Сладкие грёзы и жестокая реальность (1/1)

Господи, да что же так не везёт-то мне в этом рейсе. Не успел задремать, причём, лежа головой на судовом журнале, как в мою каюту постучали, и я услышал крики: ?Человек за бортом!?Не убрав журнал в сейф и не закрыв каюту на ключ (я, видимо, единственный, кто до этого момента запирал свою дверь здесь, на судне), помчался за матросом на верхнюю палубу. Бедняге за бортом уже скинули спасательный круг, и тот вцепился в него из последних сил. Море сегодня было очень неспокойное, волны швыряли и круг, и человека вверх-вниз, а сил у незнакомца оставалось всё меньше.Я распорядился спустить на воду шлюпку и не пускать любопытных пассажиров в эту часть палубы, а потом почему-то прыгнул в шлюпку первым, хотя вполне мог бы послать боцмана или старшего матроса. Но что-то в цвете намокших волос, в очертаниях мелькавших рук и ног показалось мне знакомым. Когда мы подплыли к человеку, он уже практически был без сознания и несмотря на спасательный круг погружался в океан с головой. Тут очередная волна подкинула его на поверхность и развернула лицом ко мне.Не может быть! Это мираж, призрачная мечта, наказание и восхищение из моих снов!Я резко наклонился вперёд и буквально вырвал парня из холодных жадных объятий океана, тут же завернул его в протянутый мне матросом плед и, прижав к себе, усадил на колени. Он словно почуял что-то, сам доверчиво потянулся ко мне и вот тут-то потерял сознание совсем. Я не отдал его никому, поднявшись на борт с такой странной, но драгоценной ношей на руках. Судовой врач предложил устроить спасенного в лазарете, но я лишь отрицательно покачал головой и понёс незнакомца в свою каюту. Там я тщательно растёр парня своим полотенцем, завернул сначала в махровую простыню, потом в одеяло и уложил на свою кровать. Он беспокойно заметался, застонал, но я погладил его по волосам и произнёс:?— Ты в безопасности. Поспи!Тут в мою каюту опять постучали, появился доктор со стаканом воды и несколькими пилюлями на блюдечке. Я жестом пригласил его войти. Он деловито подошёл к кровати, внимательно посмотрел на спасённого, потрогал ему лоб, посчитал пульс и сказал:?— Я думаю, парень здоров. Просто воды наглотался и обессилел. Ему надо дать отоспаться, а потом поесть. Если проснётся, дайте ему вот эти витаминки.Я кивнул, опять не произнося ни слова. Доктор теперь уже внимательно посмотрел на меня, хмыкнул себе под нос и вышел, тихо затворив за собой дверь.Я сел в кресло, стоявшее рядом с кроватью, и, уставившись на своё персональное божество, погрузился в воспоминания.***Сны, лишающие разума, разжигающие желание, рвущие душу на части, начались в ночь нашего возвращения на курс после вынужденного простоя из-за неполадок с двигателем. За бортом бесновался тот странный дельфин, он то кричал, то пел, то носился кругами вокруг корабля. Тогда я долго стоял на палубе и смотрел на него, беспокоясь, как бы не попал, дурачок, под винты или не ударился о поручни, когда вылетал из воды и носился рядом с бортом, словно желая дотянуться до меня.В конце концов я ушёл в каюту: на столе остывал принесённый мне заботливым матросом ужин, но есть не хотелось. Я принял душ, закрыл иллюминатор, чтобы хоть чуть-чуть уменьшить громкость песен настырного дельфина, упал ничком на подушку, даже не накрывшись, и, видимо, уснул.А приснилась (как я понял позже) мне практически одна из сказок, рассказанная Шахерезадой своему султану.…Я стою перед входом в какую-то пещеру. Там вроде и темно, и в то же время мне чудятся радужные вспышки в глубине. Меня что-то подталкивает войти внутрь, а разноцветные огоньки будто приглашают, мол, смелее, не бойся, тебя здесь ждут. И я делаю шаг вперёд.Пещера огромная. Сиренево-голубые сталагмиты в виде конусов, растущие с пола пещеры навстречу изумрудно-жёлтым сталактитам, сливаются с ними и образуют своеобразную ограду. Посередине пещеры мерцает чёрно-серебряным небольшое озерцо, из которого поднимается пар, и периодически появляются, сами собой надуваются и громко лопаются небольшие пузыри. В дальнем тёмном углу пещеры кто-то есть, и я понимаю, что мне надо идти именно туда. Я неторопливо обхожу озеро, пузыри сердито взрываются, вторя моим шагам. Им не нравится моё присутствие, или я нарушаю их природную гармонию? Вот я уже практически у цели. Неожиданно сталактиты и сталагмиты, увивающие заднюю стену пещеры, вспыхивают радугой. Я невольно закрываю глаза, до этого уже адаптировавшиеся к полусумраку пещеры. А когда открываю их, то замираю соляным столбом.