57. Финнеас. Разговоры (2/2)

— У меня был выбор — принадлежать одному или стать шлюхой и продаваться за дозу...

Билли на миг запнулась, как будто у неё перехватило горло, и опустила глаза.

— Да, я сама хотела этого.

Она с вызовом посмотрела на Финна. В её взгляде была боль, это его обрадовало и напугало одновременно. Он потянулся к ней, чтобы утешить, защитить, но Билли уже исчезла.

— Билли, — зовёт Финн, когда она выходит из своей комнаты на следующий день ближе к обеду, припадая на больную ногу.

Он валяется у себя на кровати, дверь в комнату специально приглашающе распахнута.

— Чего тебе?

Солнце сегодня жарит с самого восхода, но Финн в свитере.

— Иди сюда.

Его комната выходит на другую сторону дома, и в ней гораздо прохладнее.

— Ну? — делая шаг вперёд, она не закрывает за собой дверь, как вчера, оставляя путь к отступлению свободным.

— Посмотри, — он задирает рукав свитера на правой руке.

Там, чуть ниже сгиба локтя пять небольших надрезов, скорее царапин, покрытых запекшейся кровью. Кожа вокруг ранок покраснела и опухла.

— Что?! — Билли отпрянула назад, готовая взорваться.

Финнеас и сам до конца не знает, зачем сделал это. Просто так было надо.

— Мне понравилось. Не знаю, захочу ли повторить это еще. Но, мне кажется, я стал лучше тебя понимать.

Билли подскакивает к кровати и бьет его кулаком в грудь:

— Я расскажу маме! Это мое! Не лезь в мою жизнь!

Финнеас в шутку хватает её кулак и выворачивает руку за спину, прижимая к себе:

— Эй, ты моя сестра, хочешь ты или нет! Я всегда буду частью твоей жизни!

— А вот и нет! — орет Билли, — Как только мне исполнится восемнадцать, вы меня больше не увидите!

Она слабо трепыхается в его руках, пытаясь вырваться из захвата. Финн её особо и не удерживает: он просто не собирается позволять себя бить, кулаки у Билли острые.

— Пусти, ублюдок! — она пинает его коленом в пах, так сильно, как может из этого положения: лёжа сверху на парне на голову выше неё. Это очень больно! Финн тут же отпускает её и хватается за повреждённое место.

— Ты, бешеная дура!

Билли уже готова к обороне, она соскочила с кровати, схватила тяжеленный стул на колёсиках и выставила его перед собой.

— Только подойди ко мне, я пробью твою тупую башку! — истошно орёт она.

— Билли, Билли, успокойся!

Финн поднимает руки, пытаясь успокоить сестру. Он уже жалеет, что начал эту глупую игру. Билли не собирается останавливаться: глаза у неё совершенно сумасшедшие. Швыряя стул, она несётся к себе в комнату.

Когда Финн вбегает за ней, он видит Билли с кухонным ножом, направленным на него. Это уже точно не смешно!

— Уходи! — орет Билли.

Финн медленно, стараясь не поворачиваться спиной, пятится за дверь.

— Никогда больше меня не трогай! — кричит девушка, — Никогда! Никогда!

Она швыряет нож на пол со всей силы и рыдает, захлебываясь слезами.

— Билли, — зовёт он, заглядывая в её комнату спустя долгих десять минут тишины.

Она не отзывается, просто лежит на своей кровати, как неживая. Свернувшись в комочек, она занимает совсем немного места. Когда Билли стоит, Финн забывает, какая она маленькая, потому что весь мир будто вращается вокруг неё. Если бы кто-то сказал ему ещё пару месяцев назад, что он будет восхищаться какой-то девчонкой, пусть даже своей сестрой, он бы смеялся до икоты. Эта девочка, она невероятная! В ней горит такой огонь жизни! Но сейчас она, как тлеющая искорка.

— Оставь меня в покое, — слышится еле различимо из-под одеяла. Она даже не матерится, значит, дело совсем плохо.

Он присаживается на край кровати и запускает руку под одеяло, нащупывая ее холодные ступни. Это странно: сама она такая горячая, а вот руки и ноги всегда холодные. Он просовывает вторую руку и пытается согреть её ноги между своими ладонями. Она замирает, кажется, даже не дыша, как пугливый дикий зверёк, попавшийся в ловушку. Но у этого зверька ничего так зубы. Железные.

— Зачем тебе нож? — спрашивает Финн.

Билли молчит. Он распутывает одеяло с другой стороны — там, где торчат пряди светлых волос. Билли злобно мычит, вцепившись в край и не желая вылезать на свет.

— Кого ты боишься? — Финн настойчив. Он должен знать, что может угрожать его сестре.

Билли моргает опухшими веками, крепко сжав губы. Он, правда, не понимает. Но...

— Погоди... Только не говори, что ты боишься... меня?..

Эту мысль такая безумная, что на миг выбивает его из равновесия.

— О, Боже, Билли! Но почему? — он берет её в охапку вместе с одеялом и крепко обнимает, — Разве я когда-то обижал тебя?

Она молчит. Достаточно долго, чтобы Финн окончательно успел упасть духом и десять раз проклясть себя. Он не представляет, что делает не так, почему каждый раз попытки наладить их отношения как брата и сестры заканчиваются полным провалом.

— Зачем ты приходишь сюда ночью? — слышит он неожиданный вопрос. Разве они уже это не обсуждали?

Финнеас вздыхает. Любой ответ, который он даст, будет правдой только наполовину, потому что он и сам не знает до конца. Билли тут же почует ложь, но попытаться стоит.

— Я хочу убедиться, что всё это реально. Что ты реальна. Ты правда существуешь, или я тебя себе выдумал? От отчаяния. Может, ты — мой «воображаемый друг», — он делает в воздухе пальцами кавычки, — Разве возможно, чтобы в этом огромном городе мы нашли друг друга? Что должно было произойти, чтобы мы встретились? Это судьба? Если верить в судьбу, то придётся признать существование Бога... Но меня всю жизнь учили, что Бог — это выдумка для простаков...

— По-моему, ты несёшь полную хуйню! — перебила Билли, выглядывая одним глазом из-под одеяла. — Первый раз на заправке мы встретились случайно. Сколько людей ты встречаешь на заправках? Тысячи? Во второй раз у школы ты просто увидел знакомое лицо. А после нашего разговора ты мог и узнать меня, но, я не знаю, не хотел верить, что ли...

— Когда ты все так раскладываешь, кажется, что это просто совпадение, — Финнеас насмешливо улыбнулся. — Но почему ты обратила на меня внимание на заправке? Почему села в машину к незнакомому человеку? Почему плакала, когда услышала мамины колыбельные? Почему спасла мне жизнь? Почему захотела ограбить именно наш дом? Почему забрала себе укулеле?

Демонстративно загибая пальцы для счёта, Финнеас мрачнеет с каждым словом.

— Ты и это можешь объяснить?

Сам он уже ни в чём не уверен. Ему надо с кем-то об этом поговорить. За последний месяц он перестал быть собой. А может, это случилось раньше? Неожиданно Финн жалеет, что больше никогда не увидит Мариссу. Вот кто мог бы разложить всё по полочкам со своим математическим умом. А у него в голове полная каша. Что ещё он может натворить?