Глава 21 (1/1)

По салону, освещенному блеклыми желтоватыми электрическими лучами, разливалось монотонное бормотание мотора. На лобовое стекло давила темнота: не знаю, как Клаус различал узкую дорожку с частоколом кривых деревьев по бокам, но раз мы пока не въехали в ствол, как-то ему все же видеть в потемках удавалось. Горящие фары мало чем могли помочь?— их свет словно бы сталкивался с невидимой преградой и мерк, едва оставив поверхность рифленого стекла. Мой ремень безопасности не был излишне туг, но на грудь что-то необычайно сильно давило?— до ноющей боли в ребрах. Лишь через десять минут после начала нашей поездки обратно, в город, я понял: давление исходило не извне, а изнутри моего тела: сердце вбивалось в грудину, не жалея ни себя, ни костей, и в такт этим ударам самую малость содрогался весь я, до кончиков пальцев. Однако, похоже, иссушающее напряжение испытывал только я.Руки Клауса расслабленно держали руль неполным хватом на десять и два часа. Периодически он убирал левую руку и подпирал ею голову, будто вождение представляло для него невозможную рутину и скуку. Некая возвышенная грациозность его движений, которую я мог наблюдать, когда Клаус носил костюмы, развеялась без остатка; никогда прежде мне не доводилось встречать человека, способного менять личины с такой восхитительной погруженностью. В зависимости от выбранной роли, перестраивался, казалось, весь его внутренний мир. Глядя на Клауса в этом по-бытовому брутальном образе, я дивился двум вещам. Во-первых, я не чувствовал, что уместным будет по-прежнему называть его Клаусом. Нет, ?Клаус? носит невзрачные потрепанные костюмы, он самобытен во всем, и от каждого его жеста разит аристократичностью и утонченностью. Сейчас слева от меня сидел другой человек: за непроницаемой маской рядового отстраненного таксиста я даже не чувствовал след Клауса. А во-вторых… никогда бы не подумал, что мне придется сопротивляться страстному желанию оказаться в объятиях, по сути, незнакомца. Откуда берет истоки это притяжение? От внешней холодности Клауса в любом его амплуа? От моего восхищения им, ставшего уже в чем-то фанатичным?.. В этот миг, не отличающийся от бесконечности прочих, мне нравилось в Клаусе все: складки на его черных брюках, блеск на пряжке ремня, мерно вздымающаяся грудь, стиснутая футболкой со следами травы, на которую я его повалил… Если Клаус, не отвлекаясь, следил за дорогой, то я с той же сосредоточенностью не отводил глаз от него.Тем временем левая рука моего водителя достала из-под правого рукава футболки помятую моим телом пачку сигарет, ловко отщелкнула картонную крышку, вытянула одну сигарету и сунула ее хозяину промеж губ. Сама пачка отправилась на приборную панель, где затерялась в разноцветных фантиках и обрывках каких-то бумаг.—?Ты куришь? —?удивился я?— но не больше, чем сам Клаус моему вопросу.—?Нет. С чего Вы взяли?—?С того, что ты сейчас говоришь с сигаретой во рту.Выдернув незажженную сигарету, Клаус выбросил ее в приоткрытое окно.—?Когда ради выживания требуется как можно глубже проникнуться ролью, происходит вот это,?— пояснил он, так и не одарив меня желанным взглядом.—?Тебе не требуется больше притворяться кем бы то ни было рядом со мной.Авто свернуло с грунтовки на ровную заасфальтированную дорогу, но мотор тише звучать не стал. Он порыкивал, словно раненый зверь, порой заходясь бурлящим кашлем,?— и либо это стало причиной для хмурого лица Клауса, либо нечто в моих словах. Я не решился спросить, ведь знал: если он стремится избежать какой-то темы, не даст мне ответа в любом случае. Как тогда, на поляне, оставшейся далеко позади… Что с ним? Откуда огонь в его голове?.. Когда-нибудь я сумею приблизиться к нему настолько, чтобы узнать даже это? Или раньше Клаус потеряет ко мне интерес и бесследно исчезнет из моей жизни?..Похожий на выстрел хлопок у самой земли заставил нас вздрогнуть, машину начало заносить, мои пальцы до боли вцепились в тканевое сиденье; Клаус выкрутил руль, и такси вскоре замерло поперек нашей полосы?— посреди абсолютно пустынной дороги. Мое бедное сердце вспорхнуло так, будто его приложило подушкой безопасности, надувшейся в груди. Руки оставили сиденье?в покое?