6 - Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко (с) (2/2)
На счет ошейника, — Клаудо опять улыбнулся, — снять вы его самостоятельно не сможете, хотя попытаться можно. Но вот вывести его из строя вам никто не запрещает, — он все продолжал улыбаться, — во время игры вы безнаказанно можете сломать ваш ошейник,и тогда вы будете считаться выбывшими из игры. Но в этом случае расстрела не последует, — он хохотнул, — вы просто сможете уйти с полигона. А поскольку на вас уже не будет ошейника, другие участники тронуть вас не смогут, в противном случае, будет активирован их ошейник.
Гокудера задумался. Если вот так вот безнаказанно можно его сломать во время игры — значит, не все так просто. Этот ошейник окажется либо не снимаемым/не выводимым из строя вообще, либо тому, кто попытается его сломать, просто оторвет руки, или он взорвется, илиактивируется, ведь Литта упомянул только про расстрел.И тут, как в подтверждение мыслей Хаято, Клаудо продолжил:— Но если при попытке вывести из строя ошейник, он активируется, и вам оторвет голову – пеняйте на себя, хаха.Да, Гокудера сейчас был готов лопнуть от смеха. Действительно, как забавно.— Но его действительно можно снять, — дружелюбно улыбался Литта.Комнату заполнил шум убивающихся об окна капель воды.
Гокудера был в восторге. Мало зверствующего ветра, так еще и дождь.
Капли колотили по большим окнам, по стенам, оставляя свои следы на прозрачной отполированной поверхности, а этот шум даже придавал какого-то…уюта?Хаято помнил, как в детстве во время грозы или сильного дождя он любил сидеть на чердаке в их доме и слушать как выплясывают капли по крыше, как приятно раздается этот звук в небольшом помещении, какие красивые узоры плетет дождь на окнах. Он никогда никого не приглашал вот так вот сидеть вместе с собой там во время дождя. Ему было комфортно одному, особенно если читал какую-нибудь очередную увлекательную книгу. Но однажды туда забрел Джи. Он остановился у входа, увидев младшего брата, сидящего у окна с книгой в руке, и когда уже хотел уйти, Хаято окликнул его, попросил остаться, посидеть с ним. А потом, довольный, что старший брат опять пошел у него на поводу, Гокудера забрался на колени Арчери, сунул в руки ему книгу и заставил читать вслух. За протест старший был чуть ли не защекочен до смерти, но младший вовремя остановился, щадя брата и давая возможность наслаждаться жизнью.
Оторвав взгляд от окна, подросток глянул на Литта, который что-то воодушевленно рассказывал. Поняв, что он пропустил часть важной информации, которая, возможно, увеличила бы его шансы на то, что он встретит сегодня рассвет, Хаято хотел дать себе в лоб за то, что отвлекся на какую-то глупую ностальгию в такой момент.— Ну, желаю удачи, — улыбнулся мужчина, закончив повествование.
В улыбки и словах не было ни капли искренности, наоборот, лживость и надменность, которые сами по себе были губительны для пошатнувшейся психики игроков.Когда Литта закончил свою речь и сложил руки на груди, охранники быстренько оттащили трупы от двери, вынося их куда-то наружу. Куда – никому было неинтересно. Но все это недолгое время, буквально пару минут, Хаято ощущал на себе противный взгляд этого мужчины. Смотреть на него он не захотел, но вот узнать бы, что ему понадобилось, Хаято бы не отказался. Зачем сверлить левого человека взглядом минуты подряд? Гокудера этого категорически не понимал. Хотя…ведь он так тоже частенько делал, когда задумывался над чем-то, смотря на какого-то человека, когда кого-то разглядывал. Но он – это он, а этот мужик что?! Не очень-то приятно, когда на тебя пялятся в упор.Мысленно подросток желал Литта скорейшей смерти. Или, хотя бы, чтобы тот отвел, наконец, свой лисий взгляд от него. Он уже начал порядком раздражаться от этого, а бровь невольно протестовала, грозясь начать дергаться. На пару с нижним веком правого глаза. Но, к счастью Хаято, его брови и глаза, в кабинет зашли около двух десятков людей в строгих костюмах, каждый из них направился к одному из участников. Найдя нужного человека, эти ?люди в черном? выходили вместе с ним из комнаты, видимо, к одному из входов на полигон.
