Глава 27. Свободное падение. Миттельшпиль. (1/2)
Глава 27. Свободное падение. Миттельшпиль.
«Истинный герой играет во время сражения шахматную партию независимо от её исхода».
Наполеон I Бонапарт, император Франции
«Кто выиграл время, тот выиграл все».
Мольер
Мы были равны – я и этот нацистский придурок в чёрном трико. Это радовало. По крайней мере, я теперь был полностью уверен в своих силах и знал, что «Эгида» не подведёт. Но всё, что было до этого, оказалось только разминкой. И почему я думал, что у этого нациста только способности, похожие на силы Супермена? А ведь Странник предупреждал.
Мы носились по городу и над городом как угорелые. Нацист не собирался оставлять попыток вырваться за пределы пелены тумана. Вопрос был в том, достаточно ли мы потянули время, или нет. От Странника пока вестей не было, как и от остальных.
Оставалось сражаться.
Десяток разрядов молний прошили туман, но я видел противника так же ясно, как если бы тумана не было, и успел уклониться. Ответил выстрелом «неймса». Тот, что был у меня теперь, оказался гораздо мощнее прежнего. Невидимый луч, разрушающий межатомные связи, скользнул по дороге, обращая в пыль асфальт, землю, бетон, трубы и воду.
Не попал.
Нацист оказался слишком вёртким. И я даже начал подозревать, что он каким-то образом предвидит мои атаки.
Мы летели. Он резко взял вверх, я – за ним, но в этот момент воздух прямо передо мной как будто остекленел. Я резко вильнул, не рискуя проверять эту структуру на прочность, что дало противнику фору. Не хорошо. Так он может ускользнуть.
Но я тоже имел несколько тузов в рукаве. Собственно, их у меня было приличное количество – не только возможность создавать любое оружие, какое только душа пожелает. Этот Гронак сумел впихнуть в «Эгиду» внушительное число чар, в том числе – активируемых заклятий. На демонстрации и после он объяснил, как всё работает. Благо, броня управлялась мысленно, а список основных функций маячил в поле зрения в виде меню, выводясь на сетчатку то ли магией, то ли нейро-связью.
Среди заклинаний было одно, которое могло сейчас пригодиться. Я прицелился. Это было трудно – фашист закладывал такие лихие виражи, пытаясь стряхнуть меня с хвоста, что любой пилот позавидовал бы. Если бы не помощь самой брони, я бы уже давно отстал. Но она брала управление на себя, когда становилось особенно тяжко.
Наконец, я подловил его!
Две вспышки озарили туманную мглу!
И вот я уже несусь на своего противника, обменявшись с ним позициями в пространстве!
Он уклонился от удара, который бы сплющил танк, нырнул за спину, обдавая меня потоком вымораживающего ураганного ветра, которому было почти невозможно противиться. Даже сквозь броню я почувствовал этот смертельный холод…
Не дожидаясь ответного удара, нацист рванул прочь, стараясь разорвать дистанцию. Признаться, меня уже достали эти «догонялки». По движению одной лишь мысли на правом плече моей «Эгиды» выросла турель, мгновенно навелась на фашиста, и обрушила его на землю метким попаданием гравитационного луча!
Лысый нацист рухнул вниз со скоростью болида, и я даже услышал, как он матерился на немецком. Я рванул следом. Он вонзился в асфальт, пробив его, пал в канализацию, но и там, сделав своим телом дыру в коллекторе, продолжил погружаться в землю.
И тогда могучая сила рванула меня следом!
Я и забыл, что этот ублюдок владеет телекинезом!
Меня потащило за ним, в пробитую им же дыру, прикладывая о её края, протащило по коллектору, стремясь раздавить, сплющить! «Эгида» скрежетала под натиском этой чудовищной мощи.
Стало трудно дышать. Я почувствовал, как что-то хрустнуло в груди, отдаваясь острой болью. Броня восстанавливалась, но её снова сдавливало этой силой. Она лечила меня, принося секундное облегчение, но потом всё начиналось заново.
Я погружался в грунт. Уже не было видно той дыры, в которую я упал. Даже сточные воды уже не текли. Тьма обступила меня, навалившись многотонной массой земли.
Как он это делал? Разве он мог видеть меня, сам находясь под землёй?
И тут броня снова начала действовать самостоятельно. Хоть я и знал об этой её особенности, но всё-равно от этого отдавало некоторой толикой жути. Она развернулась под землёй с такой же лёгкостью, как пловец в воде! И, повинуясь каким-то своим собственным, неведомым мне чувствам, двинулась под уклоном вниз так, словно земля вообще не была препятствием.
Но и здесь меня ждал сюрприз – земля вокруг внезапно спрессовалась, изменила структуру, превратившись в скальные породы, грозя и впрямь меня расплющить… Что произошло дальше, я так и не понял – была какая-то вспышка, и вот я уже парю посреди колоссальной сферической полости, раскалённые докрасна стены которой телки подобно магме!
Нацист был здесь. Похоже, он не ожидал такого поворота. Но он быстро сориентировался – взмах руки отправил в мою сторону поток раскалённой породы, но я, а вернее – броня даже не обратила на это внимания.
Мой доспех, продолжая действовать самостоятельно, и отводя мне роль наблюдателя, рванулся вперёд, игнорируя лаву, лучи, преодолевая телекинез. И когда, наконец, противнику, всё же, удалось нас остановить буквально в паре метров от себя, на моих плечах выросли турели «Неймсов»…
Глаза у этого человека – теперь я мог рассмотреть его лицо – расширились от удивления, и прежде чем произошёл залп – за ничтожный до этого миг – меня швырнуло прочь с неимоверной силой, впечатывая в стену, буквально погружая в раскалённую массу!
«Неймсы» вскрыли полость в земле как нож – перезрелый арбуз. Пламя устремилось вверх вместе с нацистом. Отлепившись от раскалённой, продолжающей истекать расплавом, стены, я рванул следом, спешно придумывая план. Было очевидно, что нациста проще обхитрить, чем одолеть в лоб. И нужно было деть что-то с этим его «предвидением»…
Он не отставал, этот красно-золотой. Он оказался крепким орешком. Самым крепким из всех, с кем за свою жизнь сражался Конте, а сражался он немало. Но этот человек… Он до сих пор на равных держался против него. Него! Сверхчеловека! Судя по всему, дело было в броне. Но такой уровень технологий был чужд этому миру. А ведь ещё была и магия…
Последняя стычка была особенно опасна. Настолько, что он едва избежал смерти. Спасла сверхбыстрая реакция и ускоренное восприятие. Но промедли он хоть ничтожную долю секунды, и… Конте не хотел проверять на себе, как на сверхчеловека действует луч сверхмощного дезинтегратора, которым противник пользовался довольно часто.
