VI (1/1)

Грань вымысла и реальности проходит там, где ее мягко очерчивает рука творца.? Роберт РоссЛи смотрел на своего альфу, лёжа на боку. На поляне было мокро, это полковник чувствовал, но возле костра, где вповалку они спали, было сухо. Мужчина осторожно касался темных волос супруга, и свободной рукой обнимал Хьюго. Он бы лично пристрелил того, кто посмел разбить ногу его мужу. Вопреки своей обычной природе, омега не пощадил бы этих уродов, что работали в лагере смерти.Пейсу было довольно странно видеть мужа, с удовольствием хлещущего кофе. Когда они встретились, омега случайно пролил на него свой напиток, и тогда же узнал, что Уивинг ненавидит особенно запах зёрен. Тогда парень испугался криков популярного и старшего актёра, и невольно ссутулился. Альфа неловко вздохнул и извинился, а потом пригласил его что-нибудь выпить.Он ненавидел кофе всей своей душой, и на протяжении всей совместной жизни Пейс ходил пить кофе к друзьям, не потому что муж запрещал, а просто чтобы его лишний раз не травмировать появлением ненавистного запаха. Корни проблемы уходили в прошлое, когда ещё подросток альфа таскал мешки с кофе, чтобы обеспечить себе сносную жизнь. А вчера запах ему нравился, и Ли был рад разделить увлечение напитком со своей второй половинкой.Любовь к вину даже после потери памяти у Хьюго с завидным постоянством осталась, и когда омега пришел в амбар с сеном, от мужа пахло вином. Как-то это все странно работало, с памятью. Пейс был рад тому, что Хьюго был рядом, и ничего больше ему было не нужно. Интересно, вспомнит ли он своих брата и сестру? А вечного собутыльника?— Нила?—?Панда такая. Пьет все равно. —?пробормотал полковник, поцеловав в макушку мужчину. Ничего говорить о прежнем ?я? альфы Пейс не стал. Пусть все будет так, как будет. Если у его избранника будут вопросы, он ответит на них. Ли с нежностью пропустил сквозь пальцы мягкие волосы.Упомянутый китайский медведь сонно приоткрыл один глаз, осторожно прижал омегу к себе, и закрыл его, собираясь дальше спать. Ли покачал головой, и коварно пощекотал за бока мужа.—?Я люблю тебя, моя ленивая и мягкая коала. И будь моя воля, я бы позволил тебе все, чего ты так хочешь, но дежурство распределял не я. —?Пейс поморщился от головной боли.—?Нет, нельзя спать. У нас много дел, и скоро твоя очередь стоять на часах. Но я, конечно, могу посторожить за тебя. —?это была в чистом виде провокация, и мужчина на нее поддался. Омега чуть улыбнулся маленькой хитрости, и прикрыл глаза, снова засыпая. Сатлер мертв, и он может спать спокойно в прямом смысле.В лагере многие уже занимались своими делами, но солдаты привыкли делать все максимально тихо. Две роты уже направили на поиски удравших в непроходимый лес беглецов, ещё несколько разбирали завалы стен, обрушившихся после вчерашнего взрыва. Вечером Командор решил не губить людей, посылая их на поиски Орсо. Один хороший друг?— не повод губить роту или две. Ли слабо соображал из-за головной боли, а индеец делал свои дела, этим всецело пользуясь.Гарри пытался ему возразить, но мужчина пресекал возражения, со своим обычным видом, говорящим, что на него можно положиться, и Уивинг замолкал, продолжая перетаскивать обломки породы, скользкие от росы. Все же мысли о странном поведении Командора беспокоили ротного.Отец стоял на посту, держа наперевес автомат, и это тоже казалось парню странным. Зачем все это нужно их главнокомандующему? Нет людей что-ли для караула? Но на сей раз предусмотрительность индейца была оправдана: посланные на поиски вернулись хмурые, и попросили всех свободных людей.—?Грузовик торчит из реки, вокруг куча кровищи, сэр. —?отчитался глава отряда.Командор нахмурился, и кивком отпустил солдат на помощь отряду. Сбежавших надо вытаскивать, трупы?— в пакеты, пакеты?— в Центр отправлять, грузовик?— чинить, и вносить в реестр государственной собственности. Центр уже, как и прежде, в ?