Глава 29 (1/1)

Уже лишь своим видом заряженный пистолет в руках Уилла убивал мое сердце, клетку за клеткой. Глаза Дорси были?— без преувеличения?— безумны от ослепляющей ярости. Не возникало сомнений: стоит Руперту сделать неосмотрительное движение?— и Уильям тут же пристрелит его. Оттого я чуть не задохнулся вспышкой нервной боли в момент, когда Руп гуляючи направился в сторону от меня?— очевидно же, чтобы отвести от меня линию огня как можно дальше.—?Присядь, пожалуйста, Кирен,?— мягко произнес он, останавливаясь у стены. —?Ваш гость совсем не в духе; мы же не хотим, чтобы Кирен пострадал, правда? —?обратился он уже к Дорси.Я послушно занял стул, стоящий позади; на его спинке кое-где еще оставался клей от использованного мною скотча. Плечи Дорси слегка опустились, словно теперь он действительно не брал меня в расчет и больше не намеревался пристрелить за пособничество беглому преступнику. Сперва Джастин, теперь Уилл?— погано я разбираюсь в людях…—?Кирен может пострадать только из-за тебя, кусок дерьма,?— прорычал Уильям, и Руперт скривился:—?Фу, как грубо. И этим ртом ты целуешь свою мамочку? Ах, нет, она ведь умерла восемь лет назад, судя по документам…—?Ты взломал защищенные файлы?!..—?…в таком случае, как же матушка Марии Дорси, женщина из ресторана, может быть твоей матерью, малоуважаемый Уильям? —?Сделав ехидно-подозревающее лицо, Руп скрестил руки на груди, будто не было ни пистолета, ни угроз, ни физического превосходства на стороне Дорси.Я слышал это отчетливо: скрежет шестеренок внутри черепа Уилла. Похоже, для него давно уже было привычно извиваться как уж на сковородке, но попавшийся ныне противник оказался слишком умен?— знал, какие вопросы следует задавать, чтобы нанести удар, обойдя хитрую защиту. Пистолет подрагивал от нетерпения: голод антрацитовой стали могли частично, в качестве аперитива, утолить страх Руперта и подчинение, однако снятый с предохранителя ствол остался без десерта. До этих чудовищных минут я был уверен, что мало-мальски научился читать Руперта, смогу ощутить его эмоции, раз мы стали ближе. Наивный влюбленный идиот, как я заблуждался: я понятия не имел, непревзойденно скрывает он свои чувства или действительно не испытывает ровным счетом ничего, словно не осознает смертельной опасности. Чего он столь самонадеянно старается добиться? Вывести Уилла из себя? Да это обернется только худшими последствиями, ведь он вооружен! Неужели раскрытие неизвестной мне правды стоит подобного риска?..—?Что, слишком сложный вопрос? —?с издевкой ухмыльнулся Руп. —?Могу заменить. Например, на ?Каким именем ты назвал бы свою дочь?? или, скажем, ?Как звали твою настоящую мать?? Кирен, ты знаешь ответ на оба этих вопроса.—?Закрой ебало,?— тряхнул пистолетом Уилл.—?И снова грубо… —?буркнул под нос Руперт. Взгляд его темных глаз был направлен на меня, точно вокруг не было никого и ничего другого.?Ответ на оба этих вопроса…? Вопроса два… ответ?— один…—?Мэдисон… —?изрек я, и верхняя губа Дорси по-животному дернулась вверх.Коктейль ?Крестная мать?: мать?— это Мария… Кем, блять, быть нужно, чтобы изменять жене, пока она растит годовалого ребенка?! Да даже если ты ?в шкафу?, нужно до последнего оставаться человеком и либо признаться во всем, поговорить по душам, либо продолжать сидеть за дверями воображаемого гардероба! Но не доводить близкого человека до пограничного состояния, в котором Мария пребывала при нашей встрече… Злость и обида за Марию и Мэдди клокотали внутри меня, обжигали стенки грудной клетки, да только избавиться от этого жидкого яда я не мог: что-что, а усугублять ситуацию не стоит, пока у Уилла в руке пистолет… Но Руперт этого как будто не понимал!