Сомнения (1/1)

— Получилось? — Мальбонте продолжал греть руки, будто тех мучительных часов моего отсутствия вовсе не было, и все произошедшее стерлось из памяти.— Да...вот, держи, — я протянула ему заклинание с чешуей дракона, но продолжала находиться на безопасном расстоянии, стыдливо пряча взгляд в капюшоне объемной куртки.— Ничего конкретного...я не удивлён. Ты в порядке? Ничего не случилось?О Шепфа, как же мне не хотелось лгать ему. Только не ему. Мое сердце мучительно пропускало удары, надеясь, что никто не услышит ритмичные звуки боли, находящиеся глубоко внутри. Я так и не определилась, стоит ли посвятить во все произошедшее Мальбонте и до последнего сопротивлялась полученной информации. Почему именно я пошла туда? Почему именно я узнала пугающую правду? Почему ответственность исключительно на мне…Я эгоистка. Да, определенно эгоистка. Иначе какого черта язык неожиданно пропал в ротовой полости, так и не решившись на важные слова? Я боялась, что слова Эфины породят в его душе мучительные сомнения, вопросы, анализ услышанного и полное погружение в себя. Мне хотелось, чтобы он побыл со мной. Хоть какое-то ничтожное время, чтобы его мысли были заняты предстоящим очередным путешествием, моими глупыми вопросами и неоднозначными взглядами. Какая же я эгоистка…— Все нормально. Просто вымоталась и изрядно замёрзла, — только не смотри в мои глаза, иначе я окончательно сдамся, вскрывая все козыри в одно мгновенье.— Я знал, что у тебя получится. Твой свет даже меня ослепил. Это...впечатляет, — Мальбонте не знал какие ещё слова подобрать, чтобы оказать свою поддержку, поэтому совсем замялся, что было в корень не свойственно его манерам. В ответ я лишь слегка улыбнулась, выражая этим свою благодарность. Позже. Я обязательно скажу ему, но позже. Я ещё и трусиха...какой ужас.— Там...карта. Куда на этот раз? — как же неловко находиться так близко к нему, осознавая всю горечь умышленного сокрытия важных фактов. Главное, чтобы он ничего не увидел в моем поведении.— Уокер, — голос Мальбонте стал решительным и грубым, он подошёл ко мне вплотную, внимательно изучая взглядом с головы до кончиков пяток.— Ч...что? — под натиском этих выразительных глаз, я моментально съежилась, пытаясь мысленно спрятаться в первом попавшемся сугробе.Нет, нет, нет. Он понял. Точно все понял. Мое поведение настолько прозрачное и очевидное? И что я скажу ему? Как буду объясняться?— Где твой шарф? — он изогнул бровь, блуждая взором по моей шее, но так и не решаясь предпринять какие-либо действия.Что?— Не знаю...наверное, от ответной волны потеряла, — я даже не заметила, как потеряла тёплую вещь зимнего гардероба, ведь все мысли были заняты постоянным прокручиванием в голове былых воспоминаний, — Мне в любом случае не..— мою шею обмотали шерстяным шарфом, который Мальбонте снял с себя и аккуратно обернул вокруг моей головы, закрывая половину лица, — холодно…— Я вижу. Поэтому вся трясёшься? — он усмехнулся, направляясь в сторону выхода, а я тихо поплелась за ним следом, укутавшись в пушистый шарф как можно глубже, чтобы вдохнуть его запах.Какой приятный аромат...нечто среднее между заснеженными льдами и свежестью морского прибоя. Его запах не был приторным, настойчивым, пьянящим или же сладким. Он заполнял легкие, принося телу мимолетное забвение. Сочетание холода с нотками живительного шлейфа природы приносили сознанию успокаивающий и в то же время бодрящий отголосок. Будто тебя окунули в ледяную воду, а после согрели в пуховом одеяле. Контрас. Да, это было про Мальбонте. Властный, но нежный, жестокий, но справедливый, грубый, но ласковый, дикий, но домашний. Сплошные противоречия и целый список антонимов заключались в его имени. Горячо, но морозно, сладко, но горько. Мгновение, но вечность…А какой ты видишь меня? Изменилось ли твоё восприятие моего образа после стольких дней, проведенных вместе на Земле? Почему мы никогда не разговариваем друг с другом, даря лишь оторванные с контекста предложения, такие значимые и непонятные одновременно.