Глава 14 (1/1)

Назвать старой таверну ?Хрустящий Гоббал? язык не поворачивался, такой крепкой и надёжной она была под внимательным присмотром мэра Емельки. Да и по годам всего лишь ровесница Юго; разве двадцать лет с хвостиком это серьёзный срок для общественного заведения? Но всё-таки она повидала немало знаковых событий, становилась убежищем, местом судьбоносных решений и встреч — от грандиозных, до едва заметных. Раньше Юго нравилось смотреть только в будущее, представлять что-либо или кого-либо в совершенно ином свете, верить, что бравые герои не оглядываются назад. Ведя Амалию к их комнате, элиатроп слушал звуки засыпающей таверны и думал, что искренне хотел бы хоть однажды в своей жизни поступить как его приёмный отец, что предпочёл громкой славе кропотливый труд. Найти в себе смелость и силы выстроить из необжитых руин целую деревню, дать людям дом, не это ли настоящий подвиг? К сожалению — ломать не строить, король элиатропов понимал, насколько он ещё далёк от того, чтобы прийти к этому, но теперь у него было направление, задача, и он не имеет права своими сомнениями путать жизни других. Пройдя вперёд, Юго указал расположение помещений на втором этаже и отворил перед принцессой дверь, запуская её в комнату. Выудив возможность, он успел навести здесь уборку: внешне всё осталось без изменений, если не считать перестеленной кровати и предварительно скатанного с пола матраса. — Королевских номеров нет, но если отдельно что-то понадобится, то попробуем раздобыть, — осмотрев вокруг, элиатроп запоздало увидел на стене свои детские рисунки. Амалия проследила за его взглядом, подходя к постели, аккуратно на неё присела. — Меня всё устраивает, у вас по-домашнему уютно. — Емелька вообще благоприятное место, только зимой почти вся растительность в спячке. Улыбнувшись, принцесса потянулась к своему небольшому багажу, сложенному на прикроватной трубе. Она раскрыла ладони, поднося их к сумке и та зашевелилась. Через несколько секунд наружу вылезла кукла, приветливо замахав удивлённому Юго каучуковыми ручками. Спрыгнув в подставленные ладони, маленькое существо встрепенулось, в один миг расцветая из блеклых оттенков мягкими салатовыми листьями, будто оживая по-настоящему. — Вот это да. Давно не виделись, — хмыкнул мальчишка, когда его пальцев коснулись в подобии рукопожатия. — Из-за приближенности моей семьи к Древу Жизни у нас нет такой необходимости в куклах, как у остальных садида… Иногда я беру её с собой просто так. Куколка кратко прошелестела смехом, кружась по постели и подпрыгнула в пируэте. Грациозно приземлившись, она поклонилась, прижав руки к голове, чтобы в следующий момент продемонстрировать элиатропу распустившийся цветок. Юго повернулся к Амалии, но в отличие от своей куклы её хозяйка сдержанно смотрела вперёд, сложив руки на коленях и сидя с идеально прямой осанкой. Мальчишка вдохнул воздуха, стоит ли начинать разговор сейчас или дать принцессе время отдохнуть в кругу друзей? А не внесёт ли такая задержка больше недопонимания и напряжения? Не шелохнувшись, садида опередила его: — Ты мне очень дорог. От негромкого, но уверенного голоса Юго постарался унять поднявшееся волнение. В этот раз рассудительность должна перевесить эмоции. — И ты мне. — Если бы ты действительно хотел быть вместе со мной, то не сомневался, — быстро продолжила Амалия, тоже глубоко вдыхая полной грудью. — Я думала над твоими словами, но не понимаю твоих действий, Юго. Ты защищал меня от Харбурга и Оропо, целовал, но отвергаешь. — Они были угрозой. И они недостойны тебя, — элиатроп сжал пальцы в кулак, ощущая, как болезненно замирают внутри давно копившиеся слова. — И я тоже. Амалия наконец-то обратила свой взгляд на него, неверяще поджимая губы. Элиатроп взял её за плечи и девушка вздрогнула, блеснув глазами. Гневливая обида боролась в ней с усталостью, Юго видел это, знал, что аргументы бесполезны, — только собственная категоричность позволит поставить точку. — Я всегда поддержу тебя и приду на помощь. Но я не тот, с кем ты проживёшь свою жизнь. — И ты опять решил это за нас двоих? Кто дал тебе право выбирать, как будет лучше? Сейчас ты нужен мне, вот что я чувствую! — Амалия, я не могу. Пристально глядя на него, девушка растерялась от твёрдого тона и перевела взгляд ниже, опуская плечи. Что бы она не увидела в лице Юго, её решимость спорить иссякла. Куколка плюхнулась в изголовье кровати, печально покачивая головой. Погружённые каждый в свои мысли, они просто сидели рядом, пока элиатроп не тронул принцессу за локоть. Сначала она резко отдёрнула руку, а потом наклонилась, сама положив голову на его плечо. От волос Амалии шёл свежий травяной запах, она прерывисто выдохнула, расслабляясь и уже свободно облокачиваясь на мальчишку, тот в ответ мягко её приобнял. Недосказанностей больше не осталось. По крайней мере с его стороны. — Обещай, что проводишь меня, когда я соберусь возвращаться домой, — устало произнесла садида, накрывая его свободную руку своей. — Обещаю. Юго осторожно замер, с растущей горечью слушая частое дыхание девушки и ощущая дрожь её тела. Она не плакала и от этого не становилось легче, ведь сколько бы элиатроп не готовился к их разговору, отрешиться по-настоящему он не мог. Прошло около сорока минут, но вернувшемуся на кухню Юго они показались несколькими часами. Адамай продолжал сидеть за столом, опустив голову на руки в тусклом свете лампы после того, как закончивший наводить порядок Алиберт отправился к себе. Подойдя сбоку, элиатроп коснулся чужого плеча, проводя пальцами по выступающим мышцам и дракон распрямился, протяжно выпуская воздух из лёгких. Недолго думая, мальчишка притиснулся ближе, чтобы уткнутся носом в основание шеи. Амалия и Адамай отличались друг от друга настолько же сильно, насколько и ощущения, что они вызывали. — Не злись. Теперь всё, — горячее дыхание обжигало кожу, пока он машинально гладил брата по чешуйчатому затылку. Адамай не двигался, постепенно успокаиваясь, он всё понимал, но сдерживал себя с трудом. Глодавшие элиатропа вина и разочарование отнюдь не помогали дракону и, не зная как поступить, Юго отстранился, заглядывая в лицо брата. В смурном молчании всё громче слышалось невысказанное: ?