14.? — Мой омега... ? (1/1)

Он шёл на свет пламени, что был единственным источником света в округе. На тот свет, который обещал защиту, тепло и сытый желудок. Ароматы мяса манили и Кит шёл туда, как мотылек летел на огонь. Уставшему и замерзшему мальчонке ничего иного и не хотелось. Руки болели, а в голове было пусто. Он недавно похоронил тело отца, чей дух уже покинул свой сосуд, оставив его сыну, чтобы тот исполнил свой сыновий долг. Кит простился. Отпустил и похоронил, предав тело Техаса земле, выбранную мужчиной еще при жизни. Как и ему было велено, маленький, но уже альфа, пошёл один, не дав никому увидеть священный ритуал прощения. Даже Корану не сказал, сбежав от его внимательного взора, настолько быстро, насколько мог, с тяжелой ношей на спине, лишь проводить отца в последний путь.Ночь наступила слишком быстро. Непроглядная и холодная. Одна из самых темных ночей в его жизни, когда на небосводе не появился ни лик луноликой богини, ни её спутниц, что сегодня решили сокрыть свою звездную карту ото всех. Будто весь мир в одно мгновение утонул в пасти полосатого хищника, где царила вечная тьма и отчаяние. Кит устало свалился в траву, теряя сознание всего на одно мгновение и лишь боль в руке от стука локтем о камень вновь заставила вернуться его сознание в реальность. Кит безумно устал, пытаясь быть сильным и мужественным, но сейчас, пока никто не видит, он в первый и последний раз позволит себе эту слабость. Совсем недолго... перед тем, как уснуть, убаюканный тихой и монотонно звучащей песней. Песней, в которую сливалось множество голосов и нечастая едва слышная дробь, проскальзывающая время от времени, вместе с редкими чужими тихими разговорами на слишком знакомом Киту диалекте. Его разбудил смех. Отвратительно каркающий смех, больше похожий на лай гиены, раздавшийся над всей долиной, заставив его во мгновение вскочить на ноги позабыв об усталости.Огонь, ранее манивший теплом и светом, обещающий вкусную еду и безопасность, сейчас, казался совсем другим. Сердце, будто замерло, изредко и глухо отзываясь, будто говоря, что оно все еще живо. Но, сейчас, в голове у Кита было совершенно пусто. Ни единой мысли, ни единой эмоции, абсолютно выжатый и завороженный тем, что видит. В его глазах, отражаясь, как в водной глади, уже плясали тени, сливаясь в безумном танце с огнём.Маленький альфа сразу их узнал. Они выглядели чуть иначе, чем он себе представлял, но были точно такими же, как рассказывал Техас. Немыслимые чудовища с которыми связано множество ужасных историй. Они не были выдумкой... Они существовали.Раздался жуткий крик, наполненный страхом и отчаянием. Но он вызвал у "теней" лишь громкий смех.Кит, очнувшись от своего состояния благодаря этому крику, пригнулся, вжимаясь всем телом в землю, будто пытаясь утонуть в ней, сродниться так, чтобы слиться въедино. Лишь бы остаться незамеченным.И, каким-то чудом ему это удалось, судя по тому, что никто не стал прорываться к нему через траву и кусты, ломая ветки и тыкая копьями. Нет, они все так же смеялись и танцевали, извиваясь всем телом под немыслимыми способами, будто змеи. Они то и дело вытягивались и укорачивались, продолжая двигаться под странный ритм набиваемый в бубны.То ли глаза Кита привыкли, то ли это было какое-то колдовство, но тени постепенно начинали обретать черты присущие человеческому телу, что скрывались под толстыми слоями краски, уже порядком потрескавшейся и осыпавшейся местами. Окрас, слишком похожий на тот, что обычно наносился Техасом, но в то же время, они были совершенно разными. Или в это хотел верить сам Кит...Источник ранее пронзившего воздух крика появился почти сразу. Это была молодая девушка из другого племени, судя по племенным знакам на собственном лице, отличных от других. Она дрожала, как осиновый лист, но не зажималась и не пряталась, глядя своим противникам прямо в глаза. Слишком смело и слишком глупо, как посчитал тогда Кит.Внезапно выпрыгнувший из ниоткуда сгорбленный втрое человек, морщинистый и настолько худой, что, казалось, будто его живот прилип к позвоночнику, вплотную подошел к пленной девушке, вглядываясь в ее глаза до тех пор, пока она не отвела их в сторону. Тогда он поднял свои неестественно длинные и худые руки к небу и начал стучать в бубен. Теперь к предыдущему ритму присоединился еще один - агрессивный, подавляющий все остальные звуки, заставляя их подчиниться. Повинуясь немыслимому, ветер стих, позволяя дыму от костра струиться прямой и непрерывной линей вверх, прокладывая этот сизый "канат" прямо к небосводу.