***Следующей станцией была Польша, где в небольшом городке под названием Белосток необходимо отыскать знаменитый театр кукол. Я находилась в некотором предвкушении, потому что такой роскоши, как куклы, в моей жизни особо не было. Покопавшись в воспоминаниях, я могу вспомнить только единственную куколку, похожую скорее на загадочную фею, чем на всеми известных красоток с блондинистыми волосами, узкой талией, далекой от анатомических показателей, длинными модельными ногами и голубыми глазами с густыми нарисованными ресницами. Моя же частица прошлого отличалась от примитивных стандартов, и кому-то вообще могла показаться страшной, но я находила в ее внешности необычные черты, которые завораживали своей яркой манерностью: рыжие кудрявые волосы, которые невозможно уложить ни в одну прическу и тем более расчесать, лицо, покрытое множеством веснушек, изумрудные глаза с редкими, но длинными ресницами, губки бантиком с бледно-розовым оттенком и пухлые щёчки. Одета она была в льняное совершенно простое белое платье, а сверху накинут темно-зеленый сарафан, похожий больше на фартук. В какой-то момент я потеряла значимую вещь о счастливых беззаботных деньках детства, и ещё долгое время горевала по своей утрате. В глубине души я сравнила нас с ней, и чем чаще мне приходилось это делать, тем четче вырисовывалось осознание, что между нами есть определенная связь. Мы обе были невзрачными, а весь внешний облик и грусть в глазах говорили о том, что судьба наша покрыта острыми шипами, разрывающими тонкую белоснежную кожу. — Не хочешь немного отдохнуть? — голос Мальбонте вывел меня из глубинных размышлений, и я повернулась в его сторону. Он окидывал провинциальный городок внимательным взглядом, наслаждаясь долгожданным теплом. Теплом это можно назвать сложно, конечно, но после всех тягот морозных льдов Финляндии, Польша казалась самым теплым местом на Земле.— Что ты имеешь в виду? — в моей голове особо не укладывались понятия ?Мальбонте и отдых?, потому что видеть его расслабленным приходилось по меньшей мере раз пять, и то — все подрагивающие мышцы говорили о том, что он в любой момент готов сорваться и столкнуться с любой жизненной проблемой. Брюнет тяжело вздохнул, будто решая...ответить мне подробно или же ограничиться парой слов. Нервно потирая переносицу, он мельком бросал на меня взор, а я откровенно уставилась на него в упор, этим намекая ?Выкладывай все?.— Перед поездкой сюда я быстро прикинул, что здесь может тебе понравиться...и...не знаю. Если хочешь, можем сходить на ярмарку пряничных домиков. Ты же, вроде, любишь всю эту приторную хрень, — он раздраженно поправил рукава куртки, пытаясь скрыться от моего настырного взгляда, но я продолжала сосредоточенно слушать, не веря собственным ушам, — Хватит сверлить меня глазами, Уокер!— Ты…серьезно? — единственное, что мне оставалось — глупо хлопать ресницами, подавляя желание ущипнуть себя за руку, чтобы удостовериться, что все это не сон. Мальбонте громко цокнул, уже много раз пожалев о своём решении, и быстро ускорил шаг, чтобы я от него отстала. Но меня так сильно накрыло чувство необъятного счастья, что я моментально сократила дистанцию между нами и повисла на шее полукровки, покрывая холодные щеки горячими мимолетными поцелуями. Он попытался отстраниться, видимо, от неожиданности моего поступка, но через секунду полностью размяк, позволяя трепетно дарить приятную нежность.— Прости, я даже не думала, что ты будешь…— я так и не смогла договорить, потому что мои губы накрыли мягкие губы Мальбонте, погружая в сладостный поцелуй. Он целовал меня долго, ласково, будто впервые пробуя на вкус. Когда его лицо отстранилось, я сразу заметила маленькие горящие искры в чёрных глазах, которые говорили о странной связи между нами, заключенной далеко не в разделённой силе.— Пошли уже.