Глава 7 (1/2)

Недалеко слышалось приглушенное потрескивание, звуки шли будто через сплошную толщу воды. Юго поморщился, дыша ртом и медленно приоткрыл веки, часто смыкая ресницы. В горле пересохло, а конечности и голова ощущались свинцовыми, но он не чувствовал себя плохо. Казалось, что отдельные части тела просто устали, тогда как сам организм оставался в тонусе. Он провёл языком по губам, ощущая металлический привкус и уже шире открыл глаза чуть привставая. Адамай так же лежал на пыльном полу и крепко спал, его грудная клетка редко поднималась и опускалась. Дракон выглядел нормально: как и на общий вид, так и на энергетические потоки. Прищурившись, Юго даже смог различить в нём своё вакфу, медленно смешивающееся с чужим. Это уже становилось своего рода нормой, но всё же жаль, что лечение прошло болезненно — с последнего раза такого не было, видимо, лучше, когда подобную процедуру контролируют оба носителя. Элиатроп осторожно провёл ладонью по шее брата вверх и трясущимися пальцами коснулся линий носа и лба, ощущая гладкую структуру чешуи. В груди словно кольнуло, а затем мягко потянуло теплом по всем венам, и он почувствовал странную обволакивающую нежность. Адамая захотелось обнять и тихо замереть, слушая стук его сердца. Губы мальчишки дрогнули в улыбке, а нос, отчего-то, слегка заболел как во время простуды. Фоновый треск прервался скрипом и Юго моментально вскинулся, проводя сияющими пальцами по воздуху; следуя его движению энергетический луч с гулким звуком ударил в одну из покосившихся старых проборок. Их временное пристанище с дребезжанием застонало, но выдержало, луч иссяк, оставляя после себя прожжённую дымящуюся дыру. Бюмин, чья голова была совсем рядом с дырой, с приоткрытым ртом перевёл на элиатропа нечитаемый взгляд, его рука дёрнулась в подобии приветствия. Снаружи заопоздало что-то рухнуло. Треск исходил от разогреваемой каменной печи, а скрип, который так переполошил элиатропа, принадлежал трёхногому стулу, на котором криво восседал их новый попутчик.— Извини, — Юго кашлянул, делая пару шагов вперёд. — Это случайно. Рефлекс.— Вау, — сакриер отмер и оскалился. — Крутой рефлекс. Тебя, наверное, никто не рискует будить.Элиатроп неловко сжал потухшие пальцы, уши на его шапке медленно опустились. Он был удивлён не меньше Бюмина, залпы такой мощности у него выходили нечасто. Юго поднял сожалеющий взгляд на сакриера и тот передёрнул плечами, кивая.— Не парься, малой. Но умыться тебе бы не помешало, выглядишь как свежий мертвяк.— Да? Странно, я чувствую себя хорошо, — Юго провёл рукой по лицу и зацепился за что-то липко-присохшее под носом. Он пригляделся, разглядывая на пальцах кровь и вспоминая металлический привкус после пробуждения. — Вот чёрт.Перед ним со скрипом выехала бочка с водой — Бюмин подвинул её ногой. Элиатроп наклонился, разглядывая своё отражение: от носа до подбородка застыли тёмные потёки, и как он только Адамая не испачкал? Кроме этого, были привычные круги под глазами, ещё болели синяки, но и всё. По ощущениям Юго и правда был в порядке. И даже более того.Пока он умывался, сакриер сообщил ему, что мальчишка проспал всего полтора часа и выразил своё сомнение по поводу того, что они здесь делают.— Я не стал вам говорить, что деревня заброшена, думал вы и так знаете.

