Часть 21. Праздник к нам приходит (1/2)

Я несколько минут стоял в дверях столовой и не мог поверить в то, что происходит перед глазами. Почти все члены экипажа, активнее всех Чёрный, Красный и Жёлтая, украшали помещение рождественскими декорациями, которые раннее были найдены в хранилище. Не было здесь разве что Александра и Коричневого, у которого сейчас дежурство. Ну и кто мне объяснит, что здесь происходит? Решил, называется, после очередной ночи без сна и утренней смены лечь поспать.

Пока меня во всей этой суете никто не заметил, я поспешил покинуть столовую и отправился на поиски напарника. Искать долго не пришлось – в коридоре меня привлёк какой-то звук, доносящийся из переулка, я подошёл ближе и прислушался. Это определённо были голоса. Я выглянул в проход и увидел вдалеке стоящие две фигуры. Александр и Коричневый о чём-то разговаривали, но они были слишком далеко, и до моего слуха едва доносились чёткие фразы. Коричневый стоял, прислонившись плечом к стене, а Александр – скрестив руки на груди. Разговор шёл спокойно и почти безэмоционально, только напряжённая поза приятеля говорила о том, что ему всё это не очень нравится. Я поспешил спрятаться за стену, пока меня не заметили, и попытался хоть немного расслышать их речь. Подслушивать, конечно, было стыдно, но что-то здесь происходит, и я должен знать, что именно.

– Невозможно манипулировать человеком, которому нечего терять. Что ты мне можешь сделать или предложить? Мне ничего не нужно, а жизнь ты мне всё равно не спасёшь.

– Я могу хотя бы постараться.

– Не можешь. Если бы от тебя что-то зависело, я бы ещё задумался, но ты даже Белого не смог никак предостеречь, и не нужно быть никаким психоаналитиком, чтобы видеть, как ты за него трясёшься. Ты здесь точно такая же марионетка, как и все мы. Это заметно очень хорошо. Я не стану скрывать, что ты мне неприятен, но в любом случае, это не моё дело, так что просто веди себя потише и старайся меня особо не донимать, и тогда мы вполне сможем некоторое время уживаться спокойно. После этой фразы я услышал, как шаги одного человека начали отдаляться, вероятнее всего, Коричневый завершил разговор и решил оставить Александра думать над его словами в одиночестве. Через несколько секунд в мою сторону тоже направились шаги, и я поспешил покинуть этот коридор, пока меня никто не заметил. Идя окольными путями, чтобы меня не услышал идущий позади человек, я заскочил в свою каюту. Дверь прикрыл, но не замкнул, чтобы хоть немного слышать происходящее снаружи. Через несколько минут в коридоре раздались шаги, а через несколько секунд и скрежет соседней двери. Вероятнее всего, это Александр, потому что каюта Коричневого располагается с другой стороны.

Я не стал сразу же вламываться в комнату приятеля, и принялся переваривать услышанное. Яснее ситуация не стала от слова совсем, появилось лишь больше вопросов. Я уже понял, что Александр мне ничего не скажет, но, быть может, если поговорить с Коричневым, он хоть немного мне что-то разъяснит? В конце концов, напарник сам предлагал пойти спросить. В лицо мне правду никто не выложит, разумеется, но хотя бы немного что-то может и прояснится. Выждав минут пятнадцать, я вышел в коридор и постучался в каюту напарника. Дверь была не заперта. Александр сидел на койке и разбирал гирлянды. Выглядел он вполне спокойно.

– Александр, может, объяснишь, что творится в соседнем помещении и что за праздничное настроение на всех нашло? – я решил не подавать виду, что слышал часть его разговора с Коричневым.

– Ты про этот дизайнерский порыв и декорирование? Жёлтая мне уже несколько раз по мозгам проезжала с этим чёртовым Рождеством. Скажу честно, я сначала не хотел ничего организовывать, ибо в наших условиях это сущий абсурд, так ещё и рискованный. Но наш очередной спор по этому поводу услышали американцы и моментом подключились к позиции девчонки, услышав слово ?шампанское?. Особенно Красный. И в итоге в данное мероприятие затянули даже Синего. Ты бы видел его лицо, когда его заставили надеть рога оленя. Ты многое пропустил, пока отсыпался, но будить я тебя по такой ерунде не стал. Прекрасно, просто превосходно. Только пока не понял, от всего этого мне надо начать смеяться или пробить рукой лицо. Наверное, всё сразу. В очередной раз Жёлтая с Александром что-то задумали, и кто знает, какие могут быть последствия.