Ты жалеешь??, и мальчишку кольнуло страхом, от чего он поспешно подался обратно, приникая к сжатым губам. Близнец ответил не сразу, прикрыл глаза в расплывающемся по телу волнительному теплу, медленно отпуская тяжёлые мысли. Одним только телесным удовольствием можно было затмить жалящее его чувство ревности, и с каждым прикосновением кожи к чешуе, она действительно отходила на задний план. Движения элиатропа отдавали неловкостью: потребности отвлечь дракона и себя самого мешал стыд, насколько честным по отношению к Амалии было так себя вести? Однако и эти мысли блекли под ласками и настроением Адамая. Перестав опасаться нечаянно грубых драконьих повадок, Юго приучился по-своему их ценить, и стоило брату, увлёкшись, крепче сжать его когтями, как мальчишка изогнулся в спине, задирая подбородок. Ад мазнул по щеке, скользнул носом ниже под челюсть, и Юго с замиранием сердца подтянулся, крепко удерживая рогатую голову руками, лишь бы он не отстранялся, не сейчас. Но пелена спала, когда близнец рокочуще выдохнул клуб дыма: — Пахнешь ею, — буркнул он, в глазах беспокойно сверкнул потухающий огонёк лампы. — Уже забыл про ваш чувствительный нос, — прошептал Юго. Адамай смешливо фыркнул, а элиатроп отвернулся, снова видя перед собой образ поникшей принцессы. — Я совсем не умею утешать людей. — Я понял. Решив не торопиться, они остались внизу ещё на какое-то время, грея друг друга в темноте. Элиатроп удобно устроился на коленях брата, слушая его сердцебиение и дожидаясь, когда он окончательно перестанет дуться. — Эй, ты спишь что ли? — послышался голос, и Юго неохотно отодвинулся, размыкая веки. — Только тише, Амалия, наверное, уже заснула, — прошептал элиатроп, отворяя дверь. Половицы как назло издавали неприятный скрип под ногами дракона. Улегшись на матрасе, Ад сложил ладони в замок на животе, ощущая какую-то странную неловкость от присутствия чужого человека в их комнате. Он привык к сопящему под боком брату, однако теперь тот не торопился придвигаться ближе, повернувшись спиной. В хмурой задумчивости дракон закрыл глаза, желая поскорее уснуть и покончить с этим днём.. . . Сновидения постепенно отступали, сменяясь на ощущения реальности. Перевернувшись со спины на бок, Адамай неохотно приоткрыл глаз, прислушиваясь к непонятному звуку. Его брат уже давно хозяйничал на кухне, а на кровати… В нос ударил другой запах, и он вспомнил про Амалию, не сразу осознавая, что потревожившие его звуки являются её приглушенными всхлипами. Дракон безмолвно поднялся с пола, взял свои штаны, и поспешно вышел из комнаты, посчитав нужным мысленно позвать брата. Как бы не раздосовывала сложившаяся ситуация, уже не имело смысла держать на принцессу злость, тем более с учётом её потери. Не полностью проснувшись, он на ходу потирал глаза, чувствуя растущую ломоту в костях и надеясь на чудодейственное свойство холодной воды. Явись сюда Руэль, можно было бы сказать, что их разношёрстное братство снова собралось вместе, но на этот раз не из-за очередной угрозы, а ради будничного времяпровождения. По ряду причин это трудно было сравнить с мирными моментами из их совместного прошлого, однако это всё же был отдых: окружённая стольким количеством людей, Амалия не имела шанса снова погрузиться в тяжёлые раздумья. Поразительно, как одна таверна в маленьком поселении была оживлённее, чем всё её королевство накануне отбытия. Вокруг постоянно сновали посетители и мельтешили дети, звук отворяемых дверей, тающий на чужой обуви снег, восклицания, стук посуды, постоянные запахи еды и напитков — не прошло и нескольких часов, как ухоженные руки принцессы обзавелись мелкими ссадинами и пока ещё незаметными натёртостями. Несмотря на статус, Амалия была далека от того, чтобы считаться неженкой особенно с выпавшими на её долю приключениями, и всё-таки месяцы в дворцовых условиях проявлялись наглядно. Сидя за барной стойкой у кухни, Амалия плотно закупорила очередной бутылёк, чтобы затем с осторожным удивлением уставится на свои подрагивающие пальцы — Арманд не преминул бы пожурить за то, что она занимается не подобающими принцессе делами… А может быть и нет. Не секрет, что с годами их отношения не становились лучше, однако он был тем, кто направил её сюда. Со смертью отца, они стали общаться ещё меньше, но как бы Арманд себя не подавал, его заносчивость воспринималась уже в другом свете, ведь проявлять заботу напрямую, это то, что у её брата получалось хуже всего. — Ева, — проходящая рядом кра, остановилась, вопросительно улыбнувшись. — У вас есть крем от раздражения? — Кажется я израсходовала последний в запасе. Надо уточнить у Алиберта. — Это не срочно, — поспешно отозвалась садида под взглядом подруги. Та кивнула, показав, что выслушала, а потом оглядела общий зал и направилась в сторону кухни. Отодвинув шарнир, она зашла во внутрь, пока принцесса подпёрла рукой подбородок. Вскоре после завершения хозяйственных работ, Евангелин оделась, отправившись к мужу, предварительно договорившись о присмотре за детьми с мэром, который как раз вернулся в таверну к полудню. Амалия вздрогнула, когда рядом с ней на столешницу опустилась аккуратная глиняная баночка и подняла глаза на Юго. — Это мазь для твоих рук. Она остыла, поэтому можешь пользоваться, только учти, что впитывается медленно. — Спасибо, — после секундного замешательства, поблагодарила