IX (1/1)

Спящих мегаполисов не существует в природе. Днём большой город работает, а ночью живёт. Темнота служит фоном для цветастого светового разнообразия. На тёплом асфальте всегда ярко и шумно, а чем ближе к небу, тем тише и монотоннее протекает жизнь.Двухэтажная мансарда состояла из двух частей, одна из которых была стеклянной, она находилась почти на кромке с небом, настолько высоко. Первая часть лаунжевой была открытой. Бетонный прямоугольник с расставленными по краю высокими светильниками. На них словно набросили сетку из тысячи электрических звёзд. Под этим искусственным небом стояли кашпо на кованных ножках, в которых зимний цвет азалий рос белой зефирной шапкой. Аккуратные диванчики между ними походили на греческие ложи, рядом стояли столики с игристым и сладко-горьким. Вторая же половина крыши напоминала не то оранжерею с искусственными цветами, не то футуристический эко-бар.Белая глициния на самом деле была дизайнерским решением, под белую бахрому цветов были запрятаны настенные светильники, которые с умеренной теплотой гармонировали с другими подсвеченными ?цветами?. Белые скатерти на столах были заставлены лёгкими закусками и в большей части алкоголем. Тут было не разогнаться в коктейлях, всё чистое и неразбавленное, кроме мартини. Три вида нераспечатанного вина, дорогая водка и, что самое странное, просто ужасно много шампанского, целый стол был заставлен вытянутыми бокалами с игристостью. Среди ?разнообразия? алкоголя цивильно и торжественно стояли трехэтажные блюда на ножках, в них разные фрукты соседствовали с нежными?— на этот раз настоящими?— тропическими цветами. Эльфийки и феи довольно быстро оценили вкусное и неспешно, но регулярно, подчищали лакомство.В этом странном, и на вид, и на контингент, месте Таканори чувствовал себя двояко. Светлое на тёмном, которое просачивается через прозрачное. Вечерние платья на клыкастых женщинах, истребляющих вино и вишню, смотрелись превосходно. Бледные шеи, открытые спины и руки кричали о том, что они были на охоте. Пусть тут и нужно было соблюдать дистанцию в таких развлечениях, но никто не запрещал увеселения после. Под стать бледным красоткам с манией на алые лакомства, мужчины той же расы, отличались своеобразным стилем одежды. На одних были смокинги, на других прозрачные рубашки навыпуск и болтающиеся галстуки.Кто тут был главным охотником, было неясно, но маг ставил на вторых. Было что-то в вампирах, чего не было в других. Наверное, расслабленность, пусть и напускная, ведь уходить им нужно было намного раньше других?— до первых лучей, или даже, до первой смены оттенков неба на более светлый. И при этом мало кто из них отличался общительностью, по крайне мере, здесь и сейчас. Дизайнер был уверен, что вампиров в этот раз на празднике было немного. Или же это он разучился отличать одних от других.Эльфы и оборотни были более дружелюбными. Как-никак, полная луна. Но эльфы обожали, когда под градус завывали волки, и им вторили кошки. А вот вампиры со своим эстетическим вкусом и нежным слухом старались убраться куда-нибудь подальше. Ужас, что ни говори, но оборотни сдерживались, как могли, даже если луна очень заманчиво блестела диском в темноте.Интерьер?— пять балов, атмосфера?— твёрдая троечка. Что-то было не то, не так, неуютно, слишком?— слишком.—?Земля вызывает мошку, приём! —?перед лицом маячили щёлкающие пальцы Урухи. Тот стоял так уже минуты три и собирался даже засунуть другу за шиворот кусочек льда из ведёрка с шампанским.—?Ум… —?маг качнулся в одну сторону, потом в другую, а полы его фиолетового пиджака в бензиновых разводах качнулись за ним.—?Обычно люди здороваются,?— засопел Уруха.—?Прости его,?— а этот спокойный тон отключил Матсумото от разглядываний интерьера и присутствующих.Рейта.