Передо мной небольшой помост, застеленный шкурами тигра, льва, барса, пантеры и ещё какого-то животного семейства кошачьих, но я не знаю, кого. На шкурах сидит, видимо, Дух пещеры, так решаю я для себя. Он абсолютно обнажён, огромные зелёные глаза смотрят на меня внимательно и нежно, волосы цвета спелой пшеницы падают свободно на плечи. Около шкур слева я вижу небольшой инкрустированный столик, на нём поднос, полный восточных сладостей и фруктов. Справа от шкур небрежно брошены два халата из красно-золотой парчи.Хозяин пещеры поднимается на ноги, протягивает ко мне обе руки и говорит приятным голосом:?— Ну, здравствуй, моряк. Я так давно жду тебя. И столько же люблю. —?Мне это признание не кажется странным или чуждым. От голоса парня на затылке встают дыбом волосы, потеют ладони и пропадает голос. Мне становится жарко. Я чувствую, как капельки пота стекают по спине, по груди, по лбу.?А Дух пещеры, словно видя это, предлагает. —?Разденься. И мы вдвоём примем лечебную ванну в Источнике Силы.И опять меня ничто не удивляет. Я скидываю одежды, делаю шаг к незнакомцу и беру его за руку. Он спускается с моей помощью с помоста и тянет меня за собой к озеру. Ещё пара шагов, и мы с ним погружаемся в странную воду: она чуть тёплая (тогда почему я видел пар?), прозрачная (а пузыри казались грязевыми) и окутывает тело словно шёлк. Я опускаюсь на дно и сажусь на попу. Вода плещется в районе моих ключиц. Незнакомец садится на мои колени верхом и первым целует меня. Его губы нежные, почему-то солёные, рот жаркий и требовательный. Я не менее страстно отвечаю на поцелуй. А потом… начинается самая мучительно-сладкая часть сна.Первый раз я беру Духа в озере. Он стонет так громко, что эхо, усиленное акустикой пещеры, только подстёгивает нас обоих… Второй раз уже он овладевает мной на ложе, и я отдаюсь с радостью…В разных вариациях эти сны повторялись, стоило мне закрыть глаза. Я и хотел видеть их, и боялся. Я понимал, что по уши влюбился в призрак. Во сне я не задавал ему никаких вопросов, там всё было ясно и понятно. Наяву же мне очень хотелось знать, а существует ли такой человек в принципе. И как мне жить дальше, осознавая, что я люблю мираж.Я вынырнул из воспоминаний и посмотрел на своего Духа, лежащего сейчас в моей постели. Его волосы подсохли и распушились по подушке такой милой нечёсаной гривой льва, на щеках проступил нежно-розовый румянец, на обветренных губах заиграла улыбка.Кто ты? Откуда? Что же случилось? Почему ты оказался один в океане, ведь мимо нас не проходило ни одно судно? Вопросы бурлили в моей голове, как вода в кастрюле, но парня я не хотел будить. Ему надо отдохнуть.Вздохнув, я решил выйти на палубу подышать вечерней прохладой. Я понимал, что пассажиры взбудоражены, ведь крики матросов о человеке за бортом слышали все. Как же я был прав, что запретил пускать людей на палубу, пока мы спасали незнакомца. Я передал через боцмана пассажирам просьбу дать спасённому отдохнуть, а я, по возможности, отвечу на все их вопросы за ужином. Но так получилось, что я очень долго просидел около парня, ужин давно прошёл, как и вечерние развлечения в гостиной после него.***Поздний вечер без звёзд и луны накрыл океан, корабль и всех нас чёрным непроглядно-непрницаемым куполом. Я ещё подумал, что, видимо, будут гроза и шторм. Выдержит ли двигатель? Эх, и почему я в порту пожалел денег и не купил нужные запчасти?! Ведь главный механик меня предупреждал.Я сделал ещё два шага и буквально споткнулся о него, о новый труп. Включив фонарик, я осмотрел место преступления. Убитым оказался матрос, Ян Стамп, помощник механика. Тот ещё смеялся, мол, не матрос, а мышь. Ныкается по углам, даже ест в полутьме, с остальными матросами не общается, так только бросит: ?