Глава 15. Собирая плоды. (1/2)

?Не надо ожидать награды за труды, но всякое доброе дело в конце концов обязательно приносит плоды?Ромен Роллан?Навеки мы воздвигли монументБезумия, крушений и утрат,Поставив на крови эксперимент,Принесший негативный результат?Игорь М. ГуберманТАРДИС мерно и спокойно гудела, уносясь всё дальше в пространстве и времени. Прочь от страшного жуткого места-времени, поражённого мерзостью парадоксов. Прочь от ужаса и боли, от голосов миллиардов и миллиардов стёртых и переписанных созданий и событий. От не рождённых детей, которые должны были родиться. От живущих, которые должны были умереть. И от самых мерзких, чудовищных отродий, которым в принципе не место ни в одной из вселенных – от бессмертных, которых в заражённой парадоксами реальности было ненормально много.ТАРДИС не любила парадоксы. Они страшили её, буквально причиняя боль каждый момент времени, что она там находилась. Они не естественны. Их не должно быть. И она стремительно летела прочь по течениям потоков времени. Но ирония была в том, что некуда было лететь – вся эта реальность заражена, и следующая, и та, что за ними. Лишь прошлое ещё относительно не затронуто. И она устремилась туда, во времена, где парадокс ещё не пустил свои корни. Но таковыми они останутся не долго.Это печалило. И страшило. Но ещё хуже слышать и видеть то, что должно было быть, и не случилось. Призрак целой развоплощённой реальности, что стеная, преследовал её в видениях потов времени. И оставалось лишь надеяться, что её повелитель времени и этот человек, с которым она уже была немного знакома, найдут способ всё исправить.Вихрь времени, воющая, ревущая воронка энергии, сияла пурпуром и багрянцем, обрушивая на синюю будку потоки излучения и энергий, названия которым у большинства рас не было, окуная её в разнонаправленное время. Но она стойко принимала на себя все эти удары, продолжая движение – для этого она создана. И пока может – будет делать то, что умеет.Бесконечное белое пространство раскинулось вокруг. Лишь белая плоскость под ногами, да белое… небо? Всё белым-бело, покуда хватает взора. Но вдали, верх и низ как будто сливались друг с другом – плоскость ?земли? переходила в ?небо? и наоборот.Или нет?Здесь ложно было понять, что к чему. Можно было смотреть вперёд, полагая, что ?небо? и ?земля? сливаются воедино. А могло быть и так, что они простираются бесконечно во все стороны, и лишь из-за белого цвета их трудно различить.Наверное, всё-таки, бесконечность.Здесь было светло. Не так, как в солнечный день, но словно солнце светит через пелену белых облаков. Наверное, если бы у воздуха был цвет, то здесь он тоже был бы белым.Здесь не было ровным счётом ничего, за что мог зацепиться взгляд. За исключением одного необычного объекта.

Врата. Огромные, чёрного камня, врата! В массивной арке, усеянные таинственными знаками, письменами, символами и формулами, понять смысл и значение которых могли лишь избранные. Лев и солнце. Сефирот и Уроборос. И так далее. Надписи на древних или неизвестных языках…Врата были закрыты, возвышаясь посреди белого ?нигде?. Но сам их вид, аура, если так можно сказать, вызывал ощущение невероятной, абсолютной значимости того, что скрывалось за ними. Того, что они собой олицетворяли. Величайшая тайна. Энигма. А с другой стороны – все знания вселенных. Истина в своей естественной, кристаллизованной форме.

Белая фигура сидела перед вратами в позе лотоса, задумчиво склонив голову и глядя на створки массивных дверей. Она смотрела, хотя глаз у неё не было, как не было и лица. Как и вообще каких-либо отличительных признаков. Антропоморфное белое существо, угадывавшееся лишь по контуру да слабо игре света и едва различимой тени. Фигура без лица, но имеющая рот.И этот рот улыбался.- Итак, ты снова здесь, - полный ехидства, проистекающего из абсолютного знания, голос, разорвал царившую здесь тишину в клочья. – А я всё думал, когда ты заглянешь снова.

- Где я? – донеслось из-за спины привратника. Мужской уставший голос.- О? Неужели ты не помнишь? – притворно удивилась фигура, полуобернувшись и, как будто сощурившись, словно видела вопрошающего. Но на самом деле здесь не было никого, кроме неё. Улыбка стала ещё шире.

- Смутные обрывки. Место кажется знакомым, - всё тот же голос. Но теперь он звучал так, словно его обладатель был в замешательстве.

- Естественно. Общение с Абсолютом имеет свою цену, - похоже, этот странный диалог безликого и невидимого забавлял первого, а второго вводил в ещё большее замешательство.- Где я? – снова тот же вопрос. Но тон был таков, что становилось ясно – владелец голоса не намерен играть в загадки.

- Это скучно, - фигура разочарованно пожала плечами. – Похоже, в твой счёт помимо части памяти и сил включили чувство юмора. Неравноценный обмен.- Так ты ответишь на вопрос?- Ну, так и быть, - привратник, наконец, соизволил, встать. – Ты у Врат Истины, человек, возомнивший себя достойным вмешаться в Творение. Неудачник, заключивший сделку с тьмой и разрушающий всё, к чему прикасаешься. Такой ответ тебя устраивает, Странник? – превосходство. Именно оно насквозь пропитывало ответ. Но это было не превосходство знания над невежеством. Это было сродни превосходству человека над муравьём.

- Истина? Кажется… Да! Я здесь уже был! – воскликнул голос Странника и тот, словно призрак, протаял в воздухе, обретя плотность. Идеальный чёрный костюм превратился в лохмотья, кровь испачкала лицо и рубашку с пиджаком.

- Наконец-то ты прозрел! – фигура картинно захлопала в ладоши. – Я видел многих – алхимики, маги, учёные, глупцы, юродивые, даже создания с другой стороны врат… Но твоя гордыня завела тебя дальше, чем… почти всех, кто здесь появлялся.