Всего три недели назад он носил имя почившего от когтей демона охотника, теперь же он стал полноценным фамильяром, отдельным субъектом общества. Новое имя и новая жизнь. Ужасно непривычно. Всю первую неделю он забывался и не откликался, а сам Таканори по привычке называл его по-старому. Но привыкать как-то надо было. Кроткое и личное ?Рей? было странно произносить и слышать вместо родного ?Аки?, но и первое звучало уже почти настоящим. Теперь полный комплект ?чистого листа? был собран. Новое имя, относительно новое тело с хвостатыми бонусами. Пусть для всех Акира останется мёртвым, пусть думают, что Матсумото сам похоронил его где-нибудь подальше от традиций с кремацией. Акира и Рейта?— разные люди, а скрыть лицо это самое простое, что можно сделать. Рейта, ещё когда они только пришли, увидел смутно знакомых персон и нервно взъерошил волосы на затылке.Он стоял по правую руку и тоже едва сдерживался от того, чтобы вертеть головой в разные стороны. Чёрная тонкая куртка из плотной ткани с кожаными вставками, узкие брюки?— ему это безумно шло. А ещё Таканори купил у Йошиатсу нестойкий пигмент карамельного оттенка, который затемнил пряди Акиры, почти сделав шатеном. После стольких осветлений волосы восприняли тонику как дар волхвов и даже стали на вид намного мягче. Но настоящим изменением была чёрная маска на ремешках, скрывающая почти половину его лица.—?Не прощу! Игнорировать великого меня, нет ему прощения! —?театрально закатил глаза Уруха. С таким же видом он, покачнувшись, упал в объятия лениво подхватившего его стоящего рядом Аоя, чьё снисхождение и терпение можно было продавать на сувениры.—?Кстати, что ты там, в бланках наплёл в графе имени? —?зельевар убрал руку от лица. —?Подробности! Требую подробностей! Хочу знать, как теперь величать мошку.—?Руки,?— фыркнул и дёрнул бровью. Он уже предчувствовал наплыв иронии. Помимо регистрации своего фамильяра, Таканори пришлось делать новый ?паспорт? для себя. Какой-то полоумный придумал, что раз маг сильный, то у него должно быть прозвище, никак иначе. Вроде дурость, а фантазию приходилось поднапрячь.—?Ва… Ай! —?болезненно вскрикнул Уруха, когда Аой со всем скепсисом щёлкнул хозяина по виску, и лишь потом позволил себе очаровательно улыбнуться. —?Я же ничего не сказал!—?Но подумал,?— с лаской отрезал кот, качнув головой к плечу.—?Вам с Каем в радость избивать меня?—?Ты утрируешь, мы тебе это объясняли, но в некотором роде, да, это забавляет.Уруха со своей любовью перекрашиваться не удивил никого почти чёрными волосами с осветленной прядью. На нём была белая, полупрозрачная летящая рубашка-сорочка и нечто похожее в равной степени и на длинный жилет, и на рыболовную сеть. Таканори мысленно перебирал в голове все ранее просмотренные журналы с новыми коллекциями, но такого безобразия припомнить не мог. А того это не смущало. Его фамильяр не вызвал таких криков дизайнерского безумия. Шёлковый пиджак, фактурная майка под ним, всё на Аое было сдержанно, лаконично, и выдержано в сине-чёрно-серых тонах.То, что у Урухи два фамильяра, не было особой новостью, даже с учётом особенностей их трансформации. Кстати, это был первый раз, когда Матсумото видел фамильяра-кота зельевара в ипостаси человека. Тот был чуть ниже своего хозяина, брюнет со скептическим лицом. Подведённые чёрным глаза, убранные в замысловатый хвост волосы со спадающей на лицо длинной прядкой. Что ни говори, но Койю действительно был сильным и умным магом. ?Хоть он и придурок?,?— не забыл добавить Матсумото в конце своего мини-размышления. Однако, что-то не давало ему покоя.За те полтора часа их пребывания тут Аой на всё реагировал спокойно, снисходительно и иногда вздыхал, когда Уруха не стеснялся лексики, заставляя ?