Семейные ценности (1/1)

Совет был назначен на девять утра, Ваттье де Ридо попросил об аудиенции в восемь, и накануне Фергус не сомкнул глаз. После некрасивой ссоры с Анаис, молодой Император не успел даже толком поговорить с ней и помириться?— разговор, состоявшийся спустя несколько часов, получился скомканным и почти пустым. Сам Гусик не готов был извиняться перед супругой за то, что сказал ей, только за то, как это сделал. Ани же, слишком убежденная, если не в собственной правоте, то, по крайней мере, в своем праве на ошибочное мнение, говорила с ним сдержанно, так, словно кто-то уговорил ее свести конфликт к худому миру. Они расстались без единого лишнего слова, без обычного обмена шуточками, и, будь Фергус менее занят делами Империи, он переживал бы об этом гораздо больше. Отношения с Анаис всегда были для него похожи на, пусть и дружескую, но напряженную шахматную партию. Они оба оказались в ситуации, в которой не планировали и не хотели оказываться, и в равной степени испытывали давление со стороны окружения. Ани?— потому что ее статус королевы и правительницы становился все более формальным по мере того, как укреплялась власть Фергуса. Сам Фергус?— потому что, по мнению нильфгаардской общественности, не мог прижать к ногтю собственную жену. Он искренне полагал, что в таких категориях вовсе не имел права рассуждать о своей женитьбе, но народ Империи, всегда гордившийся своей прогрессивностью и прямым взглядом в будущее, слишком привык, что слово Императора было ценнее и важнее чего угодно. У Фергуса же чаще всего просто не находилось для них нужных слов.Накануне собрания Совета он ощущал себя, как неопытный боец в ночь перед решающей битвой. Фергус знал, что бой предстоял нешуточный?— вопросов, требующих немедленного решения, накопилось слишком много, и просители только и ждали, когда он даст слабину и согласится на их условия, лишь бы не продолжать пустые споры. Но для Императора слабость была недопустимой роскошью, и Фергус готов был перед зеркалом репетировать то, как он будет говорить ?Нет?.Главу имперской разведки молодой Император принимал в Малом кабинете?— комнате с единственным узким высоким окном, защищенной всеми возможными чарами от подслушивания и подглядывания. На таких предосторожностях настаивал сам Ваттье, и Фергусу иногда казалось, что старый шпион даже поздравления с днем рождения или беседы о погоде вел в такой же обстановке.Он явился ровно в назначенное время?— ни минутой позже, и Фергус, не поднимаясь из-за стола, за которым провел целую четверть часа, бессмысленно вглядываясь в подготовленные к Совету донесения, пригласил его сесть напротив.Он знал Ваттье де Ридо буквально всю свою жизнь. Тот был правой рукой, глазами и ушами отца, и на их встречах Фергус начал присутствовать, едва научился понимать человеческую речь, пусть и не улавливал часто смысла произносимых слов. Де Ридо был такой же неотъемлемой частью Империи, как черный стяг с золотым Солнцем, и о его вечном присутствии где-то рядом можно было забыть так же легко, как о том, что знамя развевается у тебя над головой. По виду шпиона сложно было предположить, сколько ему лет, хоть Фергус и знал, что он ненамного моложе ушедшего на покой Императора. В отличие от своего прежнего господина, Ваттье де Ридо отходить от дел не спешил, и Фергусу иногда представлялось, что тот останется на своей должности, пока существует Империя, и такой расклад молодого правителя вполне устраивал.Ваттье поприветствовал Фергуса коротким учтивым поклоном, потом все же уселся на предложенный стул?— прямой, как рыцарская алебарда. Его быстрый внимательный взгляд пробежался по комнате, задержался на задернутых шторах на окне?— будто шпион опасался, что за ними притаился невидимый враг, а кабинет был полон подслушивающих артефактов. Фергус терпеливо ждал, пока де Ридо заговорит, и тот, помедлив еще минуту, наконец едва заметно кивнул?— помещение прошло проверку и подходило для важного разговора?— иначе?— Фергус в этом не сомневался?— Ваттье настоял бы на беседе на вершине смотровой башни или в глубоком подвале, до куда точно не долетели бы звуки внешнего мира.—?Вам, должно быть, известно, Ваше Величество,?— начал шпион без лишних вступлений,?— с каким прошением сегодня намерена обратиться к вам на Совете представительница чародейского сообщества?Фергус устало кивнул. Этот вопрос обсуждался уже много недель?