Часть 1. Глава 10. Воздушный шар (1/2)

— Ребятки, вы куда побежали так поздно? — встревожилась утомлённая хлопотами мышь, замачивающая бельё в жестяном тазу. — Темнеет уже, на улице опасно, в окрестностях бандиты вовсю шастают. Сами слышали, что возле Саус-Гайл дети пропали! По дому разносился запах свежеприготовленной похлёбки, а на столе, в котелке под крышкой, набухало дрожжевое тесто. Поскольку выпала свободная от готовки минута, миссис Рассел решила заняться рубашонками младших сыновей. Пока неугомонные младшие члены семьи носились туда-сюда, было весьма непросто уследить за всеми сразу, однако Питу и Тиму всё равно не удалось незаметно проскользнуть за дверь. — Вы прекрасно слышали, — продолжала мышь. — Десять школьников исчезли, как в воду канули! Целый день их разыскивали, и всё равно ни слуху ни духу.

— Но мы-то не на Саус-Гайл отправимся! — принялся канючить мальчик, недовольный тем, что не смог скрыться вместе с братцем. — Просто к болоту хотели сбегать, ягод нарвать!

— Да, — поддержал его Тим. — Мы ненадолго, честно! Миссис Рассел сознавала, что проведение одной воспитательной беседы не образумит за вечер сразу двух упрямцев, а пустая попытка не только израсходует время, но и отзовётся ноющей головной болью. Кроме того, чего уж там говорить, немного ягод так называемой бешеной вишни и впрямь не помешало бы подать к столу.

— Поступайте, как знаете, но не опоздайте на ужин, маленькие негодники, — со вздохом наказала женщина. — Где-то за углом, поди, маньяк-психопат караулит, чуть что – сразу же убегайте, с незнакомцами шутки плохи! И не вздумайте притащить вороний глаз вместо простой белладонны. Вашего деда как-то раз от сонной одури целыми днями живот мучил. — Хорошо, мам! — просиявший мышонок подскочил на месте от охватившего его ликования. — Пошли же, Тим, пошли скорее! Тим нехотя поплёлся за зачинщиком вечерней прогулки, ведомый за рукав. В маленькую головку медленно закралась мысль о том, что столь поздний выход на улицу действительно может быть небезопасен, а особенно после вести о таинственной исчезнувшей группе учеников из приходской школы Кирклистона. Дети ездили в столицу с целью по обыкновению поставить прививку от лихорадки, а после проведения вакцинации должны были вернуться домой, и в одной из частей железнодорожного пути их ждала ночная остановка на станции Саус-Гайл.

Попечитель ехал в одном отсеке вагона вместе со своими учениками, но, глубоко задремав, очнулся лишь к середине ночи, когда мышата бесследно исчезли, и все десять сидений оказались пусты. Дверь отсека осталась открытой настежь, а на полу красовались дорожки грязных следов массивной мужской обуви, которая накоротке оборвалась в гуще уличной слякоти. Механик подоспел слишком поздно, не сразу заметив распахнутую дверь и погасший свет. Он не сумел с первого раза разбудить попечителя, который уснул, словно убитый. Следовательно, о том, как же именно похитители умудрились увести десятерых детей, оставалось лишь догадываться. Пекари мистер и миссис Рассел, пришедшие на перрон за партией муки, были одними из первых, кто узнал о внезапной пропаже. Несмотря на общие усилия, школьный попечитель и Расселы не смогли разыскать ни одного мышонка, бродя по станции. В поисках прошёл и весь следующий день, некоторые мыши Гогара были опрошены на предмет чего-либо подозрительного в округе, но в ответ все лишь отрицательно качали головой. После бесплодных попыток поиска свидетелей, так и ничем не увенчавшихся, попечитель уехал обратно в Кирклистон, бить тревогу. — Ты чего замешкался? — нервно огрызнулся Пит, оглянувшись назад и заметив, насколько