32 - Иногда слишком тяжело перенести с достоинством то, что изменить ты не в силах (с) (1/1)

От автора: маленькая говноглава с псевдо-философией. На большее меня уже который день не хватает, но, думаю, в следующей, в крайнем случае, через главу начнется экшн, нда.Конец июня в этом году выдался не особенно жарким, скорее душным и пыльным, сухим и затхлым. Итальянцам хотелось глотка свежего воздуха, летнего ливня или хотя бы прохладного ветра, но стояла непробиваемая духота, словно перед грозой, несмотря на то что ртутный столбик не грозился побить рекорды. Туристы, кажется, облепили всю Италию, весь Рим. На центральных улицах постоянно мелькают вспышки фототехники, даже ночью, а римляне радуются иностранцам так, будто видят их первый год. Коренные жители приветливые, улыбчивые. Маленькие частные кафе работают с самого утра, и с самого утра по улице, на которой живет в гордом одиночестве японец, разносится приятный аромат бразильского кофе. Хозяин кофейни, что находится совсем рядом с домом Хибари, всегда знает, кто зайдет к нему с утра и чем этих посетителей порадовать. А еще пахнет свежей выпечкой. У того хозяина работают три повара: двое мужчин и молодая женщина, которая и занимается этой самой выпечкой. Готовит бесподобно, в этом Кея убеждался не раз, завтракая в этом кафе. Хозяин живет в том же доме, только на втором этаже, когда его кофейня располагается на первом. У Хозяина есть жена, двое детей и здоровый белый гулящий котяра, который один раз едва не сожрал канарейку японца.Хозяин очень добродушный мужчина со смуглым всегда веселым лицом. Воти сейчас он поправляет цветы в кадках на улице, приветствуя ранних посетителей, как старых знакомых, а Хибари наблюдает за всем этим с балкона второго этажа своей квартиры с чашкой бразильского кофе, но другого, не такого, как в той кофейне. Котяра спит в тени навеса, а какой-то мальчишка, на вид лет десяти-двенадцати, его гладит. Хозяин, заметив мальчишку, громко приветствует и его, предлагая зайти и подождать ?Бернардо? в доме. Тот приветствует мужчину в ответ и отказывается, задирая кота. Через минуту из кафешки выбегает такого же примерно возраста брюнет и окликает того, второго. Мальчишки весело приветствуют друг другу, каким-то особым образом, несколько раз стукаясь маленькими еще кулачками и стукнувшись напоследок плечами. Друзья.Кея смотрит на это привычную картину немигающим спокойным взглядом, и ему хочется кого-нибудь убить. Или хотя бы запустить в кого-нибудь чашку с недопитым кофе. Хибари сдерживается, хотя понимает, что вредно, потому что вот так вот сдерживаться он стал слишком часто, и когда-нибудь он выплеснет все накопившееся разом, скорее всего, на невинную жертву, не вовремя попавшуюся под руку.Кея выходит с балкона, проходит мимо развороченной кровати, на которой все еще спокойно спит Хаято, на кухню; моет чашку и поднимается обратно в спальню. Если не разбудить Гокудеру, он может проспать еще несколько часов кряду, но на сегодняшний день слишком много планов, поэтому Кея, сев на край кровати, тормошит блондина.***После такого секса с диковатыми элементами садо-мазо спать молодой итальянец не хочет, да к тому же искусанное тело слегка побаливает. Поэтому он просто лежит рядом с японцем, позволяя поглаживать себя по голове. Вряд ли брат или кто-то еще поднимется в его спальню, и вряд ли они с Хибари понадобятся им сейчас, поэтому у них есть свободные несколько часов как минимум. Думать ни о чем не хочется, попросту лень, а воспоминания о том, что несколько часов назад умер их общий друг, не хотят проходить сквозь толщу только что полученных ощущений, приятных и не очень. Хаято не знает, о чем сейчас думает брюнет, но ему думать совсем ни о чем не хочется и не хочется, чтобы голову опять захватили неприятные мысли, от которых они напару только что пытались избавиться. Поэтому ему кажется нужным хотя бы завести какой-то разговор, но темы почему-то упорно не приходят на ум.- Какое сегодня число, травоядное? – спрашивает вдруг японец.Тот вскидывается удивленно.- Шестнадцатое, кажется. А что?Хибари сначала молчит, о чем-то словно размышляя.- День Рождения.- Чей? – не понял Хаято. – Твой?Азиат опять помолчал, опять о чем-то задумавшись.- Если бы сегодня был мой День Рождения, ты бы еще, как минимум, стонал подо мной. А потом не встал бы неделю.Гокудера покраснел до кончиков ушей, надувшись и засопев, но ничего не ответил, логично рассудив, что так, скорее всего бы и было, и что японец бы даже не удосужился сообщить о причинах такого своего поведения.