***Ярмарка встретила падших гостей с небес яркими разноцветными лампочками, которые длинной гирляндой покрывали небольшие торговые деревянные прилавки. Внутри каждого прилавка стояли полупрозрачные фонарики, погружая пространство в тусклый желтоватый свет. По центру располагалась пышная елка, украшенная маленькими игрушками. Все желающие могли приобрести такие сувениры ручной работы и оставить частичку себя на зимней красавице этого вечера, написав на обратной стороне все, что душе угодно. В нос тут же ударил запах имбиря, который исходил от свежеиспеченных пряничных домиков. Некоторые продавались в готовом виде, то есть уже оформлены разноцветной глазурью и присыпкой, другие же торговцы позволяли жителям города лично украсить пряничное сооружение по своему вкусу. Мой взгляд блуждал по всем прилавкам, стараясь остановиться на чем-то конкретном, но вокруг было столько диковинных вещиц, что я невольно возвращалась в изначальную точку наблюдения. Под ногами вечно путались маленькие дети, сбивая с нужного направления, но их непосредственность и открытость к неизведанному миру вызывали во мне лишь улыбку, поэтому я аккуратно обходила юных сорванцов, хохочущих от незабываемых впечатлений. Они не знают, насколько прекрасно жить, не думая о постоянных проблемах, как удивительно быть свободным от обязательств, условий, судьбы.В вашей жизни много чистых листов, которые вы заполните дорогими моментами, вспоминая о них с трепетом в преклонном возрасте. Мой блокнот на земле, казалось бы, закончен с момента смерти и новой страницы на небесах, но сейчас я чувствую себя возрожденной, ведь познаю прелести своего былого мира с новых сторон, которые оставляют приятное покалывание в области груди.— Прошло уже двадцать минут, а ты так ничего и не попробовала, — Мальбонте лениво передвигался сквозь шумящую толпу, стараясь не сбить никого с ног. Особенно тех самых детей, которые бегали около него и с некоторым детским восхищением задирали голову, чтобы посмотреть на высокого парня, случайно или намеренно оказавшегося в таком игрушечном месте. — А ты уже начал считать минуты до долгожданного окончания вечера? — я прикрыла рот рукой, чтобы скрыть вырвавшийся смешок, и успокаивающе похлопала полукровку по плечу, — Обещаю, тебе не придется тащить меня отсюда силой.Пока он не успел сказать что-то в мой адрес, я быстро направилась к одному из прилавков, где торговец показывал зрителям, как красиво украсить пряничный домик. Во мне сразу же встрепенулось предвкушение приятного времяпровождения, поэтому я рывком схватила Мальбонте под локоть и потащила вглубь прилавка. Он особо не сопротивлялся, но и доволен тоже не был, повинуясь моим ребяческим шалостям. Мы приобрели ?голый? пряничный домик в два этажа с маленькими окнами и резной покатой крышей. Игнорируя рекомендации продавца, я взяла несколько тюбиков с цветной глазурью и аккуратно обводила сладкой полоской очертания крыши. Мой спутник долгое время делал вид, что он здесь находится в роли статуи, которой позволено лишь наблюдать, но, после моего многозначительного взгляда, он все же взял тюбик с голубой глазурью и попытался осторожно придать домику приветливый вид. Смотря на его массивные руки, в которых тюбик выглядел таким жалкий и маленьким, на подрагивающие ресницы, под которыми прятался сосредоточенный взор, на бережные движения, которые выражали еле уловимый страх всё испортить, я растрогалась увиденной картиной, и, движимая внутренними порывами, убрала чёрную непослушную прядь волос, этим сделав лучше обзор. Мальбонте поднял на меня глаза, в которых я заметила отголоски нежности, перемешанные с другим ураганом чувств. Щеки покрылись алым румянцем, и я тут же макнула палец в глазурь, а затем ей же испачкала брюнету нос, дабы избежать пристального взгляда.— Уокер…— он опустил голову, прошипев себе под нос ещё что-то, но я толком не разобрала из-за окружающего гула прохожих.— Глазурь на домике уже застыла. Пока ты бурчишь себе что-то под нос...я попробую, — игнорируя витающее в воздухе волнение, я отломила небольшой кусочек имбирного печенья и уже собиралась продегустировать сладость, но Мальбонте перехватил мою кисть, забирая из рук часть домика, — Эй!— Открой рот, — он вновь поднял голову, хищно улыбаясь от гениальной идеи, которая пришла в голову.