- Ты много обо мне знаешь, - суть происходящего ускользала от Странника, как он ни старался её ухватить. Было лишь чувство, что он позабыл нечто важное и должен сейчас быть в другом месте.

- Я знаю всё.- А кто ты сам такой?- О, спасибо, что спросил! – привратник радостно поднял руки вверх, растянув рот в неестественной улыбке, обнажив ровные крупные абсолютно идентичные зубы без клыков. – Иногда меня зовут Миром, иногда – Вселенной, иногда – Богом, иногда – Истиной, иногда – всем, а иногда – одним. А ещё я – это ты, - белый указательный палец ткнулся в сторону Игоря, и фигура на миг замерла, выдерживая подобающую важности изречённого драматическую паузу.

- Внушительно. Для того, у кого спина белая, - Страннику показалось, что сморозить нечто подобное в столь пафосный момент было просто необходимо.- О-хо-хо! Нет уж. Это я тут шучу, - качнул головой привратник. – И теперь главная шутка. Ты снова здесь. И пришёл не в обход правил, не в качестве исключения. В прошлый раз придя сюда так, открыв врата и выпустив оттуда то, что выпускать не следовало, ты заплатил своей памятью и счастьем… Чем ты намерен расплачиваться сейчас? Ты ведь хочешь открыть их снова? – улыбка белого существа стала улыбкой паука, заманивающего в свои сети очередную жертву.

- За что?

- За вход.- Не правильная постановка вопроса, - теперь Странник качнул головой. Белое существо рождало в мыслях смутные образы минувшего. Образы почти стёршиеся, нечёткие. Но он точно уже видел это создание. Имел с ним дело. Это было не столько знание, ибо память и вправду подводила, но уверенность. – Я не собирался сюда приходить.- Многие говорили так же, - фигура пожала плечами, как бы говоря ?меня не волнует?. – Но правила одни для всех.- Я о том, что тебе надо взымать плату не за вход, а за выход, - и в этот раз озорная улыбка уже была на лице Игоря. – Серьёзно – кому захочется торчать здесь целую вечность? Здесь же совершенно нечем заняться, разве что пялиться на врата.- Иногда здесь появляются интересные индивидуумы, - усмехнулась фигура. Но кроме этого – улыбки – было совершенно непонятно, что же у неё на уме, даже несмотря на богатую жестикуляцию. – Это не отменяет вопроса оплаты.- Коммерсант хренов. И чем обычно платят?- О, всё строго индивидуально и зависит от истинного мотива, скрытого порой даже от самого себя, приведшего сюда. Истина воздаёт должным отчаянием за гордыню. Мне интересно, чем заплатишь ты, хотя вряд ли сумеешь удивить так же, как Эдвард Элрик.- Но я не знаю, почему здесь оказался.- Всё просто – ты умираешь, - сказала фигура так, словно это было нечто, само собой разумеющееся.- Умираю? – Странник отступил на шаг. Новость не была ошеломляющей. Кажется, именно это он и забыл, силясь вспомнить с самого момента появления здесь. Но определённо известие оказалось не из приятных.- В этом нет ничего удивительного – все вы рано или поздно умираете. Даже те, кто считают себя бессмертными, - прокомментировал ?белый?.- Мне нужно вернуться, - теперь, когда память больше не артачилась, это решение было единственно возможным. – Как это сделать?- Так же, как ты сюда явился, - фигура села спиной к Вратам. – Мало кто появляется здесь так, как ты.

- От тебя не слишком много помощи, да? – Странник сел напротив, посмотрев собеседнику туда, где у человека должны были быть глаза. Это было неуютное, жуткое чувство – взгляд существа проникал в саму душу, минуя всё наносное и зря в корень, в самую суть.- Вот ты и ответил на свой вопрос, - рот существа снова растянулся в жуткой улыбке до ушей. – Почему ты здесь.- Я не задавал этого вопроса.- Нет. Но думал о том, что привело тебя сюда. Помощь здесь, - привратник указал большим пальцем за спину. На Врата. – Достаточно только их открыть.- И чего лишиться взамен? Руки? Ноги? Всего тела? – усмехнулся Игорь. Он вспомнил, где и когда впервые увидел это существо, это место. Ещё до первого своего появления здесь. Очередное подтверждение удивительной взаимосвязи миров. Это был мультфильм. История о юных братьях-алхимиках, возжелавших воскресить свою мать.- Символа своего греха, - предельно серьёзно ответила фигура. – Но там – ответы. Там – ты узнаешь, кто виноват, что делать, и как победить…- Нет. Уж лучше я как-нибудь сам, - поднял руку Игорь. Ему показалось, или этот белый негодяй искушал его? А искушение, конечно, было велико – получить ответы на все интересующие вопросы. Получить ещё больше тайных знаний, не доступных почти никому, в дополнение к тем, что он обрёл здесь в прошлый раз. Но… - Знаешь, не люблю ни за что платить. Особенно за то, что должно быть бесплатным или то, что можно получить иным способом…- Украсть.- Разве можно украсть то, что не принадлежит никому и одновременно – всем сразу?- Ты и ответь. Это ты Странник.- Да, верно, - кивнул Игорь. Казалось совершенно невероятным, даже глупым, но этот разговор, по сути, ни о чём, напомнил ему нечто крайне важное. – Я тут вспомнил кое-что. И понял… Я не стану тебе платить. Не ты меня сюда впустил, не тебе и требовать оплату.- Наблюдатель, - перемена была разительной – коварно-хищническая улыбка существа вдруг сделалась просто улыбкой.- Наблюдатель рассказал мне многое. Не всё понимаю до сих пор. Но главное я уже почти уяснил. Всё вокруг – лишь иллюзия, существующая до тех пор, пока мы в неё верим, - Странник начал вдруг таять, становясь всё более прозрачным, истончаясь, как дым. – Прощай привратник.- До встречи. И помни, жулик – я болею за тебя…А потом в белом мире снова воцарилась тишина.Доктор неотрывно следил за показаниями медицинских приборов в лазарете ТАРДИС, к которым был подключён Странник. Но таких необычных показаний он не видел никогда в жизни. Никакие методы реанимации не помогали – галлифрейская медицина, сонтаранская медицина, как и медицина множества других народов оказалась бессильна! Это было невероятно, невозможно, но это было так.