—?А сейчас ты, наверное, скажешь, что сношал свою сестру, чтобы твоя ложь не распустилась по нитке,?— съязвил он, отлипнув от стены. Ненормальный! Что он, ради всех святых, делает?!—?Все, что ты городишь тут, бред и не имеет значения,?— не слишком уверенно отмахнулся Уилл. Он сделал шаг вперед по направлению к Рупу, но тот отступил гораздо дальше.—?Тогда позволь побредить немножко. Моя шизофрения говорит мне, что ты явился не один, а с коллегами по службе, которые оцепили все выходы из здания, а также, наверняка, получили мой снимок, ведь я такой фотогеничный! Они ждут какого-то сигнала или поднимутся через определенный временной промежуток?Губы Уилла растянула злорадная улыбка, а глаза сузились от щедрой порции презрения.—?Можешь строить планы побега сколько влезет: во-первых, мы не в боевике, чтобы я делился всей информацией, а во-вторых, никуда тебе не деться, уж поверь. А рыпнешься?— застрелю из самообороны.—?В одном ты прав,?— как ни в чем не бывало подмигнул ему Руперт,?— в боевиках делятся планами?— злодеи. Но ты злодей особенный, молчаливый. —?Плавно, точно танцуя, роняя голову то на правое, то на левое плечо, Руп повернулся к Уиллу спиной с поднятыми к потолку руками. —?А как ты будешь объяснять, что застрелил человека из самообороны, когда он стоял к тебе спиной?Руп шагнул назад?— к Дорси, погрузившемуся на дно вязкого недоумения. Отставной военный отшатнулся, но, услышав стук подошв его сапог, Руперт продолжил невообразимое наступление.—?Ты не сможешь вырвать пистолет! —?выкрикнул Уилл, по-прежнему пятясь.—?Может, я и не хочу. А может, в этом и есть мой план. Может, Кирену необходимо срочно залезть под стол, чтобы в пылу нашей будущей драки его не зацепило. А может?— и это весьма вероятно?— позади тебя натянута леска, о которую ты споткнешься, упадешь, и я вырву у тебя пистолет…Считанные мгновения потребовались мне на то, чтобы сообразить что к чему. Какой стол? Какая драка? Как они вообще могут быть связаны?! Но во время завтрака Клаус залезал под стол?— почему он это сделал?! У этого харизматичного гения все не просто так!Осторожно делая шаг за шагом по направлению к входной двери, Уилл боролся с соблазном обернуться и удостовериться в отсутствии упомянутой лески. Его шальные глаза мелькали белками; он не мог позволить себе отпустить взглядом надвигающегося Руперта больше, чем на долю секунды. Разрываясь между врагом и несуществующей леской, Дорси окончательно потерял из вида меня, и я бесшумно нырнул под стол. Носом я сразу уперся в прилепленный к ножке овальный пульт с одной единственной кнопкой. Я не знал, воспользоваться таинственным устройством сейчас или открепить и ждать сигнала Руперта, но терпение Дорси подошло к концу, и, заслышав вырвавшийся из его горла низкий рык, я вдавил тугую кнопку.Глубоко в стене, слева от входной двери, что-то громко взорвалось?— металлическая решетка вентиляции вылетела с силой пушечного ядра! Она оглушительно загремела о пол; с раскуроченной под потолком стенки ссыпались камни, поднимая удушливую серую пыль. Происходящее успешно отвлекло Дорси: твердо сжимая пистолет, Уильям нацелился сперва на валяющуюся на полу решетку, а через полсекунды?