неохотно семенит вслед за ним братишка. — Знаешь что, Пит, а мама права. Что-то я боюсь этих бандитов. Вдруг они... того... — растерянно залепетал мышонок. — Вдруг они и меня похитят?.. — Тебя? Да не смеши мои подштанники, — расхохотался старший Рассел. — Я твой брат, и я обязан тебя защищать! Думаешь, я не справлюсь с какими-то похитителями? Я сойдусь с ними в честной схватке, и им несдобровать! — Ты же знаешь, дети исчезли! — расстроенно пискнул Тим. — Их было десять, а они не справились! Куда уж тебе одному? — Они все просто жалкие трусы, раз не справились вдесятером! Ух, попались бы мне эти похитители! Да я их... одной левой! — победоносно взмахнул кулачком неустрашимый герой. — Знаешь что, я никуда с тобой не пойду, — сложив лапки на груди, решил малыш. — Это болото тёмное, там страшно. Для убийц нет укрытия лучше, чем оно! — Ну, и сиди тут с кислой рожей, мне больше достанется, — фыркнул Пит, накрывая плетёную корзинку полотенцем. — Сам все ягоды съем, без тебя!— От досады мальчик даже высунул язык. — Бе! Тим не предполагал, что обидных дразнилок со стороны своего старшего брата он запросто мог впредь никогда не услышать. Такая мысль закралась в сознание минутой позже, когда дверь захлопнулась, и мышонку осталось лишь беспокойно гадать, успеет Пит Рассел принести заветную сладкую вишню к ужину, или же... нет?*** Крупицы дождя барабанили по черепичной кровле, утренняя капель отбивала ритм, ударяя о подоконники поминутно стекающими с небитых сосулек прозрачными скоплениями жидкости. Расслабившись под умиротворяющие звуки, Тесса расположилась у подоконника с раскрытой на коленках книгой, переплёт которой украшала гравюра ?Лопе да Вега?. Мышка, увлечённая чтением, смотрелась особенно неотразимо в новой тёмно-синей длинной юбке с тонкими вертикальными полосками и просторной белой блузе. Кружевной воротник был изощрённо расшит жёлтыми розами и узорной листвой. Прошло несколько месяцев после успешного визита в Эдинбург со спектаклем ?Щелкунчик?, и весна давала знать о своём наступлении. К счастью, Оливия стоически держала язык за зубами и не обмолвилась даже словом насчёт злосчастного жениха, а единственным напоминанием о состоявшейся помолвке служило лишь сапфировое кольцо с насечкой в виде даты. Время от времени, отрываясь от чтения, Тесса поправляла украшение, которое было ей немного велико. Сама Оливия также не теряла времени, постигая новые для себя открытия органической химии. На столе громоздились книги и журналы, купленные на карманные деньги, любезно предоставленные Хирамом: эссе о супе Румфорда, выпуски ?Летописи химии и фармации? на немецком, переведённые труды Германа Коппа. Чаще всего эксперименты Оливии были примитивны и безобидны: миниатюрный вулкан с лавовым извержением из шипящей подкрашенной лимонной соды, разноцветные мыльные пузыри и прочие проверки реакций соединений. Однако тем весенним утром на рабочем столе возникли настораживающего вида предметы. Это была целая куча коробков спичек, клейкая лента, канцелярский клей и винные пробки, грифельные карандаши, позаимствованные у Эдвина, папиросная бумага, шило, плоскогубцы и проволока. Говоря по правде, Тесса не придала значения тому, насколько опасное дело затеяла Оливия, поскольку была с головой погружена в чтение. — Ты представляешь, простая девушка оказалась наследницей знатного герцога, — поделилась эмоциями Хеннингтон, на мгновение прикрыв книгу с выразительным хлопком твёрдого переплёта. Соскоблив намазку с головок спичек, тщательно размяв её до состояния порошка и смешав с измельчёнными боковыми поверхностями коробков, Оливия обматывала пробки бумагой.