Я хотела озвучить отрицательный ответ, но при виде этого статного мужчины с красной глазурью на носу, решила, что один раз можно позволить себе быть покорной, поэтому слегка приоткрыла рот.— Зажми половинку между зубами, — полукровка поднёс к лицу печенье, но выжидал пока я шире открою рот, а после выполню просьбу, озвученную в приказном ноте.Как только имбирное печенье оказалось на моих губах, я прищурилась в ожидании подвоха, и оказалась права. Потому что через мгновение ощутила раскаленное дыхание Мальбонте, который ухватился зубами за другой конец печенья и продолжал требовательно заглядывать в самую душу. Внизу живота предательски завязали узел, а по телу прошлись миллионы колких мурашек, от которых мозг автоматически отключил потребность в кислороде. Мы замерли, смотря друг на друга, изучая радужки глаз друг друга, боясь нарушить трепещущий момент рваным дыханием. Это длилось всего несколько секунд, но сознание настолько плотно покрыл туман, что произошедшее, казалось, тянулось целую вечность, заглушая все посторонние звуки, взгляды, движения. Кусочек имбирного печенья разделял наши губы одним ничтожный миллиметром, отчего сердце в груди заколотилось в бешеном ритме, отчаянно требуя желанной близости. Я не знаю, что чувствовал Мальбонте в тот момент, он также замер, позволяя изучать себя, проникнуть в сознание и покопаться в любых интересующих папках больного прошлого. Да, я была уверена, что будь у нас возможность заглянуть друг другу в душу, то именно сегодня, именно на этой ярмарке, и именно в этом прилавке Мальбонте разрешил бы залезть к нему в голову. Но усмешка на лице судьбы лишила нас обоих случая стать ближе друг к другу, познать потаенные секреты души друг друга. Она будто сопротивлялась нашей связи, заключённая в имбирном печенье, разделяющем от страстного поцелуя, судьба отрицательно мотала головой, понимая, что сами мы вряд ли решимся приоткрыть завесу тайны. Мальбонте отстранился первым, откусив свою долю печенья. Вокруг было так шумно, но я отчетливо услышала этот характер звук сломанного сладкого изделия. Этот звук синхронизировался с глухим ударом моего сердца, отчего я рефлекторно дёрнулась, отворачиваясь в противоположную сторону. Вот и все. Тонкий запах надежды растворился в воздухе.— Вики…— Мальбонте прикоснулся кончиками пальцев к моему виску, убирая непослушные пряди волос, дабы взглянуть на мое покрасневшее лицо, но я устало прикрыла глаза, не обращая никакого внимания на приятное прикосновение.Я эгоистка. Стою тут посреди улицы, наслаждаюсь проведенным вместе временем, надеюсь, что когда-нибудь он по-настоящему откроется мне, а сама язык проглотила и так ничего не рассказала ему. Какое право я имею на что-то надеяться вообще? Почему меня расстраивает факт того, что между нами странная, непонятная, запутанная связь, в которой мы оба только добавляем тугие узлы и сильнее натягиваем ее? Как мне исправить это...как...что мне делать, звезды?— Тише, тише, дети. Я вам все сейчас расскажу, — мы обернулись на звук пожилой женщины, вокруг которой собралась целая толпа детей, окруживших хрупкую фигуру со всех сторон. Голос мне показался до боли знакомым, в нем чувствовалась нотка загадочности. Несмотря на явный акцент, женщина говорила мелодично, погружая все вокруг в состояние забвения. Ее силуэт находился за полупрозрачной ширмой, где горела настольная лампа и множество маленьких фонариков, как у местных торговцев. Мы с Мальбонте, как загипнотизированные ее голосом, медленно подошли к ширме, внимательно вслушиваясь в каждое слово.— Я расскажу вам небольшую историю, — тень слегка пошевелилась, удобнее усаживаясь на какую-то деревянную поверхность. Я приоткрыла ширму и увидела ее. Саито Юко сидела на деревянной лавочке, вокруг неё на мягких перьевых подушках расположились дети, предвкушающе сжимающие края куртки. Мальбонте уверенно шагнул в сторону Юко, но я схватила его за рукав, вынуждая остановиться и послушать то, о чем она собирается рассказать детям.