3. Явь (Ясуня) (1/1)

Давно у Ясуни не было такого прекрасного настроения. Нет, богиней она была светлой и веселье любила, но настолько хорошо ей было нечасто.Вернулась Марушка. Вернулась её лучшая и любимая подруга. Спустя больше тридцати лет. За это время изменилось всё. Кроме их дружбы. Такой дружбы, которой нипочём ни разлука, ни годы.И теперь, стоя у берега Молочной реки, Ясуня с замиранием сердца и бесконечной благодарностью думала, что Марушка?— единственная, кто охотно и с видимым интересом согласилась сойти в Явь. Другие боги таких затей не понимали. Ну что может быть интересного в Яви? Марушка такой глупости даже не озвучила. И Ясуня поняла, что сквозь зиму и пургу, сквозь время, сквозь умения, сквозь всё на свете к ней вернулась её милая Марушка?— самая верная, самая понятливая, самая дорогая подруга.—?Яська,?— окликнула её Марушка, недоверчиво касаясь молочной глади носком чёрного башмачка. —?Насколько я помню, пятна от этого остаются очень нехорошие.—?Так то от обыкновенного молока. Не боись. Хуже, чем после прогулок по саду, уже не будет. Ты юбки видела?Судя по вздоху, юбки Марушка видела. Тут бы никто её ругать не стал, но, наверное, этот её наставник был очень строгим. Но и любит же его Марушка?— больше, чем родного тятю! А Числобога вряд ли порадовал бы грязный коричнево-зелёный низ некогда белого сарафана.—?Я-ясь. Ты что, предлагаешь просто прыгнуть в… молокопад?—?Вы посмотрите, повелительница зимы и смерти боится! —?весело возвестила Ясуня. Благо, ночь, тишина?— эхо разнесёт, да никто не услышит.—?Не надейся,?— беззлобно огрызнулась Марушка.?— Просто включаю здравомыслие. Числобог говорил, холодный разум никому не мешал ещё.Не смотря на радость, это начинало Ясуню выбешивать. Числобог то, Числобог это?— ни дать, ни взять влюблённая девица. Тут тоже была жизнь, а Марушка словно забыла большую её часть в скалах на краю мира.Не выдержав, Ясуня просто схватила Марушку за руку и с громким воплем утащила её за собой. Молоко, как и следовало молоку, было белым, гораздо гуще воды и не в пример слаще. Ясуня любила и просто поплескаться в молочной реке, а уж такие переходы были для неё привычными.Когда они оказались на твёрдой земле, Марушка ни слова не сказала. Но отдувалась и пыхтела так, что весь лес слышал. Да и взгляд был у неё недобрый?— не воспитание, точно сказала бы пару ласковых. Ясуня разразилась смехом. Дуется она! Нашла, на что дуться. Если бы не дёрнула её Ясуня, вечность бы стояла на том берегу?— да так и не решилась.—?Яська, а почему всё такое… золотое? —?удивлённо спросила Марушка, совсем потеряно вертя головой.—?А это, Маруш, называется осень. Между летом и зимой бывает такое время, когда деревьям стоит подготовиться. И жителям лесным тоже,?— с улыбкой пояснила Ясуня.—?То есть дальше будет зима? —?заворожено уточнила Марушка, ловя в воздухе багровый дубовый листок.Конечно, богиня не видела осени. Среди скал наблюдала лишь снега, а дома сестрицы предпочитали весну, изредка?— лето. Ни в Ирии, ни в Прави осень не жаловали. Хотя ведь прекрасное время?— волшебное и красивое. Марушка, судя по её виду, как раз сейчас всё это осознавала. Она лёгонько тряхнула молодое деревце, и с него мягко слетели несколько листиков. Марушка звонко рассмеялась и побежала вперёд, задевая ногами листья. Жёлто-красный ураганчик окружил её белую фигурку, и она затерялась, растворилась в волшебстве леса.Вскрикнули птицы?— в небо поднялась стая испуганных уток. Марушка на мгновение замерла?— а потом снова расхохоталась.—?Божимир… —?одними губами выдохнула Ясуня и уже крикнула:?