девушка, беря тёплую баночку и вдыхая приятный медово-терпкий запах. Ей очень польстила внимательность элиатропа, но она вовремя себя одёрнула, замолчав. Юго тоже выглядел стеснённым и взволнованным, однако мыслями был словно в другом месте. — Я тебя заменю, а ты можешь пообедать и пойти отдохнуть. Основные блюда уже были готовы и на кухне хозяйничал Адамай, который даже не отреагировал на устроившуюся в помещении принцессу. Некоторое время Амалия сидела на месте, изучая как дракон медленно занимается мелкими делами, и потом встала, сама накладывая себе порцию ароматного лукового супа с сырными гренками. В то время как все остальные выражали свою поддержку тем или иным способом, дракон продолжал по возможности не контактировать с девушкой вообще. По сравнению с тем, как он вёл себя при их прошлой встрече, теперешнее состояние можно было назвать терпимым, но Амалия до сих пор не могла найти этому по-настоящему правдоподобного объяснения. Да, они не были друзьями и даже хорошими приятелями их можно было назвать с натяжкой — Адамай не имел привычки сближаться с людьми, скорее относясь ко всем ним по принципу ?друзья Юго — мои товарищи?. — Ну что, я освободился, ты готов? Адамай фыркнул на фразу заглянувшего Юго с таким видом, будто слышал её не в первый раз, хотя до этого обменивался с братом только тычками и взглядами. — Вечером. — Что-то случилось? — на вопрос Амалии, элиатроп обернулся рассеянно, словно успел забыть о её присутствии. — Адамай… не хочет лечиться. Дракон встал со скрипнувшего табурета, и принцесса только сейчас осознала, от чего все его движения были такими замедленными. Адамай выглядел как обычно, но ходил словно в полусне. — Ты узнаешь когда срок подойдёт, — скользнув взглядом по девушке, ответил он близнецу. — Пока лучше позанимайся с младшими. К вечеру Адамай чувствовал себя всё хуже. Не услышь Амалия ранее их разговор, то скорее всего и не заметила бы ничего странного: дракон попросту редко выходил к общему скоплению, держась без явных изменений. Посетители разошлись, а все проживающие собрались за вторым поздним ужином, плавно переходящим в диалог у печи, Юго пожелал доброй ночи и поднялся вслед за Адом, перед этим извиняюще потрепав по головам младших братишек. Алиберт заметно опечалился, и сидящая рядом с ним Евангелин поспешила отвлечь мэра, привлекая к этому и принцессу. Как ни крути, скрыться от собственной обременённости было невозможно даже здесь, хотя в кругу друзей и детей, собраться духом было не в пример легче, чем в гнетущем одиночестве. Через пару часов Амалия, позже всех отправившаяся спать, отворила дверь в тёмную комнату Юго, уже на подходе непонимающе прикрыв нос от слабого, но едкого запаха серы. Она услышала чьё-то затруднённое дыхание, но на её негромкий вопрос никто не отозвался и в слабом свете коридора девушка нащупала стоящий на столе фонарь. Едва не уронив его, она вернулась назад, чтобы зажечь светильник и только потом зайти в комнату, плотно закрывая за собой вход. Среди небрежно раскиданной постели на напольном матрасе лежал Адамай, крепко стискивая мальчишеское тело в своих объятиях. Амалия замерла на месте, поражённо разглядывая насколько тесно были переплетены руки и ноги, так разнящиеся в размерах, пока дракон не выдохнул — обрывисто, хрипло, с болезненной гримасой на лице впиваясь когтями в элиатропа. Юго на это тихонько замычал, не просыпаясь и тогда принцесса быстро поставила фонарь, подходя к ним ближе. Адамай на её зов распахнул глаза, никак больше не реагируя, расцепить же его руки самостоятельно принцессе не удалось, она в нарастающем волнении затрясла Юго. С невообразимым трудом тот очнулся, фокусируя взгляд и садида поджала дрогнувшие губы на его изнурённый вид. Вместе они смогли перевернуть Адамая на спину, подкладывая под его голову подушки, элиатроп с усилием распахнул тяжёлую раму окна, сгребая в ладони горсти снега и выкладывая его на драконий лоб. Снег растаял сразу, ручейками закапав с лица вниз и мальчишка стянул рубаху, промокая влагу и снова вставая к окну, а принцесса аккуратно влила дракону несколько капель воды сквозь стиснутые зубы. Порыв ветра из окна заставлял её дрожать от холода, вдобавок к тому, что девушка уже щурилась от чужого иссушающего дыхания. Наконец застонавший Адамай обвёл их двоих почти осмысленным взглядом, вновь смеживая веки и дыша чуть легче. Юго присел рядом на колени, его зрачки ярко вспыхнули лазурным в полумраке, однако он тут же охнул, прижимая пальцы к вискам. — Не могу больше, — невнятно прошептал Юго, — Нужен лекарь. Или снадобья. Может они остались… Амалия внимательно смотрела на дракона, её зарождавшаяся паника быстро сменилась деловитостью едва элиатроп проснулся. — Я знаю, что делать. Дай мне полчаса, а сам пока меняй компрессы. — Не понимаю почему… — мальчишка сжал мелко подрагивающие пальцы, и повёл плечами от подувшего морозного потока. Пришлось прикрыть окно, но перед этим он завернул в рубаху очередную горсть снега, чтобы снова охладить драконью голову. Юго коснулся щеки Ада и тот приоткрыл слезящиеся от жара глаза, продолжая раздувать грудь и комкая пальцами простынь. — Потерпи немного, — элиатроп мог чётко ощущать состояние близнеца, как и где вакфу поражает внутренние органы, однако он не чувствовал острой боли и это помогало оставаться в трезвом уме. Юго не знал, когда его энергия сможет восстановиться, поэтому ему оставалось сидеть и ждать Амалию, давая брату немного воды. Минуты безжалостно растягивались во времени, элиатроп нервно покусывал губы, когда Ад вновь начал выдыхать густой дым. Хвост тяжело стукнулся об пол, дракон глухо зарокотал, спазмически сжавшись. Вернувшаяся садида охнула, останавливаясь в дверях и наблюдая как Юго, придавливая брата к полу, что-то неразборчиво шептал, не