— под ногтями виднелись обрывки серых ниток. Но Клаус, как и практически всегда, был объят эмоциями совсем незначительно. Возведя глаза к крыше машины, он засосал правую половину своей нижней губы и с громким чмоком ее отпустил. Этот короткий влажный звук был наполнен ярким раздражением и всем спектром не высказанных ругательств.—?Запаски нет? —?приходя в себя, спросил я. Обращенный ко мне взгляд Клауса был весьма красноречив.—?Я избавился от нее, чтобы Вам было комфортнее в багажнике.—?Какая забота,?— кратко рассмеялся я и отстегнул свой ремень безопасности. Последнее сделал и Клаус. —?Так мы теперь застряли ночью на безлюдной дороге далеко от города?—?Ну,?— покряхтел он, доставая из левого кармана брюк мой мобильный телефон, изъятый при похищении, и протягивая его мне,?— у нас есть оба наших сотовых, но не самая лучшая идея?— вызывать помощь для угнанной машины. Проще дождаться, когда проезжающие в сторону города подбросят нас.—?И мы что, просто бросим такси на этой дороге?..—?Потом я сообщу точные координаты компании-владельцу. Хотя, вероятно, раньше авто отбуксируют на штрафстоянку: мы все-таки полосу блокировали.Он говорил об угоне так же спокойно, как если бы речь шла о мытье посуды. Подобное должно бы пугать, но?— я смотрел в его глаза, куда снаружи закралась ночь, и не испытывал ни толики страха. Лишь нарастающее всеобъемлющее возбуждение…—?Похоже, для тебя правонарушения стали неотъемлемой составляющей будней. Совершал все, кроме убийств и пыток? —?усмехнулся я.—?Все, кроме убийств,?— без намека на сожаление поправил меня Клаус,?— только это были не пытки, а наказание.Его тон напомнил мне отрывок беседы, которую, я думал, давным давно позабыл…—?В кафе, когда мы встретились, ты спросил меня, наказал ли я своего бывшего за измену. Я сказал, что да, а ты задал вопрос следом, стало ли мне лучше после этого…—?Вы ответили: ?Нет?.—?То, что ты произнес потом… —?На моих губах плясала улыбка чистого озарения. В мгновения инсайта все тело охватывала легкость, и осознание новой?— пусть даже самой незначительной! —?истины сияло внутри, разливаясь теплом. Только с Клаусом я чувствую, что могу быть настолько умен… Его собственный гений заразен, как эйфория; его загадки, втиснутые чуть ли не в каждое слово, ускоряют движение крови в моих жилах, наполняют работой разума все, даже вздох…—?Я запоминаю, что говорите Вы, Кирен, но не то, что говорю я сам.До чего же забавно: я делаю с точностью наоборот…—?Тогда ты сказал мне: ?Значит, недостаточно наказали?. Эта фраза?— в ней было столько… знания! Личного опыта. Кого и за что ты наказывал, Клаус?—?За всю жизнь? —?ухмыльнулся он в сторону шумящего черного леса. —?И не упомнить. Я привык отвечать людям той же монетой, особенно если те, кого они ранили, не способны сами постоять за себя.В ответ я смог выдавить только кивок. В меру своей испорченности, я полагал услышать нечто ужасное, от чего бы мурашки побежали по спине. Но… несмотря на длинный список совершенных им преступлений, человек, сидящий по левую руку от меня, выглядел… безгрешным. Вступаться за нуждающихся в отмщении?— терпеть в школьные годы издевки одноклассников. Я чувствовал связь между первым и вторым, но не хотел поднимать тему, от которой Клаус испытал бы незаслуженную боль.—?Как Вы наказали его? —?нарушил тишину бархат его голоса, и я поднял взгляд с ручника на выразительные темные глаза. —?Вашего бывшего партнера.До боли я закусил губу. Мне не было жаль Джастина и не было стыдно перед ним. Однако, по неизвестной мне причине, сейчас я испытывал сильнейший приступ стыда?— из-за Клауса, который не знал. Нет, разумеется, его ?все? в ответ на мой вопрос: ?Что ты вообще обо мне знаешь?? было всего лишь эффектным жестом, не более. Невозможно знать абсолютно все о другом человеке. Но… если он не знает этого… то, возможно, не в курсе и… про мою мать… И тогда какое право я имею рассчитывать на что-то большее с его стороны, чем спортивный интерес, который ныне не дает Клаусу отдалиться?.. Он сказал, что любит меня… но разве такой, как он, может любить такого, как я?..Левая ладонь Клауса ласково обожгла мою щеку. Я разомкнул губы, чтобы ответить, но не сумел найти в себе силы обозначить поступок, способный разочаровать его.—?Я не должен был спрашивать?..