Глава 2. Диссонанс (1/2)

Диссонанс: 1. Нарушение гармонии, благозвучия, одновременное звучание двух или более несозвучных тонов. 2. То, что не соответствует, противоречит чему-либо, вносит разлад, нарушая гармонию.Определение понятия. Старик смотрел на меня. Его алые хищные глаза вперились в меня, цепко сверля взглядом, от которого становилось дурно. Он больше ничего не делал – просто сидел в роскошном кожаном кресле с вычурной спинкой, выставив перед собой трость и положив кисти рук на её набалдашник-череп, что так же сверкал рубинами глаз, как и его хозяин. Сидел и смотрел. Что это был за взгляд? Я не знаю. Но он как будто проникал в самую душу, отбрасывая что ненужную шелуху мои разум, чувства и неумелые попытки воспротивиться этому. Проникал и смотрел, вызывая чувство всепоглощающего липкого страха и отвращения, замешанных на гневе. Уйти или бежать было бесполезно – я пытался. Но всякий раз, сколько бы я ни прошёл, сколько бы ни пробежал, когда останавливался, то старик всё так же был у меня за спиной. Сидел в своём кресле в паре метров позади, даже не меняя позы. И улыбался… Эта его улыбка сводила с ума! В ней смешалось всё – мой собственный ужас и боль, обещание нечеловеческих вечных мучений и наслаждение от страха, что он видел в моих глазах. А ещё такие гордыня, могущество, надменность и презрение, что их хватило бы на миллион самовлюблённых напыщенных королей, глав корпораций, мажоров, рабовладельцев и прочего отребья, возомнившего о себе невесть что. Он насмехался надо мной! Он смаковал мой страх и терзания как истинный ценитель смакует дорогое вино. И хотя он больше ничего не делал – даже почти не двигался – он был чудовищен.

Но я не мог бежать. И мне, перебарывая страх, даже ужас, подавляя ненависть со злобой, которые я к нему питал, собрав волю в кулак, оставалось лишь стоять с ним лицом к лицу. Стоять и смотреть в его ядовитые алые глаза, сиявшие подобно уголькам, тлеющим на ветру, во тьме, что окружала наш освещённый пятачок.

- Я мёртв. Чего же вам ещё надо? – проскрипел ножом по стеклу, раздирая нервы в клочья, голос Старика. Но сам он не говорил! Даже рта не открывал! Но… это было нормально. Здесь и сейчас вообще всё было нормально. - Что ты со мной сделал? Почему я до сих пор не могу выкинуть тебя из головы? – странные вопросы. Наверное, нужно было спросить или сделать что-нибудь другое. Наверное. Но здесь и сейчас всё было нормально. Хоть и неприятно. - А сами как думаете, мистер Грей? – глаза Старика и черепа-набалдашника на миг вспыхнули, выхватив из тьмы то, что она скрывала. К счастью – лишь на миг. Этого мига мне хватило, что больше не пытаться уйти. Ибо если вдруг получится и я выйду за край столба света… В общем, лучше было не выходить. - Я думаю, что тебе пора пойти на хрен, старая скотина! Старик скрипуче рассмеялся и вместе с его смехом, пробирающим до костей как лютый мороз, задрожала и тьма вокруг нас.

- Глупец! Ты сражаешься с мертвецом, которого попросту не в силах отпустить! – проскрежетал Старик, на миг как будто увеличившись в размерах и приняв облик чего-то… нечеловеческого. На миг. Но здесь и сейчас это было нормально. В порядке вещей.

- Что за бред ты несёшь? – сорвалось с моего языка. Как будто и не я говорил, а кто-то другой руководил моими действиями. А, может, и нет. – С чего бы я не мог тебя отпустить? Ты вообще о чём? – буквально заорал я ему в лицо, сжав кулаки и чувствуя ненависть, сжигавшую меня изнутри – так хотелось размозжить эту самодовольную ухмыляющуюся рожу! Но… Но я не мог. Я мог отвернуться и пойти прочь, но не мог приблизиться к Старику ни на шаг. Я делал шаг, а Старик, вроде бы и не сдвигался с места, не шевелился, но всё так же оставался в паре метров от меня. Как будто само пространство тут играло в странные игры. - Страх, мистер Грей, - зловещая улыбка буквально располовинила лицо Старика, став противоестественно широкой. Так мог бы улыбаться Джокер из комиксов… Или чудовище. – Вы так привыкли бояться меня и ненавидеть, что теперь просто не можете отказаться от этих чувств. И пока это так – я никуда не уйду!