своих зрителей? прыснуть смехом и нервно обмахиваться ладонью. Его круг слушателей менялся раз в двадцать минут, не меньше, и каждый раз отличался колоритом. Группка магов кивала, одни внутренне делали пометки, а некоторые оставались подольше, чтобы оттащить Уруху в другую часть зала. Что там обсуждалось, знал, пожалуй, только Аой, который от таких выкрутасов ловил нервный тик на оба глаза. На вампиров он реагировал так же. Сплетни были везде и повсюду, только сплетни Аой не любил, он старался абстрагироваться, уходить в себя, но не терять из вида хозяина. И куда только делся второй чёрный приспешник?На таких моментах и ловил Аоя Матсумото. Его тихие усталые улыбки, такие же блики в глазах?— знакомое беспокойство. Он точно видел когда-то такую же чарующую темноту и терпение, но вот где?— вопрос оставался открытым. И голос. Этот голос он тоже знал. Но ведь, правда, сколько голосов мы слышим за жизнь? Приятных и не очень, их не пересчитаешь. Мы ухватываем их урывками, впитываем песнями или просто словами. Слишком много голосов, но ведь не все нам кажутся знакомыми.?— Нори? —?снова одёрнул его Рейта, когда мага зациклило на светильнике-глицинии.—?Такое ощущение, что я его видел,?— односложно ответил Матсумото, поворачиваясь.—?Кого видел?—?Аоя.—?Может, проходил мимо, когда тот был человеком, вот и увидел,?— пожал плечами лис.—?Нет, тут другое,?— он задумался, подкатив глаза за веки. —?Где-то видел и, вроде, даже общались, ни черта не помню.—?Возраст, наверное,?— протянул, не подумав, за что и получил локтем под рёбра. —?Ауч!—?Возраст, кхм…Рейта же старался вести себя менее заинтересовано, что выходило довольно неплохо. Теперь у него была вторая личность?— лис, дикое и неспокойное животное. Чего он точно не ожидал, так того, что бешеная энергия зверя будет страстно вырываться из сердца, когда он пребывает в своём первоначальном виде. Хотелось вертеть головой, вести носом, вокруг было так много запахов, закачаешься! Тут было море нежити, охота за которой в прошлом занимала немалую часть его жизни. Ловля оборотней, наверное, вызывала самые неприятные воспоминания. Твари всё чуяли за километр, а в период гона?— так вообще страшное дело. Сейчас некоторые из них стояли недалеко и непринуждённо смеялись, отчего на открытых участках кожи ?двигались? шрамы. Полосы от когтей. При всей обретённой регенерации только эти метки не заживали.С ними сейчас разговаривал Матсумото, какая-то волчица узнала дизайнера, у которого делала заказ. Выцепила модельера в свою компанию, чтобы представить его. Тот смущено отмахивался, не хотелось разговаривать, но оборотни на то и животные?— они всё прекрасно слышали. ?Кажется, у кого-то будет прибавление в клиентской базе?,?— подумал Рейта, в очередной раз глянув в их сторону. Он сам пил воду из высокого стакана, потому что алкоголь плохо переносил, да и не хотелось, а вот дизайнеру пришлось цедить что-то из низкого стакана со льдом. Видимо, оборотни не жаловали игристые вина, да и остальное ?шикарное? разнообразие здешней алкогольной карты. Наверняка, протащили по аккуратной фляжке своего пойла в дамских сумочках. В этом было свое очарование, но когда Нори вернулся к фамильяру, то первое, что он сделал, отобрал у Акиры воду и залпом осушил стакан.—?Так всё плохо?—?Ненавижу коньяк, особенно на щепе, тьфу,?— он вытер губы тыльной стороной ладони и поморщился. Надо было заесть чем-то, в поле зрения были нарезанные каким-то заковыристым образом фрукты тропического происхождения. Прекрасная альтернатива горькому дубовому вкусу. Одна ярко-оранжевая долька манго, и уже стало легче. Потянулся за следующим кусочком шпажкой?— и та выпала. Рука дрогнуло от окрикнувшего знакомого голоса. Слишком знакомого. Правильно говорил Уруха про слухи. Здесь укрыться от внимания было невозможно.—?Така!—?Ари…?! —?переспросил и не успел сориентироваться, тут же был захвачен в объятья женщины-медиума. Приёмная мать сцапала мага лицом к лицу. Арика была немного выше Таканори, но сейчас она была на каблуках, от чего и чувствовался дискомфорт. ?Главное, сам на платформе?,?