Темерский полдень (1/1)

Где-то у дальнего горизонта слышались глухие раскаты грома, хотя для гроз был еще не сезон. С просторного внутреннего двора доносился стук деревянных мечей и детские возгласы. Струи воды журчали, ударяясь о мраморную чашу маленького фонтана на высокой террасе. Время лениво двигалось к полудню, и прохладный утренний ветер улегся, отдавая власть уже почти по-настоящему теплым весенним солнечным лучам.—?Отец? —?осторожно позвал Фергус. Он так и не оставил привычку в присутствии родителя сидеть, прямо держа спину и чуть вздернув подбородок, хотя в мягкой неге туссентской весны делать это было чрезвычайно сложно.Эмгыр медленно поднял тяжелые веки, чуть пошевелил рукой. Сам он сидел, вальяжно откинувшись на спинку глубокого плетеного кресла, и вся его расслабленная фигура была словно олицетворением этого мирного утра.—?Я тебя слушаю,?— обозначил он,?— чародеи снова подали прошение?— а ты?—?А я…- Фергус едва заметно передернул плечами,?— что я мог сделать? Я ответил, что этот вопрос будет рассмотрен на ближайшем заседании Совета. Но ты же знаешь, что ответит на их требования Совет.—?Знаю,?— подтвердил отец,?— и чародеи тоже это знают, потому пришли напрямую к тебе, надеясь, что ты наложишь свое вето на их решение. А я предупреждал тебя, что нельзя давать советникам слишком часто открывать рот и иметь собственное мнение. Распыление власти ведет к иллюзии свободы мнений. А истинный правитель должен…—?…делать так, чтобы народ считал, что принимает собственные решения, даже исполняя его прямую волю,?— уныло закончил за него Фергус. Помолчал немного. Вздохнул,?— Но ведь, в сущности, чародеи не так уж много просят. Самоуправление в Академии необходимо для торжества науки и магии, Оксенфуртский Университет ведь существует автономно, и подчиняется приказам королевы только в случае войны.—?Ты сам отвечаешь на свой вопрос,?— Эмгыр протянул руку, взял стоявший на столике между ними высокий кубок и сделал маленький глоток густого напитка из молока, измельченных зерриканских бананов и красных ягод?— мать запрещала ему пить вино до ужина,?— если ты считаешь верным удовлетворить их требования, сделай это, не опираясь на мнение Совета.—?Но, получив такую уступку, они захотят расширения своих полномочий,?— возразил Фергус, почти понимая, что спорит с самим собой,?— ты ведь сам говорил, что в руках у магов Нильфгаарда не должно быть сосредоточено слишком много власти, мы и так закрываем глаза на деятельность Ложи и не вмешиваемся в дела магических школ.—?Тогда откажи им,?— Эмгыр отставил кубок и опустил руки на подлокотники своего кресла,?— но сделай им какую-нибудь незначительную поблажку. Объяви об укреплении академических связей, пригласи лектора из Аретузы или увеличь финансирование Академии. Чародеи ценят маленькие подарки и, получив их, обычно забывают, зачем пришли.—?Но как же Совет? —?Фергус чувствовал, что совсем запутался,?— теперь будет выглядеть, что я одобрил его решение, за неимением собственного мнения.—?А оно у тебя есть? —?осведомился отец и наконец пристально посмотрел на юношу. Тот выдержал его взгляд совсем недолго и поспешил отвернуться и еще выше вздернуть подбородок.—?Я считаю, не нужно им никакой власти,?— скрывая раздражение, откликнулся Фергус,?— они служат Империи и должны быть горды этим.—?Чтобы гордиться службой Империи, нужно сперва начать гордиться самой Империей,?— нейтрально заметил Эмгыр,?— а на памяти о былых военных подвигах гордости не взрастить. Ты ведь уже распорядился об отправке делегации наших ученых в будущий Вызимский университет? Вот и включи в нее нескольких из тех, кто составляет эти прошения. Пусть съездят на Север и убедятся, что наука в Нильфгаарде переживает расцвет, а свободные северяне могут лишь копировать наши достижения.—?Но маги Севера…—?Маги Севера не подчиняются королям,?— оборвал его отец,?— но над ними стоит Ложа, и нашим соотечественникам нужно предоставить возможность сравнить и решить, под чьим чутким руководством им приятней жить и работать?— и что для них важнее?— магия или борьба за власть.Фергус немного помолчал, взвешивая слова отца, потом неуверенно кивнул.—?Я понимаю,?— подтвердил он наконец,?— но Совет…—?Ты сам создал совещательный орган,?— Эмгыр тонко усмехнулся,?