К Гокудере подошел довольно молодой блондин и, уточнив его имя, сказал следовать за ним.POV ХаятоДо места мы шли в полнейшей тишине. Не считая, конечно, звуков дождя и ветра, который просто сносил меня. Глядя на идеальную осанку мужчины, на его ухоженные, но мокрые от дождя волосы, на приличного вида костюм, я не только гадал, кем бы он мог бытьв семейной иерархии, но и попутно удивлялся, как его не сносит сраный ветер, который, блять, унесет меня сейчас!И что окончательно меня выбесило – так это гребанная музыка. Какого, блять, хрена, а?? Нахер нужна она? Почему она долбит по мозгам, почему ее слышно даже здесь, а не на самом месте действий? Транс или техно, хрен поймешь, никогда особо не разбирался в этих направлениях, но мозги сушит. И уши закладывает.И чем ближе мы подходили к небольшой дверив сетчатом заборе, над которой был аккуратный навес, тем сильнее долбила музыка! Господи, да я своих шагов не слышу!Нет, а что, вполне логично, с другой стороны.
Мало того, что чертово техно (или транс это все-таки?) сжирает мозг, не давая сосредоточиться нормально ни на одной мысли, не даваяо чем-то осмысленно подумать, так еще и не слышно нихрена, вообще нихрена. На это и рассчитано, да? Чтобы во время игры участники не слышали приближения друг друга? Ну естественно, это же веселее, блять! Господи, мои уши, мои руки, мне холодно! Черт, почему я толстовку не взял, кто мне объяснит? У меня уже, кажется, зуб на зуб не попадает, и если бы не сраная музыка, я бы слышал, как стучат мои зубы друг об друга!Оох…Ну почему все, все, даже природа и Джи, против меня? Чем я заслужил немилость Богов?Так.Тихо.Не ныть.Мужик я или где?Правильно, мужик, мужики терпят, и даже если не слышат, что им говорят другие блондинистые мужики в черных костюмах, все равно уверенно кивают.Что говорит этот человек? Я его не слышу. Вообще. Мы добрались уже до этой ?калитки?, и стоим теперь, ждем у моря погоды. Ждать, при таком раскладе, долго.О! Аллилуйя, музыка стала тише! Да мне сегодня везет, бля!— Подойди сюда, — поманил меня пальцем блондин.
Я подошел. На меня тут же нацепили ошейник, брякнув застежкой.Потом прошлись по телу руками, похлопав, погладив, пощупав. На предмет оружия, разумеется. Я прикола не понял, если там все равно будет оружие, зачем же тогда было выкладывать свое..? Но не суть.— А почему ошейник снять нельзя? – вырвалось вдруг у меня. Мне действительно было интересно почему. Если вывести из строя можно, почему тогда снять нельзя?— Потому что, — усмехнулся мужчина, — этого действительно не сделать. Тебе. Если выживешь – снимут, — меня неслабо хлопнули по плечу, видимо в подбадривающем жесте. Я в восторге. Покалечиться еще до начала Игры…Я пощупал свой ошейник. Обычный кожаный ремешок и сзади, и спереди, только маленький камушек посередине. Или это стекляшка? Черт его знает, гладкая, на шее-то не видно. Это, что ли, ?ахиллесова пята?* этого чудо-ошейника? Если да, то чудесно, судя по всему, нужно просто как-то раздробить эту штуку. Хотя я искренне не уверен, что буду это делать. Зачем я сюда тогда вообще пришел?Чтобы уйти? Нет, чтобы посмотреть, на что способен.
— Сколько хоть тебе лет-то? – вдруг спросил он меня.
Мы стояли очень близко, и ему приходилось говорить мне почти на ухо, потому что из-за музыки услышать с нормального, приличного расстояния лично мне, простому смертному, не представлялось возможным.