— чародеи требовали больших свобод для своей деятельности, настаивали на создании собственной организации, выведенной из состава государственных органов и неподотчетных Имперской Канцелярии, а также?— просили утвердить их право перемещаться за пределы Империи без надлежащего документального сопровождения. Фергус продолжал настаивать, что подобным правилам подчиняются все государственные органы и чиновники, которыми, по сути, и являлись чародеи?— вести свободную деятельность без получения лицензии им запрещалось, а наличие лицензии?— по сути, магического контракта, который ни одна из сторон не могла нарушить?— означало автоматическое подчинение общим законам. Император уже устал напоминать чародеям, что сделано это было в интересах нильфгаардского народа, для которого существование привилегированной и вместе с тем могущественной общности в рамках государства было недопустимо и могло казаться опасным. Чародеи же в ответ говорили, что подобный контроль мешает развитию науки и магии, и Нильфгаард, следуя подобным законам, рисковал безнадежно отстать от всего остального мира. Дилемма до сих пор оставалась неразрешимой.—?До меня дошли сведения, что в случае вашего отказа, который непременно последует, они планируют серию диверсионных действий, направленных против репутации и даже жизни Вашего Величества,?— продолжал Ваттье ровно?— так, словно рассуждал о том, что погоды нынче стояли дождливые. Фергус нахмурился. Он привык жить, оглядываясь, всегда зная, что на него могут совершить покушение?— однако после того случая в Боклере, когда он и впрямь едва не умер, реальная опасность его жизни ни разу не угрожала?— Император предполагал, что в этом была несомненная заслуга де Ридо и его людей.—?И что вы планируете предпринять на этот счет? —?деловито спросил Фергус. Он был готов к новым мерам безопасности, даже невзирая на грядущее возвращение Иана в его жизнь. Ваттье де Ридо можно было доверить любую, даже такую скандальную тайну, и, защищая Императора, он обеспечил бы безопасность и тем, с кем тот был связан.—?Я предлагаю сделать шаг первыми,?— ответил Ваттье, не моргнув глазом,?— стоит напомнить чародейскому сообществу, в каком положении они находятся, и как далеко распространяется наш над ними контроль. Думаю, необходимо убрать одного из них?— не слишком важного, но заметного в магической среде. Организовано все будет чисто, в официальных сводках инцидент будет указан, как несчастный случай на производстве, но я сделаю так, чтобы чародеи точно знали, что произошло, и поняли, что это значит.Фергус моргнул. В первый момент ему показалось, что он ослышался, что задремал за столом, слушая скучный длинный доклад, и Ваттье вовсе не предлагал организовать тайное убийство, прикрывшись трагической случайностью. Но шпион по-прежнему смотрел на Императора спокойно и прямо, ожидая ответа, но не рассчитывая на шокированные вопросы. Это было обычным делом, его люди легко могли это организовать?— хватило бы единственного слова Фергуса.—?Нет! —?молодой Император откинулся на стуле, надеясь, что сможет выдержать взгляд Ваттье и не отвести глаза,?— вы не будете никого убивать.Де Ридо на мгновение скептически изогнул бровь.—?Это не единственный способ, но, по моему разумению, самый эффективный,?— заметил он,?— чародеи понимают лишь силу, и послабления их положения до приемлемого вам уровня на этот раз будет недостаточно, чтобы их успокоить. А я, в свою очередь, не могу больше гарантировать вашей полной безопасности, когда вы находитесь за пределами Нильфгаарда. Мы опасаемся сговора имперских чародеев с Ложей, на чью деятельность наше влияние не распространяется.—?Я не хочу войти в историю, как кровавый тиран, решающий все вопросы убийствами конкурентов,?— Фергус сжал кулаки.—?С вашего позволения, Ваше Величество,?— все так же ровно поправил его Ваттье,?— но чародеи вам вовсе не конкуренты. Они?— враги Империи, изменники, раз собираются покуситься на вашу жизнь. А для изменников есть лишь одна кара. Я вовсе не предлагаю следовать примеру покойного короля Радовида и сжигать их всех, без разбора. Но чародеи должны помнить, кому они служат.—?Разве не должны они помнить еще и то, почему они мне служат? —?Фергус сдвинул брови, не разжимая кулаков,?— я не хочу добиваться верности через страх. Они должны гордиться своей Родиной и желать ей служить, а не бояться быть этой Родиной уничтоженными.—?Гордость?— это, конечно, замечательно,?— тонко улыбнулся Ваттье,?