— тихо подумал дизайнер, шаря руками по лопаткам Арики, привстав на носки. Фактурный тёмно-синий камзол, рубашка с кружевным жабо до бёдер, куча украшений и перья в волосах. Та же короткая стрижка, но чуть более женственная, чем прежде. Она выглядела мягче, по-вечернему?— скошенная на бок чёлка, подведённые подводкой с блесками глаза. Высокая, красивая и улыбается так же, как в детстве, будто он навсегда остался для неё ребёнком.—?Поганец ты! Ни огненного письма, ни электронной почты! Така, так нельзя,?— она обняла его ладонями за щёки и притворно обиженно тараторила. Магу же оставалось сдерживать себя, чтобы не отскочить, уж больно смущающе это выглядело. Особенно перед Акирой. Кстати, он стоял рядом, часто моргал и не мог понять, как укротить непослушные уголки собственных губ, которые тянулись к ушам. —?Стоп. Ты чего такой тихий?—?Творческий кризис,?— ответил за побледневшего мага Акира и встал на одну линию с ним.Арика отпустила дизайнера и протянула руку в раскрытую ладонь Акиры, которую тот галантно поцеловав в костяшки пальцев.—?Рейта. Фамильяр Нори.—?Вот дьявол! Сейчас начнётся,?— чертыхался Таканори, наблюдая за меняющимися глазами наставницы. Круглые зрачки заполнили собой почти весь серо-голубой спектр радужки, который сам по себе был довольно обширным. Он впервые наблюдал у этой женщины столь говорящий взгляд шокированной сипухи.—?Така,?— она очаровательно улыбнулась и сделала короткое движение вперёд, от которого Матсумото шарахнулся назад. —?Хочешь поговорить?—?Очень хочу, но не здесь,?— пробурчал маг из-за плеча Рейты, которое стало его несущественным укрытием.—?А мы тихо, пару моментов, и фамильяра своего давай к нам, я бы не отказалась познакомиться.—?Я не против, Нори столько про вас рассказывал! —?просиял лис.—?Вот как! А мне ни сном, ни картой, ни видением,?— она сощурилась и, подхватив Акиру под одну руку, подтащила Таканори таким же образом к себе. Её глаза сразу выловили серьгу-гвоздик с тёмным матовым камушком в веренице украшений на хряще воспитанника. Этот камень она знала слишком хорошо.—?Выйдем на улицу, мистер ?я поставлю на себя блок, чтобы за мной не следили?,?— почти пропела медиум.—?Арика… Мне не десять лет, чтобы следить за мной,?— сипло возмущался дизайнер, даже не пытаясь вырваться, без толку, у этой женщины хватка была стальная.—?Я не слежу, я приглядываю.—?Ак… Рейта!—?Что я? Я ничего. Арика-сама, что вы пьёте?—?Вино, милый, возьми столько, сколько сможешь,?— она отпустила локоть фамильяра, стекла рукой на кисть Рейты и аккуратно провела по ребру сомкнутых пальцев, будто намекая на длины фаланг.—?Рейта не особо любит спиртное… —?под нос пробурчал Руки.—?А это нам с тобой, детка. Ему и не надо вина. Потому что на нём блока нет, его и так считать можно,?— шепнула Арика, и Рейта побледнел.Таканори оставалось лишь вспоминать тот начищенный до блеска бесконечного сияющего космоса шар и мысленно в него тупить, пока ему будут ?промывать? мозг. Он знал, что Акира понравился Арике, но вот дальнейших действий приёмной матери представить не мог, хоть и догадывался, какая мозговыкачка его ждет.Атмосфера была странной не только для дизайнера. Птица змея тоже была не прочь замкнуться в себе. Если для мага тут было некомфортно чисто из-за скуки, то ворону было немного страшно, чуть больше неуютно и совсем откровенно выматывающе. Но в этот год было ещё кое-что. Было ощущение, что за ним безотрывно следят, жгут глазами и касаются невесомо. Ситуация ухудшалась с каждым новым таким ударам по нервам. На шею без перьев чуть ли не дышали, через зачёсанные волосы, заставляя ворона ёжиться и вести плечами. Кай дёргался, когда новая волна проходила по затылку.