— Однажды на небольшой поляне собрались все человеческие чувства и качества. Когда Лень зевнула уже в третий раз, Сумасшествие предложило сыграть в прятки…— Саито легонько провела по своим седым волосам, распуская тугую косу, — Сразу же отказались играть Правда, Трусость и Гордость. Правда уверенно предположила, что ее в любом случае обнаружат. Трусость не захотела рисковать, а Гордость приподнялась и недовольно заявила, что это абсолютно дурацкая игра. Первой спряталась Лень. Она укрылась за ближайшим камнем на дороге, потому что на больший энтузиазм у неё не хватило сил. Вера поднялась высоко на небеса и присела на воздушное облачко. Зависть спряталась в тени могучего большого дерева, брезгливо окидывая всё взглядом. Страх укрылся в небольшой норе, где пахло сыростью. Ложь погрузилась в глубины океана с вечной темнотой и неизвестность, хотя, на самом деле, она спряталась за разноцветной радугой. Печаль нашла уединенное место в пещере. Желание и Страсть под руку спрятались в жерле вулкана. Благородство долго спорило с Эгоизмом. Ведь первое не находило определенное место, предпочитая пожертвовать его для друзей, а второе качество, напротив, долго перебирало наиболее удачный для себя вариант. И лишь одна Любовь не могла найти место, где ей спрятаться. Тогда ей приглянулся куст с множеством пышных роз, в который она аккуратно залезла. Когда Сумасшествие нашло практически всех, то тщательно стало искать только Любовь, бегая по всему пространству. Когда, наконец, Сумасшествие догадалось посмотреть в небольшом кусте алых роз, то по собственной неосторожности, раздвигая ветки, поранило Любви глаза острыми шипами. Сумасшествие долго извинялось и в конечном итоге пообещало Любви, что отныне будет всегда рядом с ней. С тех пор...любовь слепа. А Сумасшествие заботливо водит ее за руку, — она закончила свой рассказ, продолжая смотреть в нашу сторону. На мгновение мне показалось, что ее история была посвящена вовсе не любопытным детям, а нам с Мальбонте.Я не помню, в какой момент по моим щекам полились маленькие капли соленых слез, обжигая нежную кожу. Ее рассказ проник в самое сердце, болезненно и медленно разрывая его изнутри. — Вики...ты чего? — Мальбонте прикоснулся тыльной стороной ладони, вытирая холодные слезинки с моего лица, и обеспокоено старался найти объяснение моему поступку, — Послушай...я не знаю, как показать кому-то заботу или же нежность, я вообще не знаю в каком русле надо двигаться, но я недавно заметил, что люди часто так делают…— Что делают? — я обернулась в его сторону, боясь спугнуть откровенный возникший диалог.— Дарят подарки, — он достал из кармана куртки небольшую коробочку, перевязанную шелковой розовой ленточкой. Я ошарашено уставилась на преподнесённый подарок и даже боялась первое время взять его в руки. Мне казалось, что как только я кончиками пальцев дотронусь до маленькой коробочки, то она моментально превратиться в пепел, который болезненно начнёт жечь глаза. Заметив мою неуверенность, выраженную трясущимися руками и поджатыми губами, Мальбонте сам распустил ленту и приоткрыл коробочку. Внутри находился серебряный браслет, усыпанный маленькими мерцающими камнями, некоторые из них имели небесно-голубой оттенком, другие же — темно-коричневый, граничащий с чёрным при определенном освещении. Одни олицетворяли мои глаза, другие — его. Думал ли он об этом, когда приобрёл ювелирное украшение? Вместе они казались абсолютно несочетаемыми, будто с разных миров. Голубой камень достали с самой высокой точки горных вершин, а чёрный с недр жесткой, каменной земли. Единственное, что их связывало — серебряная нить, которая, подобно лучам утреннего солнца, соединяет горную вершину с промерзшей землей. Я протянула руку вперёд, закатывая рукав как можно выше. Нам не нужны были слова, чтобы понять, насколько важным и нужным является этот призрачный момент связи. Мальбонте бережно закрепил браслет на моей кисти, улыбнувшись одними уголками губ, а затем жестом показал в сторону Саито Юко, которая увлеченно наблюдала за нашим интимным моментом. — Что вы здесь делаете? — мимолетная улыбка тут же исчезла с лица полукровки. Он нахмурил брови и властно скрестил руки на груди.