Я медленно прикрыл глаза, и наши лбы соприкоснулись; светлые и темные перья наших волос пересеклись. Вторая рука Клауса мягко легла на другую мою щеку, и я накрыл его кисти своими.—?Ты… когда-нибудь насиловал?.. —?подрагивающим шепотом вымолвил я.—?Не могу представить, чтобы Вы кого-то изнасиловали, Кирен, даже будучи вне себя от злости.—?Но ведь именно это, по сути, я и сделал в тот раз… Вынудил своего бывшего любовника лечь без подготовки под того, кого он втайне от меня ебал… Мне не требуется спрашивать у тебя, плохой ли я человек, хотя это и рвется наружу; я и сам знаю, что поступил гадко, неправильно. Но почему-то понял это только в тот момент, когда ты меня об этом спросил…?Ты… разочарован во мне?..??Ты испытываешь ко мне отвращение?..??Продолжаешь сжимать мое лицо только для того, чтобы не обидеть?! Потому что отдернуть руки сейчас будет слишком грубо?..??Клаус, я больше не нравлюсь тебе?..?Один и тот же непрестанно трансформирующийся вопрос крутился на языке?— но как же я могу озвучить это, если не переживу, услышав ?Да??..—?Если Вам действительно интересно, то нечто подобное изнасилованию я совершал… —?пробирающим до костей шепотом признался Клаус, и по моему телу от его ладоней прокатилась раскаленная волна желания: находиться в руках мужчины, способного взять меня силой… Одного этого уже было достаточно, чтобы кровь неспешно начала приливать к члену… —?Кто-то считает, что возбуждения партнера достаточно, чтобы не считать навязанный секс изнасилованием?— они в корне неправы. Человеческое тело запрограммировано отвечать на ласки, но психика работает не так. —?Его левая ладонь переместилась с щеки на затылок, лишая меня возможности отодвинуться, а правая двинулась вниз. Дыхание участилось, стоило теплу чужого тела спуститься по шее к груди, и я механически облизал губы. —?Возбудиться от прикосновений может каждый. Но только действительно жаждущий их человек потянется за рукой… —?Пальцы Клауса чуть отстранились, и я глубоко вздохнул?— грудь сама подалась за его ладонью. Тихий, с придыханием смех согрел мой слух:?— Вы тянетесь ко мне, Кирен… Я бы мог овладеть Вами сейчас, зажать рот Вам рукой, разорвать на Вас одежду?— и это было бы изнасилованием лишь отчасти, правда же? Скорее, заманчивая игра. Только такой вид сексуального насилия приемлем.Так, значит, вот что тебе нужно: не полное сопротивление?— борьба пошлых потаенных желаний и привыкшего отказывать разума. А мне нужен ты… Наконец-то я понял, что должен делать…Ощутимая пощечина шлепком прорезала воздух, и сдавшийся недоумению Клаус отстранился. Воспользовавшись бурлением его мыслей, я опустил спинку своего кресла, перебрался на заднее сиденье и вжался в дверцу машины спиной.—?Не смей ко мне прикасаться… —?прошипел я, сведя брови в отлично разыгранном гневе. —?Открой дверь! Выпусти меня немедленно!Мой мнимый насильник деликатно отвернулся к лобовухе, чтобы полностью скрыть беззвучный смех, вызванный не столько моим реалистичным исполнением, сколько содержимым озвученных слов: двери такси не были заблокированы?— открывай и выходи! Но тебе ведь именно это нужно?— непокорность, подавляющая страсть… Тихо скрипнуло пассажирское сиденье?— двигаясь, как готовящийся к нападению тигр, Клаус перебрался ко мне, и я сглотнул от страха, окончательно вжившись в роль.—?Для того, кто пытается сбежать, у Вас слишком широко разведены ноги, Кирен…Его пальцы скользнули по щиколотке, оголенной по вине задравшейся штанины. Я дернул ногой, силясь скинуть руку Клауса, но горячее кольцо сжалось на коже, точно захлопнувшийся капкан на лапе неосторожной жертвы.—?Даже если и так?— это не значит, что я хочу, чтобы ты оказался между ними! Пошел прочь!..С силой дернув за стиснутую щиколотку, Клаус уложил меня спиной на сиденье, и от неожиданности я проронил вскрик. Вес его тела навалился на меня до мучительного томления в паху. Через брюки мой член упирался в низ его живота?— изо всех сил я сдерживал желание тереться о него, как пес о ногу хозяина. Моя воля… Мой самоконтроль… Мое здравомыслие… Все это?— то, чем давно уже завладел Клаус… Потянув меня сзади за волосы, он запрокинул мою голову и провел языком по шее. Губы сомкнулись, вбирая кожу, и я застонал в потолок сквозь тесно сведенные зубы. Клаус оторвался от моей шеи резко?