— Вы слышите? — для Кита стало неожиданностью то, что он так ясно смог понять слова этого старика, которому стоило только едва выпрямиться, как уже был наравне со многими. Как только он произнес всего пару слов, как всё вокруг замолкло, словно в этот момент этот мир лишился всех своих всевозможных звуков. Никто не шумел и не смеялся, и лишь какие-то далекие шумы, чью природу мальчишка не мог определить, говорили о том, что он вовсе не оглох, как боялся. — Тишина... Это молчание. Вы слышите его? — казалось, он говорил не громко, но в то же время, его слышали все. Глаза его блестели, а губы - толстые и широкие на слишком большом рте - улыбались, позволяя видеть крупные, выступавшие вперед желтые зубы.От этого человека веяло опасностью, как и от всех остальных, но жуткое ощущение не оставляло мальчишку, что страшно было отвести от него взгляд даже на секунду, чтобы не упустить его из виду. Кит едва дышал, стараясь не дать собственному сердцу начать отбивать слишком быстрый ритм. Казалось, одна ошибка, и его найдут. И точно не оставят в живых. Кит не знал, почему, но был уверен в этом, как ни в чем другом.— Это не ошибка! Это не случайность! Смотрите! — протянув руки к небу еще выше, засмеялся шаман, не скрывая своего довольного вида, когда его собственный смех утонул в ликовании всего племени. Он наслаждался и был готов поделиться этим чувством со всеми своими сородичами, — Луна нас больше не ведет! Она нас боится! Потому, что мы сами стали сродни богам! Богами на этой бренной земле! — Наша воля и есть воля богов! — хором подхватили остальные, и тот звук, что ранее слышал Кит, стал более четче и ближе. Это были всхлипы, принадлежащие тем, кто явно не вписывался в это племя - чужаки, пленники со связанными руками и ногами. Совсем еще дети, не старше, а может и младше самого Кита. Их рты заткнуты кляпами, а по щекам беспрерывно текли слезы.Стоило только им появиться, как запах похоти и жажды крови ударил по обонянию юного альфы, заставляя прижать ладони к носу и дышать ртом. Лишь бы не сойти с ума с такой концентрации феромонов, выделяемых уже взрослыми альфами и омегами.То, что происходило дальше, Кит совсем не хотел вспоминать. Он даже не хотел этого видеть, но не смог закрыть глаза. Ни на один миг, пока кровавый пир, наконец-то не закончился, и не наступил рассвет, проложивший свет на самом горизонте.Тогда, ему посчастливилось выжить, сбежав туда, куда глаза глядят. Он просто сбежал, не в силах никого спасти или защитить. Бежал, непрерывно и очень долго, пока не добрался до горной местности, где ожидал его Коран. Бета так и не узнал о том, что Кит встретил то племя из которого бежал его отец. Племя, которое было бы его семьей, если бы не поступок Техаса.? — Почему ты ушел? Тебя изгнали или ты просто заблудился? — совершенно детский вопрос, на который мальчишка не ждал серьезного ответа. — Нет. Я не уходил, не был изгнан и даже не заблудился, — Техас улыбался с толикой грусти, что ему было присуще, — Я сбежал. Сбежал, чтобы защитить твоё сердце.?Его слова обретали смысл. Тени, которых Кит больше не хотел назвать людьми, с тех пор преследовали его во снах, раскрывая свою окровавленную пасть, громко хохоча и повторяя, что богам следует преподносить кровавую жертву.***Лэнс проснулся первым. Утро сквозило прохладой, проникающей под мокрую одежду, заставляя поежиться. Но, несмотря на холод, он был не настолько замерзшим, что было удивительно. Через какую-то секунду приходит осознание того, что его постель движется, мерно поднимаясь под ним и тут же опускается, а чье-то дыхание щекочет самую макушку, приводя в движение волосы.Он не то, что удивился или испугался. Не было никаких чувств. Абсолютная пустота, что даже воспоминания о прошлой ночи не могли выдавить из него даже и слезинки. Сердце болело, а душу словно выжали.— Что случилось, то случилось, — собственный голос - неожиданно хриплый шепот в никуда. Сейчас не имело значения то, что уже произошло. Даже если бы и была возможность взять и стереть все болезненные воспоминания, то Лэнс бы не стал этого делать. Он должен помнить. Помнить, чтобы не позволить такому повториться. Еще влажная, но достаточно согретая одежда под его ладонью уже порядком износившаяся. Такие знакомые и нелепые стежки, края, которые он сшивал собственноручно. Кит пришел за ним. Пришел, несмотря на то, что он сбежал, не сказав ему ни слова. Пришел и спас, защитил и спрятал.Лэнс прикрыл глаза, прислушиваясь к чужому сердцебиению и вдыхая аромат, такой привычный и родной. Он сам не заметил, как крепко сжал зубы, по дурацкой привычке улыбаясь, хотя этого никто и не видит. А дорожки слез, неожиданно обжигающие проложили себе путь вниз. Слов благодарности было слишком мало.Внезапный кашель альфы вырвал его из мыслей, заставляя окончательно понять, в какой ситуации они находятся. Хоть и безумства вызываемой течкой не затуманивало его разум, но запах витавший в воздухе, исходившей от его собственной одежды никуда не делся. И проблему нужно было решать еще до пробуждения альфы.