— Я бы очень хотела поговорить с Викторией. Если ты не против, конечно, — старушка приподнялась, протягивая мне свою хрупкую руку, но которой виднелось множество выпирающих вен. Я посмотрела на Мальбонте, а тот лишь легонько кивнул, оставляя нас с пожилой женщиной наедине. — Так зачем вы прибыли...и как нашли нас? — я приблизилась к Юко, следуя за ее медленными шагами. Она двигалась тяжело, постоянно останавливаясь, чтобы сделать глубокий вдох.— Я не говорила тебе, дитя. Но я же сама являюсь падшей, — она повернулась ко мне лицом, на котором застыла болезненная улыбка.— Вы когда-то были ангелом?— Все верно. Давненько это было. — Почему вас отправили на Землю? За что? — в моей голове образовалось тут же куча вопросов, которые хотелось задать.— За что? Нет-нет, дитя. Это был мой выбор. Что?— Ваш выбор? Но...зачем?— Это долгая история, Виктория. Но если вкратце...во время своего задания на Земле, я влюбилась в своего мужа с первого взгляда. Долгое время я просто позволяла себе раз за разом возвращаться к его дому и тихо наблюдать. Но такие встречи все больше приносили боль. Тогда я решилась на отчаянный поступок...спрятав свои крылья, но сохранив истинный облик, я познакомилась с ним, с его семьей. Наши чувства оказались взаимны. Ох, как же мучительно было разрываться между двумя мирами, постоянно лгать и тешить себя мечтами о прекрасном будущем.— И что вы сделали?— Сказала правду, — она посмотрела прямо мне в глаза, читая любую мою реакцию, как раскрытую книгу, — Я открылась ему и рассказала о своей природе. Он был...в шоке, что уж тут сказать, — Юко слегка усмехнулась, видимо, вспомнив лицо своего мужа в тот день, — Но не согласился воссоединиться со мной на Небесах. Он отказался умирать, потому что никто не мог дать гарантий, станет он Непризнанным или же нет. Слишком велики риски вечной разлуки. Тогда я сама явилась в Цитадель с четкими намерениями о лишении крыльев и могущественной силы. Мне отказывали. Много раз. Но моя упертость все равно привела к намеченной цели.— Вы отказались от бессмертия ради...любви? Но ведь у вашего мужа ещё есть шанс оказаться на Небесах, а у вас уже нет...вас ждёт только небытие.— Да, дитя. Таков был мой выбор, о котором я никогда не пожалела и не пожалею даже после смерти. Я прожила прекрасную жизнь. Во мне осталась необъяснимая сила...пророчества. Я могу предсказывать судьбу. Раньше я думала, что это распространяется только на людей, но когда увидела вас, то внезапно в голове возникло множество вспышек в виде размытых картинок, а вокруг голос шептал те слова...ты помнишь их?— Настанет день, и все живое покроется толстым слоем льда или же озарится молнией надежды. Но слишком большая цена за яркий свет внутри потерянной души, — я тихо повторила ее слова, медленно повторяя их в голове, — О, Шепфа! Слоем льда...тьма...ее холод. Молния надежды...я...я же, — в сознании прокручивались прошедшие образы.— В тот день я до конца не поняла, что увидела. Но недавно меня посетили новые размытые картинки. За спиной твоего спутника...кто-то стоял. Нечто чёрное, пугающее, у него были огромные крылья, похожие на крылья летучей мыши, с острыми рогами...само тело видно не было, оно будто прозрачным шлейфом окутало полностью Мальбонте. Следующая картинка: ты стоишь около огромной пропасти, и из каждой клеточки твоего тела в рассыпном порядке образуются молнии, превращаясь в огромного дракона...твои глаза...они полностью белые, как у слепых людей. В голове звучал голос: ?Придет час расплаты?. Дитя, ты в порядке?Мое тело окутал жар, из-за чего все конечности начало сильно потряхивать. Я представляла раз за разом все, что мне рассказала Саито, и не могла до конца поверить, принять, осознать. Заглатывая ртом воздух, я пошатнулась в сторону и тут же упала на холодный снежный покров, упираясь в него руками. Этого не может быть. Неужели, наша связь с Мальбонте может привести к такому исходу? Почему я? Почему он? Как мне справиться...как исправить...а можно ли это предотвратить? Если мне снова придётся стоять по другую сторону, снова сопротивляться своим чувствам, снова быть ему...