обращая внимания на впивающиеся в свой голый торс когти. Мышцы Адамая болезненно напряглись, скручивая всё тело, он не мог сделать вдоха, продолжая хрипеть сквозь зубы. Судорога наконец отступила, дракон обмяк, роняя руки на пол. Обтерев пот со лба, элиатроп обратил внимание на девушку с подносом в руках, тогда Амалия подошла ближе, показывая небольшой чайничек и кружку. — Я заварила отвар из растения, которое используется в медицине моего народа. Он может показаться странным на вкус, но это прекрасное снотворное и обезболивающее, — чётко проговорила та, ожидая что Адамай её тоже услышит. Юго кивнул, приподнимая голову близнеца для удобства и Амалия с особой осторожностью наклонила кружку, вливая содержимое в рот дракона. Тот рефлекторно сглотнул, всё же проливая капли через край. Элиатроп быстро вытер ладонью его губы, внимательно прислушиваясь к дыханию — после обмена ресурсы Юго не истощились, но застопорились и внутреннее зрение по-прежнему не пробуждалось. — Чем он болен? Обнимая колени, Амалия сидела на матрасе рядом с уснувшим драконом, а Юго положил его голову на свои ноги, облокотившись спиной на кровать. — Это из-за дофусов. Течения вакфу внутри его тела были нарушены вмешательством более мощной энергии. Оно стало проявляться после того, как мы вернулись домой, — элиатроп коротко вздохнул и продолжил. — Единственный способ ему помочь, это использовать переливание нашей энергии. На острове и в святилищах ему удавалось самому удерживать вакфу в норме. Не понимаю почему сейчас переливание не помогло. Может быть плохой знак? Человеческий палец скользнул по линии белой челюсти, Юго едва ли заметил свой машинальный жест, не в силах успокоить скребущее в желудке волнение. Контакт с горячей чешуёй немного смягчал тревогу. — Это поддается лечению? — принцесса подумала, что никогда прежде не сталкивалась с подобным. Жаль, что как и в случае с Сердодубом, отвар не решит проблему, а лишь отсрочит её. Она поджала губы, пытаясь не терять приобретённого боевого настроя: Адамай в ином положении, чем был её увядающий отец. — Я надеюсь что да, — элиатроп сонно моргнул, продолжая смотреть в лицо дракона. — Ты так любишь своего брата… У нас с Армандом совсем по-другому, — проговорила Амалия негромко, в глубине переживая нечто напоминающее зависть то ли к их отношениям, то ли к непривычно трепетной заботе со стороны Юго о ком-то другом.Была доля иронии в том, что этим кем-то опять оказался Адамай. — Боюсь повторить свои ошибки. После переливаний, наша связь стала чувствительней. Мы можем ощущать настроения друг друга, и внутреннее состояние, и боль. Это очень необычно… — парнишка не договорил, широко зевая и принцесса зевнула вслед за ним. Свет в лампе был потушен, Амалия вернулась в кровать, Юго же плотно укрыл дракона и сам устроился рядом. Быстро погрузившись в сон, мальчишка так же быстро проснулся, но уже позже их гостьи. Голова гудела после ночного напряжения, однако спать больше не хотелось. Скинув одеяла, он растёр свои озябшие голые руки, покрутив головой в поисках рубахи, при этом сосредотачивая всё внимание на близнеце, который продолжал крепко спать. Пусть его состояние не столь плачевное как накануне, при взгляде на вакфу, складывалось ощущение, что их обмена не было вовсе, в то время как сам Юго продолжал чувствовать магический подъём. В дверь постучали и в комнату заглянула садида, тут же улыбнувшись рассеянному элиатропу. — Как он? — поинтересовалась она, присев на стул. — Всё так же, жар не спадает. Думаю, провести процедуру сейчас или после того, как он проснётся? Девушка поджала губы, не зная что посоветовать. Она знала точно одно — Юго нужно было подкрепится. При дневном освещении братья выглядели ещё плачевнее, чем ночью: нездоровые тона кожи, явные круги под глазами, полосы от многочисленных царапин и шрамов, которые становились видимыми лишь под определённым углом. Её взгляд последовал за линией хвоста шапки, натыкаясь на острый край лопатки и мальчишеский торс. — У тебя такие жуткие синяки от когтей… — Ерунда, он мне всегда синяки оставляет, — Юго отвернулся, подумав о том, не прозвучала ли эта фраза слишком странно. Уговорам Амалии он поддался, на кухне поспешив также успокоить приёмного отца с братишками, прежде чем заняться хозяйственными делами. Адамай очнулся ближе к обеду, голодный и изнурённый, с посеревшей чешуей. Элиатроп принёс оставшийся суп и тёплый чай, заставляя поесть вдруг заупрямившегося дракона. Ясно было что для затеи с повторным обменом, Юго не мог восстановиться так скоро, но он продемонстрировал свои силы, предполагая, что благодаря туру по островам, у него скопилось определённое количество неиспользованной магии, и тогда они принялись за медитацию. Но стоило перейти непосредственно к действу, как Юго в полной мере осознал своё нестабильное положение. Плохо, нельзя было опять переливать вакфу за столь короткий промежуток, как и нельзя сейчас отступать на половине пути. Стискивая зубы, мальчишка пытался подавить боль от разрушительной энергии, пока организм, не привыкший к частому повторению данной процедуры, реагировал острее прежнего. Если собственная вакфу протекала быстрее, то драконья была как густая смола, плавящая и закупоривающая его ослабленные потоки. Перед взором померкло всё кроме расплывающегося магического контура, а когда заложило и слух, элиатроп перестал чувствовать своё тело, неосознанно задерживая дыхание. Прошёл десяток секунд, прежде чем он ощутил, как раздуваются лёгкие и рвано закашлялся, ловя ртом колко-морозный воздух с распахнутых ставней. ?Цветок?, — попутно стукнувшись об плоский чешуйчатый нос, Юго вдохнул особенно болезненно. — ?