Хохот, подобный грохоту, с которым рушится небо, ударил по моим ушам и расколол мир вокруг, заставив его изойти трещинами как разбитое зеркало под стеклянный треск! Одна из трещин прошла прямо по мне, и я с ужасом увидел, как разделяюсь на части, ничего не ощущая при этом физически! Он засмеялся снова, и мир вокруг рухнул… Первое, что я увидел, открыв глаза – белый каменный потолок, на котором тускло сиял, почти не давая света, небольшой кристалл. Замешательство длилось лишь секунду, а потом я вспомнил, где нахожусь. Кандрокар. Пресловутое сердце Вечности. Искомый Исходный мир. Горький смешок вырвался наружу. Задание таинственного Совета-из-пирамиды уже было частично выполнено. Но какой ценой? А ведь мы ещё даже не узнали, что такое этот ?Исходный мир?, что означаем сама формулировка и чем так уникален. Мысли едва ворочались – я слишком устал и не выспался. Однако засыпать ещё раз, чтобы снова пялиться на рожу ненавистного старика я не хотел. - Чёртов старик, - проведя рукой по лицу, сказал я, садясь на кровати. Кристалл в потолке сразу засиял ярче, давая столько же света, сколько и обычная лампа накаливания. Взгляд мазнул по интерьеру помещения, в котором я находился. Келья. Весьма аскетичная. Кровать, на которой я лежал, укрывшись белым одеялом, шкаф с книгами, вешалка у двери, где обреталась моя одежда, да стол, где покоилась тарелка с фруктами, большинство из которых я не видел никогда в жизни даже на картинках. Не то чтобы я был таким уж знатоком, но готов поклясться – многие из этих плодом имели неземное происхождение. Хотя бы потому, что выглядели они как воплощённый в натуре бред сюрреалиста.

Белые стены, белый потолок с чуть более тёмными прожилками бежевого. Уныло и предсказуемо. За то время, что я пробыл в это, как её называют местные, Предвечной Цитадели, белый и бежевый цвета успели мне осточертеть. Но хоть не шумно – и на том спасибо. Живот заурчал, напоминая о том, что я не ел с тех пор, как перехватил ?хот-дог? по дороге в парк, идя на встречу со стражницами. Сколько с тех пор прошло времени? Кажется – целая вечность. А ведь на деле – несколько часов.

- Интересно, сколько я проспал? Чарующий смешанный сладковатый аромат фруктов настойчиво привлекал к себе внимание. - Ладно, труба зовёт, - хмыкнул я, вставая. Дел было слишком много, чтобы позволять себе расслабляться.

Подойдя к столу, я взял с подноса то, что было мне наиболее привычно – внушительно красное яблоко. С наслаждением откусил кусок, ощущая, как приятная сладкая прохлада смочила пересохшее горло. Это было почти хорошо. Не хватало только окна, в которое я любил глядеть в подобные моменты. С окнами здесь была напряжёнка. Солнце в Кандрокаре никогда не заходило, насколько я понял. Или просто крепость летела по небу, постоянно оставаясь на дневной стороне этой планеты. Могло быть ещё с десяток других ?или?. Не важно. Важно то, что в жилых помещениях Цитадели окон либо не было совсем, либо к ним прилагались мощные ставни. Потому, что невозможно уснуть, когда за коном постоянно светит солнце.

Закусив яблоко и держа его зубами, я принялся одеваться. Вешалку покинула рубашка, штаны, плащ-пальто, чей карман приятно оттягивал ?Неймс?. Жуткая вещь, если вдуматься. Одним своим выстрелом на максимальной мощности при максимальном расширении луча это оружие могло буквально без следа стереть с лица Земли целый городской квартал за мгновенье. И это – ручной вариант. Страшно подумать, на что были бы способны его более мощные военные собратья. Надев и зашнуровав ботинки, я вновь провёл рукой по лицу. Укол щетины дал понять, что неплохо было бы побриться. Интересно, как с этим обстоят дела в Предвечной Цитадели? Или они здесь бреются магией? Воображение тут же услужливо нарисовало нелепую картину: Оракул в своей келье эклектической бритвой сбривает длинные ?хипповские? патлы и потом тщательно тряпочкой полирует лысину до зеркального блеска. Усмехнувшись и поблагодарив воображение за такой ?презент?, я тронул дверь, выходя наружу. Что ж, я видел множество коридоров в своей жизни, но этот определённо был одним из самых помпезных – резные мраморные колонны, арки, витражи, изображения на стенах. Всё это настраивало на какой-то торжественный лад. Если бы не то, что произошло здесь несколько часов назад.