— Маруш! Стой! Замри!Она изо всех сил кинулась к подруге, боясь не столько за неё, сколько за крохотного птичича?— его было немудрено не заметить. Птичичей в лесу было пруд пруди, но если где стая уток?— значит, Божимирова работа.Марушка замерла.—?Ясуня, девочка моя, если это ты, то ой что сейчас будет! —?раздался трескучий голос.Ясуня выдохнула, с облегчением улыбнулась. Божимира, тяжело кряхтя, опустила на землю утка?— и тут же умчалась к своим. Маленький дедок, ростом едва достающий колен Ясуни, только сейчас заметил Марушку, и дружелюбная улыбка тут же сползла с его лица.—?Ясуня, это кто-то из богинь?Ясуня не могла не заметить его настороженного, почти враждебного тона. Не упустила она ни недоброго прищура, ни внезапно появившегося посоха.—?Это Марена Сварожична, Божимир. Прекрасная богиня, правда. А за уток не серчай, она по незнанию.Марушка вежливо поклонилась птичичу, но через мгновение её внимание заняла белка?— она молнией шмыгала между ветвями, и Ясуня подумала, что с такими темпами она скоро будет знакомить подругу с дупличами и листвичами. Впрочем, многочисленный народ леса Ясуня и сама знала не то, чтобы хорошо.—?Прекрасная, говоришь… —?протянул Божимир, провожая взглядом балующуюся с зайцем Марушку. Заяц оказался на редкость умным и игривым?— то подпустит богиню, то снова убежит. И ушами прядёт, и взгляд такой хитрый, лукавый. Так и дразнится: ?а поймай!?—?Кто-то из свид балуется? —?с усмешкой спросила Ясуня. Её немало забавляло зрелище бегающей Марушки, которая ещё утром была такая степенная и сдержанная.—?Да, наверняка. Пооборачиваются кем ни попадя… Ещё бы мухой стал,?— сварливо пробурчал Божимир. И, убедившись, что Марушку их разговор не волнует, едва слышно шепнул:—?Не так её птицы испугались, Ясунь, помяни моё слово. Что-то почуяли недоброе.—?Чушь! —?уверенно отмахнулась Ясуня. —?А теперь извини, я хочу успеть показать Марушке людей.В поселении они были уже затемно. Осенью солнце закатывалось за горизонт невероятно быстро. Марушка удивлялась едва ли не всему встреченному, хоть уже и взяла себя немного в руки и старалась сохранять лицо и относительное безразличие. Ясуню это забавляло ещё больше?— уж она-то знала Марушку с самого детства, неужто не распознает эмоций подруги?Люди вызвали удивления больше всего именно тем, что не отличались от богов. Марушка привыкла, то бога от кого-либо отличить легко, однако люди визуально полностью повторяли божественный лик. Марушке захотелось посмотреть поближе и подольше. Ясуня так подозревала, то подруга хочет понять, разумны ли люди так же, как и боги.Они умостились у окна, ставни которого были не прикрыты. Ясуня хорошо знала этот дом?— жил здесь славный парень. Насколько она помнила, недавно женился и женою молодою налюбоваться не мог да и она его обожала. Марушка уселась у самого окна?— больно ей хотелось знать, что там такое происходит. Слышались шаги, звуки обыкновенной вечерней возни долетали до Ясуни, сидящей чуть поодаль. Раньше она и сама могла очень долго наблюдать за людьми. Это было просто и достаточно интересно. Каждый раз они творили что-то новое?— так казалось. Потом Ясуня научилась их предугадывать?— не всех, конечно, но распорядок тех, за которыми следила больше остальных, выучила наизусть.—?Ану. Кис-кис. Иди сюда, паршивец бархатный.Ясуня приоткрыла глаза и увидела, что Марушка тянет на руки огромного чёрного котищу, а тот мурлычет, что есть мочи.—?Маруш, не тронь, это же Нелюб!—?Я знаю, что это мой Нелюб,?— довольно ответила подруга, любовно обнимая кота. —?Потому и забрала. Нечего вечер портить.