То, что было забыто. Глава 13. За гранью реальности (1/1)

Наверное, меня очень сильно припечатало головой, так как с моим зрением что-то случилось. Куда-то исчезли цвета, все вокруг стало пепельно-серым. В глазах туман… или это дым? Ведь что-то произошло, в память неистовым гулом врезается чудовищный грохот, огненно-яркая вспышка… что-то взорвалось…… и Джек… его отчаянный, исполненный ужаса взгляд, от которого мурашки по телу...Что случилось?Встаю с неожиданной легкостью. Туман не рассеивается, а, как будто, становиться более гуще. Ничего не видно… и не слышно ни звука.Нет. Кажется, я, все же, слышу какой-то тихий шелест.Прислушиваюсь к нему, цепляюсь сознанием за обрывки шороха, и, как по команде, шелест становится громче. Еще секунда и я слышу чей-то негромкий шепот:— Смотрите, еще одна!— Сколько их уже умерло?Оглядываюсь по сторонам, пытаюсь разглядеть хоть что-нибудь. Но плотный туман надежно скрывает таинственных шептунов. И о чем это они? Что значит ?Сколько их умерло?? Я не умерла! Я живая!— Слышите, вы?! Я живая! — Восклицаю, озираясь по сторонам, как слепая, руками ощупывая воздух … вернее, туман.На несколько мгновений все звуки пропадают. И от этой ледяной тишины становится страшно. Я делаю несколько шагов, но не зная, в какую сторону следует идти, в нерешительности останавливаюсь.— Она, что, слышит нас? — удивляется шепот из тумана.— Другие не слышали без обряда. — Отвечает ему собеседник.— Иди сюда! Иди к нам! — Кто-то шепотом позвал меня. Почему-то я уверена, что эти слова обращены именно ко мне.— Попробуй пройти глубже. — Посоветовал второй.Но, вот куда идти, и что значит ?пройти глубже?, никто не пояснял. Да и куда можно пойти в таком густом тумане, когда даже собственную вытянутую руку не видно?— Кто вы? Почему говорите шепотом? — Спрашиваю в пустоту, — И что это за место такое? Где я нахожусь и где мои друзья?— Она не видит… — шепчет туман.— Нужно пройти глубже…Этот бессмысленный разговор начинал раздражать. Странная, в буквальном смысле слова, туманная обстановка пугала. Возможно, я ослепла, и кто-то вот так, бессовестно разыгрывает меня. Хотя, один из голосов напоминал голос Дженни, но вряд ли она стала бы посмеиваться… Это кто-то другой, может Меридит? У той поводов хоть отбавляй!— Мери, это ты? — с надеждой спрашиваю я.Но в ответ ничего не слышу.— Мери! Или кто там? Девочки, ну пожалуйста, я ничего не вижу!Чувствую, что хочу плакать от бессилия и обиды, но плакать не чем. Я не ощущаю даже собственного сердца! А ведь судя по уровню страха, оно должно сейчас биться в бешенном ритме. Но оно… не бьется…От ужаса хочется кричать, но истерика мне уж точно не поможет. Нужно сосредоточиться, вспомнить детально произошедшие события.Я спускалась в прихожую по главным лестницам, чтобы снять очередной замок. Кстати, в кармане должен быть ключ, но ощупав себя, обнаруживаю, что он пропал. Карманы на месте, а ключа нет! И в этом густом тумане его не найти.Зато, я точно вспомнила, что находилась на площадке перед последним пролетом лестниц. Стоило мне детально вспомнить интерьер прихожей, как очертания комнаты и предметов в ней стали проявляться сквозь толщу тумана. Я заметила перила, почти прозрачные, и уверенно шагнула к ним.Внезапно пелена тумана разорвалась, стремительно отступила по сторонам, и я увидела доктора, сидящего на коленях на полу. Рядом стояла заплаканная Дженни.— Джим! — Позвала я, но он не отреагировал на меня. Склонился над каким-то непонятным кроваво-красным месивом. Лицо доктора серо-бледное, в руках едва заметная дрожь. Его губы шевелятся, он что-то кому-то говорит, но я не слышу его. Дженни поспешно убегает. Кто-то еще, вижу не четко, подходит, в ужасе прижимает ладони ко рту, видимо, чтобы сдержать крик.— Джим! — кричу я, удивленная тем, что на меня никто не обращает внимания.Секунда, и туман снова сходится, скрывая от меня знакомые очертания.— Где вы все? Меня кто-нибудь видит?— Видит. — Раздалось вдруг откуда-то с боку.Я вздрогнула, повернула голову на голос и увидела старика, сидящего то ли на ступеньке, то ли на камне. Суровое морщинистое лицо, длинная серо-белая борода почти до пояса. Одет в мешковатую длинную рясу, перепоясанную веревкой, на плечах – длинный плащ, на голове капюшон, из-под которого выбились седые пряди длинных волос.— Кто вы?Старик пожал плечами, вглядываясь куда-то вдаль бесцветными глазами, словно видел сквозь этот непроглядный туман.— Я не помню своего имени, — вздохнул он.— Разве можно забыть собственное имя? — Удивляюсь я.— Я был стар, когда умер… И с тех пор прошли столетия… — Вздыхает старик. Его голос вибрирует от старости, звучит скрипуче. — Моя память рассыпалась, как высохшая трава.— Умер? — Ужасаюсь я, но эмоции не такие явные, к каким привыкла.— Все, кто здесь, умерли. — Старик бесстрастно смотрит на меня.Молчу, вылупившись на странного старца, пытаюсь переварить его слова.— Я не умерла! Я живая… - Внезапно вспоминаю кровавое месиво, над которым склонился Джим. Перед глазами снова чудовищной силы взрыв, сотрясший воздух прихожей. — Джек! Где он? Что с ним?