Он вырвался на воздух – опять в туман, окутывавший город. В туман, который даже когда он был под землёй, мешал связаться с остальным отрядом.
Опять накрыли видения. В ближайшие две секунды – атак сверху.
Чезаре тут же уклонился, пропуская мимо красно-золотой силуэт и добавляя ему скорости телекинезом. Приглушённый грохот возвестил о падении.
Шанс?
Конте рванул вверх что было сил!
Снова видение – впереди…
Острая, разрывающая на куски боль, пронзила всё его естество! Конте закричал, видя, как в его груди возникла сама собой огромная сквозная дыра! Кровь пыталась свернуться, плоть – регенерировать, но этого не происходило – всё обращалось в пыль, и этот эффект стал шириться!
Чезаре, превозмогая агонию, разливающуюся огнём в теле, буквально сжигая нервы, рванулся было прочь, но не смог – как будто он был насажен на что-то! Что-то, что пронзало его грудь!
И там – прямо перед собой в паре метров, где ещё миг назад он никого не мог увидеть и почувствовать, в бледных сполохах света появился… красно-золотой! Одна его рука, превращённая в длинную серебристую пику, вокруг которой клубилась чёрная дымка, была простёрта вперёд, вонзаясь прямо в его грудь!
- К-как? – харкнув кровью, которая тут же обратилась в пыль, вымолвил Конте. Он точно видел, что враг упал! Как он мог быть здесь? А потом он увидел – снизу, из пелены тумана показался силуэт. Ещё один красно-золотой! Он подлетел к первому и слился с ним! Это был двойник! Чезаре рванулся назад, высвобождая всю свою ярость и мощь! Могучий поток энергии сорвался в его рук, полостью поглотив противника! Тот взмахнул руками, и его тут же унесло прочь, и даже броня не могла это сдержать, истекая раскалённым металлом!
А Конте… Конте был мёртв. Пика, объятая неведомой чёрной дымкой, своим непроизвольным взмахом во время атаки Чезаре, рассекла его надвое, обратив голову и большую часть его тела в пыль! Труп поверженного нацистского сверхчеловека падал, продолжая распадаться. А когда он достиг земли, то от удара просто рассыпался облаком пыли, и у Чезаре Конте уже не было возможности восстановиться из пары живых клеток…
Порталы! Порталы появлялись повсюду! Окна возможностей и коварные ловушки. И то, и другое одновременно. Бисмарк недооценил своего противника. Но понял он это только когда тот начал использовать чёртовы порталы, вертя ими как захочет. И всё сразу стало плохо. Любая дистанционная атака против этого… Игоря теперь оканчивалась одинаково – в последний миг перед ним возникал портал, куда и влетали лучи, гравитационные солитоны, глыбы камня и тому подобное. Но это – полбеды. Потому, что одновременно с этим сверху, снизу, да и вообще чуть ли не со всех сторон вокруг Бисмарка появлялись порталы, из которых на него обрушивались его собственные атаки! В первый раз он чуть головы не лишился.
Но самое гадкое – в портал, защищавший путешественника, влетал один луч, а из пространственных окон вокруг Бисмарку прилетало ровно столько, сколько этих окон было!
Такое в принципе было невозможно, и тем не менее…
Теперь Альфред полностью разделял мнение Конте – нужно сваливать отсюда и связываться с Герингом.
Концентрация! Вспышка!
Бисмарк исчез и появился в новом месте. Но тут же из разверзшегося портала выплыл Странник. Альфред наотмашь хлестнул ментальным ударом такой силы, что мог бы запросто заставить уснуть целую армию!
Птицы посыпались с неба.
А Странник просто смотрел на него и качал головой. Как же это бесило! Бисмарк телепортировался снова. И снова рядом возник Странник. Его взгляд… Альфред больше не хотел смотреть ему в глаза.
Телепортация! Ещё! Снова!
По какой-то неясной причине Бисмарк всё никак не мог вырваться за пределы Йоханнесбурга, накрытого туманом – как будто что-то не давало ему перемещаться за определённые границы.
- Думаешь, ты такой умный? – процедил Бисмарк. Ему нужно было вырваться из этой ловушки. И он как раз придумал новое применение своим способностям.
Яркая вспышка поглотила Странника! Телепортация, что должна была разорвать его, переправив в разные части света!
Миг – и Игорь исчез!
Тишина. Спокойствие.
- ДА-А-А! Ха-ха-ха! Да! – возликовал Бисмарк, ощущая, как напряжение от этого боя, от близости смерти постепенно начало отступать. Это было близко. Ещё немного – и он бы не справился. Но теперь это была победа! Он победил, а этот мерзкий выродок, недочеловек, наконец, получил по заслугам! О, теперь он точно поднимется по карьерной лестнице! Ведь он лично прикончил человека, которого Фюрер объявил одним из опаснейших врагов Рейха, и…
Истошный вопль, полный невыразимой боли вырвался из глотки Бисмарка! Он посмотрел вниз, едва не теряя сознание от боли, и… У него не было ног! Ровные кровоточащие обрубки почти по пояс, которые уже начали регенерировать, отращивая кости и мышцы…
- Какого…, - тяжело дыша, Альфред рванулся прочь, не понимая, что происходит. Он стремился улететь… - А-а-а-а-а-а!!! – ещё одна вспышка чудовищной боли заставила его рухнуть наземь, прокатившись кубарем, и в этот момент он понял, что у него теперь нет рук!
- Ты думал, что достаточно просто телепортировать меня по частям? – холодный и спокойный голос Странника, раздавшийся над ним, показался ему горячечным бредом, порождённым болью, галлюцинацией. Но когда в следующий мог со всех концов города из тумана слетелись мельчайшие жёлтые огоньки, сливаясь в человеческую фигуру, излучавшую мягкий свет, а та, обретя плотность, стала Странником… Тут Бисмарк по-настоящему испугался. Как он мог быть настолько силён? Как мог то, что показал прямо сейчас? Как мог превосходить его, совершенного сверхчеловека Штрассе, созданного на основе его собственных сил и способностей?