Под лапой Ада опадает иссушённое растение?. Элиатроп обмяк, наполовину заваливаясь на бок и продолжая светить проявившимися узорами, дракон же только выпустил клуб дыма и закрыл глаза, справляясь с головокружением. Энергии от обмена оказалось слишком мало после столь длительной и мощной подпитки от святилищ, однако второе переливание хотя бы помогло ему вернуться к терпимому состоянию, настроиться на прежний режим… Чего не скажешь о брате. Отключившись, тот лежал рядом, упрямством и глупостью доведя себя до обморока — в пору было рассердиться в очередной раз, но Адамай поднялся, усаживаясь прямо и прислушиваясь к ощущениям. Что теперь поделаешь, раз они оба такие упёртые? Семейная черта. Новый позыв голода не заставил себя ждать, Ад проигнорировал его, медленно протягивая руку к чужой голове, чтобы прощупать температуру. Ненароком когтистый мизинец коснулся шеи и почти погасший на ней узор вновь озарился голубым, заставив дракона слегка сдвинуть брови. Запустив пальцы далеко в отросшую чёлку элиатропа, он положил ладонь на лоб и увидел, как засветились его зрачки сквозь сомкнутые веки. Истощённый магическими процедурами, Юго не подавал признаков пробуждения, глубоко уснув, но почему-то отметины вакфу на его коже реагировали на Адамая. Из подцепленной хвостом сумки дракон взял объёмные тетради с записями, решив проверить, регистрировал ли близнец подобные симптомы ранее.. . . — Зима выдалась на редкость суровой в этом году, — почесав подбородок, задумчиво выдал Алиберт. — Трудно будет добираться до других деревень. — Беспокоитесь о запасах продовольствия? Гроуви может отправится с повозкой как и в прошлый раз. Несмотря на тон, который посторонние могли счесть приказным, иоп с готовностью улыбнулся во все зубы. Он был только рад немного проверится: слишком уж сковывающе Персидалю вести настолько примерный образ жизни, и его жена прекрасно об этом знала. Алиберт на высказанное предположение ответил не сразу, подбрасывая дров в печь. — Запасы тоже, однако наша деревня хорошо разрослась в последние года и может прокормить себя в случае нужды… Сейчас важнее именно дипломатическая часть. Мы проводим собрания с представителями от каждого официально населённого пункта в Амакне, чтобы на них подвести итоги года, рассмотреть статистику и распределить обязанности. К концу монолога мэра Гроуви заметно погрустнел, миссии подобного плана точно были далеки от его понятия ?иоповского отдыха?. Амалия не удержалась и хмыкнула на его вид, пряча улыбку в замаскированном покашливании. Она по привычке перевела взгляд на Юго, ожидая увидеть ответную реакцию, а наткнулась на скрытое шапкой лицо, пока он, облокотившись плечом на Адамая, смотрел куда-то вниз. С последнего лечения дракона прошло двое суток и элиатроп проспал значительное количество этого времени. Он пытался вернуться к домашним делам, но чаще его поручали детям. С ними Юго не скучал, хотя уставал сильнее и к позднему вечеру уже клевал носом. — Мы с Юго поедем вместо тебя, — голос Ада перекрыл Евангелин и все кроме элиатропа уставились на дракона. — Обычное дело и с порядком проведения знакомы. — Вы двое выглядите как-то не особо… — Это будничные заботы, вам хорошо бы сил набираться перед своим путешествием, — проговорила Евангелин, махнув рукой на Гроуви. Алиберт встал, неторопливо убирая посуду вокруг собравшейся у печи компании. Юго наконец поднял голову и, понаблюдав за отцом, встал следом, начав ему помогать. — На самом деле это взбодрило бы нас намного лучше, чем постоянное отлёживание в одеялах. Помедлив, мэр всё-таки отдал поднос в протянутые руки элиатропа, зная как тот не любит, когда его окружают чрезмерной опекой. Юго улыбнулся ему и энутроф сдался, качнув головой. — Я подумаю. И составлю расчётные списки. — Эй, только меня со счетов всё равно не сбрасывайте! — Хорошо, — на очнувшегося Гроуви второй раз за вечер махнули рукой, Алиберт со смешком одёрнул полог в кухню. — Добрых вам снов, ребята. — Ты точно хочешь поехать с Гроуви? — Юго уже умылся и вытирался полотенцем, пока Адамай лениво чистил зубы сидя на полу в ванной комнате. Он пожал плечами на вопрос, затем выполоскал рот, ещё с секунду сохраняя молчание. — Уж лучше так, чем торчать в одном помещении с садида, — мальчишка моментально нахмурился на слова брата, однако в их ситуации возможно это было правильным решением. Как ни крути Адамаю было некомфортно находится в компании Амалии, тогда как иопа он приучился терпеть. И не только его отдельно, в принципе отношение дракона к семье Персидалей постепенно выравнивалось в лучшую сторону. Кто знает, может будь у них время, то появился бы шанс на то, что узы в их братстве окрепнут вновь.. . . На утро следующего дня Алиберт во всю занимался сборкой припасов и товаров, которые можно было выгодно сбыть на ежегодном собрании. Повторно объяснив все детали и сверившись со списками, он наказал старшим сыновьям отправится за повозкой и индюдраками. — Почему мы не можем поехать с вами? — Чиби и Гругал демонстративно насупились, дожидаясь объяснений. Юго, открыв порталы, вместе с Сэдлигроувом загружал коробки и тюки гоббальей шерсти в повозку, попутно отмечая в списках товары, дракону же было велено отбирать вещи и продовольствие, поэтому на вопрос младших никто не ответил. Чёрненький дракончик нетерпеливо рыкнул, выпустив огненную струю в опасно-близком расстоянии от деревянного колеса. Заметив яркий оранжевый всплеск, элиатроп спрыгнул на землю, готовясь пожурить Гругалораграна за плохое поведение. — А кто же будет помогать папе в таверне? У нас повседневщина и вам будет скучно в пути. — Вы никогда нас с собой не берёте, — расстроенно отозвался Чиби и Гругал пыхнул дымом, соглашаясь с братом. — Чуть позже, мы обязательно вместе отправимся в путешествие. Будьте терпеливыми, хорошо? Я привезу вам что-нибудь вкусненькое, — ласково улыбнувшись, элиатроп потрепал обоих