- Грей, - довольно бодрый голос Моро, раздавшийся сзади, заставил меня перестать разглядывать немногочисленных местных, которые все как один были одеты в скучные белые робы или мантии. Я оглянулся – Моро шёл ко мне навстречу. Причём совершенно не хромал, что было необычно. Я в удивлении изогнул бровь. - Что с твоей походкой, пилот? - О, так ты заметил? Приятно, что тебя интересует состояние моего здоровья, - улыбнулся тот во все тридцать два. – Бонус за спасение местной Шамбалы. Оракул чего-то там наколдовал, и, похоже, я навсегда распрощался с опасностью сломать себе что-нибудь, неудачно сев в кресло или просто от дуновения ветра. Медицина здесь просто на… волшебном уровне. - Каламбур не удался, - констатировал я. Что ж, теперь было понятно, почему и до этого не страдавший от уныния Джокер сейчас светился что новогодняя ёлка. Честно говоря, несмотря на то, что довольно часто Моро меня раздражал, я ему… сочувствовал. Я даже представить не могу, на что похожа жизнь, когда твои кости так же хрупки, как хрусталь. Но приятного в этом точно нет. И вот теперь, похоже, он был избавлен от этого недуга. Весомый повод для радости. – Драк… этот вопрос тоже меня волновал. Старый ящер практически на себе вытащил последнюю часть битвы за Башню Туманов, едва не расставшись с жизнью. И я очень хотел знать… - Всё ещё лечат, - сразу посмурнел Джокер. – СУЗИ сейчас с местными… целителями, - старинное слово неуверенно слетело с его языка, - ведь только она из всех нас знает физиологию кроганов. Досталось ему, конечно… - Я помню, - и впрямь трудно было не запомнить тот обугленный почти что труп, каким в прошлую встречу предстал передо мной Драк. - Самара сейчас с Оракулом, - продолжил докладывать о ситуации Джефф. – Ждут нас. - Полагаю – для очередного серьёзного разговора, - я высказал очевидное предположение, на что Моро лишь усмехнулся. – Стражницы? - Их не будет. Я кивнул. Это было правильно – детям незачем заниматься тем, что должны делать взрослые. Но вряд ли Оракул это понимал. А я всегда питал особую неприязнь к людям, пытавшимся использовать детей в каких-то своих целях. В политических акциях. В провокациях. В преступлениях. В качестве малолетних боевиков. В опытах… По правде я люто ненавидел тех, кто манипулирует детьми, подстрекает их, к примеру, совершать преступления, идти на какие-то митинги, выкрикивая лозунги, смысла которых они даже не понимают, и так далее. Детьми легко манипулировать. Легко побудить их делать то, что угодно. Из них можно вылепить кого угодно. Потому, что они ещё ничего не понимают, не оценивают критически. Не знают. Им легко внушить что угодно – даже самую мерзкую мысль и идею, убедив их в том, то это – нормально. Что их права важнее прав родителей и они в семье главные. Что учителя не достойны уважения. Что ты – крутой и смелый только если унижаешь других и издеваешься над слабыми… А в итоге вырастает быдло, моральные уроды, которые плевать хотели на то, что важно и значимо для любого нормального человека – на уважение к старшим, на почитание родителей, на авторитет закона, учителя и кого бы то ни было, на честность и честь. Безмозглые идиоты, туловища, готовые на любую мерзость, лишь бы получить одобрение от толпы таких же уродов, как они сами. Они не способны любить, ибо это чувство в них убито. Они не способны уважать кого-либо, кроме как за силу и размер банковского счёта. Они не способны мечтать о вечном и высоком, ибо за долгие годы все их мечты были сведены к удовлетворению базовых потребностей: жрать, спать, срать и заниматься сексом. Они не способны ничего создать, ибо ничему не научились – не хотели учиться, горделиво заявляя, что получение образования это не их обязанность, а их право, а значит, никто не может заставить их учиться. Невежды, сознательно выбравшие оставаться дураками, паразитами на теле общества, только и умеющими жить за чужой счёт, разрушая всё вокруг себя. ?Что-то меня понесло?, - я вынырнул из омута мыслей, обнаружив, что мы с Моро уже давно покинули жилую зону и идём по анфиладе. Что удивительно – Моро молчал. И я был ему за это благодарен. Немногие маги, встречавшиеся на пути, приветливо кланялись, или изображали иные жесты, которыми было принято здороваться в их родных мирах. Забавно как резко может измениться к тебе отношение, стоит только оказаться вместе с кем-то в кризисной ситуации и внести весомый вклад в её преодоление.