- Невозможно! – буквально выхаркнул это слово Альфред, полный злости, пытаясь встать. Ноги уже регенерировали… и тут же под ним разверзся портал, куда он упал по колено, и тут же закрылся, перенеся чёрт знает куда его новые ноги!
Боль! Агония!
- Как тебе это? Когда ты сам – жертва, подобно всем людям, которых ты сегодня убил? – Странник стоял над ним, спокойный, холодный как лёд. Разве не должен был он испытывать ярость, злость, презрение, ненависть? Но он просто стоял и смотрел, как Бисмарк корчился от боли. С полным осознанием и принятием того, что делает то, что должен. Фашизм должен быть уничтожен. Его идеология должна быть навечно предана анафеме, а её носители и распространители – земле. Игорю было безразлично, как к его позицию отнесутся другие. Он уже давно перестал ориентироваться на чьё-то мнение.
Ноги и руки Бисмарка отрастали заново. Он лежал на спине в луже собственной крови, и лютой ненавистью взирал на Странника. Глаза его засияли, испустив лучи, но те вошли в портал, тотчас возникший перед ненавистным врагом, и обрушились на него самого из другого пространственного окна, сжигая его плоть!
Снова – крик.
Но регенерация и сверхчеловеческая физиология не давали ему умереть. Обуглившаяся кожа мгновенно восстановилась.
- Думаешь, ты отличаешься от нас? Думаешь, у тебя есть какое-то право нас осуждать? – орал Бисмарк, надеясь хот не атакой, но словами задеть этого поистине страшного человека. – Да – я убил нелюдей. Их всех. А чем сейчас занимаешься ты? Разве не тем же самым? Уничтожаешь тех, кто не вписывается в твоё видение мира! Стоишь здесь и издеваешься над поверженным врагом!
- Вовсе нет, - качнул головой Игорь. Попытка нациста вывести его из себя таким дешёвым трюком даже позабавила. – Я просто тяну время, - честно ответил он. И усмехнулся, увидев, как изменилось лицо его противника.
- Ты… что?!?!
Яркий свет в небе озарил туман над городом, и сияющая звезда рухнула где-то на окраине Йоханнесбурга. Туман сразу начал редеть. Ветер, до того как будто покинувший город, вступил в свои права, принявшись сначала робко, но затем всё настойчивее трепать, рвать и гнать прочь туманное облако. И уже совсем скоро стало видно ночное небо, полное звёзд.
Бисмарк засмеялся – теперь, без этого тумана, он мог…
«Геринг! Геринг! Это Бисмарк! На нас с Чезаре напали! Срочно нужна помощь! Это Странник! Странник здесь!» - метнулся в пространство его ментальный зов, и Альфред рассмеялся.
У него снова были руки и ноги. Он встал.
- Кажется, ты слишком долго тянул, - едко сказал он, готовясь ко второму раунду, в котором перевес уже будет на его стороне.
- Вовсе нет. Всё идёт в точности по плану. И только что ты сильно помог в его осуществлении, - Странник не улыбнулся, хотя мог бы – для усиления эффекта. Бисмарк взревел, сознавая, что он оказался лишь приманкой для всего своего отряда, который должен был вскоре явиться сюда, а значит… «Предупредить!» - мелькнула мысль…
И застыла. Ибо ему в грудь вонзилось остриё меча, что невесть откуда появился в руке Странника. Меча, лезвие которого состояло из ромбовидных сегментов, удерживавшихся неким полем на расстоянии миллиметра друг от друга.
Альфред ощутил холод. Ощутил ужасающую мощь этого оружия. Попытался вдохнуть, попытался подумать…
Но было поздно – тело его, начав с места ранения, мгновенно превратилось в сложную структуру, напоминающую сросток кристаллов, с элементами паутины и чего-то настолько сложного, что этому даже не было названия. И структура ещё продолжала расти какое-то время, погружаясь в землю и превращая любую материю, которой касалось, в своё продолжение.
- Изменение физической структуры и мерности объекта? – Игорь с удивлением смотрел на то, во что превратился Бисмарк. Этого он не ожидал. Но… - Возможно, стоило ожидать чего-то подобного, когда я решил использовать это, - он взвесил в руке «Преодолитель высших запретов». Это орудие определённо подходило для боя, хотя являлось чем-то неизмеримо большим, чем оружие. Сконцентрировался – лезвие меча стало цельным, а сам он перестал «фонить» запредельной мощью.
А насчёт Бисмарка… ему не было жаль человека, устроившего геноцид.
- Грей? Грей, ты меня слышишь? – Игорь попытался связаться с наёмником, но тот не отвечал. Скверно.
«Это СУЗИ», - прозвучал в клипсе наушника мелодичный голос гиноида. «Мистер Грей в тяжёлом состоянии. Мы с Джокером оказываем помощь».
- Понятно. Внимание всем – ждите гостей, - сказал Игорь, и взглянул на небо…
- Вот так? – спросила Тарани, включив какой-то очень странный на вид агрегат, и направив его туда, куда сказал Доктор. А сказал он направить его эмиттер в стороны «камеры удержания» - сетчатой клетки наподобие клетки Фарадея, только из силового поля.
- Да, почти. Ещё чуть левее, - сам Доктор носился вокруг с такой скоростью и энергией, что Тарани едва удавалось за ним уследить. Она удивлялась – как он мог быть энергичнее Ирмы и Хай Лин вместе взятых? Может, дело в том, что он – пришелец?
- Не зевай! – Доктор пронёсся мимо к очередному агрегату, суть работы которого от Тарани ускользала.
Они были в лаборатории. Ну, по крайней мере, Доктор сказал, что это именно лаборатория. Внушительное просторное помещение, в котором было полно странных устройств, каждое из которых будоражило исследовательский инстинкт мулатки.
Но пока – дело. А ведь она до сих пор не знала, что они делают! Доктор не особенно распространялся на эту тему, зато постоянно рассказывал удивительные истории из своей жизни. А Тарани, как оказалось, благодарным слушателем – ей действительно было до жути интересно, а Доктор оказался невероятным рассказчиком. История о пустом ребёнке, о далеках, о вампирах в Венеции, которые оказались вовсе не вампирами, об удивительных чудесах вселенной и восхитительных планетах, на которых он побывал, и о народах, с которыми он повстречался. Слушая его, Тарани представляла себя там, на тех планетах, про которые он рассказывал, в тех удивительных уголках вселенной, где он побывал. Она как будто участвовала во всех приключениях, о которых он говорил.