— на стену, за пыльной завесой продолжающую сеять шум катящихся со склона булыжников. За его спиной Руперт припустил к двери, однако Уилл заметил его краем глаза. Пистолет вильнул в сторону Рупа, поставив того перед нелегким выбором: бежать, рискуя словить пулю в спину, или же попытаться выбить оружие из рук Дорси, но сорвать побег. Руперт выбрал второе.Я ничуть не удивился тому, что Руп, легко переключая внимание Уилла, словно через щелчки по тумблерам, нанес Дорси удар по правой ноге прежде, чем заставить выпущенный из его пальцев пистолет гулко отлететь к кухонной мебели; если я уже давно узнал от Уилла о его травме, полученной на службе, то Руперту с его старательностью и любопытством о ней известно больше моего. Проигрывая внушительному весу мышц военного, Руп коснулся лопатками пола. Мощные ручищи испытывали на прочность его кости: за напряженные секунды физических усилий Руперта и отразившейся на его лице ответной боли перед моими глазами всплыло лицо мальчишки, напавшего на психиатра, невзирая на кровоточащие обожженные ноги, но, однозначно, отчаявшегося добиться справедливости или повернуть время вспять…Послышался звонкий треск стекла, осколки посыпались на пол по одежде Уилла?— Дорси обмяк, а я выпустил из охладевших рук разбитую фоторамку. С кряхтящим стоном Руперт скинул с себя тело отключившегося Уилла и сложил руки на груди, тяжело дыша.—?Блять, что за пиздец… —?сорвалось с моих дрожащих губ. —?Я же не убил его, правда?..—?Конечно, нет… —?просипел Руп, поднимаясь. —?Он в обмороке, но может скоро прийти в себя, хотя это и не основная наша проблема. —?Бережно оттеснив меня, Руперт подобрал рамку, взял в руку так, будто собирался вот-вот ею воспользоваться, и аккуратно положил на то же самое место. —?Отлично, теперь они поверят, что его ударил я…Я плохо его слышал: от целого торнадо событий у меня кругом шла голова. Я практически не чувствовал своего тела и боялся, элементарно, упасть, ненадолго потеряв концентрацию на каждой косточке, каждом суставе. Держащийся за бок Руперт сам напоминал торнадо. С завидной энергичностью он ускользнул в мою спальню. Через открытый дверной проем я видел, как он из моего платяного шкафа вытаскивает громоздкую черную сумку, принадлежащую явно не мне.—?Когда ты… —?Я начал говорить, но мысли путались, точно я разом забыл о десятке мелких предметов, которые отправился искать в своей квартире. —?Пульт и… решетка… сумка!..Я всплеснул руками?— и это был потолок моих коммуникативных способностей, но?— чему удивляться?— Руперт понял меня и так.—?Я слишком часто захаживал сюда. Не имею привычки быть безответственным в вопросах собственной безопасности, так что ради личного удобства добавил пару вещей на случай разного. Подоконник,?— махнул он в сторону окна,?— теперь поднимается, как крышка: под ним страховочный трос?— может, тебе когда-нибудь захочется эффектно спуститься из окна. Пользуйся на здоровье, потому как мне, похоже, этот эвакуационный выход не пригодится.Безмолвно торжествуя, он вытащил из сумки вакуумный пакет, после распечатывания которого спальня моментально заполнилась едким запахом гнилых объедков и концентрированной мочи.—?Господи… —?Я прижал руку к лицу, но это мало помогло от вони. —?Что это такое?..—?Мой выход из оцепленного здания,?— гордо ответил Руп.Вытянутые из пакета грязные лохмотья он по-солдатски быстро напялил на себя, затолкал сумку вместе с пакетом обратно в шкаф и засеменил мимо меня к похожей на взорванную петарду вентиляции. Пошарив там рукой, он размазал по лицу накопившуюся, судя по всему, еще со Средневековья пыль, плюнул на ладони, добавил к своеобразному гриму чуток слюны?