Вздохнув, Юго размял шею и несколько раз подпрыгнул на месте, заскакивая в портал, чтобы через шесть секунд вернуться с буханкой хлеба и листами заметок в руках. Он черкнул короткую запись под любопытным взглядом Бюмина и протянул тому половину буханки, что лежала в сумке с последней остановки в деревне.— Значит так. Пока Адамай спит, мы позаботимся о еде. Уже темно, но лучше запастись заранее.— Оу, мы? Приятно слышать, что меня приняли в группу.Элиатроп фыркнул, создавая портал.— Я тебя с ним наедине не оставлю. Вперёд. Рядом с элиатропом у Бюмина снова развязался язык, однако во время охоты разговаривать было неудобно. Юго молниеносно прыгал по порталам, он не обладал ясным ночным зрением, но, переключившись на внутреннее, смог без труда следовать за потоками энергии, не беспокоясь о преградах на пути. Руки хватались за дерево, а ноги упруго отталкивались от веток и земли, элиатроп и сам не заметил, как улыбается, будто опьянев от струящейся силы внутри. Дышалось легко и свободно, а в ушах свистел пронизывающий ночной ветер, но мальчишка не чувствовал холода — его распирало от жара и азарта. Хотелось соревноваться в скорости с лесными обитателями и перегонять птиц в полёте. Сакриер, следуя за ним по низу, диковато расхохотался и Юго едва не засмеялся в ответ, щуря светящиеся в темноте глаза. Они загнали семейку пиви и разворошили несколько гнёзд. Даже собрали орехов, съестных корешков и ягод — Юго было нетрудно. Он скакал среди чёрной листвы, заползал между больших корней и готов был не останавливаться, но у них попросту не хватало места для того, чтобы набирать много провизии.— За тобой не угнаться, — тяжело дыша, просмеялся сакриер. Он не хотел этого признавать, но он устал.Элиатроп широко улыбнулся, наслаждаясь тем, как потоки ночного воздуха остужают разгорячённое тело. Лес молчал после их вторжения, и только насекомые издавали высокие трели.. . . Обратно они вернулись спустя два с половиной часа, Бюмин уже разделал добычу выданным на время ножом и опять развалился на единственном целом стуле перед печью, глядя, как элиатроп ходит туда-сюда. Он отыскал где-то чугунную кастрюлю и закинул туда найденные ягоды вместе с листьями мяты, чабреца и душицы, оставив это кипятиться: из такого можно было сделать что-то вроде замены чая. Сакриер поел наспех приготовленное мясо, заедая его печённым яйцом и отрубился навзничь, как в прошлый раз. Юго есть не хотелось, он постоянно оглядывался на всё ещё дремавшего Адамая, не зная, чем себя занять. Вышло так, что дракон спал четвёртый час после лечения, а на дворе было уже больше полуночи. От потрескивающей хворостом печи не хватало света и у элиатропа не получалось даже углубиться в заметки.

Все спали, а он ходил как заведённый, лихорадочно сжимая покалывающие энергией пальцы, шум в голове не давал сосредоточится, и не позволял унять приподнятый настрой. Юго сел на пол рядом с Адамаем и попытался восстановить дыхание. Может, брат мог бы помочь ему советом? Он дракон, он понимает в магии, а тем более в драконьей.

Элиатроп протянул руку, в волнении сжимая когтистые пальцы. Сквозь сонную пелену Адамай различил прикосновение и попробовал ответить на это подобие рукопожатия, но тело ещё спало. После нескольких минут борьбы с расслабленным сознанием, он окончательно пробудился и почувствовал себя не в пример бодрее, чем утром. Дракон медленно приоткрыл глаза, улавливая тёмный силуэт брата, отмечая, что в помещении было довольно тепло и создавался некий уют, несмотря на порывы сквозняка.— Как себя чувствуешь? — Юго обрадовался возвращению Ада из мира снов и немного успокоился, приходя в себя.— Намного лучше, — дракон погладил пальцами маленькую ладошку, расслышав лёгкий смешок.

Близнец предложил свежезаваренного травяного чая, налив его в металлическую фляжку, в которой они носили воду. Душистый горячий напиток согревал ещё сильнее, растекаясь внутри тела и приятно обволакивая внутренности.— Пойдём прогуляемся, — элиатроп потянул брата за руку, поднимая с пола и уводя за собой на улицу.