Но, тем не менее, она всё ещё не знала, что они делают.
- Включай! – крикнул Доктор, и Тарани нажала кнопку. Устройство, которое она держала, испустило волну света, что тут же оказалась захваченной силовой сеткой камеры удержания. Это нарушало все, известные Тарани, законы физики, ведь свет нельзя было удержать… Хотя она тут же подумала про чёрные дыры, чья гравитация столь велика, что даже свет не может из них вырваться.
- Отлично! – подошёл Доктор, оценивающе глядя на результат. – Замечательно. Теперь бери сонтарансикй преобразователь…
- Что? – это название ни о чём стражнице не говорило. Доктор вздохнул. А он только начал думать, что эта молодая особа оказалась вполне достойным ассистентом. Для своего возраста, конечно. Но нет предела совершенству, и юной мисс Кук ещё было к чему стремиться. – Вон ту серебристую штуку на полке, - Двенадцатый указал в нужном направлении, Тарани молча кивнула, и умчалась, через мгновение вернувшись с нужным прибором. Прибор походил… Тарани даже не знала, на что именно. Продолговатый, с выпуклыми краями и какими-то… штуками на корпусе.
- Вот, - протянула она свою «добычу» Доктору. Тот сразу принялся орудовать звуковой отвёрткой. Спустя несколько мгновений аппарат был разобран, и Двенадцатый достал из его нутра нечто. Присмотревшись, Тарани поняла, что это была небольшая чёрная сфера, усеянная дырочками, сквозь которые можно было рассмотреть сияющий кристалл.
- Пока всё, - сказал Доктор. Что ж, собранного материала было вполне достаточно. Потребовался лишь беглый анализ, чтобы понять, что делать. И вот теперь, наконец, он был близок к завершающему этапу работы. Он посмотрел на «камеру удержания», где свет всё ещё находился в «подвешенном» состоянии. Потом – на Тарани. – Я советую отойти.
Стражница пожала плечами, сделав пару шагов назад.
- Думаю, надо ещё немного, - с сомнением сказал Доктор. Он знал, что будет дальше, но насколько сильным станет эффект – понятия не имел. И перестраховывался. – О, и лучше закрой глаза.
Тарани так и поступила, хотя всё происходящее стало казаться ей ещё более странным, чем раньше. Доктор кивнул, сам отошёл подальше. И швырнул чёрную сферу прямо в «камеру удержания»!
- Глаза! – крикнул он. Тарани зажмурилась.
Хлопок!
Яркий свет, что пробивается даже через закрытые веки и ладони, прикрывающие глаза!
Тишина…
- Всё, можно открывать, - раздался голос Повелителя Времени, и Тарани открыла глаза. Вроде бы ничего не изменилось. Хотя… Взгляд стражницы упал на сияющий шар, что парил в воздухе внутри «камеры удержания».
- Что это? – спросила юная чародейка, угадывая в необычном объекте ту самую сферу, которую Доктор достал из странного прибора.
- Это, моя юная и любознательная ассистентка, наш ключ к победе, - глубокомысленно изрёк Доктор, подперев кулаком подбородок. Вроде всё получилось. – Вернее – часть ключа к победе, но не суть. В дальнейшем мне помощь не потребуется.
- То есть всё готово? – на протяжении всего этого времени Доктор то составлял какие-то хитроумные чертежи, то что-то мастерил. Но что именно – не обмолвился ни словом. И Тарани это не устраивало.
- Почти, - кивнул Двенадцатый. И он даже не лукавил – теперь оставалось всё собрать воедино, а с этим он сам справится гораздо быстрее. – Был весьма рад нашему недолгому общению, мисс Кук. Надеюсь, вы и дальше будете столь же любознательны, как сейчас.
- Ну, я… спасибо, - похвалу от Доктора она уж точно не рассчитывала услышать, и потому смутилась. Конечно, уходить не хотелось – ей было интересно увидеть плоды их общих трудов, но настаивать она сочла не вежливым. Тем более после поведения Ирмы. – Тогда я пойду. И спасибо, что разрешили помочь.
- Не за что, - улыбнулся Двенадцатый. Он провёл за работой с этой девочкой совсем немного времени, но уже успел понять, что у неё большой потенциал. Она может стать выдающимся учёным. Это радовало. Он всегда радовался, когда встречал людей, стремящихся к знаниям. Такие люди двигали цивилизацию вперёд, меняли мир. Он любил перемены. Статичный мир скучен и обречён на гибель. Именно поэтому во вселенной постоянно что-то происходит, что-то меняется. Мир тоже хочет жить…
Доктор усмехнулся.
- Надо же – думать о вселенной как о живом существе…, - и тут же задумался. У землян существовала так называемая «Гипотеза Геи», утверждающая, что планета Земля – живое мыслящее существо, как и остальные планеты со звёздами. Во многих культурах в разных уголках вселенной он тоже встречал подобные воззрения, но не придавал этому значения. А вот теперь почему-то обратил внимание. Это было неспроста – идентичные в своей сути воззрения не появляются просто так по всей вселенной. У этого феномена должна быть некая общая причина. А ещё он вспомнил сетчато-ячеистую, волокнистую структуру самой вселенной, в которую складывались планеты, системы, звёзды, галактики, скопления галактик и прочие объекты… Это напоминало живую ткань под очень большим увеличением. На галлифрейских звёздных картах это было хорошо видно.
Доктор тряхнул головой – сейчас не до того. И принялся за работу.
А Тарани уже покинула лабораторию.
- Скажите, док, какой самый странный предмет силы вы исследовали? – весьма фамильярно спросила Ирма у Дарлинга, направляя поток магической энергии в очередной фрагмент арки.
- Это секретная информация, - доктор Дарлинг, похоже, нисколько не возражал против такого неформального общения.
- Да ладно вам! Мы ведь с вами сейчас почти коллеги. Можно даже сказать, что мы с подругами тоже находимся в ведении вашего «Бюро». Тут все свои, - заискивающе молвила шатенка, хитро улыбнувшись.
- Признаться…
- Ну?
- Я бы хотел исследовать ваше Сердце Кандрокара, - усмехнулся в жиденькие усики Дарлинг, видя выражение лица Ирмы и заканчивая калибровку оборудования. – Но вряд ли у меня будет такая возможность.