мальчишек по головам. Угрюмости с их лиц от этого не убавилось, но Юго понадеялся, что хотя бы немного их уговорил. После обеда такие же хмурые младшие братишки быстро куда-то убежали, скрываясь из поля зрения. Элиатроп вздохнул, почесав затылок и почувствовав лёгкое огорчение. — Ты думаешь это хорошая идея? — Чиби переступал с ноги на ногу стоя позади повозки и в волнении оглядываясь по сторонам. — Гругалорагран не боится, и хочет увидеть другие места. Если ты не хочешь, можешь остаться, — кряхтя, дракончик залез между ящиками, которые были накрыты мешковиной, и подложил на доски маленькое меховое одеяло. Его брат продолжал стоять, всё не решаясь залезть, а потом заметил оставленные ими улики в утоптанном снежном покрове. Если следы от маленьких ботиночек смешивались с другими, то по отпечаткам коготков легко определить, что они были здесь, с другой стороны повозки. — Ээ-э, Гругал, нужна твоя помощь… Когда пришла пора отправляться, Алиберт дал указания, удостоверившись, что близнецы всё запомнили и обнял каждого по очереди. Ева с Амалией и детьми стояли на крыльце, плотнее укутываясь в накидки, только Чиби и Гругала не было видно поблизости. Наверняка сидят в комнате или на заднем дворе, затаив обиду; заупрямившись, ребята вполне могли не разговаривать со всеми несколько дней.

Драгоиндюшки недовольно зафыркали, трогаясь с места, элиатроп последний раз бросил взгляд на окна второго этажа, однако увидеть знакомые мордашки ему так и не удалось. — Что ты им сказал? — поинтересовался Адамай, удерживая поводья. — Сказал, что мы возьмём их с собой, когда они подрастут. Видимо, в этот раз правда можно было, мы же ненадолго уезжаем… — Не переживай, дети быстро отходят. Начнёшь с ними говорить и они отпустят обиду как ни в чём не бывало, — ответил подбадривающим тоном иоп, хлопнув друга по плечу. Приободрившийся Юго улыбнулся, а через час пути уже был вовлечён в разговор, весело смеясь и толкая локтем брата, который только и делал, что усмехался да язвил в ответ на их шуточки. Не смотря на его сдержанное поведение, элиатроп неимоверно радовался такому воссоединению. Ясная погода способствовала хорошему настроению, животные в упряжи шли свободной рысью, загребая снег крючковатыми лапами и следовали вдоль дорожных указателей, оповещавших путников об оставшихся милях до перевалочного пункта. Дорога займёт часы, а вот голод ждать себя не заставляет, и Гроуви полез под брезент достать буханку хлеба с копчёной ножкой. Ухватив сумку рукой, он обратил внимание на отсутствие в ней поклажи. — Эй, кто сожрал весь паёк? — недоумённо выдал иоп, точно помня, что для них троих было приготовлено достаточно еды. Сквозь грохот послышался чей-то смех, Персидаль моментально перескочил через шерстяные тюки, просовывая руку в щель между ящиками, нащупал мохнатый воротник и выудил чёрного дракончика с куском мяса в зубах. Гругал удивлённо рыкнул, тут же выпав из своей жилетки, чтобы опять спрятаться за бочкой. Адамай и Юго повернулись назад, не понимая, что за возню устроил иоп, и спустя пару минут нарушители покоя сидели на полу телеги под строгими взглядами старших. — Вот это сюрприз, — Юго упёр руки в бока, но по-настоящему злится сейчас у него не получалось: смех норовил в любую секунду прорваться наружу, — Что теперь с вами делать? Папа будет очень переживать, если не найдёт вас. — М-мы оставили записку, — запинаясь промямлил Чиби. — Прозорливо. В противоположность решению умять весь наш съестной запас. Гругалорагран самодовольно оскалился, восприняв фразу Адамая положительным ворчанием, но в следующую секунду заработал щелбан. Он потерял равновесие, хотя сразу его восстановил и угрожающе двинулся на старшего дракона, загудев. Юго только хмыкнул, выпуская паровое облачко и с готовностью перехватил управление повозкой, когда после нескольких настырных контратак, Адамай бросил поводья и поймал обиженно третирующего его проказника. Драконья жилеточка упала рядом с усердно дожёвывающим за братом Чиби, а сам Ад с Гругалом в лапе, перемахнул за борт транспорта, пружинисто приземляясь вниз. Сидевший рядом с элиатропами, Персидаль стукнул себя кулаком по колену, завистливо оборачиваясь назад в попытках уследить за потасовкой посреди зарослей. — Я тоже хочу с кем-нибудь побороться! Повинуясь указу индюдраки перешли на шаг, но чешуйчатые в своей возне уже углубились вдаль. И так смутные звуки доносились нераборчивыми, смягчённые снегом вокруг, однако никто в повозке и не собирался волноваться, ведь пусть комплекция Ада и Гругала была несопоставима, это мало сказывалось на крепкости их тел. Между собой они могли не церемониться в опаске повредить друг друга подобными играми, что неизменно присутствовала, когда дело касалось собратов-элиатропов. — А почему братик Адамай не перевоплощается в других животных? — Чиби приподнял голову, чтобы посмотреть на Юго. Гроуви к тому моменту уже попытался взять себя в руки и закрыл глаза, сосредоточенно прислушиваясь. — Так ведь удобнее. — Это тоже требует затрат магических сил, а он старается их экономить. Маленький элиатроп потёр нос, принявшись осматривать окрестности с растущим воодушевлением. Зима устилала собой всю местность, на которую хватало взора и сливала снегом границы регионов, от чего увидеть былое разнообразие мест оказалось почти невозможно, но этого Чиби хватало с лихвой. Его спутники тоже неуловимо преобразились, покинув стены таверны и даже Юго, такой рассеянный в последние дни, оживился. Сбавившая ход повозка катилась плавно и без тряски, их остановка действительно была недалеко и ничто не мешало ускориться и всё же Юго не торопился. Желудок иопа вопросительно заурчал, отвлекая, и его обладатель открыл глаза, часто моргая от искрящейся в лучах снежной белизны. — О, здесь же неподалёку