врагом. Я не выдержу. Не в этот раз. — Поднимайся, дитя, — я почувствовала тёплое касание, которое вывело из пугающего транса, но не остановило бешеное сердце, отбивающее мучительные удары в грудь, — Послушай меня. Выбор исключительно за тобой, но я не советую продолжать искать эти загадочные артефакты. Вы можете найти счастье друг в друге здесь, чтобы больше не пришлось ни с чем бороться и ничего доказывать. — Но...нет, мы не можем, мы должны...Почему во мне эта сила!? Откуда она взялась!? Я не хочу причинять ему боль, — с моих губ сорвался оглушительный крик, который растворился в раздражающей атмосфере веселья. Старушка успокаивающе гладила меня по спине, пока я громко всхлипывала и дрожала всем телом от нервов. Вдалеке послышался громкий голос одного из прохожих.— Смотрите! Театр кукол выставил на продажу несколько редких экземпляров! Эй, все сюда! Точно. Театр кукол. Нам же нужно было туда попасть. Я должна быть там. Мне нужно...не знаю, зачем. Но я хочу туда.Я тут же поднялась на ноги, бросая напоследок извинения в сторону падшей, и быстро направилась к нескольким прилавкам, расталкивая всех на своём пути. Когда я достигла нужной цели, то аккуратно оперлась руками о колени, рвано вдыхая холодный воздух. На каждой полке находилось множество кукол, начиная с утонченных фарфоровых красоток в пышных нарядах, заканчивая невзрачными экземплярами, сделанными из соломы, пуха и перьев. Последние были одеты в потрепанные пёстрые наряды, с множеством пуговиц и маленьких карманов.И что я ищу?Продолжая блуждать взглядом по, казалось, бесконечным рядам, я словила себя на мысли, что чувствую на себе каждый взор нарисованных глаз. Мой больной мозг искажал картину реальности, воображая себе, что я нахожусь в центре сцены, а мои зрители — немые неодушевленные тряпичные куклы с живыми глазами. Они смотрели на меня очень внимательно, моргая своими нарисованными ресницами. Такая атмосфера внушала ужас, граничащий с сумасшествием. Тело покрылось пугающей испариной, но я все равно настырно вглядывалась в ?зрителей?, ища в толпе нечто необычное и притягивающее.И я нашла. В правом углу, укрытая под тенью, на меня смотрела моя кукла из детства. Она выглядела ровно так же, как несколько лет назад, только ее глаза застилала пелена прозрачных слез, медленно стекающих по пухлым щекам, которые потеряли былой румянец. Движимая безликим кукловодом, я потянулась к ней рукой, но вокруг ее тела образовалось множество молний, больно колющих пальцы. До боли смыкая зубы, я одним движением схватилась за куклу, рывком прижимая ее к себе. Как только тряпичное подобие человека коснулось моей груди, я погрузилась в темноту. Вокруг слышались звуки капающей воды, эхом отдаваясь в бесконечное пространство. Под ногами не было опоры, я будто находилась в космосе, погружённая в полную невесомость. Ощутив кожей морозный ветерок, я сразу поняла, что нахожусь здесь далеко не одна. Это она. Тьма. Я знала это, чувствовала всеми рецепторами, но, ровно как в тот раз, не могла сказать и слова. Меня вновь лишили голоса, дыхания, зрения, разрешая только слушать и бояться. Кукла в руках постепенно выжигалась изнутри, покрываясь раскалёнными отметинами. Эти отметины моментально обжигали кожу, создавая густой пар с запахом гари. Тьма не давала и шанса отпустить куклу, специально мучая меня и наглядно показывая, что меня ждёт, если буду оказывать сопротивление судьбе. Как только последняя частичка куклы догорела, превращаясь в пепел, я открыла глаза, встречаясь взглядом с Саито Юко.— Как ты, дитя? — она обеспокоено гладила своей сухой ладонью мои скулы, бережно вытирая капельки пота с виска, — Ты должна сказать ему правду. — Вы видели ее...нет, его. Иониса. Сзади Мальбонте тенью стоял он. Я уверенна в этом. И сейчас я тоже видела его...— Я не знаю, кто это. Но, видимо, он очень силён и жесток. В любом случае, я сказала все то, что хотела, поэтому могу тебе передать это, — она протянула часть заклинания и диадему, — Я нашла это в своей кровати после того видения. Часть заклинания и диадема самой Евы...