— Ничего себе, — присвистнула Флавершем. — Живёшь себе, живёшь, и вдруг такое известие! Не хотела бы я оказаться на её месте. — Почему же? Диана была лишь крестьянкой, а ей оказались завещаны и поместья, и титул! Разве это не удача? — Если я вдруг стану чьей-то наследницей, то легко откажусь от всего этого! — рассмеялась Оливия, фыркнув себе под носик. — Мы с папой иногда недоедали, но теперь это в прошлом. А титул, богатство... Да ни за какие коврижки! Чересчур ответственно! Это просто-напросто обуза, вот и всё. — Что, считаешь моё происхождение обузой? — с улыбкой попыталась подловить её Тесса. — В каком-то смысле, может, и так, — предельно честно ответила Оливия. — Спроси моего папу, и он скажет тебе то же самое! И что такого Рэтиган нашёл в королевском троне, почему так стремился его заполучить? Больно нужна эта корона!.. Проблем много, а самого важного богатством не купишь. — Нет, Оливия, ты ошибаешься. Имея власть и деньги, можно изменить мир. — А вот я... я не хочу, чтобы мир меняли деньги и власть! Почему взрослые мыши не могут просто стать добрее, честнее? Неужели весело делать гадости? — Какая же ты глупенькая, — покачала головой Тесса, повторяя давнишний упрёк, высказанный самой Оливией. Детская дуэль материализма и идеализма могла продолжаться бесконечно. Оливия упорно доказывала победу чувств над рациональным расчётом, а Тереза что было мочи пыталась вразумить подругу. Ни одна из сторон не могла доказать свою правоту, поскольку доводы были по-своему верны, но в то же время являлись совершенно разными. Проблема состояла лишь в том, что Оливия мечтала воплотить в жизнь утопии, в то время как Тереза придавала колоссальное значение ?сильным мира сего?, возводя в абсолют многие несправедливые устои. В процессе разговора одно из изделий Оливии было завершено. Некая штуковина, предназначение которой было неясно, имела форму китайской ракеты и занимала на столе почётное место, из неё торчал устрашающий тонкий фитиль. — Если мои расчёты верны, то должно рвануть, как надо, — хищно оскалилась Флавершем, вставляя фитиль непременно в каждое готовое бумажное изделие. Её лукавая физиономия смотрелась необыкновенно зловеще, и если обладательница оскала не была осведомлена о том, как выглядит со стороны, то Тесса увидела пугающие перемены предельно чётко и ясно. — Что ты там делаешь? — недоверчиво прищурилась Тесса, разглядывая миниатюрное подобие военного порохового снаряда. — Не мешай, — попросила Оливия с важным видом. — Между прочим, взрывчатка – дело серьёзное! — Взры... Что?! — так и подскочила на месте Хеннингтон, после чего отбросила книгу и метнулась к шотландке. — Очень полезная вещь, — пожала плечами Оливия. — Если провалюсь куда-нибудь в овраг, то смогу подать знак! Она запечатала очередной образец хлопушки. Бумажный слой был столь плотным, что спичечный порошок должен был заставить снаряд лопнуть с ужасающей громкостью. — Но ты сейчас находишься не в овраге, а в доме, и, между прочим, рискуешь этот самый дом спалить! Ты вообще в своём уме? Тереза одним махом вместила в свою ладонь маленькую взрывоопасную ракету и сжала её в кулаке, не желая возвращать владелице. — Пустяки, это всего лишь эксперимент, — Оливия вцепилась в остальные снаряды и произнесла аргумент с такой интонацией, будто его запросто можно было счесть весомым. — Дай сюда! — потребовала Тереза, протягивая вторую ладонь и жестом повелевая вложить в неё оставшиеся ракеты.