Ночной воздух живительным потоком ворвался в лёгкие, разгоняя последние капельки усталости в голове дракона. Небо было тёмным, покрытое миллиардами звёзд вместе с перистыми облаками, перекрывающими острые края месяца. Юго так и испускал энергию, с некоторой сумятицей пересказывая детали вечера и разгорячённо демонстрируя свою усиленную магию, в какой-то момент даже начав толкать Адамая в бок в шутливой борьбе. Последний ловко подскочил под него, ухватывая за талию, и в ту же секунду элиатроп оказался на плече брата, беспомощно болтая руками. Сдаваться так просто Юго не собирался, открыв портал позади дракона он цепко ухватил его за хвост, оттягивая на себя. Шикнув, Ад принялся щекотать живот мальчишки, пока тот наконец не разжал пальцы от смеха, дёргаясь в старании прекратить невыносимую для него пытку. Дракон скинул его с плеча и, оказавшись на траве, Юго моментально подскочил на ноги, почувствовав неприятно холодную росу, впитавшуюся в ткань. Пара таких заходов поумерили пыл элиатропа. Зябко содрогнувшись, он направил брата обратно к дому, но не внутрь, а на деревянное крыльцо, что жалобно прогнулось под их весом. Они обняли друг друга, крепко прислоняясь чтобы немного согреться в свежем воздухе ночи. Адамай снова ощутил расплывающиеся внутри волны приятного волнения, которое приводило в дрожь его руки. Захотелось прижать брата сильнее, до сводящего с ума жара между ними, как в ту ночь. Он коротко вздохнул, в молчании утыкаясь носом в макушку элиатропа, на что Юго поёжился и поднял голову вверх под горячее дыхание. Дракон мягко поцеловал его в переносицу, прикасаясь пальцами к поднятому подбородку, не желая, чтобы брат отстранялся. Отсчитывая удары сердца, они замерли от смешения чувств, путаясь в ощущениях друг друга, но Адамай засомневался, отворачиваясь в сторону. Ему стало противно от себя, своего эгоистичного желания завладеть Юго, не дав ему возможности выбрать что-то другое. Ревнуя, он неосознанно заставил брата поругаться с Амалией, даже если элиатроп и не сопротивлялся ласкам, то скорее от того, что полностью попадал под влияние чужих эмоций, с трудом различая свои. Было ли это то, чего он хотел? Ад не знал, а потому не мог быть уверен в правильности своих поступков. Адамай отвернулся, а Юго вздохнул полной грудью прохладный ночной воздух, прислушиваясь к своим ощущениям; пляшущей в организме энергии и сердцу, что билось сильно и часто. От чужой вакфу, от пережитых эмоций или от всего сразу? Чувства брата проходили насквозь, смешивались с его собственными, как было с переданной ими друг для друга силой. Элиатроп догадывался, что сомнения дракона связаны именно с этим. В разуме вспышками мелькали собственные переживания: о семье, о принцессе, об их задачах и о совершённых ошибках. Всё это тревожило его постоянным хороводом на протяжении последних лет, лишало сна и не давало покоя, но впервые Юго ощутил нечто близкое к умиротворению.