Лишь тебе решать, как ты этим воспользуешься. Мне пора, дитя. Я бы искренне хотела тебе помочь, но мое время на Земле сочтено, — Юко сияюще улыбнулась, а затем тихо скрылась в толпе, пока я смотрела на ненавистные артефакты, приносящие только очередную порцию боли.В конце ярмарки послышался оглушительный грохот разбившейся посуды. Я моментально вздрогнула, внимательно осматривая каждого прохожего, в надежде найти в нем Мальбонте.Не астафляй ехо аднохо слишком надо-о-олхо, скиталица.Слова Эфины врезались с ошеломляющей скоростью в сознание, и я сразу поняла, что допустила огромную ошибку, оставляя Мальбонте наедине.Мои ноги будто специально не слушались команд, постоянно запинаясь обо все подряд. Я так быстро бежала к источнику звука, что пару раз неосознанно сбила несколько людей с ног. Под недовольные возгласы прохожих, которые я толком не слышала из-за громких мыслей, моя душа отчаянно рвалась к Мальбонте. Я нервно поворачивала к себе похожие фигуры, с каждым разом разочаровываясь в очередном провале.Где же ты? Метр. Два. Десять. Двадцать.Да где ты, черт тебя дери?!Прохожий. Незнакомец. Торговец. Дети. Прилавки со сладостями. Яркие мерцающие огни. Все смешалось в сплошную кашу, ускоренную в несколько раз.Когда я заметила вдалеке одинокую фигуру около ещё одного деревянного прилавка, то мимолётно сократила расстояние между нами, хватаясь за куртку Мальбонте и начиная его слегка потряхивать. Он сидел на земле возле перевёрнутого стола, где некогда находились пластиковые стаканчики с горячими напитками, и раздраженно тёр пальцами глаза. Второй рукой полукровка сжимал темно-красную скатерть, разрывая ее от натиска могущественной силы. — Мальбонте, что с тобой? Что происходит? — я положила руку на его щеку, сильно потирая замёрзшую кожу, но он тут же болезненно схватил меня за кисть, отбрасывая ее в сторону.Когда он поднял на меня глаза, я встретилась с чёрной пеленой ненависти и надменной усмешкой. Весь мир поставили на паузу, а мы продолжали сидеть на земле. Я боялась пошевелиться, отвести взгляд, что-то сказать и тем более сделать. Все, что мне оставалось — тихо сглатывать накопившуюся слюну во рту и нервно сжимать кулаки, вонзая острые ногти в кожу.— Лгу-унья, — когда Мальбонте заговорил, я сразу же поняла, что передо мной больше не он, а нечто более устрашающее, — Какая же ты лгунья, У-о-к-е-р, — этот голос, глаза, жестокость...нет.Я не позволю.Я снова положила руки на его щеки, рывком приближая к себе. Пыталась всмотреться в бесконечные потоки ненависти и найти хотя бы маленький отголосок чего-то настоящего, живого, родного. Но с каждой секундой я сама погружалась в эти чёрные зрачки, теряя реальность из виду. Он будто поглощал меня, высасывал всю жизненную энергию, наслаждался контролем над ситуацией. Когда глаза постепенно начали закрываться, послышался громкий надменный смех, а усмешка на лице полукровки стала ещё шире, обнажая белоснежный ряд зубов.— И это на тебя-то надежда? Как смешно! — он схватил своими большими руками мое ошарашенное лицо и принялся с таким же интересом заглядывать в глаза, но в какой-то момент болезненно прищурился, смыкая от злости зубы, — Ещё рано…Мальбонте закрыл глаза, полностью утопая в моих объятиях. Я провела рукой по его жёстким волосам и сильнее прижала к себе.Что это было? Тьма? То есть, Ионис? Когда он успел завладеть Мальбонте...и почему я ничего не смогла сделать?Неожиданно кто-то резко приподнял Мальбонте за подбородок, осматривая его состояние. Я почувствовала светлую, тёплую и приятную энергию, моментально заполняющую все пространство.— Похоже, обошлось…— я услышала бархатный спокойный голос, от которого по телу побежали мурашками, а слёзы сразу же были готовы прорваться сквозь небесно-голубые радужки глаз, — Вики, ты в порядке? — моего лица коснулось мягкое белоснежное перо с запахом наливных яблок. Я знала этот запах. Знала этот голос. Знала эту энергию.Быстро поднимаясь с колен, я заключила Дино в крепкие объятия, зарываясь носом в его русые волосы.?Взовите к истокам прошедших тысячелетий, окунувшись во мрак пугающих теней?