Глава 3 (1/1)
Спустя месяц после отъезда Рейвена я поняла, что наш посев дал всходы. Женское недомогание не пришло вовремя. Для верности я выждала пару недель, а потом отправилась сдаваться папе.Папа ожидаемо обнаружился в кабинете, и неожиданно – в компании Хендрика. Посреди стола красовалась запылённая бутыль и два серебряных с чернью кубка.- Пап, у меня к тебе серьёзный разговор.- Мне выйти? – Хендрик начал вставать.Я задумчиво посмотрела на него.- А ты умеешь оказывать первую помощь?- Лисс, детка, что случилось? – вскинулся папа.- Конечно, умею, - одновременно с ним отозвался Хендрик. – Я же моряк, у нас всякое бывает!- Тогда останься. Папа, сядь, пожалуйста. Налей себе вина. Нет, кубок поставь. Я беременна!Первая помощь не понадобилась. Папа, правда, побледнел, вино всосал в себя одним глотком, а когда потянулся за бутылкой, руки у него дрожали. Хендрик же стиснул свой кубок так, что он промялся под пальцами.- Кто этот мерзавец?!- Рейвен не мерзавец! Он не хотел уезжать, он хотел на мне жениться, но папа не разрешил!- Принц Рейвен, - уточнил папа странно сиплым голосом.- Папа, я не пойду к знахарке! И зелий пить не буду!Папа уронил бутылку. Тёмно-красная лужица разбежалась по столу и закапала на пол.- Вот как ты обо мне думаешь! Неужели я хоть раз дал повод…- Нет. Но я и беременна раньше не была! А Иоле её отец сказал: ?Марш к знахарке, и благодари бога, что я тебя из дома не выкинул!?Иола тогда проплакала до вечера, но её отец остался непреклонен. Тогда она выкинулась сама. В смысле, сбежала из дома. В соседнем городке жила её тётка по матери, Иола надеялась найти у неё пристанище. Я ей отдала все свои карманные деньги, а папе сказала, что у меня на ярмарке срезали кошелёк…- Амариллис, - Хендрик всегда называл меня полным именем, - я прошу тебя оказать мне честь и стать моей женой.Я покосилась на папу. Папа спасал из винной лужи какие-то важные документы и на меня старательно не глядел. Тогда я посмотрела Хендрику в глаза. Для этого мне пришлось задрать голову.- А в чём подвох?Папа захохотал так, что снова уронил бутылку.***Всплакнуть над последним запоздалым посланием от покойного возлюбленного не вышло. Писал его сын, принц Кельвин. И смысл был таков, что у меня волосы встали дыбом под модным париком. Аж голова зачесалась!Чтобы успокоиться, я взяла письмо от Райдо. Сын сообщал, что гибель его Величества не была следствием хитроумного покушения. Несчастный случай на охоте. Кабаны – звери опасные. Разумеется, весь двор стоял на ушах, из ссылки приползли сыновья племянников и начали крутить интриги, а тут ещё принц странно себя ведёт…Принц плёл свою собственную интригу, в чём искренне признавался и просил помощи.Я взялась за виски. Синтия вскинулась, торопливо смочила платок ароматическим уксусом. Ненавижу этот запах!- Открой окно, деточка. Ох, хорошо-то как! Что пишет твоя крёстная?Сказать по правде, сама я бы эти каракули не разобрала, но Синтии упорства не занимать.- Матушка, крёстная хочет дать бал в честь моего пятнадцатилетия! Но… ты ведь напишешь ей, что я ещё не выезжаю?- Ты не выезжаешь в нашем захолустье. Я считаю, что твоя крёстная поступает очень мило, взяв на себя ответственность за твой выход в свет!Спасибо, что вообще вспомнила о ребёнке, вертихвостка светская. Оно и к лучшему, что девочка не ездила на местные вечера и не успела нахвататься провинциальных манер.- Матушка, крёстная обещала, что сама займётся моими нарядами…- Это хорошо, это правильно. К нам все модные новинки приходят с опозданием на сезон. Но тебе и дома надо в чём-то ходить…Синтия напряглась. После того как я обрисовала ей ситуацию с приданым, она очень нервно относилась к возможным тратам на свою персону.- Приёмы на этой неделе придётся пропустить. Сядем вчетвером за иголки, перешьём на тебя прошлогодние наряды Амалии и Бальбины. Они, конечно, устарели, но для дома можно.- Но сестрицы расстроятся…- Ничего, переживут. Это им в наказание за сегодняшний беспредел. Слышали, бессовестные? – я специально повысила голос.За дверью раздался долгий облегчённый вздох, а затем – дружный топот. Кобылицы необъезженные!.. Вот ни разу не подняла руки ни на кого из своих детей, даже старших за их дикие выходки пальцем не тронула! Но Амалия и Бальбина панически боятся порки. Или это отголосок из раннего детства, когда их папочка воспитывал? Этот – да, этот мог. Если уж он в спальню к супруге с арапником заявлялся…Господи, да что ж мне мозги мутит, в какую зажмурку я замуж выхожу?!