Глава 3 (1/2)

Народная мудрость, провозгласившая понедельник днем тяжелым, не врет и не ошибается, по крайней мере, в девяти из десяти случаев. Мы с Линой лишний раз убедились в этом на практике, когда утром в понедельник стояли в холле нашего родного МИЭС, дружно пооткрывав рты от изумления. Огромные деревянные часы над лифтом показывали семь минут десятого, но расходиться по своим рабочим местам мы не спешили. Мы были всецело поглощены бурной деятельностью, кипевшей в вестибюле института.А посмотреть было на что. Наш институт уже не был похож на институт и больше напоминал строительную площадку. В холле собралось около десятка рабочих в спецовках ремонтников, и все они что-то делали, шустро прохаживаясь то туда, то сюда с инструментами, мотками проводов и банками с краской. Возле стены с информационным стендом возвышались в два ряда штабеля мешков с цементом, а сразу за лестницей громоздились пирамиды декоративных плиток. Из-за открытой двери в столовую доносился надсадный рев дрели и стук молотка. Плотное облако белой пыли уверенно оседало на стенах, цветочных горшках и сияющей лысине вахтера Борисыча, только что заступившего на свою смену и ошалело оглядывающегося по сторонам.- Что это, Дань? – шепотом, словно боясь каким-то образом усугубить ситуацию, спросила Лина.

- Не знаю, - так же негромко и растерянно ответил я.

- Что? Окна будут только к четвергу? С какой стати, если я просил вас поторопиться?!

Громкий и зловеще-неприязненный голос начальника, вполне перекрывающий шум и стук, царящие вокруг, заставил нас обернуться. Асталин как раз входил в холл с кожаной папкой в руке и мобильным телефоном у уха.- Нет, так долго ждать я не намерен. У вас есть время до завтра, а иначе я буду вынужден отменить заказ и обратиться к другому поставщику.Начальник закончил разговор и убрал телефон. Рабочие, которые были поблизости, тут же заспешили ему навстречу. Я слышал, как Асталин начал отдавать им какие-то распоряжения относительно проводки и покраски стен. Разобравшись с этим делом, он быстрым шагом направился к лестнице и, поравнявшись с двумя соляными столбами, в которых угадывались мы с Линой, кивнул нам.- Даниил, Алина. Доброе утро.- Доброе утро, Андрей Александрович.

Я постарался, чтобы мой голос прозвучал как можно более нейтральным.- А можно узнать, что это происходит вокруг?- Ремонт, Даниил, ремонт.

Начальник приостановился и бросил на меня насмешливый взгляд, давая понять, что моя показная дипломатичность никого не обманет.

- Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. Слышали такую пословицу? В пятницу я был в министерстве и выбил необходимые на ремонт средства. Рабочие приступили еще в субботу. Пора привести все тут в божеский вид.После этого он спокойно пошел себе наверх. Мы остались стоять на месте, глядя ему вслед и переваривая фактическое оскорбление, которое он только что нанес и нам, и всему институту.

До обеда я занимался накопившимися текущими делами. В десять часов Асталин собрал пятиминутку, на которой быстро ознакомил всех с предстоящей подготовкой к контакту, раздал каждому задания в рамках данного мероприятия и быстро отправил всех заниматься их выполнением. Все и занялись - каждый своим делом. Про ремонт я благополучно забыл до тех пор, пока он сам о себе не напомнил. Около часа дня опечаленная Лина занесла в мою каморку пышную китайскую розу в огромной деревянной кадке.- Лин, она же тяжелая!Я кинулся забирать у девушки необъятный цветок и пристраивать его на край стола.- Это мне? Спасибо, конечно, но неужели поменьше ничего не нашлось?

Я улыбался, но Лина не была расположена шутить.- Можно пока оставить его у тебя, Дань? – тихо спросила она. - И остальные из приемной я тоже принесу, если ты не против.- Я-то не против, но зачем? – ничего не понял я. Цветы всегда были для моей феи священны. Я не мог придумать причину, способную заставить ее расстаться с ними по доброй воле.- Андрей Александрович привел рабочих в приемную. Сказал, чтобы начинали делать ремонт и в его кабинете, и у меня. Теперь там пыль, грохот…Голос Лины дрогнул.- Вот я и решила перенести цветы.

