32. Билли. По краю (1/2)

Билли проснулась оттого, что кто-то прямо у неё над ухом кричал:

— Да, мам. Да, мам. Да, мам.

С трудом подняв распухшие веки, она увидела ДиДи, который, сидя рядом с ней на кровати, бил себя телефоном по голове и повторял, как ненормальный:

— Заткнись, мам... Заткнись, мам... Заткнись, мам...

Потом он бросил телефон и посмотрел на Билли. Две дорожки слёз стекали у него по щекам. Увидев, что она открыла глаза, он схватил её двумя руками и прижал к себе, прямо так, завёрнутую в покрывало по самую шею. Его рука задела спину, и Билли, дёрнувшись от боли, вспомнила всё, что было.

Но это было давно, сейчас ей почти хорошо — если не шевелиться, боль не чувствуется, только кожа горит, как обожженная. Она лежит в коконе из покрывала, ДиДи рядом, обнимает её сзади, и от его голой груди идет приятное тепло, которое согревает даже сквозь слои ткани. Билли готова оставаться так вечно.

Если бы ей не хотелось в туалет. Она дёргается, пытаясь выпутаться из кокона, но ДиДи лишь крепче сжимает кольцо своих рук. Билли шепчет:

— Мне надо...

Получается что-то непонятное: губы распухли и почти не двигаются. ДиДи всё понимает. Помогая выбраться из покрывала, он то и дело осторожно гладит её по плечам, по рукам, словно чтобы убедиться, что она реальна, она всё ещё здесь.

Билли сползает с кровати, пытаясь встать, но тут же падает обратно — ноги не держат. Тогда ДиДи подхватывает её и несёт в ванную.

Сколько времени? Вечер или уже ночь? Как так получается, что каждый раз ДиДи слетает с катушек тогда, когда ей надо возвращаться домой. Вряд ли она сегодня сможет куда-то дойти сама. На секунду в голове мелькает мысль позвонить Трише и попросить сказать отцу, что Билли осталась у неё ночевать. Но это гиблое дело — отец терпеть не может Тришу, называет её вертихвосткой, так что вряд ли он разрешит ночевать в гостях. Единственная, кого отец может послушать, это Джоннеша, но ей звонить Билли не будет — МаДжо тут же кинется выяснять, почему Билли не может вернуться домой.

— Который час? — кричит она, сидя на унитазе, — Я хочу принять ванну.

— Время ещё есть, — отвечает ДиДи из коридора.

— Так сделай! — снова орёт Билли.

ДиДи заходит, бросая на неё быстрый взгляд, и набирает в ванну горячей воды с пеной — всё как любит Билли. Она стягивает штаны, трусы, рубашку. Но дальше самой никак — руки не поднимаются. Билли приходится опереться о раковину, пока ДиДи помогает ей раздеться. Старое зеркало в пожелтевшей пластиковой раме показывает всклокоченное существо с лицом сорокалетней бомжихи. Воспалённые веки, синяки под глазами, верхняя губа лопнула справа и покрыта коркой запекшейся крови. Она ни за что не выйдет в таком виде на улицу. И с Финнеасом пока встречаться нельзя. Что-то подсказывало Билли, что рыжий лузер будет искать с ней встречи, несмотря на то, что это она бросила его в кинотеатре.

Нельзя винить ДиДи. Она сама дура. Зачем соврала, что пошла в кино с подружками? Сказала бы, что делает это для своего плана. ДиДи бы разозлился, но не так сильно. Она получила за враньё, и справедливо. ДиДи не заслужил, чтобы его обманывали — он всё делает для неё, купил телефон, одежду... Иногда он может вспылить, но это понятно — он ведёт опасную жизнь, и нервы сдают. ДиДи любит её и заботится. Вот сейчас посадил в ванну, а сам моет, как ребенка. Мягкая губка нежно скользит по плечам и рукам, оставляя за собой дорожки пены. ДиДи берёт её ногу за щиколотку, вытаскивая из воды, и обводит губкой багровые следы от ремня. Хорошо, что она была в штанах, иначе могли бы остаться рубцы... А синяки пройдут за неделю.