деревня этих, как их, ну? Таких жидких ребят. — Экляксеры, — элиатроп в синей шапке улыбнулся краем рта. — Точно. Вообще у них было довольно скучно, но… Чиби покосился на стража шушу и тот пошкрёб затылок, а потом незаметно для себя ударился в воспоминания, не забывая приукрашивать их своей рыцарской доблестью. Примерно через полчаса Адамай догнал их, с разомнувшимся видом вылезая вперёд из занавешенного кузова. Уморившийся и довольный Гругалорагран сразу встряхнулся, дабы продемонстрировать близнецу свою несокрушимость, и был встречен весёлыми смешками — подобным показушничеством Чиби было не провести. Двинувшаяся быстрее повозка вскоре достигла скромного заведения на дороге. Они потратили некоторое время, освобождая индюдраков от упряжи, проверяя состояние и договариваясь об их кормёжке, после чего сами устроились за потёртым столом, знакомясь с местным рационом. Набор блюд оказался весьма ограничен, жесткое мясо и сыр оставляли желать лучшего, однако воротить нос было не к месту. Чиби и Гругал не стали капризничать, продолжая сохранять воодушевлённый настрой от их мини путешествия и первые склонили головы, погружаясь в сонливость от сытости и тепла закрытого помещения. Место, в котором они остановились, не предназначалось для большого количества ночующих, но они оказались единственными посетителями, не считая ещё двух постояльцев, поэтому хозяин почти за бесценок выделил комнату, разглядывая странноватую компанию из детей, драконов и однорукого иопа.. . . — Шушу их подери… Ай! — Элели схватилась за пострадавший лоб, в который стукнули мокрым половником и попыталась пнуть старшего брата по колену. Флопин увернулся и кинул в неё куском мыла. — Девочки не выражаются. — Умничай дальше, девочка среди девочек. Они уехали и тебя с собой не позвали. — Помимо вас здесь ещё дядя Алиберт и малыш, — быстро нашёлся кра, тем не менее успев почувствовать себя уязвлённым замечанием. — Они не считаются! — Ага, как же. Почти полезших в драку детей быстро разняла Евангелин, что без лишних слов опустила руки на их головы и развернула к прерванным делам: Элели занималась посудой, Флопин чисткой овощей. — Мам, я сбегу. Папу нужно контролировать, — насуплено пробормотала иопка, намыливая щётку. Ева серьёзно кивнула под хмык сына за спиной. — Можешь попытаться, обратно не пущу. Поднявшийся к вечеру ветер подул в окна ещё сильнее. Девочка сдержала порыв поёжится, вместо этого кинув в зазевавшегося брата точильным камешком для ножей.. . . Увидев две кровати в комнате, Юго покусал губу и дёрнул Гроуви за рукав, увлекая за собой. Адамай в недоумении наблюдал, как друзья сдвигают вместе деревянные конструкции, сооружая общее спальное место. Младшие с одобряющими возгласами забрались под одеяла, решая кто с какой стороны будет спать и рядом с кем. Под указания старшего элиатропа, дракон и иоп легли по обе стороны, уступая середину остальным. В теории все должны были поместиться ровно, никого не оставив в обиде, однако белый дракон не смог удобно расположиться из-за своих рогов, упираясь ими в деревянное изголовье. Поддавшись усталости, компания дружно засопела, больше не беспокоясь о тесноте или комфорте. Острая пятка под животом вынудила Юго встать раньше положенного: Чиби и Гругал активно ворочались во сне, меняя свои положения во всех вариациях — как они вообще никого не столкнули посреди ночи. Мальчишка приподнялся на локте, зевая, и понял, что поспешил с выводами, обнаруживая Ада лежащим на полу, под своим плащом. Видимо пинающиеся братья и теснота вынудили его спуститься вниз. Сонно хмыкнув, старший элиатроп переполз через спящих вниз и подлез под плащ, притискиваясь к драконьей спине, слегка запутавшись в своих действиях: он не обнимал так близнеца с самого детства, когда тот ещё был удобно маленьким для подобного. Проведя пальцами по ложбинке между лопатками, мальчишка коротко улыбнулся, медленно утопая в тепле чужого тела, пока не задремал снова. Второй раз Юго разбудили прикосновения колких коготочков Гругала, что активно пытался растолкать взрослых, выражая своё желание подкрепиться как можно скорее. Если элиатропу не составило труда с самого раннего утра заняться сборами в дорогу, то дракон и иоп долгое время зевали, потирая глаза. К счастью свежего морозного порыва из окна хватило, чтобы моментально зарядиться активностью. С приближением вечера купленная у владельца таверны еда постепенно заканчивалась, и мальчишки вновь урчали животами, не проявляя былого интереса к окружающим видам природы. Если бы не дети, компания продолжила свой путь, пользуясь безветренной погодой, однако приходилось учитывать новый фактор и заранее готовиться к привалу в лесу. Выбрав место, старшие отвязали животных, а Адамай растопил снег на поляне огненным дыханием, позволив драгоиндюшкам собирать жухлую траву и листья, разгребая лапами мёрзлую почву. Юго, настроившийся отправиться вместе с братом по звериным следам, был остановлен Персидалем, — тому надоело сидеть без дела и хотелось размять кости хотя бы таким образом. Мальчишка согласился, получив порцию молчаливой угрюмости от близнеца, который чувствовал себя всё хуже из-за недуга. Ожидания дракона по поводу того, что иоп не обладал достаточными навыками охоты, не подтвердились, тем не менее их занятие это не упрощало: вояка закономерно не умел пользоваться магией и вёл охоту традиционным, гораздо менее эффективным способом в сгущающихся сумерках. Потерпев иопа некоторое время, Ад понял, что им не обойтись без его внутреннего зрения. Вакфу скоротечно теряла стабильность и через час жар и головная боль начали выводить его из себя. Мрак местности уменьшал шансы на успех, но Адамай продолжал сосредоточенно вглядываться в темноту, пытаясь уловить голубые всполохи живого организма среди