Часть 27. Дневник (2/2)

Мы вошли в хранилище и не успели сделать три шага, как услышали, как одна из дверей открывается, и в помещение заходит человек. Я в панике переглянулся с Александром, стараясь понять, что нужно делать, напарник тоже выглядел испуганно и растерянно. Сейчас нас закрывают огромные стеллажи коробок, но если вошедший человек начнёт бродить по всему отсеку, то нас очень быстро обнаружат.

– Эй, я вижу тень, кто здесь? – донёсся с другого конца хранилища голос Синего, а следом и шаги, направляющиеся в нашу сторону. Вот же чёрт! Спрятаться уже точно не удастся, значит, надо срочно придумать, что мы тут делаем и что за огромная записная книжка у нас в руках. Если кто-то начнёт её листать, то сразу поймёт, кому она принадлежала, и тогда к нам будет очень много вопросов.

– Куда деть книгу?! – одними губами прошептал я.

– Я не знаю! – так же почти беззвучно ответил напарник.

Плохо дело, очень плохо. Если кинуться её засовывать куда-нибудь между коробок – это может привлечь внимание, ибо ближайшие стеллажи от нас в нескольких шагах. Шаги человека всё приближались и приближались, ситуация становится просто критической. Какого чёрта я на это согласился вообще?! В последнюю секунду мне не пришло идеи лучше, чем приложить напарника спиной к стене и зажать между ним и этой стеной книжку. Сам я прижался к юноше и положил свободную руку ему на щёку, почти касаясь своими губами его губ. Нас разделяли считанные миллиметры, и его горячее дыхание обжигало кожу. Я посмотрел в глаза Александра – в них я увидел азарт, граничащий с страхом, и что-то ещё, что я не успел прочитать.

– Чёрт бы вас побрал, вы не нашли для этого места в своих каютах?! – возмутился Синий.

– Просто мы любим неординарность и экстрим, – я отстранился от Александра и посмотрел на британца, изо всех сил стараясь сдержать то ли смех, то ли панику. Представляю, как это всё сейчас выглядит со стороны, и в каком шоке должен находиться обнаруживший нас мужчина.

– Да, иди своей дорогой, Синий. Ты что вообще сюда пришёл? – заговорил напарник.

От изумления лицо у британца вытянулось ещё сильнее, чем несколько секунд назад. Наверное, ему такое здесь ещё никто не предъявлял.

– За кофе зашёл, – проворчал он, похоже, не найдя слов для колкостей.

– Надо же, как же ты пьёшь эту парашу? – протянул Александр с хищной улыбкой, припоминая Синему его же фразу, сказанную почти месяц назад. Британец стиснул зубы и скрылся за стеллажами.

Послышалось шуршание в коробках, потом звуки отдаляющихся шагов, а за ними и звуки открывающихся и следом закрывающихся дверей. Я облегчённо выдохнул, а приятель засмеялся. Через несколько секунд мы вдвоём угорали над всей этой ситуацией.

– Господи, Фридрих, это было прекрасно, – приятель наконец смог отдышаться и заговорить.

– Сам от себя не ожидал.

– Вот только ты мне позвоночник отдавил, – он достал книгу и потёр спину.

– Ничего, думаю, если Синий это заметит, вопросов у него не возникнет.

Александр снова рассмеялся, но через несколько мгновений лицо его сделалось серьёзным и задумчивым. Он посмотрел на меня взглядом, который я растолковать для себя не смог. Было в нём какое-то… огорчение? Что-то тяжёлое промелькнуло в его глазах, но он тут же посмотрел в пол и прокашлялся.

– Ладно, пойдём быстрее, пока сюда ещё американцы с Жёлтой не явились. Ещё раз подобное моя спина точно не переживёт.

Приятель пошёл к выходу, я направился за ним. Возможно, я немного перегнул, тем более зная, что юноша ко мне явно неровно дышит, но сейчас ведь это была вынужденная мера, он должен это понимать. И он это понимает, я уверен. Но, наверное, напарник всё равно на долю секунды позволил своим чувствам, которые он стойко держит при себе (чем, кстати, я восхищаюсь и поражаюсь самоконтролю Александра), подкрасться слишком близко к сознанию и вообразить, что всё происходит по-настоящему, вот он теперь с болью возвращается в реальность. Я особо не задумывался над тем, что чувствует и переживает Александр. Как должно быть тяжело находиться постоянно рядом с человеком, к которому что-то испытываешь, но при этом не можешь ничего ему про это сказать или сделать? От этих мыслей больно стало даже мне самому. И он ведь всё ещё ждёт моего ответа и решения. Хоть я и высказал ему все свои страхи и их причины, решиться на что-то мне всё ещё очень тяжело. Я стараюсь гнать из головы все мысли о том, что Александр может быть для меня больше, чем приятелем, и не подпускать их близко к сердцу. Пока что это получается довольно хорошо, но сколько так может продолжаться дальше?..