досатлировские? времена, назывался департаментом внутренних дел, но вояки не любили скакать с названия на название, и ёмкое ?Центр? не выйдет из оборота ещё лет двадцать.Немного отвлечемся от ставшего нам уже родным лагеря, и сместим взгляд в другой город освобожденной Англии. На посту канцлера, королевы, да что такое? Диктатора. Тьфу ты. Иначе говоря?— ответственного за всю страну, теперь был некто Эрик Финч. Хилый болезненный юноша, по внешнему виду никак не напоминавший ирландца, но по праву рождения им являющийся.Уже умертвленный в подворотне заботливой рукой канцлер оставил после себя столько проблем, что если бы Финч получил на руки весь полный список, то умер бы от одного взгляда на него. Хмурый и тонкий, как жердь, Финч, со спринтерской скоростью находил решения казалось бы неразрешимым проблемам, но какие у него при этом были испуганные глаза.Видела бы его покойная матушка, точно бы пренебрежительно плюнула. Вид и возраст парня приближался к тридцати, и той неумолимой отметке, когда одни юноши только начинают раскрываться, а другие начинают увядать. Эрик склонялся к тому, что его непритязательная внешность после ужасной цифры ?тридцать? вообще потеряет всякую пристойность.Раньше этот вопрос его не волновал от слова совсем, а вот этим летом, когда он после долгих и упорных трудов в партии против Сатлера добился желанного поста, его вдруг заинтересовал этот вопрос. Лето близилось к закату, и время, ускользающее сквозь пальцев?— тоже. Особенно ярко этот неприятный момент Эрик ощутил, когда пригласил на свидание очаровательную помощницу нового главы полиции, и получил в ответ лёгкое недоумение.Иви Хаммонд была очаровательной какой-нибудь пра-правнучкой ирландских ведьм. Медные кудри революционерки вспыхивали, когда она становилась спиной к солнцу, а мрачному заморышу все хотелось сказать ей о том, что она и есть солнце, но он помнил, как девушка ответила ему, когда они ещё служили вместе в Центре, и имели равные полномочия.Тогда была настоящая весна. В небе были хмурые облака, и за каждым углом их ждала жестокая расправа, а сами они по много раз на день меняли свои полномочия?— начиная с посыльных и водителей, и заканчивая командирами небольших групп. Зато тогда они были постоянно рядом, и часто ночевали под одним небом. Сейчас даже небо у них было разное. Над Иви оно очистилось от туч, а Эрик стоял под проливным дождем.Теперь он?— днями и ночами сидит здесь, разруливая недостаток бюджета (проверьте бывших высокопоставленных чиновников, если найдете не положенные по реестру деньги?— заберите в казну, пообещав не заводить дело. Да, уверен, они согласятся.), страшный голод в Шотландии (отправьте туда личные запасы Сатлера и его партии из бункера. Ключа нет? Мне что, вас учить, как взрывается металлическая дверь?), и великое множество иных неприятностей.А Иви ловит преступников против личности, совести и жизни, и кто бы знал, как Эрик завидует тем, с кем служит очаровательная полицейская. Если сейчас он позовет ее на свидание, и она пойдет?— про нее пойдут толки, его престиж, как президента… Да чтоб тебя, опять перо заело. Как исполняющего обязанности президента, упадет ниже, чем упал с моста труп Криди.Если Иви откажется?— все будут довольны, кроме, пожалуй, самого Финча. Он ищет не общее довольство, а только улыбку мисс Хаммонд, которая, как он чувствовал, не будет никогда улыбаться лишь ему. Говорят, что самая болезненная и долгая?— это любовь невзаимная. Эрик вздохнул, покачав головой. Ему было двадцать шесть, он курил по привычке дешёвые сигареты, и считал, что любовь?— это порок.Хьюго смотрел на себя в зеркало, и думал о том, как это странно. Смотреть в какую-то светоотражающую поверхность, и видеть там не помесь бешеной собаки с инопланетянином, а вполне себе приличного человека, правда пока передвигающегося по своей квартире на костылях. До дома их доставил грузовик гарнизона (благо, другой, а не тот, из которого вытащили тонким слоем размазанного по салону человека).