Только на вопрос-то про день рождения он все равно не ответил.- Так чей? – напомнил он.- Мукуро. Сегодня его День Рождения.Накатила вдруг и тоска, и какое-то странное чувство опустошенности, и скорби, и вообще настроение, даже то неважное, которое было, мгновенно улетучилось. Хаято не знал что сказать, да ивообще-то ничего не хотел говорить, хотя с его стороны, возможно, это могло казаться безразличием.Он, выдохнув, выполз из-под руки японца и, удерживая тяжелую голову на плечах одной рукою, сел на край кровати, уставившись в пол.Здорово. Их друг умер в свой День Рождения, а они в честь этого потрахались, притом, Хаято и был зачинщиком пира во время чумы. Так паршиво он, наверное, никогда себя не чувствовал. Абсурдно до слез, обидно.Он уже хотел было встать и опять направиться в душ, где снова бы проторчал часа пол, но его ухватил за руку Кея.- Чего ты так отреагировал? – хмыкнул совершенно неожиданно он.Гокудера аж опешил. То ли Хибари с горя умом повредился, то ли от секса так повеселел, но в любом случае это выглядело немного (точнее, совсем не немного) дико.Видимо, все эмоции итальянца так красноречиво отразились на его лице, что японец понял его без слов.- Думаешь, это несправедливо? – склонил он голову чуть набок, глядя на повернувшегося к нему в три четверти блондина.Гокудера, глядя, в свою очередь, во вполне ясные синие глаза, не мог подобрать нужных слов. Съязвить, ответить серьезно? Как вести себя, когда этот чудак выдает такое?- Жизнь вообще несправедлива, травоядное. А мы и не заслужили другой. Пока что, по крайней мере, - продолжал тот совершенно серьезно уже, отпустив пострадавшее запястье с красно-синими ссадинами.Хаято, глядя на него скептически с полминуты, спросил:- Что это ты в философию ударился? И я не травоядное, - не забыл поправить он.- Переживаешь за него?- За Мукуро? – не понял мальчишка. А еще не понял, к чему этот странный разговор.Хибари кивнул.- А ты как думаешь? - хмурясь, едва ли не прошипел он, отворачиваясь. Сгорбился, глядя в пол, уперся локтями в колени и сцепил руки в замок.- Не стоит, - опять хмыкнул японец, и подросток всерьез решил, что этот неуравновешенный точно мозгами поехал, - Мукуро живее всех живых. Пройдет сквозь Ад и вернется. Ему невпервой.- Что? –запутался бедный парень, все же решившись взглянуть на брюнета, - Хибари, я что-то понять не могу. Ты что, правда… тю-тю? – с нотами какой-то обреченности спросил он. Потому что только съехавшего самурая ему не хватало для полноты ощущений.Хибари задумался, будто этот вопрос и правда озадачил его, размышлял о чем-то достаточно долго, а потом соскочил с кровати, потягиваясь и разминая затекшие мышцы.- Принц Сиире*, - поднял Хибари палец вверх со знанием дела, направляясь в сторону ванной.- Чего? – окончательно потерялся блондин, оторопело глядя на то, как японец оккупирует его ванную, - Какой принц? Какой Си… как там его?… - он, недолго думая, подскочил вслед за японцем, забегая в помещение незадолго до того, как Кея хлопнул дверью.- Сиире, - услужливо подсказал второй, залезая в душ.- Да понял, блять, я! – потерял терпение тот, залезая следом, - Какого черта?! Хибари, мать твою, не ты ли слезинки в ладошку собирал пару часов назад?! Какой Сиире, какой ?