Мысли вернулись к детям и манипуляции их сознанием. Ситуация, о которой я размышлял… Я колесил по миру, много где побывал. И видел такое повсеместно в странах победившего ультра-либерализма. Исключением были лишь те государства, где оказывались сильны традиционные ценности. Те же, кто попал под каток либеральной западной пропаганды медленно и неуклонно теряли сами себя и своё будущее в лице своих детей и молодёжи, которых с самого детства заражали идеологическим вирусом ?общечеловеческих псевдо-ценностей?. А начиналось всё ещё в детстве – со школьной скамьи или детского сада, дополняясь телевидением, транслирующим мерзкие мультфильмы, передачи и фильмы, постепенно разрушающими нравственную основу личности. Даже реклама работала на это, изо дня в день. Из года в год капая на мозги и оседая в подсознании набором установок и штампов, формирующих отношение к миру и людям… И это далеко не всё, что несло в себе вирус ультра-либеральной идеологии, разросшейся по странам запада и Европы как злокачественное образование.

Но как тут устоять несчастному ребёнку, когда такие потоки грязи льются на него ежесекундно отовсюду? Как ему устоять, когда это дерьмо преподносится на государственном уровне, завернутое в конфетную обёртку и приправленное освежителем воздуха из красивых умных слов? Не ?педерастия? и ?извращения?, а ?гендерное равенство?, ?ЛГБТ? и ?толерантность?. Не ?терроризм? или ?фашизм?, а ?борьба за свободу?. Не ?беззаконие? и ?беспредел?, а грёбаная ?свобода личности?. А если попытаешься возмутиться, сказать, что всё это ложь, выдающаяся за правду – тебя смешают с грязью, сотрут в порошок. Потому, что лжецы ненавидят тех, кто не принимает их ложь и обличает её.

Тут и взрослые-то не выдерживают, ведясь на эту хрень. А какие шансы у детей? И ведь наверняка есть те, кому это выгодно. Те, кто стоит за всем этим, кто это придумал и сейчас формирует новое мировоззрение у огромного числа людей. Самое омерзительное, что они не делают это даже с детьми. Растлевают их души. Превращают их в итоге в бессмысленные туловища.

Это – посягательство на свободу воли и мысли. На святая святых. А за такое, как и в принципе за любое преступление против детей, может быть только одно наказание. Смерть. Я и не заметил, как мы добрались до Зала Совета, погружённый в мрачные думы, далёкие от того ремесла, которым прежде я зарабатывал на жизнь. Что ж, такие мысли посещали меня не части, и прогонять их не хотелось. А я уж было думал, что окончательно ?приземлился? и разучился философствовать. Но, похоже, события последнего времени всколыхнули что-то во мне. Только теперь я увидел, что уже стою в центре амфитеатра, расходящимися рядами уходящего вверх, к огромным арочным окнам. На каменных скамьях восседали маги, из-за мантий в лучах дневного солнца кажущиеся ослепительно белыми. Их было мало. Меньше полусотни. Зал мог вместить куда больше. Все они угрюмо смотрели на Оракула, что стоял рядом. На меня. На Моро. На Самару. Смотрели и молчали. Давящая тишина царила в зале, прорезаемом тугими солнечными лучами, ложившимися полосами на пол, лица людей и иных разумных. И взгляды магов были похожи один на другой. Я уже много раз видел такие взгляды. Так смотрели солдаты, выжившие в тяжёлом бою, но потерявшие в нём товарищей. Будто вселенная потускнела, а в душе образовалась пустота, которую ничем не заполнить.

Я не стал ничего говорить – понимал, что сейчас держать слово должен Оракул. Оракул, подвергавший опасности жизни пяти несовершеннолетних неподготовленных девочек-подростков. Оракул, заставивший их поверить в избранность и некую миссию, которая не каждому взрослому по плечу. Интересно, эти колдуны, что сейчас сидят тут, и сам Химмериш хотя бы обучили стражниц владению магией прежде, чем бросить на амбразуру, или просто дали им магический камень, озвучили главный квест, и, помахав ручкой, сказали: ?Крутитесь, как хотите??