— Семнадцать, — угрюмо заключил я. Какое ему дело?Он хохотнул. Ну давай, поржи, конечно.— А ты вообще ешь?
Чееерт, давааай, еще и ты. Правильно, мало мне комплексов, так давай, добей, добей меня морально, чтобы сил на игру вообще не осталось.— Ем я, блять, — прошипел я. Не знаю, услышал ли он меня, да и не особенно важно.Мы помолчали где-то с минуту. Я, кстати, неожиданно для себя заметил, что сердце бешено не колотится, и вроде даже не очень…страшно. Да, да, мне было страшно! И что? Я человек, между прочим, это нормально в подобной ситуации страх испытывать…наверное…— Знаешь, парень, — опять начал мужчина, — у меня такоеощущение, чтовсе пойдет не так, как запланировал босс.Пф.
— Да? – хмыкнул я, — пророк?Блондин так задорно рассмеялся, что улыбка предательски растянула и мои губы.
— Нет, просто за те года, что я работаю на босса, привык доверять ощущениям, — усмехнулся он, как-то устало потирая переносицу, взглянув, перед этим, на часы у себя на запястье.Блин…Мне реально холодно! Я тут окочурюсь, когда уже начало?!— У вас на игру будет три часа, — перекрикивал музыку мужчина, хотя она играла уже не так громко, и можно было даже слушать свое дыхание, — все начнется в 01,30, следовательно, закончится в 4,30, и… — он вдруг запнулся, глядя на меня, — А тебе не холодно?А что, так заметно?! Нет конечно, что ты, не холодно мне!— Нисколько, — буркнул я, скрючиваясь чуть ли не напополам, обхватив себя руками.— Ха-ха, может пиджак одолжить?Съязвил, молоток.— Может еще и алименты платить будешь? – и правда, чего мелочиться, раз уж я девочку играю.— Пфф, — прыснул тот, опять начиная хохотать, — я ведь просто предложил, хахаха.Вот идиот – улыбка опять тронула мои губы – где вообще берут таких? У нас тут, между прочим, дела серьезные.— Ты ведь Хаято?— Угу.— Мачиа, — протянул он руку мне.Я, усмехнувшись, пожал ее, несильно сжав ладонь.
И зачем мне его имя…Тут мобильник блондина зазвенел и он, поднеся трубку к уху, тут же сунул его обратно в карман.Открыв дверь, он встал с боку, пропуская меня внутрь.Сердце опять застучало, глухо ударяясь о грудную клетку, напоминая о себе, ладони вмиг взмокли, а в груди поселилось это неприятное и непривычное для меня чувство тревоги. Вот она, дверь в..Ад, Рай? Я грешник? Или нет? А чего это я вообще о смерти тут думаю? Никто подыхать не собирается. Подумаешь, убить пару десятков человек…вместе с Хибари…И..иии ..и что?
Кстати, сколько участников-то?— Сколько нас? – спросил я у Мачиа, повернувшись через плечо, когда уже вышел на полигон.
— 21 человек, — ответил он, чуть улыбаясь, — попотеть придется, — хмыкнул он.— У тебя хоть план действий какой-нибудь есть? – спросил вдруг он.Посмешил.— Нет, все спонтанно, все спонтанно, — хохотнул я, и, глянув на свои часы и подведя время как можно ровнее (жизнь моя от времени зависит, как никак), не спеша пока, направился к ближайшему зданию.
* 1) "Я никогда не боялся смерти, я просто не хотел на ней присутствовать" — цитата из фильма "Параграф 78" (не дословно)* 2) Тайцзи — прямой узкий китайский меч с двухсторонней заточкой, традиционно считался оружием аристократии и офицерских военных чинов.* 3) Ахиллесова пята — для тех, кто не в курсе, "слабое место" (а вообще, это миф, про то, как мать Ахиллеса Фетида хотела сделать сына неуязвимым, и опускала его в детствев священную реку Стикс, при этом держа его за одну пятку. И по этому его тело было неуязвимо, кроме пятки, за которую мать его держала. А потом стрела попала Ахиллесу именно в это место и он умер~)