2 (2/2)

Народ гоготнул, принимая несостоявшегося Карузо,а дальше,музыка растворила и понесла меня за собой,заставляя исчезнуть в словах. Оживить их, наполняя движением и собственным особым смыслом.Для того чтобы говорить, человеку не требуются язык. Слова –абстрактные вербальные символы значения, знаковые функции, в которые каждый вкладывает свой внутренний опыт. Но существует один единственный, универсальный, понятный всем образ: эмоций, чувств. Когда говорить можно танцем, глазами, пальцами, -мельчайшими жестами, из которых складывается нить диалога с публикой, можно говорить интонацией.

Моя бухая интонация не умела петь, но когда я заговорил, в зале наступила тишина.

Слева, справа смотри, не поймешь, что внутриВот таки чудеса, сам ни свой, свой ни сам.Песня была про меня, а может, в моём пьяном состоянии, она удивительно подходила мне. Несмотря на то, что я хреново видел, бегущую на огромном экране строку, я не лажал слова, умудряясь попадать в такт.Приглядишься ли, близко издалиВсё как будто не то, и лицо и душа...

Видно, впрямь у него.

Тут вы были правы,Или мыслей нет, или нет головы.И вздёрнув микрофон, я подпрыгнул, притягивая толпу на себя, притоптывая ногами и самозабвенно выкрикивая, приглашая публику присоединиться ко мне.А он шёл себе по свету насвистывал.Из коры себе подругу выстругал.Народ подорвался на площадку следом за мной, вскидывая руки, подпевая, заражаясь прущей из меня бешеной энергетикой.

Лесами тёмными, морями быстрымиА он шёл себе по свету насвистывал,хе - хей

Люди выходили из–за столиков, приходили из соседних залов, останавливались послушать, поднимались с мест,притягивались, начиная хлопать, реветь, и мне казалось, что я светящийся корабль с белыми парусами, плывущий над человеческим морем голов, и все они рыбы моего моря, пели сейчас вместе со мной.

Он не понят – да.

Искрой тронут - да.Вот такая судьба, вытирай пот со лба.Видно, впрямь у него.Тут вы были правы,Или мыслей нет, или нет головы.Я крутанулся на месте, похожий на самозабвенную обезьяну, которая знает, что она сошла с ума, но посмотрите люди на неё. Услышьте. Это же прикольно,ведь этот зов проникает в душу.

Думу думай, кричи, и во все двери стучи,И во все двери стучи да рукава засучи.А проснуться бы.

Только это не сон,Мы столбом стоим.

А он, а он, а он...И я стучал в каждую дверь, твердил прохожим о том, что видел ангелов, хотел их увидеть однажды, но так и не смог. Ведь бога не существует. Так во что же я верю? Может быть только в то, что однажды, сошёл с ума.Всем прохожим твердил, что по небу ходил,Что по небу ходил да ангелов видел.Видно, впрямь у него, тут вы были правыЗдесь я впал в неистовство, заставляя каждого повторять это за мной.

Или мыслей нетили нет головы.Услышать себя, откликнуться и взлететь, идя по свету и повторяя единственный мотивА он шёл себе по свету насвистывал.Я «летел», раскинув руки, навстречу своей бессмысленной свободе, ибо никогда никем не буду понят и принят.Именно так ощущает себя множество подростков. Но в эту секунду я был свободен и дарилсвою свободу каждому находящемуся в зале.

И закончив петь, выдохнувшись, потому что вложил в эти строчки всего себя,уронил микрофон. Кажется, я даже пытался поклониться и сделать книксен, чтобы продолжать ещё «чего - нить», но запнулся о шнур, и рухнул со сцены вниз, мордой вперёд. Обычно именно в таком состоянии люди падают лицом в салат.

Думаю, я бы здорово разбился, новряд ли бы ощутил. По - пьяни боль вообще не воспринимается... Но я не упал.

Меня как–то очень органично споймал Вольх.