Но сейчас не время было для этого. Оракул выступил вперёд, встав в самом центре арены. А это, по-моему, была именно арена – только вместо гладиаторов на ней сталкивались различные взгляды и убеждения.

- Братья и сёстры, - сказал он бархатистым обволакивающим голосом, мгновенно привлекавшим внимание. – Сегодня Совет столкнулся с кризисом, равных которому ещё не знала история Конгрегации. На нас напали. Коварно. Без предупреждения… Тут я хмыкнул, постаравшись, чтобы это было незаметно – ну кто, пребывая в здравом уме, собираясь на кого-то напасть, будет об этом предупреждать? -… даже нападение Нериссы не имело столь разрушительных последствий. Мы понесли потери. Впервые за время существования Совета. Многие добрые маги, наши хорошие друзья, пали сегодня. Как пал и доблестный Эндарно, сражённый предводителем нападавших… - Кто это сделал, Оракул? Кто в ответе?! – резко поднявшись с места, спросил мужчина средних лет с проседью в волосах. И тут же по залу прокатился шёпот, полный негодования и недоверия: ?Земляне!? - Полагаю, ответ на этот вопрос, Свен с Зоата, могут дать наши гости, - Оракул отступил чуть в сторону и взглянул на нашу троицу, приглашая кого-то выступить перед Советом. Моро и Самара взглядами сразу дали понять, что выйти следует мне, как наиболее осведомлённому. В принципе – ожидаемо. Я выступил вперёд и встал рядом с Химмеришем, сунув руки в карманы. Оракул был невозмутим, но мне казалось, что сейчас он похож на опытного политика, стремящегося погасить нарождающийся конфликт. Наверное, так оно и было, поскольку недоверчивые взгляды магов сразу сконцентрировались на мне, и я буквально почувствовал их как своеобразное покалывание. Но, откровенно говоря, мне было наплевать, доверяют мне именно эти маги, или нет. Мои действия во время нападения, как и действия моих товарищей, говорили сами за себя. - Вы правы – это были земляне, - сказал я, и зал вновь заполнился гулом. – Я подозреваю, что за этим нападением может стоять частная военная компания под названием ?Дикие гуси?. Именно они были ответственны за нападение на мой отряд и стражниц вчера. И члена именно этой организации мы захватили и доставили сюда для последующего допроса, а Эндарно поместил его в Башню Туманов. Именно в его камере открылся портал, - вспомнив, как именно выглядел этот портал, я проглотил ком в горле, - через который в Кандрокар и проникли вражеские бойцы.