- Лин, только не расстраивайся. Перенесем мы все твои цветы, все до единого. Ничего с ними не случится. Давай, прямо сейчас и начнем.Я успокаивал Лину как мог, но у меня самого на душе кошки скребли. Значит, Асталин добрался уже и до приемной. Такими темпами он скоро не оставит в нашем ИЭС ни малейшего напоминания о триИ.

Мы с Линой молча переносили цветы из приемной в мой кабинет большую половину обеда. Ворчащий Степашка помогал расставлять их на шкафу, подоконнике и даже на полу. Очень скоро моя каморка стала смахивать на настоящую оранжерею.

Когда мы готовились совершить последнюю ходку, на пороге опустевшей приемной появился Асталин. Взгляд, который он бросил на нас с Лииной, заставил даже меня покрыться ледяными мурашками.

- Я же говорил, Алина, чтобы вы не занимались этим самостоятельно, - процедил начальник. - Это дело рабочих. Они бы прекрасно сделали все, что нужно, после обеда.- А она и не делала этого самостоятельно, Андрей Александрович, - возразил я. – Я, вот, предложил помочь.

Асталин молча смотрел на меня пару секунд так, словно я прямо сейчас на его глазах совершал что-то противозаконное. Не сказав больше ни слова, он резко развернулся и ушел.

Ближе к вечеру Серафима отправила меня в хранилище за сборником легенд водных народов. Я полетел туда как на крыльях. Сборник был настоящим артефактом и очень ценным. Семь веков назад его написали русалки, используя сок морских водорослей и собственную кровь в качестве чернил. Согласно нашей ИТБ - Инструкции по технике безопасности - подобные вещи доставались из Хранилища крайне редко, строго по письменному разрешению начальства, и использовались не более одного-двух часов. Такие ограничения распространялись на все артефакты, так или иначе связанные с нечами, поскольку они обладали определенной силой. Магической, волшебной, сверхъестественной - ее могли называть по-разному, но суть от этого не менялась. Если слишком долго провозиться с артефактом, его сила начинала действовать на человека как наркотик и приводила к возникновению Воздействия - состояния, близкого к наркотической ломке и сопровождающегося самыми различными психическим отклонениями. Именно с целью предотвращения этих ужасных последствий и была разработана наша Инструкция, которую все мы за глаза обзывали Веселыми картинками.

Мне полагалось только получить Инструкцию в Хранилище, принести ее Серафиме и сдать с рук на руки, но я и этому радовался как ребенок. Не каждый день держишь в руках настоящий артефакт нечей!Наше Хранилище располагалось в подвале Института. Тяжелые бетонные стены и крепкие железные решетки надежно защищали собранные там многочисленные сокровища. В Хранилище вот уже три десятка лет подряд царствовал Аристарх, маленький и шустрый дедок в неизменной коричневой кепке. Он был и сторожем, и уборщиком, и гидом. Мало кто из наших знал, что под коричневой кепкой Аристарх скрывал крохотные рожки, незаметные никому, кроме меня. Я всегда подозревал, что Иван Иванович потому и взял его сторожем в Хранилище артефактов. Нечи, в отличие от людей, не подвержены Воздействию. А еще я знал, что Аристарх просто обожает яблочный сок.- Данька!При виде меня Аристарх бросил газету с кроссвордами и, сорвавшись со своего места за небольшой конторкой, резво засеменил мне навстречу. Похоже, он был искренне рад мне. Я понимал старика. Ему наверняка было скучно просиживать все дни сиднем на одном месте.

- Здравствуй, Аристархыч. Как твое ничего? А я вот тебе сока принес.- Балуешь старика.Аристарх любовно прижал пачку к груди.- Чего пожаловал, молокосос? Серафима Сергеевна прислала?- Она. Мне бы в книжную секцию, Аристархыч.Я протянул письменное разрешение, на которое старик бросил лишь мимолетный взгляд.

- Надо - значит, надо. Ты, малец, меня не обманешь, это я нутром чую. А эти бумажки мне ни к чему.- Просто порядок такой, Аристархыч. Сам знаешь.

Следующие несколько минут я наблюдал, как старик сражается с тремя массивными железными замками. Они никак не желали открываться, и я уже в который раз подумал, что небьющееся стекло и магнитный пропуск были бы гораздо более кстати, чем надежнейшая из надежных железная решетка.

