Вновь разделены (1/1)

— Я не ожидала, что увижу тебя здесь, — я выпустила Дино из объятий и бросила взгляд на сидящего прямо в снегу Мальбонте, который нервно потирал переносицу. Вид у него был замученный.— Я спустился сразу же, как Мими доложила последние новости. Тебе понадобится моя помощь, чтобы справиться...с новой силой, — ангел излучал такую уверенность в завтрашнем дне, что я невольно улыбнулась, в душе благодаря за все те поступки, которые он без задней мысли для меня совершал, — Но, Вики, тебе придётся…— он посмотрел на полукровку, намекая на тяжёлый разговор.Я всегда предполагала, что Дино умеет читать мысли, но на самом деле секрет кроется в том, что он просто имел неземную проницательность и эмпатию по отношению к любому, с кем заводились крепкие узы. Стоит лишь дрогнуть или невольно спрятать взгляд за густыми ресницами — он непременно заметит любое телодвижение и сразу с точностью выстроит эмоциональную цепочку, которая возникла у друга, знакомого, товарища или же врага. Сейчас была похожая ситуация, потому что я понимала, как на всеобщее обозрение даю понять, что мне очень неловко находиться рядом с Мальбонте, тем более с учетом ещё одного человека, способного замечать любые изменения в лице. Мальбонте такой чуткостью и проницательностью не располагал, хотя я знаю, что при большом желании он с лёгкостью бы уловил непонятное напряжение между нами, которое вызвано далеко не тёплыми чувствами. Полукровка то ли намеренно этого не замечал, то ли делал вид, что не замечает, но каждый раз, встречаясь с взором чёрных глаз, — мое тело съеживалось, будто от холода, а сердце предательски колотилось в груди, в надежде как можно быстрее убрать из крови растущую панику. Пора расставить все точки над и. Только делать это нужно крайне аккуратно и предусмотрительно, любое неправильно сказанное слово может повлечь за собой ряд пугающих последствий, но тянуть я больше не имею право.***Когда Дино любезно оставил нас наедине с Мальбонте в небольшой квартирке около злосчастной ярмарки, я быстро набрала тазик с горячей водой, обмакнула полотенце и бережно начала вытирать засохшую кровь с висков полукровки. Мальбонте был абсолютно спокоен, скорее даже погружен в себя настолько, что не обращал внимание на температуру полотенца и гуляющий сквозняк в квартире. Мое же состояние весьма сложно описать: тело натянулось, подобно струне, готовой лопнуть в любой неподходящий момент. Руки слегка подрагивали, что ещё точнее демонстрировало нарастающий невроз.— Я...хотела тебе рассказать кое о чем, — мой голос в пустой комнате прозвучал настолько громко, что казалось, будто я в одну секунду оглушу сама себя. Такая громкость вывела Мальбонте из непонятных мне размышлений, и он бросил заинтересованный взгляд на меня. Чтобы укрыться от наблюдения, я раз за разом макала полотенце в горячую воду, — В Финляндии, когда мне удалось встретится с одной из Эфин...это существо поведало мне, можно сказать, о сотворении мира бессмертных. Ты слышал о том, что у Шепфа был брат? — вместо ответа Мальбонте кивнул, — Правда? Я думала, что это мало кому известно. — Ты же понимаешь, что все это правда ровно настолько, насколько вам рассказывали про меня в школе, — его взгляд продолжал искать в моих глазах ответы, но я так часто намеренно обращала внимание на что угодно, лишь бы не на него, что ему приходилось слегка прищуриваться.— И что же было в этих рассказах, которые ты считаешь вымыслом? — Ты мне хотела что-то рассказать, Уокер, — голос Мальбонте эхом пронесся по всему помещению, отчего по моему телу пробежали колкие мурашки.— Все это правда. Ионис действительно существовал, и когда они с братом не могли определиться с тем, какой мир создать — Шепфа убил его, но его могущественная сила все равно осталась в виде тьмы, которая овладевает тобой. Поскольку физической оболочки у Иониса больше нет...он...