живее всех живых?? Что ты несешь? Мукуро убили вДень его Рождения, его убил в День его Рождения его любимый человек, а ты смеешься! Ведь он же был твоим лучшим другом!Хибари молча слушал гневную тираду, сложив руки на груди и глядя сверху вниз на разозленного, расстроенного и отчаявшегося парня, который, похоже, совсем, совсем не понимал что к чему.- Закончил? – поинтересовался старший спокойно.Гокудера перевел дух, потупившись в пол и сведя тонкие брови на лбу, облокотился спиною о стену душевой кабины. Он действительно запутался. Совсем и окончательно.- Я не понимаю, - пробормотал он, надеясь, что, может быть, японец разъяснит ему хотя бы что-нибудь, - Совсем.Когда он успокоился, оказалось, что стоять очень неприятно, из-за чего подросток то и дело переминался с ноги на ногу. Азиат смотрел на него, прикидывая в уме, стоит ли вообще что-то пояснять и говорить.- Мы не были друзьями, травоядное, - наконец изрек он, - тем более, лучшими. Такие люди как я, как Мукуро – мы не имеем друзей, не заводим, не держим. У нас их нет, и мы не желаем ими обзавестись.

Он замолчал на несколько секунд, за время которых Гокудера успел подумать, что это – жалкая отговорка, а на самом деле они были самыми, что ни на есть, лучшими друзьями.

- Чем, в сущности, является дружба? – задал брюнет вопрос, - Официальное название определенных отношений. Просто название, чтобы было удобно в разговоре. Понимаешь? Ни я, ни Мукуро никогда не придавали значения таким формальностям, зачем осложнять жизнь и все портить одним-единственным бессмысленным, пустым словом? То же самое и с ?любовью?. Просто слово, Хаято, слово, не несущее никакой смысловой нагрузки за собой. И с ?ненавистью?. С ним так же. Слова – рамки. Рамки – ограничения. Не вижу смысла загонять себя ограничениями в определенные рамки, - Гокудера слушал этот монолог, и хотя понимал и осознавал каждое слово, не мог поверить в то, что этот вечно молчаливый и угрюмый человек произносит его, притом, совершенно не меняясь в лице и даже не меняя позы, в отличие от Хаято, которому стоять стало совсем неудобно. – Ты никогда не задумывался над тем, почему нет слова, которое бы обозначало все эти чувства вместе? Не все, доступные среднестатистическому травоядному, конечно. ?Любовь?, ?ненависть?, ?дружба?, ?раздражение?, ?понимание?, ?сочувствие?? Нет слова, которое объединило бы чувства, которые называются этими определениями, хотя это чувство, объединяющее их, бесспорно, есть.- И разве это ?общее? чувство не называется как раз ?любовью?? – осторожно поинтересовался Гокудера, глядя недоверчиво на азиата. Ведь действительно. Он всегда считал, что любовь – штука сложная. Что когда испытываешь это чувство к кому-то, то практикуешь на том же самом человеке и все остальные доступные тебе чувства, а оказываются они, по сути, объединены одним этим ?любовь?.- Нет, - бескомпромиссно заявил тот, - Ты так думаешь, потому что не любил. Да и речь не об этом. Речь о том, что мы с Мукуро не друзья. Это раз. Как я уже сказал, Мукуро живее всех живых, это два. Я верю в переселение душ. Это три. И, как я уже сказал, Мукуро – Принц Сиире. Это четыре. Усек?- Нет, - честно признался тот, так и не поняв что к чему и чего от него хотят. Или чего не хотят, - Кто такой Принц Сиире? И при чем тут Мукуро?