снежного покрова леса. — Ты в порядке? — прошептал Персидаль, услышав тяжёлое рокочущее дыхание дракона. Тот коротко кивнул, но спустя секунду прикрыл глаза, опускаясь на колено. Магия подвела его слишком быстро, будто отыгрываясь за то, что Адамай так долго довольствовался своей самостоятельностью. Стоило позаботиться о лечении в дороге, однако Ад не мог знать точно, когда всё случится и, к тому же, он не хотел пугать детей. Поспешив мысленно успокоить встревоженного Юго, он приказал иопу идти вперёд на замеченные вдали проблески. Он всё ещё надеялся, что головокружение отступит, позволив ему подняться на ноги. — Я потом получу от Юго, если оставлю тебя здесь, — рыжеволосый ухватил массивную чешуйчатую руку, потянув вверх, но дракон резко оттолкнул его от себя хвостом, угрожающе зарычав. — Обойдусь без твоей помощи, — рявкнул он, раздражаясь ещё больше. Гроуви нахмурился, набирая воздуха в грудь и оказался прерван выскочившим из яркой вспышки элиатропом. — Вы ничего не поймали? — он оглядел присутствующих, с долей огорчения замечая пустые руки. — Придётся тебе, Гроуви, одному продолжить охоту, я займусь братом. — Положись на меня, — иоп поднял вверх большой палец, провожая близнецов взглядом, пока они не скрылись в портале. Проводить переливание на голодный желудок было тем ещё испытанием, урчание сбивало всю концентрацию, но Адамая нельзя заставлять ждать. Поэтому Юго, переборов чувство голода, усадил кипятящегося дракона в повозке, утробные звуки которого так и подмывали мальчишку на невольное хихиканье. Прочистив горло, он расстегнул плащ брата, прикладывая руки к горячей груди и поднял взгляд, ожидая пока уцепившиеся за одежду пальцы, не сменятся широкими ладонями на его плечах. В этот раз вакфу перетекало плавнее, не доставляя дискомфорта, хоть прежние симптомы вроде немеющих конечностей и учащенного сердцебиения никуда не делись. Адамай дышал рвано и глубоко, отключившись от процедуры первым. Его голова запрокинулась назад, падая на шерстяной тюк, тогда как Юго ещё несколько секунд восстанавливал дыхание, чтобы затем сползти с чужих колен и обессиленно упасть рядом. Гругал и Чиби всё это время завороженно наблюдали за процессом не раскрывая ртов, и только когда старшие уснули, они вернулись к костру. Предоставленные сами себе, дети не сговариваясь взяли роли терпеливых охранников, мечтая, что вернувшийся с охоты иоп отблагодарит их труды сочной копченой свининой. Которой, конечно же, не суждено было стать реальностью — по крайне мере за этот вечер.. . . В продолжительном выдохе Юго щурился на низкий потолок повозки, что тихонько скрипела под звук увязающих в снегу шагов. Магия в организме ещё будоражилась после обмена, конкурируя с внешним холодом, а значит он спал не дольше четырёх часов; элиатроп потёр лоб и активировал внутреннее зрение, замечая, что Сэдлигроув и дети располагались в водительском отсеке. Юго сглотнул неприятный привкус, потянулся всем телом и только тогда ощутил вновь засвербевшую в желудке пустоту. Он перевернулся на четвереньки, намереваясь вылезти из разворошенного багажа, но ладонь предательски соскользнула по грубой ткани, опять заваливая своего обладателя на бок. Из-за этого Адамай, случайно заработавший острым коленом под рёбра, заворчал, обвивая хвостом начавшего отползать парнишку. — Так… Чего вытворяешь, — скрипуче пробормотал Ад. Осоловело протерев глаза, Юго подтянулся вверх по его груди. — Есть хочу страшно. — Тоже, — хмыкнул дракон, уставившись на брата. До наступления утра ещё рановато, поэтому в сумраке повозки трудно было что-либо разобрать даже Адамаю, чьё зрение было на порядок острее человеческого. Чувствуя чужую тяжесть тела и дыхание, он поднял руку, неловкими со сна пальцами поддевая шапку в надежде увидеть под ней свет. В мелькнувшем голубом всполохе кратко озарилось лицо улыбнувшегося Юго и Адамай надавил на его затылок, путаясь в волосах. Помедлив, элиатроп наклонился, однако фыркнул, едва коснувшись приоткрытых губ. — Фу, ну у тебя и запах изо рта, — возмутился он, сдерживая смешки. — У тебя не лучше, — не остался в долгу дракон, тоже улыбнувшись и уже самостоятельно приподнимая голову. Ничего чувственного в дурашливом поцелуе не было, однако пальцы Юго неожиданно закололо изнутри, когда он провёл ими по плечам Адамая. От пальцев волна короткой дрожи прошла вдоль рук, расходясь по конечностям, а в груди потяжелело как если бы они снова проводили переливание. Почти распустившийся хвост Ада неожиданно стиснул его сильнее вместе с лежащей на затылке ладонью; странный разряд его также не обошёл стороной, и они замерли, пытаясь осознать произошедшее. В вытянутых зрачках напротив, мальчишка увидел потухающий магический отблеск. От чего вакфу вдруг проявилось, ещё и подобным образом? — Ладно, — через несколько секунд прошептал Юго, немного отстраняясь. Адамай удержал его на месте, — Обойдёмся без этого, тут дети в кабине… и Гроуви не спит. Фраза привела дракона в себя, он не удержался от снисходительного цока. — Гроуви всё равно тупой. — Он не тупой, — горячо заступившись за друга, элиатроп стукнул близнеца пяткой в ответ на его тычок под рёбра. — Ну, в пределах нормы. Опираясь на заколоченный ящик, Юго таки-выполз вперёд. Можно было бы продолжить лениво спать, но голод не давал такой роскоши. Лучшим вариантом будет заменить иопа у вожжей, вместе с детьми отправив его отдыхать в более тёплую часть транспорта. Адамай же сел прямо, зевая и прислушиваясь к своему состоянию. Привычная сонная слабость улетучилась от энергетического импульса как пугливый заяц, заслышавший треск веток. И кроме этого ?пробуждения? ничего больше не намекало об инциденте.

Почти ничего — потому как Адамай успел забыть о ранее светящихся узорах Юго, про которые так и не рассказал брату.