— и лично мне эта категория понятна и близка. Я горжусь своей Родиной и, не раздумывая, отдал бы за нее?— и за вас?— свою жизнь. Но чародеи слишком горды собой, чтобы думать о судьбах Отечества. То меньшинство, что еще предано вам и Империи, преследуется и подавляется. Лидеры будущего протеста стремятся уничтожить мнения, отличные от их собственного, чтобы казалось, что их убеждения разделяют все, и поддержки у вас среди них не осталось вовсе.—?А разве вы не предлагаете сделать то же самое? —?переспросил Фергус,?— ведь этот жест станет угрозой и для того меньшинства, что еще верно Империи. Может быть, вам стоит обратить внимание на них? Заняться ими, чтобы у Империи остались сторонники. Преданными людьми раскидываться глупо.—?Прошу прощения, но равно глупо и привлекать сторонников ложными обещаниями привилегий,?— заметил Ваттье, чуть нахмурившись,?— все граждане Империи равны перед законом, и, даже если удастся переломить мнение чародейского сообщества подобным образом, в последствии они запросят тех же послаблений, что сейчас требуют те, кто выступает против вас.Фергус прикрыл глаза и выдохнул. Он всегда знал, что, находясь у власти, его отец не брезговал никакими методами для поддержания своего влияния, и, видимо, убийства и шантаж входили в этот список. Но молодой Император помнил еще свой последний разговор с Эмгыром?— и едва ли следование прежним принципам совпадало с понятием правителя мирного времени, каким его хотел видеть отец.—?Перед законом все равны, Ваттье,?— проговорил Фергус негромко,?— и закон Империи запрещает убийство ее граждан. Я рассчитываю, что вы, как и все мои подданные, будете следовать ему.Старый шпион помолчал немного, потом кивнул и поднялся из-за стола.—?На все воля ваша, Ваше Величество,?— сказал он, и тон его снова стал совершенно бесстрастным,?— я разработаю и представлю новую стратегию взаимодействия с чародеями, а также?— усилю вашу охрану.Фергус посмотрел на него снизу-вверх.—?Благодарю,?— тихо проговорил он.Ваттье помедлил еще пару мгновений, потом вдруг снял со своего пальца неприметное золотое кольцо и положил его на стол перед Фергусом.—?Я хочу, чтобы это было у вас, Ваше Величество,?— сказал он твердо,?— это артефакт, разработанный мастером Риннельдором по моей просьбе. Он помогает распознать ложь?— надетое на палец, это кольцо вибрирует, если собеседник пытается вас обмануть. Радиус его действия не слишком велик, но оно много раз сослужило мне хорошую службу.Фергус неуверенно взял кольцо и покрутил его в руках, поднес к глазам, потом снова посмотрел на собеседника.—?Может быть, мне самому заказать такое же у мастера Риннельдора? —?спросил он,?— а это пускай останется вам?Ваттье покачал головой.—?Я предпочел бы, чтобы мастер Риннельдор ничего не знал о том, что вы владеете этим кольцом,?— ответил он,?— носите его вместо обручального?— тогда подмены никто не заметит.Фергус помедлил, взглянул на собственную руку?— золотой ободок тускло мерцал на его пальце, такой привычный, что в иное время Император вовсе его не замечал?— как не замечают вдохов и выдохов, пока не начинают задыхаться. Ваттье выжидающе смотрел на него, и Фергус решительно снял обручальное кольцо, опустил его на бесполезные документы перед собой и заменил его артефактом. По руке вверх, к запястью, и дальше до самого локтя, прошел легкий магический импульс?— кольцо принимало и распознавало нового хозяина, подстраиваясь под течение его энергии.Ваттье же вдруг наклонился через стол, опустил обе руки на плечи Фергуса и посмотрел ему прямо в глаза.—?Я обещал вашему отцу защищать вас любой ценой,?— сказал он, не меняя тона,?— и в этом?— единственная и главная цель моей жизни. Я останусь верен вам до конца, Ваше Величество.Кольцо на пальце Фергуса, пока Ваттье говорил, даже не вздрогнуло.Заседание Совета привычно затянулось. Каждый раз Император надеялся разобраться со всеми вопросами за час, и всегда этим планам не суждено было сбыться. Он терпеливо выслушал доклад представителя Торговых Гильдий, который сообщал о новом посевном сезоне в северных провинциях и напоминал об обещанном снижении внутреннего налога на торговлю продуктами сельского хозяйства до начала жатвы. Затем, получив согласие Императора, он сообщил о прошении продавцов вина об отмене торговых пошлин?