— Не отдам! — запротестовала Оливия, прижимая к груди всё, что у неё осталось. Спустя несколько минут споров и перебранок, Тесса скрепя сердце согласилась опробовать взрывчатку, выйдя на открытое пространство. Обернув вокруг шеи шарф и нахлобучив на лоб балморал, Флавершем с усердием запихнула ракеты в карманы. Её синее пальтишко неизменно служило лучшим утеплением в то промозглое утро. Тесса с хмурым вздохом принялась одеваться, едва успевая за незадачливой подругой и понимая, что бороться с ней бесполезно. Хеннингтон предпочла облачиться в изящную пелерину и соломенного цвета капор с синей лентой, завязанной бантом под подбородком. В отличие от Оливии, она захватила с собой кружевной зонтик, который было жаль даже подставлять под дождь. Оказавшись на улице, девочки вышли на середину двора. Прошли считанные минуты, и ракеты были выставлены ровным рядом с промежутками в несколько шагов. Тщательно смочив основной длинный фитиль керосином, Оливия соединила нить со всеми ударными бомбочками, расставленными по периметру дворовой территории, и торжественно подожгла спичку. После зловещего затишья, во время которого догорали ответвления фитиля, запустилась закономерная реакция, после чего, прямо по цепочке, загремели яркие взрывы дымовых снарядов. Кругом словно разверзлось поле брани с ожесточённой военной схваткой. Под грохочущие удары огненных вспышек Оливия довольно расхохоталась, а Тесса рефлекторно зажала уши, желая как можно скорее убежать от мерещившихся ей эскадронов, скачущих под вражескими полковыми знамёнами. Само собой, сиё шумное действо не могло остаться незамеченным, и вскоре резные кухонные ставни распахнулись, выпуская на улицу клубы пара. — Что за ужаснейший грохот? Мисс Хеннингтон, как прикажете это понимать? — крикнула Лилиан, высунув из окна взлохмаченную голову. — У вас там что, натиск при Майванде? — Это всё Оливия с её экспериментами, — пожаловалась Тесса, отнимая ладошки от ушей и с удовольствием отмечая, что не оглохла. — У меня получилось! — радостно подпрыгнув, похвасталась Флавершем, после чего заметила служанку: — Только не ругайся, Лилиан, прошу. — На ваше счастье, мне некогда ругаться. Девочки, не могли бы вы сходить к Расселам в булочную? Мы не успеваем забрать заказ, а миссис Нисбет нас опять отругает... — Лилиан задумалась и добавила: — Тогда, быть может, я не стану ворчать. — Хорошо, как скажешь, уже идём! — радостно закричала в ответ Оливия. Спустя малый промежуток времени, Оливия резво и самозабвенно скакала по воде, поднимая ввысь мощные брызги, от которых Тесса едва успевала отстраняться, чтобы они её ненароком не окатили. Резиновые сапоги-веллингтоны, надетые поверх туфель, отлично защищали задние лапки Флавершем от намокания. — Оливия, не прыгай по лужам, простудишься, — сделала замечание Тесса. — Да брось, это же забавно, — беззаботно прощебетала Флавершем. — Почему ты так не любишь веселье? — Я не люблю болеть, — сухо пояснила Тесса, оправляя подол, который едва успела уберечь от брызг. Спустя несколько минут ходьбы, в поле зрения путниц оказалась нора пекаря. Войдя в булочную, мышки первым делом заметили опечаленную хозяйку, которая сидела на стуле за прилавком, и не подняла взгляда даже при звоне колокольчика над дверью. Сам пекарь, стоя спиной ко входу, неторопливо раскладывал ароматную выпечку по полкам. Супруги выглядели уставшими и явно находились не в лучшем расположении духа. — Доброе утро, мистер и миссис Рассел! — звонко поздоровались девочки. — Оно не доброе, — хмуро проронила вымотанная бессонной ночью мышь, лишь единожды неприветливо воззрившись на посетительниц. — Что-то случилось? — поинтересовалась Оливия, после чего почувствовала резкий толчок в бок от Тессы, недовольной таким глупым вопросом. — Ещё чего спросите? Об этом уже весь Гогар гудеть должен, — рассерженно ответила миссис Рассел. — У нас случилась беда. Питти пропал! — Пит? Пропал? — в один голос переспросили мышки. — Когда? — Вчера вечером, ушёл из дома и не вернулся. Говорила же я этому бедокуру, не высовывайся ты из дома! Так нет же, всё надо делать наперекор! И где нам теперь, скажи на милость, его искать? Глаза Оливии возбуждённо полыхнули, а уголки губ отчего-то сами поползли вверх. Неужели сейчас, впервые за долгое время, у неё появилась возможность расследовать новое дело, к тому же по-настоящему серьёзное? Быть может, более того, опасное! — Во сколько он ушёл? — нетерпеливо зачастила она. — Точное время? — Примерно в семь, когда мы уже должны были сесть ужинать, — женщина утёрла краешек глаза передником. — А вы что, видели его? Оливия, обуреваемая превеликим интересом, устроила непрошеный и необыкновенно дотошный допрос с пристрастием. — Куда направлялся? Зачем? Во что был одет? — летели вопросы один за другим.