Испуганно бегу вниз по лестницам, даже не осознав, что сквозь туман вдруг проявились слабые очертания комнаты. Озираюсь по сторонам, вглядываясь в нечеткие предметы. Но вот только чем дальше я от странного старика, тем хуже мое зрение. Пришлось вернуться ближе к нему.Старик по-прежнему сидит на своем месте, вздыхает и качает головой.— Ты пришла сюда одна.— Я, что, …умерла?Растерянно мотаю головой, хватаюсь рукой за едва заметные перила…– Ты не умерла… – Доносится до меня усталый голос старика. — Еще не умерла. Одна твоя нога уже в реке смерти, а вторая все еще на берегу жизни. И тебе решать, в какую сторону пойти.Я остановилась, тяжело дыша, наблюдала, как медленно спускается Старик со склона холма, вместо которого я привыкла видеть ступени.— Так, что это за место? – Спрашиваю я, когда он подошел ближе.— Это место называется поверхностью Сида…— Что за ?Сид?? — Вырвалось у меня.Старик никак не расстроился из-за того, что его перебили, продолжал идти куда-то вниз. И мне становится страшно потерять его из виду.— Сид – это страна необычайной красоты и вечной юности, куда уходят все те, кто прожил свой век, не нарушив обетов.— Вы уж извините, — пробормотала я, ускорив шаг, чтобы не отстать и не потеряться в тумане, — но ничего прекрасного я не вижу тут, один сплошной туман…— Твои глаза слепы в нашем мире, девочка. — Монотонно произносит старик. — И уши твои глухи к нашим голосам. Мы спустились по едва заметной призрачной тропинке и, наконец, вошли в помещение с темно-серыми стенами. В углах расставленные свечи отбрасывали призрачный бледно-голубой свет. В центре камнями выложен круг. В котором горел почти белый огонь. Сквозь мглу проглядывал еще какой-то предмет, расположенный от стены почти до центра комнаты, похожий на пьедестал, довольно длинный, прямоугольной формы.Старик прошел к костру, уселся на бревно, или что-то похожее, палкой ковырнул огонь. Белые искры взметнулись к потолку, пламя стало выше. Но тепла не чувствовалось.Я остановилась поодаль, совершено сбитая с толку. — Вот тут вы ошибаетесь, — возмутилась я, — я очень хорошо слышала голоса тех, кто шептал мне из тумана. И вас я хорошо слышу и вижу. Старик посмотрел пристально, в глазах заметно удивление и еще что-то, похожее на надежду.— Меня ты видишь и слышишь, потому что я твой проводник… — Бесстрастно заявляет он. — А вот что касается иных… ты слышала их голоса?Я кивнула. Подошла ближе и уселась на такое же бревно по другую сторону костра.— Они шептали… странные вещи говорили, но я их слышала. И похоже, им не понравилось, то, что их подслушали. Старик долго молчит, глядя в огонь, словно размышляет о чем-то. Морщины на лбу стали глубже, густые брови сдвинулись в одну линию.— Многие приходили оттуда, от куда пришла ты. Но никому из них не удавалось услышать даже шепот без специального обряда.— Оттуда, откуда я…, ты имеешь в виду особняк Кукловода? Сюда уже приходили такие, как я?— Я имею в виду пленников Проклятия. — Выдыхает старик. — Оно давно проснулось и до сих пор собирает свою скорбную жатву.Я напряженно всматриваюсь в него. Понимаю, что в том, что он говорит, есть ответы для меня. Но поток информации большой, я не успеваю все переварить сходу. И Нэн говорила мне о проклятии, постигшем семью Фолл, но была уверена, что ее ритуалы остановили его. Привыкшая доверять лишь фактам, имеющим реальные доказательства, я не поверила ей тогда. Но сейчас… я снова слышу о проклятии, и говорит мне об этом призрак давно умершего человека! Выходит, проклятие действительно существует.— Что вы знаете о проклятии?— Не знаю, — он снова ковырнул огонь, выпуская очередную порцию искр. — А может просто забыл, как и свое имя. Могу лишь сказать, что Проклятие держит нас здесь и не дает уйти в Сид. И если бы не Старший, то мы давно превратились бы в туман. Но не будем терять время, — Старик выпрямился, отложил палку, — что ты решила, в какую сторону хочешь уйти?От его серьезного тона стало не по себе.— А какой у меня выбор?Он вздохнул и обреченно покачал головой.— Ты можешь вернуться туда откуда пришла, а можешь уйти в Сид. Тебе решать.— Я понятия не имею, что такое Сид, но уверена, что не хочу туда. Однозначно, хочу вернуться домой!— Я могу вернуть тебя туда, откуда ты пришла, — Повторил он, — Домой ты не сможешь вернуться, пока на твоих руках его печать.— Какая печать?Я машинально подняла руки перед глазами, повертела кистями. И точно, вместо ран от проколов увидела рисунок, похожий на круговую паутину: несколько окружностей пересекались пятью линиями, исходящими от центра.— Да, — протянул он, — все, кто приходил оттуда, имели такие же на ладонях. — Старик устало поднялся и побрел к выходу. — Иди за мной, девочка. Тебе потребуется сила, чтобы вынырнуть из нашего озера смерти.Изумленная увиденным, я побрела следом. Глядела на свои ладони, на эти странные печати… Наверное, их и увидела Нэн… Печать проклятия… надо же…— Послушайте, — я ускорила шаг, — а как можно избавиться от них?— Я не знаю никого, кому удалось бы это сделать… Но, может быть, она знает…— Кто она?— Чтобы тебе ее увидеть, нужно провести обряд.— Что-то мне не очень нравится, как это звучит… — Пробормотала я. Несмотря на ветхость худощавого старика, двигался он довольно быстро. Мы поднялись на холм, та комната или пещера (уж не знаю, что это было) осталась где-то позади и ниже, скрытая плотным туманом. Когда старик наконец остановился, я огляделась, пытаясь понять, где нахожусь.