В теле Странника продолжались физиологические процессы, но они постепенно затухали. Невероятная регенерация, которую он уже продемонстрировал не раз, от чего-то вдруг перестала работать. Даже обычная человеческая регенерация вдруг ?отключилась?. И все те раны и травмы, что он получил в бою с ?суперсолдатом? нацистов, уже, казалось бы, исцелившиеся, начали появляться вновь. При нулевой мозговой активности. Разум и сознание Странника словно исчезли.

Но что более всего озадачивало повелителя времени – биоэлектрическая, энергетическая активность тела Странника была совершенно ни на что не похожа.

Куча идей, множество пометок, записей, замечаний самому себе и безуспешных попыток. Доктор не сдавался. Не мог себе это позволить. Пока это было в его силах, он должен был пытаться спасти его. Спасти хоть кого-нибудь. Последний наказ самому себе из прошлой жизни, доставшийся с этим старым лицом. Лицом Цецилия, с которым судьба свела его в Помпеях в день гибели древнего города. Он старался не отступать от этого наказа с тех пор, как впервые услышал его от Донны. Старался не забывать. Но иногда сделать что-либо было вне его сил.Внезапно показания приборов изменились, начав приходить в норму! А секунду спустя Странник открыл глаза. И первое, что он увидел – могучие брови Доктора, стоявшего рядом.- Знаете – из вас никудышная молодая красивая медсестра, - Игорь скривился от боли в рёбрах, попытавшись усмехнуться.

- Справедливости ради – пациент из вас тоже так себе, - тут же напустил серьёзности Двенадцатый. Но себя не обманешь – он был рад, что всё окончилось благополучно. Хотя досадно – что без его помощи. Странник, конечно, ему не особенно нравился, в чём-то даже напоминая Мастера. Но здесь и сейчас даже его компания была лучше беспросветного одиночества среди времён и звёзд настолько чужих и неправильных, что это даже пугало. – Что с вами случилось? А вернее - где бы вы были?- С чего вы взяли, что я где-то был?- Я испробовал все возможные способы реанимации, имеющие научную основу. И ничего не помогло. А ваши медицинские показания – прежде я не видел ничего подобного, но сейчас они мне кое-что напоминают.- Название ?Врата Истины? вам о чём-нибудь говорит? – Странник попытался приподняться на локтях, но ничего не вышло - всё тело пронзила боль, раны, полученные в бою, кровоточили. Пришлось вновь сконцентрироваться, волевым усилием приводя в порядок работу всех систем организма и ?разгоняя? уснувшую регенерацию – без неё было тяжко.

- Хм, - Доктор нахмурил брови, от чего они стали настолько суровы, что если бы их увидели в Челябинске, то сразу дали бы там прописку. – Смутные воспоминания, обрывки легенд, слухи и сплетни… У многих народов так или иначе в мифологии ли, в научных или мистических трактатах изредка упоминается некое место, которому все дают разные имена, но описывают одинаково. Как место, где содержатся все знания вселенной, - задумчиво произнёс повелитель времени, начав ходить из стороны в сторону. – ?Пустошь откровений? у древних марсиан, ?Безмолвие пророков? у безголовых монахов, ?Проявление сути? у винвоччи… Даже у нас, на Галлифрее встречались предания древних времён, где говорилось о чём-то, именуемом ?Источником мудрости?.- Считаете, что все эти названия обозначают одно и то же?- Разве я не это только что сказал? – Доктор посмотрел на Странника с выражением вселенского разочарования на лице. Впрочем, тот был лишь человеком, пусть и умеющим больше других людей. – Пожалуй, наиболее часто этот феномен встречался в текстах, принадлежащих Каррионитам, которые называли его ?Вратами бездны? или ?Ядом познания?… Но сами они и все их знания давно сгинули. Однако, - Доктор просто не мог найти себе места, пока мысль не будет высказана полностью. Он был захвачен этой новой идеей, тайной, к которой прикоснулся. И теперь хотел сформулировать хотя бы теорию, раз уж пока заняться решением этой загадки не было возможности. – Однако, первые упоминания об этом феномене необычайно древние. Они столь же стары, как и первые упоминания о безусловно злой сверхъестественной сущности, самой идее персонифицированного неудержимого зла, выраженного в мифологии Земли – чтобы вам было удобнее – в образе дьявола. И я уже убедился на своём опыте, что мифы эти имели под собой реальные основания, - Доктор стал мрачен и задумчив. Он вспомнил Невозможную планету. И Розу. Особенно – Розу. Он хотел бы сказать, что всё это в прошлом, что с тех пор минуло уже два воплощения и несколько веков для него лично, а то и миллиардов лет, учитывая заточение в исповедальном диске. Но он помнил её. Помнил, как смотрел на неё глазами Десятого. Помнил, что она для него значила. С Кларой было иначе – её он не помнил. Ни внешности, ни того, что с ней связано. Он знал, что она была в его жизни, что они вместе путешествовали. Но сверх того – мрак забвения.- Док? – позвал Странник, когда повелитель времени вдруг замер, погрузившись в мысли. Такое случилось на его памяти впервые – обычно ?шотландец? ураганом носился вокруг, фонтанируя идеями и сыпля такой терминологией, в которой и за сто лет не разберёшься.- Не называйте меня так, - поморщился Двенадцатый, ?отмерев?. – а то у окружающих может сложиться ложное впечатление, что мы друзья, или хуже того – что это моё прозвище, а не имя.

- Как скажете, - с готовностью согласился Игорь. – Ему уже стало легче – регенерацию он запустил и теперь организм латал сам себя. Он сел. – Хотите узнать, что я там видел?- он по-особому произнёс слово ?там?, подразумевая ?Врата Истины?.