– А ты почему не принимаешь активного участия?

– Не сошлись с девчонкой в дизайнерских вкусах. Она готова в кучу налепить всё сразу – какая безвкусица. Я упорно старался выйти хотя бы на компромисс, но нет, ей вот позарез необходимо всю столовую облепить всем, что она нашла. В итоге я сдался, взял несколько гирлянд и утащил их в свою каюту, а Жёлтая пусть там делает, что хочет. А вот хочешь ты этого, Фридрих, или нет, а Рождество отмечать тебе придётся, даже не надейся, что у тебя получится отсидеться в каюте. Это не позволю тебе сделать ни я, ни девчонка. Я вздохнул. Почему экстраверты никогда не считаются с мнением интровертов? Мне вот совершенно не нужны какие-то шумные праздники, я могу выпить бутылку пива и лечь спать. Считаю это лучшим проведением праздника. К тому же, учитывая, какие в нашем случае имеются риски.

– Я, конечно, ничего особо против не имею, но только все наши радостные посиделки уже два раза заканчивались чьей-то смертью и один раз прошлись по тонкой грани. Вы правда готовы так рисковать своими жизнями ради какого-то Рождества?

– В первый раз мы потеряли бдительность, безусловно, это была наша огромная ошибка, но тогда никто даже подумать не мог, что на корабле есть убийца. Во второй Фиолетовый сам пошёл ночью гулять, кто в этом виноват? Мы не сможем сберечь всех, если они сами не захотят обезопасить свою жизнь. Нужно всего лишь каждому быть начеку, и тогда всё пройдёт хорошо. Случай с тобой здесь самый сложный, никто не мог подумать, что дело дойдёт до банального отравления, хотя в этом, конечно, наш просчёт тоже есть. Если мы хотим выжить, нам стоит думать на несколько шагов вперёд убийцы. Но людям нужен праздник, Фридрих. Жить в постоянном напряжении и дрожать от страха невозможно. К тому же, Рождество с детства почти в каждого вселяло веру в чудо и надежду. Наверное, сейчас это именно то, что нужно всем нам.

Мне не понять про надежду и веру в чудо. В моей семье никто громко праздники не отмечал. Отец дарил какие-то безумно дорогие подарки, пока я был ребёнком, и на этом всё. Только нужны мне были эти подарки? Не они делают праздник праздником. Когда я говорил это друзьям, семьи которых не обладают хорошими финансами, они на меня все смотрели, как на сумасшедшего. Разумеется, каждый желал о том, что ему недоступно. В моём случае, я всего лишь хотел провести хоть один вечер в тёплом семейном кругу. Но с взрослением и это желание пропало. – Спасибо, но я всё же обойдусь как-нибудь без всего этого.

– Пожалуйста, но ты никак без этого всего не обойдёшься. Я не позволю. – А вот это уже злоупотребление доминированием, постановление своих интересов превыше других и эгоизм, – я скрестил руки на груди и с наигранным недовольством уставился на приятеля.

– Ты обо мне ещё и не только это узнать можешь, – он повторил мою позу, но в его глазах сейчас радостно плясали бесы.

– Александр, ты невыносим. – Ага, а ещё я умён, хитёр и чертовски привлекателен.

– А ещё у тебя слишком завышенное самомнение.

– Ну-ка, попробуй оспорить хоть один пункт.

Всеми силами я не смог дальше сдерживать на лице серьёзное недовольное выражение. Что ж этот мерзавец со мной делает? Почему я всегда так легко ведусь на его эмоциональные провокации?

– Ладно, у меня нет ни одного аргумента против, – в итоге я не смог сдержать смешок и вскинул руки, признавая своё поражение.

– Ну вот и я о том же, – он тоже засмеялся. – Ладно, пойдём посмотрим, что там девчонка нагородила. А потом я всё же повешу несколько гирлянд в твоей комнате.

Я закатил глаза. Спорить бесполезно, пусть делает, что хочет. Мы зашли в столовую. Ничего с моего последнего визита здесь не изменилось, разве что Коричневый присоединился. Александр прошёл к центру и принялся рассматривать помещение.

– Жёлтая, когда мы вернёмся, советую тебе выделить часть полученных денег на курсы дизайна, может хоть это тебе поможет, – наконец напарник вынес свой вердикт.