— и чумазый, в рваном дурнопахнущем тряпье, повернулся к ошарашенному мне.—?Ну? Как я выгляжу? —?развел он руками.—?Ужасно…—?Великолепно!Как газель к водопою, он подскочил к раковине, намочил и спутал волосы, следом припорошив потемневшей пылью и их,?— и вот у меня на кухне стоял уже не молодой обаятельный мужчина, а бездомный оборванец, на которого было отвратно смотреть.—?Я… я не понимаю…—?Кирен, слушай меня внимательно. —?Руперт приблизился вплотную, его руки дернулись к моим плечам, но вовремя остановились, чтобы не оставить на одежде черных следов. —?В любой момент нам могут повстречаться люди Дорси. Он их не позвал наверх, полагаю, только потому, что не хотел вспугнуть тебя и меня заодно, если бы я здесь оказался. Возможно, он также хотел учинить вендетту без свидетелей, позаботиться о том, чтобы ни я, ни ты не донесли на него Марии?— это уже мои домыслы. Если по пути вниз ты увидишь недружелюбно настроенных людей с оружием, ты забываешь, что я рядом, забываешь, что мы знакомы, и начинаешь истошно звать на помощь, потому что беглый преступник оглушил Дорси и скрылся где-то на верхних этажах. Ты все понял?—?Да…—?Отлично! Держись от меня позади в пяти шагах.Вместе, но как бы порознь, мы выбежали на лестничную клетку и помчались по ступеням вниз. Из других квартир высовывались заинтригованные головы, смельчаки покидали свои безопасные жилища целиком, чтобы попытаться разобраться в том, что это был за ужасающий грохот и не следует ли эвакуироваться. Несколько человек, завидев спешащих нас, тоже побежали на выход, подгоняемые страхом за собственные жизни. Снизу нам навстречу неслась пара вооруженных широкоплечих мужчин, и запаниковавшие соседи выиграли для Руперта несколько секунд. В образовавшейся на лестнице толкотне я потерял его из вида; как и было приказано, я реалистично отыграл перед незнакомцами с военной выправкой сильнейшее волнение за брошенного в квартире Дорси?— коллеги Уилла рванули наверх, грубо расталкивая перепуганных людей. Бойко они пронеслись мимо бродяги, прикорнувшего в углу у чьей-то двери, скрылись из вида за новой порцией эвакуирующихся жильцов, и только тогда оборванец вскочил как ужаленный и устремился вниз, уводя меня за собой. В небольшой, но ?слипшейся? толпе мы благополучно выбрались на улицу и в одиночку прошмыгнули за дом, к которому уже, раздирая воздух сиренами, подъезжали пожарная и полицейская машины. Перемазанная грязью рука Рупа сжимала мою ладонь, и вместе, точно гребаные Бонни и Клайд, мы скрывались с места преступления, хитроумно рвали когти…Сирены и усиленные рупором просьбы полицейских не паниковать стремительно затихали. Руперт вел меня темными узкими переулками, о существовании которых я и не подозревал. Мы остановились, кажется, лишь в нескольких кварталах от моего дома: нас окружали заполненные мусорные баки, темно-красные кирпичные стены и колкие взгляды недовольных бездомных котов. Небывалым рывком Руп отодвинул синий мусорный контейнер и из-под завалов мятого картона и крошащегося пенопласта выудил очередную черную сумку.—?Хорошо, что она здесь,?— облегченно рассмеялся он. —?Пару таких моих заначек кто-то прибрал к рукам.Пока он деловито рылся в сумке, я осторожно присел на ободранный вспоротый стул и попытался унять сильнейшую дрожь во всех конечностях. Конечно же, у меня ничего не вышло… Руп тем временем скинул зловонную маскировку и малопривлекательным комом забросил в мусорный бак. В его сумке ?