Он больше не один, Адамай больше не один — они вместе. И от этого страх поступить неверно отступал на второй план.— Так ли это важно? — пробормотал он, вслух заканчивая свои мысли.Когда брат повернулся обратно, Юго протянул к нему руки, привставая на старом крыльце, чтобы их глаза оказались на одном уровне.— Не думаю, что это нормально, но позавчера меня всерьёз волновала мысль о том, что ты не умеешь целоваться, — мальчишка смешливо улыбнулся, глядя, как обескураженно вытягивается лицо напротив. — Если хочешь, я тебя научу.От услышанных слов сердце предательски заколотилось о грудную клетку, с силой разгоняя горячую кровь. Даже не нашлось ответа, и дракон просто уставился на улыбающегося Юго, собирая мысли в одно целое. Элиатроп выжидающе смотрел в ответ, успокаивая и свои разволновавшиеся эмоции. Не будут ли они потом жалеть о содеянном, смотря со смущением друг другу в глаза? Ад понимал, что это не так страшно, по сравнению с тем, что они натворили до этого, подвергая мир опасности, но сомнения не могли пройти бесследно, и ему придётся не раз к ним возвращаться. Позже. Он закрыл глаза подаваясь вперёд, прижавшись к искусанным губам своими, а внутри словно всё скрутило в огромный узел, не давая продохнуть. Улыбаясь тому, как дракон боится быть настойчивым в этом деле, будто ожидая пораниться, Юго медленно целовал, раскрывая губы навстречу в трепетной неловкой ласке, с трудом выдыхая тёплый воздух. Адамай постепенно начал отвечать, повторяя движения и перенимая напор на свою сторону. Им пришлось отстраниться на время, восстанавливая сбившееся дыхание не открывая глаз. Тело мальчишки вздрагивало, стало тяжело стоять на коленях, и он прижимался сильнее, хватаясь руками за крепкую шею. Но, недолго думая, Юго отодвинулся, перекинув ногу через Адамая и уселся прямо на него. Пока последний скованно замер, удивляясь такому внезапному действию, элиатроп взял лицо брата в руки, нежно погладив пальцами плотную чешую.

— Ты такой милый, — прошептал Юго притягивая к себе голову дракона, возобновляя прерванный поцелуй.

От накатившего смущения, Ад готов был провалиться сквозь землю. Так странно было слышать эти слова и так приятно. Он обхватил брата крепко и бережно, принявшись поглаживать массивными ладонями маленькую спину, а ртом поймав прерывистые выдохи.— Сейчас ещё кое-что покажу, — ухмыльнувшись, элиатроп приподнялся на коленях.Начиная целовать, он вдохнул воздух, неосознанно проводя за белыми ушами и затем мягко протолкнул язык между губ брата. Внутри Адамая творилось что-то непонятное, разные эмоции смешивались, бросая то в жар, то в холод, от чего кружилась голова. Драконье пламя начало выходить из-под контроля, распаляясь от бушующих эмоций, а внизу живота потянуло возбуждение, и Ад не знал, куда себя деть, тяжело гоняя воздух лёгкими. Он стал повторять движения языком, направляя его навстречу, касаясь острым кончиком клыков элиатропа. Юго сильнее наклонил голову, показывая, что так поцелуем можно проникнуть глубже и их зубы стукнулись, когда Адамай подался вперёд. Серый дым пополз вверх из ноздрей и, не успев среагировать, он выдохнул струю через рот, разрывая контакт. Не размыкая век, Юго почуял знакомый запах и втянул носом драконий дым, на время задерживая его в лёгких, а после протяжно выпустил воздух, растягивая рот в улыбке. Адамай завороженно за ним наблюдал, снова удивляясь поведению близнеца. Во рту горчило и глаза невольно заслезились от раздражения, а Юго не мог сдержать какого-то пугающего восторга от происходящего. Его сердце колотилось о грудную клетку, отдаваясь лёгким звоном в ушах, тело пробирала волна дрожи, но элиатроп чувствовал себя сильным как никогда. Почти всесильным. Схожее ощущение он испытывал, прикасаясь к элиакубу, а потом обмениваясь с братом вакфу. Сейчас внутренний жар обжигал всё существо, струился вместе с кровью и вместе с энергией.