— и сам теперь жалуешься, что он собирается, чтобы посовещаться. Я говорил тебе, что темерская модель для Нильфгаарда не подходит, но ты твердо заявил, что это?— верный способ систематизировать несистемную оппозицию.—?А ты со мной согласился,?— Фергус невольно сжал кулаки.—?Потому что ты?— Император, а я?— твой подданный. Было бы странно, если бы я начал спорить с решением Императора,?— пожал плечами Эмгыр.—?И что?— мне разогнать его? —?Фергус поднялся на ноги, не сдержавшись, и нервно прошелся по террасе, остановился у самого края и оперся руками о невысокое ажурное ограждение,?— аннулировать собственный указ?—?Если не хочешь слушать мнение, не совпадающее с твоим, и не принимать решения большинства?— то да,?— подтвердил Эмгыр. Он тоже поднялся, оправил полы тяжелого бархатного халата, наброшенного поверх простой черной рубахи, неторопливо приблизился к сыну и опустил руку ему на плечо,?— Фергус, я всегда рад помочь тебе советом, но ты не должен опираться лишь на то, что я говорю тебе. Когда меня не станет, тебе не к кому будет обратиться, потому учиться быть твердым и говорить ?нет?, когда нет, необходимо прямо сейчас.Фергус покосился на отца. С тех пор, как семейство бывшего Императора переехало из Нильфгаарда в Туссент, Эмгыр время от времени заводил разговоры о том, что произойдет, когда жизненный путь его подойдет к концу, хотя по очевидным признакам умирать, похоже, вовсе не собирался. За три года жизни вдали от государственных дел, внешне бывший правитель почти не изменился?— даже напротив, посвежел лицом, пусть и немного отяжелел на свежих сливках и в блаженном бездействии.Фергус знал, что два года назад, вскоре после того, как в оформлении поместья, где они сейчас жили на самой южной оконечности княжества, был сделан последний штрих, матушка, проявляя неожиданную деятельность натуры, вырвавшейся на свободу из золотых стен Императорского дворца, приказала привести в порядок и земельные угодья вокруг поместья. В ней проснулась внезапная предпринимательская жилка, и вместо того, чтобы, как все в Туссенте, заняться производством вина и выращиванием оливок, матушка распорядилась привезти из Редании ростки особого неприхотливого сорта табака, и теперь плантация его простиралась на несколько миль вокруг. Рия лично нашла и назначила управляющего хозяйством, юриста и счетовода, и табак новой марки теперь активно вытеснял давно известную третогорскую махорку не только на рынке Нильфгаардских провинций, но и за пределами Империи.Бывший Император, ничего не смысливший ни в табаке, ни в международной торговле, опиравшийся прежде в этом вопросе на мнение гильдий, воспринимал ее увлечение, как невинную игру, способ занять долгие дни, пока сам он нежился на солнце, купался в реке, читал книги и пил густую бурду из молока и фруктов. На деле же, Фергус знал, доходы от материнской компании полностью покрывали и содержание поместья, и беззаботную жизнь их семейства. Рия твердо заявила сыну, что не желает больше брать денег Империи, и даже сама исправно отчисляла налоги в княжескую казну. И пока мать была занята новым увлекательным делом, завоевывая все новые рынки, как ее супруг прежде?— вражеские земли, у Эмгыра было достаточно времени на пространные размышления о судьбах мира после своего из него ухода. Но Фергус регулярно интересовался у личного лекаря отца его здоровьем, и тот неизменно отвечал, что Его бывшее величество с легкостью может пережить их всех.—?Я не могу распустить Совет,?— Фергус вздохнул и устремил взгляд вниз, на внутренний двор, где старый учитель фехтования пытался поставить в нужную атакующую стойку вертлявого трехлетнего мальчишку, желавшего просто махать мечом, как попало, лишь бы попасть брату по голове. Его спарринг-партнер нетерпеливо подпрыгивал на месте и подгонял старика. Фергус мысленно усмехнулся?— этот же учитель занимался много лет назад и его собственной боевой подготовкой, и, должно быть, сейчас с тоской вспоминал те деньки, когда сын у Императора был только один.—?Если я так сделаю,?— продолжал Фергус,?— провинции могут взбунтоваться. Это ведь представительный орган, князья не потерпят такого оскорбления.—?Да, нелегко тебе…- протянул Эмгыр, и Фергус заметил, что смотрит он уже не на него, а на двух мальчишек внизу, вновь скрестивших деревянные мечи. Юный Император не мог припомнить, глядел ли на него отец когда-нибудь с такой же умильной гордостью.