- Частная военная компания? – переспросил кто-то с дальних рядов, тоном, который выдавал не уверенность в том, стоит ли вообще мне верить. - Наёмники, - со знанием дела пояснил тот, кого Оракул назвал Свеном. А затем он поглядел на меня. Мне было всё равно – пусть смотрит сколько душе угодно. – Скажите - типичны ли то вооружение и экипировка, которые были у нападавших, для армий Земли? - Нет… - Тогда почему вы… - Вы не дослушали, - с нажимом прервал я мага. – Такая экипировка и вооружение по большей части совершенно не встречаются в вооружённых силах стран Земли. Это уникальнейшие образцы. Более того – я сам до недавнего времени был наёмником и разбираюсь в оружии. Но большую часть того, с чем пришли сюда солдаты в чёрном, в принципе нигде до этого не встречал. Так что либо это были дико засекреченные разработки, либо… - Что – ?либо?? – переспросил Свен. - Я видел похожие образцы вооружения и силовой брони за пределами Земли, пока совершал… вынужденный вояж, - и вот тут в зале воцарилась удивлённая тишина, в которой Оракул снова взял слово. Однако и сам он, похоже, удивился. - Из ваших слов, мистер Грей, можно сделать неутешительные выводы. - Ещё бы! Учитывая, что это они притащили сюда заключённого, из-за которого открылся портал, - пренебрежительно хмыкнул, ткнув в мою сторону толстым пальцем, гуманоид, напоминающий жабу-переростка. - Ну, технически Эскобар сам превратился в портал. Но это уже мелочи, верно? – усмехнулся Моро. – Поверьте Грею. Время, из которого я пришёл, и его эпоху, а, следовательно – вашу, разделяет более чем полтора столетия. И я очень удивился, увидев у нападавших образцы вооружения, силовую броню и кинетические поля, до официального изобретения которых на Земле, по идее, должно пройти ещё как минимум лет восемьдесят-сто. А технологии превращения живого человека в ?мясной? портал между измерениями и в моём времени не существует. - Хотите сказать, что на нас напали земляне из будущего? – насмешливо поинтересовался кто-то, кого не было видно за спинами впереди сидящих. Но я готов был поспорить – говоря это, неизвестный оратор ещё и пальцем у виска покрутил. - Они хотят сказать, что кто бы ни напал на нас – они располагают возможностями и средствами, не доступными современным землянам, - совершенно серьёзно сказал Оракул, отметая любые попытки усомнитьсянаших словах. - Наниматель, - глубокий грудной голос Самары тут же приковал внимание к азари. А юстициар взглянула на магов так, словно те были нашкодившими детьми, которые не могут что-то поделить. – Думаю, что дело в нанимателе ?Диких гусей?. А ещё я уверена, что нападение связано с той причиной, по которой мы искали встречи с вами, Оракул. Потому, что ещё до того, как нас… наняли, кто-то очень усердно пытался нас убить, вероятно, зная, к чему приведёт наш путь. И сразу предупрежу ваш вопрос, уважаемые члены Совета – мы не имеем понятия, кто это может быть. Но он точно не имеет отношения к Земле или любому, известному вам, миру. - За исключением последних слов Эндарно нам действительно ничего не известно о нём, - подтвердил Оракул. – Человек в белом костюме, с глазами, чёрными как ночь. - Нам известно, что он похитил Ян Лин и превзошёл в бою самого Эндарно! - Мы должны спасти Ян Лин! - Сколько ещё будет длиться наше невмешательство? Трибуны мгновенно взорвались возмущёнными и воинственными возгласами, призывами и предложениями в лучших традициях парламента какой-нибудь ?банановой республики?.

- Прошу тишины! – голос Оракула, вроде бы и не громкий, заглушил весь шум, остудив горячие головы. – Никто не собирается оставлять всё как есть. Мы вызволим Ян Лин из плена. После недавних событий, связанных с именем опального правителя Меридиана, мы уже начали пересматривать политику наших взаимоотношений с другими мирами. Кроме того, угроза, с которой мы столкнулись, слишком неординарна, чтобы всецело полагаться в её решении только на стражниц. К тому же я просто не имею морального права оставить без должного ответа столь вопиющий акт агрессии. Я, вместе со стражницами, приму ограниченное участие в спасении Ян Лин и урегулировании ситуации.Я думаю, что эта мера оправдана, поскольку вы все прекрасно понимаете, чем могла обернуться победа врага. Вы все видели, как потемнели небеса, едва враг пришёл в Кандрокар. Вы все знаете, что они хотели сделать. Даже сейчас вы, как и я, чувствуете ту рану, которую получила структура бытия вокруг Башни Туманов – там, где распространялись чёрные облака. Мы не имеем права это игнорировать. А вот этот поворот оказался для меня неожиданным – Оракул знает, зачем сюда явились ?Дикие гуси?? - О чём вы говорите? – тут же спросил я. - Мистер Грей, вряд ли ?Дикие гуси? - если это действительно были они – прибыли сюда ради вашего отряда. Быть может вы, сами того не подозревая, помогли им найти дорогу сюда, но цель у них была совершенно иной. - Какой же? – и что-то мне сейчас подсказывало, что ответ мне не понравится. - Изменение всего сущего, что имеет связь с Кандрокаром. Такова особенность Сердца Вечности как Исходного мира – любые изменения, происходящие здесь, отражаются во всех мирах, связанных с Кандрокаром. - Это… серьёзно, - присвистнул Моро, а вот я был ошарашен таким откровением и даже не знал, что сказать. Конечно, я помнил основную задачу, поставленную Советом – спасти вселенную, как бы пафосно это ни звучало. Но до этого самого момента я, пожалуй, в действительности, не представлял всего масштаба ситуации. Моро и Самаре было проще – в их время галактика уже была обжита, и народ трудно было удивить размахом. Но я… Даже представить было не просто, как всё это может осуществляться на практике – как изменения Кандрокара могут провоцировать изменения в других мирах. - О каких изменениях идёт речь? – по тону, каким был задан вопрос, я понял, что и Самара была впечатлена. - Изменение основных законов построения мира, возможно – его истории. Кто знает? В любом случае речь о чём-то фундаментальном, - ответил Оракул, терпеливо ожидая следующего вопроса. Он всё прекрасно понимал. Понимали и маги. - Что вообще означает понятие ?Исходный мир?? – совладав с ?культурным шоком?, я решил прояснить самый важный вопрос. Ибо давно пора. - Не вдаваясь в подробности и грубо упрощая – мир, где берут начало остальные миры, Химмериш провёл рукой, и воздухе перед ним высветилось изображение красивейшего дерева. – Вселенную можно сравнить с древом, где каждая ветвь – реализованный путь, а каждый лист – уникальный мир. Листья-миры одной ветви схожи, ибо имели одинаковые начальные условия и лишь после сделали свой уникальный выбор, определивший их дальнейшее развитие и некоторые различия. Разные ветви – разные пути, условия, результаты различных более глобальных выборов. И в этой аналогии Кандрокар подобен стволу дерева, от которого отходят все ветви. - Я знаю. Читал про это. Хью Эверетт и теория мультивселенной для чайников, - со знанием дела кивнул Джокер, от которого я совершенно не ожидал услышать упоминания о науке.

