grownaparttales!au (1/1)

С самого детства Луи знал о двух вещах, на которых держался его мир, которые были его заповедями, — деньги имеют сильное влияние, а еще более сильное влияние имеют грамотные и тактичные слова.Будучи единственным наследником самого МакДака, у него в достатке было и того, и другого, а так же лучший наставник и восхитительный склад ума. Скрудж растил приемника один, но с командой из гувернантки-учительницы, дворецкого-тренера, а так же всевозможных репетиторов, преподавателей, словом, кого мальчик только пожелает. В плане образования ему не отказывали, никогда не отказывали, а он лишь и рад был.Но птичкой в золотой клетке он себя не чувствовал — внучка гувернантки, прелестная Веббигейл, всегда составляла ему компанию. Они выросли вдвоем, и считали друг друга даже не лучшими друзьями — сиблингами, до того была крепка связь и доверие между ними.И сам Луи, и Вебби задавались вопросом о родителях парнишки. О матери, об отце, о возможных братьях или сестрах, но Скрудж уходил от ответа, миссис Бикли спрашивала, неужели они сделали все свои дела, чтобы иметь время на всякие поиски и расспросы, и дети отступали, потеряв интерес к этому.Если бы он только знал, что ответ найдет его сам, если бы только знал…Тот день был чудесен, потому что являлся выходным, спокойным и тихим выходным, который Ллуэллин хотел посвятить себе и своему телу — съездить на массаж, поухаживать за прыщавым подростковым лицом, возможно, даже посетить тренажерный зал, а в конце дня принять теплую ванну с пеной и шипящей цветастой бомбочкой, в окружении свеч и бокала с шипучкой. Этот план ему нравился, да и Вебби одобрила его решение побыть с самим собой.Выходя из ванной комнаты после утреннего душа, честно, он был готов ко всему. Застать кончину дядюшки на руках у дворецкого, пока гувернантка плачет и дрожащими руками устанавливает иглу в шприц с лекарством, или вооруженный налет на поместье с целью ограбления и похищения кого-нибудь из них, или какого-нибудь именитого ухажера, пришедшего по душу Вебби (или его самого). Ко всему и кому угодно — но не к двум парням, стоящим так неловко посреди большого холла; двум парням, разглядывающим не интерьер, а друг друга; двум парням, до ужаса похожим на него самого. Идеальные копии, похожие на его отражение в зеркале, но не копиями они были.Его братьями. Его близнецами.У Луи подкашивались ноги, и он отчаянно цеплялся за перила лестницы, спускаясь к ним. Сердце билось до безумия быстро, билось о ребра, а руки похолодели — заметив его, парни пошли навстречу, разглядывая теперь его.— Ты Луи, да? Мой- то есть наш брат? Знаешь, это так здорово, — близнец в красной рубашке-поло и вязаной кофте сверху говорил без остановки, но четко, разборчиво, хоть голова и начинала болеть от количества слов. — Я Хьюи, твой старший брат, и, честно, не ожидал, что ты окажешься таким.— Каким?— Таким, ну, — он быстро оглядел его еще раз и растерянно улыбнуться, — классным! Мы хоть и близнецы, но ты, кажется, красивее меня.Хьюи сбивал с толку, но отторжения не вызывал. Он был простым и беззлобным, с широкой улыбкой и аккуратной щербинкой меж двух передних зубов, которую Луи заметил в самом начале их диалога.А еще он заметил, что второй близнец молчит, и не особо-то торопится знакомиться с тем, кого он не видел, ну, всю свою жизнь. Парнишка казался зажатым, будто бы напуганным, и Луи прекрасно понимал его — шагнул к нему и улыбнулся.— А ты? Средний из тройни, так?— Да, средний… Это немного тяжело принять, знаешь, — он неловко усмехнулся, успокаивая самого себя. Вздохнул, скрестил руки на груди и даже улыбнулся, отвечая на улыбку Луи. — Дьюи. Дьюфорд Дак.— Милый, правда? Блин, я даже подумать не мог, что у меня есть два брата — и оба такие красивые.Дьюи вспыхнул, Луи лишь коротко рассмеялся. Что правда — то правда.Определенно, ему еще привыкать и привыкать к ним обоим, определенно, он еще много о них не знает, и… Определенно, отчего-то он рад им.Хьюи мог болтать без умолку, хоть и ходил преимущественно рядом с Дьюи — если бы Луи давал ему доллар каждый раз, когда старший брат подходил к нему, шел рядом, улыбался своей доброй улыбкой, то тогда он вполне имел шанс на собственное состояние.Братья были беззлобными, интересными, в них не было той склизкой заинтересованности в его наследии, не было желчи, и, определенно, это очаровывало Луи.Как он относился к ним, когда прожил с ними день? Скорее позитивно, чем нейтрально. Он был готов слушать Дьюи вечность — такого запинающегося, такого неловкого, но искреннего, заботливого. Он был готов ввязаться в дискуссию с Хьюи, в которой проиграет, потому что только в сегодня лет узнал, что дельфины и киты — не рыбы.Определенно, ему еще привыкать и привыкать к ним обоим, определенно, он еще много о них не знает, но, если бы Луи боялся трудностей, то ничего бы не добился, а он уже добился, и, наверное, это сравнимо с чем-то из находок Скруджа — он добился их расположения к себе.Определенно, он рад им.