— Я похож на дракона? — шепотом вопросил он, снова притягивая к себе Адамая за голову и цепляясь за его рога.Тот издал рокочущий смешок в ответ, невольно обдавая его остатками дыма и элиатроп закрыл глаза, выдыхая в приоткрытый рот брата. Юго нежно коснулся более твёрдых губ своими, медленно провёл языком, обводя треугольные зубы. Адамай обхватил его крепче, прижимая теснее и с готовностью потянулся навстречу, но мальчишка сомкнул рот, напоследок лёгким укусом оттягивая чужую губу. Затем он вновь приблизился, потёрся носом о плоский нос, едва поцеловал край очерченных губ, дохнув на них горячим дыханием. Ладони вспотели и на коже рук иногда кратко проступали сияющие узоры, Юго стиснул ноги, жмурясь от сладко тянущего напряжения и с улыбкой отвернул лицо, когда брат снова попытался ответить на его недопоцелуй. Дракон недоумённо нахмурился на эту дурашливость, но элиатроп только продолжал весело его дразнить, отодвигаясь — это тоже было что-то вроде негласного состязания. Которое, правда, долго не продлилось. Опять почувствовав подлую щекотку Юго затрясся, несколько секунд честно пытаясь сдержать рвущийся наружу смех. Он дёрнулся руками к лицу, чтобы прикрыть рот и приглушить только начавший зарождаться хохот, но брат опередил его, ловя нетерпеливыми губами. От такого мальчишка не успел вдохнуть, чуть не подавившись и осторожно втянул воздух через нос, лишь затем полноценно отвечая на поцелуй, долгий и глубокий. Язык Адамая, непривычно длинный, заужался к концу, для него не хватало места в обычной полости рта, но Юго не отстранялся, пробуя подстроиться. Дышать уже не получалось и сознание медленно гасло где-то на периферии, а слабеющие пальцы ласково оглаживали чужую шею и линию челюсти. Адамай весь был иным: чешуйчатым, от его высокого роста у элиатропа стала затекать шея, а большие руки, казалось, обхватывали всё тело, так что дракон уже лишь надавливал когтистыми пальцами. Всё было по-другому, но, вместе с тем и трогательно по- родному. Вряд ли это являлось правильным для братьев, но Юго не испытывал сомнений — он всегда поступал исходя из чувств, хотя и дал себе слово меньше кормить эгоизм. Температура тела брата опять поднималась, драконий язык с губами стали ощутимо горячее и тот тяжело разомкнул поцелуй, выдыхая в сторону дым и только тогда Юго смог вздохнуть, хрипло и слабо восстанавливая недостаток кислорода из ночного воздуха. Он упёрся лбом в грудь Ада, часто дыша и смаргивая перед глазами разноцветные вспышки, ощущая, как жарко печёт влажный рот. Пережитое волнение волнами окатывало изнутри вместе с тугим клубком странных и новых ощущений. От подобных впечатлений проказливо-удовлетворённая улыбка сама лезла на лицо.— Миссия выполнена, ученик, — сбивчиво проговорил элиатроп, полуприкрыв веки и смыкая подрагивающие руки на спине дракона. — … Предлагаю прямо сейчас хватать сумку и уходить. Может быть оторвёмся от Бюмина.Адамай фыркнул, растягивая рот в улыбке. Предложение брата было весьма заманчивым, но вряд ли бы он смог прямо сейчас подняться на ноги с дрожащими коленками.