- Нет, так не честно! – Ирма надулась и демонстративно отвернулась, продолжая напитывать магией камень.
- Не обращайте внимания, - махнула рукой Корнелия. После начала совместной работы выяснилось, что Дарлинг был вовсе не таким человеком, как его себе представляли стражницы. Конечно, некоторые снобизм и горделивость у него имелись, но он оказался интересным собеседником, не лишённым своеобразного чувства юмора.
- Ну почему же? Я могу лишь приветствовать любопытство юной мисс Лер. Без любопытства и выраженной через него жажды знаний люди до сих пор ютились бы в пещерах…
- Знания? Ирма? Эти понятия несовместимы, - прыснула блондинка, ехидно подколов подругу.
- Я в тебя щас камнем запущу! – пригрозила Ирма.
- В повелительницу земли, - тут же напомнила Хай Лин. Та, что моложе. Та, что постарше, просто молча наблюдала за этими девочками. Глядя на них она ощущала какую-то особенную теплоту в душе. Но и грусть, неизбывную тоску. Она помнила свои сны – видения иного мира, каким он был до изменения истории. И там тоже были они – эти девочки. И она – вместе с ними. Эти сны были такими… У неё тоже могли быть подруги. И именно это рождало тоску в её сердце. Как и Мард. «Сколько событий произошло с тех пор, да, дружище?» - грустно подумала она, воскресив в памяти образ товарища, погибшего в битве с Валькириями, охотившимися на Странника. За это она их никогда не простит.
- Кажется… готово, - Магнус левитацией уложил свой фрагмент арки на полагающееся ему место и выдохнул с облегчением. Работа оказалась не слишком сложной, но выматывающей. Он никогда не встречал ничего. Подобного этой арке и камню, из которого она сделала. Камни эти впитывали магию как губка, и пришлось потратить немало сил, чтобы, как сказала Хай Лин, зарядить их.
- Совсем готово? – на всякий случай уточнил Дарлинг. Ему не терпелось закончить с подготовкой и приступить к основной работе.
- Да, - кивнул архимаг.
- Замечательно! – доктор потёр руки. – Нужно участие Оракула.
- Оракула? – вопрос задала Тарани, только что вышедшая из ТАРДИС.
- О, наша единственная и неповторимая молчунья, удостоившаяся высочайшей аудиенции у другого Доктора, - не скрывая едкой иронии, тут же прокомментировала её явление Ирма.
- Вообще-то он – Повелитель Времени, - нисколько не смутилась огненная чародейка, демонстративно поправив очки. – Так что ты не далека от истины.
- Пф! Пока вы там возились, мы тут уже всё закончили.
- Только что, - и опять Хай Лин влезла со своим комментарием.
- Мы тоже.
- Над чем вы работали? Он создавал секретное смертоносное оружие? – оживилась Лер.
- Глупая! Доктор – пацифист. Он никогда бы не стал создавать оружие, - менторским тоном заявила юная китаянка. Всё та же – молодая.
- Да? Тогда ещё интереснее, как он собирается победить супер-нацистов без оружия? Любопытный взгляд Ирмы буквально прожигал дыру в Тарани. Ян Лин, тем временем, удалилась – пошла звать Оракула.
- Ну…
- Ну?
- Я не знаю, - сдалась мулатка, поникнув.
- Да что ж такое!
- Честно – сначала он работал над какими-то чертежами, гоняя меня с просьбами типа «подай-принеси». А когда мы, наконец, пришли в лабораторию, он принялся собирать детали каких-то инопланетных приборов. Что он там из них собирается делать – я без понятия. Прямо на этот вопрос он так ни разу и не ответил.
- О ком идёт речь? – мужской голос, раздавшийся с порога, заставил всех присутствующих оглянуться. Там были два мага в серых мантиях. Длинноволосый брюнет, чем-то напоминающий Седрика, и худощавый седой мужчина.
- Про Доктора, конечно, - бросила Ирма. И замолчала. Где-то она эти две физиономии уже видела. Только где?
- Господа, с кем имею честь? – взглянул на гостей Дарлинг.
- Сандор.
- Эган, - представились оба. Эти имена доктору ни о чём не говорили.
- Хм…, - вилл нахмурилась. У неё появилось смутное предчувствие чего-то… недоброго. И тут же пропало. – Я вас помню! Мы встречались с вами у кузницы Гронака.
- Так и есть, юная стражница, - подтвердил Сандро.
- Кажется, вы потом говорили с Оракулом. Не знаете, где он сейчас? – спросила Корнелия. Теперь, когда об этом сказала Вилл, она вспомнила этих двоих.
- В последний раз мы видели его в Башне Туманов, - не поведя и бровью, сказал Эган. – Он решил арестовать Валькирий и поместить до суда в темницу. Мы ему помогали.
- Ого! – выражение лица Ирмы от такой новости надо было видеть. И фотографировать. – Ого-го!
- Учитывая все их преступления… Это разумно. И справедливо, - сказал Магнус. В настоящий момент он испытывал глубокое удовлетворение от свершившегося акта правосудия, к которому и сам был причастен.
- И что? Валькирии просто взяли и сдались? – спросила Хай Лин. Та, что старше. В её голосе слышалось сомнение. Она не верила, что всё могло пройти гладко в таком деле.
- Они пытались сопротивляться, но…, - «Сандор» развёл руками, полагая, что дальнейшее и так понятно.
- Что ж, я надеюсь, Оракул скоро освободиться – без него нельзя продолжать работу с аркой во избежание… непредвиденных обстоятельств, - сказал Дарлинг с явным нетерпением, почти переходящим в раздражение. Подумать только – столь срочное дело, а Оракул шатается по каким-то башням!
- А вы – тот самый землянин, который…
- Доктор Каспер Дарлинг, глава научного отдела «Федерального бюро контроля» США, - представился учёный, поправив галстук-бабочку. – Да, это я помог Оракулу открыть арку в первый раз.
- Арку? – взор «Эгана» упал на разложенные на полу в центре зала фрагменты сооружения, подогнанные друг к другу так плотно, что казались цельным объектом.
«Ты думаешь о том же, о чём и я?» - переглянувшись с «Эганом», спросил у него телепатически «Сандор».
«Наш путь отсюда», - огласился тот.