Он такой милый и заботливый сейчас, что Билли хочется плакать. Если бы она не вела себя плохо, ДиДи был бы таким всегда. Это она всё портит. Но надо довести дело с Финнеасом до конца, ничего личного, просто бизнес. А потом она в жизни больше не посмотрит на другого парня. Будет только ДиДи. Он стал таким, потому что мать бросила его в детстве, но Билли не бросит.

Она совершенно расслабилась в тёплой воде, мысли текли медленно и тягуче, глаза сами собой закрывались. Билли почувствовала, как ДиДи тоже залезает в ванну и отодвигает её, чтобы сесть сзади. Он смочил ей волосы, намылил, осторожно разбирая спутанные пряди. Билли хотелось одного — заснуть. ДиДи потянул её назад и, придерживая одной рукой под затылок, смывал пену. От этих мягких нежных движений Билли неожиданно начала возбуждаться.

Она поёрзала, пытаясь сжать колени. Надо быть сумасшедшей, чтобы хотеть трахаться после всего, что было. Спина болела. Стараясь одновременно выбрать более удобное положение и не утонуть, Билли схватилась за бортики ванны, прогнувшись назад ещё сильнее. От холода грудь стала чувствительной. Острые соски торчали прямо вверх.

Внезапно на нос ей упала капля, и Билли открыла глаза. Прямо над собой она увидела лицо ДиДи, потом он наклонился, и его горячие требовательные губы накрыли её рот. Отросшие дреды щекотали горло. Скользкие руки в пене гладили грудь, пощипывали соски. Потом одна рука нырнула в воду, и Билли почувствовала, как настойчивые пальцы пробираются ей между ног. Сразу несколько пальцев скользили вперёд-назад, раздвигая скользкую плоть, задевая клитор, погружаясь глубже с каждым движением. Потом он вонзился в неё, расширяя вход, двигая рукой всё быстрее. Билли хотелось кричать от невероятно острого возбуждения. Получилось только простонать в рот ДиДи, который полностью накрыл её губы. Он целовался всё более настойчиво, и в какой-то момент Билли испугалась, что ДиДи собирается её утопить. Но у парня были другие планы.

Резким движением он приподнял её, подтянул к себе и насадил на торчащий возбужденный член. Билли вскрикнула, подчиняясь. ДиДи обхватил её шею двумя руками и резко двигал вверх-вниз, задавая нужный ему темп. Она чувствовала каждый дюйм входящей в неё горячей плоти. По контрасту с успевшей остыть водой он ощущался раскаленным. Она задыхалась и пыталась за что-нибудь ухватиться, но ДиДи не давал, ускоряя толчки. Она снова стала игрушкой — куклой, которую трахали, пялили, ебали. И ничего не могла сделать.

Билли попыталась сдвинуть ноги, как-то подстроиться поудобнее, но ничего не получилось. Она не могла ни во что упереться, дно ванны было слишком скользким, мокрые руки соскальзывали с бортиков, ей приходилось прогибаться назад, чтобы пальцы ДиДи на горле не давили так сильно. Он двигался слишком резко, Билли не успевала сосредоточиться на своих ощущениях. Она захрипела в попытке вдохнуть, когда руки на шее сжались железным ошейником. Тело под ней передёрнулось, хрипло выкрикнув её имя, и Билли упала вперёд, лишённая поддержки, закашлялась, жадно глотая воздух.

Отдышавшись, она поняла, что так и не кончила. Ей было мерзко: живот сводило от боли, холодные мокрые волосы прилипли к голове. В грязной остывшей воде плавали жалкие ошмётки белой пены. Билли обхватила колени руками, чтоб хоть немного согреться и прийти в себя. Хотелось плакать, но надо было вставать, одеться, высушить волосы, чтобы ДиДи мог отвезти её к отцу. Она казалась себе ещё более грязной, чем была до этого. ДиДи опять её использовал, и на этот раз она даже не получила удовольствия. Блять, он что, кончил в нее? На этот раз он не надел презерватив! Она выругалась вслух.

— Ты что, кончил в меня?

— Черт побери, Билли! У меня просто крышу снесло. Такая ты была горячая! Совсем забыл про резинку!

— Да ты хоть понимаешь, чем это грозит! — Билли трясло от возмущения.