на случай разного? оказалась бутылка воды, при помощи которой он отмыл и руки, и лицо; концентрированный одеколон, (О чудо!) перебивший все былые отталкивающие ?ароматы?. Со скоростью актера, выступающего на Бродвее, Руперт облачился в изысканный светло-серый костюм, затянул на шее лососевый галстук и завершил перевоплощение самым реалистичным париком, который я только видел. ?Грязно-блондинистые? волосы были опрятно зачесаны назад, и их темные — ближе к корням — тона позволяли не выделяться выразительным черным бровям Рупа. Ни от бродяги, ни от Клауса Шлаухайта в Руперте не осталось ни следа!Из переулка на светлую людную улицу мы вышли спокойно и прогулочным шагом направились к десятиэтажному отелю, отражающему солнечные лучи сотнями окон. Как ни старался, я не мог избавиться от ошарашенного выражения лица, для Руперта же такой проблемы не существовало. Малость неловко он обхватил меня за плечо, я непроизвольно обнял его одной рукой вокруг пояса, и?— парочкой усталых любовников?— мы перешли дорогу у светофора и через двойные стеклянные двери вошли в холодный мраморный зал.Стоящая за стойкой регистрации девушка в изумрудной униформе приветливо улыбнулась, и Руперт протянул ей взятые из кармана пиджака документы.—?Здравствуйтэ,?— с каким-то из европейских акцентов поздоровался Руп. —?Вчэра я просил сохранитъ клуч-карту от моэго номэра.Девушка выдрессированно улыбнулась шире, заглянула в отданные ей документы и практически сразу вернула их вместе с картой.—?Приятного отдыха, сеньор Санти!—?Спаси-ибо!?— подмигнул ей Руп, и вместе, так и не расцепив объятий, мы покинули холл на лифте.В пустой зеркальной кабине мы с Рупертом были одни. Весь пережитый за последние дни стресс собирался в огромный тяжелый сгусток, давящий мне на сердце, и бесконечные зеркальные поверхности только усугубляли мое шаткое состояние. Прикосновения Рупа в образе совершенно иного человека ошпарили щеки, но отстраняться я то ли не мог, то ли не хотел. Прикрыв глаза, я рисовал перед собой моего Руперта?— такого, каким он был со мной этой ночью и блаженное, хмельное утро. Отчаянно я целовал его горячие губы, будто в них и заключалась теперь сама жизнь. Что же… очевидно, для меня отныне все так и будет…Я следовал за Рупертом в номер на ватных ногах, сознание было в тумане. Без единой мысли в голове глядя в высокий белоснежный потолок, я лежал на двухместной постели; на мое тело волнами нахлынывала боль. Ныла спина, болели ноги, просто раскалывалась голова!.. Я желал заснуть на этой удобной кровати, откинуть хотя бы на время все свои печали, но копошение Руперта в еще одной сумке вернуло меня в похожую на пытку реальность.—?Что ты делаешь?.. —?обессиленно промямлил я.Он поднял голову, улыбнулся виновато, чем в мгновение ока зарядил меня электрической яростью.—?ТОЛЬКО, БЛЯТЬ, НЕ ГОВОРИ, ЧТО УЕЗЖАЕШЬ! С ЧЕГО ВДРУГ ЭТА ВИНА?!—?Кирен… Позже у меня уже не будет возможности сбежать из страны… Ты слышал Дорси: все мои прегрешения всплывают на поверхность. Пока еще я могу уехать под другой личиной, но после сделать это будет труднее в разы.—?Отлично,?— саркастично бросил я и поднялся с кровати. —?Тогда я еду с тобой.—?Боюсь, это невозможно. У меня нет поддельных документов для тебя, а на создание новых уйдет слишком много времени?— любой час сейчас на вес золота.—?То есть ты меня бросаешь?.. —?не верил я своим ушам. После всего, что было?!.. Да как он…Руперт постарался подступить ко мне, щадяще я толкал его в грудь, не способный передвигать ногами, чтобы выбежать из номера или отойти к стене. Это истерическое препирательство продлилось, от силы, десять секунд?