он стремится завладеть тобой. Эфины — единственное, что создал Ионис, запечатав их навечно в том озере. Ещё они мне сказали...не оставлять тебя. И...все эти артефакты...ты же понимаешь, что они воздействуют на нас. Моя проснувшаяся сила, которая взялась непонятно откуда, твои ночные кошмары, которые в последнее время даже ночными не назовёшь — они происходят все чаще. — К чему ты ведёшь? — было видно, что полукровка не воспринимает мои слова за чистую правду, но что-то в его настойчивом голосе говорило о том, как сильно он сопротивляется вполне очевидному выводу, к которому я его постепенно подвожу. — Нужно найти другой способ попасть на небеса. Или же...не искать его вовсе, — я с треском сжала мокрое полотенце, уставившись себе под ноги, дабы избежать зрительного контакта. — Ты в своём уме? Предлагаешь мне отказаться от своих целей, принципов, силы, крыльев из-за твоей необоснованной паранойи? — я каждой клеточкой чувствовала, как напряжение в комнате нарастает и была с точностью уверена, что сейчас Мальбонте нахмурил свои густые брови.И чего я ожидала? Что он со всей серьезностью отречётся от всего, чего так давно желал? Не просто желал, а постепенно шёл на протяжении всей бессмертной жизни, с чем боролся, ради чего пошёл против всего мира. В глубине души я правда надеялась, что мне не придётся во всех подробностях описывать мотивы своего предложения. Я наивно предполагала, что он поверит мне или хотя бы прислушается.Очередные идиотские мечты! — Это ради не только твоей безопасности, но и всего сущего, — не смотря на горечь, которая подкатила прямо к горлу, я нашла в себе силы взглянуть на него и со всей твердостью продолжить начатый диалог, — Саито Юко лично вручила мне ещё один артефакт. Она нашла его на своей кровати, сразу после видения, где видела, как тобой окончательно завладел Ионис, разрушая все, созданное Шепфой, — Мальбонте хотел что-то сказать, но я его тут же перебила, — Ионис говорил со мной, когда мы были в Санкт-Петербурге. Он погрузил меня в кромешную темноту и зловещим шёпотом назвал небесной скиталицей. Это было первое наше взаимодействие. А второе...случилось сегодня, он контролировал тебя и сумел на пару секунд полностью руководить твоим телом. Комната погрузилась в давящее молчание. Больше Мальбонте не смотрел на меня, все его внимание привлекла колышущаяся занавеска, которая медленно развивалась под напором холодного потока воздуха. Я ждала чего угодно: гневных восклицаний, стойких отрицаний или же недовольное выражение лица, но определенно не игнорирование ситуациии. После моих слов он лишь сильнее погрузился в себя, не замечая моего настойчивого взгляда, намеренно не замечая. Мы просидели в неподвижном положении в районе пяти минут, но для меня они казались вечностью, которая приносила чувство тягучей боли в области солнечного сплетения. Я как будто с каждым сказанным словом в тот момент обрезала невидимые нити, соединяющие наши сердца. Тонкая материя с звонким звуком обрывалась, а ее оторванный конец, подобно натянутой резинке, с резкой болью достигал грудную клетку. Нитей осталось слишком мало, чтобы жертвовать ещё хотя бы одной, но я все равно нашла в себе смелость прервать тишину.— Мальбонте…— Ты все скрыла, — так и не поднимая на меня глаза, он медленно поднял с пола упавшее полотенце и кончиками пальцев начал перебирать маленькие узелки на махровом полотне, — В очередной раз, Уокер. — Мне пришлось! Сначала я сама не хотела в это верить, поэтому отрицала всё услышанное, потом я…— Вначале ты была предателем, скрывая истинные мотивы, затем скрыла ?волчьи? способности, а сейчас я узнал, что ты скрывала всё это время от меня ещё ряд заманчивых вещей. — Мальбонте, я лишь хотела…— но больше он не слышал меня и не хотел слушать. Было видно, как все мышцы в его теле напряглись, подобно моим не так давно, что он был готов сорваться на крик в любой момент.