Часть 35. Доверие (2/2)
Я развернулся на кресле и посмотрел на Джессику, старательно обдумывая, стоит ли ей говорить о нашем запасном плане или нет. Хотя, то, что она разболтала Чёрному про часть наших расследований, явно не способствует появлению желания доверять ей какую-то важную информацию. Кстати об этом…
– Джессика… – произнёс я её имя вслух. Захотелось просто банально мелко отомстить и показать, что не очень приятно, когда какую-то твою информацию выдают другим, не спрашивая об этом тебя. Я собирался продолжить говорить, но меня перебили. – Воу, вот это факты всплывают, – следом за мной развернулся Александр и присвистнул. – Джессика, значит…
Девушка скрестила руки на груди и вздохнула, подкатывая глаза.
– Ладно, моё имя это и не такая уж тайна. Кстати, я тоже знаю, как тебя зовут, Алекс, так что можно считать, что тут мы в расчёте.
Приятель уставился на меня с каким-то то ли удивлением, то ли презрением.
– Я тут ни при чём, честно! – поспешил я оправдаться. Хотя, почему оправдаться? Я же ведь правда при Жёлтой не произносил его имя… Если только мне тогда совсем не отшибло мозги, и я не простонал его, пока целовался с Джессикой. Да ну нет, настолько самоконтроль я потерять точно не мог. Надеюсь… – Так уж и быть, Фридрих, спасу тебя, – вздохнула девушка. – Он и правда мне не говорил. Однако, я всё равно не совсем понимаю, чем заслужила данное действие с твоей стороны, Белый. Уж слабо верю, что ты случайно обмолвился. Насколько помню, о тебе я никому ничего без твоего ведома и одобрения не сообщала.
– Надо же. Может, ты была пьяна? Иначе я не совсем понимаю, каким образом до Чёрного дошла информация о иностранных языках.
– Ч-что?!
– Я на днях разговаривал с Чёрным, он сказал, что ты обмолвилась о том, что мы над чем-то работаем и имеем какие-то зацепки. Ничего не хочешь объяснить?
– Что?! – подорвался на этот раз Александр. – Фридрих, твою мать! Ой, извини… хотя нет. Фридрих, твою мать! Какого чёрта?! Ты рассказывал ей всё? Это ещё кто кому здесь должен не доверять?!
– Я ничего не говорил! Я просто заикнулся, когда ты меня выбесил, что нам срочно нужен переводчик, иначе я не выдержу. Я преподнёс это вскользь и как шутку в формате ?если ты не знаешь иностранные языки, то ничем мне не поможешь, потому что я совершенно не понимаю язык этого придурка?.
– Придурок из нас двоих сейчас только ты, – обиженно фыркнул приятель.
– Извините, что прерываю ваш семейный скандал, но, Фридрих, я ничего не говорила американцам, – Джессика выглядела озадаченно и даже как-то встревоженно. Я бы мог поверить, что её вины здесь нет, но насколько её эмоции могут быть искренними? – Тогда откуда они узнали? Чёрный прямо сказал, что ты упоминала вскользь.
Жёлтая подошла к нам и села в соседнее кресло, погружённая в свои мысли. Александр снова фыркнул и отвернулся.
– Я не понимаю… – отрешённо прошептала девушка. – Я не знаю, может, и правда была пьяна… Вот только здесь нет такого количества алкоголя, что я могла бы напиться до беспамятства. Не может же так уносить с бутылки пива и двух бокалов шампанского. – Я хмыкнул себе под нос, вспоминая, как Джессика после этих самых двух бокалов собиралась бежать выпрашивать прощение за давнюю ссору с моим приятелем.
– Значит надо пойти и спросить у самого Чёрного, что он слышал и когда, – встал с кресла юноша и пошёл по коридору.
Джессика бросила короткий взгляд в мою сторону, я лишь пожал плечами и направился следом с Александром. Чёрный ведь и правда должен пролить свет на всю эту ситуацию.
Мужчину искать долго не пришлось – он сидел в коридоре, снова в гордом одиночестве и с книгой в руках. – Чёрный, у нас тут встал вопрос, – подсел к нему приятель. От формулировки завязки разговора мне захотелось пробить лицо рукой. Боже, Александр, ну почему ты именно сейчас именно с Чёрным решил начать разговор именно с этой фразы? Спасибо, что Джессика стоит сзади, из-за чего как она не видит моё лицо, так и я её.
– Ну что, встал – это уже хорошо, – Чёрный издал короткий смешок и закрыл книгу. На обложке я увидел надпись ?Зелёная миля?. Александр, к счастью, отсылку в ответе не понял, а вот перед Жёлтой стало ещё больше стыдно.
– Ну это как посмотреть… Так, ближе к делу. Наша современная Аврил Лавин свято уверяет нас, что ничего тебе не рассказывала о том, над чем мы работаем.
Афроамериканец исподлобья посмотрел на девушку, потом перевёл взгляд на меня, а потом вернулся к сидящему рядом юноше. Пару секунд он что-то обдумывал, сложил руки в замок и положил на них подбородок.