— Он шёл на болото, собирать ягоды. Надел шарфик и жёлтые варежки, его любимые. Ещё Тим собирался пойти с ним, но остался... — терпеливо объясняла миссис Рассел. — Можно мне взять какую-нибудь его вещь? — Оливия задала главный интересовавший её вопрос. — Просто скажи, знаешь ли ты, где искать Питти, или нет? — высказался наконец сам пекарь, не выдержав того, насколько долго и нетерпеливо расспрашивают его уставшую жену. — Да... То есть, нет... — замялась Флавершем. — Я помогу найти его, просто мне для этого нужна его вещь... хоть какая-то. Мистер Рассел задумался, а его жена была крайне недовольна тем, что девчонка решила с любопытством встрять в чужое горе, явно не имея возможности помочь. Что, решила поиграть в детектива? Пропажа мальчика – это не игрушки! — Возьми, вот, — внезапно послышался голосок маленького Тима, избежавшего участи брата. Оливия обернулась и увидела, что прямо возле неё стоит низенький мальчик, вышедший во время разговора из кухни, и робко протягивает старый ношеный носок брата. — Ничего другого не нашлось? — смутилась Оливия. — Ладно, давай сюда, это лучше, чем ничего, — с этими словами она осторожно взяла носок двумя пальцами и сунула его себе за пазуху. В это время Тесса рассчиталась с пекарем и, взяв два тяжёлых пакета со сдобой, передала один из них Оливии. Та любезно приняла ношу и, после произнесения прощания в унисон, последовала за подругой, пересекаясь взглядом с Тимом, галантно приоткрывшим дверь. В глазах мышонка светилось неподдельное восхищение. — А ты правда найдёшь нашего брата? — шепнул Тим, всё больше и больше проникаясь уважением к девочке-сыщику. — Обещаю, — кивнув из-за плеча, прошептала в ответ дочь игрушечного мастера.*** — Мне кажется, это идеальное дело для Оливии Флавершем! — потирая лапки, ликовала маленькая последовательница великого Бэзила. — Что, опять за своё? — изнурённо протянул Эдвин. Эдвин лениво и вальяжно растянулся на собственной кровати, он был в обуви, в поношенном жилете, и играл с ножом, невысоко подбрасывая его в воздух. После каждого броска мышонок ловко схватывал нож за рукоятку. Адам сидел на противоположной кровати, рядом с Тессой. Оливия же металась по комнате, время от времени садясь на ковёр и скрещивая под собой задние лапки. Она вздрагивала, будто резко что-то вспоминая, после чего вскакивала с пола и принималась наматывать круг за кругом. — Эд, помолчи! — Мышка строгим тоном одёрнула Гилберта. — В кои-то веки предоставилось серьёзное расследование, а ты мне настроение портишь!