Внезапно пелена тумана разорвалась и расползлась по сторонам прямо передо мной. Я увидела, что стою посреди гостиной, на диване лежит Джек, перемотанный бинтами. О том, что это он, я догадываюсь по изодранным джинсам и светлым волосам, торчащим из-под бинтов. Рядом, на полу сидит его старший брат. Голова Джима обессиленно упала на грудь. Слипшиеся волосы закрывают бледное лицо. Белая рубашка в пятнах крови… Он почти не дышит.— Джим, — раздается вдруг голос Исами, вернее, Тэн. Она стоит рядом с доктором, слегка склонившись, дергает его за плечо. — Нельзя так. Вам нужно поспать. — Мягко произносит китаянка. Док устало приподнимает голову, смотрит несколько мгновений, словно пытаясь разобрать, кто перед ним. В ответ отрицательно качает головой.Не уйдет. Слишком велика вина, которую он чувствует по отношению к своему брату.Его губы шевелятся, он что-то говорит, но мне не слышно. Могу лишь догадываться.— Если вы умрете, — продолжает китаянка, — то не сделаете лучше никому! Никому не поможете. Идите поспите, я посижу с Джеком.Кажется, они так близко, только руку протяни. — Исами! — Крикнула я что есть силы.Китаянка неожиданно повернула голову в мою сторону, словно услышала. Ее взгляд скользнул по мне, но тут же снова вернулся к доктору.— Она услышала… — бормочу я, — услышала меня!Но стоит мне шагнуть к ним, туда, в гостиную, как туман снова сходится, скрывая мой мир.Хочется кричать от досады, но я замечаю старика, который смотрит с укором.— Твои друзья очень близко… — говорит он, — гораздо ближе, чем должны быть. Но чтобы пройти через туман, нужна сила. — Пройти через туман? Что это значит?— Не перебивай! Если хочешь вернуться, то нужно поспешить. Тебе нельзя задерживаться здесь слишком долго, иначе уже никогда не сможешь вырваться из тумана! — Эти слова производят впечатление, и я всматриваюсь в его глаза, показывая, что готова ловить каждое слово. — Где-то здесь я потерял свой серп, найди его и я скажу, что делать дальше. Я не ослышалась? Снова искать? Похоже, это место, действительно, проклятое.Как выглядит серп, я представляла. Но как его найти здесь, в этом густом тумане, не имела ни малейшего понятия.— Тут нет ничего, кроме тумана! — Восклицаю я.— Сосредоточься! — Звучит как приказ. — Ты ведь хочешь вернуться?Вздохнув, я присела на корточки и принялась ощупывать пол, но пальцами ничего не ощущала. Мои руки словно окунались в воду, пропадая из виду. Нет, так мне точно ничего не найти.— Пока в твоем сердце есть хоть толика сомнения, — читал мне нотации старец, — ты ничего не найдешь! Сосредоточься!— Я стараюсь! Но тут ничего нет!— Есть! Но пока ты сомневаешься, ты слепа!Усевшись прямо в туман, свесив руки с колен, я стала осматриваться, стараясь представить себе этот нехитрый инструмент. Даже вообразила себя срезающей пучки колосьев и травы. К моему удивлению, окружение стало меняться. Теперь я видела не слабые очертания прихожей, а какую-то поляну. И сидела я не на полу, а в траве. А правее от меня, в метрах трех-четырех заметила что-то поблескивающее. Встала, подошла ближе и подняла из травы позолоченный серп с деревянной короткой ручкой.— Я нашла! — Радостно воскликнула я, демонстрируя старику инструмент.— Хорошо. — Безрадостно говорит старик. — Следуй за мной, я скажу, что делать дальше.Мы снова идем по траве. Теперь я ее хорошо вижу. Туман все еще стелется над землей, но уже не такой густой.— Тут растет дуб. Для тебя его уже давно срубили, но для нас он все еще растет. Найди желудь, и ты увидишь это могучее дерево.Теперь я уже знала как нужно искать. Вообразив себе, как выглядит желудь, я почти сразу нашла его в невысокой траве. Но на этом мои поиски не закончились. Держа желудь в руке, я увидела дуб. Старик объяснил мне, что серпом я должна срезать веточку омелы, главного ингредиента волшебного зелья. И вот тут началось самое интересное. Находясь на расстоянии от дерева, я видела его очень четко. Но стоило мне приблизиться, оно исчезало в тумане.Старик никак на мои мучения не реагировал, просто сидел на камне и ждал, глядя куда-то в даль печальным взглядом.Потеряв дуб из виду в очередной раз, я сплюнула и уселась в траву, размышляя. И тут до меня дошло. Я же пришла из мира живых и привнесла сюда его частичку. В моем мире на этом месте нет дерева. А тут оно еще растет. Дуб, как бы, есть, но в то же самое время его нет. Он мерцает. И не важно, нахожусь я тут, у его ствола, или на расстоянии! Нужно просто подождать, когда он появится вновь! Я оказалась права. Дуб снова появился и на его нижней ветке я заметила светящуюся омелу. Быстро вскарабкавшись, я срезала серпом небольшую веточку и спрыгнула на землю. Главный ингредиент был у меня!Старик устало повел меня в ту комнату, где горел костер. Дал мне котелок, велел сложить желудь и веточку омелы в него, налил воды из фляги.— Зачерпни ладонью своей туман и добавь к зелью. — Приказал он.Действо выглядело немного странно, но не страннее, чем разговор с призраком сам по себе. Зачерпнув ладонями туман, я слила его в котелок. Затем установила над огнем. Вскоре вода в нем закипела. Во всяком случае, пузырилась, точно.