- Каким бы я был учёным, если бы не желал познать новое?- Ну, сразу скажу – вам бы там не понравилось, - усмехнулся Игорь, представив Доктора там, где побывал только что. Вот это был бы номер. – Там совершенно нечем заняться. Вокруг – пустое белое пространство…, - пока он рассказывал, Доктор бубнил под нос что-то вроде ?другое измерение?, ?пространственные координаты? и тому подобное, - посреди которого торчат огромные каменные врата с кучей странных символов. А привратник – непонятное белое существо без лица – тот ещё собеседник. То и дело норовит оттяпать несчастным гостям то руку, то ногу, то органы какие-нибудь изъять, а то и целое тело или душу забрать. В обмен на знания, скрытые за вратами. Равноценный обмен, - пренебрежительно скривился Игорь. – Тайны вселенной за символ своего греха. Чем больше отдашь, тем больше узнаешь. Но оказаться там – та ещё задачка.- Интересно, - казалось, даже такое, совершенно небрежное и даже слегка пренебрежительное описание вполне устраивало Доктора. Впрочем, своими мыслями по этому поводу он делиться не стал. – Полагаю, вы уже достаточно пришли в себя, чтобы не занимать лазарет?- Выгоняете?- Да. Кыш! Пора за работу! – характерный жест рукой лишь подтвердил серьёзность слов ?шотландца?.

- А знаете, - соскочив с кушетки, сказал Игорь, - привратник предлагал мне заглянуть за Врата. Предлагал ответы на все вопросы. Предлагал узнать, кто стоит за всем, что привело нас сюда. Я отказался.- И поступили правильно, что для вас большая редкость. Нет смысла в готовых знаниях и ответах, не добытых самостоятельным трудом, - не сказать, чтобы признание Странника заставило Доктора взглянуть на него по-новому, но определённо прибавило к нему немного уважения. Не каждый бы устоял.- Я больше думал о сохранности частей своего тела, - усмехнулся Игорь, покидая медицинский пункт. А Двенадцатый ещё раз просмотрел записи медицинского оборудования. Возможно в них было что-то важное…Разрушения были внушительными. Изоляционное покрытие камеры в нескольких местах превратилось в груду бесполезных обломков стоимостью в миллионы рейхсмарок. В потолке зияла дыра. И в следующем. И в следующем. И так далее. Лохмотья проводки и коммуникаций свисали оттуда выпотрошенными внутренностями. Эти проклятые дыры прошивали базу насквозь до самой камеры разлома, показывая путь прототипа ?S?-03.

Штрассе нахмурился, от чего лицо его стало пугающе зловещим. Первый блин вышел комом. Впрочем, уже не первый, но первый относительно рабочий. Но этот идиот со сверхсилой не придумал ничего другого, как пролететь всю базу насквозь, проламывая собой перекрытия, чтобы вернуться сюда, когда некто, перехвативший контроль над почти всеми системами базы телепортировал его наружу. Воистину сила есть – ума не надо! Впрочем, вины самого прототипа здесь не было – сказывался досадный побочный эффект процесса создания нового типа суперсолдат, разработанного на основе знаний, полученных при изучении путешественника и его технологий.

Рядом работали ремонтные бригады – несколько десятков человек в оранжевых комбинезонах расчищали от обломков и мусора те участки камеры, которые были повреждены или полностью разрушены.

Взгляд учёного зацепился за вихрь временной воронки. Завораживающий калейдоскоп энергии манил, буквально гипнотизировал. Даже ему, самому Штрассе, было трудно устоять и отвести взгляд. Картины, которые начинал видеть человек, долго смотрящий в воронку, могли быть беспредельно чарующими или столь же отталкивающими. Они могли вызвать гениальное озарение или ввергнутьсмотрящего в пучину безумия. Штрассе с трудом посмотрел на главную часть ?композиции? в целом. На само кольцо временного разлома и удивительную машину, что была с ним соединена. Пространственно-временной корабль древней цивилизации. Вильгельм не мог равнодушно смотреть на эту серебристую цилиндрическую капсулу размерами не больше телефонной будки. Сколь лаконична она была внешне, столь же удивительна оказывалась внутри! О, сколько времени он провёл за изучением этой бесконечной машины! А она и вправду была бесконечна! Стоило только войти, и ты оказывался в другом измерении, сжатом или вложенном пространстве, а может – в целой карманной вселенной, где и существовала внутренняя часть корабля со всеми отсеками и системами. Она сплеталась в бесконечные лабиринты коридоров, помещений и систем самого разного назначения – от самых банальных и предельно понятных, до чего-то совершенно невообразимого, не поддающегося постижению. А были и совершенно курьёзные вещи. Так, например, в корабле имелся бассейн, парк аттракционов,кинотеатр и даже собственное казино.И, всё же, всякий раз изучение этого корабля, полученного благодаря Великим Неизвестным, приводило Штрассе в восторг. От этих мыслей даже немного улучшилось его настроение. Но лишь немного. Хорошо, что кольцо разлома не было повреждено. Но камеру придётся настраивать заново, а это несколько дней кропотливого труда, к которому можно будет приступить только по окончании первичного ремонта.

- Герр Штрассе, прототип ?S?-03 скончался, - прозвучал в клипсе наушника голос старшего ассистента по проекту ?S?.

- Ожидаемо, - ответил Вильгельм. Что ж, работа никогда не ждёт. Старик бросил ещё один взгляд на разгром, учинённый сражением прототипа ?S?-03 и Игоря. Да, он выяснил он пришельце достаточно много. Подавил волну негодования. Всё-таки продемонстрированная прототипом мощь была очень впечатляюща. И главное – ни капли магии. – Побочный эффект?- Да. В соответствии с прогнозами. Тотальный износ и перенапряжение всех систем организма.