— Как ты можешь радоваться, когда мальчик в опасности? — сердито упрекнула её Тесса. — Что если он ранен? Или даже... — Мышку перекосило в попытке произнести слово ?убит?. — Во-первых, Тесса, тебе в жизни не понять, каково сыщику сидеть без дела! Во-вторых, настоящий профессионал всегда размышляет только на холодную голову, а не хандрит понапрасну! — Оливия уткнула палец в висок, но тут же сбавила тон, осознав, насколько сильно разошлась. — Адам, она начинает меня пугать, — тихо нашептала Тесса на ушко Адаму, заставляя мышонка непроизвольно кивнуть. Оливия осознала, что стала слишком сильно походить на Бэзила. Она нервно щёлкала пальцами, будто раздражаясь от отсутствия трубки в ладони, а на её голове весьма кстати красовалась бы охотничья шляпа. И это было так странно, чуждо даже ей самой! Но ещё более странным казалось то, что ей всё сильнее нравилось это чувство. — А мне Пита не жаль, — по-прежнему ловко вертя нож, протянул Эд, развалившийся на покрывале. — Он всегда был таким обжорой! — Пока мы точно не знаем, убили Пита или нет, будем считать, что у него всё хорошо, и его ещё можно спасти, — вынесла логическое умозаключение Флавершем. Она достала из-за пазухи неблаговидный ношеный носок, что не так давно был любезно предоставлен Тимом. — Это ещё что? — скривился Эд, не поняв назначения неожиданно возникшего предмета. — На кой чёрт тебе понадобился носок этого грязнули? — Нам нужна ищейка, — объяснила Оливия, по-прежнему ощущая нехватку табачной трубки между пальцами свободной лапки. — Будь здесь Тоби, он живо напал бы на след по запаху. Такого помощника, как верный бело-рыжий бассет-хаунд, явно не хватало в сложившейся ситуации. Без нюха хоть какой-либо собаки дело казалось загубленным на корню. Именно поэтому Тесса, задумчиво накрутив на палец завиток вьющейся тёмно-каштановой чёлки, решила озвучить своё внезапное предложение: — Не то чтобы я верила в успех этих поисков, но у меня есть кое-кто на примете. Я знакома с Маркизой, вот только она очень капризная и вряд ли захочет тебе помогать. — Ты знаешь какую-то маркизу? — непонимающе прищурилась Оливия. — Пойдём, я вас познакомлю, — улыбнулась Хеннингтон и, взяв подругу за лапку, повела её на улицу. Вскарабкавшись по белой каменной стене с помощью длинных стеблей сухого вьюна, мышки добрались до незастеклённого оконца склада, который был захламлён ненужной рухлядью. Оливия восхищённо озиралась по сторонам, примечая свечи, бумажные рулоны, огромные кисти, вёдра клея, доски, башмаки и тканевые свёртки. — Этот мусор собирается здесь ежемесячно,— объяснила Тесса. — Каждое второе воскресенье хозяева замка его увозят. — Я сюда ещё вернусь! — присвистнула Флавершем, загадочно призадумавшись. — Многое из этого может сгодиться для моих опытов. Пробравшись сквозь незаметную щель, мышки оказались в тёмном конце просторного, элегантно убранного человеческого зала, и Тесса уверенно зашагала вперёд по скользкому полу с мраморным узором, маня за собой и поторапливая спутницу жестами. — Куда мы идём? — спросила Оливия, невольно любуясь четырёхраспалубковыми сводами потолка с нервюрами, почти такими же огромными, как в эдинбургской картинной галерее. — В хозяйскую спальню, на второй этаж, — опасливо шепнула Тесса, боясь, что в зале откуда ни возьмись появятся люди. Спустя мгновение, мышки резво поднимались по лестнице, забираясь на высокие ступени, застеленные мягкой ковровой дорожкой. Когда они достигли второго этажа и прошли вперёд по коридору, за тяжёлой приоткрытой дубовой дверью они обнаружили просторную, на первый взгляд пустующую, спальню. — Маркиза, ты не спишь? — осторожно зашептала Тесса. — Маркиза? На мягкой пурпурной шёлковой лежанке зашевелилось что-то пушистое. Как оказалось, Маркиза была собакой, стриженым пуделем светло-кремового окраса. На ушах, шее, макушке и хвосте красовались фиолетовые банты. Пышный чуб на голове, помпон на хвостике, подвязанный лентой, густая грива на груди – всё это выдавало в ней любимицу хозяев роскошного замка. Собака