Старик снял котелок с огня, подошел ко мне ближе.— Омой свои глаза, чтобы видеть, — Монотонно сказал он. — Омой свои уши, чтобы слышать. Испей отвар, чтобы стать одной из нас.Я в нерешительности остановилась. Стать одной из них никак не входило в мои планы. — Мне надо вернуться, а не стать оной из вас!— Все верно, девочка, чтобы вырваться из мира мертвых, придется нырнуть в него поглубже.Мне страшно. А что если старик ошибается? Что если это странное варево окажет совсем иное влияние, и я больше никогда не увижу свой мир? Ведь сам говорил, что не помнит ничего!— Не бойся, — произносит он, — чтобы обрести силу, нужно стать как мы, девочка.— Эллис, — чувствую, как мой голос дрожит. Но все же беру котелок в руки, — Мое имя Эллис!— Хорошо. — Старик кивает. — Запомни его, и не забывай никогда.Я проделываю все манипуляции. Окуная пальцы в отвар, совсем не ощущая его температуры, касаюсь ими глаз, затем и ушей. Но после этого в нерешительности останавливаюсь. Вопросительно смотрю на старика.— После такого зелья кто-то уже возвращался? — спрашиваю, стараясь унять дрожь.Он кивает.— Кто? Как его имя?— Мы не спрашиваем имен. Мы лишь ждали, что они вернутся и помогут нам… и себе. Но никто больше не вернулся. Все, кто побывал здесь, забыли о нас.Это заявление удивляет и порождает в моей голове много вопросов. Мне хочется знать все о тех людях, кто они, почему попали сюда, являются ли они такими же пленниками Кукловода, как и я… но старик всем видом своим показывает, что не станет нечего говорить более.— Ты теряешь время. — Коротко и холодно произносит он. — Испей зелье, чтобы мы могли продолжить обряд.Мне приходится заставить себя поверить на слово. Завершаю начатую процедуру торжественным испитием отвара.Старик забирает у меня котелок, относит его куда-то. А я замечаю, что ничего не изменилось. Туман по-прежнему застилает все вокруг.— Идем, теперь можно идти к ней. — Объявил он и направился к выходу.— Постойте, — окликнула я его, — отвар не работает!Но он словно не услышал, продолжает идти.— Вы меня слышите? — Я догоняю его в три шага, хватаю за плечо, и разворачиваю к себе. На мгновение мне показалось, что увидела вспышку света. Старик ее тоже заметил, округлил глаза, уставился на меня.— Что ты сделала? — спрашивает он.— Ничего. Я хотела сказать, что зелье…— Нет, зелье тут не при чем. Ты коснулась меня, и я вспомнил свое имя! Меня зовут Арлен, но так нарекли меня не при рождении, а когда обрел свою веру. Я друид! И эта крипта – место моей смерти и захоронения!Он, широко разведя руки, обошел помещение вокруг, словно видел его впервые.— Много таких как ты побывало здесь, но такое произошло впервые! Благодарю тебя, Эллис.Я не разделяла его уверенности в собственной причастности к данному чуду, но все же кивнула. Старик действительно переменился в лице. Оно посветлело, что ли, исчезло то мрачное напряжение, которое накладывало суровый отпечаток. Глаза словно оживились, засияли огоньком. Голос стал легче, исчезли старческие вибрации, словно он помолодел лет на пятьдесят.— Идем! Идем скорее к ней. Она мудрая, возможно что-то подскажет.Он быстро уходит, я едва поспеваю за ним.— Слушайте, что вообще происходит? — возмущаюсь я. — Вы вспомнили свое имя, это хорошо, но я по-прежнему ничего не вижу из-за тумана! Ваше зелье не работает!— Оно и не должно было разогнать туман. — На ходу произносит он, шагая по тропинке. Подол длинной рясы и плаща колышутся в такт его шагов, но ног не видно из-за тумана. Кажется, он плывет над землей.— Тогда зачем я его пила? Зачем мазала им глаза?— Чтобы увидеть ее. — Он остановился. Так внезапно, что я едва не налетела на него сзади.Тоже остановилась, осматриваясь. Но ничего не увидела, кроме того же тумана, сквозь который еле просматривались очертания комнаты. Я вгляделась в призрачные предметы. Вроде кухня. Но в ней никого не увидела.— Кого ?ее??— Вот ее! — он тычет пальцем куда-то в сторону. Я смотрю в указанном направлении и замечаю, как туман сгущается, приобретая плотность и форму. И уже через мгновение вижу женщину, одетую в длинное платье темного цвета.Ее худощавое лицо обрамлялось черными волосами, собранными в хвост на затылке. Острые черты лица кого-то мне напомнили, но не могла сообразить, кого именно. Уверенна, я видела кого-то очень похожего на нее.Женщина тоже заметила нас.— Зачем ты снова привел живую, Старик? Сколько раз уже беспокоишь меня понапрасну? — Недовольно произнесла она.— Ты ее видишь? — Арлен посмотрел на меня, я кивнула. — Хорошо. Подойдем ближе.Мы приблизились к хозяйке этого места, и в тумане я увидела нечто, похожее на колодец.— Приветствую тебя, дева, любимица фейри! — Отчеканил Арлен, почтительно склонил голову.Я решила, что лучше последовать его примеру и тоже склонила голову, пробормотав ?Добрый день?, хотя не была уверена, день сейчас или ночь. Взгляд этой надменной ?любимицы фейри? ощущала всем своим сознанием. Она словно проникала в суть моих мыслей, без труда читала их.— Зачем она здесь? — гордо спрашивает она, — Она не наша, пусть уходит туда, где ей место!Фраза, прозвучавшая из уст гордой дамы, показалась странной. Что значит ?