Кусок третий (1/1)
Шейя приказал усадить мальчонку в свой палантин. Они ехали молча. Заполучив то, что пожелал, правитель отвлекся и смотрел в окно. Мальчишка - себе под ноги. Он не знал и не хотел знать, зачем он понадобился злому и жестокому по слухам человеку.
Под вечер они добрались до дворца. Но мальчишку по дороге разморило, и он уснул, а Шейя умиленно наблюдал, как покачиваются длинные прядки, спадающее на лицо раба, и думал, что с ним делать дальше... Когда извозка остановились, правитель приказал: "облачить раба в одежды", что значило, что мальчишка поступал в личное распоряжение султана.
Сонного гостя унесли. Проснулся он, лишь когда царские купальщицы омывали его тело пенящейся жидкостью, напевали протяжную песню, слов которой он не понимал... от этого он погружался в полудрему, убаюканный нежными руками и спокойной мелодией. Его одели в легкий ситец и повели в опочивальню императора, по личному распоряжению, где его уже нетерпеливо ждал Шейя.Мальчишку грубо толкнули между лопаток, отчего он чуть не упал на белый персидский ковер. Двери за ним с грохотом захлопнули, а сам он, взмахнув руками, как раненая птица, с трудом удержал равновесие. Раб замер, чувствуя на себе пожирающий взгляд, и не решаясь поднять глаза.
Шейя облизал пересохшие губы, оглядывая стройную, точеную фигуру, что совсем не скрывала тонкая ткань. Сам он до этого момента не знал, что будет делать с мальчишкой, но теперь, когда его одели и причесали, картина начала вырисовываться.
-- Подойди ко мне, раб, -- Шейя заметил, что его голос звучит необычно хрипло, а в штанах разливается тепло.
Мальчонка вздрогнул и медленно приблизился.-- Ты понимаешь, что я говорю, мальчик? -- этот вопрос чрезвычайно волновал правителя, хотя он и сам не знал, почему. Но мальчик упрямо молчал. Тогда мужчина поднес к его лицу руку и поднял голову, чтобы заглянуть в небесные омуты глаз. Дыхание его опять перехватило -- у мальчишки оказалась нежнейшая кожа. На этот раз в глазах не было испуга, но было что-то намного хуже - обреченность...
Но правитель уже этого не видел -- его взор заволокло дымкой страсти. Он неторопливо заскользил по рукам мальчика, который вздрагивал от каждого движения. Медленно подымал ситец, издевательски медленно, наслаждаясь каждым судорожным вздохом, каждым сантиметром шелково-атласной и такой необычно светлой кожи...
Шейя наслаждался... в первую очередь своими эмоциями. Он давно не испытывал подобной остроты ощущений... а то, как невинно вздрагивал мальчонка под его руками, просто сводило его с ума...
Мужчина слышал участившееся дыхание и хотел все большего... но сдерживался из последних сил, стараясь растянуть это чувство... ЖЕЛАНИЯ. Он старался заметить каждую деталь... гладкая, чуть вспотевшая кожа от сильной жары... сьехавшая в ложбинку между ключиц капелька пота... Он медленно освободил раба от рубашки и провел ладонью по торсу, от чего раб прикрыл глаза, нервно сглатывая и сильнее задрожал. Шейя жадно изучал его лицо, наблюдая за реакциями, а когда он накрыл ладонью его пах, и услышал тихий, но такой сладкий стон, его разум помутнился, а мышцы моментально напряглись. Больше не в силах держатся, он завалил мальчишку на одеяла и разорвал тонкую ткань. Раб попытался вырваться, но скорее рефлекторно, зная, что лучше этого не делать, но правитель жаркой страны этого даже не заметил.
Он поставил мальчишку на четвереньки и, лишь приспустив свои штаны, грубо овладел им, срывая с губ редкие вскрики. Раб громко закричал один лишь раз, когда твердая плоть мужчины впервые пошла в него...