- Хм… Я надеялся, что усиленная регенерация должна с этим справиться, - Штрассе взялся за подбородок, задумавшись. У процедуры создания суперсолдат нового типа, разработанной им, был ряд недостатков, приводивших к двум побочным эффектам. Объект процедуры быстро ?выгорал? после своей активации. Организм попросту не справлялся с нагрузкой новоприобретённых сверхспособностей. Так же отмечалось снижение интеллекта вплоть до почти полной атрофии личности. Но каждая неудача приближала к решению проблемы. По крайней мере, прототип ?S?-03 смог функционировать достаточно долго успешно дать отпор равному по силам оппоненту. А это значит, что работа шла в верном направлении. Но нужно найти решение поскорее – нельзя разбрасываться жизнями добровольцев. Это негативно сказывается на моральном духе. К тому же стоило учитывать личность нового добровольца – в случае чего будет кому поднять ?бучу? по его поводу. Да и потом в идеале Штрассе видел применение этой технологии для усовершенствования человеческой расы, полного преображения человечества. Но сырая технология для этого, конечно, не годилась. – Ждите. Я сейчас буду, - сказал старик, произнёс слово ?кабинет?, и исчез в световой вспышке.Ганс нервничал. Сильно. Возможно – так сильно, как никогда прежде. Но назад пути не было. Уж точно не теперь, когда все документы подписаны,формальности соблюдены, и даже начата процедура подготовки.

Унтерштурмфюрер перевернулся на бок. Кушетка скрипнула, а капельница продолжила медленно вводить неизвестный состав в вену правой руки.?Вряд ли знаменитый дед одобрил бы это?, - горько усмехнулся молодой мужчина самому себе. ?Как же! С высоты своего положения ему легко судить. А окружающие только и видят во мне внука ?того самого Геринга?… Как же это достало!?Мерно тикали часы на тумбочке – старый механический будильник, каждое движение секундной стрелки которого сопровождалось едва слышным металлическим звоном.

Ганс был в одиночной палате. Всё как в лучших больницах. Только никто не навещает, кроме персонала. Он хорошо ознакомился с первичным этапом процедуры. И был уверен в своём решении. Не потому, что хотел выйти из тени своего деда, хотя это и задевало его гордость. Пожалуй даже не потому, что хотел отомстить… Страннику. Когда Штрассе предоставил полный доступ к информации о захваченном путешественнике, то самым удивительным открытием для Ганса стала его национальная принадлежность, а не чудеса науки и его способности. А личностные характеристики? Ведь ничего выдающегося! Но, всё же, не желание мести подтолкнуло Ганса обратится к Штрассе. Это было нечто иное. Чувство, рвущееся наружу из глубины души.Страстное желание перемен.Ему было тесно в той жизни, которой он жил до судьбоносной встречи в библиотеке имени Геббельса в Хайдеркраутфельде. Он сам этого не осознавал до того самого момента, как не столкнулся с Игорем. Да и тогда – тоже. Появилось лишь смутное ощущение, требовавшее… чего-то. Но лишь после этой встречи его жизнь начала обретать краски и смысл. Всё, что было до этого – служба, желание продвинуться по карьерной лестнице в СС, отлов и истребление преступников разных мастей в составе спецподразделения, подавление мелких очагов сопротивления – всё это было не существенным. Но появление Странника изменило всё!Он прикоснулся к чему-то необычайно значимому! Стал частью этого, работая с Валькириями. И в душе начало формироваться осознание того, что роль простой пешки, заменимого винтика в механизме Рейха его не устраивает. Он захотел делать нечто действительно важное. Захотел, пусть и неосознанно, оставить свой след, встать вровень с такими людьми, как Валькирии и даже сам Фюрер!Дерзкое, амбициозное желание.Что ж, по крайней мере появление беглого путешественника в этот раз оказалось хоть немного полезно лично ему. Пожалуй, не случись это, и Штрассе отказался бы принять его в свою программу.- Ирония судьбы, - усмешка вновь появилась на лице Ганса. – Тот, кого я намереваюсь сокрушить, сам того не ведая проложил мне путь к силе, с которой я смогу это сделать. Действительно забавно…Нарождалось странное ощущение показывания под костями черепа, мешавшее мыслям и дальше течь плавно и размеренно. Ощущение было необычным, но, пожалуй, даже приятным. Оно постепенно распространялось, сначала спустившись по позвоночнику и вызвав лёгкую эйфорию, а затем распространилось волной по всему телу.Ганс уже не следил за собственными мыслями. В центре внимания были ощущения. И они были тем страннее, чем больше в него вливалось непонятного состава из капельницы, которая опустела больше чем наполовину.Начали слышаться странные звуки, появилась ломота в суставах. Перед глазами время от времени стали проплывать фантасмагорические картины смешения цветов и форм. Отказало чувство времени…А вскоре Ганс Геринг и не заметил, как погрузился в сон.Звезда, грозившая стать своеобразным крематорием, конечной точкой пути, осталась позади, и теперь напоминала о себе лишь яркой красной искоркой на чёрном космическом небе, чуть более яркой, чем остальные.

Корабль дрейфовал. Огромный полуторакилометровый купол, изрытый воронками, пробоинами и бороздами, плыл в пустоте, облепленный ремонтными капсулами, шустро сновавшими вокруг, что мошкара над бизоном.

Ремонт обшивки корпуса продолжался по мере сил и возможностей. В ход шло всё, включая обломки внутренних перекрытий и отсеков, разрушенных в ходе атаки. Совместными усилиями членов экипажа всё это ?добро? переправлялось в некое подобие заплат, которыми потом пилоты ремонтных капсул – юрких оранжевых машин, похожих на небольшие батискафы, ощетинившиеся манипуляторами – латали пробоины в корпусе корабля.

Калеб был за штурвалом капсулы. Лёгкими движениями руки он направлял машину к очередной дыре в корпусе, зиявшей искорёженными отсеками, куда четыре другие капсулы как раз подтащили внушительных размеров ?заплатку? - огромный, неправильной формы, лист сверхпрочного сплава.