Вместо ответа, Мальбонте стремительно поднялся с дивана и уже собирался покинуть комнату, но я успела схватить его за запястье и этим вынудить остановиться. В таком положении мы и застыли: он не поворачивал голову в мою сторону, и мне оставалось только чувствовать его пульсирующую венку на запястье. Вокруг была тишина. Такая давящая и лишняя одновременно. Мне хотелось самой сорваться на крик и высказать обо всех эмоциях, что сопровождали меня с момента, как я обо всем узнала, но вместо душераздирательного диалога с моих уст вырывались лишь короткие, рваные вдохи. Нос заложило, а горло было перекрыто огромным комом недосказанности, которую я хранила внутри себя долгое время. От этого складывалось впечатление, что я с самого рождения не была способна дышать. Будто эту жизненно важную функцию в одну секунду стёрли из памяти и осталась лишь горечь сожаления, гниющая где-то в области сердца. Когда полукровка вновь попытался дернуть руку с надеждой освободиться из моего цепкого прикосновения, я тут же перехватила его запястье второй рукой и стыдливо опустила голову. Мы ждали. Мы оба ждали чего-то важного, нужного и сокровенного для нас обоих. Никто не решался первый открыть дверь в свои потаенные комнаты души. Мы с ним боялись оказаться беззащитными, уязвимыми, брошенными.— Почему ты так поступила? — в охрипшем голосе больше не было былой твердости и раздражительности, скорее вопрос Мальбонте был похож на тоненькую соломинку, соединяющую нас в этой комнате, в этом мире и во всех остальных. Пришлось собрать все мысли в кучу и очередной раз наказывать себя за излишнюю сентиментальность, неожиданную привязанность и всепоглощающую влюблённость. Я чувствовала, как медленно тону в пучине его чёрных глаз без спасательного жилета. Я добровольно позволила себе вновь поддаться эмоциям и абсолютно забыла о важной составляющей любых здоровых отношений — доверии. В попытках уберечь его от надвигающейся боли или же спрятаться от реальности в крепких объятиях...я только усугубляла ситуацию и сама постепенно разрушала то хрупкое между нами, что с таким трудом удалось построить.— Я...боялась, — молчать и дальше о своих переживаниях не было никакого смысла, ведь я понимала...либо Мальбонте их примет, либо в этой четырехугольной маленькой комнате все закончится.— Ты боялась, что я могу причинить тебе вред? — кажется, он и не подразумевал о моих истинных мотивах и потому продолжал настырно вглядываться в стену напротив.Чтобы окончательно заставить себя открыть рот и продолжить начатое откровение, мне было необходимо острее чувствовать его присутствие рядом со мной. Поэтому я ловко обхватила руками его торс и со всей силы прижалась к напряженной спине, пряча накатывающие слёзы за шелковистыми локонами. — Нет. Я боялась потерять тебя. Потому что…— с этого момента горло настолько пересохло, что пришлось как можно больше набрать слюны в рот и болезненно сглотнуть, только вот после того, как горло перестала мучить потребность в жидкости, по телу пробежала дрожь. Да, это та самая дрожь, из-за которой моментально поднимается температура тела и тебя начинает сильно потряхивать. В такие моменты психика изо всех сил старается себя защитить, и потому отключает речевой аппарат. Ведь чем меньше скажешь...тем будет менее больно, не так ли? Только в нашей случае чаша весов постоянно колебалась, и сложно было с точностью сказать, каким образом поступить, чтобы избежать печального финала. Через долю секунды я отключу инстинкт самосохранения и скажу то, о чем давно было пора поведать дорогому, близкому, родному…— Кажется, моя сила имеет нечто общее с силой небесной скиталицы. Поэтому именно мне судьба уготовила расправиться с Ионисом...