Привет?, ?Пока?, ?Нормально?. Словом, серый, невзрачный, ничего из себя не представляющий тип. Вот кому он мог помешать?Сама сцена убийства в точности повторяла первое, так я поначалу подумал. Вызванный (поднял из постели беднягу) врач, осмотрев и убитого, и место преступления, сообщил мне, что тут кого-то ещё ранили, и показал на крохотные капельки крови, уходящие прочь от основной (как и в прошлый раз) небольшой лужи крови. Ну, и в отдалении?— опять следы лап огромной собаки.Меня так всё это потрясло, что я на некоторое время даже забыл о спасённом парне. Вот что делать? Будить Кацуки? Тут я должен сам себе ответить на вопрос, а доверяю ли я ему? Видимо, да, ведь он много чего интересного поведал мне о графе. Что ж! Придётся будить детектива.Я попросил доктора описать всё подробно, как он сделал это в первом случае, и принести мне отчёт в каюту; только если меня ещё там не будет, то сделать это крайне осторожно, чтобы не потревожить спящего (вот я вновь вспомнил о парне). Потом я вызвал к себе вахтенного матроса, дотошно опросил его. Он ничего не видел и не слышал, так как в момент убийства (как я понял по его рассказу) был в это время на другой стороне судна. Я отпустил матроса и попросил сходить в каюту Кацуки и пригласить его сюда на палубу, но ничего пока не рассказывать ни ему, ни кому бы то ни было.***Частный детектив появился на палубе через десять минут: заспанный, щека помята, на ногах кроссовки на босу ногу, на джинсы накинута куртка, под которой виднеется только лёгкая футболка. Помня, как всегда тщательно одевается Кацуки, выходя к завтраку, я выкинул из головы все подозрения на его счёт. Он сладко спал, и моя просьба вырвала его из объятий тёплой постели. Хотя, надо отдать ему должное, он быстро стряхнул с себя остатки сна и, словно ищейка, чуть ли не на коленях обшарил и обнюхал место преступления. Он сказал, что сегодня жертва сопротивлялась очень активно, а значит, на нападавшем должны быть раны, о чём и свидетельствуют крохотные капельки крови. Увидев собачьи следы, он глухо тихо выругался по-японски (я не знаю этого языка, но сужу по интонации. Так обычно выражаются русские Васи, когда им Саши капают раскалённым свинцом на ногу.)—?Знаете, капитан,?— произнёс детектив через несколько минут гнетущего молчания,?— при виде этих следов мне почему-то вспоминается персонаж из нашего японского фольклора, кицунэ, которая может перекидываться из зверя в человека и обратно и дурит путников. Но мы же с вами живём не в сказке, верно? И не верим в реальность оборотней.(В этот момент со стороны камбуза донёсся еле слышный смех, но его никто не слышал, так как поднявшийся ветер заглушал любые звуки.)Юри, наконец, поднялся на ноги, посмотрел на меня и, прищурившись, спросил:?— Капитан, на что вы готовы пойти, чтобы поймать убийцу?Я ответил без колебаний, тут же:?— На всё. Что нужно делать?—?У вас есть с собой оружие?—?Да. Я захватил браунинг чисто рефлекторно, когда вышел на палубу. Сам не знаю, зачем. А у вас?—?Я тоже вооружён. Уж извините, что не предупредил вас, что поднялся на борт с оружием. Но, как оказалось, я такой не один?! —?И Кацуки продемонстрировал мне Taurus Curve*, достав его из кармана куртки. —?Я предлагаю пойти по кровавому следу, оставленному предположительно убийцей, и посмотреть, куда он нас приведёт.Других решений и мнений не было, и я согласился. Мы, держа оружие в руках и освещая себе путь моим фонариком, как воры (вот попал-то!) двинулись друг за другом: Кацуки?— впереди, я за ним?— по кровавому следу. Иногда мы останавливались, потому что рана, видимо, сама закрывалась постепенно, и капельки крови находились друг от друга на расстоянии.Как же удивились мы оба, когда наш путь закончился у запертой на ключ (!) двери каюты нашего мага, Магнуса Бейна. Но вот что шокировало нас больше всего: из-за его двери раздавались страстные стоны, которые не оставляли сомнения в том, чем сейчас занимается хозяин каюты.Но дело есть дело. Бесстрашный частный детектив, грохнув по двери ногой, как заправский каратист, распахнул её настежь.