- Ну, что, господа? Ещё по одной? – донёсся по радио бодрый голос бригадира, и капсулы принялись аккуратно накладывать ?заплатку? на пробоину. Калеб тронул панель управления манипуляторами – две клешни ухватились за лист, помогая удержать и выровнять листу.- Варим, - последовало распоряжение бригадира, как только ?заплатка? накрыла дыру. Манипуляторы капсул сверкнули дугами плазменной сварки, пока Калеб продолжал удерживать лист, чтобы тот не отлетел. Спустя полминуты и он присоединился к сварочным работам.

Дуга сварки слепила глаза даже через светофильтр капсулы. Киборг выдвинул солнцезащитные стёкла из пазов в углах глаз. Стало легче.

Он не думал. Просто механически выполнял работу. Как робот – пойди туда, сделай то, принеси это. Он был слишком вымотан, чтобы думать. Смертельно вымотан. Но даже в таком состоянии оценил иронию ситуации – его и впрямь сейчас можно было принять за робота. Казалось бы – киборги не устают. Но это не так. Его биологическая часть требовала отдыха: выпить чашечку кофе, принять ванную, хорошо выспаться. Кибернетическая часть нуждалась в подзарядке. И вот с этим дела обстояли весьма туманно – энергетическая сеть корабля хотя и была запущена, худо-бедно запитав основные системы, но продолжала сбоить. Однако подключиться к ней Калеб не мог. Потому, что необходимое оборудование осталось в его каюте, которая была уничтожена во время нападения нацистов. Оставался, конечно, вариант со специальным питанием, которое при употреблении давало немного энергии для кибернетических систем его тела. Пайки были на продовольственном складе, но их было мало и без нормальной подзарядки их можно было растянуть максимум на неделю. Можно, конечно, было ?изобрести? кустарную систему подзарядки… Но пока главная задача – приварить чёртов кусок сплава к корпусу корабля так, чтобы швы были герметичными.Валек лежал на полу, на матрасе в коридоре наконец заработавшего лазарета, и тихо матерился от боли. На нём был специальный фиксирующий жилет, ограничивавший подвижность грудной клетки. Сломанная крепкими объятиями нацистского суперсолдата левая рука – в гипсе. Радом на таких же матрасах лежало ещё человек семь. Прямо напротив – контуженый боец, которого даже не потрудились вынуть из брони. Он свернулся калачиком, уткнувшись носом в стену, и что-то тихо бормотал, время от времени замирая.

И таких, лежащих где придётся, пациентов было здесь не менее полусотни только в помещениях медпункта. А сколько их было снаружи, Ватек даже не считал. Было тесно и душно. Коек, естественно на всех не хватало – их отдали самым тяжело пострадавшим. Врачи ?зашивались?, в первую очередь оказывая помощь именно им, ?тяжёлым?, и постоянно оперируя. Ватек скривился – с его места был виден край операционной, где бригада медиков пыталась вытащить из объятий смерти очередного бедолагу. Картина была не самой жизнеутверждающей.

А ещё был шум, в который сливались крики, стоны, вопли и причитания пострадавших при атаке. Ожоги разной степени тяжести, жуткие травмы и увечья – таковы были основные ?симптомы? почти у всех. Обезболивающего тоже не хватало, и его давали только тем, кого оперировали. Остальным приходилось терпеть боль. Или не терпеть. Операции шли непрерывным потоком…Было жутко.Ватек справедливо полагал, что ему ещё повезло.- Лежишь? – раздалось буквально над ухом у синего верзилы, и тот вздрогнул от неожиданности. Голос принадлежал Рейтеру. Ватек оглянулся назад, и увидел земляка, прислонившегося к стене. Старый вояка в комбинезоне технической службы мял в зубах папиросу с видом сельского парня, изредка поглядывающего на пасущееся стадо.- Как будто у меня есть выбор. Но уж лучше лежать здесь, чем в морге, - Рейтер согласно кивнул. Морг действительно был последним местом, где следовало оказываться. К тому же корабельный морг сейчас был переполнен. – Калеба не видел?- Видел, - сухо ответил старый солдат, сунув папиросу в карман. – Сейчас он должен быть снаружи – латает корпус.- И боец, и стратег, и шпион, и механик, и в каждой бочке затычка, - хохотнул Ватек, но тут же о себе напомнил фиксирующий жилет. – Проклятая штука не даёт мне нормально смеяться.- А заодно – развалиться на части, - беззлобно усмехнулся старый меридианец. Он очень долго знал Ватека. Ещё со времён правления Фобоса, кажущихся теперь ?старыми добрыми?. Они вместе служили молодому князю в замковой страже. Но потом случилось второе вторжение Рейха, Фобос был убит. Рейтер подозревал, как и многие другие, что князя кто-то предал. Они с Ватеком спешно организовали отступление гарнизона, укрылись в Заветном Городе, начали совершать партизанские вылазки. Но Рейх – не тот противник, с которым можно сражаться, имея на руках только мечи да стрелы, а в головах – средневековые знания и мировоззрение, совершенно недостаточные для понимания своего врага и успешной борьбы с ним.Их лагерь вычислили спустя месяц. К тому времени к их партизанскому движению присоединились многие простые люди – фермеры, крестьяне, ремесленники. Все, кто мог сражаться. Те, кого не угнали в лагеря смерти, не убили по прихоти или не отправили на опыты. Или те, чьих друзей, родных или семью с детьми угнали в лагеря смерти, убили по прихоти или отправили на опыты.

Нацисты даже не появились лично – просто пустили в подземелья ядовитый газ, предварительно подорвав все выход из лагеря и закупорив вентиляцию. У Рейтера до сих пор перед глазами иногда возникала та ужасная картина – надвигающееся на лагерь зеленовато-белёсое облако, окутывающее людей и галхотов. Крики были такие, что кровь стыла в жилах. Паника. Сотни людей, галхотов, полукровок и прочих разумных мечутся в агонии среди каменных колонн, палаток, келий, забиваются в углы или пытаются влезть повыше, сталкиваясь друг с другом, вопя от отчаяния и боли, расцарапывая, буквально разрывая себе горло… и падая замертво.