Риэр и Мэнно, младшие сыновья Эмгыра и Рии, совершенно одинаковые лицами чернявые сильные мальчишки, на плодородной туссентской земле росли ничуть не хуже, чем неприхотливый реданский табак. Неуемная энергия трехлетних детей сочеталась в них с бескрайней жаждой открытий и свободой их совершать. Лишенные обязательств перед Империей, они смотрели на мир вокруг широко раскрытыми глазами и с жадностью брались то за фехтование, то за поиск сокровищ, то за верховую езду, и рассуждения отца о государстве и благе слушали с нетерпеливым снисхождением, пропуская почти все, что он им говорил, мимо ушей. Иногда Фергус сталкивался в самом себе с некрасивым и недостойным чувством зависти, понимая, что глупо обвинять кого-то, кроме превратностей судьбы, в том, что родились братья не ради славы Империи, а для собственного удовольствия и на радость родителям.—?Быть правителем страны, которая ведет войну?— легко,?— неожиданно снова заговорил отец, и Фергус, поддавшийся на минуту течению собственных мыслей, невольно вздрогнул,?— в такие времена всегда понятно, где враги, где союзники, куда воевать и с кем заключать союзы. А даже если и неясно, то история расставит все по своим местам, а все сопутствующие расходы и собственные промахи можно списать на неудачи армии и неумелых генералов. Император же, правящий страной в мирное время, может опираться лишь на собственную мудрость и отвечать за ошибки не мгновенной расплатой, а долгой работой над ними, чтобы больше их не повторять. Ты понял, что совершил ошибку, мальчик мой. Теперь реши, как ты будешь ее исправлять.—?Поэтому ты почти все время своего правления воевал? —?с неожиданной злостью переспросил Фергус, не успев себя остановить. Эмгыр покосился на него и усмехнулся.—?Это и напишут в моей эпитафии и в учебниках истории,?— подтвердил он,?— и если Эмгыра вар Эмрейса запомнят, как Императора, потерпевшего два крупных поражения и утопившего Север в крови, то у Фергуса вар Эмрейса пока есть все шансы стать Императором, начавшим правление с победы и сумевшего сохранить мир.Мальчишки внизу побросали свои деревянные мечи и бросились друг на друга с кулаками, сцепились и с воплями повалились на землю, катаясь в сухой пыли. Учитель застыл над ними в нерешительности, явно боясь дернуть кого-то из них за ворот, чтобы не быть затянутым в безжалостное рукопашное сражение.Фергус вздохнул и отвернулся.—?Ты останешься на обед? —?полюбопытствовал отец, тоже отводя взор от сумбура мальчишеской схватки,?— твоя мама вернется с минуты на минуту?— у нее были какие-то дела в Боклере. Может быть, она захочет показать тебе новое дорожное платье, которое она купила для Литы.Фергус покачал головой.—?Я должен прибыть в Вызиму через час,?— сообщил он,?— у меня назначена важная встреча.—?Надеюсь, это важная встреча с твоей женой,?— с ухмылкой заметил Эмгыр, и юноша вскинул на него удивленный взгляд.—?О чем это ты? —?спросил он сконфуженно.—?Ты прекрасно понял, что я имею в виду,?— пожал плечами отец,?— ты женат на королеве Анаис уже три года, но, насколько я знаю, посещаешь ее спальню только ради игры в гвинт.Фергус обиженно сдвинул брови.—?Ты не можешь дать мне совета насчет судьбы Империи, но шпионы твои следят за мной даже в спальне моей жены? —?спросил он, смело расправив плечи.—?Нет,?— покачал головой Эмгыр,?— но не нужно никаких разведданных, чтобы понять, что женат ты уже три года, а наследников у Империи все еще нет.Фергус, в котором злость и раздражение схлестнулись с удушливым смущением, сжал и разжал кулаки.—?Все… не так просто,?— заявил он, понимая, что звучит вымученно и жалко.—?Чего проще,?— Эмгыр снова бросил взгляд вниз, где отважный Мэнно взгромоздился на спину брату, а тот, барахтаясь в пыли, пытался скинуть его с себя.