Кот, петух и лиса (R) (1/1)

Жил да был в Тайном Городе шасский купец, и звали его Котяр Хамзи. Дожил он до солидных лет, супругу похоронил, а новой жены брать себе не стал, решив, что вот и пришло времечко полную волю дать свой давней и тайной страсти к юношам.Время шло, а страсть котярова всё оставалась неутоленной. Кому из отроков не девицу для любви подавай, те сильных и крепких мужей хотят, воинов, а не купца в годах, пусть и с казною. А теми, кто за монетку золотую с любым пойдет, Хамзи сам брезговал.Поехал он раз за товаром в дальние края и вернулся оттудова с челом-учеником. Чин-чином прописал его в Тайном Городе, сказав, что подобрал-де сироту с колдовским даром, и стал Петенька в купеческом доме жить. Дивно красив был отрок: тонкий стан, белое чистое лицо, шелковистые русые кудри, ярко-синие очи — загляденье! И был Петенька до того неискушен и невинен, что сразу шас похоть свою ему не выказал, решил потихоньку, исподволь совратить. Но крепко боялся Котяр, что не он один таким охочим до юной красы окажется, и больше-то не про магию рассказывал Петеньке, а о том, какие кругом лиходеи живут, оглянуться не успеешь – загубят беспощадно, тем более чела. Только в доме благодетеля и заступника и не грозит ученику никакая опасность.Собираясь поутру в лавку, строго наказывал купец парню никого в дом не впускать и не вступать в разговоры с незнакомцами.— И амулет мой колдовской всюду с собой носи. Если кто худое вздумает учинить, сожми в кулаке, и я тотчас явлюсь и в беде не покину!Обещал Петенька всё делать, как хозяин велит. Сидит у окошка, скучает, на улицу поглядывает, а по улице воевода Лисафий идет. Уже прослышать успел, как ученик Котяра молод да пригож.?Охти мне – да еще он краше, чем о том болтали досужие языки! Не успокоюсь я, покуда красота эта моей не будет!?И подошел Лисафий к окну, и заговорил с Петенькой ласково, и стал упрашивать из дома выйти погулять.— Не пойду никуда с тобою, — отвечал ему отрок, — не ведаю я, кто ты таков и что у тебя на уме.— Воевода Лисафий я из Зеленого Дома. Видишь, Петенька, не скрываю я честного имени, потому как худого умысла не таю. И не зову тебя далеко уйти. Ничего не случится, если выйдешь ты в садочке погулять, доспех и оружие посмотреть. Шас-то в доме ведь такого не держит.Поманил Петеньку блеск стальной секиры да самоцветные каменья на кольчуге у воеводы. И сошел он с высокого крыльца, и пошел с Лисафием в садик.И таково взыграла в воеводе страсть, что в нетерпении великом потащил он Петеньку в густой кустарник. Испугался юноша и стиснул в кулаке амулет Котяра. Выскочил тут купец из черного, бешено крутящегося вихря, злыми словами люда попрекнул и увел ученика своего домой.На другой день вдругорядь шас наказывал:— Смотри же, ни с кем разговоров не разговаривай, а наипаче – с воеводой Лисафием! А еще лучше – ставни затвори совсем.Так и сделал Петенька, да к полудню совсем его скука одолела. Растворил он ставни и уселся у окна. А там уж Лисафий ждет-поджидает.— Ничего худого у меня в помыслах не было, Петенька, а ты уж сразу купца звать принялся! Нехорошо это. Но ежели я у тебя сомнения какие вызвал, ежели виновен в чем перед тобой – позволь же вину ту загладить и угостить тебя заморскими лакомствами да медовым питьем! Не зову тебя далеко уйти – на соседней улице один шас превосходный трактир держит.— Сладкие твои речи, воевода – а ну как опять меня потащишь неведомо куда?— Сам подумай, Петенька – куда я тебя утащу на глазах у всех гостей заведения?И соблазнился отрок на заморские лакомства, и отправился с Лисафием в трактир. А поскольку до сей поры крепче кваса ничего в рот не брал, быстро захмелел там от поднесенной медовухи. Сам не заметил, как воевода ему в карман залез и чародейский охранный амулет выбросил.И всё бы получилось, как Лисафий задумал, если бы Котяр до сроку домой не явился. Не застав ученика, в великом волнении схватил купец золотую шкатулку, прядь кудрявых волос достал, лучинкой подпалил и произнес заклинание удаленного поиска. И вовремя поспел в трактир, где воевода нетвердо ступающего Петеньку уже наверх, в отдельную горницу повел. Попрекнул шас Лисафия злыми словами, пригрозил жалобу подать и увел паренька обратно в свой дом.На следующий день сказал Котяр Петеньке:— Нынче далеко я поеду на ярмарку, и чтобы на сердце спокойнее было, запру я тебя в доме.Запер двери на семь крепких замков и уехал.Как солнышко за полдень перевалило, опять явился Лисафий. Под окнами петенькиной горницы ходит и выспрашивает.