— очень скоро это место расцветит засос, более щадящая метка, чем укус. Я попытался рыпнуться под своим обожаемым сталкером, но лишь прижался грудью к его груди?— и моя похоть вспыхнула с новой силой. Будь грубее: ударь, если хочешь, оставь следы от зубов под ключицами, на боках или бедрах… Вставь мне?— пусть машина качается, пусть все вокруг исполосуют царапины от моих ногтей! Трахай меня так, чтобы я рыдал от наслаждения быть под тобой!.. Мои ноги сами собой скрестились за его спиной, и дыхание Клауса отозвалось дрожью во всем моем теле:—?Вам слишком это нравится, Кирен…Выписав ему вторую затрещину, я оттолкнул Клауса, перевернулся на живот и раскрыл дверь машины. Спуститься с сиденья, к своему счастью, я не успел: мои ладони уперлись в холодный шершавый асфальт, как вдруг пальцы Клауса вжались в поясницу. Свободной рукой он рывком ослабил ремень и спустил с меня брюки вместе с боксерами. Мой член уткнулся в грубую ткань сиденья, тотчас оставив на ней горячий влажный след. Ночной прохладный ветер подул в лицо: блять, я как будто с голой задницей на улице?— в окружении прохожих и машин собираюсь ебаться!.. Почему это меня еще больше распаляет?! Звякнула пряжка ремня Клауса, зашумела молния… Но я не мог пошевелиться: его левая рука, до белизны кожи вцепившаяся в мой бок, не давала мне ни сползти на асфальт, ни забраться обратно в салон. Поздно… Нежная плоть скользнула меж моих ягодиц?— твердый член методично всей длиной терся об анус, расслабляя подрагивающие мышцы.—?О, мой Бог… —?сорвалось с моих губ, пересохших от постоянных глубоких вдохов. Глаза закрывались сами собой; все мысли смешались от головокружения. Кажется, подо мной стало еще мокрее от предэякулята. —?Хватит… По…жалуйста… Отпусти меня… —?стонал я.Только не останавливайся, умоляю!.. Каждое новое скольжение члена Клауса разбивало вновь и вновь возрождающуюся надежду, что вот-вот его головка станет напористо растягивать меня, проникая все глубже. Пусть будет больно, пусть ты порвешь меня, словно девственника! —?мне уже плевать! Только войди в меня, заполни собой…Потянув за волосы на затылке, Клаус довел меня до истомы пламенными поцелуями в шею. Его бедра не останавливались, не сбавляли темп; правая рука нырнула под мою рубашку, чтобы массировать грудные мышцы и соски; предплечье гладило чувствительные ребра, влажный язык Клауса обвел каждый поворот моего правого уха, и под таким фейерверком ощущений тело полностью сдалось. Окончательно тая под ним, я надрывно стонал в лесную тишь. Сперма забрызгала сиденье и край рубашки. Клаус не прекращал поступательные движения еще с десяток секунд. Его рука стремительно высвободилась из-под моей одежды, и, томно постанывая, он кончил в собственную ладонь.—?Как… как такое вообще… возможно… —?тщетно пытался отдышаться я. Голова была никакая, руки слабели, и если бы Клаус не втянул меня на сиденье, я бы разбил лицо об асфальт. —?Я ж никогда… совсем не трогая член… не кончал…Сидя поверх моих бедер, Клаус откинул голову назад. Из его часто расширяющейся груди вырывалось не то хрипящее дыхание, не то приглушенный смех. В кулаке он сжимал сперму, плавно стекающую на запястье. Перевернувшись на спину, я притянул его руку к своему лицу и слизал крупные капли, стремящиеся уже к его локтю. Мой язык настойчиво пробивался сквозь пальцы Клауса. Во рту разливалась сладостная горечь. Глядя на меня сверху вниз, Клаус разжал кулак и позволил вылизать его руку. Я тщательно вычистил подушечки пальцев, переводя взгляд с протянутой мне ладони на властный взор Клауса?— и обратно.—?Почему ты не вошел в меня? —?наконец решился спросить я. Пока он говорил, я неустанно целовал его руку, мокрую от моей слюны.—?Потому что у меня нет с собой презерватива. Как и у Вас после того, как Вы разорвали свои последние отношения.Не удивлен, что он знает и это…—?Ты приволок меня в лес в багажнике, даже не допуская, что у нас будет секс?—?Я не предполагал, что поцелую Вас?— нечего зарекаться о большем.Мил… Мил… Он?— бесконечно милый…О, разве можно быть влюбленным в большей степени, чем я сейчас?..—?Пока нас не спасут, нам нужно как-то коротать время…—?И у Вас, смотрю, есть идея,?— улыбнулся Клаус, вытирая руку о штаны.—?Да. Причем весьма приятная.И мой взгляд спустился к его губам…