— Туссентские товары и прежде не пользовались большой популярностью, и провинция оставалась вечным просителем все больших субсидий. Но теперь на рынок выходили все новые представители отрасли, по качеству уступавшие туссентским, но удерживавшие привлекательный для покупателей уровень цен. На это Фергус привычно ответил отказом, но пообещал, что к летнему сезону, когда конкуренция на рынке достигнет предполагаемого пика, обеспечит туссентских виноделов дополнительными субсидиями на продвижение их товаров. Один из советников Императора, усмехнувшись, посоветовал туссентцам придумывать для своего вина названия попроще?— может быть, тогда покупатели перестали бы стесняться его заказывать, боясь получить в ответ на свое косноязычие презрительный взгляд продавца.Торговые споры длились долго, и в глубине души Фергус надеялся, что всем собравшимся в конце концов так наскучит обсуждать тонкости поставок и размеры пошлин, что до главного и самого волнительного вопроса так и не дойдет. Но, стоило представителю Гильдий, удовлетворенному выполненным долгом, сесть на место и замолчать, из-за длинного стола поднялась высокая черноволосая женщина в скромном темном платье?— Фрингилья Виго, представительница чародейского сообщества.Фергус знал, о чем она будет говорить?— вплоть до точных формулировок, и чародейка не подвела его ожиданий. Ее голос струился обманчиво мягко, и обращалась она к Императору, как к неразумному малышу, который запутался в простейшем арифметическом примере. Фрингилья озвучила прошение, но садиться на место не спешила, выжидающе глядя не на Фергуса даже, а на сидевшего по правую руку от него мастера Риннельдора, главу Совета. Знающий, всегда придерживавшийся той же позиции, что и сам Фергус, выслушал ее спокойно, а, когда чародейка договорила, испросив позволения, встал.—?Исполнение ваших требований недопустимо,?— ответил он,?— положение чародеев в Империи регламентировано с тех пор, как, спасаясь от преследований на Севере, вы и ваши товарищи нашли приют в наших границах. Хочу напомнить, что, принимая нильфгаардское гражданство, многие представители вашей профессии приняли и законы Империи. Вы же, как та, кому посчастливилось родиться гражданкой Империи, как никто должны понимать, как важно следовать букве закона и хранить верность Императору.В тоне мастера Риннельдора не было ни капли угрозы, но ее мог бы расслышать любой, кого этот вопрос хоть как-то касался. Расслышала ее и Фрингилья Виго. Она приятно улыбнулась собеседнику.—?Хочу заметить, что выдвигаю прошение, а не требование,?— сообщила чародейка нейтрально,?— требовать бы я стала в совсем иных выражениях.Прочие члены совета принялись тревожно переглядываться?— Фрингилья, в отличие от мастера Риннельдора, угрожала почти открыто, лишь слегка прикрывшись любезным выражением лица. Глава Совета хотел ей ответить, но Фергус поднял руку, и он промолчал.—?Я думаю, госпожа Виго,?— проговорил Фергус, сложив руки перед собой, инстинктивно спрятав магическое кольцо под ладонью,?— если бы дело дошло до требований?— в том значении, как вы их, должно быть, подразумеваете?— мы тоже вынуждены бы были сменить тон нашего отказа.Фрингилья сдвинула черные брови, сверля Фергуса глазами, но тот, ощущая странную, кружащую голову решимость, продолжал:—?Положение чародеев ничем не отличается от положения прочих представителей государственных структур, как мы не устаем вам напоминать. И целью всех государственных структур является?— и всегда являлось?— служение народу Империи. Вы же, в своем стремлении спорить с законом, очевидно забываете об этом. Мы отвечаем отказом на ваше прошение, но, понимая напряженность ситуации, надеемся на плодотворное обсуждение будущего чародейского сообщества?— если вам удастся сформулировать ваши пожелания так, чтобы они не ставили под сомнение благополучие Империи, как сейчас.В какой-то момент Фергусу показалось, что Фрингилья готова плюнуть ему в лицо, развернуться и выйти из зала. Но она, пару секунд помолчав, лишь сдержанно кивнула.—?Я донесу ваше решение до моих коллег,?— ответила она,?— и тоже надеюсь, что нам удастся провести плодотворное обсуждение и прийти к компромиссу.Кольцо под ладонью Фергуса завибрировало?— но он даже не вздрогнул.Он обещал Ани прибыть в Вызиму вечером или утром накануне выступления труппы Иана, но под конец заседания так хотел сбежать из душивших его стен дворца, что шагнул в портал, едва разобравшись со всеми формальностями и раздав распоряжения.