Спаслись лишь двенадцать партизан, включая самого Рейтера и Ватека. Просто потому, что решили пойти на самоубийственный шаг, и сиганули в каменный колодец, уводивший невесть куда. Оказалось – к подземной реке в паре километров от лагеря, протекавшей по огромному акведуку. Повезло, что колодец не был абсолютно отвесным, а шёл под уклоном.

Потом были недели скитаний во мраке Заветного города, лютый голод, который утоляли лишь изредка, находя грибы или особый мох. А ещё со временем появился шёпот в тенях, и тени, что следовали за ними, сгущаясь во тьме. Тени, чьи взгляды прожигали спину, а шёпот держал в напряжении, постепенно расшатывая рассудок. Именно тогда впервые в своей жизни Рейтер испугался темноты.

А потом начали пропадать члены их небольшой группы – кто-то пошёл ?отлить?, и не вернулся. Отряд устроился на ночлег, выставил дозорных, а по пробуждении оказывалось, что один из часовых пропал, хотя другие ничего не заметили. А ведь они никогда не оставались в настоящей темноте – удалось отколоть от стен несколько магических кристаллов, дававших тусклый свет. Но это не помогало. Под конец, почти обезумев от страха, они, оставшись втроём, просто бежали сломя голову – он, Ватек и Миранда. Даже оборотень тогда тряслась от ужаса, что следовал за ними во тьме, забирая их одного за другим.

Но тогда удача им улыбнулась – они нашли лестницу наверх…- Рейтер? – громкий оклик Ватека вернул старого солдата к реальности.- Задумался, - пояснил тот, тряхнув головой, чтобы сбросить наваждение. Этот эпизод своей жизни он считал одним из самых… неприятных. Но тогда, в Заветном Городе, им приходилось полагаться друг на друга, доверяя свои жизни. Это сделало их не просто друзьями. Кем-то вроде родственников.

- По твоей кислой роже понятно, что вспоминаешь что-то скверное.- Заветный Город.- Хе…, - Ватек, настроение которого начало было подниматься, крякнул. Он тоже не питал особой любви к тем событиям. – Я тут подумал, верзила решил резко сменить тему, - а как мы вернёмся-то? Мы же, как я понял, оказались не пойми, где, и без прыжковых двигателей?Над этим пусть думает коммандер – на то он и нужен, чтобы вытаскивать всех нах из особенно большой задницы, когда она случается. А наше положение – самая, что ни на есть, гигантская задница из всех, что случались с нами до этого. ЗА исключением Заветного Города – уровень тот же.

- Вот, блин, обнадёжил! – состроил недовольную мину Ватек.

- Да заткнитесь вы! Спать мешаете! – крикнул кто-то из дальней части коридора.- Ладно, я пойду, - отлепился от стены Рейтер. – Нужно довести энергетическую систему корабля до ума.- А без тебя не справятся, - едко произнёс верзила. Насколько он знал, из Рейтера был такой же электрик, как из ларвека – наживка для рыбалки.

- Справятся. Но я не намерен болтаться без дела. Так что я пошёл, а лежи тут и никуда без меня не уходи.- Шутник, блин, - усмехнулся Ватек в спину товарищу, и жилет снова напомнил о себе.Инженерный отсек представлял собой жалкое зрелище – повсюду были следы копоти и гари, сами силовые установки, увитые тремя ярусами платформ и площадок, где даже сейчас продолжались ремонтные работы, выглядели так, словно побывали в мясорубке. Казалось совершеннейшим чудом, что их вообще удалось вернуть в строй, и ни один не взорвался.

Отсек был не велик, не больше какого-нибудь склада, три реактора, расположенные в ряд, формой напоминали сегментированные продольные половинки цилиндров, лежащие на полу, облепленные различными коммуникациями и тому подобным. Каждый был в длину не меньше тридцати метров.

Здесь царила рабочая суета – несколько бригад латали проводку и оставшиеся повреждения самого помещения, роботы сновали туда-сюда, что-то приваривая, перенося тяжести, либо работая в активной зоне силовых установок – внутри цилиндрических защитных кожухов. Группы инженеров во главе с начальником инженерной службы – рослым смуглолицым мужчиной без какого либо намёка на шевелюру, занимались настройкой силовых установок, вручную распределяли энергию по системам корабля. Шум, царивший здесь, складывался из работы различных инструментов, людских голосов и топота роботов.Коммандер Джексон наблюдал за чужой работой уже где-то полминуты. Бывали моменты, когда экипаж вверенной ему мобильной базы работал настолько чётко и слаженно, не нуждаясь ни в чьих указаниях, словно был единым организмом. В такие моменты коммандер предпочитал не вмешиваться без особой необходимости в работу этого ?организма?.

Сейчас такая необходимость была.Джексон решительно застучал ботинками по железной лестнице, поднимаясь к инженерам у ближайшего реактора.- Проклятье! Если мы не заткнём утечку энергии, то окончательно ляжем на брюхо! – смуглолицый главный инженер взволнованно говорил на повышенных тонах.- Установки мы проверили. Они в порядке. Ну, более-менее, так же громко с платформы у другого реактора ответил ему синекожий представитель одного из коренных народов Меридиана. – Скорее всего, утечка где-то на линии ?Три? или ?Четыре?…- ?Скорее всего? - не ответ, Тарик!- Знаю, я уже отправил роботов…- Абдул, - наконец заявил о своём присутствии коммандер, слегка одёрнув свой китель. Главный инженер, одетый в комбинезон с множеством карманов, где покоились полезные в хозяйстве инструменты, обернулся.

