Глава 2 (1/2)
Все мы знали, что это произойдет, но никто не думал, что это произойдет так быстро. Через три дня после ухода Ивана Ивановича на пенсию пришел приказ о назначении нового начальника. За ним последовало официальное представление, и Асталин Андрей Александрович занял место начальника Молнегорского Института Сотрудничества. ТриИ ушел навсегда. Так начались перемены.На первом совещании, которое созвал новый руководитель, присутствовали все начальники отделов и почему-то я собственной персоной, как единственный представитель отдела рукописей. Мой отдел являлся структурным подразделением отдела древностей, и моей непосредственной начальницей была Серафима Сергеевна Цветкова, высокая краснощекая женщина с зычным голосом и вьющимися светлыми волосами. Она была отличным руководителем и хорошим человеком, а кроме того, она была другом триИ.
Асталин провел совещание быстро и твердо. Потребовав отчеты за месяц, он досконально опросил всех, останавливаясь на наиболее важных вопросах. Пока я сидел, украдкой косясь по сторонам в поисках Матрены и старался не слишком отчаянно скучать по триИ, очередь дошла и до меня.- Даниил Владимирович!- Да? – встрепенулся я.
- Обрисуйте вкратце содержание Летописи водяных и текущую стадию проекта с запросом контакта, - попросил начальник.
Об этом меня можно было и не просить. Я начал рассказывать и как всегда увлекся. О своем детище я мог говорить часами. Летопись водяных, несмотря на свое красноречивое название, была написана вовсе не водяными, а монахами в пятнадцатом веке. Это было обширное собрание самых разнообразных сведений – начиная от описания среды обитания и заканчивая полными видовыми характеристиками. Я занимался ею больше года, собирал все разрозненные части, а в поисках нескольких недостающих кусочков безвылазно просидел около недели в столичной Библиотеке древностей. Теперь все трудности были уже позади. Я давно подготовил и сдал итоговый отчет, в котором расписал и разложил по полочкам все необходимые условия для контакта. Проект с запросом контакта тоже был готов. Дело было за малым, а точнее за разрешением Министерства, которое мы ждали уже третий месяц. Пока безрезультатно. Наши уважаемые и горячо любимые коллеги, принадлежащие к вышестоящей иерархии, не спешили. Им было глубоко плевать, на то, что первая половина лета - время, наиболее подходящее для контакта с водяными, - была на исходе. ИЭС Молнегорска, города, окруженного болотами и лесами, а значит, и потенциальными подконтактными особенными, практически бездействовал в ожидании одной единственной бумажки. И это при том, что на сегодняшний день среди всех нечей водяные были наименее всего охвачены контактом!Я сам не заметил, когда встал. Мои щеки горели, а пальцы сами сжимались и разжимались. Я очнулся только, когда услышал смешок Серафимы.
- Даня, остынь.- А, извините. У меня все.
Я торопливо сел, ощущая неловкость. Кажется, опять перегнул палку со своими эмоциями. Некоторые начальники поглядывали на меня с понимающей улыбкой, например, Серафима, но было и кое-что еще. Я практически кожей чувствовал на себе два пронизывающих взгляда. Один, неприязненный и колючий, исходил от Сморкова Петра Игнатовича, начальника отдела экономики и бухучета, вредного лысеющего мужика с брюшком наперевес, известного в коллективе под прозвищем ?Сморчок? и невзлюбившего меня с первых моих дней в МИЭС. Второй, пристальный и внимательный, принадлежал Асталину. Нашему… Андрею Александровичу. У меня все еще язык не поворачивался назвать его начальником. Чем это я его так заинтересовал? Такое впечатление, что он глаз с меня не сводил во время моего ораторствования.
- Спасибо, Даниил Владимирович. Останьтесь, пожалуйста. Все остальные свободны.
Никто не рискнул задерживаться после таких слов. Я, как самый везучий, с завистью посмотрел им вслед и машинально подвинул к себе отчет. В чем дело? Начальник захотел еще что-то узнать по Летописи?На столе перед Асталиным лежала папка. Когда он открыл ее, мимоходом заглянул внутрь и после этого перевел взгляд на меня, я ожидал чего угодно, но только не того, что последовало.- Это ваше личное дело, Даниил Владимирович, - негромко и довольно сухо произнес начальник. – К сожалению, оно не такое полное, как хотелось бы. Я надеюсь, вы ответите на несколько вопросов. Вы родились в Молнегорске?Я непонимающе уставился сначала на папку, а уж потом на начальника.
- Да.- Ваша мать тоже уроженка Молнегорска. Работает учительницей русского языка и литературы в первой городской школе. Ей 38 лет. Вам 19. Я прав?
- 20 уже, - растерянно поправил я, не понимая, к чему этот внезапный допрос.- У вас есть младший брат, и ему 12 лет. А ваш отец погиб, когда вам было 10. Как он погиб?- Упал со строительных лесов, - чужим голосом произнес я и встал. Какого черта? Он не имеет права так бесцеремонно копаться в моей жизни. Это слишком личное. – В чем дело, Андрей Александрович? Я вас чем-то не устраиваю? С моей биографией что-то не так?- Извини.Как по мановению волшебной палочки по-деловому сухой тон начальника изменился и стал теплым и дружелюбным. Асталин отложил папку в сторону и широко улыбнулся.
- Не сердись. Ты умный талантливый парень, Даниил. Я просто хочу знать о тебе больше. Извини, если задел за живое.
