5 часть (1/1)

— Да ты бредишь, — пробормотала я.Как можно сдвинуть эти исполинские стены? Чушь. Я пожала плечами и успокоилась, решив, что Чак просто меня дурачит.Наконец они добрались до огромного просвета в стене, ведущего наружу — в длинные каменные коридоры. Разинув рот, я смотрела в проход: от увиденного у меня перехватило дыхание.— Восточные Ворота, — объявил Чак с такой гордостью, будто сам их построил.— Так ты не шутишь? — спросила я . Меня снова охватило волнение. — Стены и правда двигаются?— А что я еще мог иметь в виду?Мне потребовалось какое-то время, чтобы собраться с мыслями.— Ну, не знаю. Я думала, есть какая-то обычная дверь или небольшая стенка, которая выдвигается из основной стены. Не пойму, как такие громадины могут перемещаться. Да они, небось, здесь тыщу лет так стоят! От мысли, что стены могут сомкнуться и замуровать его внутри Глэйда, как в ловушке, стало очень неуютно.Чак всплеснул руками.— Да понятия не имею! Знаю только, что они двигаются, причем с грохотом. То же самое происходит и в других частях Лабиринта: стены там перемещаются каждую ночь.От услышанного меня словно пронзило током. Я повернулась к мальчику.— Что ты сказал?— То есть?— Ты сказал — ?лабиринт?. Сказал: ?То же самое происходит и в других частях лабиринта?.Чак покраснел.— Я устал от твоих вопросов. С меня хватит.Он пошел назад к дереву, под которым ммы только что ели.Я крепко задумалась. Что находится за пределами Глэйда? Лабиринт? Сквозь Восточные Ворота прямо перед собой я видела коридоры, уходящие налево, направо и прямо. Стены коридоров выглядели точь-в-точь как те, что огораживали Глэйд, да и пол был вымощен похожими массивными каменными блоками. Но заросли плюща там казались более густыми. В отдалении виднелось еще несколько просветов в стенах, ведущих в новые коридоры, а еще дальше, примерно в сотне ярдов, был прямой ход, заканчивающийся тупиком.— И правда, смахивает на лабиринт, — прошептала я, нервно хихикнув.Чудесно. Мне стерли память и бросили в гигантский лабиринт. Ситуация представлялась настолько абсурдной, что делалось действительно смешно.И тут случилось неожиданное: из одного из правых ответвлений внезапно выскочил какой-то парень и побежал по главному коридору прямо на меня— в направлении Ворот, ведущих в Глэйд. Мальчишка с раскрасневшимся лицом, покрытый потом настолько, что одежда прилипла к телу, пронесся мимо, едва взглянув на меня, и, не сбавляя скорости, помчался к приземистой бетонной будке возле лифтовой шахты. Я проводила бегуна удивленным взглядом, не понимая, чего тот, собственно, так торопится. Почему бы ребятам не делать вылазки в Лабиринт?..И вдруг я заметила что из ворот выскочили парни — не менее взмыленные, чем тот, который прошмыгнул мимо меня. Что-то недоброе таилось в Лабиринте, если все они возвращались оттуда в такой спешке.Выбежавшие собрались у металлической двери маленькой будки. Кряхтя от усилия, один из мальчиков пытался крутануть ржавое колесо. Так вот, значит, про каких бегунов говорил Чак. Интересно, а что они делали в Лабиринте?..Тяжелая дверь наконец-то подалась, громко и противно лязгнув. Ребята общими усилиями распахнули дверь пошире и тут же скрылись внутри, с грохотом захлопнув ее за собой. Я смотрела на все это, разинув рот и пытаясь найти происходящему хоть какое-нибудь объяснение. Да, было тут что-то такое, отчего по всему телу пробежали мурашки.Кто-то дернул меня за рукав, выводя из состояния задумчивости. Это вернулся Чак.Я тут же буквально набросилась на него:— Кто эти парни? Откуда они пробежали? Что это за будка такая? — я повернулась и ткнула пальцем в сторону Восточных Ворот. — Почему вы вынуждены жить в центре этого чертового Лабиринта?От гнетущего чувства непонимания происходящего буквально раскалывалась голова.