—?Что значит?— твой? —?с подозрением спросила Ясуня, на всякий слуай отодвинувшись подальше. Нелюб на неё особо внимания не обращал, поудобнее ложась на Марушкины колени.—?Ведь у Числобога семьи нет, да и я особо пока ничего не планировала. А Нелюб, как и любой другой кошак, хочет тепла и ласки. Да, зараза чёрная??Зараза чёрная? соизволил только открыть глаз. Жёлтый горящий глаз. Противное существо. Ясуня даже коленки подобрала. Ну так. На всякий случай. А Марушка с таким обожанием к этому чудищу не найдёт себе пару решительно никогда.—?Зря остановила. —?Противная старушка соскользнула с крыши и каким-то чудесным образом приземлилась на ноги.—?Почему это? —?с интересом спросила Марушка. И, прячась в шерсть Нелюба, самими губами спросила у Ясуни:?— Кто это?—?Кикимора,?— точно так же беззвучно ответила Ясуня. Она не могла скрыть улыбку?— настолько умилительно выглядела подруга в этом новом для неё мире.—?Не надо им счастья,?— скрипуче пояснила кикимора.Ясуня ожидала следующий уточняющий вопрос Марушки, однако подруга не сказала ни слова. Она только смотрела на старушку?— выжидательно, требовательно. Раньше она так не делала. Вернее, пыталась, но не умела.—?У них с Радославой так всё прекрасно было,?— грустно возвестила кикимора. —?А эта развратница приворотом его опоила! Разве ж так любовь может быть?—?Радослава? —?встрепенулась Ясуня. —?Это которая из Ольшаного озера?Молодую русалку Ясуня знала давно. Они часто обменивались местными сплетнями или же просто болтали ни о чём. Ольшаное было красивым, Ясуня любила там бывать. И от приятного общества не отказывалась. То, что в последние месяцы с Радославой что-то не так, Ясуня видела ясно, но никак не могла разобрать, что же случилось.—?Она. Славная девчонка была. Да и после того, как утопла, чудной осталась. Пускай кота, девка! —?повелительно проскрипела старуха и впилась взглядом в Марушку.Заставить её никто бы не смог?— Ясуня это отлично знала. Но Марушка и сама была против всяких приворотов. Она считала, что в отношениях всё должно быть честно и зависеть только от самих богов, а не от магии.Марушка перестала поглаживать кота. Нелюб не шелохнулся. Богиня ласково спихнула его с колен.—?Мразь моя любимая, иди давай. Я сказала.Нелюб обижено мрякнул. Откуда-то во рту взялась веточка белены, и скоро он был в избушке. Чёрной зловещей тучей скрутился у ногах спящей пары и умиротворённо засопел.—?Нелюб в силах разрушить приворот. Правильно сделала девка. Привороты счастья не принесут.В глазах Марушки вины не было. И сомнения не было. Только холодная решимость сделать как должно. Такого в ней тоже раньше не было…—?Яська, не смотри на Нелюба так. Да, он наглый и вообще зараза редкая, но он очень хороший. И он не виноват, что у него такой дар,?— медленно проговорила Марушка, с улыбкой наблюдая за спящим котом.Ясуня не могла найти такого спокойствия. Её мучило всё: и Нелюб, из-за которого завтра поссорятся влюблённые, и кикимора, древний злобный дух, и тихое спокойствие Марушки. Как можно поступать так неоднозначно, но быть настолько уверенной в своей правоте? Это, наверное, здорово: не иметь сомнений, не мучится. Но и грустно.—?Идём лучше к Светояру. Отдохнём,?— тяжело вздохнула Ясуня и, словив вопросительный взгляд Марушки, уточнила:?— Леший это.—?Идём,?— Марушка поднялась и застыла.Нагнулась, что-то подобрала с земли. И вся будто просияла.—?Что там, Маруш?—?Белена,?— счастливо-счастливо прошептала подруга, прикалывая веточку к волосам.