Меньше всего на свете Фергусу хотелось продолжать этот разговор. И вовсе не из-за снисходительного тона отца или неловкости задаваемых вопросов. Юноша боялся, что, начав говорить, вывалил бы на Эмгыра все, что накопилось у него в душе за последние три года, а отец в своем расслабленном превосходстве был совершенно не готов к такому потоку откровений. Фергус и сам был к нему не готов. С тех пор, как Иан уехал, он не позволял себе думать о нем, посвятив себя бесконечным государственным вопросам, неотложным решениям и неразрешимым спорам знати, чародеев и князей. И обычно отвлечь, обмануть себя ему неплохо удавалось. Император знал, что в его окружении ходили разговоры о фиктивности их брака с Анаис, хоть никто и не решался вслух говорить о том, что союз их так и не был консумирован. Они с Ани, оставаясь добрыми друзьями, исполняли все формальные обязанности супругов?— появлялись рука об руку на балах в Вызиме, вместе посещали провинции и проводили смотры войск?— этому очень помогала налаженная портальная связь между Императорским дворцом и Вызимой?— плод трудов нескольких чародеек Севера. Но, улыбаясь и махая публике, или даже оставаясь наедине, оба супруга были слишком глубоко погружены в собственные, совершенно разные горести, чтобы даже задуматься о том, чтобы улечься в одну постель.Всего этого отец бы просто не понял, и Фергус иногда с сочувствием думал, какой напор общественного мнения приходилось терпеть в свою очередь Анаис. Зимой королеве исполнилось двадцать шесть, и даже ее придворная чародейка начала открыто намекать, что детородный возраст?— вещь быстротечная, а благо государства?— это то, ради чего правитель должен иногда забывать о собственных проблемах.—?Если я не смогу оставить наследников,?— неожиданно мстительно заметил Фергус,?— трон унаследуют Риэр и Мэнно. Думаешь, из них выйдут достойные правители мирного времени?Эмгыр, осознанно решивший игнорировать его сарказм или просто не заметивший его во флере собственной благости, покачал головой.—?Эти двое обрушат Империю в череду кровавых войн,?— ответил он, умильно улыбаясь,?— а потом поделят ее надвое и будут вечно драться за морскую границу.—?Может быть, именно это Империи и нужно,?— буркнул Фергус, направляясь прочь с террасы.Проход через портал всегда был для Фергуса чем-то вроде морского путешествия, упакованного в один бесконечный миг. Он ступил из просторной рамы на каменный пол, и еще несколько минут пытался заставить его не шататься под своими ногами, радуясь, что отказался от предложения отобедать с семьей. Когда тошнота и мутная рябь перед глазами немного отступили, Фергус вдохнул поглубже, пригладил растрепавшиеся тугие кудри и решительно вышел в дворцовую галерею.Гвардейцы, несшие службу у дверей портационного зала, отдали ему честь.—?Королева Анаис у себя? —?поинтересовался юный Император.—?Никак нет,?— отчитался один из стражников,?— Ее Величество изволит встречать ученых из Оксенфурта в Университете.Фергус кивнул?— не в самой незаметной глубине души он надеялся на такой ответ. Чтобы застать Анаис во дворце и не на совещании с генералами или главами ремеслиничьих гильдий, необходимо было точно подгадывать время. Молодая королева любила и оберегала Темерию, может быть, даже больше, чем смогла бы когда-нибудь полюбить их общих детей, отдавая королевству все ресурсы своего разума, тела и времени. Фергус восхищался ею, даже стремился ей подражать, хоть и слышал много раз, что управление Империей?— это совершенно другое дело. Анаис была идеальным примером правителя мирного времени. Для нее война была лишь помехой в реализации ее огромных планов, и, сбросив с себя последствия конфликта, королева с прежней страстью ринулась строить и совершенствовать. Фергус помогал ей, как мог, чувствуя, что, даже нуждаясь в имперской казне или помощи имперских ученых и магов, Анаис не испытывала необходимости в нем самом. Даже взойдя на императорский трон, для нее Фергус остался тем, кем должен был стать с самого начала?— необходимым политическим союзом, мужем, о котором Анаис не просила.—?Я буду в королевском кабинете,?— сообщил Фергус стражникам,?— когда прибудет ведьмак, отправьте его прямо ко мне.—?С вашего позволения, Ваше Величество,?— лицо гвардейца не дрогнуло,?— ведьмак Геральт прибыл и ожидает вас.Фергус недовольно поморщился. Его отец всегда говорил?— хуже того, кто опаздывает, лишь тот, кто приходит раньше времени и делает вид, что его заставляют ждать. И в этом юноша был с родителем совершенно согласен. Он надеялся на этот раз, что до разговора с ведьмаком у него останется еще время отдышаться и привести мысли в порядок.—?Благодарю,?— кивнул Император, и гвардейцы разом отдали ему честь.