точнее…с тобой, Мальбонте. В видениях Юко я…— на большее не хватило кислорода, поэтому пришлось прервать свою речь рваными вдохами. Я почувствовала, как спина Мальбонте сильнее напрягалась от сказанных мной слов. Все катилось в бездну, но остановиться было невозможно. Я тихо прошептала ему в плечо, — Настанет день, и все живое покроется толстым слоем льда или же озарится молнией надежды. Но слишком большая цена за яркий свет внутри потерянной души. Я это услышала, когда…Тихий смешок. Да, пожалуй это я услышала в момент моего полного поражения. Этот смешок не был надменным или же нервным, он скорее звучал иронично и наглядно показывал мне, насколько далеко я зашла и как своими же действиями оттолкнула нашу связь. Единственное, что мне оставалось, это крепче прижимать его к своей груди. Я чувствовала себя маленьким ребёнком, который умоляет родителей не отказываться от него, понять и принять тот факт, что для него важно быть частью их жизни...я почувствовала себя ровно так же, как в первый день моего нахождения в приюте.***— Не оставляй меня, — мое хрупкое детское тело с надеждой и отчаянием сжимало своими маленькими ручками ногу единственного дорогого человека.— Вы точно все решили? Вокруг слышался шепот, похожий на шипение змей, ожидающих очередной добычи. Когда я вспоминаю тот день, то в голове сразу прокручиваются миллионы сверкающих красных глаз, которые смотрят на меня с пренебрежением, отвращением и без капли сожаления. Мне казалось, что как только я отпущу ногу отца — миллионы рук тут же схватят меня за шею и силой потащат в темный, сырой, гнилой подвал, где будут издеваться до тех пор, пока я окончательно не сдамся.— Я…— одно неловкое слово, лишь капелька сомнения, убедила меня в том, что следует ни в коем случае не отпускать его. Пусть мне будут вырывать волосы, рвать одежду или же живьем сдирать кожу — я не отпущу твою ногу, папа.— Мне страшно…— я подняла заплаканное, покрасневшее и отёкшее лицо, стараясь в последний раз запечатлеть в памяти черты лица того человека, которого я любила всем своим сердцем и которого в той же степени буду ненавидеть несколько лет. Он наклонил голову в мою сторону и последнее, что сфотографировали мои глаза — пустой взгляд, синяки под глазами, колючая щетина и растрепанные грязные локоны, спадающие прямо ему на лоб.— Нет, не бросай меня! Ребенок никогда не сможет принять того факта, что от него отказались. Вот и я не могла. В моей душе ещё не было тех потрясений, с которыми приходится сталкиваться раз за разом во взрослой жизни. От меня ещё ни разу не отказывались добровольно.— Заберите ее, — он устало прикрыл глаза и отвернулся от меня. В ту же секунду я будто почувствовала, что сейчас он начнёт двигаться, поэтому обхватила его ещё и ногами, а для большей уверенности прикусила зубами край грязных брюк.Змеи, ожидающие этого решения с самого начала, тут же начали меня оттаскивать, отрывать с такой силой, что вместе с телом вырывали куски поврежденной души. Я кричала, извивалась, рычала, но продолжала крепко держаться за отца.— Отпусти!***— Отпусти.Дежавю? Где-то я уже слышала это в свой адрес...такое определенно было в моей жизни. Хоть память отказалась открывать мне все карты, но сердце помнило, что означали эти слова и какую боль они могли принести расшатанной психике. Поэтому каждая мышца в организме рефлекторно напряглась и сжалась. Я зацепилась за Мальбонте всем, чем только могла и была не в состоянии отпустить. Такую реакцию сложно описать или объяснить. Будто твои конечности полностью онемели и затвердели одновременно, и ты просто физически не можешь ничего с собой поделать. Стук сердца настолько ритмичный, что с каждым своим ударом отдает прямо в уши. Я слышала его настолько четко, словно оно находится прямо у меня под ухом. В таком состоянии трудно что-то сделать и тем более сказать. Если Мальбонте попытается вырваться из моей хватки, то он точно сломает мне все кости. И он попытался. Мальбонте вяло и без особого энтузиазма сделал рывок в сторону двери, а затем тяжело вздохнул. Он вздохнул с такой силой, что непроизвольно лишил меня кислорода в нескольких метрах. Его руки тяжелым грузом повисли вдоль тела, а лицо было прикрыто непослушными угольными прядями волос. Я бы хотела отпустить тебя, но не могу. Для меня такой поступок будет означать верную медленную смерть. Как я могу отказаться от тебя после всего, что произошло? Как ты можешь это сделать?