Ворон с тоской тронул железное кольцо на своём пальце. Не трудно было догадаться что оно заколдованное. Будучи на костлявой лапке кольцо тянуло к земле, а в образе человека будто бы врастало в руку владельца новой костью. Тяжёлое украшение, уже потёрлось, но начищенные волны из листьев, образующие само кольцо оставались такими же сияющими, как при примерке. Так засмотрелся на собственное украшение, что опять споткнулся, привалившись к стене, шаркнув по ней рукой. Он озирался по сторонам и в сотый раз за ночь пригладил убранные с одной стороны волосы ладонью. Ощущение не отступало, пожалуй, стало возрастать. Но вопреки желанию сбежать куда-нибудь в угол или уплестись за Урухой, он перемещался спокойно, хотя конечности подрагивали. Мелкая мигрень не способствовала улучшению усвоения информации, которую он впитывал в себя, останавливаясь рядом с какими-то скоплениями народа. Сквозь музыку лились слухи, зачастую провокационные и личные, но иногда можно было уловить и что-то касающиеся всех.Паутина информации из уст в уста, из ушей в уши. Она протягивалась за ним, плелась перед ним, иногда задевала, но не касалась. В этом была суть этой паутины?— она не тронет тебя, если ты не ищешь её. Затронет, погреет уши. Прозрачные стены, подкрашенные ночью, они отражали в себе их всех, и странно, что не отражали этих слухов. Липкая посеребрённая нить касалась пахнущих вином губ и летела в другой рот, залепляя его. Этот жидкий кляп расползался китчевой маской по лицу и отлетал во все стороны такими же тонкими корешками. Рваная информация?— это рваная белизна, просачивающаяся в уши, если не знать первоисточника, она будет недействительной. Как разбавленный алкоголь, чем больше в нём инородного, тем меньше он согреет, так же и со слухами. Каю нужно было чистое, не коснувшееся чужого и не впитавшее лишнего.Ворон остановился около модельера с его фамильяром и стал ждать куда-то девшихся Аоя и Уруху. Арика, сославшись на то, что надолго оставила своих спутников, ушла, пообещав, что они увидятся в ближайшее время, оставив Рейту отпаивать своего мага спиртным в умеренных количествах, хотя самому опрокинуть бокал тоже хотелось. Кай алкоголь из принципа не пил, ему достаточно было поднести бокал к лицу, ощутить лопающиеся пузырьки шампанского, и его будто выворачивало. Поэтому он старался держаться от игристых напитков подальше, как и от более тяжёлых на запах и высоких на градус. А вот вино ему нравилось, особенно красное. Приятная горечь и пряность, греющая горло, с лёгким запахом винограда.Праздник не был обязательным, но обычно вампиров было в разы больше, это расстраивало. Как бы Кай ни старался прислушиваться к сплетням вокруг, всё было не то. Обсуждали многое и при этом ничего интересного. Впрочем, вампиры всегда с опаской держались подальше от всех, что в принципе являлось нормой. А почему, Кай прекрасно знал. На чужой территории эта раса была очень уязвимой, даже если на улице была ночь.Они не любили оборотней, особенно при полной луне, к магам относились более тепло. Но больше, чем оборотней и фей, вампиры не любили охотников. В основном из-за того, что последние любили приплетать на совесть первых разные преступления ?тёмного? характера. Начиная от серий жестоких убийств, заканчивая не разорением донорских пунктов. Ладно, последнее, может, и было, но чисто ради выживания, а вот маньячеством промышляли единицы. Но из-за этих единиц почему-то гнали на всю расу, и тем было ?чуть-чуть? обидно. В целом вампиры были относительно мирными, тут дело было в характере каждой личности. А если подумать в этом ключе, то разве не люди самые кровожадные? Уж среди них маньяков побольше будет, но нет же?— во всём винили клыкастых.Кай хотел подойти к интересовавшей его расе, но тупо не мог?— было страшно неуютно. Вампиры не вели себя агрессивно, наоборот, две такие девушки даже постарались познакомиться с ним. Он знал этикет, был деликатен, внимательно слушал, но кроме ухудшения погоды?— читай, слишком солнечно на этой неделе?— и желания закусить самим Каем в этот пресный вечер, он ничего не выяснил. Приветливо улыбнувшись, он аккуратно отвязался от них, те в свою очередь не сразу поняли, что их кинули.