Фергусу сообщили, что королева занята каким-то важным разговором, и он, немного подумав, решил, что вполне имеет право вмешаться в него, пусть даже Ани это могло страшно не понравиться. Едва ли у супруги могли найтись темы для обсуждения, не предназначенные для ушей ее мужа, и Фергус, движимый раздражением, копившимся все утро, поспешил в указанном направлении.Важный разговор Ани вела, по своему обыкновению, в бывшем кабинете короля Фольтеста, и, открыв дверь в него без стука, Фергус замер на пороге. Собравшаяся в комнате компания не отвечала самым смелым его предположениям. Королева восседала за большим столом?— сейчас совершенно пустым, в небольшом отдалении от нее, в удобных бархатных креслах, расположились Иорвет, Иан и маленький белокурый мальчик, которого Император прежде не видел. На щеке малыша цвело большое розовое пятно, будто он объелся шоколада и теперь столкнулся с последствиями. Мальчик устроился на коленях у старшего эльфа и жался к нему, как вымокший под дождем котенок. Иан, заметив Фергуса, послал ему быструю улыбку, но лицо его тут же вновь приняло незнакомое надменное выражение?— он старался не смотреть в сторону отца и незнакомого мальчика, словно вид их вызывал в нем почти физическую боль.Перед королевой же стоял Вернон Роше и сверлил взглядом невысокого рыжеволосого юношу в синем реданском наряде. Они, казалось, были заняты игрой в гляделки, и никто из них не намерен был сдавать позиции.Когда за Фергусом закрылась дверь, все взгляды обернулись к нему, и Иорвет, шепнув что-то мальчику, поставил его на пол и сам поднялся на ноги. Малыш заинтересованно посмотрел на непрошенного свидетеля странной сцены и, выпустив руку эльфа, смело шагнул вперед. Он вытянулся во весь рост и отвесил Фергусу глубокий поклон, словно приглашал его на круг вальса.—?Ваше Императорское Величество,?— проговорил мальчик очень четко и с артистической почтительностью?— с таким старанием Императора, пожалуй, не приветствовали даже самые отчаянные подхалимы. —?мое имя Юлиан аэп Эренваль, для меня честь познакомиться с вами.Фергус растерянно кивнул. Сцена начинала походить на абсурдный сон, и молодой Император вновь испугался, что задремал посреди важных переговоров.Меж тем, рыжеволосый незнакомец последовал примеру Юлиана аэп Эренваля?— хоть и поклонился куда большее сдержанно.—?Приветствую, Ваше Величество,?— когда он выпрямился, в его карих глазах мелькнуло какое-то смутное ехидное выражение,?— мое имя Виктор, барон Кимбольт. По всей видимости, аэп Вернон, хоть в моих краях так говорить и не принято.Фергус открыл рот, чтобы ответить, и лишь через пару секунд понял, как глупо, должно быть, выглядел, так и не произнеся ни слова.—?Заходи, Твое Величество,?— устало махнула рукой Ани со своего места,?— у нас тут семейный разговор. А ты ведь тоже?— член семьи. Хотя я уже запуталась в родственных связях. Как, бишь, получается? —?спросила она с вызовом у Роше, словно именно он был виноват в неловкости сложившейся ситуации,?— Виктор?— твой сын и внук кузена моего отца. Значит, Фергус для него…—?Ани,?— тихо осадил ее Роше, повернулся к Фергусу и мельком улыбнулся,?— здравствуйте, Ваше Величество. Вы появились в драматичный момент.Гусик подавил глупое желание предложить собравшимся избавить их от собственного общества, но любопытство вдруг взяло верх?— кольцо на пальце оставалось неподвижным, значит, никто из собравшихся не врал. Или, по крайней мере, все были уверены, что не врут.Стараясь не привлекать к себе больше внимания, чем уже привлек, Фергус отошел к креслу Иана, и тот, поерзав, освободил для него половину широкого сидения. Это было недопустимой вольностью, но, похоже, формальности никого из собравшихся больше не волновали, и Гусик уселся на предложенное место. Иан тут же обнял его за талию?— пусть и незаметно для чужих глаз, но, как бы Императору ни хотелось прильнуть к нему и позволить обнять себя покрепче, он сохранил приличное выражение лица и даже чуть-чуть отстранился?— насколько хватало пространства для маневра.—?Продолжайте,?— Ани тут же потеряла к мужу всякий интерес и устремила взор на новоиспеченных отца и сына. —?итак, ты, Роше, помнишь мать Виктора, но о его рождении ничего не знал?Вернон вздохнул и посмотрел на рыжего исподлобья.—?Лилия и я были давно знакомы,?— подтвердил он,?— и она всегда была мне симпатична, но до близких отношений дело никогда не доходило.—?Видимо, один раз все же дошло,?— подал голос из своего угла Иорвет, уже снова умостивший малыша на своих коленях. —?