Он тоже встал. Я удивленно смотрел, как он медленно направляется ко мне. Что происходит? Сначала этот странный допрос, потом внезапный переход на ?ты? и такой доверительный тон…- Дело в том.., - мягко протянул и не закончил свою фразу начальник.Он шел прямо ко мне. Я сам не понял, зачем начал отступать назад, к стене. Он приблизился еще на шаг, а я еще отступил. Пока окончательно не уперся в стену. Лучше бы я этого не делал.
Красивое лицо начальника вдруг исказилось. Губы дрогнули в странной дикой усмешке. В глазах вспыхнули знакомые красные искры.
- Дело в том, что я хочу тебя. Безумно хочу. И не могу понять, что же в тебе такого особенного. Кто ты, котенок? А впрочем, неважно.Я не успел среагировать. Его волосы вдруг стали длиннее и упали на плечи густой темной волной. Глаза уже пылали. Я не мог поверить в то, что происходило. Асталин схватил меня и крепко сжал, обхватив одной рукой мою талию, а второй - затылок. Я вскрикнул от неожиданности, ошеломленный настолько, что даже не пытался сопротивляться. Не может быть, чтобы это было реальностью!Однако это было реальным. Асталин запрокинул мою голову назад и склонил свою. Через минуту я почувствовал чужие обжигающие губы на своих губах. Сильное колено настойчиво вонзилось между моих ног. Свободной рукой он выдернул рубашку из-за пояса моих брюк и гладил меня по голой спине, притягивая ближе к своему телу. Горячий язык нетерпеливо проник в мой рот.?Нет! Какого хрена?!?Я мысленно вопил. Я пришел в себя и начал отчаянно сопротивляться. Я вырывался изо всех сил, но не сдвинулся ни на миллиметр. Руки Асталина сжимали меня словно железные обручи. Я не мог ничего сделать. Я задыхался от нехватки воздуха, вызванной насильственным ненормальным поцелуем и приступом накатившей паники.
Охваченный страхом и злостью, я укусил его за губу. Начальник на секунду замер. Кровь капнула вниз и заалела на белоснежном воротничке его рубашки. Я увидел этот красный след, когда он слегка отстранился.- Котенок совсем дикий, - вкрадчиво прошептал Асталин, облизывая окровавленные губы. - Но это не страшно, ведь я хорошо умею приручать. Пожалуй, начнем прямо сейчас.
Он на секунду разжал руки и тут же схватил меня за запястья. Что-то негромко произнес нараспев, уставившись мне прямо в глаза.Я почувствовал острую боль. Словно раскаленная стрела пронзила все мое тело и сосредоточилась в запястьях и шее. Обжигающий жар опалил кожу. Я застонал от боли и жара. Если бы я мог, я бы вцепился в собственное горло, потому что явственно ощущал, как что-то душит меня, обвиваясь невидимым горячим ошейником на моей шее.
- Вот так, котенок.
Асталин опустил мои руки, но я не смог поднять их, чтобы оттолкнуть его от себя. Они просто безвольно повисли, словно скованные невидимыми тяжелыми цепями.- Теперь ты стал более послушным. Значит, мы вполне можем продолжить.Он опять придвинулся ближе, наваливаясь на меня всем телом. Сжал мое лицо обеими ладонями. В темных глазах, прямо за красными искорками, плескалась бесконечная чернота, и я почувствовал, что начинаю проваливаться в нее, падать, падать…
Я покачнулся. Перед глазами все плыло. Моя рука уперлась в гладкую поверхность стола, и это помогло мне устоять на ногах. Что со мной? Что произошло минуту назад? Я словно отключился на какое-то время.
Начальник стоял у стола и листал в руках папку с бумагами, не глядя на меня.- Дело в том.., - сосредоточенно начал он, но я перебил его на полуслове.- Извините.Я судорожно пытался собрать в кучу все свои мысли.- Извините, Андрей Александрович, на чем мы остановились?- На чем остановились?Начальник посмотрел на меня поверх кипы бумаг и нахмурился.- Что с вами, Даниил? Вам нехорошо?- Я не знаю.Я все еще продолжал держаться за стол. Что за фигня со мной творится? Это было похоже на краткосрочный провал в памяти. Но с чего это вдруг? У меня ни разу в жизни даже обморока не было.
Начальник пристально смотрел на меня. Мне показалось, что я заметил что-то красное на воротничке его рубашки. У него кровь? Нет, показалось. Что за бред! Я помотал головой, надеясь хоть так прояснить туман в голове.- Наверное, нехорошо, да. Немного.
Верх идиотизма было говорить такое своему новому начальнику, собственноручно расписываясь в собственной слабости, но, похоже, со мной и правда было что-то не то.- Садись. И возьми, выпей.Асталин налил воды в стакан и протянул его мне.
- В чем дело? Голова закружилась?- Да, немного. Спасибо. Кажется, уже все в порядке.
- Уверен?Асталин смотрел на меня с заметным сомнением.- Может, позвать врача?- Нет. Не надо. Все в порядке.Я представил долговязую фигуру Кости Луковского, нашего штатного медика и главного специалиста медицинского отдела. Если бы он пришел, то наверняка отпустил бы шуточку типа ?Так, барышня, и что тут у нас??, поправил вечно спадающие на нос очки и вколол бы мне лошадиную дозу какого-нибудь успокаивающего. Для него это было в порядке вещей. Костя был неплохим парнем, но настоящим фанатиком шприца и пробирки.
- Ну смотри. Тогда перейдем к делу. Я попросил тебя задержаться в основном из-за этого. В каком-то роде это сюрприз.
Начальник подвинул мне бумаги, которые только что сам просматривал. На его губах появилась улыбка.