73. Финнеас. Обещание (2/2)

Билли — торнадо, готовое разрушить всё, что у него есть, но одновременно спасти, перенеся в безопасное сказочное место, как Волшебника из Канзаса.

Нет, это он сам разрушает всё вокруг себя. А она заставила его увидеть новую цель в жизни: теперь он будет жить ради того, чтобы сделать её счастливой.

У Билли будет всё, чего она пожелает. Она достойна целого мира. Невероятно храбрая, стойкая и вдохновляющая. Она выжила в аду. Так пусть теперь её жизнь станет раем. Если для этого она хочет заполучить его в свою постель — он смирится и выполнит её желание.

Белый пёсик исчез вдали, и Финн решил, что пора поворачивать назад. Как бы ему ни хотелось скрыться в лабиринтах здешних улиц навсегда, от себя не убежишь. Куда бы он не отправился, Билли всегда останется с ним, даже птицы будут кричать её имя.

Он устал и хотел домой. Но не мог вспомнить, на какой улице бросил свою машину. Несмотря на то, что Сильвер Лейк, как и Хайленд Парк, граничит с районом Грессел Парк, добираться домой пешком — безумие. Выскочив из машины, он захватил только телефон — ни денег, ни документов.

Звонить маме он не станет. Ни за что. Лучше прочёсывать каждую улицу в районе. Финн бросил последний взгляд на воду, ощутив запах гниющей сырости, как от стоячего болота.

Он так хотел, чтобы от Билли неприятно пахло, чтобы она хоть чем-то выдала себя, показала, какая она внутри. Но нет. Она пахла, как ребенок. Ничего не осталось в ней от того, другого. Она была удивлённой. И храброй.

Финн думал, она сбежит, когда он прикажет ей раздеться. У неё был выбор. От того урода она не могла убежать. Финн хотел быть жёстким, а потом отступить, чтобы показать Билли, что здесь решает она.

Рядом, в нескольких метрах, спали родители. Она могла бы закричать, сбежать, ударить его, наконец... Он хотел, чтобы она больше не чувствовала себя жертвой. Она должна была оттолкнуть его. Если бы хотела.

Финн свернул на показавшуюся знакомой улицу, но почти сразу понял свою ошибку. Тротуар вёл круто вверх, по сторонам за разноцветными заборами расположились не хипстерские лачуги, а современные особняки, некоторые ещё достраивались. Пришлось возвращаться к озеру. Возвращаться к своим мыслям.

Нет, вчера решимость Билли была твёрдой, как бетонные стены резервуара, когда она вернулась к нему в кровать, уже обнаженная. Он хотел только напугать и уйти...

Враньё, не хотел он уходить. Она — это всё, чего он хотел. Он не знал, чем Билли отличалась от других девушек, но она всегда была где-то внутри. Там изначально оставалось пространство, предназначенное только для неё. Как пустота на месте недостающего кусочка паззла. А потом всё стало так, как должно было быть.

Знаю, я не должен был пачкать её своим телом... но другого способа нет. Я должен был проверить, и я убедился. Она — часть меня...

— Никто не поймёт. Может, только такие же больные, как мы.

Финн огляделся по сторонам. Есу показалось, что Билли где-то рядом и шепчет прямо в ухо.

Следующая радиальная улица вызвала у него сомнения. Остановившись в нерешительности, Финн снова подумал, что ему до смерти надоело делать выбор. Если бы Билли могла решить, жить ему после этой ночи или умереть. Если бы хоть кто-то мог подсказать...

Внезапно Финнеасу захотелось увидеть её океанские глаза, словно именно там мог скрываться ответ. Пораженный нестерпимой жаждой, он даже облизал губы. Небо сегодня утром блёклое, вода в Сильвер Лейк слишком тёмная — воображению не за что зацепиться. Ни один из прохожих не похож на его сестру. Никто не остановит, если сегодня он вывернет руль и, машина рухнет с моста. Или просто шагнёт в эти тёмные воды.

Неподалёку, прямо на высоком парапете две женщины-туристки устроили импровизированный пикник из бутербродов и колы. Никто из них не станет его спасать. Никто из них не Билли. Только она могла проехать полгорода ночью, чтобы выдернуть Финнеаса из заполненной газом машины. Возможно, она боялась. Как и вчера. Ей было страшно, но она всё равно делала то, что считала нужным.