А памятуя о том, что тогда ты уже распрощался со своей ржаной возлюбленной, происходило это в трезвом уме и твердой памяти.—?Я поступил бесчестно,?— подтвердил Роше, не взглянув на супруга,?— она примеряла на мне новую сорочку, и…—?Избавь нас от подробностей,?— махнула Ани рукой,?— и после этой примерки ты что же?— не заметил, что у нее через несколько месяцев вырос живот, а потом появился младенец?Роше нахмурился?— этот допрос ему явно был очень не по душе, но он сознавал свою вину, а потому не собирался отлынивать от ответов?— прямых и честных, как и всегда.—?Через неделю после этого я был отправлен в предгорья Махакама,?— ответил он,?— там назревали бунты, и мне было поручено подавить их. После этого?— и до самой войны?— я почти не бывал в Вызиме. И о судьбе Лилии ничего не знал. Если бы она сказала мне…- Роше прямо и пристально посмотрел в глаза Виктору, и тот не отвел взгляда.—?Ты женился бы на бедняжке, как честный человек, все понятно,?— хмыкнул Иорвет ехидно.—?Да,?— твердо ответил Роше, не сводя с Виктора глаза,?— так бы я и поступил.—?Матушка, скорее всего, отказалась бы,?— вдруг снисходительно улыбнулся Виктор,?— мы не нуждались в финансовой поддержке, а она всегда была романтической натурой, и считала, что замуж надо выходить только по большой любви. Не то чтобы ей этого не предлагали, пока мы не бежали из Вызимы.—?Очень романтично с ее стороны было соблазнить бравого офицера,?— громко фыркнул Иорвет.Роше скрипнул зубами, и Гусик почти услышал его раздраженное ?Заткнись!? Вслух же Вернон сказал:—?Все произошло по обоюдному желанию.Иорвет снова фыркнул, но на этот раз ничего добавлять не стал.—?Но позвольте,?— вдруг вставил Фергус,?— неизвестно ведь, понесла ваша матушка от Роше или от кого-то другого, раз предложения руки и сердца для нее не были редкостью.Все, включая белокурого мальчика, уставились на него, и Гусик немедленно пожалел, что вообще открыл рот. Он ощутил себя еще более неловко, чем под взглядами советников и рассерженной чародейки.—?Простите,?— взгляда молодой Император не опустил, но в тоне его зазвучало искреннее смущение,?— но ведь сорочки она шила не только вам…—?Его Величество всегда отличался очень специфическими взглядами на представителей простого народа,?— хмыкнул Иорвет. Он весь сейчас, казалось, состоял из ехидных усмешек и яда, и только Юлиан на его руках удерживал эльфа от того, чтобы вскочить с места и придушить кого-нибудь?— Роше, Виктора или самого Гусика?— совершенно неважно.—?Моя матушка стала шлюхой лишь после того, как оккупация Темерии Нильфгаардом выгнала нас из родного дома,?— откликнулся Виктор, снова вежливо улыбнувшись,?— и она вынуждена была решать, как прокормить себя и меня.Взгляды Гусика и Виктора встретились, и на этот раз Фергус был вынужден потупить взор первым. Его аргумент только что был метко отправлен ему обратно, как перехваченное твердой рукой отравленное копье. И это, пожалуй, было почти справедливо.Краем глаза Гусик вдруг заметил, как на этих словах Виктора взгляд Анаис обрел странное, затуманенное выражение. Королева, однако, быстро взяла себя в руки.—?Ну что ж,?— объявила она,?— все карты?— на стол. Если мы отметаем предположение Его Величества о том, что Лилия давала всем направо и налево, остается признать, что Вернон и впрямь отец Виктора. И что теперь? Ты станешь претендовать на наследие барона Кимбольта, Роше? Как гражданин Темерии и его сын, ты имеешь на это приоритетное право, несмотря на завещание старого пердуна.Ани явно храбрилась и вела себя развязно, чтобы скрыть какое-то странное смущение?— Гусик успел узнать ее слишком хорошо, чтобы не понять этого. Остальные же грубость королевы предпочли не замечать вовсе. Вернон покачал головой.—?Я сожалею лишь о том, что не узнал имени своего отца прежде, чем он отдал концы,?— сказал он мрачно,?— думаю, у меня тогда нашлось бы, что ему сказать.—?Ты всегда можешь съездить и плюнуть ему на могилу,?— ввернул Иорвет.—?Позвольте сказать,?— проигнорировав его, ответил Виктор,?— что для меня эта новая информация ровным счетом ничего не меняет. Очень вероятно, что вы, капитан, и правда мой отец. Но мне уже двадцать шесть, я прожил всю жизнь, не зная вашего имени и не стремясь его узнать. Мне не нужны ни деньги, ни имя, ни даже ваша привязанность или сожаления об утраченных годах. Мы давно знакомы, и близость нашего знакомства меня вполне устраивает, хоть я и не буду против, если вы захотите пообщаться со мной поближе. Я питаю искреннюю симпатию и к вам, и к профессору Иорвету,?