Глава №17: "Страх темноты" (1/2)
- Знаешь, а у отца все время гремит музыка в кабинете, - сказал как-то Тор Стиву, когда оба мальчишки, еще двенадцати и одиннадцати лет, лежали на летней траве на склоне холма, спиной к серебряным иглам города, озаряемого огненными фонтанами стартующих ракет, а солнце горячим озерками плескалось на их животах, лениво стекая по бокам. Стив шмыгал разбитым носом, упрямо сглатывая набегающие слезы: мелкий и тщедушный от природы, он, тем не менее, не мог пройти мимо, когда по его, стивовому, мнению, творилась несправедливость, за что и ходил вечно в синяках и ссадинах. До города было не меньше пятидесяти километров, но только здесь заканчивались рабочие кварталы, посеревшие от копоти и выгоревшие в жаре плавильных печей гигантские ангары заводов – огромные, точно броня доисторических черепах. Мальчишки нежились на траве, еще не тронутой ядовитым дыханием труб, точно две маленькие ящерицы, и щурились на солнце, откинув мысли о взбучке, что устроят им родители, узнав, что те опять сбегали за черту города.- Отец никогда не выключает музыку, - повторил Тор, а голубое небо лилось бесконечным потоком в его глаза. – Ни в машине, ни дома, ни, я подозреваю, у себя в военном ведомстве, – воздух вокруг них гудел от послеполуденного жара. – У нас в каждой комнате играет музыка, андроид-уборщик что-то бормочет, информационный портал постоянно о чем-то рассказывает, грохочет, крутит новости и музыкальные передачи, домашний компьютер следит за каждым шагом, раздавая советы и включая музыку, соответствующую твоему настроению, на кухне поет плита и читает нравоучения холодильник, а ступеньки на лестнице – даже ступеньки! – звучат на разные лады, точно клавиши рояля! И всюду, куда не пойдешь – тебя преследуют звуки, ноты, музыка, речь! Ни минуты покоя, ни минуты тишины! Прыгаешь на диване – а в такт твоим прыжкам уже играет веселая песня, выбранная компьютером! Крадешься ночью на кухню – а в коридоре вспыхивают сирены! И ты знаешь, Стив, однажды меня все это достало! Мне так сильно захотелось тишины! Когда отец опять отлучился в дальнее плавание на несколько недель, а мама куда-то уехала, я пробрался к терминалу управления нашим домашним компьютером и отключил там все! Нет, ты представляешь, совсем все, даже сигнализацию! И наш дом погрузился в тишину. Целый день я наслаждался тишиной и беззвучием, целый день просто ходил по дому, слыша лишь собственное дыхание и то, как шуршат подошвы по ворсу ковра. А потом пришла мама и все включила снова. Я думал, она будет ругаться из-за того, что я сделал, но она просто взяла меня за руку и попросила так больше не делать. Потому что отец очень не любит тишину. Я спросил маму, почему. И тогда она объяснила.- И почему?- Потому что в космосе всегда тихо.- Я не понимаю.- Я тоже. Но, наверное, когда-нибудь обязательно пойму.
_______________________________________________________И вот, сотню лет и тысячу жизней спустя, Стив Роджерс тоже ненавидел тишину. Где-то в чреве корабля начала капать вода, и Стив напрягся: то конденсировалась влага из воздуха на трубке с жидким азотом. Значит, где-то повреждена тепловая изоляция. Некритичная поломка, но неприятностей доставить может.Почти на ощупь он добрался до командной рубки, усмехаясь про себя тому, как часто в последнее время ему приходится бродить по кораблю при ночном освещении. Под ногами громыхнул ящик с инструментами, оставленный там Клинтом, отвертка покатилась по наклонному полу и тут же замерла, перехваченная стремительно нагнувшимся капитаном. Просторный зал рубки сонно сощурился на Стива тысячами приглушенно светившихся глаз-индикаторов, точно огромный, разбуженный впервые за долгие столетия доисторический хищник, потревоженный в своей холодной стальной глубине.Капитан взмахнул рукой, точно дирижер перед гигантским светодиодным оркестром.- Просыпайся, Джарвис, - голос капитана разнесся по рубке, резонируя в металле и волнами отдаваясь в каждой микросхеме.