— Дай прийти в себя, — он медленно облизал губы, привыкая ко вкусу чужой слюны.Адамай впервые испытал подобное, ему сложно было дать определение тому спектру чувств и эмоций, что подарил Юго. После бушующего жара просто захотелось нежно обнять брата, прижав к груди трепещущее тело, его даже не особо заботил спящий по ту сторону стены сакриер, который в любой момент мог проснуться и снова начать доставать своим присутствием. Небо на горизонте медленно светлело, пробуждая природу и сообщая путникам – пора. Братья неохотно отстранились друг от друга, теперь неловко отводя взгляды, но от этого лишь нутро приятно щекотало волнением, не давая успокоиться. Быстро допив остатки чая и забрав спрятанную сумку, Юго открыл порталы, приглашая брата сократить расстояние: может быть так им удастся сбить надоедливого преследователя со следа или, хотя бы, оторваться на время. Они быстро проскочили заброшенную деревню, добираясь до основной дороги, ведущую к порталу в Бонта. С каждым прыжком элиатроп всё больше ощущал возрастание энергии, будто разогреваясь как маленький двигатель, подпитываемый от драконьего вакфу.

Преодолели они достаточно большое расстояние, на которое ушло бы больше часа, иди они обычным шагом, и Юго порядком подустал, чувствуя, как иссякает запас магических сил.— Всё, я больше не могу, — элиатроп облокотился сбоку на брата, обхватив его руками.Дракон снял сумку с мальчишеских плеч, перекинув ремень через рога и присел на корточки, расставив руки в стороны в приглашающем жесте. Юго смущённо заулыбался, кончики ушей потеплели, но он с радостью уткнулся в чешуйчатую шею, крепко ухватившись. Адамай удобно подхватил его, поднявшись на ноги, тоже радуясь тому, как всё сейчас получается легко, без лишних слов; им хватало простого нахождения рядом.

В предрассветный час всегда становилось особенно тихо, ночная фауна смолкала, а дневная ещё не проснулась и от этого время будто замирало, скрадывая важность иных забот. Неважно… Да, Юго говорил об этом когда Адамай засомневался, вот только тот момент шёл на поводу у эмоций.— Я и подумать не мог, что так всё получится. Но правильно ли это?.. В отличие от меня ты не колебался, — от воспоминаний о своих прошлых размышлениях, лёгкое настроение пропало, дракон поджал губы.Мальчишеская голова медленно наливалась тяжестью, но элиатропу не хотелось спать. Печаль Адамая казалась чьими-то ледяными руками у висков — сначала пробуждала, а затем сковывала. От неё хотелось отвернуться, спрятав лицо в сгибе тёплой драконьей шеи. От неё так же хотелось спрятать и самого Адамая, но как? Мыслей было много и они устало ворочались, теснились, переплетались, однако Юго не торопился с ответом. С братом они знают друг друга так, словно и не были разлучены при рождении. И, всё же, связь не означала полного принятия: ?Да, вижу, чего ты хочешь и почему, но я с этим не согласен?. Они могли не одобрять действий друг друга, оговаривались и ссорились, порой намеренно старались задеть и обидеть, прекрасно зная, как уязвить посильнее. Это естественно для всех, хотя и в меньшей степени для таких братьев как они. Когда их трения обострились, Алиберт убеждал, что это нормально, всего лишь ещё один малоприятный, но необходимый этап. Отец повторял, что постепенно всё наладится, а Юго так и не узнал, какого это — он надавил слишком сильно и Ад исчез, закрывая их связь. Ни о каком постепенном налаживании больше не шло ни речи. И теперь, когда они воссоединись, всё стало немного другим. Тревожно-трепетным, им страшно обидеть друг друга вновь и потеряться. Если раньше они могли грубовато себя испытывать, то сейчас осторожно переглядывались ?Точно всё хорошо??. Когда Адамай поникал, Юго с трудом сдерживался, чтобы не схватить его за руку, бессвязно прося прощения. Каждая грусть брата колола элиатропа чувством вины, он был уверен, что всё это последствия только его ошибочных поступков.— Не знаю, правильно ли, — Юго тяжело вздохнул, глядя на проплывающую внизу землю. — Я хочу помочь, особенно если… твои сомнения возникли из-за меня. Тебе не должно быть плохо. Это страшно.

Голова заболела сильнее и череп будто крепко сдавили извне, а в горле возник ком. Первостепенной задачей оставалось излечить брата, а дальше они вместе стали бы думать о вызволении своего народа. Впервые за много лет они имеют общие цели, важные, самые главные. Только вместе с близнецом элиатроп вновь чувствовал себя способным что-то сделать, рядом с ним Юго был полноценным и завершенным. Новые чувства уже стали частью их возобновлённой связи, и мальчишка цеплялся за неё как утопающий. Взгляд размывался от мутной пелены, он заторможено отвернул лицо, хотя Адамай и не мог увидеть его глаз.— Ты самое дорогое, что у меня есть, — едва слышно смог пробормотать Юго, смыкая веки. Ему хотелось услышать отклик брата и, одновременно, закрыться, чтобы ничего не узнать, ответ пугал. И элиатроп так его и не услышал — сознание погасло, словно кто-то задул последнюю горящую свечу в темноте.?Самое дорогое?. В груди дракона снова кольнуло, но вместе с тем расплылось и тёплое волнение. Юго тоже был для него самым дорогим братом. Даже после их долгого расставания. Адамай понял, что как бы он не старался выместить свою боль и обиду, Юго всё равно продолжал любить его, многие годы держа вину на себе. Элиатроп расслабленно повис на шее, так и не дождавшись ответа.

