Глава 14 (1/1)

Стоя в ванной комнате перед висящим над раковиной зеркалом, я не мог заставить себя отвести глаза… Пальцы с неистовой нежностью сжимали висящий на шее медальон, стекло и металл холодили кожу, но и согревали сердце.Я знаю… Знаю, что давно уже не тот маленький мальчик, что ждал на пороге детского сада, когда же за ним придут?— но вместо любимого улыбающегося лица увидел высокую чернокожую женщину в строгом костюме: сердобольная незнакомка из службы опеки протянула руку и сказала, что позаботится обо мне… У меня было предостаточно времени, чтобы примириться с потерей, но сейчас, дотрагиваясь до медальона, столь похожего на ее, я не мог сдержать слез. Ведь это моя мама… Новая память о ней… Из-за влаги на ресницах все перед глазами расплывалось, и порой в отражении я мог увидеть ее, улыбающуюся со слезами на глазах?— так же, как и я. То, что я так сильно на нее похож, делало меня счастливым, но и причиняло боль в то же самое время. Вспоминать о кромешном духовном одиночестве, всякий раз завидев свое отражение… очень непросто… Но с самого детства удивительное сходство дарило спокойствие и тепло, как если бы через него она оберегала меня, присматривала за мной с Неба…Печально усмехнувшись собственным детским мыслям, я вытер покрасневшее лицо рукавом и спрятал медальон под одежду. Я никогда не носил распятие, хотя, помню, мама пыталась приучить меня молиться перед сном. Может быть, тогда я и верил в Бога, но с ее смертью мне стало просто все равно, есть он где-то там или нет… До сих пор я зол на него и обижен. Я не надену крестик, даже если меня об этом очень попросят,?— но с радостью буду носить этот медальон, как символ моей веры в ее вечную заботу. И памяти о ней…Выключив свет в ванной, я обошел кухонный стол с ее фотографией и медленно лег на диван. Болела голова от долгих слез и едва сдерживаемых эмоций: сколько бы соленой воды я из себя ни исторг, этот невиданный ком смешавшейся грусти, тоски и счастья не уменьшался. Он распирал сердце, мешая ему биться в привычном ритме, давил легкие, отчего мои вдохи получались неглубокими и рваными. Так всегда во время рыданий, даже если они только внутри…Усталый, измученный переживаниями взор двинулся в сторону книжного шкафа, на самый его верх, к толстой кожаной обложке, обнимающей жесткие пустые страницы. Клаус сделал мне самый прекрасный подарок из всех!.. Возможно, я смогу отплатить ему тем же… Дважды.***У двери, ведущей в кабинет Уилла, я неосознанно прижимал ладонь к месту, где под рубашкой покоился бесценный медальон. Дверь открылась, и в коридор вышла сурового вида женщина средних лет в красном брючном костюме, провожаемая Дорси до холла охранного агентства.—?Надеюсь, эта беседа изменит хоть что-то по итогу,?— недовольно сказала она и окатила Уильяма ледяным раздраженным взглядом. —?Вечерами и ночами ты должен быть не здесь…Он сдержанно кивнул, дождался, пока неприятная особа удалится, и, приветливо кивнув мне, пригласил пройти в кабинет. Заняв место для посетителей, я наконец отпустил прикрытый одеждой медальон; Дорси сел за стол.—?Очень рад Вас видеть, Кирен,?— очаровательно улыбнулся вояка. —?Уже ознакомились со всей информацией, собранной на Вашего сталкера?—?Да и… —?Сделав глубокий успокаивающий вдох, я продолжил:?— …если честно, я хочу отказаться от услуг Вашего агентства. Я больше не боюсь за свою безопасность?— этот человек мне никак не навредит.Лицо Уилла исказилось недоумением с примесью злости.—?Кирен, да что с Вами?! Он сжег свою семью!..—?Нет, он этого не делал.—?Это он так сказал?! Вы говорили с ним?!—?Нет. Но я верю в его невиновность.Уильям фыркнул, откинувшись на спинку скрипнувшего офисного стула. Я заговорил прежде, чем он успел открыть рот.—?И я здесь?— совершенно точно?— не для того, чтобы спорить или кого-то переубеждать. Уилл, я пришел как клиент. В рамках этого разговора между нами чисто профессиональные отношения. И, как клиент, я отказываюсь от предоставляемых Вашим агентством услуг, так как в них больше нет необходимости.С тяжелым вздохом Уильям встал, обошел громоздкий стол и присел на соседний стул. Его большие теплые руки бережно сжали мои, и я склонился чуть ближе?— то же сделал и он.—?Мне сложно держаться в рамках чисто профессиональных отношений, Кирен, когда Вы делаете подобные заявления. Потому что я боюсь за Вас. Психопаты могут быть невероятно убедительными, и, клюнув на их удочку всего раз, Вы уже оказываетесь в смертельной опасности. Я, конечно, могу ошибаться, но вот уже который день меня не оставляет ощущение, что Вы доверяете Вашему преследователю, пропитываетесь к нему симпатией и откидываете защиту прочь?