К Светояру их провёл свида. Можно было попросить хух, они никогда не откажут, но со свидой, который мог превратиться в кого угодно, всё же попроще. Ясуня, правда, не рискнула чем-то оскорбить лесного духа, а вот Марушка за короткую прогулку оседлала и медведя, и оленя, и лося,?— свида с радостью исполнял любые пожелания богини.Светояр встретил их неожиданно холодно. Ясуня знала его как весёлого, хоть и строгого дедка с лёгким нравом. Сейчас же в его поведении не было ни доброты, ни веселья. Только грозная решимость.—?Зачем ты привела в мой дом зиму и смерть? Зыбочники и хухи поспешно удалились из подклета Светояра. Они очень чувствительны к эмоциональному настрою?— и столько негатива не могут вынести просто физически.Ясуня застыла в изумлении. Она никогда не перечила дедушке Светояру, и сейчас ей было не по себе. Она не могла позволить себе осадить лешего, но и заступиться за подругу должна была.—?Извините, мне не повезло родиться не с тем даром,?— спокойно и сухо отрезала Марушка. —?Мне стоит удалиться? Думаю, лес меня не съест.—?Ты не знаешь явьих лесов, глупая божиня,?— ворчливо возразил Светояр. В его голосе уже не было злости, но опаска осталась.—?Верно. И мне, как видно, не суждено их узнать. Ведь я?— богиня смерти,?— Марушка криво усмехнулась. Сказано это было с такими неподдельными обидой и смирением, что даже Ясуня почти поверила. Да только она ощущала, как за слоями притворства кипит в подруге негодование.—?Не стоит судить сходу,?— уже почти совершенно миролюбиво улыбнулся леший. Улыбка выглядела странно?— деревянное лицо его исказилось изгибами коры. Распознала ли Марушка в этом улыбку, Ясуня не знала. —?От тебя веет холодом. Лес не любит холода. Но я не смею отказывать гостям.Попискивая, возвращались хухи. Сквозь нехитрую ветвяную крышу просачивались обратно зыбочники. И те, и другие были похожи на маленькие меховые шарики. Хухи вползали будто какими волнами, тут же меняя цвет под окружение. Их красивые крысиные мордочки словно что-то вынюхивали, а маленькие глазки заинтересованно оглядывали гостей.Когда богини легли на мягкие постели, подготовленные заботливой мелюзгой-моховыми, их тут же облепили маленькие разноцветные клубочки.—?Яська, я вот думаю,?— тихо проговорила в темноте Марушка,?— ты говорила, что там, у избушки, была кикимора.—?Ну да,?— недоуменно согласилась Ясуня.—?А разве кикиморы?— не болотные жители?—?Ты путаешь кикимор,?— благодушно пояснила Ясуня,?— есть болотные, а есть домовые.—?А почему тогда боги только болотных видели?Ясуня задумалась. Она раньше не думала об этом. Боги вообще много кого не видели?— те же моховые Правь недолюбливают, а про что уж говорить про Ирий! Русалки, населяющие небесные воды, тоже были совершенно другими?— чаще всего детьми богов и уж никак не утопленницами.—?Кикиморы же разруху приносят,?— неуверенно пробормотала богиня. —?Может, боятся пакостить богам?—?Не знаю… Эта, сегодняшняя, вполне справедливой оказалась.—?Какая разница? —?кисло удивилась Ясуня. —?Важно, что она принесла в семью ссоры.Со стороны Марушки послышалась возня, писк и приглушенное извинение.—?Маруш? Что случилось?—?Перевернуться хотела, а тут хухи повсюду… милахи! А семья не может строиться на приворотах, Ясь. Это не семья.И где Марушка берёт столько уверенности и спокойствия? Где в ней спрятались холодность и расчётливость? Разве такой была та Марушка, которой запрещали магичить? Та мягкая, наивная девчонка? Что с ней произошло?—?Иногда мне кажется, что ты и впрямь смерть несущая…—?Глупости,?— тихо засмеялась Марушка. —?Я к смерти никакого отношения не имею?— только могу время ускорить. Но что это значит для вечноживущих? Яська, я хочу знать. Понимаешь? Знать всё на свете! И уметь всё-всё.