с удобством покоилась на шёлковом стёганом пурпурном ложе, декорированном розовыми лентами. — Помнишь меня? — Тесса сделала привычный приветственный реверанс, однако Маркиза не обратила на неё внимания. Собака перевернулась на другой бок и продолжила сонно сопеть, безмолвно давая знать о том, что не слишком хорошо помнит маленькую мышиную госпожу, которая играла с ней всего пару лет назад. — В чём дело? Это же я, Тереза Хеннингтон. Оливия смогла разглядеть прямую спинку носа и раздувающиеся собачьи ноздри. Из-под светлой курчавой чёлки на неё неожиданно воззрились янтарно-карие глаза миндалевидного разреза, веки окаймляли густые чёрные ресницы. — Значит, тебя зовут Маркиза? Приятно познакомиться. Смотри, что я тебе принесла, — она достала из кармана булочку и позволила Маркизе слизнуть угощение языком. — Кто хорошая девочка? — улыбнулась Оливия, вскочив на брюшко перевернувшейся на спину собаки и принявшись чесать подходящее место на животе, отчего человеческая питомица довольно завиляла хвостом, высунув красный язык. — Как ты так управляешься с собаками? — непритворно поразилась Тереза, уворачиваясь от пушистого помпона на конце хвоста. — Я всегда нахожу с ними общий язык, — лишь пожала плечами Флавершем. Не прошло и десятка минут, как мышки открыли окна на первом этаже, благодаря чему Маркиза смогла без труда выскочить на улицу. Оседлав собаку и ухватившись за ленту на её шее, девочки верхом домчались до болота, где предположительно, ещё накануне, исчез Пит. Когда зыбкая топь, поросшая мхом и яркой зелёной травой, была найдена, Оливия и Тереза спрыгнули на сырую землю, после чего Флавершем продемонстрировала пуделю поношенный носок. — А теперь искать, Маркиза! — потребовала она, уверенно вытянув лапку и давая рассмотреть принадлежавшую Питу вещь. — Искать! При виде предложенного предмета Маркиза отвернула породистую мордашку и недовольно фыркнула. — Пожалуйста, это единственный шанс спасти нашего друга, — взмолилась Флавершем. Маркиза была готова упираться до греческих календ, пока Оливия всё же не упросила её снизойти и с неохотой обнюхать носок. Ознакомившись с вещью, собака принялась сосредоточенно вдыхать воздух и запахи почвы, вороша жёлтые травинки и погружая морду в ветви различных кустарников. — Она напала на след! — неудержимо возликовала Оливия, когда Маркиза насторожилась и остановилась у корневища высокого и маловетвистого бурого куста с белладонной.

Мышки уцепились за пушистый помпон на кончике хвоста, одним взмахом которого Маркиза закинула двух пассажирок себе на спину. Дорога была долгой, продолжительностью почти в две мили, однако у неё был обозначен итог: после длительного собачьего кросса на большую дистанцию мышек ожидало прибытие на подобие пустоши, заросшее орляком и располагающееся неподалёку от перрона Саус-Гайл. К счастью для Оливии, долго размышлять после остановки ей не пришлось, поскольку взгляд её тотчас же упал на улику. На земле лежало что-то маленькое, жёлтое. Когда Флавершем спрыгнула на землю и подобрала найденную вещицу, её тотчас же охватил бурный восторг. — Смотри. Это же варежка Питти. Мы нашли его варежку! — Оливия едва не задохнулась от счастья. — Да, мы нашли варежку, — подтвердила очевидный факт Тесса, которая явно не была так же сильно рада находке. — Но как это поможет поиску? Варежка была измазана липкой оранжевой субстанцией и, как можно было судить, обладая мышиным нюхом, субстанция эта была сладкой. Оливия окончательно убедилась в последнем, осторожно поднеся головной убор к носу и глубоко вдохнув. — Пахнет джемом, — кратко констатировала она. — Каким ещё джемом? — изогнула бровь Тесса, оторопевшая от важности и безусловной значимости, которую Оливия придавала каждой мелочи. — Апельсиновым, — заговорщицки, словно выдавая государственную тайну, поведала Оливия. — И что с того? — Тереза почувствовала, как её медленно охватывает раздражение. — Тесса, как же ты не понимаешь! В детективном расследовании важно абсолютно всё, даже сущий пустяк! — А как