– Мне она ничего не говорила, – произнёс он.
– Ну вот видите! – крикнула за спиной девушка. – Я же сказала, что я не могла проболтаться.
– Чёрный, подожди, – я совершенно не понял, что за неожиданный поворот произошёл в разворачивающихся событиях. Он сам мне несколько дней назад прямо сказал, что девушка ему рассказала, а сейчас он всех убеждает, что она молчала?! Какого чёрта вообще происходит?! – Я точно помню, ты говорил мне, что это Жёлтая сказала тебе.
– Ты неправильно помнишь. Я сказал, что до меня дошла от неё информация. Говорила она об этом с Красным. А он уже рассказал мне.
Александр сделал глубокий выдох и вопросительно уставился на Жёлтую. Я тоже повернулся к ней в ожидании хоть каких-нибудь объяснений.
– Да не говорила я ему ничего! – крикнула Джессика. Похоже, истерика уже начала её медленно, но верно, охватывать, судя по судорожно бегающему взгляду и участившемуся дыханию. – Быть такого не может!
– Эй, что за шум у вас тут? – бодро заскочил в отсек Красный. Следом за ним зашёл Синий.
– Красный! – Жёлтая сама к нему подскочила. – Будь добр, восстанови мои провалы в памяти, когда и что я тебе рассказывала о расследованиях Белого и Оранжевого?
Я успел заметить, как американцы переглянулись. Странно, зачем смотреть на кого-то, если ты точно знаешь, о чём собираешься сказать? – Когда мы распивали шампанское в моей каюте. Ты правда не помнишь? Мы тогда потом ещё выпили по пиву, может из-за понижения градуса ты не запомнила какие-то моменты? Александр снова сделал шумный вдох и подкатил глаза.
– О чём вообще речь?.. – напомнил о своём присутствии британец.
– Синий, не лезь, пожалуйста, тебя это уж точно никак не касается, – огрызнулась Джессика. Видеть её раздражённой и растерянной даже необычно.
– То есть, вы все о чём-то знаете, и я один нахожусь в неведении? Вы считаете, это справедливо? Тайна является тайной, когда об этом знает один, максимум два человека, а не пять из шести.
Господи, с каждой минутой ситуация становится ещё сложнее, это пора останавливать.
– Так, всем спасибо. Всё, что было необходимо, я уже услышал, – громко объявил я и направился к своей каюте. Следом за мной побежал приятель.
И всё же, странная ситуация. Возможно, конечно, что я снова сам себя накручиваю, ибо, в целом, никто ничего важного ведь всё равно не узнал. Но в любом случае, неприятный осадок остался. Вот и становится видно, кому здесь можно довериться, а кому нет. Хоть Жёлтая и проболталась по пьяни, это не снимает с неё ответственности. Говорить ей что-то важное точно не стоит, кто знает, что она ещё расскажет после двух бокалов. Хотя меня всё ещё настораживают переглядывания американцев. Выглядит так, словно они находятся в каком-то сговоре.
– Как думаешь, кому в этой ситуации можно верить? – спросил я у уткнувшегося в свою записную книжку Александра.
– Никому. Разве только Синему, потому что тот находится в слепом неведении. И то, это тоже можно поставить под вопрос и сомнения. Возможно, Жёлтая и сболтнула чего-то. А возможно, Красный узнал каким-то другим образом, и просто скрывает это, сваливая вину на девчонку. Лишь одно известно точно. Это ты проболтался ей. А каким образом информация дошла до других – вопрос уже второстепенный. Ничего бы не было, держи бы ты язык за зубами. Что ещё ты ей сказал? К чему мне готовиться?
– Ничего я ей больше не говорил. Я даже про это ей не говорил, она сама додумалась. – Хорошо, я перефразирую. До чего девчонка могла ещё додуматься? Я тяжко вздохнул, с ужасом осознавая, что натворил. Я так переживал о том, что Александр предаст меня, но в итоге сейчас это я предал его доверие. Ведь все эти идеи, все эти зацепки – исключительно его заслуга. Это он нашёл этот чёртов дневник, это он обнаружил записи про какого-то капитана корабля и выяснил, на кого работала Елена. Пусть сейчас нам это толком никак и не помогает от слова совсем, но юноша делает хоть что-то, и он из нас всех единственный, кто смог сделать хоть какой-то шаг. При этом, он всё это рассказывает мне, ничего не требуя взамен и не ставя под сомнения доверие ко мне. Я не имею права так пренебрегать им и тем, что он делает. До чего же больно осознавать степень своей умственной отсталости.
– Господи, Александр, какой же я идиот…
– Ну, осознание собственной ошибки – уже шаг к её искуплению. Главное не забывать, что мы не имеем права на такие ошибки, иначе игра для нас может закончится так же скоротечно, как для трёх уже погибших членов экипажа. Никому здесь нельзя доверять. Даже если человек и не причастен к убийствам, он может где-то кому-то что-то случайно сказать, тот скажет кому-то ещё, и вот уже настоящий предатель находится в курсе всех событий и подстраивается под них. Мы должны избежать этого, Фридрих, любой ценой.