—?Зачем оно тебе? —?настороженно спросила Ясуня. В самой жажде знаний ничего дурного нет, но обычно много дурного в применении этих знаний.—?Это же интересно!Ясуня повернулась на этот оклик и увидела, как сияют глаза Марушки. Только мгновение?— потом зыбочник шатнул ветку и листья закрыли так причудливо упавший звёздный свет. Ясуня поёжилась. Не хотелось больше говорить о силе. Не хотелось слышать, как изменилась подруга.—?А зачем ты Даждьбога привела? —?поспешила перевести тему богиня.Марушка прыснула со смеху.—?Так ты же сказала, если приведу, весело будет. И да, это было весело: покрасневшую смущенную великаншу я видела впервые.Ясуня тоже улыбнулась. Сестрёнка её, Майя, в этом божке души не чаяла. Всё бегала за ним хвостиком да перед зеркалами дома крутилась часами, выбирая себе бусы покрасивее. Да и Даждьбог, судя по всему, был к ней неравнодушен. А девчонки, как это водится, вместо чтобы поддержать сестру, тихонько посмеивались с неуклюжих ухаживаний парочки.—?Повезло Майе,?— вдруг тяжело вздохнула Марушка. —?Она красавица. Не то, что мы с тобой…—?Началось,?— недовольно пробурчала Ясуня. Марушка красавицей не была, это точно. Но сама Ясуня вполне могла бы такой считаться, если бы… если бы не зелёный цвет кожи. И богиня очень не любила, когда о нём напоминали.Больше они ничего друг другу не сказали.Попискивали хухи, расшатывали ветви зыбочники, и Ясуня, слушая мерное дыхание подруги, тоже уснула.Светояр разбудил их очень рано. Ясуня даже толком увидеть ничего не могла?— уже, конечно, была не тьма непроглядная, но густые сумерки?— это тоже неприятно. Марушка сидела и вовсе с закрытыми глазами и проворно плела пятипрядевые косы. Хуха, сидевшая у неё на плече, лихорадочно меняла цвет с чёрного на белый и наоборот?— то под цвет волос, то под цвет сарафана. Леший выглядел озабоченным, даже испуганным. Никогда прежде таким не видела его Ясуня. Дедушка был всегда рассудительным, последовательным и добродушным.—?Слышали о Скипер-звере?Марушка резко открыла глаза, оставив недоплетённой вторую косу. У самой Ясуни сердце бухнуло вниз. Кто же не знал о Скипере? Эта тварь досаждала богам уже больше десяти лет. Он разрушал всё, что видел, и требовал, как и положено, Ирийских яблочек. Но такому ужасу власть над всем миром давать никто, понятное дело не собирался. Обычно с чудовищами справлялись быстро?— кто-нибудь вроде Перуна или Велеса. Однако с этим дела обстояли сложнее.—?Вижу, что слышали,?— вздохнул леший. —?Это его звери чуяли, он смерть нёс. Уходите домой, божини. Ибо ежели не Сварожичну он ищет, то делать ему в моём лесу более нечего.—?Благодарю, дедушка леший, за ночлег, за помощь и за предупреждение,?— склонила голову Марушка. Голос её не дрогнул и говорила она правильные вещи, но Ясуня чувствовала бесконечный страх, застывший во взгляде подруги. А ещё она отлично знала, что Марушка ждёт извинений за холодность приёма. Но вряд ли Светояр будет извиняться.—?Не стоит,?— отмахнулся леший,?— Кто из вас знает Баюна?Богини переглянулись и растеряно уставились на Светояра.—?Будет нужна помощь?— разыщите его и скажите. Он передаст. Он завсегдатай Слави, там и найдёте. А вам, тебе в особенности, Сварожична, в Явь пока путь заказан. Вас проведёт свида по таким дорогам, которых никто не знает. Удачи…Ясуня дребезжащим голосом поблагодарила дедушку и вслед за Марушкой выбежала в лес. Свида уже ждал их. Шли они молча, одна возле другой, и тишина леса плотно окружала их. Может, поэтому Ясуня далеко не сразу заметила, что Марушки рядом нет.