Ворон с полминуты смотрел на группу вурдалаков, зацепился за женщину в белом, сморгнул и снова отвернулся к балкону. Каким бы Кай ни был общительным, ему ужасно хотелось уйти, потому что вокруг было слишком много глаз. С его манерой залипать на людях, его могли не так понять. В таких местах это было чревато дурными последствиями. Да и это чувство, будто в затылке хотят прожечь дыру, не отпускало. Он зажал корни волос на затылке в кулак, немного оттянул, но потом всё равно царапнул себя по шее. Немного расслабляло. Стоящий в одном метре Матсумото окинул его подрагивающим взглядом с расширенным зрачком. Вот ещё один любитель залипать на окружающих, но тут был чисто профессиональный интерес. Кай был одет максимально просто?— белая футболка, тёмный трикотажный пиджак c закатанными рукавами и неизменные украшения на руках. Он их будто никогда не снимал, сколько глазами не цепляйся: всё те же три черные линии вокруг запястья, как талисман какой-то. Хотя…—?Кай, а разве у тебя было не три браслета на правой руке? —?маг задумчиво глянул на него, прикасаясь губами к кромке бокала.—?Три,?— непонимающе пробормотал ворон, поднимая руку на уровень глаз. Один браслет вился змейками из черных кожаных шнуров образуя кольцо, а двух других просто не было. —?Чёрт!Жар на шее не ощущался уже минут десять, но теперь спину ломило паникой. Нельзя! Нельзя терять это браслет!Искал, сначала вокруг себя, прощупывал карманы. Наверное, отстегнулся, когда он резко двинул рукой по стене, точно там. Но… Кто знает, он не вёл счета времени, не ориентировался, когда ходил между рядами столов и группами нежити. Да и сколько он протупил тут. Надо было идти искать несчастную пропажу, самая успокаивающая мысль была такой: ?Браслет, наверное, сиротливо лежит вдоль стены, и его никто не заметил?. Он же такой простой, неприметный, пока не присмотришься и не повертишь в руках, не поймёшь, в чём ценность.?Как он вообще расстегнулся? Расшатался? Я его не снимаю почти, чёрт, давно надо было поменять застёжку на что-то более надёжное?.Матсумото с Рейтой переглянулись, а подошедший Уруха только и успел непонятливо моргнуть, когда мимо него пронёсся ворон. Кай уже было хотел кинуться к той стене, как при повороте его плечо столкнулось с чужим, более острым.—?Прошу прощения,?— торопливо забормотал, мотая головой. Очнувшись, увидел под ногами широкополую шляпу, которую тут же ринулся поднимать. —?Это ваше, извините ещё раз.—?Честно сказать, я очень польщён, что ты до сих пор хранишь это,?— голос звучал тихо, но в нём ощущалась ласкающая звонкость. Шляпу не спешили забирать, но Кай всё же стыдливо поднял голову и тут же потерялся. Оккупированные кольцами пальцы в ажурной перчатке заинтересовано вертели его тонкий браслет почти на уровне чужого носа. Этот профиль Кай знал до малейших чёрточек. Не изменился, всё такой же, хотя было бы странно, если бы такие вообще могли меняться. Мягкая улыбка с красивым изгибом скул, матовая кожа с бликами от лампы над ними. Тонкие тугие косы обрамляли лицо и спадали ниже плеч. В них путались крашеные косички из канекалона, пара нитей с бусинами. Длинная серьга в одном ухе выглядела, как серебряная бахрома.—?Привет,?— наконец провернулся в фас. Серый глянец глаз, озорной полуприщур. Пряди на висках были плотно убраны в ровные ряды в замысловатой причёске.—?А… —?фантомные неприятные касания затылка вдруг стали отдавать нежным и знакомым теплом от поглаживания костяшками пальцев. Конкретно вот этих пальцев, затянутых в чёрное и ажурное.—?Солнце, не делай такое лицо,?— по-детски чистый смех, тихий, чтобы не привлекать внимания. Уголки губ приоткрылись совсем немного, показывая более длинные, чем у человека, клыки. —?Что, не узнал меня?—?Хайд… —?ему нужно было срочно прочистить горло и научиться дышать заново. В глазах рябила эта чёрно-белая фигурка с блестящими глазами и обманчиво нежным ртом.