— А я больше ничего не скажу, — ответил Чак неожиданно твердо. — Думаю, тебе надо пораньше лечь спать и хорошенько выспаться. И… — тут он умолк и приложил правую руку к уху. — Начинается… — Что?.. — спросила я, удивленно глядя на Чака. Сейчас тот говорил, как взрослый, и уже не вел себя словно маленький ребенок, которому очень хотелось видеть в мне друга.Внезапно воздух сотряс оглушительный грохот, сопровождающийся чудовищным треском и хрустом. Я подскочила на месте, попятился, споткнулась и упала. Вокруг все затряслось, как при землетрясении. В панике я обернулась — стены пришли в движение. Они действительно ползли, запирая его в Глэйде, как в ловушке. От внезапного приступа клаустрофобии сдавило дыхание, легкие будто наполнились водой.— Не волнуйся! — крикнул Чак сквозь грохот. — Это всего лишь стены!..Я была настолько поражена видом закрывающихся Ворот, что едва услышал его. Я кое-как поднялась и сделал несколько неуверенных шагов назад, чтобы лучше рассмотреть происходящее. В то, что я сейчас видела, было почти невозможно поверить.Гигантская стена справа от них, пренебрегая всеми известными законами физики, ползла по земле, высекая искры и поднимая клубы пыли. От рокота дробящегося камня у меня завибрировали все кости. И тут я поняла: двигается только эта стена. Она направлялась навстречу той, что слева, и собиралась вот-вот замуровать проход: штыри были готовы войти в отверстия.Это невозможно!.. Ужасно захотелось убраться отсюда, в последний момент проскочить в закрывающийся створ Ворот и сбежать подальше от чертова Глэйда. Но здравый смысл одержал верх — в Лабиринте наверняка куда опаснее, чем здесь.Я попыталась представить себе, как работает вся конструкция. Очевидно, огромные каменные стены — сотни футов в высоту — скользили по земле, как раздвижные двери. В памяти промелькнул смутный образ из прошлой жизни. Я постаралась ухватиться за обрывок воспоминания, дополнить картину лицами, именами, окружающей обстановкой, но все растворилось в сумраке. Меня пронзило щемящее чувство тоски.Выступающие штыри правой стены плавно вошли в круглые отверстия левой, и стены сомкнулись. По Глэйду прокатился жуткий грохот. Мне опять стало не по себе, по телу пробежала легкая дрожь, которая, впрочем, тут же исчезла. Внезапно я ощутила удивительное спокойствие.— Вот это да!.. — вдохнула я, понимая, впрочем, что простое ?вот это да? никак не соответствует масштабам увиденного.— Фигня, как сказал бы Алби, — буркнул Чак. — Со временем привыкнешь.Я огляделась: теперь, когда они были наглухо замурованы в Глэйде, атмосфера этого места полностью изменилась. Я попыталась понять, для чего закрывались выходы, но предположения были одно хуже другого: либо их запирали тут, как в тюрьме, либо ограждали от чего-то извне. Мысль о том, что в Лабиринте таится какая-то смертельная опасность, снова вывела меня из состояния душевного равновесия. Вернулся страх.— Да пошли уже, — сказал Чак, дернув меня за рукав. — Поверь, к ночи тебе лучше быть в постели.Понимая, что выбора нет, я попыталась справиться с бушующими в душе чувствами и побрел за мальчиком.Они оказались в густой тени между Хомстедом — так Чак назвал трехэтажную деревянную развалюху — и каменной стеной.— И куда мы идем? — спросила я . Сейчас он думал о двигающихся стенах и о зловещем Лабиринте. Выходило плохо — в том смысле, что ум заходил за разум. Я потрясла головой и сделал слабую попытку пошутить: — Если ты рассчитываешь на поцелуй перед сном, не обольщайся.Чак юмора не оценил.— Заткнись и иди за мной.Я глубоко вздохнула и, пожала плечами, последовал за Чаком вдоль задней стены дома. Тихо, на цыпочках, они приблизились к небольшому мутному окошку, сквозь которое пробивался мягкий свет. Судя по звукам, внутри кто-то находился.— Туалет, — прошептал Чак.— И что? — насторожившись, спросила я.— Люблю проделывать такие штучки. Перед сном лучшего развлечения и не придумаешь.