Часть 3 (1/1)

Ройан устала. Устала от этого постоянного нервного напряжения, от вечных трупов, от крови, от расследований, от убийц... Устала от ежедневных тренировок, от интенсивности которых кружилась голова и подкашивались ноги, от постоянного недосыпа... А больше всего она устала каждый раз слышать из уст ненавистных ассасинов "Я не раскаиваюсь". Она до сих пор отказывалась понимать, что у наёмников совершенно иное мышление. Им действительно ничего не стоит убить человека, и совершенно неважно, кто перед ними - отъявленный преступник или молодая, совершенно невинная девушка. Есть ассасин, есть оружие в его руках, и есть тело, которое навсегда следует лишить способности дышать.

Но даже у них есть свой свод правил, так называемый кодекс. "Никогда не убивай с помощью яда; никогда не убивай ассасина; никогда не убивай детей и беременных женщин". Такой способ убийства как отравление считался позорным среди наемников, недостойным их сомнительного благородства. Так же среди ассасинов были сильны крепкие товарищеские, практически братские отношения. Убийство собрата по заказу, а не по личным мотивам, каралось смертью. По той же причине нельзя было убивать беременных женщин и детей - ребенок вполне мог вырасти и избрать стезю ассасина, и в этом случае мы вновь возвращались ко второму пункту.Нельзя сказать, что Кодексу следовали неукоснительно, но выпускники старой школы чтили традиции. Однако их оставалось все меньше и меньше.Всё реже Ройан приходилось иметь дело с такими, как Мейри Стролл, теми, кто свято верил в правоту Кодекса, в его незыблемость. Но даже они всегда отвечали "Я не раскаиваюсь"...Раскаяние убийцы. Искренне, чистосердечное признание своего греха. Это то, что Ройан искала в ассасинах более 5 лет. Искала, но так до сих пор и не нашла. - Эй, Рой! Мы приехали, - громкий голос Райли раскатисто зазвучал в вагоне. - Ты не уснула там? Вставай и пой! Мы в столице! - Петь? Сохрани Господь от её пения! Помнишь её соло на празднике Золотой осени? Помнится, у шефа тогда пенсне треснуло. Эх, а он, бедолага, только решился придать себе солидности... Кстати, от своих коллег по Ночной гвардии Ройан тоже смертельно устала. В частности от постоянно хорошего настроения Райли и язвительных шуточек Альберта. - Это было не соло, а сигнал тревоги, идиот, - не глядя, Ройан швырнула в напарника подушку, на которой мгновением раньше возлежала.- А пенсне треснуло оттого, что один старый придурок уронил рядом с шефом воздушную гранату.- Старый придурок? - Альберт аж поперхнулся от возмущения. - Это была не моя вина, а того кретина, что разорвал мне плащ при падении со стола! - Я не падал - это был такой приём, - пришел черед возмущаться Райли. - И вообще, как там было не упасть - танцуешь себе преспокойненько...пьяный на столе, и тут вопль прямо в ухо - "Тревога! Нападение на часовых у Главных ворот!" - Так что при любом раскладе в деле с треснутым пенсне виноваты вы, мисс Уинтер, - еле сдерживая хохот, подытожил Альберт, спрыгивая на перрон. - Я готова принять на себя вину еще за пару трещин... правда, не на стекле, а на ваших черепах. Ройан вышла из поезда последней и, осматривая вокзал, широко зевнула. Выспаться в поезде, несмотря на то, что ехали они более двух часов, определенно не удалось. Впрочем, она давно привыкла к подобному режиму. - Пойдем, проследим за выгрузкой "товара" что ли, - предложила она, потирая затекшую шею.- Разумеется, такой экземпляр не должен оставаться без присмотра, - Райли первый поспешил к спецвагону поезда, где и перевозили задержанных. - Представить только, он проходил подготовку в Гестерфиле!- Я слышу восхищение в твоем голосе? - с иронией спросил Альберт. - Друг, если бы он не был в таком неадекватном состоянии мы бы не то что задержать - даже поднявшейся после него пыли не вдохнули бы, - горячо проговорил Райли, повернувшись к друзьям и шагая спиной вперед. - Помнишь того старика Гриснера? Он ведь тоже был гестерфилцем. Гений убийств, а не человек. - У меня такое чёткое ощущение, что не завербуй тебя в своё время Гвардия, ты подался бы в ассасины, - саркастично приподняла бровь Ройан. - В ассасины вряд ли, а вот в карательный отряд возможно - немного жутко улыбнулся Райли, и, развернувшись на одном каблуке, замер. - А вот и наш друг!Мейри уже вывели из тюрьмы - вагона. На его руках и ногах блестели связанные между собой кандалы, а к стальному ошейнику были подсоединены три цепи. Одет он был в один лишь коричневый балахон и грубую обувь, что совершенно не спасало его от непогоды Адонии. Его окружали три держащих цепи конвоира. Четвертый вынес ящик со всем оружием, что находилось при ассасине на момент задержания. Ящик этот был довольно внушительного размера, а по покрасневшему напряженному лицу конвоира было ясно, что и весил он немало. - Ничего себе, - присвистнул Райли, приподняв крышку ящика. - И как ты все это под плащом то прятал? Ладно вот этот кинжал... и вот этот... А это что? Пушка? - Это револьвер, кретин... - холодно процедил Мейри. - Я бы был весьма благодарен, если бы ты убрал свои грязные лапы от моего оружия. - Ну извини, друг, - улыбнулся Райли, прицеливаясь в никуда из пресловутого револьвера, который действительно походил на малых размеров боевую пушку. - Но теперь это не твое оружие, а, как гласит устав Ночной Гвардии, "изъятое у подозреваемого в процессе ареста и переданное во владение государства средство местного и массового поражения". - Хорош паясничать, - отвесил напарнику подзатыльник Альберт и бережно забрал у солдата ящик. - Вон, там уже за нами сопроводительный отряд из Центра прислали. - Затем, обращаясь к конвоирам, он сказал. - Благодарим вас за помощь, ребята. Можете следующим же поездом возвращаться в Тандему. Ваши услуги будут вознаграждены. - Самая большая награда для нас - это то, что на одного такого монстра в нашем городе стало меньше, - сказал один их конвоиров, передавая цепь от ошейника Райли. За вторую цепь схватилась Ройан, а третью обмотал вокруг запястья Альберт, при этом не выпуская из рук ящика с оружием. Гвардейцы чуть склонили головы в сторону конвоиров и в унисон произнесли: - Сквозь путь к свету... - ... не упади во мрак, - закончили девиз конвоиры, и, развернувшись, вновь зашли в поезд. - Ну что, дружище, - Альберт еще раз обернул цепь вокруг запястья. - Нас уже заждались в Центре. Да и ребята из отряда, видать, замерзли уже. Шагай быстрее, Стролл.