— Что же не выйдешь, Петенька? Аль обиду таишь? Али плохо я тебя угощал вчера?— Да нет, — отвечал отрок, — вкусно было, только потом голова болела и плохо помню я, как домой попал. Не пойду больше пить твою медовуху.— Я тебя и не затем вовсе позвать хотел. В балаган к Дарцию диковинных зверей привезли, я думал, мы с тобою поглядеть на них сходим.— На зверей бы я посмотрел. Только хозяин дверь на семь замков запер.— А у меня крепкая веревка найдется. Только если где у Котяра волосы твои хранятся – забери с собой, а то опять прибежит он и всю потеху тебе испортит.И кинул Лисафий веревку в окно, и спустился по ней Петенька, и шкатулку золотую с волосами с собой забрал. А по дороге хитрый воевода предложил ему жажду утолить холодным кваском, а сам туда незаметно любовное зелье подлил, что сестра-колдунья ему изготовила. И повел Петеньку к себе домой вместо балагана.Не найдя ни ученика, ни волос его, бросился Котяр в великой печали к знакомому предсказателю, и поведал тот ему, что скорее всего, дома у соперника искать Петеньку надобно. Спешно заключил шас уговор с наемником-хваном, двинул чародейским путем к дому воеводы и забарабанил в дверь со всей силы.— Выходи, Лисафий! Выходи, окаянный! Отдай моего Петеньку!Вышла вместо воеводы сестра его, колдунья, и говорит:— Зачем тишину нарушаешь – не пристало это почтенному купцу! Нет брата моего дома, и нет у нас никакого Петеньки.— Врешь, ведьма! Не уйду, пока своими глазами в том не смогу убедиться! – в гневе воскликнул шас и обозвал ее распутницей. Взъярилась ведьма и хотела незваного гостя от двери ?Шаровой молнией? отогнать. Но опередил ее наемник, выскочив из-за угла с арбалетом, и упала она со стрелой в сердце. Теперь нельзя было хвану это в вину поставить, потому как он нанимателя от боевых чар оберегал.Бросился Котяр в покои воеводы, а тот уж с Петеньки порты стащил и на четвереньки его поставил. Назвал его шас плохими словами и потребовал ученика отпустить. В ярости от досадной помехи схватился Лисафий за тяжелую секиру – но снова проворней оказался хван, который, таясь, следовал за купцом.Возрадовался шас.— Возьми у моего управителя вторую половину обещанного золота, — сказал он убийце, а сам с Петенькой домой воротился.А там и увидел, что юноша всё еще от ведьминого зелья пребывает в томлении, и в этот раз уж похоть свою сдерживать не стал, благо, Петенька ничему не противился. Поутру в великой радости Котяр отправился в свою лавку.?А я-то думал, и впрямь хозяин мой добр и участлив, — кручинился Петенька, охая от боли и смазывая зад эрлийским бальзамом. – А он только и думал о том, чтобы со мной своё похабное дело сотворить, и, глазом не моргнув, воеводу и сестру его сгубил ради этого. А я бы, раз уж на роду мне написано мужей, а не девиц услаждать, лучше уж с Лисафием бы ночку провел – тот и моложе, и видней из себя, и веселее был?.Заметил Котяр печаль-тоску Петеньки, стал его баловать, дорогие подарки дарить. И вскоре сделался юноша весел и беспечен, как и прежде.?Привык – вот и хвала Спящему?.И вновь уезжал купец на ярмарку, наказывал любезному Петеньке дома не покидать и со всякими бездельниками прохожими в разговоры не пускаться.— Всё исполню, как велишь, — обещал парень.И верно, оставшись один, даже не подходил Петенька к окнам с резными наличниками, глаз в волнении не сводя с крышки подпола, пока не заслышал стук в нее снизу. Подскочил он, откинул крышку и радостно воскликнул, завидев рыжую голову Лисса де Фореста из гвардии великого магистра, пришедшего потайным подземным ходом.— Идем скорее на ложе, милый друг – истомился я донельзя ожиданием!— Неужто уж совсем Котяр ночью тебя не ублажил?— Какое там! Прихватило у старика поясницу, и пришлось мне за лекарем бежать, а потом целый час ему спину мазью растирать, чтобы мог он на ярмарку сегодня поехать.— Вот и хорошо, что смог, — рассмеялся чуд, — мы беспрепятственно любиться будем. Уж больно ты красив, Петенька – часами бы с тобой миловался.Громко стонал и вскрикивал в упоении юный чел, когда владел им сильный и бравый рыцарь. А когда нежились они на мягкой перине купца, натешившись до изнеможения, сказал Петенька, не удержав тревоги:— Лишь бы только ни о чем старый Котяр не проведал, а то погубит он тебя, как воеводу Лисафия с сестрой погубил.— Уж мы постараемся, чтобы не проведал, — успокоил его Лисс. – А Лисафий этот дурак был – что с люда возьмешь? Чтобы сокровище твоим стало, вовсе не обязательно его с собой в кармане утаскивать.