- Здравствуйте, сэр, - спокойный ответ Джарвиса прозвучал откуда-то сверху, оттуда, куда не доставал свет. – Спешу отметить, что ранние подъемы, а также утренняя зарядка очень полезны для организма. - И тебе не чихать, падла электронная, -отозвался Стив, одним пружинистым прыжком оказываясь в кресле. Десятки проводов и панелей любовно прильнули к его рукам, под полом завибрировали моторы, поднимая кресло капитана выше к экрану, по которому теперь разливалось лазурное свечение. Мгновение – и промозглая тысячелетняя пещера рубки озарилась яркими огнями, встрепенулась волнами графиков и отчетов, застрочила длинные столбики цифр, опоясываясь ими, точно праздничными лентами. Пылали тысячи расчетов и диаграмм – вся информация о корабле, о его системах, начиная от температуры за бортом и заканчивая профилем электромагнитного поля в реакторе – нескончаемые потоки данных, выкачиваемые из каждого закоулка огромного металлического тела.- Что скажешь про сегодняшнее происшествие, Джарвис? Что тебе известно про телепортацию? – кожаный подголовник кресла удобно уперся в шею.- Ее не существует, сэр. Моя логика и мои алгоритмы не позволяют мне дать разумное объяснение произошедшему сегодня ночью, - спокойно ответил искусственный интеллект. – Впрочем, если вас заинтересует, в электронной библиотеке имеются несколько научно-фантастических книг, где описывается телепортация. Схожее по существу явление встречается в фэнтазийных книгах и в детских сказках. Гарри Поттера читали, сэр?- Уснул на первой книге, - хмыкнул Стив, погружая пальцы в навигационную перчатку и лениво листая вспыхивавшие перед его лицом голограммы. – Сколько до рассвета?- Три часа, сэр. Асгардские сутки длятся тридцать часов.- Самое время, чтобы выспаться. Джарвис… - Стив задумчиво потер обросший подбородок, гадая, как бы корректнее сформулировать запрос. – Скажи, а в информации по планете тебе не встречалось ничего… хм, странного?- Странного, сэр?- Что угодно. Логические нестыковки, несоответствия, нестандартные атмосферные явления. Необычное расположение островов, гор или водоемов: например, геометрические формы природных объектов или еще что-то...- Запрос понят, сэр. Обработка данных, - Джарвис умолк, и Стиву показалось, что он почти слышит, как щелкают электроны в его кремниевом мозгу, перетекая между зонами.
- Никак нет, сэр, - наконец, после пятиминутного молчания, оповестил механический мозг. – Все естественно и сопоставимо с Землей, сэр. Сэр?Стив сидел, закрыв глаза и запрокинув лицо навстречу льющимся потокам неонового света.- Вот именно, Джарвис, - пробормотал он одними губами, и его ресницы, светящиеся синей проволокой, чуть дрогнули. – Все естественно, слишком естественно , натурально, слишком… слишком настоящее.
- Сэр? – в голосе безэмоциональной машины мелькнуло удивление.
- Ничего, не обращай внимания, - неожиданно, точно вынырнув из забытья, Стив тряхнул головой и улыбнулся внимательному окуляру наблюдавшей за ним камеры, блестящей, круглой и черной, точно вороний глаз.- Если желаете, сэр, я могу проверить информацию по Асгарду из предыдущей версии общегалактической базы данных.Стив расслабленно кивнул, откинув голову на спинку кресла, и продолжая все также безразлично смотреть в высокий потолок, где над его головой развернулось северное сияние отражавшихся в металле разноцветных датчиков.Общая космическая база данных – сокращенно ОКБД – была сердцем и пульсом звездоплавания землян. В огромном космическом хранилище-станции, подвешенном на орбиту Земли, находилась величайшая библиотека со времен александрийской: собрание всех знаний, когда-либо постигнутых человечеством. Наука и искусство существовали бок о бок, и любое научное открытие, любое достижение культуры, достойное как-либо претендовать на вечность и признание, тут же откалибровывалось и заносилось в ячейки памяти этой необъятной библиотеки, чтобы храниться там до окончания существования человечества. Стоит ли говорить, что ОКБД охранялась лучше, чем любая военная крепость?