— разве не это Вы делаете прямо сейчас? Разве не это выгодно ему, чтобы беспрепятственно до Вас добраться? Не все фанатичные преследователи хотят, чтобы их жертва убегала, сопротивлялась, боялась. Многим доставляет удовольствие ложное чувство безопасности, которое начинают испытывать подвергшиеся их негативному влиянию люди. Жертва может расслабляться в руках такого негодяя, а он за ее спиной будет натачивать нож… Я искренне боюсь, что с Вами может что-то случиться. Я предчувствую беду. Да, я связан по рукам и ногам контрактом, и если Вы хотите разорвать его, я не могу ничего Вам противопоставить. Но знайте, что в таком случае я буду лично присматривать за Вами. На добрых началах, так сказать.Его правая ладонь переместилась на мою щеку, и я прильнул к этому теплу, прикрывая глаза. Как же сильно я запутался… Я ничегошеньки не понимаю…Последовавший поцелуй был куда сдержаннее первого. Более нежный и чувственный. Его пропитала подавляемая страсть, неуместная в сложившейся ситуации, из-за чего и я, и Уилл внутренне пылали. Не способный выбраться наружу, этот огонь плясал под кожей, делая всякое прикосновение похожим на искру.***Ни-че-го не по-ни-ма-ю…Описав одной емкой мыслью всю свою сознательную жизнь, я вернул бокал с красным вином на стол и прошелся подушечками пальцев по белоснежной скатерти. Ресторан был неожиданно полон. Вокруг шумели воодушевленные парочки, бряцали столовые приборы, а я сидел за столиком один. В глубине души время от времени начинали копошиться темные мыслишки и комплексы: ?Как же так?.. Кто-нибудь ведь решит, что меня бросили! Или что мне не с кем прийти сюда…??— но, блять, кому какая разница, кто и что решит? Мне просто нравится этот ресторан: тут тихая музыка, подобранная со вкусом, такая еда, что пальчики оближешь, а также удобные стулья с чрезвычайно высокими спинками и стильный дизайн в бело-красных тонах?— чувственно и страстно.Позволяя себе погрузиться в приглушенную мелодию, знакомую мне, кажется, с самого детства, я подпер голову рукой и прикрыл глаза, рискуя уснуть над наполовину полным бокалом.Усиливающийся звук явно мужских шагов заставил меня понадеяться, что мой заказ выполнен необычайно быстро, но, увы, такого счастья сегодня не дождешься?— слишком много клиентуры. Стул напротив скрипнул, кто-то сел и, судя по звуку, расправив салфетку, опустил ее на колени.—?Добрый день, Кирен,?— улыбнулся голосом Клаус.—?Добрый день, Руперт,?— с чрезмерным спокойствием произнес я.Зависло напряженное молчание. Я открыл глаза, встревоженный отсутствием хоть какого-то ответа, и уперся взглядом в обаятельное лицо Клауса, потемневшее от неизвестной доселе эмоции. На фоне иссиня-черного костюма его мешки под глазами выглядели более выигрышно, чем обычно.—?Бокал,?— наконец цыкнул он, докопавшись до правды.—?Вы на самом деле про него запамятовали, или то была игра в поддавки?—?Разве я выгляжу сейчас как человек, довольный тем, как складываются обстоятельства? —?приподнял он брови.—?Мне сложно судить: я, кажется, никогда не был таким счастливчиком, так что не имею ни малейшего понятия.Высокий официант в белой рубашке и бордовом переднике остановился у нашего столика. Как ни в чем не бывало, Клаус поднял на него лицо и с доброжелательной улыбкой заказал зеленый чай. Кивнув, юноша удалился.—?Как Вы узнали про этот медальон?Темные глаза Клауса метнулись к цепочке на моей шее, и губы растянуло удовлетворение.—?Всего лишь был внимателен у Вас дома. Фотография на Вашем столе показалась мне значимой, так как она была единственной во всей квартире, а раз ценна она, то и женщина на ней, и все, что с ней было связано.—?Но как удалось найти такой медальон?—?О, это было гораздо легче, чем может показаться,?— усмехнулся он.Вернулся официант и перенес с подноса зеленый чай Клауса и тарелку с заказанными мной блинами с шампиньонами в сливках. Я проводил молодого человека вежливой улыбкой, но когда вернул взгляд на Клауса, обжегся страхом?— нет, даже ужасом! —?в его глазах.—?Клаус?.. —?осторожно окликнул его я.Мужчина вздрогнул, взглянул на меня и прочистил горло, усмиряя собственных демонов.—?Вы… заказали блины фламбе?.. —?с наигранным лишением эмоций поинтересовался он.—?