Мы зашли в каюту Александра, приятель взял со стола свой ноутбук и уселся на койку. Я сел рядом.

– Фридрих, у тебя есть с собой смартфон или планшет? В переводчике сейчас можем всё через камеру быстро перевести.

– Нет, оставил всё дома, не думал, что пригодится.

– Значит, придётся всё вводить вручную, – вздохнул напарник и принялся что-то набирать в поисковой строке. Он открывал сайт, сверял что-то с записями, цокал языком, закрывал вкладку и открывал новую. И так по кругу несколько раз.

– Чёртовы русские со своей кириллицей, – проворчал приятель. – Фридрих, вот сам посмотри, разве это, – он тыкнул в монитор, – похоже на это?! – и сунул мне под нос записную книжку. Я взял её в руки и попросил передать мне ноутбук, после чего принялся сверять изображений русского курсива в мониторе с написанным на листах бумаги. От количества вертикальных линий и крючков глаза очень скоро начали уставать.

Буквы, которые были изображены на сайте, действительно были очень мало похожи на написанные рукой Елены. Но, в целом, если предположить, что на сайтах демонстрируют пример идеального почерка, то вполне можно предложить, что в жизни все эти петли значительно упрощаются, и от буквы остаётся лишь основной каркас. Думаю, если сейчас разобраться, где что, то дальше станет проще.

Проще на стало. Какую-то часть букв я быстро понял, в основном это гласные, некоторые из которых одинаковы с гласными латиницы, но согласные – это тихий ужас. Как я понял, как минимум четыре из них женщина писала абсолютно одинаково, а какие-то значения сливались, и приходилось долго сидеть думать, одна эта буква или две разных. Спустя сорок минут моих мучений, я всё же нашёл с переводчиком понимание и мне удалось вбить основную часть первой записи. ?День первый. Была... произведена? ...посадка на корабль. Уже… замечены? …перебои в электричестве. Состояние корабля и оборудования плохое, ничего не изменилось. Не думаю, что они вообще проверяли это судно. Всеми необходимыми… материалами? …меня обеспечили. В случае неудачи, погибнет вся команда. Наших пока не заметила, но я не думаю, что я одна. Есть чувство, что здесь есть кто-то ещё, возможно, не один. Веду работу и наблюдения.? Я дал это прочитать Александру и внимательно наблюдал за его реакцией, потому что сам я пока не понял, как нужно реагировать на прочитанное.

– Ты уверен, что здесь всё правильно?.. – посмотрел на меня приятель с огромным удивлением в глазах.

– Я выкинул пару слов и предложений, которые совсем никак не смог распознать, но то, что мне удалось вбить в переводчик, должно быть верным, и в общем контексте смотрится вполне гармонично. Но странно. Что значит ?ничего не изменилось? и ?наших не заметила?? – Может здесь ещё русские? Не знаю, Фридрих. Корабль уже не один раз был в использовании, быть может, ей уже доводилось на нём работать? Как-то очень быстро она обжила медотсек и всё, что в нём находится. Сам вспомни, мы к ней зашли в самый первый день, когда ещё никто даже не сообразил прийти и проверить электричество, когда оно погасло, а Елена уже во всю вела здесь какие-то свои работы и успела настроить оборудование. Интересно, конечно… – Если удалось выловить столько странных зацепок из первого фрагмента, то, думаю, если перебрать все записи, можно будет узнать очень много интересного. Надо же, я даже подумать не мог, что здесь действительно можно будет найти что-то важное. Ты молодец, Александр, – с восхищением я посмотрел на сидящего рядом со мной юношу. Только он в восторге сейчас не был и находился в какой-то задумчивости.

– Мы постоянно считали, что здесь может быть только один предатель, и, максимум, один его сообщник… Но что, если мы столько времени ошибались, и всё куда сложнее?.. Сам посмотри: на одном корабле собрали техника, программиста и учёного… Звучит как начало какого-то многовекового анекдота. Как минимум трое из десяти человек тесно были связаны с какой-то серьёзной технической, информационной и научной областью. Не слишком ли большое совпадение?

– Игра может оказаться крупнее, чем нам кажется, – осознал я.

Александр сделался бледным, и на его лице я увидел неподдельный ужас. Он смотрел в записи Елены, бегая глазами по строкам и, разумеется, ничего в них не понимая. Но он продолжал перечитывать одно и то же, словно от того, что он это делает, начнёт понимать иностранный язык. В конечном итоге приятель резко захлопнул книгу и выпрямился.

– Нам надо срочно перевести все записи и понять, что здесь к чему. Ты себе даже не представляешь, во что мы все могли ввязаться.