не наша?? Но потом я решила, что речь идет о том, что я, все же живая, и мне тут, точно, не место. Я б с радостью ушла, знать бы как.Дева гордо вскинула голову, отведя взгляд.— Она не наша, это ты верно заметила. Но живая имеет великую силу возвращать забытое. — Осведомил ее Арлен. Дева лишь на мгновение скользнула по мне глазами, но тут же отвернулась.— Мне это не интересно. Пусть уходит.— Гордость затмевает твой взгляд, любимица фейри. — Ответил друид. — Разве тебе не хочется облегчить свою ношу и уйти с миром в Сид?Но женщина остается непреклонной. Ее взгляд не мягчеет, и голос остается строгим и надменным.— Уйти в Сид? Ты это уже говорил и в прошлый раз, когда привел живого. И в позапрошлый раз. И много раз до этого! Но ничего не меняется.— Меняется! — Воскликнул друид, — На этот раз все точно меняется! Она коснулась меня, и я вспомнил свое имя. Меня зовут Арлен, я друид!Теперь женщина выглядит испуганной.— Хватит! Замолчи! Не надо мне ничего говорить…— Послушайте, чего вы боитесь? — Встреваю я. — Вы совершили что-то очень плохое и теперь не хотите вспоминать?Дева округлила глаза, удивленно приподняла тонкие брови, посмотрела на меня потом на друида.— Она слышит меня?— И слышу, и вижу… — ответила за старика я.Женщина-призрак размышляет несколько секунд, затем смотрит с укором на старика.— Ты дал ей священного зелья. — Догадалась она. — Зачем? Никак не можешь оставить свои пустые надежды? Ты знаешь прекрасно, ЧТО держит нас здесь. И этого не изменить ни живым, ни мертвым, ни даже ей.— Это не пустые надежды. Если память возвратиться ко всем нам, то ЭТО можно будет остановить, и смерть перестанет собирать свою жатву. А так, Старшему приходится держать и нас, и живых, от этого ноша его слишком тяжела. Мы все рискуем раствориться в тумане, и тогда всё живое погибнет. Но я вспомнил свое имя, и ноша Старшего облегчилась. Ты тоже можешь вспомнить свое.— Кто такой Старший? — удивленно спросила я, но мой вопрос никто не услышал.Женщина отвернулась, подошла к колодцу и уселась на каменный обод. Перевела длинные волосы со спины на грудь и принялась расправлять их тонкими пальцами.— Забвение – это дар. Я не хочу ничего вспоминать. — Промолвила она скорбным монотонным голосом. — Уходите.Беседа зашла в тупик. Дева ни в какую не соглашалась говорить с Арленом о возможности вспомнить свое прошлое. Я поначалу помалкивала. Раз уж эти двое тут давно, то знают как друг с другом надо общаться. Но, когда поняла, что результата не будет, решила вмешаться.— Скажите, вы знаете что-то об этом? — спросила я, показав ей печати на своих ладонях.Женщина посмотрела с ужасом в глазах, вскочила на ноги и тут же отвернулась, опустив голову.— Знаете, — заключила я, — но говорить не хотите. А там, откуда я пришла, тридцать человек с такими же печатями на руках. И все мы обречены умереть, если не сможем избавиться от них. Неужели вы допустите гибели стольких невинных людей?— Уходите. — Требовательно, но тихо произносит Дева. — Моя память истлела давно, я ничем не могу помочь живым.Повернувшись к нам спиной, она собралась уходить. Я хотела последовать за ней, но Арлен удержал меня, покачав головой.— Хорошо, мы уйдем. — Громко произносит старик. — Но дай ей хотя бы испить твоей мертвой воды, чтобы увидеть наш мир.Дева повернулась к нам лицом, размышляла несколько секунд. Ее острый взгляд пронизывал меня насквозь, словно она изучала все мое нутро.— Хочешь увидеть наш мир? — Удивленно спрашивает она меня. — Зачем тебе? Ты вернешься к себе и забудешь о нас.— Чтобы пройти через туман мне нужна сила, — отвечаю я словами Арлена.Женщина снова молчит, прохаживается рядом с колодцем, задумчиво поглаживая свои волосы.— Хорошо, — наконец говорит она, — я дам тебе то, что ты просишь. Но взамен мне нужна услуга. Я потеряла где-то свой гребень. Найди его и принеси мне. Тогда получишь то, что просишь.От сделки хотелось отказаться. Но желание вернуться к живым пересилило. По своей привычке, я попыталась разузнать все о потерянной вещице: как выглядит, когда ее видели в последний раз, где она могла потеряться… но на все мои вопросы хозяйка пропажи лишь пожимала плечами: ?Не помню?. М-да, тогда с чего она решила, что у нее этот гребень был? И не буду ли я сейчас терять время напрасно? Мои сомнения разрешил друид.— Найди ей то, что она просит. Ну что ж, я уже искала серп и желудь, вскарабкивалась на несуществующий дуб. Так что, техника поиска была знакома: сосредоточиться на предмете, представить его себе, и он засияет где-то в траве. Правда, либо я рисовала в воображении не ту модель гребня, либо не замечала в тумане его сияние, найти ничего не удавалось довольно долго. Еще более странным было то, что я совершенно не ощущала течения времени. Сколько я уже здесь? Час? Два? Или несколько суток?Все же, гребень нашелся спустя неопределенное время, затерянный в густой призрачной траве. Подобрав его, я огляделась. Туман сгустился, на мгновение я испугалась, что не смогу вернуться назад. Но стоило только подумать о Деве, как вдали появилось легкое свечение. Я уверенно направилась туда и вскоре снова оказалась рядом с колодцем.