— Какие еще штучки? — Интуиция подсказывала мне, что Чак задумал что-то нехорошее. — Знаешь, я лучше…— Молчи — и просто смотри.Чак осторожно взобрался на большой деревянный ящик, стоявший прямо под окном, пригнулся, чтобы тот, кто находился внутри, не смог его заметить, а затем вытянул руку и легонько постучал по стеклу.— Ты что творишь? — прошептала я. Более неудачного момента для выделывания подобных фокусов выбрать было трудно: там запросто мог оказаться Ньют или Алби. — Я только что попала к вам, и всякие неприятности мне совершенно без надобности!..Чак, зажав рот ладонью, беззвучно смеялся. Не обращая внимания на меня, он снова постучал в окно.В окне мелькнула чья-то тень, окошко открылась. Я быстро отскочила и вжался в стену дома. Что за ерунда — какой-то сосунок смог подбить его на идиотскую выходку!.. Пока что мне оставалось незамеченной, но стоило тому, кто находился в туалете, высунуться из окна, и мы попались.— Кто там? — раздраженно заорал кто-то из уборной скрипучим голосом.У меня перехватило дыхание, когда я поняла, кто кричит — голос Галли я запомнила хорошо.И тут резко, без предупреждения, Чак выпрямился перед окном и заорал что есть мочи. Судя по грохоту в туалете, шутка удалась, но, судя по последовавшим жутким ругательствам, Галли был явно не в восторге. Страх и неловкость одновременно охватили меня но было смешно, даже очень смешно .— Я тебя убью, хмырина кланкорожая! — завопил Галли, но Чак уже успел спрыгнуть с ящика и теперь несся прочь.Услышав, как Галли открывает внутреннюю дверь и выбегает из уборной, я похолодела.Однако я быстро пришлав себя и рванула следом за своим новым и единственным другом, но едва завернул за угол, как нос к носу столкнулся с Галли, выскочившим из Хомстеда. Тот был похож на вырвавшегося на волю разъяренного дикого зверя.— А ну иди сюда!.. — заорал Галли.Внутри у меня от страха что-то екнуло. Похоже, сейчас ему крепко заедут по физиономии.— Это не я! Клянусь!.. — крикнула я.Впрочем, смерив противника взглядом, я решила, что бояться его, пожалуй, не стоит — Галли выглядел не настолько крепким, чтобы с ним нельзя было справиться.— Не ты?! — рявкнул Галли, свирепо вращая глазами. — Тогда откуда ты знаешь, что что-то случилось, если не делала этого?Я ничего не ответила. Он уже немного успокоился.— Я не дурак, — прошипел Галли, ткнув пальцем мне в плечё — Я видел жирную харю Чака в окне. Ты должен как можно скорее решить для себя, кто твои враги, а с кем лучше не ссориться. Врубаешься? Мне плевать, чья это была идея, но еще одна такая выходка — и прольется кровь. Ты меня поняла?Не успел я ответить, как Галли развернулся и пошел прочь.Однако мне очень хотелось поскорее замять конфликт.— Извини, — пробормотал я, понимая, насколько глупо это звучит.— Я знаю тебя, — бросил Галли, не оборачиваясь. — Я видел тебя во время Метаморфозы и очень скоро выясню, зачем ты здесь.— Ну, спасибо тебе, приятель, — сказала я подошедшему Чаку. Тот стоял с виноватым видом, понуро уставившись в землю.— Извини. Если бы я знал, что там Галли, ни за что бы этого не сделал. Честно.Неожиданно для самой себя я засмеялась, хотя всего час назад была уверена, что больше никогда в жизни не услышит звука собственного смеха.Чак пристально посмотрел на меня и неловко улыбнулся.— Чего это ты?Я замотала головой.— Ладно, не извиняйся. Так ему и надо. Все равно, прикольно вышло.Мне стало немного легче.Спустя пару часов я лежала рядом с Чаком в мягком спальном мешке на траве. Местом ночевки служила широкая лужайка, которую я раньше не заметила. Ее выбрали для ночлега многие, что мне показалось странным. Хотя, с другой стороны, всем в Хомстеде все равно не хватило бы места. Тут, по крайней мере, было тепло, и это в который раз заставило меня подумать о том, в какой части света они находятся. Я совершенно не помнила ни географических названий, ни названий государств, не имел представления о каких-либо ключевых событиях в мире. Жители Глэйда, очевидно, тоже ничего подобного не знали, а если что-то и знали, то предпочитали помалкивать.