- Дэвид, - с лёгким акцентом произнёс он.- Насколько всё плохо?- Лучше, чем могло быть, но хуже, чем мы рассчитывали, - ответил тот, отложив планшет, где что-то записывал, на небольшую консоль контроля состояния реактора и сцепил руки. – Спрашивай конкретнее.- Хорошо. При самом лучшем раскладе – мы сможем совершить межпространственный прыжок?- Только если случится чудом. Но, кажется, все, кто разбирается в чудесах, сейчас чуть ли не при смерти от истощения после выполнения операции ?барон Мюнхгаузен вытаскивает себя за волосы?, - в голосе инженера сквозила усталость. Хроническая, въевшаяся в самую душу этого человека. Взгляд был таким же.

- Ты сам знаешь, что безэтого мы давно бы прожирились до хрустящей корочки, - ответил Джексон. Он прекрасно понимал, что миссия, которую возложил на магов, могла стоить им жизни – поддержание коллективного заклинания левитации, нейтрализующее вес предмета, на объекте таких размеров, как головная часть базы ?Тень? требовала слишком много энергии от такой небольшой группы магов. Больше, чем они могли взять из окружающей среды без вреда для себя, больше, чем могли отдать из собственных резервов.

- Знаю, - согласился Абдул. Оглянулся на подчинённых – те продолжали исправно делать свою работу. – А знаешь ,что вся наша ?хитрая? машинерия была в инженерной части базы, которую ты решил сбросить. У нас остался один гипердвигатель и три плазменных реактора средней мощности. И если ты надеешься, что всё это можно как-то модифицировать, чтобы получить межпространственный двигатель, то лучше тебе надеяться, что маги придут в себя достаточно быстро – от них в этом плане точно будет больше толку.

- Ты не сказал ?нет?, значит не всё потеряно, - констатировал Дэвид. Он давно был знаком с Абдулом Заки, ещё до того, как они стали служить на базе ?Тень? и вообще во ?Фронте?. И знал его манеру выражать мысли.- Схемы у нас есть. Но чтобы модифицировать наше ?хозяйство? для прыжка между мирами, придётся разобрать на детали все оставшиеся малые суда и половину корабля в придачу. Что в нашей ситуации смерти подобно – корабль и так едва держится на соплях, изоленте и честном слове. Так что я бы рекомендовал подождать, пока оклемаются маги, и снова попросить их совершить коллективный подвиг.- Вряд ли они будут способны на что-то подобное в ближайший месяц, - нахмурился Джексон. Ситуация всё ещё была скверной. Да, им удалось избежать гибели в пламени звезды, удалось не дать кораблю развалиться на части, даже удалось починить систему жизнеобеспечения, и теперь экипажу не грозила смерть от удушья и экстремальных температур. Но оставалась ещё масса проблем, раньше не являвшихся первоочередными. Первая – необходимость вернуться в изведанный космос. Вторая – пополнение припасов. В первую очередь продовольственных. Обстрел нацистских кораблей, а затем их абордажные команды уничтожили большую часть продовольственных складов. В итоге на текущий момент еды на корабле оставалось примерно на две с половиной недели жёсткой экономии. Об этом пока не было известно никому, кроме самого Джексона и начальнику службы снабжения. Но очень скоро эта новость полыхнёт. Счёт времени шёл на часы.- Похоже, не только в моей ?вотчине? всё скверно, - оценил кислое выражение лица начальника Абдул. – Ну, ты не забывай, что всегда можешь подать сигнал бедствия. Мы точно вне досягаемости Рейха. Вдруг повезёт?Джексон не ответил. Этот вариант он оставлял на самый крайний случай.Город встречал их зимней прохладой, хмурым небом и снегом, лениво припорашивающим улицы, дома и оставленные на ночь на стоянках автомобили. А ещё он встречал их отсутствием того, что в любом другом случае непременно поджидало бы их прямо на выходе из больницы. Толпы репортёров. Но в этот раз вселенная, видимо, сжалилась над ними, и у порога больницы не ошивались толпы алчущих эксклюзивного интервью, фото или видеосъёмки корреспондентов. Нет, здесь были только те, кто и должен быть – бригады врачей, ?рассасывающиеся? по машинам скорой помощи или доставляющие пациентов на каталках, первые посетители. Или те, кто уже были выписаны и покидали городскую больницу Хайдеркраутфельда № 7.Снег, нападавший за ночь, скрипел под ногами. Морозный январский воздух подрумянивал щёки и казался кристально чистым, несмотря на то, что они были в центре города.Снег был мокрый и Вилл, вдруг вспомнив своё детство, захотелось скатать снеговика. Или устроить битву на снежках. Но оба варианта грозили привлечь к Валькириям ненужное внимание, а потому так и остались лишь фантазиями.

Сон, увиденный, кажется, в медикаментозном забытьи, никак не шёл из головы. Невозможный мир. Мир, которого нет. Она и подруги, какими они никогда не были. И это лицо… Мужчина в строгом костюме, чей взгляд пронзал пространство, время и саму вселенную.- Итак, я думаю, что выражу общее мнение, если скажу, что отпуск официально испорчен! – заявила Ирма, кутаясь в куртку, которую вчера принесли родители. Она поглубже нахлобучила шапку с помпоном, втянула голову в плечи и стала похожей на черепашку с торчащим в промежутке между воротником и шапкой носом, да грустными глазами, в которых, будь Ирма еврейкой, отражалась бы вся скорбь еврейского народа. Еврейкой она не была, а потому в её глазах просто отражалась скорбь по загубленному отдыху. Ситуацию скрашивала только коробка конфет, которую девушка несла подмышкой.

- Это верно, - выдохнула облачко пара Вилл. Они подошли к стоянке. Здесь их должна была ждать машина, присланная отцом Корнелии. Она нашлась довольно быстро – это был единственный ?флигнтваген? среди заполнявших стоянку автомобилей, отличавшийся от них только большей аэродинамикой форм, правительственными номерами, да тем, что парил сантиметрах в двадцати над землёй. Водитель – молодой мужчина в гражданской одежде – стоял рядом и курил.

- Скажи спасибо магии за наше быстрое выздоровление, иначе мы бы ещё пару месяцев были в вынужденном ?отпуске?, - Корнелия хмурилась. На душе было странное неприятное чувство, названия которому она дать не могла.