Дева сидела на ободе колодца, отрешенно глядя в пустоту перед собой, пальцами расправляя свои призрачные волосы. Она не хотела вспоминать. Видимо, боялась этих воспоминаний. А раз боялась, значит понимала, что в них есть нечто такое, что может пролить свет на эту странную ситуацию, в которой она сыграла не последнюю роль. Память истлела, но понимание этого осталось…А ведь старик вспомнил свое имя только от одного моего прикосновения. Мне тогда не поверилось, но если это так, то и Дева вспомнит, если прикоснусь к ней… во всяком случае, надо попробовать. Мне, конечно, жаль ее чувства, но жизни множества ни в чем неповинных людей ценнее.Я приблизилась к ней, Дева не обратила на меня никакого внимания.— Я нашла гребень, — произнесла я, привлекая ее внимание, — это он?Я остановилась метрах в двух от нее, демонстрируя находку.Дева повернула голову, посмотрела на гребень.— Возможно…Она протянула руку, чтобы взять свою вещицу, но я ухватила ее за запястье. Почти ожидаемая вспышка света на короткий миг ослепила глаза. Дева дернулась, в ужасе отшатнулась, отталкивая меня от себя.— Что ты наделала? Глупая живая! Зачем? — Воскликнула она. — Я рада была забыть, а теперь…— Вы вспомнили? — С надеждой спрашиваю я. — Как ваше имя?— Аластриона! Аластриона мое имя! Не будет мне теперь покоя во веки вечные!— Что вы сделали такого ужасного, чего так боитесь вспоминать?Она метнулась в сторону, но тут же снова вернулась. Растерянная, напуганная, обессиленно уселась на каменный обод колодца.— Я… нарушила… свой обет, возложенный на меня фейри. — Вздохнула, с укором поглядела на меня. — Теперь я вечно буду нести свое наказание.Ситуация немного прояснилась. То, о чем говорил Арлен по поводу Старшего. Выходит, этот таинственный персонаж, которого я еще не видела, нес на себе наказание этих призраков. И, вспоминая, они забирали свою долю вины с него, если говорить образно, тем самым облегчая его груз. Ну, нести собственное наказание за свои проступки – это, по крайней мере, справедливо. Неприятно, тошно, противно… но справедливо.— Что вы сделали, — спрашиваю я, присаживаясь рядом с ней. — За что наказаны?— Я нарушила клятву, данную много веков назад… — глухо произносит она, — нет мне прощания ни от живых, ни от мертвых… А теперь, не будет и покоя. Я потратила целую вечность чтобы забыть. Зачем ты коснулась меня?— Там, откуда я, тридцать невинных людей, обреченных на гибель. Они ничего не сделали плохого. И если вы им поможете, вам зачтется.Аластриона смотрит с сомнением и надеждой. Но огонек быстро гаснет в ее темных глазах. Она качает головой.— Мертвые не могут помочь живым. Уходи, живая. Тебе нельзя задерживаться здесь.Она встает, отходит в сторону, отворачивается спиной. — А как на счет мертвой воды? Арлен сказал, что она поможет мне увидеть ваш мир…— Хочешь увидеть наш мир? — знахарка нахмурила тонкие брови, — зачем тебе это?Ее вопрос поставил меня в тупик. Наверное, потому что мне совершенно не хотелось разглядывать этот мир, хотелось вернуться домой, к живым…— Арлен говорит, что это поможет мне обрести силу, чтобы вернуться… — ответила я, но совсем неуверенно.— Какая же ты глупая, живая! — Безрадостно усмехается дева, — друид совсем затуманил твой разум. — Она копошится в складках своей призрачной одежды, извлекает пузырек наполненный мутной, сине-серой жидкостью. Протягивает его мне. — Это – мертвая вода. Если ты ее выпьешь, то еще глубже уйдешь в Сид. Сможешь ли ты потом вернуться? Никто не скажет тебе точно. Так что, подумай хорошенько. Вот, бери и уходи. И не тревожь меня больше. Я буду стараться забыть все то, что вспомнила…Я огляделась. Старого друида не было видно. Туман стал еще гуще, скрывая все вокруг.— Куда мне идти? Где искать Арлена?Аластриона обернулась, рукой указала мне направление за моей спиной.— Туда иди. — Ее голос прозвучал очень строго, взгляд был еще строже. — И запомни, тебе нельзя задерживаться здесь, иначе никогда уже не сможешь вернуться. Не позволяй старику обманывать себя! Теперь иди.Дева уселась на свой колодец, принялась медленно расчесывать черные волосы принесенным мной гребем.Постояв, я повернулась к ней спиной и пошла прочь, сжимая в руке маленький пузырек. Странная дева по имени Аластриона убеждает меня не слушать старого Арлена. Свою историю ни вспоминать, ни тем более рассказывать, не хочет. Но увидев эти знаки на моих ладонях, она явно испугалась. Следовательно, что-то о них знает, но говорить не хочет, а у меня, судя по всему, нет времени заниматься ею. С одной стороны, было страшно навсегда застрять здесь, с другой - во мне все еще горело желание вернуться в мир живых. Поэтому для себя решила твердо: какой бы выбор передо мной ни стоял, буду выбирать возвращение к живым.К друиду привела едва заметная тропинка. Старик пристроился под дубом, прислонившись спиной к широкому стволу, отрешенно смотрел в пустоту перед собой.— Дева дала мне вот это, — встав перед ним, я показала пузырек. — Кстати, ее имя Аластриона, и она очень расстроилась, вспомнив его.— Аластриона, — выдохнул старик, — теперь все понятно.— Понятно что?— Имя ее означает ?защитница людей?, и нарекли ее так фейри в честь заключения особого обета. Но, как видно, знахарка нарушила этот обет. Серьезная ошибка… Вот почему она так боится вспоминать… Друид помолчал, мрачно вздыхая, потом посмотрел на меня.