Я долго лежала, глядя на звезды и прислушиваясь к чужим негромким разговорам. Спать не хотелось совсем: отчаяние и безысходность никак не отпускали его, а облегчение, вызванное шуткой, которую Чак сыграл с Галли, давно прошло. Это был бесконечный и очень странный день.Все было так… непривычно. Я помнила множество мелких вещей из прошлой жизни — что-то о еде, одежде, учебе, играх. Но все это никак не желало складываться в целостную картину. Я словно смотрела сквозь толстый слой мутной воды. И, пожалуй, сильнее всего я чувствовала… обиду.— Твой Первый День, и ты выжила, — прервал Чак его раздумья.— И что из того?Очень хотелось сказать: ?Не сейчас, Чак. Я не в настроении?.Чак приподнялся на локте и внимательно посмотрел на меня.— Через пару дней ты узнаешь гораздо больше. Начнешь потихоньку привыкать. Лады?— Ну, да… кажется, лады. Кстати, откуда взялись все эти странные словечки?Все выглядело так, будто обитатели Глэйда позаимствовали их из чужого языка.Чак снова плюхнулся на землю.— Не знаю. Я тут всего месяц, если помнишь.Интересно, Чак действительно ничего не знает или просто предпочитает держать язык за зубами? Этот сообразительный и веселый мальчишка выглядел как сама невинность, но кто может за него поручиться? Как и все в Глэйде, он оставался для меня загадкой.Прошло несколько минут, и я почувствовала, что усталость после долгого дня наконец-то взяла свое — меня начало клонить в сон.И тут меня словно током ударило — настолько неожиданной была пришедшая в голову мысль.Глэйд, стены, Лабиринт — все это внезапно показалось каким-то… родным и уютным. Приятное ощущение тепла и умиротворения разлилось в груди, и впервые с тех пор, как мне оказалась здесь, я подумала, что Глэйд — не самое плохое место во Вселенной. Я замерла, широко раскрыв глаза и затаив дыхание. Что это со мной? — подумала я. — Что изменилось? Удивительно, но от мысли, что все будет хорошо, стало немного не по себе.Неожиданно я осознала, что должена делать, хотя и не понимала, откуда взялась такая уверенность. Это чувство озарения было странным — чуждым и знакомым одновременно, но принятое решение казалось единственно верным.— Я хочу стать одной из тех парней, которые выбираются наружу, — громко сказала я . — В Лабиринт.— Чего? — отозвался Чак.Я уловила в сонном голосе Чака нотки раздражения.— Я про бегунов. Что бы они там ни делали, я хочу в этом участвовать, — пояснила я .Интересно, — подумала, — что это такое на меня нашло?..— Ты понятия не имеешь, о чем толкуешь, — проворчал Чак и отвернулся. — Спи лучше.Хотя я действительно не понимала, о чем говорит, настроена я была очень решительно.— Я хочу стать бегуном.Чак снова повернулся к нему и приподнялся на локте:— Можешь прямо сейчас распрощаться с этой мыслью.Реакция Чака слегка удивила меня, однако я не унималась:— Не пытайся меня…— Т/И. Новенькая. . Друг мой. Забудь об этом!— Ладно. Поговорю завтра с Алби.Бегун, — подумала я. — Я ведь даже не знаю, кто они такие. Может, я и правда свихнулась?Чак со смехом откинулся на спину.— Ну ты и кусок кланка! Спи давай!Однако я не сдавалась:— Что-то есть в Лабиринте такое… Все кажется до боли знакомым…— Да спи ты, говорю!Я вдруг почувствовала, что в его мозгу сложились воедино несколько фрагментов мозаики. Хотя я понятия не имела, какая картина получится в итоге, но следующие слова пришли ко мне будто извне, словно за него говорил кто-то посторонний:— Чак, мне кажется, я раньше уже бывала здесь.Я услышал, как мальчишка резко сел и как-то порывисто вздохнул, но я решила не продолжать разговор и повернулся на бок, опасаясь, как бы чувство душевного покоя и уверенности в себе не покинуло меня.Сон пришел гораздо быстрее, чем я предпологала.