Хай Лин что-то чувствовала. Та Хай Лин, что была старше. Магия возвращалась к ней. Медленно, потихоньку. Но с каждым часом она ощущала, как становится чуточку сильнее. И сейчас, глядя на этих двоих, она чувствовала… что-то. Что-то, что ей не нравилось. Девушка подошла к стражницам и Магнусу. Просто потому, что ей показалось, будто так будет лучше.
- Чего такая хмурая? – шепнула ей е полная копия. Местная Хай Лин.
- Не знаю, - так же шёпотом ответила «старшая». – Просто… предчувствие.
- Никогда не видел ничего подобного! – восторженно молвил Сандор, подойдя к арке и рассматривая её. И это действительно было правдой… Но они заигрались – время поджимало. Нужно было как можно скорее выяснить, в чём суть плана против вторжения на местную Землю, помешать его осуществить, и убраться отсюда через эту восстановленную арку. – Как она работает?
- О, я могу вам рассказать, правда моя терминология, скорее всего, отличается от привычной вам, - живо отозвался Дарлинг.
- Изначально – я полагаю – она была связана с другими такими же вратами, - Магнус решил взять пояснения на себя. – Но я думаю, что она может переносить в любое место – достаточно лишь точно его представить, или задать некие параметры нужного места.
- Но вы не уверены? – поднял на него взгляд брюнет.
- Нет.
- А если провести эксперимент?
- Именно этим мы и собираемся заниматься, - сказал Каспер. – Объект был разрушен, восстановить его невозможно. Не известно, сможет ли он создать проход в таком состоянии.
- Сможет – мы же здесь оказались, - заметила Хай Лин – старшая.
- Резонное замечание, но меня тревожит другое – будет ли проход достаточно стабильным, чтобы перенести кого-то на ту сторону отсюда. А вам, я думаю, просто невероятно повезло.
- Как вы оцениваете риск? – это уже вступил «Эган». Их идея с подменой убитых магов сработала выше всяческих похвал! Они не только избавились от слежки и временно вывели из игры самого грозного противника, но сейчас были готовы нанести удар в самое сердце вражеской операции по противодействию Рейху. Но очевидно, что этот Дарлинг и остальные работали над другой проблемой, и представляли интерес лишь постольку, поскольку могли рассказать про их потенциальный путь из Кандрокара. Но кто же тогда работал над интересующим их вопросом? И что вообще планировалось в этом направлении?
- Пятьдесят на пятьдесят.
- Не густо.
- Зато – честно.
Двери ТАРДИС вдруг со скрипом отворились, привлекая всеобщее внимание. «Сандор» и «Эган» особенно пристально следили за будкой. И очень удивились, увидев через открытую дверь, что находилось внутри.
На пороге стоял Доктор. Выглядел он бодро и, похоже, был в отличном настроении.
- Итак, я уже закончил работы. А вы, доктор Дарлинг? – с иронией в голосе поинтересовался он.
- Если бы не отсутствие Оракула, то…
- Если? История не знает сослагательного наклонения.
- Говорит тот, у кого есть машина времени, и сослагательное наклонение для него – обычная история.
- Довольно, Каспер, вы проиграли пари, - теперь Доктор был не просто в приподнятом настроении. Он лучился самодовольством.
- Пари? – взглянула на Дарлинга Вилл.
- Мы поспорили, кто быстрее закончит… проект, - пожал тот плечами, вынужденный проглотить эту горькую пилюлю поражения. По крайней мере, его соперником был путешествующий во времени гениальный и наглый пришелец. Такому уступить было не зазорно.
- И я закончил свой «Распылитель силы» быстрее, чем он – свои волшебные врата, - с видом Цезаря, триумфально въезжающего в Рим под овации толпы после завоевания Галлии, Доктор достал из кармана солнечные очки, и нацепил на нос.
И тут же стал серьёзным. Очки были звуковыми.
- Вы…, - взгляд его упёрся в Сандора и Эгана. – Вы не те, за кого…
Дикий грохот сотряс Ритуальный зал! Беснующиеся молнии прокатились по нему, стремясь поразить всех и каждого, кто здесь был! Всех, кроме «Сандора» и «Эгана», ибо именно «Сандор» атаковал!
Штрассе шёл по коридорам «Базы-211» спокойной и уверенной походкой. Он проходил мимо лабораторий, и не задействованные в работе сотрудники приветствовали его. Он проходил мимо постов охраны, и солдаты тоже приветствовали его.
Он поднимался на лифте и шёл дальше. И нигде не видел ничего, что напоминало бы о чудовищной катастрофе, разыгрывавшейся здесь буквально полчаса назад. Где же были все те жуткие чудовища, разрывавшие людей в клочья? Где были эти отродья, превращавшие людей в себе подобных отвратительных монстров, какие и в кошмаре не привидятся? Где были кровь, заливавшая полы, внутренности на полу и стенах, паника, истошные крики и стрельба?
Стёрты. Вымараны из самого времени.
Штрассе не хотел прибегать к этой мере, поскольку она была рискованной и могла «сбросить», «обнулить» многие его достижения. И помешать планам Неведомого. Но выбора у него не было.
К счастью, он был Повелителем Времени. И – тоже к счастью – парадокс, в котором существовала вся нынешняя реальность, позволял очень вольно распоряжаться со временем и причинно-следственными связями локально, если делать это аккуратно.
Теперь, после «перезагрузки», база работала как ни в чём ни бывало. Те же, кто были заражены – в той, прежней версии – оказались здоровы, так как Штрассе произвёл откат их личных линий времени на моменты до заражения. Не будь у него машины парадоксов, это было бы невозможно.
Конечно, на базе уже были в курсе о вторжении инопланетного агрессора. Было объявлено военное положение, гарнизон приведён в состояние повышенной готовности, и активированы все системы защиты базы. Сообщение с внешним миром было перекрыто – ни один корабль или машина не могла покинуть пределом базы, ни одна машина или транспорт извне не допускались на базу. Судя по сообщениям, поступавшим из окрестных городов и со станций, ситуация там складывалась скверная – шли бои с заражёнными, и последние теснили обороняющихся.
Конечно, Штрассе перехватил обращение Монтаны к флоту, а так же его общение с Фюрером. И сделал вывод, что ситуацию ещё можно взять под контроль. По крайней мере, Вильгельм на это рассчитывал. И намеревался внести посильный вклад.