— Ты не находишь это весьма абсурдным?— Что именно? — мой голос совершенно не был похож на настоящий. Я не узнала его.— Нас с тобой. Все миры просто во всю глотку кричат, что нам с тобой никогда не быть на одной стороне. Не быть...никогда — он повторял это тихо-тихо, будто с каждый его повторением возможно что-то изменить и исправить. Как только он нервно потёр свои глаза, то неторопливо продолжил, — И ты была готова к этому. Ты все прекрасно знала и скрывала от меня. Я же...не важно, — он сделал решительный шаг в сторону комнаты, но вместе с ним двигалась и я, ведь мое тело продолжало отчаянно цепляться за его стальной пресс.— Мы можем быть на одной стороне. Ведь есть же такая возможность?— Какая? Прекратить попытки попасть на Небеса и зажить на Земле долго и счастливо? Делать вид, что ничего не происходит? — я хотела ответить, но он не предоставил мне такую возможность, — Уокер...Вики, мне нет места ни на Земле, ни на Небесах, но на Небесах я в состоянии хотя бы повлиять на свою судьбу. Здесь же нет ничего, что могло бы меня удержать.— А как же…— Я готов пожертвовать телом для Иониса, если тот действительно намеревается уничтожить Шепфа.Мне так и не удалось закончить начатую фразу простым, но таким важным местоимением. — Мне нужно побыть одному. Отпусти меня.И я отпустила. Я отпустила великого Мальбонте во всех смыслах этого слова, но пока не готова была это принять. Потому что в момент, как я это приму — придется осознать, что я совсем одна, что я в очередной раз ошиблась и была недостаточно бдительна. И с чего я решила, что он слепо пойдёт за мной, особенно после того, как я столько времени скрывала все это от него? Возможно, если бы я нашла в себе решимость и постепенно говорила ему обо всем, а не обрушила информацию, подобно снежному кому, то он отреагировал по-другому? Возможно, стоило ставить его интересы выше моих или по крайней мере с ними считаться?И зачем теперь размышлять об этом, если входная дверь заскрипела, и в комнату ворвался леденящий сквозняк. Я осталась одна посреди комнаты. Я осталась одна.Нет, не бросай меня!Как только я почувствовала внутреннее опустошение, то слёзы сразу градом посыпались с глаз, а сердце так сильно ныло, что я со всей силы сжала свою футболку в области груди и тяжелым грузом упала прямо на деревянный пол. Каждая пролитая слезинка приносила мучительную боль, я даже не сразу поняла, что разряды тока выходят вместе со слезами, покалывая щеки. Остановиться было невозможно. Я пыталась, отчаянно пыталась не выглядеть жалкой, раненной, растоптанной. Пыталась не ощущать гнетущее чувство вины. — Глупая, какая же ты глупая, Вики Уокер, — я шептала себе под нос все возможные ругательства в свою сторону и не могла остановиться, — Ты все испортила! — как только мой кулак со всей силы ударился о деревянный пол, то тут же хрупкие дощечки раскололись на множество щепок, а вся комната постепенно насыщалась темно-синими разрядами молний. Через плотно сомкнутые глаза я отчетливо видела, как эти разряды становились все гуще и темнее, а боль распространялась по всему телу только активнее. В какой-то момент моя же сила начала приносить вред всему, что находилось в комнате. В том числе мне. Тысяча кровоточащих порезов оставались на коже, но я продолжала плакать и давиться своими слезами. Минута. Пять. Десять. Вечность?— Вики! Когда я распахнула глаза, то заметила, что все помещение погрузилось в густой туман, сдерживающий оставшиеся разряды. Этот туман поглощал мою силу, но с таким трудом, что неожиданный спаситель пагубной ситуации рухнул вместе со мной на пол.Это был Дино. Он сел около меня и тяжело глотал остатки свежего воздуха. Вся его одежда была разорвана, а руки цепко сжаты в замок. Как только он столкнулся со мной взглядом, то сразу же прижал к своей груди и осмотрел с ног до головы проницательным взглядом.