Что?.. Нет, это обычные бл…Я осекся на полуслове. Фламбе?.. Глянув на блины как на виновников преступления, я всмотрелся в театрально отстраненного Клауса, попивающего свой чай. Фламбе… Тот отрывок беседы с врачом… И все странности в досье Клауса… Наконец все это начало обретать для меня смысл. Придвинувшись ближе к столу, я не сводил с собеседника глаз, пока тот не оказался прикован моим вниманием.—?Вы видите огонь, так ведь? —?тихо изрек я.Сверля меня непроницаемой темнотой, Клаус медленно поставил чашку на блюдце. Его левая рука, лежащая поверх скатерти, с остервенением сжалась?— так, что выступили вены, но столь же плавно расслабилась, отпуская панику.—?Не понимаю, о чем Вы,?— механически ответил он.—?Действительно? Что же, тогда не могли бы Вы дотронуться до блинов?—?Я не люблю блины,?— отчеканил Клаус.—?Я не прошу Вас их есть?— я прошу Вас ткнуть их пальцем.—?Это не гигиенично.—?Ничего, я закажу другие: мой кошелек распирает от денег после того, как свадьба Эри-ки Фрид-ман состоялась?— чему поспособствовал взрыв ее машины, случившийся с Вашей легкой руки, правда же?Игнорируя тарелку с блинами, Клаус громко сглотнул.—?От этой церемонии зависело Ваше будущее. А опасность выявляет истинные приоритеты…—?Ебанный ненормальный,?— не повышая голоса, воскликнул я. —?Когда я поднялся с земли и понял, что случилось, я был готов затащить в койку Стефани, лишь бы отпраздновать то, что я остался жив! Близость к смерти и страх, связанный с ней, так не работают: пережитый кошмар толкает людей в ближайшие объятия, как и случилось с Эрикой! Из-за этого взрыва она вышла замуж за человека, который ей изменил за считанные часы до бракосочетания…—?И Вы так беспокоитесь по этому поводу, потому что история невесты напомнила Вам Вашу? Люди сами делают выбор, Кирен: Вы выбрали отдалиться от предателя?— и правильно сделали, а миссис Фридман выбрала иное.—?Она не была бы сейчас ?миссис?, если б не ты, двинутый! —?прошипел я, склоняясь почти к самому столу. Я сам не заметил, как и когда пересек черту, когда перешел на личности и начал плеваться оскорблениями, но Клаус не придал этому событию абсолютно никакого значения, так чего тревожиться мне? —?Ты манипулировал ее чувствами! Ты манипулировал и мной тоже!..—?Что явно ранит Вас сильнее,?— вставил Клаус, и озвученное им цыганской иглой кольнуло мое сердце.—?Возможно,?— остывая, кивнул я и откинулся на спинку стула. —?И как нам дальше общаться? С соблюдением прежних формальностей в речи?—?Делайте так, как Вам будет комфортнее, Кирен. И я, в свою очередь, буду поступать так же.—?Хорошо… В машине ты стремился запугать меня, и тогда у тебя получилось это сделать. Сейчас же я не напуган. Ничуть. Я в смятении. Все, что только можно было, ты запутал и довел до абсурда. Ты совершаешь рыцарский поступок?— я тянусь к тебе?— ты в ответ зачем-то меня отталкиваешь?— я отстраняюсь?— ты же, вопреки здравому смыслу, делаешь шаг ко мне. Это безумие чистой воды. Сколько еще будут продолжаться эти шальные танцы?—?Танцуете только Вы, Кирен. Я стою на месте. Я не пытаюсь переступить какую-то условную границу, я держу Вас на определенном, постоянном расстоянии. Это Вы подходите ко мне вплотную, расстраиваетесь, не получая взаимности, и отдаляетесь?— а мне приходится прикладывать усилия, чтобы вернуть все в исходное состояние.—?Так почему, блять, не дать мне уйти?!Собираясь с мыслями, Клаус накрыл мою руку своей. Его пальцы были холодны и самую малость дрожали. Мне было бы интересно узнать, что он может сказать мне на это?— но куда важнее было разобраться с другой проблемой… Сжав руку Клауса, я дернул ее к своей тарелке. Из горла моего вечного преследователя вырвался рык боли, и он отдернул кисть. В следующую же секунду прохладный зеленый чай оросил его ладонь, и отброшенная чашка покатилась по столу. В ресторане воцарилась тишина, десятки пар глаз были устремлены на нас, однако Клаус предпочел этого не заметить.—?Кирен… черт… —?выдохнул он, обхватывая потревоженную иллюзорной болью кисть. —?Не могли бы Вы так больше не делать?! Буду премного благодарен!—?Твоя рука… —?ошеломленно проговорил я. —?Она покраснела… Как?! Огня нет, это обычные блины! Как мог появиться ожог?!Салфетка, ранее лежавшая на коленях Клауса, покрыла его больную руку; мужчина решительно встал из-за стола, но, прежде чем уйти, остановился всего на несколько секунд, наклонившись к самому моему уху:—?Для Вас, Кирен… для Вас это обычные блины…Я бросил достаточно крупную купюру на залитый чаем стол, когда дверь ресторана уже закрылась.Нет, я не дам тебе так просто уйти после всего этого!