— Ты должна выпить мертвую воду знахарки… — проскрипел он.— А знахарка сказала, что мне ее не нужно пить, — с вызовом произнесла я, присаживаясь на корточки рядом. — Она сказала, что, если я выпью зелье, то уйду глубже в Сид… не знаю, что это значит, но определенно ясно одно – вернуться к живым станет невозможно.— Дева боится, — вздохнул друид, — потому и тебя запугивает. Но в одном она, все же, права. Испив зелья, ты уйдешь глубже в наш мир. Не на много, но достаточно, чтобы увидеть его ясно, как видим мы.— И зачем мне это? Почему я не могу вернуться уже сейчас?— Ведь ты же хочешь избавиться от этого? — он тонким, костлявым пальцем указал на знаки на моих ладонях.Я коротко взглянула на странные ?печати?, кивнула вздыхая.— Хочу, конечно… Но вам-то какое до этого дело?— Помогая себе, ты поможешь и нам, старым призракам, и своим друзьям. Освободившись, мы уйдем в Сид, а ты вернешься домой.Мы некоторое время молчим. Старик терпеливо ждет моего решения, а я раздумываю, стоит ли мне ему верить? Хотя, вроде как и обманывать ему меня незачем…— Не бойся, девочка, я не наврежу тебе. — Подбадривает меня друид.Я глубоко вдыхаю, стараясь ни о чем не думать. Быстро вскрыв пузырек залпом выпиваю безвкусную жидкость.Туман словно сгустился, и меня окутала темнота. А потом я поняла, что просто лежу на спине, и мои глаза плотно закрыты. — Ну, ну, давай, открывай глаза, — раздается в моей голове голос друида. — Теперь ты можешь видеть. Тут есть еще двое, кого ты должна коснуться.Слова старика больше не вызывают никаких вопросов и опасений. Я послушно села и огляделась. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулась долина с высокими холмами, поросшими невысокой сухой травой и редкими кустарниками. Туман не исчез, но совершенно не мешал видеть даже отдаленные предметы. Мощный древний дуб больше не мерцал, возвышался над поляной, раскидывая вокруг себя тень. А рядом, усевшись прямо на траву и палые листья, молодая хрупкая девушка играла на флейте. Правда, музыки слышно не было.Эта девушка была не единственной, кого я тогда увидела. Вокруг отрешенно бродили и другие полупрозрачные туманные фигуры, не проявляющие никакого интереса ни ко мне, ни к друиду.— Филида! — Арлен обратился к девушке, — Позволь нам услышать твой голос.Девушка отняла флейту от губ, печально посмотрела на нас, вздохнула и шагнула прочь, растворившись в тумане.— Что это с ней? — Поинтересовалась я.— Мы не знаем, — выдохнул старик, — никто и никогда не слышал ее голоса. Раз молчит, значит еще не время. Ну, что ж, хочу познакомить тебя еще кое с кем. Пойдем.Мы пошли по едва различимой тропинке и очень скоро оказались на широкой поляне, в центре которой по окружности были выложены каменные сооружения, похожие на Стоунхендж, только площадь занимали значительно меньше. В центре конструкции пылало почти белое и прозрачное пламя, не дающее тепла. Среди высокой травы виднелись крупные камни, возможно когда-то бывшие частью этой мистической конструкции. Старый синевато-прозрачный дуб хорошо был виден за нашими спинами. Кстати, стоило нам отдалиться, как девушка, которую Арлен назвал филидой, снова появилась на том же месте, с флейтой в руках. Ее светлые волосы колыхались на ветру, который практически никак не ощущался. Она печально глядела в нашу сторону, но не на нас, не на меня и не на друида. На полянке обнаружился кто-то еще – высокий мужчина, крепкого телосложения с длинными светлыми волосами. Одет он был как древний воин, только доспехов не достает. Но вот болтающиеся пустые ножны на поясе совершенно точно говорили о его военном прошлом.— Кройсо, храбрый воин! — почти торжественно произнес Арлен, обращаясь к незнакомцу.— Кройсо, мудрый старец, — мрачно откликнулся воин, оборачиваясь. Он почтительно кивнул старику и окинул меня суровым острым взглядом. — Вижу ты не один на этот раз.— Верно, — прокряхтел Арлен, — и теперь ты не сможешь отвернуться от моих слов. Незрячая прежде теперь видящая. И в ее силах возвращать забытое.— Я уже говорил, что не нуждаюсь в помощи, — отмахнулся воин и тяжело опустился на сваленный камень.Уселся он так, чтобы хорошо видеть филиду, смотрел на нее пристально и печально. Девушка ответила ему скромным взглядом и поднесла флейту к губам, стала перебирать тонкими пальчиками, но музыка так и не раздалась. Но воин упорно делал вид, что лишь ему одному ведомо, о чем молчит юная красавица.Старик мужчину в покое оставлять не собирался, и между ними завязался почти философский спор на тему вины и справедливости наказания. Слушать их почему-то мне было не интересно. Беззвучная музыка привлекала больше, и я решила снова приблизится к девушке.— Я знаю, что виновен, — в очередной раз громко воскликнул воин, — я знаю, что несу справедливое наказание за то, что сделал, и готов нести его вечно!— Но ведь не ты несешь тяжесть вины, а Старший! — не сдавался друид.Отдалившись на несколько шагов, я перестала слышать их голоса.Филида продолжала беззвучно играть на флейте, когда я уселась на траву рядом с нею. Некоторое время пыталась что-то расслышать, но увы, ее музыкальный инструмент не издавал ни звука.