Билли никогда не станет его девушкой. У неё уже был парень, которому она улыбалась. С которым она гуляла по даунтауну, взявшись за руки, как делают все парочки. С которым она целовалась. Она сама к нему тянулась? Или он брал её грубо, подтаскивал к себе ближе, оставляя синяки на запястьях...

Зря он фантазирует о том, чего не видел. Билли не была счастлива со своим парнем, тот издевался над ней и трахал, когда хотел. Теперь она боится всего: людей, прикосновений, внимания. Как маленькая раненая птичка.

Финн хотел бы стереть прошлое из её памяти. Пусть она помнит его, а не того урода. Финн поклялся, что никогда не причинит ей боль намеренно. Билли должна знать: он всегда будет рядом, когда понадобится ей.

Отказаться сейчас от этой жизни и решить все проблемы одним шагом в бездну было бы проще. Но тогда Билли останется совсем одна.

Я пообещал, что в следующий раз возьму её с собой. Глупое обещание. Туда все уходят в одиночку. Только пока мы живы, мы можем быть вместе.

Что делать, если Билли не захочет больше видеть его? Если ей нужна нормальная жизнь, парень, с которым она сможет встречаться открыто?

Я смирюсь, отпущу её. Мы будем писать песни и выступать вместе до тех пор, пока она этого хочет... Если нет, я уйду. Я никогда ни к чему не буду принуждать её. Но не смогу быть просто братом, как хотел раньше.

Когда-нибудь Билли захочет нормальную семью, детей, и ему придется веселиться на её свадьбе. Сможет ли он?

Поражённый этой новой мыслью, Финн зашагал вверх по очередной улице, словно пытаясь убежать от самого себя. Он задыхался, не глядя по сторонам, сквозь застилающие глаза слёзы. Неужели он обречён всегда быть один, ведь никто, кроме Билли, ему больше не нужен? Он любит сестру, а значит, должен быть счастлив её счастьем? Он добьётся для неё только лучшего: мировой известности, призвания, денег... А она отдаст всё это — и своё тело — кому-то другому...

Сжимая кулаки сильнее, он чувствовал, как ногти на правой руке впиваются в ладонь. Если бы сейчас перед ним оказался мужчина — любой, — он ударил бы, не раздумывая. Вся ненависть, которая копилась в нём годами, должна была выплеснуться на этого незнакомца. Ведь любой мог стать тем, кто заберёт у него Билли!

Зарычав от гнева, Финн вслепую махнул кулаком, нанося удар воображаемому врагу... и врезался в припаркованный у тротуара автомобиль.

Боль в руке отрезвила. Но ещё какое-то время он стоял, покачиваясь с закрытыми глазами, пытаясь выровнять дыхание. Сигнализация не сработала, значит, ничего страшного не произошло. Сейчас, он отдышится и пойдёт дальше. Кажется, он даже забыл, куда и зачем идёт.

Внезапный страх заставил его на мгновение окаменеть — Финн ещё никогда настолько не терял над собой контроль. Что, если с ним не всё в порядке? Может, он сходит с ума? Он читал, что многие психические заболевания, вроде шизофрении, проявляются в возрасте до двадцати пяти лет.

Да нет, не может быть. Он просто пережил сильный стресс, и не один, панические атаки... Сейчас он откроет глаза, и всё будет хорошо...

Глубоко вздохнув, Финн выполнил задуманное... И едва не рассмеялся от облегчения. Он стоял прямо рядом со своей Хондой. Разве это не знак, что всё будет хорошо?

На дрожащих ногах Финн обошёл автомобиль и открыл дверцу. Сейчас он сядет на своё место, доедет домой и начнет решать все проблемы по мере их возникновения. Он сделает всё, как надо. Он будет счастлив, если станет счастлива Билли.

Когда-нибудь он скажет ей:

Лети, маленькая птичка. Скоро ты станешь взрослой. Ты сделаешь то, что не смог сделать я — подаришь людям надежду. А я всегда буду рядом.

Обещаю, пока я рядом, никто не обидит тебя, никто больше не причинит тебе боль, даже я сам. Я отпускаю тебя. Лети.