Ведьмак ожидал его, оперевшись о стол, скрестив руки на груди и разглядывая портреты на стене с интересом специалиста по генеалогии, выискивающего ублюдка в череде славных королевских предков. При появлении Фергуса он не озаботился даже тем, чтобы выпрямиться, не говоря уже о церемонном поклоне?— а ведь провел столько лет при королевском дворе! Мог бы освоить хотя бы базовые основы придворного этикета.Фергус пересек кабинет, уселся в кресло за столом, и только после этого Геральт соизволил оттолкнуться от него и встать к Императору лицом.—?Что-то ты бледный,?— по-отечески заметил он,?— проходил через портал? Терпеть не могу порталы. Я слышал, если закрывать глаза…Фергус нетерпеливо махнул рукой?— отеческих наставлений для одного дня ему было уже достаточно.—?Ты пришел отчитаться о проделанной работе,?— произнес он, надеясь, что тон его хоть немного похож на тот, каким матушка разговаривала со своими батраками и счетоводами. —?Есть какие-то новости?Геральт безрадостно вздохнул и покачал головой. Фергус, подавив в себе приступ досады, терпеливо глядел на него.—?Совсем ничего? —?переспросил он настойчивей.—?Сколько ни переспрашивай, все равно?— ничего,?— подтвердил ведьмак,?— она умеет не оставлять ни следа.—?Три года поисков, и ты не продвинулся никуда? —?снова переспросил Фергус. Этот ритуал повторялся с завидной периодичностью уже больше трех лет, и каждый раз ведьмак давал один и тот же ответ, а Фергус смотрел на него, и сперва недоумевал, а потом злился на то, с каким равнодушием Геральт всякий раз объявляет, что вернулся с пустыми руками, словно в целом свете одному только Фергусу было дело до исчезновения Цириллы.—?Я с самого начала говорил тебе, что эти поиски?— пустая трата времени,?— отозвался Геральт с легкой снисходительной усмешкой,?— если Цири не хочет, чтобы ее нашли, никто ее не найдет?— ни я, ни ты, ни все твои легионы.От подступившего к горлу гнева у Фергуса вдруг перехватило дыхание. Он не мог больше смотреть в эти издевательски спокойные золотые глаза, слышать этот покровительственный тон, видеть расслабленную вальяжность позы ведьмака и терпеть его невысказанные, но такие явные насмешки. Юный Император сжал кулак и грохнул им по столешнице?— боль прошила руку от запястья к локтю, но он не обратил на нее внимания.—?Ты забываешься, ведьмак! —?выплюнул он,?— ты разговариваешь с Императором, и императорская казна щедро оплачивает твои бесполезные услуги!От неожиданности Геральт выпрямился по струнке, как гвардеец на страже, опустил руки, и лицо его стало непроницаемо отстраненным.—?Я не просил об этом задании, Ваше величество,?— отчеканил он,?— вы наняли меня, хотя я с самого начала говорил, что шанс на успех в этом деле минимален. Цири появляется и исчезает, когда хочет, не отчитываясь ни передо мной, ни перед вами, ни перед вашим батюшкой. Но вы дорого платите мне за очистку собственной совести, потому я согласился. И сейчас я с вами предельно откровенен?— поиски никуда не ведут, потому что Цири сама не хочет, чтобы ее обнаружили, и, пока не решит вернуться, мы ничего не сможем сделать.Горячая пелена плавно сползала с глаз Фергуса, и он с трудом подавил неуместное желание извиниться перед ведьмаком. Тот был прав?— Цири исчезла бесследно, и с годами юноша и сам начинал верить, что сделала это по доброй воле, по привычке ни с кем не посоветовавшись, хотя с самого начала отчаянно отрицал этого. Но шли дни, месяцы?— и надежды таяли. Особенно при взгляде на то, как отец, мать, приходившаяся Цири подругой, Геральт, ее воспитатель, а в последнее время даже Ани, горевавшая по возлюбленной больше всех, отказывались от идеи найти ее или хотя бы выяснить, что с ней приключилось.Ведьмак, видимо, чутко наблюдавший за выражением лица Фергуса, неслышно приблизился к столу.—?Не грусти, Гусик,?— сказал он мягко, но не решаясь протянуть руку через стол, чтобы привычно похлопать Фергуса по плечу, и тот был ему за это невыразимо благодарен,?— если бы с ней что-то случилось, я бы знал об этом. У нас с ней… что-то вроде связи. Предназначение, что-то вроде того.Фергус поднял на ведьмака прохладный взгляд. Были времена, когда он верил в Предназначение, но с тех пор, как Цири и Иан бросили его, много раз ставил это понятие под сомнение, находя все больше подтверждений этим сомнениям.