- Но по вашей логике начало всего – вовсе не дерево, не ствол, - задумчиво сказала азари, с интересом рассматривая мираж, сотворённый Оракулом. – Любое дерево начинается с семени. Что же тогда было семенем, настоящим началом, в нашем случае, если Кандрокар – лишь ствол дерева? – она обезоруживающе улыбнулась лысому магу, подарив ему тёплый, но слегка лукавый взгляд. И я впервые увидел, как Химмериш смутился – он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но вдруг просто вздохнул и улыбнулся так, словно говорил: ?Я не знаю?. И тут маги, наблюдавшие за нами с рядов амфитеатра, снова заявили о себе: - Оракул, как вы намерены спасать Ян Лин? – это был всё тот же Свен. Мне показалось, что для своего возраста он излишне не сдержан. Однако вопрос был верный, а мне уже надоело торчать здесь. И потому, опередив Оракула, слово взял я: - Если вы не хотите раскрыть истину о своём существовании и открыть инкогнито стражниц, совершив дерзкое нападение на штаб ?Диких гусей?, то, пожалуй, есть только одно место, куда в нашей ситуации можно обратиться за помощью. Скажите, Оракул, вам что-нибудь известно о ?Федеральном бюро контроля?? Клёкот и вой.

Щелчки и скрежет когтей по металлу. Тысяч когтей, что отбивали стаккато смерти, крови и голода, который невозможно утолить. Застывшая в жилах кровь и страх. Из рваной раны на спине, пылающей адской болью, толчками вытекала кровь, оставляя следы на стальном полу, стенах, когда их касалась испачканная рука. Она пачкала скафандр и орудие, делая его скользким. А от скафандра теперь не было никакого толку. Они были здесь. Повсюду в темноте. А фонарь едва тлел, выхватывая светом не более метра спереди, а всё остальное оставляя во власти смертоносного мрака. Они не любили свет. Не боялись его, но не любили. Предпочитали оставаться в тени. Почему – тот ещё вопрос, ведь у них не было глаз. Но это не волновало Рейтера, который ковылял прочь как можно быстрее. А позади полыхали стружи яростного пламени, изрыгаемые ручными огнемётами, сверкали вспышки лучей, вспарывая тьму и чудовищ, что таились в ней. Чудовища верещали, погибая. Чудовища, оказавшиеся незваными гостями на корабле.

Отряд Энолы. Они прибыли как раз в тот момент, когда бледные твари, похожие на скатов, отрастивших себе членистые лапы и щупальца, окружили отряд Рейтера. И тогда началась бойня.