Но помимо проблемы вторжения было ещё одно дело, которое не терпело отлагательств. И потому Штрассе направлялся в свой кабинет. Конечно, он мог воспользоваться внутренней системой телепортации, но предпочёл добираться по старинке – только так, в процессе прямого наблюдения, он мог оценить, не породил ли спровоцированный им локальный парадокс каких-то «артефактов» и «анахронизмов». Но пока, вроде бы, всё было в норме.
До кабинета он добрался через двадцать минут. Сразу подошёл к столу, включая инфо-систему, развернувшуюся десятками голографических окон с репортажами, сводками, рапортами и донесениями по ситуации. Покачал головой. Всё было хуже, чем он думал. А потом он обнаружил канал связи Венерианской астрометрической лаборатории. И понял, НАСКОЛЬКО всё хуже, чем он думал. Взмахом руки он свернул все окна, заставляя всплыть над столом трёхмерную схему того, что лаборатория наблюдала на границе Солнечной системы.
И тогда даже он – великий Мастер, носивший в этом воплощении имя «Вильгельм Штрассе» - оказался потрясён увиденным. Флот биокораблей, вторгшихся в систему, был неисчислим. Он намного превосходил по численности оставленный им в Кандрокаре кибер-флот. Но, конечно, «гвоздём программы» был не флот противника. Им было невероятное чудовище, своими размерами не уступавшее Солнечной системе, частями тела которого были несколько настоящих планет и звёзд!
Такого Штрассе не видел никогда в жизни. И когда этот монстр одним своим взглядом сокрушил все космические крепости разом, у Вильгельма появилась обоснованная тревога – удастся ли остановить такое? Возможно, кибер-флот смог бы «расковырять» этого монстра. Но у жестянок была своя задача.
А потом он увидел, как чудовище поглощает магию из ловушек третьей линии обороны. И вот тут ему действительно стало не по себе. Потому, что это значило одно – то отродье, кадавр-колдун, который благодаря его собственной халатности оказался на Земле, теперь был там, среди звёзд, среди этого… роя, и вирус поглотил, усвоил его знания и навыки.
А значит…
- Кандрокар, - зло процедил Штрассе, и его изуродованное лицо скривилось в гримасе гнева. Кадавр знал про Кандрокар и ядро парадокса. Значит, знала и эта тварь.
Штрассе вызвал сенсорную панель на столе, быстро начертив на ней замысловатый символ, и исчез в яркой вспышке, перенёсшись секретной линией телепортации в не менее секретную комнату.
Свет зажёгся моментально, обнажая голые стены, пол и потолок. И стол с архаичным ноутбуком. Штрассе подошёл – тот был включён.
В угрюмой черноте экрана отразилось его страшное лицо. На экране горел, пульсируя, алый замысловатый символ. Он был очень похож на тот, который старик несколько мгновений назад чертил на сенсорной панели своего стола. Похож, но гораздо сложнее, гармоничнее, и чем-то напоминал паука. Он пульсировал на чёрном фоне, привлекая к себе внимание. Нет, не так! Он повелительно требовал внимания к себе.
Неведомый хотел связаться с ним!
С замиранием обоих сердец Штрассе нажал клавишу «Ввод». Показалось, что в комнате похолодало. По затылку пробежался лёгкий ветерок. Но ему неоткуда было взяться.
Символ вспыхнул, разгораясь с неистовой силой. От него на миг дохнуло невообразимым жаром, и тьма вдруг хлынула из экрана наружу, затапливая комнату, закручиваясь, вихрясь, превращаясь в тоннель, светом в конце которого стал зловещий алый символ, начавший преображаться – его линии, завитушки, штрихи, кольца и другие элементы менялись местами, формируя новое жуткое изображение. Схематичный образ – лик апокалиптического зверя, от которого – даже незавершённого – веяло запредельным могуществом и опасностью.
Штрассе как будто оказался подвешен в кромешной темноте, единственным источником света в которой был этот ужасный лик. Сразу стал ощущаться лёгкий дискомфорт, покалывание в нервных окончаниях, что со временем усиливалось.
Штрассе ощутил на себе взгляд, давление чужой воли, могучей настолько, что он мог лишь склониться перед ней.
- Приветствую вас, Неведомый, - с трудом выдавил из себя Штрассе, борясь с дурнотой – даже такой способ общения с тем, кто находился по ту сторону, вызывал серьёзные сбои в работе организма, ибо здесь, в этом пространстве, начинали работать законы, чуждые привычному мирозданию. Тот, к кому обратился Вильгельм, даже не находясь здесь лично, воздействовал на ткань реальности!
- ТЫ ДОПУСТИЛ ОШИБКУ, - прогрохотал голос Неведомого. От его звука всё вокруг дрожало, пространство шаталось, рвались связи между атомами, нарушались законы гравитации и другие. Басовитый, он звучал так мощно и объёмно, что расшатывал сами основы мироздания. Говорил явно не человек – в этом голосе не было ни единого звука, привычного слуху. Казалось, что говоривший привычен к куда более сложным формам коммуникации, и примитивные слова человеческого языка даются ему с трудом.
- Я работаю над её исправлением, - дрожащим голосом ответил Штрассе. Он оправдывался. Он! Тот, кто никогда ни перед кем не отчитывался! Но в сравнении с тем, кто сейчас с ним говорил, он был лишь ничтожной блохой.
- ПО МОИМ СВЕДЕНИЯМ СИТУАЦИЯ УЖЕ ВЫШЛА ИЗ-ПОД КОНТРОЛЯ, - всё так же жёстко изрёк собеседник. Штрассе ощутил дурноту. Он старался не смотреть на его лик, его изображение, ибо тогда ему становилось хуже.
- Я смогу… всё… урегулировать, - с каждым мгновением Вильгельму становилось всё труднее говорить, всё труднее оставаться в сознании – чуждая мощь подавляла, а изменённые законы физики вызывали бои в работе его организма на клеточном уровне. Боль становилась всё сильнее. – Вторжение… будет… остановлено.
- ГЛУПЕЦ! ТВОЯ ОШИБКА НЕ В ТОМ, ЧТО НАЧАЛОСЬ ВТОРЖЕНИЕ БЕЛОГО ПОЖИРАТЕЛЯ, КАК ЭТУ ФОРМУ ЖИЗНИ ОКРЕСТИЛИ МНОГИЕ НАРОДЫ. ОНА В ТОМ, ЧТО ТЫ УПУСТИЛ ПУТЕШЕСТВЕННИКА И ДРУГОГО СЫНА ГАЛЛИФРЕЯ. ОНИ ПРЕДСТАВЛЯЮТ УГРОЗУ.