Я тоже осмотрел столовую. Не знаю, что именно не устраивает Александра, но я и не эксперт в декорировании. Да, возможно, украшения можно было не так густо навешивать, но разве на праздники не все стараются налепить всего побольше? У нас в Германии могут весь дом снаружи и внутри обвесить гирляндами так, что его с окраины города могло бы быть видно, если бы не десятки других таких же домов.

– Оранжевый, твоё мнение сейчас никто не спрашивал, – фыркнула девушка. – Нет, ну вы посмотрите, Матриархат уже пустил здесь корни и скоро зацветёт. Белый, нам с этим срочно нужно что-то делать. Это тирания в чистом виде! Я имею право на свободу слова! – Иди ещё ему в плечо поплачь, пока я совсем твои права не ущемила, – поспешила съязвить Жёлтая. Сейчас мне сложно понять эту тонкую грань между шуткой и настоящим недовольством, поэтому я предпочёл не встревать.

– Обязательно это сделаю, только скажи сначала, у тебя остались ещё гирлянды, или ты их все потратила на это дизайнерское недоразумение?

– Вон, в углу коробка стоит. Можете всё забирать.

– Отлично, – напарник подхватил стоящую на полу коробку, – Белый, пошли, будем, как лучшие подружки, друг другу в плечо плакать над тем, как все женщины склонны к макиавеллизму. Я посмотрел на девушку, стараясь понять, не обижается ли она, но та лишь цокнула языком и усмехнулась. Я с облегчением выдохнул и пошёл за Александром, который уже вышел из столовой.

– Не слишком ли ты с ней жестоко? – спросил я у напарника, когда мы зашли в мою каюту. Он поставил на пол коробку и принялся в ней копаться.

– Боже, Фридрих, я в твои с ней отношения стараюсь не встревать, вот и ты в мои не лезь. Не похоже вообще, что мои слова для неё что-то значат и способны как-то задеть. Хоть на этом спасибо, большинство других уже такую бы истерику с обидами закатить могли, что ещё потом пришлось бы сопли за ними вытирать. – Ты ни черта не смыслишь в женской психологии, – сделал умозаключение я.

– Да? А ты смыслишь? Поделись опытом, вдруг ещё пригодится.

– И я не смыслю, – честно ответил я и уселся на койку. Вот разбираться, что происходит в мозгах девушек, у меня никогда не было ни желания, ни времени. Обычно, отношения подразумевают, что пара должна искать в конфликтных ситуациях решение и компромисс, но лично я при первом конфликте обрывал всё общение. Меня это даже особо не огорчало. Вот ещё женских истерик в моей жизни не хватало. Эгоистично? Не отрицаю. Но я никогда и не стремился заводить и выстраивать что-то серьёзное в личной жизни, так зачем голову себе забивать и стараться что-то делать? Только здесь я наконец смог отвлечься от своих проблем и начать обращать внимание на окружающих.

– Ну значит будем и дальше вместе не смыслить. Так, а теперь предлагаю прекратить вести бесполезные разговоры и перейти к более насущным проблемам. Тебе нравятся больше тёплые или холодные цвета? – Александр оторвался от коробки и посмотрел на меня.

– Холодные.

Приятель достал из коробки несколько гирлянд и принялся переключать их режимы. – Если тебя это всё же беспокоит, я сейчас ничего личного против девчонки не имею, но в столовой она первая повела себя некрасиво. Это раньше гирлянды были все одинаковыми с четырьмя цветами, и тогда действительно не заморачивались. Но сейчас, имея такие возможности красиво что-то оформить, просто взять и не воспользоваться этим – очень грубое упущение. У меня мама дизайнер, я с детства за всем этим наблюдаю и знаю хотя бы какие-то азы. Вот и старался Жёлтой спокойно это объяснить, нет, серьёзно спокойно и адекватно, даже попытался пойти ей на уступки, когда она начала упираться, но она даже слушать не стала, и со словами ?не лезь, я лучше знаю? выставила меня за дверь. Вот у меня и подгорело на этой почве. Невозможно как-то налаживать отношения, если этого не хочет хотя бы одна из сторон. А унижаться и подлизываться я не собираюсь. Было бы ещё ради кого. Ради некоторых людей не стыдно стелиться, порой это действительно нужно уметь делать, но мой личный круг таких личностей очень узкий, и Жёлтая точно в него не входит.