— под его мимолетным взглядом, эльф презрительно поджал губы,?— но для меня, по сути, ничего не изменилось.В кабинете повисла гулкая напряженная тишина. Вернон Роше смотрел на новообретенного сына все так же прямо, но, по всей видимости, не находил нужных слов, чтобы ответить на его отповедь. Наконец, кивнув, он отступил на полшага и отвернулся. Виктор же взглянул на королеву и склонил перед ней голову.—?Ваше Величество,?— обратился он к Ани,?— если мы все выяснили, я хотел бы просить вас отпустить меня. В свете последних событий в Редании, я хотел бы поскорее вернуться домой и заняться необходимыми делами.—?Что это у него за дела в Редании? —?шепнул Гусику Иан, до сих пор хранивший полное молчание.—?А что там случилось? —?так же тихо спросил у него Фергус.—?Королева-Стрыга померла,?— горячее дыхание Иана обожгло ему шею, но это не отвлекло Гусика от сказанного. Этих новостей до этого момента ему сообщить не успели?— значит, даже Ваттье де Ридо был не в курсе произошедшего.Анаис же поднялась со своего места, обогнула стол и подошла к Виктору, протянула ему руку, и он, не замешкавшись, учтиво поцеловал ее.—?Я провожу вас, барон,?— сказала она,?— думаю, семейный разговор окончен. Господа,?— она окинула взглядом остальных собравшихся,?— я вернусь к вам позже.То, что правительница изъявила желание проводить барона, пусть и оказавшегося с ней в родстве, самолично, было странно и не вписывалось ни в какие нормы этикета, но возражать ей не стал никто, даже Виктор. Он снова склонил голову, а потом вместе они покинули кабинет.Вернон Роше, до сих пор державшийся очень прямо, стоило двери за Ани и Виктором закрыться, словно надломился. Он опустил плечи и едва не покачнулся на месте. Иорвет быстро ссадил малыша Юлиана с колен и в пару стремительных шагов оказался рядом с супругом. Несмотря на все свое прежнее ехидство, сейчас в нем осталось лишь искреннее беспокойство. Он обнял Роше, и тот, забыв о присутствии младшего поколения в комнате, прижал эльфа к себе так отчаянно крепко, словно и впрямь испугался, что рухнет на месте.—?Глупый мальчишка просто еще не понял, как ему повезло, что его мамашу взял именно ты, любовь моя,?— тихо проговорил Иорвет, и у Роше не нашлось сил даже одернуть его за грубость. Гусик хотел стыдливо отвернуться от этой сцены, но заметил, что Иан смотрел на родителей во все глаза, с каким-то жадным, почти нездоровым любопытством. —?Если хочешь, мы сами поедем в этот его баронский замок, и я подробно объясню ему, какая это честь?— быть твоим сыном.Вернон посмотрел на Иорвета и вымученно улыбнулся.—?Ты правда готов это сделать? —?спросил он, и эльф устало закатил глаз.—?А ты надеялся, что я буду заламывать руки и обвинять тебя в измене в те времена, когда мы еще даже не были знакомы? —?спросил он, прикинувшись уязвленным,?— как несправедливо это было бы с моей стороны, учитывая, что мы оба знаем, кто такая Виенна.Иан вдруг рывком поднялся из кресла и приблизился к родителям. Те, словно забывшие, что он тоже был с ними в одной комнате, посмотрели на юного эльфа удивленно.—?Я думаю, он врет,?— заявил Иан твердо,?— или заблуждается. Вы совсем не похожи?— ни лицом, ни манерами?— ничем. Гусик прав, Лилия эта могла залезать в штаны каждому, с кого снимала мерки.Иорвет, выпустив Вернона из объятий, развернулся к Иану, и Гусик на мгновение испугался, что отец отвесит сыну оплеуху.—?Может, так и было,?— вместо этого заявил Иорвет,?— а еще, может быть, Виенна просто выбирала один типаж мужчин, с которыми спала. Без этого шрама, не такой уж я уникальный. И матушка Вернона могла пасть жертвой не одного только барона Кимбольта, чтоб ему на том свете гнить. Правда в том, мой мальчик, что никто не может быть до конца уверен, что кто-то приходится ему отцом по крови. —?он с улыбкой глянул на Гусика, и тот, неизвестно отчего, вдруг покраснел,?— ну, кроме тебя, Гусик.—?И меня? —?подал голос Юлиан аэп Эренваль, и Вернон вдруг тихо рассмеялся.—?Прекращай полоскать чужих матерей, Иорвет,?— пожурил он эльфа,?— имени твоего папаши ты мне за двадцать лет так и не сподобился раскрыть.—?Может быть, я сын самого Исенгрима Стального Волка,?— гордо вскинул голову Иорвет, не скрывая широкой улыбки,?— или Филавандреля с Белых Кораблей. Выбирай любого?— не ошибешься.—?Ври, да не завирайся,?— отмахнулся Роше, потом наконец тоже повернулся к Иану,?