—?Когда она в опасности, меня мучают кошмары,?— продолжал свою душеспасительную речь ведьмак,?— я рассказывал тебе, как искал ее по время Второй Северной войны?—?Я хочу, чтобы ты отправился в Венгерберг,?— прервал поток ностальгической ерунды Фергус,?— пройди весь путь поиска сначала?— всего один раз. После этого можешь считать свою миссию выполненной.Геральт отступил на полшага и пару мгновений задумчиво молчал. Потом пожал плечами.—?Как прикажете, Ваше величество,?— сказал он,?— в Венгерберге сейчас неспокойно. Вы предлагаете мне путешествовать туда с имперской охранной грамотой или инкогнито?Услышав первый с начала беседы конструктивный и важный вопрос, Фергус крепко задумался на несколько секунд. Столица Аэдирна?— даже после заключения Мариборского мира?— оставалась самым неспокойным, самым несогласным городом Империи. Порядок в нем поддерживался силами императорских гвардейцев?— и для провинций, получивших право на автономию, это был исключительный случай. Наместником в Аэдирне был назначен один из ближайших придворных Францески Финдабаир, утвержденный мастером Риннельдором, главой Имперского Совета. Но этот ход?— правитель-нелюдь в государстве нелюдей?— скорее расшатал ситуацию еще больше, и в город были направлены лучшие нильфгаардские дипломаты, включая сына мастера Риннельдора. Махакамские краснолюды, участвовавшие в войне на стороне Саскии, получили помилование и приглашение присоединиться к тем их собратьям, что возводили для Анаис фабрики и мануфактуры. Согласились немногие, но энтузиазм молодой королевы пришелся по душе тамошней верхушке, и шаткое соглашение было достигнуто. Но все могло пойти прахом в любой момент?— это понимали все, включая ведьмака, которому предстоял переход через горную гряду.—?Инкогнито,?— наконец решился Фергус,?— вернее?— без официального статуса. Ты ведь ведьмак, твои услуги нужны всегда и везде, невзирая на то, кто стоит у власти.—?Это верно,?— кивнул Геральт, немного подумав,?— Что с дорожными расходами? Да и оружие нужно подновить…Фергус посмотрел на него исподлобья. По непроницаемому лицу Геральта сложно было понять, издевается он или просто напоминает о необходимости оплатить свои услуги.Юный Император потянулся к чернильнице на столе, быстро написал расписку и протянул ее ведьмаку, тот критически взглянул на сумму и спрятал бумагу куда-то в потайное отделение своих доспехов.—?Зайди к казначею и королевскому оружейнику,?— сказал Фергус негромко и, не удержавшись, послал Геральту ядовитый взгляд,?— или ты предпочитаешь, чтобы тебе заплатили имперскими флоренами?—?Монеты с твоим лицом?— лучший способ схлопотать нож под ребро в Аэдирне,?— вернул ему Геральт приятную улыбку. Еще через мгновение его лицо вновь посерьезнело, и он, помедлив пару мгновений во внезапной нерешительности, обогнул стол и все же опустил тяжелую прохладную руку на плечо Фергуса.—?Не грусти, малыш,?— сказал ведьмак негромко,?— когда речь идет о Цири, нужно просто принять факт того, что она всегда поступает так, как считает нужным, и отпустить ее. До сих пор она всегда возвращалась.Фергус, борясь с желанием сбросить ладонь Геральта, поднял на него глаза. Он прекрасно понимал, как дорого стоил ведьмаку этот спокойный тон и все его легкомысленные насмешки. Если кого-то в этом мире и связывали нити Предназначения, так это его и Цири, и чтобы отпускать ее и надеяться на возвращение, ему пришлось много учиться.—?Иди,?— так же тихо сказал ведьмаку юноша,?— я буду ждать вестей.Геральт задержал свою руку еще на пару мгновений, потом кивнул и направился к выходу.Когда Фергус встал из-за стола, у него вдруг закружилась голова?— от голода, двух прыжков через порталы или от всех переживаний этого дня. Он удержался руками за столешницу, проморгался немного, и решил, что нужно добраться до спальни?— немного поспать перед возвращением Анаис. Юноша твердо решил поговорить с ней о том, что сказал ему отец. Может быть, все решив на берегу, они и могли бы дать Нильфгаарду и Темерии то, чего от них ждали. Не сейчас, но хотя бы в обозримом будущем. Фергус пока плохо представлял, как начать этот разговор. А, может, и вовсе вместо разговора броситься целовать Ани, и, если она не проломит ему башку, все случится само собой? В конце концов, отец был прав?