Дома муж почти насильно его побрил, мягкими уговорами и угрозами не даваться в руки убедил его, что бороду лучше пока убрать. Сам Хьюго был в восторге от неё. Мужчина все же решил не травмировать своим видом окружающих, и с бородой расстался до лучших времён. Мирная жизнь оказалась на удивление удобное и приятной.Ли нравилось готовить, а он это время проводил тоже на кухне, сидя за столом, и наблюдая, все ли в порядке. Ощущение покоя благодатно действовало на них всех: Гарри расслабился, Пейс перестал выглядеть уставшим принцем Кнудом, Хьюго, вот, побрился. Альфа поправил воротник рубашки, и вышел в коридор, неизменно пока цокая изрядно ему надоевшими костылямиТам уже промышлял Гарри. Парень не хотел будить омегу, и решил сделать все сам.—?Точно справишься? —?младший Уивинг обернулся.—?Да, по крайней мере, надеюсь на это. Доброе утро.—?Доброе. —?альфа снова занял свое место за столом и на этот раз предметом слежки был его сын.Мужчина поскреб рукой подбородок, и вздохнул, не обнаружив там привычных зарослей.—?Поверить не могу, он заставил тебя побриться. —?фыркнул парень, пытаясь аккуратно разбить яйцо, то есть хотя-бы в сковородку. Момент напряжения, и, аллилуйя, завтрак не на полу.—?Он пообещал мне не препятствовать ей, если она будет ухоженная и аккуратная. —?Гарри обернулся от плиты и недоверчиво прищурился, совершенно как Ли.—?Уверен?—?Вроде да. —?взьерошив непослушные вихры, парень рассмеялся. Странным, скрипучим смехом, как будто кто-то трет наждачкой по стеклу.Хьюго подумал, что где-то уже слышал эти инопланетные звуки, а потом вспомнил какое-то видео, которое ему показывал Ли, и что-то говорил, но Хьюго был слишком увлечен оратором, чтобы ещё и понимать, что этот оратор говорит. На видео было какое-то животное молочного цвета.—?Эх, ты, мелочь. Сомневаешься во мне? —?добродушно поворчал Хьюго. —?Яйца не спали.—?Не сомневаюсь, не сомневаюсь. —?улыбнулся Гарри, и поставил на стол сковородку с завтраком. Вернувшийся из лагеря отец с удовольствием улепетывал все, про что раньше в их доме папа даже не заикался. Он слышал историю от тети, что Ли прятался с мясным пирожком у нее в квартире, когда ходил беременным Гарри. Что он мог поделать, когда ему так хотелось?Сейчас омегу оба альфы с трудом уговаривали просто поесть, а свободное от готовки время полковник спал в разных частях дома. Излюбленным его местом была софа перед большим окном, и там чаще всего Хьюго находил супруга. Гарри первым услышал донесшийся оттуда полустон-полувсхлип, и понёсся туда, по пути опрокинув табуретку.—?Пап? —?парень склонился над омегой, а тот спросонья хлопал ресницами и что-то невнятное бормотал. Лицо Ли исказила гримаса боли, и он сдавленно попросил сына позвонить врачу. Альфа почувствовал, как в груди что-то оборвалось, когда на полпути он услышал повторившийся стон. Дурацкими костылями он сбил несколько плинтусов, а сейчас зацепился одним за косяк, и чуть не упал.—?Все будет в порядке. —?мужчина сел рядом со сжавшимся в комочек полковником, хоть и сам заметно волновался.—?Мы уже проходили через это однажды. —?Ли мотнул головой, сжав рукой одеяло.—?Что? Нет? —?альфа осторожно накрыл своей рукой побелевшую от напряжения ладонь мужа.?— Я лежал на сохранении. Мне делали кесарево сечение. —?полковник был белее снега, и Хьюго испугался не на шутку, хоть и старался этого не показать.—?Все будет в порядке. —?повторил мужчина, осторожно обняв омегу, когда того немного отпустило. Гарри громко разговаривал с врачом по телефону, и просил его приехать как можно скорее.—?Может быть я отвезу тебя на машине? —?предложил альфа, хоть и понятия не имел, помнит ли он, как водить машину, и водил ли вообще. Хьюго был бы рад хоть как-нибудь облегчить участь омеги.—?Нет. —?одновременно запротестовали Гарри и Ли. Мужчина отметил себе потом спросить у сына, почему нет.