Энола и её люди сходу ударили в тыл тварям, оттягивая на себя часть и оставляя десятки обугленных трупов. Но это было везение – сработал эффект неожиданности, ибо твари не ждали нападения сзади, полностью сконцентрированные на отряде Рейтера. Однако сразу выяснилось, что эти уродцы очень юркие и обладают запредельной реакцией! Спустя пару секунд началось невообразимое – чудовища начали скакать, прыгать и носится с такой скоростью, что попасть в них было крайне сложно. Но Ватек, Рейтер и ?тощий? воспользовались тем, что часть чудовищ переключилась на другой отряд, и, открыв ураганный огонь, устремились к выходу в коридор… Десятки шипов нашпиговали ?тощего?, сметая его и буквально пригвоздив к стене столовой! Люди Энолы тоже гибли, и гибли быстро. И тогда Ватек выстрелил вновь. Вновь его ?Прелесть? извергла миниатюрное солнце, озарив тьму вокруг, что сжигало и плавило всё на своём пути. Вереща в ужасе твари отпрянули в стороны… И они побежали! Прямо по раскалённому полу, сквозь дыры, проплавленные в стенах, Рейтер и Ватек ринулись прочь, выходя из окружения. А чудовища, завидев, что добыча удирает, устремились следом. Их не пугали жар и раскалённое железо. Их было слишком много, чтобы отбиться только вдвоём. А отряд Энолы связали боем и теснили метрах в сорока дальше по коридору. Оттуда раздавались яростные крики, пальба и рёв ненасытного пламени, перемешанные с визгом тварей. Несколько шипов впились в стену прямо перед лицом Рейтера, медленно плавя металл, исходящий дымком. Спину пронзила чудовищная боль, а Ватек зарычал, отстреливая тварей веером тонких смертоносных лучей – ?Прелесть? могла стрелять в разных режимах.

Внезапно звучный рык, переходящий в визгливый клёкот, прокатился по коридору, заглушая шум боя! Массивная тень метнулась в сторону сражающихся остатков отряда Энолы, и в очередной вспышке жадного пламени оглянувшийся Рейтер увидел – огромное, размером с тигра, чудище, громыхая лапами по стальному полу, неслось к людям! - Энола-а-а! В сторону! – заорал Ватек почти так же громко, как и чудовище… Мелкая тварь кинулась на него с потолка, но верзила встретил её ударом дула ?Прелести?, впечатав в стену с хрустом ломающихся костей. А Рейтер… В глазах начало темнеть. Руки и ноги немели… Твари вокруг бесновались, подступая ближе, накидываясь и отступая, если получали отпор. А старый вояка уже не мог поднять оружие от слабости. Снова раскатистый гул ?Прелести?, стреляющей на максимальной мощности, огласил тёмный коридор, тьма в котором была безжалостно уничтожена оранжевым сиянием тугого луча, вспоровшего воздух. Твари на пути испарились… Но здоровяк, будто почуяв неладное, за миг до этого вильнул в сторону и лишился лишь одной лапы! - Какого чёрта у вас там происходит?! Энола?! Рейтер?! На связь! – взвинченный до предела Джексон орал в коммуникатор, как будто надеясь, что от громкости его голоса тот свершит чудо и выдаст ответы командиров двух отрядов. - Он сказал… контакт? – неуверенно переспросил Джонс, глянув на Игоря – все они сейчас вновь были нар резервном мостике и путешественник сменил Калеба на посту офицера по тактике. Сам молодой киборг вызвался руководить одним из боевых отрядов, отправленных на поиски ?безбилетников?, и сейчас вместе с Рейтером и остальными обследовал палубы, пострадавшие при атаке мелких тварей, запущенных ?левиафанами?. - Боюсь, именно так он и сказал, - подтвердил Странник, нахмурившись. Он надеялся, что окажется не прав, что на борту не будет ?подарка? от космических чудовищ. Было неприятно сознавать, что сбылись худшие опасения.

- Отставить панику, Джонс! – резко сказал коммандер, тут же давая новое распоряжение по общекорабельной связи: - Внимание экипажу и всем боевым поисковым отрядам! На борту обнаружен противник! Палуба 1А, сектор 12! Боевым поисковым отрядам проследовать незамедлительно. Экипажу – боевая готовность! Тип угрозы – неизвестный! Когда голос Джексона, разносившийся по кораблю, стих, Дэвид осел на своё кресло как сдувшаяся кукла. Он был выжат, вымотал эмоционально. Такой чёрной полосы в его жизни ещё не случалось. Но пока кризис не минует, он должен являть пример твёрдости, мужества и уверенности.

Он собрался.

Посмотрел на Странника. Ему даже не недо было ничего говорить – тот понял всё без слов. - Я предполагаю худшее. - Ха-ха, - нервно усмехнулся коммандер. Почему-то другого ответа он и не ожидал. Вселенная явно решила опробовать на его корабле и экипаже весь арсенал своего чёрного юмора. – Можете помочь? - Да, - с готовностью ответил путешественник. На этом корабле он, пожалуй, только и делал, что помогал. Но это было нормально. Он сам уже хотел сорваться с места, устремляясь на подмогу попавшим в беду отрядам. –