- Заржавел, зараза, - пропыхтел Аристархыч, налегая на замок. Я даже не пытался подойти и помочь, прекрасно зная, как реагирует наш сторож на любые попытки вмешаться в его работу пусть даже в самых благородных целях.- И это хранилище артефактов особенных? Охраняемое при помощи ржавых замков?Насмешливый голос, раздавшийся за нашими спинами, заставил нас с Аристархом обернуться. Перед нами стоял Асталин.- Да, похоже, Иванов не слишком дорожил вверенными ему артефактами.- В МИЭС никогда ничего не пропадало! – тут же взвился я. – И уж тем более артефакты! Так что Иван Иванович…- Иван Иванович воспитал себе преданного защитника, - скривив губы, перебил меня Асталин. – Вы настоящий фанатик, Даниил. Пойдемте, покажите мне сокровища нашего дорогого МИЭС.Я не хотел идти в Хранилище с ним. Присутствие начальника портило все удовольствие. К сожалению, у меня не было выбора. Аристарх, наконец, открыл последний замок, и мы с Асталиным зашли в Хранилище. Начальник целеустремленно зашагал вперед, а я потянулся следом, недоумевая, какого лешего ему понадобилось прогуляться по Хранилищу именно сейчас. Да еще и в моем присутствии.

Несколько минут мы шли молча. Я успел побывать в Хранилище несколько раз и примерно знал, куда следует идти. Например, чтобы добраться до нужной мне книжной секции, я должен был спуститься по ступенькам вниз еще на один подземный ярус и повернуть налево. Асталин, судя по всему, тоже был в курсе моего маршрута, и пока мы спускались вниз, я предпочитал помалкивать. Однако, когда вместо того чтобы свернуть налево, начальник повернул в противоположную сторону, я решительно запротестовал.- Андрей Александрович, мне в книжную секцию!Начальник даже не обернулся. Он продолжал идти, направляясь в самый конец коридора. В этой части Хранилища я еще никогда не был. Здесь было много стеллажей с большими и маленькими коробками, и пахло затхлостью и пылью.

- Развалины, - с отвращением бросил Асталин, наконец остановившись. – Здесь тоже все надо начинать с нуля. И как можно скорее. Снести все к чертовой матери и отстроить заново.

Кровь бросилась мне в лицо. Это только что опять был наезд на триИ? Ну все, с меня хватит!- Послушайте, Андрей Александрович!Я непроизвольно сжал руки в кулаки и шагнул вперед. Гнев и обида заставили меня позабыть о том, что передо мной стоит начальник и непосредственный работодатель.

- Может, хватит уже этих беспочвенных необоснованных обвинений?! Вы постоянно…Асталин обернулся. Я увидел его лицо, и все гневные слова застыли у меня в горле. В темных глазах начальника горели красные искры. Темные волосы росли прямо на глазах и уже спускались на плечи густым блестящим шелком.

- А теперь мы, наконец-то, вдвоем.Даже голос его изменился и стал другим. Вкрадчивым, обволакивающим, леденящим душу.Разумных мыслей, как и слов, у меня больше не осталось. Только инстинкты, которые не просто предупреждали, а вопили бежать. Я развернулся, чтобы рвануть к лестнице, но не успел сделать и шага. Мои запястья обожгло, а потом что-то невидимое словно свело их вместе и потащило меня к стене. Меня практически вжало в твердую поверхность и потянуло вверх. Минута, и я был распластан на стене, удерживаемый невидимыми путами. Это было страшно и дико. Я не мог пошевелиться и ничего не понимал, кроме того, что все это происходит исключительно по прихоти стоящего передо мной мужчины. Не человека, неча. Но почему со мной? За что?- Что вы делаете? – прохрипел я. На моей шее тоже что-то было. Какой-то плотный невидимый ошейник. - Какого…- Тихо, котенок, тихо.

Асталин подошел вплотную ко мне. Его горящий взгляд не отрывался от моего лица.

- Прекрати сопротивляться. Я не хочу сделать тебе больно. Пока что.Он положил руки мне на талию. Склонил голову и накрыл мои губы своими, пытаясь проникнуть языком в мой рот.

Нет, какого хрена?! Я же не девушка! Мои руки были намертво прижаты к стене, и все, что я мог, это попытаться оттолкнуть его ногами. Я пинался, изворачивался, пытался ударить его изо всех сил. Минуты две, не больше. Пока он не прекратил все мои бесплодные попытки, передвинув руки мне на бедра и прижав их к стене.- По-хорошему не хочешь, котенок?Асталин навалился на меня, прижимая уже не руками, а всем телом, и начал расстегивать мою рубашку. Быстро распахнул ее, обнажив мои грудь и живот, и так же легко стянул с меня брюки. Я не верил, что все это происходит со мной.- Арист…Тяжелая рука легла мне на горло, предупреждая готовый вырваться вопль о помощи.- Он тебя не услышит. Ты только меня разозлишь.