- Я обезопасил… ядро… п… парадокса, - пробормотал Штрассе. Из носа у него пошла кровь. – Кибер… флот…
- ЭТОГО МАЛО. ОСВОЕНИЕ «ДУХОВНОГО КЛЮЧА» ПОЧТИ ЗАВЕРШЕНО. НО ДО ТЕХ ПОР ПУТЕШЕСТВЕННИК И ТВОЙ СООТЕЧЕСТВЕННИК – УГРОЗА.
- Я… не…, - он уже не мог говорить. Острая боль пронзила грудь Штрассе – на миг остановилось одно из его сердец. Он хотел прервать разговор, бежать из этого страшного места. Но не мог – Неведомый не отпускал. И Вильгельм с ужасом осознавал, что умирает!
- Я УКАЖУ, ГДЕ ОНИ. УНИЧТОЖЬ ИЛИ ЗАДЕРЖИ ИХ, - громыхнул ответ, и Штрассе ощутил, как эта подавляющая воля вторглась в его сознание. Безо всякой деликатности, как слон в посудной лавке. Она вложила ему нужные сведения и оставила его, своим уходом даря мимолётное облегчение.
- А… втор… же… ни… е?
- НЕ ТВОЯ ЗАБОТА, - прогрохотал голос. Реальность вновь покачнулась. Тьма начала исчезать, «сползая» со стен и потолка, «впитываясь» в ноутбук. Боль, переходящая в агонию, стала утихать. И последнее, что увидел Штрассе перед тем, как потерять сознание – как на экране монитора погас алый символ.
Неведомый больше не был здесь…
«Алукард» висел посреди космической пустоты. И он был не один. Корабль, созданный по нестандартному проекту, окружали другие корабли – гигантские «сигары» линкоров и крейсеров, авианесущих судов. Сотни кораблей среднего класса – канонерки, фрегаты, миноносцы. Тысячи дисколётов.
Все флоты, которые услышали призыв Монтаны, откликнулись на его зов. Они были здесь, чтобы объединиться в один мощный кулак и дать отпор чудовищному врагу.
Монтана ждал, хотя всё его естество протестовало против ожидания. Каждой фиброй своей души он ощущал, как тучи над Рейхом сгущаются, пока он ждёт. НО ещё не все прибыли. И ещё не было готово экспериментальное оружие, на которое он возлагал большие надежды.
Впрочем, без дела рейхсмаршал не сидел – прямо сейчас он вёл совещание с командирами объединённой эскадры. Их было пятеро: адмирал Бруно фон Риттенбаум, командующий флотом «Север», капитан Варбург с линкора «Кайзер Вильгельм», чудом выживший в мясорубке над Землёй Мейер Лист, командующий остатками флота прикрытия планеты, а так же Франк Шальтер со своим флотом «Восток», и занявший пост командующего объединёнными остатками флотов «Запад» и «Юг», где было больше всего заражённых, после гибели предшественника Пауль Экхарт.
Изображения их всех сейчас висели перед Монтаной, выводимые голо-проектором.
- Мы не можем больше ждать, рейхсмаршал, - сухо и твёрдо заявил фон Риттенбаум. Он был умеренно стар – седина уже тронула виски. Ходил, опираясь на трость. Он выглядел аристократом ещё той, старой Германии времён первого кайзера. Форма ему шла как никому другому, а царственное выражение лица в купе с его военными заслугами, которыми он был знаменит, как будто создавали вокруг него ауру, оказавшись в которой люди склонялись перед его авторитетом.
Монтана, однако, был не из таких, хотя и уважал адмирала.
- Я понимаю вас, адмирал, - сцепив пальцы в замок, сидя в капитанском кресле, ответил Монтана. – Но если выступим сейчас – будем смяты. Вы сами видели возможности этого чудовища. Ни «Zeit-бомбы», ни крепости, ни третья линия обороны его не сдержали.
- И вы полагаете, что экспериментальное оружие достигнет успеха? – скептически осведомился фон Риттенбаум.
- Откровенно говоря, я надеюсь, что мой лучший агент решит ситуацию самостоятельно, и нам не придётся использовать «Последний довод». Но лучше, чтобы у нас этот довод был.
- Агент? – поднял бровь адмирал.
- Дитрих Крюгер. Венец моего проекта «Последний батальон».
- Вампир.
- Высший вампир.
- И что он может сделать один против… этого? – на месте голограммы адмирала появилось чудовище-титан. – Твари стали применять магию, чего раньше не наблюдалось. Не выступим сейчас – лишимся последнего шанса.
- На самом деле, как оказалось, в такой ситуации Крюгер может достаточно много, - с нескрываемой гордостью сказал «майор». И по мановению его руки пошла трансляция боя с окрестностей системы.
Это казалось невозможным, но продвижения роя вглубь солнечной системы было остановлено! Прямо в самой его гуще росла совершенно инородная структура, напоминающая сцепившихся друг с другом длинными перемычками белых морских ежей гигантских размеров. Их иглы стремительно росли, нанизывая на себя всё новых и новых чудовищ, мгновенно иссушая их и превращая в мумий!
- Это…, - адмирал не нашёл, что сказать по поводу увиденного.
- Как видите, некоторый запас времени у нас есть, - констатировал Монтана.
- Господин рейхсмаршал! – взял слово Лист. Он был серьёзно ранен, и выходил на связь из корабельного лазарета. – Что известно о фюрере? Когда он прибудет?
- Он не сказал. Полагаю – как только сможет.
- Известно ли что-то об этих союзниках, про которых вы упоминали ранее?
- Предположительно – инопланетная цивилизация, более развитая в техническом плане, - это действительно было только предположением. А что ещё мог сказать Монтана после непродолжительной беседы с Фюрером, которая мало что прояснила? Он мог ориентироваться только на его слова да на интерьеры, чуждые человеческой инженерной мысли и образ гуманоида в чёрной броне. Он мог только предполагать. – Но фюрер сообщил, что они разработали лекарство от разумного вируса. В нашей парадигме, думаю, стоит рассматривать его как смертельный яд для нашего врага.
- Звучит слишком хорошо, - выдохнул фот Риттенбаум.