нам поможет то, что Пит ел апельсиновый джем? — Тереза медленно закатила глаза. — Не-е-ет. Его ел не сам Пит, его ел... похититель! — глаза Оливии полыхнули. — И у него были липкие руки, когда он тащил за собой нашего бедного друга! Маркиза принюхалась к протянутой Оливией варежке и, ощутив неприятную щекотку в носу, громко чихнула. После этого собачка тихо и недовольно зарычала. — Боже мой. Маркиза же ненавидит красный перец! — съёжилась Тесса. — Эврика! Ты помнишь, кто угощал нас апельсиновым джемом с корицей, бадьяном и особым ингредиентом... красным перцем? — Это джем Фрейзеров, приготовленный по семейному рецепту, — пожала плечами Тесса, вспоминая о семье, гостившей в Воулфилде на одном из званых вечеров. — Их семья ещё зимой приезжала, целую банку нам подарила. И что? Но ведь не хочешь же ты сказать, что это они похитили Пита! — Разумеется, нет, — махнула лапкой Оливия. — Но ведь они давно торгуют этим джемом... у себя в Пиблсе. Да, в Пиблсе! Это значит, что Пита стоит искать именно там. Маркиза чихнула ещё раз, словно в подтверждение её слов. Когда девочки вернулись домой, Маркиза повстречалась со своими хозяевами на улице. Выйдя из укрытия плюшевой кареты и увидев перепачканную в болотном иле любимицу, люди подняли внезапный крик, заставивший личного кучера вздрогнуть и выронить поводья. — Маркиза, как ты здесь оказалась! Какой ужас! А ну-ка, срочно купаться... В мышиный Воулфилд тоже вернулся законный владелец, до того притаившийся за высокими человеческими колёсами. Мистер Хеннингтон, который неделю назад уехал из усадьбы, возвратился обратно вместе с помощниками, которые, как и всегда, помогали ему донести чемоданы со сменными вечерними пластронами.

К тому времени приветственный обед был уже организован, стол безукоризненно сервирован серебром и фарфором, а комнаты начищены до блеска. Короче говоря, Воулфилд блистал своим привычным, повседневным великолепием. Именно такая абсурдная фраза наиболее подходящим образом была способна описать усадьбу в полной мере, поскольку кроме великолепия она с давних пор не знала ничего иного. — Миссис Нисбет, мистер Флавершем, я привёз новости! — сообщил Перси, едва переступив порог, удерживая газету холёными пальцами, обтянутыми белым шёлком выходных перчаток. — Начну с прискорбнейшей из них: в наших окрестностях стали пропадать дети! И полиция установила, что исчезли все они после того, как прошли вакцинацию в эдинбургской клинике! — Хеннингтон принялся нервно обмахиваться свежим выпуском. — Бог мой! Они пропали прямо в больнице? — ужаснулась миссис Нисбет. — Нет же! Они исчезают на вокзалах, на дороге. Но они все поголовно делали прививки от лихорадки, — Перси заинтересованно уткнул нос в газету. — Здесь и Лодер, и Масселборо... — Какой кошмар, — вздохнул Хирам. — Надеюсь, их сумеют разыскать. Хеннингтон, коему не были присущи чрезмерные проявления эмпатии, отчего-то переменился в выражении породистой физиономии.

— А теперь, как и положено, хорошая новость. Пляшите и радуйтесь, дорогой Флевершем, наш ?Щелкунчик? стал самым успешным спектаклем последнего сезона! — Премного рад, мистер Хеннингтон, — Хирам просиял, несмотря на печаль, вызванную предыдущей вестью. — А как там ?Золушка?? — поспешно перешёл к другому вопросу Перси. — Помните, что наш следующий спектакль должен получиться не хуже, нам необходимо высоко держать марку!

— Вот, пожалуйста, поглядите, — сказал мастер, выдвинув из-под стола деревянный подмакетник. Внутри сквозного ящика из реек, за обтянутой холстиной рамой, красовались кружащиеся в бальном танце лоскутные фигурки мышей, а в самом верху композиции сияла прозрачная туфелька, внутри которой тоже раскачивались маленькие мышки. Где-то в тёмном уголке сидела злобная девушка с гоблинскими ушами, по всей видимости, бывшая коварная фея. Её блестящие крылья были отделены от спины. В наказание за чары, наложенные на мышей, фея утратила все свои силы: крылья уже не принадлежали ей, а волшебная палочка погасла, розовая звезда потухла навек.