— не было ничего проще, чем лечь в постель с собственной женой и сделать так, чтобы она подарила Империи наследника. Им вполне нравилось быть супругами друг для друга?— может, и родителями общему ребенку им тоже быть понравится?Под пристальными взглядами гвардейцев, стараясь не раскачиваться, как пьяный матрос, Фергус преодолел почти бесконечный путь до своих покоев. Их с Анаис спальни располагались в одном крыле дворца, их даже связывал тайный переход, и Фергус надеялся, что, если королева вернется раньше, чем он проснется, она сама придет к нему. О прибытии супруга Ани должна была сообщить стража.Он знал, кого обнаружит в своей спальне еще до того, как распахнул дверь.За прошедшие годы Иан изменился почти до неузнаваемости. Он заметно раздался в плечах, а, когда поднялся с постели навстречу Фергусу, оказалось, что еще и вытянулся на несколько дюймов. Его кожа, прежде белоснежная, почти до прозрачности, обветрилась и золотилась загаром. Лицо, лишившись юношеской припухлости, казалось вырезанным из светлого дерева искуснейшим мастером, все черты Иана приняли ту форму, какую для них задумала природа, и теперь он куда меньше походил на своего отца, чем прежде. На широких высоких скулах все еще цвела россыпь веснушек, губы стали тоньше, но по-прежнему готовы были в любой момент сложиться в приветливую улыбку. Сильно отросшие волосы, немного выгоревшие на солнце, отливали глубокой медью и были собраны в небрежную толстую косу. Не изменились только глаза, окруженные темным частоколом ресниц, все так же прямо смотревшие на Гусика.Иан ждал его в той же позе, в какой Гусик раньше так часто заставал друга в своей спальне?— эльф сидел поверх одеяла, скрестив ноги, и листал какую-то книгу, на этот раз?— не магический фолиант, а один из томов с личной полки юного Императора. И все это было слишком похоже на тщательно отрепетированную сцену из дурной пьесы. Или на один из тех снов, от которых юноша просыпался усталым и опустошенным. Фергус попятился, когда Иан, поднявшись, устремился к нему.—?Уходи,?— обронил он, пряча вдруг занывшие от недопустимого желания обнять Иана руки за спину.—?Гусик,?— это имя в знакомых устах звучало большей насмешкой, чем все, что высказали ему отец и Геральт вместе взятые. Иан подошел ближе, почти вплотную, а Фергус застыл, не в силах сделать больше ни шага.—?Уходи,?— повторил Фергус, как заклинание,?— если ты думал, что можешь вот так просто вернуться через три года и я…—?Гусик,?— Иан обнял его, а юный Император, проклиная собственную слабость, закрыл глаза?— он слишком устал, чтобы сопротивляться.Они целовались долго, глубоко и жадно, и с каждым мгновением Фергус все больше понимал?— как бы ни изменился Иан внешне, каким бы страшным ни было его предательство, как бы ни клялся себе юноша оттолкнуть и выгнать эльфа, если тому вздумается объявиться?— все возвращалось. Тело помнило эти поцелуи, эти прикосновения, эти тихие стоны. Губы помнили, как пройтись вверх по длинной точеной шее и ухватиться за алеющую мочку, уши помнили короткие голодные всхлипы, пальцы помнили жар кожи и неподдельную волнительную дрожь.Они опустились на кровать, уже сдирая друг с друга одежду. На Иане была лишь плотная льняная рубаха и широкие реданские шаровары, заправленные в высокие сапоги, и Фергус справился с этими преградами первым. Он чувствовал, как дрожащие пальцы Иана пытаются победить длинный ряд золотых пуговиц на его дублете, и помог ему в этом сражении, потом скинул через голову шелковую белую рубашку, замешкался со шнуровкой на штанах, и наконец, когда последний тканный редут пал, вдруг замер над эльфом, растерянно глядя ему в глаза. Иан лежал перед ним?— совершенно открытый, тяжело дыша, и черный зрачок затопил почти всю зеленую радужку его глаз. И словно вдруг осознав, что творит, как лунатик, проснувшийся на коньке крыши, Фергус отпрянул от него. Иан растерянно моргнул, потом, улыбнувшись, протянул руку и сжал предплечье Гусика, потянул его на себя.—?Потом,?— шепнул эльф едва слышно,?— я все объясню, обещаю. Не сейчас, Гусик.И Фергус капитулировал?— он слишком долго был разумным и сдержанным, слишком глубоко прятал самого себя под покровом Императора Нильфгаарда, слишком скучал.