Кит проснулся почти сразу, как только омега зашевелился, дабы встать и уйти. Лэнс, запыхавшийся с красным лицом старался не шуметь, часто бросая на него взгляды. Видимо, не хотел будить, но получалось это у него очень плохо. Что ни шаг так – тотальная ошибка в виде хрустнувшей ветки или слишком уж шумного дыхания, но самым нелепым было то, что омега сумел споткнуться на абсолютно ровном месте и упасть. Кит же лишь следил за ним из под полуприкрытых глаз, не подавая виду, по крайней мере стараясь. Не было смысла следовать по пятам за омегой, что скорее всего хочет смыть с себя следы течки, которую получилось приостановить благодаря Корану, что на всё нежелание альфы, когда-то научил его разбираться в травах. Естественно, среди этих изучаемых трав были растения со свойствами способными подавлять природу омеги.Мыслей о том, чтобы продолжить свой сон, не было. Альфа давно уже не спал. Эта ночь пробудила в его воспоминаниях то, что он так отчаянно желал забыть. Но сейчас боль о былом в сердце отступила, ведь ее заглушила тревога. И эта тревога не уйдет, пока он не доведет своего омегу в безопасное место, которое он сможет назвать домом. ? — Мой омега... ? — эта мысль заставила его улыбнуться, а лицо будто окатили горячей водой, но только греющей душу.Через какое-то время альфа всё же решил нарушить уединение Лэнса и найти его. Омега нашелся быстро, как и предполагал Кит, на берегу притока реки, возле которого они нашли убежище. Но Кит спрятался за дерево, как только увидел омегу, пытаясь скрыть собственное присутствие, перестав дышать и вовсе. И лишь мгновениями позже, не способный перебороть собственное любопытство, выглянул. Пожалуй, за всё время, которое они прожили в пещере вместе с Кораном, ему ни разу не доводилось видеть этого омегу таким.Лэнс сидел на валуне, постелив под себя какую-то часть одежды, абсолютно нагой, совершенно беззащитный, даже не помышляя о том, что кто-либо может его увидеть в таком виде. Он черпал ладонями воду из еще холодной реки, выплескивая ее на свои плечи, давая стекать по всему телу. Порозовевшая от прохлады кожа блестела под солнечными лучами, словно он был сказочным и совершенно неземным, будто сошел с красивых легенд. Но Кит точно знал, что этот омега существует прямо здесь и сейчас, и его может коснуться только он.Миг, когда Лэнс склонился к реке, еще раз зачерпнув воду в ладонь и приложил ее к собственной шее, где красовался красный след метки чуть не свел Кита с ума. Больно стукнувшись лбом о рельефную кору дерева, он тяжело задышал, прикрывая глаза всего лишь на миг, чтобы понять, что эта картина отпечаталась у него под веками.Границы разрушены. Теперь этот омега не был чьим-то чужим или просто ничьим. Он действительно принадлежал Киту. В это было тяжело поверить. Он это прекрасно понимал, но в тоже время не было подтверждения этому. Лэнс громко чихнул, начиная накидывать на себя мокрую одежду, которую только что успел сполоснуть.Кит быстрым шагом добрался до того места, где и должен был оставаться, собирая по пусти немного хвороста и успевая развести огонь, пока омега неторопливо шел обратно, пытаясь убедить самого себя, что вовсе не замерзает. — Снимай, — кивает на одежу Лэнса, как только он подходит. — Я... У меня нет течки, — практически выпаливает омега, отступая на шаг назад и слишком уже крепко цепляясь в края собственной одежды, будто альфа мог накинуться в любую секунду и начать срывать с него одежду. — Мокро. Ты заболеешь, если будешь так идти до пещер, — бросает Кит, пытаясь скрыть неловкость, ведь от слов омеги у него в голове пронеслось слишком много того, чего он ранее не имел ввиду. — ... — Теперь пришла очередь замяться Лэнсу, ведь если альфа и не имел это ввиду, то ему все равно придется сидеть голым перед ним, пока одежда не высохнет. Но не успевает он додумать, как к нему в лицо прилетает одежда Кита, насквозь пропахшая его запахом и запахом течки самого Лэнса, хотя и не такой сильной, как была на одежде омеги.? — Был ли смысл мерзнуть в воде, если запах всё равно остался у него под носом... ? — подумал Лэнс, старясь не особо смотреть на голый торс альфы. Почему то сейчас ему было одинаково любопытно и стыдно, хотя раньше такого чувства не было. — Я переоденусь, — кивает Лэнс, стараясь быстрее исчезнуть из вида альфы. Эти прожигающие на сквозь угольки, казалось, видят всё, что происходит у него в голове. Но его планы разрушает Кит, внезапно появившийся возле него, перехвативший под локоть и резко притягивая к себе удивленного омегу. Лэнс не успел ничего сделать, кроме как прикрыть глаза, испугавшись, что лицо Кита слишком близко.Их первый поцелуй, наполненный неловкостью момента, отчаянием и благодарностью.