— Что ты наделала...ты же могла убить себя!Его голос звучал как-то отдалённо. Приглушенно. Непонятно. Я помню, как мягкие тонкие пальцы вытирали мое окровавленное лицо, а затем Дино ловко подхватил меня на руки...дальше — темнота.***Звук капающей воды. Сырость в воздухе. Тёплое дыхание. — Ты очнулась, — этот голос излучал мягкий солнечный свет, который греет, оберегает, но никогда не причинит тебе вреда.— Дино...где я? Что произошло?— Ты в безопасности. Хоть и сложно это так назвать, ведь ты навредила сама себе, — я попыталась открыть глаза, но яркий свет заставил их тут же закрыть обратно, — Не открывай. Ты ещё слаба и тебе нужно восстановиться.— Что произошло? — с трудом проведя рукой вдоль всего тела, я тут же обнаружила на своей коже множество маленьких порезов, на которых уже успела застыть кровь.— Ты потеряла контроль, — ангел говорил спокойно, но я знала, что на самом деле за этим спокойствием скрывается огромный список эмоций, который он просто не позволял себе проявить.— Что это значит?— Я предполагаю, что ты уже догадалась о том, что являешься небесной скиталицей.— Да, я слышала о ней, но подумала, что моя сила передалась мне по ошибке от какой-то скиталицы, — все же мне удалось открыть глаза и взглянуть на ангела. Дино сидел около моей кровати и сосредоточенно смотрел в одну точку. — Нет, — он взглянул на меня и слегка улыбнулся, — Вики, согласно легенде...именно ты и есть небесная скиталица, — мое удивленное лицо послужило толчком для объяснений, — Понимаешь, у нас мало что говорится об этом, но мне удалось кое-что найти. Как только Мими рассказала о твоих новых способностях, то я лишь на секунду подумал о том, что ты и есть та девушка с легенды. Были сомнения, конечно, но как только я спустился сюда и увидел Мальбонте, то сразу понял, что все сходится. Твоя сила пробудилась не просто так, а в момент, как только ты вступила в прямой контакт с Ионисом, то есть тьмой. Было же такое?— Д...да, — в голове тут же прокрутились воспоминания из Санкт-Петербурга.— Ты избранная. Твоя сила была заложена в тебе с самого начала, но проявилась именно в определенный момент. Мими была ошарашена, когда отчётливо увидела всю ту мощь, что кроется в тебе. И это неудивительно, ведь тебе не нужно черпать энергию со всех стихий. Вот, послушай, — он поднял с пола небольшую кожаную сумку и достал оттуда книгу со старым, ветхим переплетом. Аккуратно перелистнув несколько страниц, ангел пробежал глазами по абзацам и начал тихо зачитывать, — Наша жизни не вечна. И даже если кажется, что постепенный ход истории безграничен — это ложь. Но в каждой печальной истории существует надежда, в нашем случае — небесная скиталица. Дева, что сумеет своим добрым сердцем и блеском в глазах пролить свет на поглощающую беду. Ее сила необъятна, — Дино мельком взглянул на мое лицо, а затем продолжил, — Это первое упоминание о тебе. В другой книге…— он начал рыться в своей сумке и достал несколько пожелтевших листков, — Идёт описание твоих способностей. Я собрал все сведения и готов тебе их озвучить. Все нормально? — я одобрительно кивнула, а ангел поддерживающе провёл рукой по моей щеке, — Степень твоей силы можно определить по цвету молний. Темно-синий — самый слабый, чёрный — самый могущественный. В дальнейшем чёрный можно преобразовать в водоворот чёрных молний. Кроме того, при достаточном мастерстве ты можешь преобразовать молнию в облик меча или же животных. Феникс — самая слабая форма, а дракон — самая сильная. — Все это нужно для того, чтобы победить...тьму, — скорее всего Дино прекрасно осознавал, что под тьмой я подразумевала не только Иониса, но и Мальбонте.— Да...