— прости нас, малыш, за всеми этими новостями я забыл толком с тобой поздороваться. Не бери всего этого в голову, я и сам пока не знаю, что обо всем этом думать.Он раскрыл юному эльфу объятия, и тот, секунду помедлив, шагнул к человеку и обнял его в ответ.—?Думаю, мы загостились,?— заявил Иорвет,?— пойдем домой? —?он протянул руку, и Юлиан тут же подбежал и ухватился за нее,?— Ани пошлет за нами, когда будет готова поговорить. Иан, ты с нами?Гусик вдруг испугался, что вот-вот те, кого Ани назвала его семьей?— и кто ею и впрямь являлся?— разойдутся и оставят его совсем одного. Но напрашиваться в гости к Роше и Иорвету было глупо?— никто из них не был ему кровным родственником. Иан, однако, покачал головой.—?Я останусь с Гусиком,?— твердо сказал он,?— но, если он захочет, мы придет к вам вечером. Только скажите, куда.Иорвет кивнул, потом секунду постоял неподвижно и быстро обнял сына на прощание.—?Тогда?— до встречи,?— подытожил эльф,?— рад был встрече, Фергус. Надеюсь, ты придешь к нам в гости.Гусик, заметив, каким счастливым стало вдруг от этих простых слов лицо Роше, поспешил кивнуть.Когда они с Ианом наконец остались наедине, юный эльф шагнул к Фергусу и прильнул к нему всем телом.—?В кресло,?— скомандовал Иан, чуть толкнув молодого Императора в плечо. Тот, не успев возразить, повиновался. Эльф же, остановившись перед ним, тягуче опустился на колени и по-хозяйски потянул руки к шнуровке на его брюках. Фергус неловко поерзал в кресле. На этот неожиданный страстный напор его тело, конечно, тут же отреагировало совершенно однозначно, но молодой Император сумел сохранить остатки разума.—?Дверь,?— шепнул он, облизнув губы. Едва ли кто-то, кроме Ани, мог ворваться в этот кабинет без стука, но представать перед супругой в таком виде Фергусу совершенно не хотелось. Иан усмехнулся, махнул рукой, и Гусик услышал щелчок замка?— юный эльф применил магию, даже не произнося заклинание. Постоянно имея дело с чародеями, молодой Император прекрасно знал, как это было сложно?— даже для такого обманчиво простого действия. —?Ты занимался магией,?— пальцы Иана вернулись на исходную позицию, и брюки уже почти капитулировали, но Гусик все еще старался сохранить рассудок,?— все это время, пока путешествовал?— ты учился?Иан поднял на него потемневшие от возбуждения глаза и, облизнув губы, улыбнулся.—?О, мой милый, я все тебе покажу,?— пообещал он,?— позже.Шнуровка была побеждена, Иан приспустил край хлопкового белья, выпуская уже почти полностью восставший член Фергуса на волю. Император откинулся в кресле и прикрыл глаза?— дальнейшие расспросы, да и вообще любые разговоры, стремительно теряли смысл. Он задышал горячо и часто, чувствуя, как вокруг него смыкаются горячие влажные губы Иана. Сложно было предположить, где юный эльф этому научился, да и думать об этом совершенно не хотелось. Он погрузил Фергуса дальше в рот, втянул щеки, создавая лишнее сопротивление, дразня его, и у Гусика перед глазами все поплыло. Он вцепился пальцами в подлокотники, опасаясь, что иначе опустил бы руку на макушку Иану, заставляя его действовать быстрее и забирать глубже, но юному эльфу его помощь была и не нужна. Он ласкал его быстро, без оглядки, помогая себе пальцами, когда выпускал почти до конца, чтобы через секунду снова насадиться на Гусика ртом, не давая ему отдышаться. Фергусу потребовалось всего несколько минут, чтобы почувствовать, что он забалансировал на грани, и в самый ответственный момент, когда фитиль его страсти почти догорел, Иан отпустил его. Тяжело дыша, почти ничего не видя перед собой, Фергус не успел заметить, как юный эльф оказался на нем сверху, оседлав бедра. Он направил Гусика в себя одной рукой, второй?— крепко ухватился за его плечо, вскрикнул, опустившись до конца, и наконец замер, дрожа и тяжело дыша. Фергус отчаянно распахнул глаза, силясь поймать взгляд возлюбленного, и Иан посмотрел на него, улыбаясь странной, какой-то смазанной улыбкой на припухших алеющих губах.—?Мой,?— выдохнул юный эльф, начиная короткие резкие движения бедрами,?— мой или ничей. —?И Фергус готов был ответить ему теми же словами, если бы мог выдавить из себя что-то, кроме глубоких влажных стонов?— он был уже на опасной грани, но за миг до конца взор Иана вдруг прояснился. Он посмотрел на Фергуса в упор, серьезно и прямо,?— Я убью любого за тебя,?— выговорил он очень четко, и мир вокруг погрузился в сияющий свет.Кольцо на пальце Фергуса не дрогнуло.