Но для космоплавания ОКБД играла свою особую, триумфальную роль: любое космическое открытие, любая информация о планетах, звездах, метеоритных потоках мгновенно посылалась исследовательскими кораблями на ОКБД, где анализировалась, и критическая – например, о взрыве сверхновой или о метеоритном потоке – переизлучалась на все земные корабли, гражданские и военные, находящиеся в неспокойном секторе. Раз в месяц происходило полное обновление: тысячи земных кораблей присасывались к информационным каналам базы, скачивая на свои бортовые компьютеры бесценные потоки данных, получая взамен знание – призрачное оружие борьбы с не ведающим пощады космосом. Ни один законопослушный капитан не рискнул бы отправиться в космоплавание без обновленной космической базы, зная, что это будет чистым самоубийством.Свою версию ОКБД Джарвис обновлял планово аккурат перед отправкой с Тортуги, перед их последним рейсом. Однако помимо основной актуальной версии в электронных мозгах сохранялась еще и сжатая версия предыдущей базы данных – страховка на аварийный случай – и сейчас в этот-то архив и отправился Дажрвис по приказу капитана.
- По запросу ?Асгард? ничего не найдено, сэр, - металлический голос оборвал ленивую полудрему Стива.- Что? – тупо спросил капитан, открыв глаза.- Ключ с индексом ?Асгард? отсутствует в базе данных, сэр, - повторил компьютер.Стив медленно поднял корпус с кресла. В голове, точно хлопья пепла, медленно оседали мысли, никак не желая складываться в четкую картину.- Джарвис, - медленно, чеканя слоги, произнес он. – Повтори-ка еще раз. Ты точно не ошибся?- Я машина, сэр. Но в базе данных старого образца планеты Асгард не существует.Гулкий вздох сорвался с губ капитана. Подняв руку с подлокотника, он на мгновение приложил ладонь к лицу, зарываясь в блаженную темноту, прочь от рубки, наполненной пытливыми взглядами индикаторов.- Короче говоря, за месяц до нашего полета информации по Асгарду просто не существовало в базе?
- За месяц до полета человечество не знало о существовании планеты Асгард.- Ошибка какая-то, - пробормотал, покачав головой, Стив. – Джарвис, сверься по последней базе данных: когда был открыт Асгард?- Сто семь лет назад, сэр.- И появился в Базе данных только за месяц до нашего полета? Всего четыре месяца назад?
- Истинно так, сэр.
Бестолково подняв руку, Стив зарылся пальцами в волосы, кожей ощущая холод навигационных перчаток, а капитанским чутьем – что далекие отзвуки бури, ранее скрывавшейся за горизонтом, уже рокочут в воздухе первыми ударами грома.- Джарвис, - беспомощно пробормотал он, глядя в бесконечный колодец потолка. – Я не знаю, что и думать. Час назад я узнал, что не могу доверять своему экипажу, а минуту назад – верить собственному бортовому компьютеру.- Я бы рекомендовал вам мятный чай.- Я бы рекомендовал тебе полное форматирование.- Один-один, сэр.Стив тихо усмехнулся: неужели ехидство компьютера – след какой-то особой психологической программы, вшитой в его мозги, чтобы в нужный момент встряхнуть впавших в уныние астронавтов?Но – шутки в сторону – ситуация была беспрецедентной. Полтысячи лет понадобилось человечеству, чтобы научиться писать надежное ПО – и вот сейчас, одним единым словом машины – рушился фундамент, на котором лежали основы безопасности современного космоплавания.
- Проклятие, Джарвис, - можно было только глухо простонать имя компьютера сквозь стиснутые зубы, не в силах опустить глаза на экран, чтобы убедиться: что вот оно, машина не врет.Полгода назад этой планеты не существовало.
- Слишком много загадок для такой задрипанной планетки, не находишь?..- Неизвестность – лучшая приправа реальности.Стив резко открыл глаза. Голос Джарвиса прозвучал тускло, будто компьютер по букве считывал записанные на ленту слова.- Что ты только что сказал? – одними губами шепнул капитан, и его рука машинально потянулась к бластеру, в последние недели словно вросшему в бедро.
Ответить Джарвис не успел. На рубку обрушилась ночь. В единое мгновение замолк дальний предгрозовой рокот насосов, захлебнулись, даже не оставив остаточного свечения, огни индикаторов, рухнул в черный провал экран – и по рубке потянуло холодом. Точно в один миг Стив оказался посреди космической ночи – самой глубокой, дальней, беззвездной, куда еще не дошли даже первые вспышки с самого начала времен – и почувствовал, что задыхается. Он вскочил, вырвавшись из паутины проводов – и застыл диким хищником, застигнутым врасплох голосами охотников. Ни единого лучика света, ни единого звука не тревожило вылившийся на него мрак, густой и жирный, точно осеняя грязь.