В отличие от их первой и единственной ночи вместе, так невыразимо давно, сейчас между ними не было ни решительной осознанности, ни медленной подготовки и взаимного узнавания. Гусику казалось, что он знал тело Иана лучше, чем свое собственное, а потому каждый жест, каждое прикосновение было безусловно правильным. Когда Фергус, не усомнившись ни на мгновение, дернул эльфа на себя, быстро облизал два пальца и буквально насадил его на них, Иан выгнулся и застонал почти благодарно, с облегчением, словно до конца не верил, что юноша отважится на это. Но отвага Фергусу была и не нужна?— им управляло его собственное тело, и Император с радостью отрекся от власти в его пользу.Несколько резких движений рукой, еще немного слюны, чтобы подготовить себя, и Фергус, подняв Иана повыше, удерживая под бедра, овладел им одним стремительным толчком. Горячая пульсирующая теснота оказалась удушающе долгожданной, Иан даже не вскрикнул, лишь подался вверх, стараясь поймать губы Гусика, пока тот давал ему привыкнуть, смириться с вторжением. Еще мгновение жаркой тишины, и Фергус начал двигаться короткими скупыми толчками, удерживая Иана и все же позволив ему поцеловать себя.Эльф старался выше поднять бедра, будто хотел впустить в себя Фергуса глубже, открыться ему целиком, а может?— целиком поглотить, но юноша держал его крепко. Еще несколько секунд горячей борьбы, и Иан вдруг выгнулся, подался вверх, словно хотел изобразить один из своих акробатических трюков, и сильным рывком заставил Фергуса перевернуться на спину. Потом быстро, не давая отдышаться, оседлал его сам и начал двигаться, уже полностью контролируя процесс. И Гусик, вновь признав свое поражение, мог лишь подчиниться. Иан отдавался этой пляске целиком, будто хотел потратить на резкие ритмичные движения все силы, иссушить и себя, и юношу до дна, будто это был его последний шанс что-то доказать Фергусу, а может быть?— извиниться за свое предательство.Но Фергусу были не нужны ни извинения, ни доказательства, ничего?— лишь бы Иан не прекращал двигаться, насаживаясь на него с каждым разом, казалось, все глубже. Наконец, когда перед глазами юноши уже начали мерцать золотые круги, и все смешалось и подернулось смутной патиной, Иан наконец запрокинул голову и застонал, замирая, пока вокруг Фергуса сжималась отчаянно запульсировавшая теснота. Юный Император сперва почувствовал, как что-то горячее оросило его грудь и живот, а потом, еще раз толкнувшись вверх, на миг уверился, что сейчас умрет, и рухнул в трепещущую бездну.Он не знал, сколько прошло времени, может быть, Анаис давно вернулась со своей встречи и, пройдя по тайному коридору, заглянула в комнату супруга и увидела их с Ианом, совершенно обнаженными лежащими поверх смятого покрывала. Фергусу было совершенно наплевать, слышала ли их стража за дверью, да хоть бы и весь дворец, пропади он пропадом. Юноша лежал, не в силах пошевелиться, опустив голову на сложенные перед собой руки, и смотрел, как Иан, потянувшись, склонился туда, где упали его шаровары, порылся в глубоких карманах и извлек маленькую деревянную трубку и шелковый кисет. Тонкие пальцы забивали зеленоватый табак в чашу, и Фергус едва сдержался, чтобы не спросить, не с плантаций ли его матери был этот товар. Иан, не глядя на Императора, уцепился зубами за мундштук, щелкнул пальцами, и крохотный огонек запалил плотно набитые листья. Эльф глубоко затянулся, прикрыв глаза, выдохнул и откинулся на подушку. В воздухе поплыл легкий ароматный дым. И лишь через несколько ленивых минут, выпустив изо рта несколько ровных синеватых колечек, Иан наконец повернулся к Фергусу. Улыбнулся, протянул ему трубку.—?Хочешь? —?спросил эльф хрипловато?— видимо, немного сорвал голос. Фергус отрицательно покачал головой.—?Ты вернулся,?— сказал он, еще немного помолчал,?— и надеялся, что после стольких лет я все же не погоню тебя прочь?—?Но ведь ты не погнал,?— Иан сделал еще одну глубокую затяжку, выпустил дым в потолок. Юноши снова замолчали, больше не глядя друг на друга.—?Ты сказал, что все объяснишь,?— напомнил Гусик после этой долгой паузы, и Иан, помедлив секунду, поерзал, прильнул к нему ближе.—?Ох, Гусик,?— сказал он, и от его привычного знакомого тона Фергусу захотелось расплакаться от бессилия,?— это такая долгая история. Ну, слушай…