— А мне страшно сделать тебе больно, — прошептал дракон, утыкаясь носом в макушку брата.

Они ступали осторожно навстречу друг другу, чувствуя душами настроения и теперь, оказавшись так близко, боятся снова ранить друг друга острыми словами. Но зачем нужны слова, когда они могут говорить прикосновениями без напрасных опасений. Может даже к лучшему, если у них будет такая странная любовь.

Адамай замедлил шаг, придерживая спящего брата — он наблюдал, как медленно пробуждается природа, полнясь новыми звуками и запахами. Бюмин проснулся от тишины в пятом часу, сразу же осознавая, что он один. Тело задеревенело на грубом стуле, но ему и не на таком приходилось засыпать. Печь потухла несколько часов назад, а ветхие стены потрёпанного домишки не удерживали тепло. Громко кряхтя, сакриер встал, сухой ладонью проведя перед глазами и сплюнул прямо в узкую щель дверцы для дров.Почти все дороги отсюда вели в Бонту и он был уверен, что та парочка направлялась именно туда судя по их прежнему маршруту. А ему… Что ж, у Бюмина тоже вариантов особо не было. Он хрустнул костяшками пальцев.. . . Пытаясь вспомнить, где это он, Юго сонно разомкнул глаза под скрип старых колёс телеги. Почему-то сильно пахло рыбой и какими-то старыми носками, мальчишка на это недовольно сморщил нос. Над головой растянулись серые облака, полностью затянувшие небосвод и предвещающие ненастную погоду, а воздух пронизывающе обдувал оголённые ноги, заставляя элиатропа зябко поёжиться. Поморгав тяжёлыми веками, в его поле зрения попало лицо Адамая, и возвышающиеся за ним ящики с бочками. Мысли в голове медленно ворочались, подобно камням, но можно было сразу догадаться, что дракон поймал им попутную телегу.— Словно в королевском классе, — усмехнулся элиатроп, ощущая на своем лбу тяжёлую руку. Голова лежала на коленях брата, Адамай прикрыл его накидкой от прохладного ветра.

— Не ворчи, пешком мы бы ещё долго добирались.

— Что-то меня знобит, — Юго снова поёжился, натягивая на нос тёплую ткань.

— Только попробуй простудиться, — Ад перебирал когтистыми пальцами спутанные русые волосы, и после заявления близнеца попробовал прощупать его температуру, но никакого жара не обнаружил. Телега с мягким скрипом остановилась, качнув путников и хриплый голос старичка попросил сойти пассажиров, забрал он при этом несколько кам.

Прибыли они в перевалочный пункт, где уставшие торговцы или путешественники могли отдохнуть и закупиться необходимой едой, а также нанять транспорт до портала заап ведущего в Бонту. Братья решили отправиться своим ходом, чтобы не тратить денежные сбережения, ведь впереди был ещё долгий путь и целый день на дорогу: они лишь перекусили недорогим завтраком, снова выдвигаясь.

Пасмурное небо никак не хотело распогоживаться, Юго добросовестно закутался в короткую накидку. Адамай же вполне мог вынести небольшую прохладу, надеясь на то, что не пойдёт дождь, однако матушка-природа решила сделать по-своему, обрушивая на землю крупные капли влаги. Братья спустились с дороги, идя вдоль неё через лесную полосу, укрываясь под кронами деревьев, чтобы не сильно промокнуть. Дождик иногда пробивался сквозь густую листву, ударяясь о белую чешую дракона и, спустя некоторое время, Адамай всё-таки полностью намок, обхватив себя руками за плечи в попытках согреться, сдерживая мелкую дрожь. Юго сочувственно предложил свою накидку, на что дракон отказался, напустив на лицо угрюмое выражение, ведь идти им было ещё добрых три часа, если не больше.