все верно. Но все не так просто. Сила тьмы тоже весьма непостоянна, но ядро всегда заключается в пустоте. Пустота — последняя стадия тьмы. Она может выражаться как в холодных льдах, так и в виде чёрной дыры, засасывающей все на своём пути. Только молния может расколоть лёд или озарить светом черноту, — я болезненно опустила взгляд и сжала край футболки под пуховым одеялом. Такое действие не могло пройти мимо проницательных глаз ангела и он накрыл мои руку своими, — Твоё смертное тело не готово справляться с таким большим количеством энергии, и если как можно скорее не начать тренировки...то все может закончиться плачевно, — я старалась его слушать, но выходило весьма трудно.В ушах звенело, а смертное тело, как выразился Дино, было не готово не только принять новую силу, но и справиться с душевным потрясением. Мне хотелось спрятаться от всех трех миров далеко-далеко, чтобы никто больше не смог меня найти и тем более навредить. Чтобы я не могла никому навредить. Перед глазами стояла лишь величественная фигура Мальбонте с алыми массивными крыльями. Он стоял ко мне спиной, поэтому сложно было понять, какое выражение лица у него сейчас, но со стороны он выглядел таким...спокойным и собранным. Непоколебимым. Его фигура находилась в паре шагов от меня, но если бы я попыталась протянуть руку и прикоснуться к огненным крыльям — то столкнулась с полупрозрачной материей. Своей рукой я бы растворила этот силуэт в воздухе и уже не смогла снова им любоваться.Я не могу отпустить тебя.— Где...Мальбонте? — я аккуратно приподнялась, справляясь с болью, которая продолжала напоминать о вчерашних событиях. Хоть Дино ещё не ответил мне, но я знала, всем нутром чувствовала, что он все ещё находится поблизости. — В соседней комнате. Тебе не стоит ходить к нему, Вики, — Дино для моей безопасности и страховки протянул ладони, но я отрицательно помотала головой и поднялась с кровати.Ангел не был бы собой, если бы в момент моего головокружения не облокотил меня о себя и не помог медленно, но верно, направиться в комнату к Мальбонте.Когда мы практически дошли до конечной цели, то входная дверь со скрипом открылась и в проеме показалась фигура Мальбонте. Он не спал. Я была уверена в этом, потому что полукровка даже не с первого раза заметил меня, а когда, наконец, заметил, то на его лице появилась непонятная мне эмоция, больше похожая на удивление. Он внимательно окидывал мое израненное тело взглядом и в конце резко перевёл взгляд в сторону, прикрывая ладонью глаза.— Мальбонте…— я нашла в себе силы улыбнуться и жестом показать Дино, что он может оставить нас наедине. Ангел помог мне опереться о стену и бросил напоследок серьёзный взгляд небесно-голубых глаз на полукровку.Мой символический крик о помощи остался без ответа, ведь с того момента, как Мальбонте отвёл от меня взор, то больше не смотрел в мою сторону. Мне оставалось только ползти вдоль стены, чтобы самой убедиться в своих страшных предположениях. Когда я оказалась достаточно близко, моя перевязанная бинтами рука практически успела дотронуться до массивного подбородка, но полукровка дернул голову в противоположном направлении. Рука так и осталась висеть в воздухе, по телу пробежали колкие мурашки.— Тебе следует вернуться в свою комнату. — Нет…— Уокер.— Нет...нет, — я намеренно покачнулась к нему и все-таки положила руку на его щеку, вынуждая посмотреть в глаза. Мальбонте хотел сопротивляться, но вместо этого взъерошил волосы и раздраженно нахмурил брови, — Прости меня.— Ты не понимаешь, Вики. Мы снова обязаны стать врагами. Я не могу игнорировать все то, что ты мне сказала. Не могу подпустить тебя достаточно близко и не могу при этом…— он замолчал, так и не закончив. Его ладонь грубо отодвинула меня за талию, — Следующий артефакт находится в твоём родном городе. Я уже направляюсь туда, если захочешь, то можешь присоединиться позже.Удаляющиеся шаги эхом разносились по коридору. Казалось, их звук впечатался во все стены. Теперь каждый, кто посетит это место, будет слышать по ночам ритмичные шаги и немой крик брошенной души.