—?Умница, ещё немного, и ты вспомнишь, что мы в людном месте,?— заговорщически блеснул глазами Хайд, забирая шляпу из окаменелых пальцев, которые сейчас вцепились в её полы не хуже вороньих когтей.Забрал, заменяя головной убор потерянным браслетом. Мимолётное действие, но в нём было так много важных деталей. Своими пальцами под чужие, чтобы вытащить шляпу, аккуратное прикосновение кружев перчатки к подушечкам. Он вложил Каю в руку браслет, загибая ему фаланги пальцев, чтобы украшение снова не выпало. Чуть вытянув шею, вампир наклонился к его уху, коротко, не теряя торопливой томности, шепнул:—?Тут не место для разговоров, приходи завтра ночью. Ты поймёшь куда.Перед тем как пропасть из поля зрения всех, Хайд окинул взглядом Уруху и коротко кивнул. Не нужно было уметь читать по губам, чтобы разобрать аккуратное ?спасибо?. Чёрная спина в лёгком жилете исчезла в ночи, как и рукава рубашки, которые будто бы стали свисающими глициниями на стенах. И тут же ударной волной вернулись все звуки, которые до этого словно отключились. Тихая музыка, реки разговоров, звон бокалов, шипение пузырьков и треск льда. Кай мог поклясться, что слышит, как внизу сигналят машины.—?Кто это был? —?Сузуки переводил взгляд от Кая к Урухе, который тоже стоял каменным изваянием и не мог понять, что происходит.—?Хозяин Кая,?— ответил за лекаря Аой. Внешне он был отстранённым, но в голосе чувствовалась усталость.—?В смысле? А разве он не твой фамильяр? —?подавился Руки.—?Нет. И не был никогда,?— прикрыл глаза Уруха, прикладываясь горячим лбом к стенке бокала. —?Ни моим, и ни фамильяром.Стоявший в полуметре ото всех Аой, подпиравший собой стену, единственный знал то, о чём никто из спутников не догадывался. Он подошел к Каю, и оттащил того за руку к краю крыши, вдоль стен, к бетонированным подоконникам. Ворон, будто обезумев, тут же ринулся вперёд, кот вовремя поймал его за локти. Белая завеса сверху, сладкая азалия по правую руку, чернота и фантомная серость.—?Не говори ничего, дыши,?— брюнет предчувствовал, как друг хочет зайтись в задыхающемся лепете или, того хуже, ринется вниз. Не факт, что в виде птицы. Тряхнул за плечи пару раз, но не отпустил после.—?Пусти, Аой…—?Нет,?— отрезал, лишь слегка расслабил хватку пальцев. —?Завтра, всё завтра, он же тебе сказал.—?Ты слышал? —?Кай поднял на него ошалелые глаза.—?Я почти рядом с вами стоял, ты же ничего вокруг не видел,?— покачал головой, чуть улыбаясь. Кай снова завис, и его опять пришлось встряхнуть. —?Тебя дышать заново учить? Ты знаешь, у меня терпение уже на исходе, простой встряской не ограничишься.—?Чего ты так носишься со мной…—?Потому что ты точно сделаешь что-нибудь не то, и не думай отнекиваться,?— брови, как и один уголок губ, вскинулись чуть верх. Во рту у ворона пересохло. Глаза навыкат, и сердце с каждым разом звучало через новый слой ваты. А узловатые пальцы всё так же сжимали ленту драгоценного браслета, которую он получил обратно как напоминание. —?Присмотришь за мной? —?сказал тихо, медленно сглотнув что-то вязкое, проморгавшись. Улыбнулся, когда получил обречённый кошачий вздох, в котором чётко слышалось: ?Куда я денусь?.—?Давай застегну, опять же потеряешь,?— кое-как вырвал браслет из дрогнувших пальцев, быстро обвил его дважды вокруг запястья Кая, застёжка неслышно вошла в паз.Простое плетение из трёх маленьких прядок, многие бы сказали, что это качественный канекалон. Плотно собранные, залаченые, а потом аккуратно покрытые тонким слоем золотой магии, за которую Кай был очень благодарен зельевару. Лёгкое украшение, но, если знать его корни, смело можно было назвать ворона двинутым. Не тонкая работа, а настоящая прядь, осколок прошлого. Память о тех днях, когда он был в непонятном и пушистом счастье. Срезанная Хайдом с собственной головы косичка ещё никогда так не грела запястье Кая, словно невозможный солнечный лучик на вампирской коже.