Начальник обхватил мою шею и нащупал пальцами какую-то точку. Одно резкое нажатие, и я почувствовал, как мое тело обмякло, подчиняясь приступу мгновенно навалившейся слабости.- Вот так-то лучше, котенок, - с издевательским смешком протянул Асталин. – Теперь ты будешь послушным мальчиком.Его руки жадно заскользили по моему телу, оглаживая живот и сжимая соски. Настойчивые пальцы проникли под резинку трусов и обхватили мой член. Я содрогнулся. Почему, почему, почему?!- Я хотел сделать это с тобой с той минуты, как увидел, - прошептал начальник. – Твои упрямые зеленые глаза не давали мне покоя. Ты должен быть моим, дерзкий золотоволосый котенок, только моим.

Его рука настойчиво двигалась вверх-вниз по моему члену. Большой палец медленно поглаживал головку, дразня чувствительную плоть. Это было так бесстыдно и откровенно. И так невыносимо! Я не хотел этого, не хотел, чтобы он делал это со мной!

Его движения становились все более настойчивыми. Он явно рассчитывал на мою реакцию.

- Ты скоро сам захочешь моих прикосновений, котенок, - горячим и вязким, как сироп, голосом прошептал начальник мне прямо на ухо. – Будешь просить, чтобы я трогал тебя здесь снова и снова. Будешь умолять меня не останавливаться.- Не буду, - выдохнул я, с ужасом понимая, что на глаза наворачиваются слезы. Неужели все это не сон?! Неужели я никак не могу остановить это отвратительное насилие?- Даже не сомневайся.Асталин лизнул мою щеку, перехватывая первые слезинки, и довольно засмеялся. Вытащив руку, он сдернул с меня трусы, а потом широко развел мои ноги и встал между ними, поддерживая меня под согнутые колени.- Обхвати меня ногами за талию и держи их так, - бархатным голосом потребовал этот ублюдок.Что? Из моего горла вырвался истерический смешок. Он думает, что я подчинюсь?- Глупенький котенок.

На лице начальника появилась понимающая ухмылка. Он не стал ждать и опять потянулся к моей шее, вдавливая пальцы в уже знакомую точку.- Обхвати меня ногами за талию, я сказал!Холодные повелевающие нотки в голосе, обжигающая боль в запястьях и шее, импульс по всему телу. Я больше не мог сопротивляться. Мое тело не подчинялось мне, но послушно выполняло команды этого монстра. Мои ноги обхватили его за талию, и я всхлипнул от унижения. В этой позе я был максимально раскрыт и абсолютно беспомощен.- Молодец, - довольно похвалил Асталин. - Хороший мальчик.Несколько секунд он просто пожирал меня взглядом, прежде чем коснуться. Потом неторопливо провел рукой по моему члену вниз и скользнул ниже. Его пальцы коснулись отверстия между моих ягодиц.- Нет!Я отчаянно дернулся. Точнее, попытался это сделать, потому что едва мог двигаться.Асталин не обращал внимания на мои ничтожные попытки. Он медленно обводил пальцами края отверстия.

- Я войду в тебя, - прошептал ублюдок, глядя мне прямо в глаза.Я хотел заорать в ту же секунду. От ужаса, от беспомощности, от охватившей меня паники. Я уже открыл рот… и не произнес ни звука. Невидимый ошейник опять сдавил мое горло, а невидимые браслеты, припечатывающие мои руки к стене, знакомо обожгли запястья.

- Но пока это будут только пальцы. Чтобы ты привык.

Асталин вытащил из кармана какой-то тюбик и выдавил на руку целый комок прозрачного геля. Хорошенько растер его на пальцах и опять потянулся ко мне.Скользкий палец коснулся входа между моих ягодиц. Настойчиво нажал и беспрепятственно проскользнул внутрь, благодаря большому количеству геля.

- Расслабься, котенок, - с похотливой улыбкой потребовал начальник, медленно продвигая палец внутри меня. - Ты такой узкий.Его палец был уже весь во мне. Он двигался внутри, растягивая меня и смазывая. Я никак не мог избежать этого неестественного насильственного проникновения. Меня трясло от отвращения и шока, а он продолжал настойчиво растягивать меня.