Кея едва заметно вздохнул, ругая себя за то, что взболтнул лишнего, показал свою слабость, а главное – спровоцировал еще одну тучу вопросов. Он повернулся, открыл вентиля крана, вспомнив, что они в душе и почему-то без воды, взял с полки первую попавшуюся под руки баночку непонятно даже с чем: с шампунем ли, с пеной для ванны или с гелем для душа. Может быть, вообще с пеной для бритья. Выдавил себе на ладонь какую-то жидкую субстанцию, все еще, очевидно, обдумывая дальнейший план действий.- Сильный дух – демон – Ада, могущественный Принц.Безразличен к добру и лишь исполняет приказы заклинателя, перед которым, кстати, является в образе прекрасного человека. Приходит и уходит неожиданно, помогает найти все, что скрыто и спрятано, приносит все, в чем нуждается заклинатель, - ответил он, словно перед преподавателем.Глаза Хаято, которого под шумок намыливал юный самурай, поползли на лоб. Он совершенно точно не понял ничегошеньки.- А Мукуро при чем? Подожди, стоп. Ты что, веришь в демонов и духов? Погоди-погоди, ты правда думаешь, что Мукуро этот Принц-как-там-его?Хибари очень хотелось рассмеяться, но он сдерживался, чтобы поддразнить младшего. Конечно, он не верил в этот бред про то, что Мукуро – демон. Он вообще-то был синтоистом и верил совсем в других демонов, о которых рассказывают ?Кодзики? и ?Нихоги?, а про демонов "Гоетии" он просто много читал, потому, соответственно, что находил эту тему интересной. И Принц Сиире показался ему чем-то похожим на Мукуро. И этот чудак действительно мог пройти сквозь Ад, да и не один раз, и вернуться целым и невредимым. А может, он и прошел, и может, не один раз, и пришел в этот мир, в Италию, в Рим как раз прямиком оттуда. Мукуро был очень странным, таких людей Кея не встречал еще никогда, да и вряд ли когда-нибудь еще встретит. Странный, сильный, умный. Нет, скорее, мудрый. Слишком мудрый для девятнадцатилетнего человека, со своей особой философией и необычным миропониманием. Которым, кстати, он часто делился со своим японским… ?другом?. И этого слова, надо заметить, они оба избегали. Только вот Хибари верил вообще-то в перерождение душ, а в Ад и Рай не верил, просто знал про них и допускал возможность, что они существуют, и что, возможно, Мукуро правда прошел его, Ад.