— и Руп прижал меня к себе в тесных объятиях. Тепло его тела душило меня, слезы бесконтрольно рвались наружу, щипали глаза.—?Ты… Да каким же гадом бесчувственным нужно быть, чтобы поступать так со мной?..—?Кирен… —?прошептал Руп, и согретый его дыханием воздух ранил мою голову до сдавленного крика чистой безнадежности.—?Не смей повторять мое имя!.. Ты бегал за мной как привязанный, в покое не оставлял, даже когда я умолял тебя это сделать!.. Приковал меня к себе?— и теперь бросаешь?!.. НАХУЙ ТАКИЕ ОТНОШЕНИЯ!?— глухо выкрикнул я в его рубашку. —?И привязанность такую… нахуй…—?Кир,?— бесстыдно позвал он, гладя мою содрогающуюся от рыданий спину,?— за тобой будут следить. Долгое время?— пока окончательно не убедятся, что я больше не связываюсь с тобой. Только после этого будет возможно увидеться… и то не на территории этой страны. Даже от Канады мне стоит держаться подальше, вообще от этого континента… Я знаю, что будет: история идет по кругу?— то же было в Англии…—?И сколько это?— ?долго?? —?зло спросил я, оторвав лоб от его спокойного плеча.—?Год. Может, больше.—?Ха,?— подняла во мне голову истерика. —?И что, через год ты свяжешься со мной?—?Нет… Если я это сделаю, отсчет начнется сначала. Ты не будешь знать, где меня искать. Только поэтому и останешься в безопасности. Я дам тебе достаточно денег на самого лучшего адвоката, если потребуется отстаивать твою непричастность к нападению на Дорси в суде…—?Спасибо, не нуждаюсь,?— оттолкнул его я. —?С чем с чем, а с деньгами у меня проблем нет.Руп смотрел на меня с жалостью, иглой проникающей в самое сердце. Мое лицо блестело от слез, на подбородке я все еще чувствовал эти жгучие капли, но если бы напряг безвольно повисшие руки, тут же показал бы Руперту свою дрожь. Почему-то обнажение слабости сейчас казалось недопустимым…—?Как я найду тебя через год?.. —?убито простонал я, не имеющий достаточно мужества для того, чтобы взглянуть Рупу в глаза.—?Я об этом позаботился, не переживай. Ты умный?— ты сможешь… —?Он поднял треклятую сумку и остановился возле меня, так и не дойдя до двери. —?Мне пора… Мне правда очень ж…—?Не смей,?— осек его я. Холодные пальцы дотянулись до его горячей руки?— и стало только больнее… —?Не смей делать из этого разговора прощание… Скажешь все через год… Я тебя и из-под земли достану…Брякнув громкую фразу, я чуть не разрыдался у его ног: ?…из-под земли…??— блять, да он же умереть к этому времени может! ГОСПОДИ, ЗА ЧТО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ЕМУ И МНЕ ВОТ ЭТО ВСЕ?!..—?Иди…?—?разомкнул я дрожащие губы. —?Тебе пора…Живой жар, забирающийся прямо под кожу, нехотя оставил лед моей руки. Я уставился в пол, из последних сил сдерживая рев. Краем глаза я видел, как любимый силуэт подходит к двери, ненадолго замирает на пороге…—?Я люблю тебя… —?услышал я глубокий измученный голос.Я шевелил губами, напрягал сдавленное рыданиями горло, но не сумел извлечь ни звука. Руперт так и ушел…Беззвучно плача взахлеб, я опустился на пол рядом с кроватью и обнял себя за плечи?— поймал остаток родного тепла… Из груди изливались сплошные стоны умирающего под пытками человека. Через тонкую грязную ткань ногти раздирали руки и плечи: я надеялся перекрыть свою потерю физической болью, но все происходило наоборот. Повалившись набок, я ронял на пол непрекращающиеся слезы; разум терзала всего одна мысль…Пожалуйста… умоляю… только не умирай…