- Хибари, - вывел его из размышлений нетерпеливый голос блондина.И Кее вдруг показалось таким сложным объяснить итальянцу все это, все, что он чувствует и думает и по поводу картины мира, и по поводу Рокудо, и по поводу их отношений, оказалось таким сложным рассказать доступно обо всех этих логических параллелях, которые он проводил, что отпало вообще всякое желание разговаривать, хотя недостатком красноречия, несмотря на то что много никогда не разговаривал, не страдал.- Сиире, травоядное, - напомнил в очередной раз он, - Забудь, это все неважно. И вообще, забудь, что я сказал тебе.Гокудере два раза повторять не надо, он смышленый, и понял, что Хибари не хочет продолжать этот разговор.Наверное, им обоим стало немного легче. Хибари окончательно решил, что если уж Мукуро не Сиире, ну, или еще какой другой демон, то душа его точно уже в каком-нибудь хорошем теле. Может, в теле человека, может быть, животного. Но, несомненно, она уже живет. Опять. Заново. По-новому. Он в очередной раз начал жизнь с нового, с чистого листа. Не беда, что он ничего не помнит из прошлой жизни, не помнит Кею. Ведь если бы память ему не стерли, он бы, наверное, мучился. Мучился от того, что никогда ничто уже не будет как прежде, что он не сможет жить своейжизнью, что его предали в самом конце, что он так глупо погиб. Что все так вышло. И что его близкие его в новом облике не узнают. Что он, может быть, вообще на другом континенте, на другом конце света, может, ему не доступна человеческая речь. Может быть, они еще встретятся когда-нибудь, может быть, в следующих жизнях, ведь такая привязанность, как у них, не проходит бесследно, души запоминают ее, она, привязанность, оставляет глубокий след в сознании, такой, который никак не стереть. Мукуро не канул в небытие, не исчез, не испарился, он просто поменял свою оболочку, он просто все забыл. А это не плохо. Он, Хибари, не имеет права распоряжаться чужой жизнью, да и к тому же, Рокудо, видимо, исполнил все, что от него требовалось здесь. Люди исполняют свои роли, а потом умирают – в этом и есть их смысл жизни, их предназначение. Кея это понимал, и отэтого осознания становилось немного легче. Жить без этого человека он привыкнет, ведь жил же он без него. Другой вопрос в том, что не заменит – но это пока что не важно. Им бы еще самим остаться в живых после всех этих разборок. К тому же, у него был Хаято. Отдельное спасибо Мукуро, кстати, за то, что, наверное, если бы Гокудере было не за кого прятаться, он бы если бы и подходил вообще к японцу, то гораздо реже. Наверное.А сам Хаято, глядя на японца, решил, что если уж тот все принял, то и он должен. В общем, все должно успокоиться со временем.

Наверное. А Мукуро нельзя держать, его нужно отпустить в новую, ничуть не менее интересную жизнь.______________________________________________________________________________________________________Так вот. Для начала должен сказать, что ДР Мукуро вовсе не 13го июня, а 9го, но мне эта дата не подходила по числам, там что пришлось чуть-чуть изменить, но он остается близнецом, так что все нормально.Вообще, когда писал про него, стало как-то жаль, что в "Спонтанно" характер Мукуро совсем не раскрыт, хотя как персонаж он очень интересный, но увы, уже поздно.Получилось не совсем то, чего я хотел, потому что я-то рассчитывал на супер-драму, рыдания и великолепную актерскую игру, чтобы даже Мстиславский пустил кристально чистую слезу, но в самый ответственный (какой?) момент заиграла песня Groove Coverage – Poison, которую я поставил на круговой повтор, и понеслась душа в Рай (в отличие от Мукуро, мхаха).* Да, еще, на счет Принца Сиире. Это семидесятый демон Ада по "Гоетии", могущественный Принц. В общем, все то же самое, что говорил Кея. Почему, собственно, я выбрал именно его, ведь демонов-красавчиков там много? Ну, во-первых, он приходит неожиданно и так же внезапно исчезает, когда его дело сделано. Направление моей мысли ясно? Во-вторых, он оставляет после себя кое-что, что-то типа дара, то, в чем нуждается его заклинатель. В-третьих, он помогает "показать все, что скрыто. Скандалы, интриги, расследования", кроме шуток, но об этом будет чуть позже. Надеюсь, что будет. Собственно, его сравнение с демоном вообще, по сути, бессмысленно, но пусть будет. Вот такие вот дела.А еще как-то зашел в "статистику" "Спонтанно". Там есть табличка, где можно посмотреть, по каким запросам в поисковых системах находили этот фанфик. Такие смешные запросы. Типа "Лючио Риманец Книга фанфиков Мальборо" (не пора ли мне брать деньги с "Мальборо" за продакт плейсмент?), или "пьяный Хаято" (а вот это вообще ключевой момент), или "Спейд прижал Мукуро" (вот кто-то разочаровался), и все такое в этом духе. Вообще, авторы, если вы не заходите в "статистику" - смотрите иногда, бывает весело.(Написал больше, чем во всей главе)