— А ты не пробовала дуть в эту трубочку, может тогда звук появится? — зачем-то спросила я.Девушка виновато посмотрела на меня, отвела флейту от губ и тяжко вздохнула. Собралась снова скрыться в тумане, не проронив ни слова.— Постой! — Остановила ее, — не уходи! Попробуй еще разок, может получится?Филида остановилась, опустив голову, но не оборачивалась.— Тебя называют горячей, слышала я, — неожиданно раздался ее хрустальный голосок, — ты несешь память и тяжесть душам. Вернешь ли ты память песни моей? Разбита и потеряна она…Девушка продолжала говорить нараспев, рифмуя слова. Произносила фразы, которые, как мне казалось, никак не связаны между собой. Что-то о разбитом сердце, что-то о забытой песне, о том, что кто-то куда-то пошел, о каких-то красивых холмах и долинах и много всего прочего.Я оторопела от услышанного, а девушка, словно воспользовавшись моментом, все же, исчезла в тумане.Из всего сказанного ею я сумела осознать лишь одно: она просит вернуть память песни. Но как? До сих пор, те, кого я касалась, вспоминали лишь свои имена и некоторые детали, связанные с ними. Но как вернуть память песни? Похоже, без Арлена мне не разобраться.Мужчины, тем временем, продолжали свой спор. Воин все так же сидел на камне, бесстрастно глядя на друида, а тот расхаживал перед ним, что-то говорил и взмахивал рукой в такт своим словам. То, что я отходила, они даже и не заметили.— Простите, что прерываю, — сказала я, — Но та девушка просит вернуть память ее песни. Как вы думаете, что она имеет в виду?Мужчины переглянулись, и уставились на меня.— Филида заговорила с тобой? — удивился Арлен. Я кивнула.— Она музыкант, певица, — проговорил воин, задумчиво глядя пустыми глазами, — но, сколько времени мы здесь, филида не проронила ни слова. — Раз заговорила, — ответил ему друид, — значит, снова хочет петь.— В твоей крипте я видел старую арфу, — воин посмотрел на старика, — возможно она это ищет.Старик помолчал, задумавшись.— Да, арфа была у меня, но ее забрала знахарка. Сходи к ней, девочка, попроси вернуть.Воин кивнул, словно одобрил его слова, и я поплелась к знахарке.Не очень ее хотелось видеть, но откуда-то возникло ощущение, что это важно.Деву нашла без труда все там же, у колодца. Лишь только представила эту неприветливую, суровую леди, сразу же возникло знание, куда надо идти.— Снова ты, — она не скрывала своего недовольства. — Зачем пришла на этот раз?Пришлось рассказать ей о филиде и ее просьбе. Аластриона выслушала меня, помрачнела еще больше.— Юная филида хочет вспомнить, — мрачно проронила, отворачиваясь от меня. уселась на каменный обод колодца, расправила волосы. Я молча ждала ее решения, устраивать обыск в ее владениях казалось мне не приличным.— Пылающее сердечко, бегущее за своей любовью, — вздохнула знахарка, — она единственная, кого было действительно жаль…Опять это тягучее молчание.— Что вы имеете в виду? — спросила я, стараясь сохранять терпение.— Я не хотела… — проронила она в ответ, — филида должна была прожить свою жизнь в полной мере. Но она не хотела успокоиться, сама пошла за ним…— За кем?Дева покачала головой.— Не хочу, чтобы она вспомнила. — Глухо проронила вместо ответа. — Не хочу. Но я уже так много раз нарушила свою клятву… слишком много раз. Мне некуда больше отступать. Здесь ее арфа, поищи в траве. Но это еще не все. Чтобы ее память вернулась к ней, потребуется найти и свиток с ее песнями.Не теряя временя, я принялась ходить вокруг колодца, высматривая нужный предмет.— Этот свиток тоже здесь? — уточнила я.— Нет. Когда филида выбросила свою арфу, песни ей тоже стали не нужны. Ветер куда-то унес его. Но у тебя есть способность искать и находить потерянное. Ты обязательно все найдешь. — Она помолчала, задумчиво глядя в даль. — Ты заставишь нас всех вспомнить все… Не сейчас, но позже…Арфа нашлась в ветвях пышного колючего кустарника неподалеку. Не слишком большая и совсем не тяжелая, но громоздкая. Зато к ее деревянному корпусу крепился кожаный ремень, с помощью которого можно было носить ее на плече. Я осторожно извлекла ее, поглядывая на Аластриону. Слова знахарки удивляли.— Откуда вам знать, что будет позже?— Глупая живая! Я же знахарка, фейри наделили меня силой, которая осталась со мной даже после смерти.— Значит, знаете, что будет и со мной? — я приблизилась к ней, подхватив арфу за ремень.Горестная улыбка исказила ее уже не молодое лицо.— Большая любовь в твоем сердце, — она продолжала смотреть куда-то в даль. — Но не ты, а она пойдет за тобою. Аластриона словно впала в транс. Широко раскрытые глаза, глядящие куда-то сквозь меня, искаженные гримасой губы придавали ей почти мистически зловещий вид, выбившиеся пряди колыхались от неощутимого ветра. Она привстала, подаваясь телом вперед, ко мне. Безжизненные, тонкие, ледяные пальцы ухватили меня за предплечья так крепко, что арфа выпала из рук. Казалось, в этот момент ей открывались таинственные откровения.— Какая любовь? Я не понимаю, о чем вы? — воскликнула я, прервав ее монолог, и попыталась освободиться от хватки. Но она как будто и не слышала меня, продолжала что-то говорить на незнакомом языке.— Да хватит уже! — воскликнула я, отталкивая старуху.Дева, придя в себя от моего голоса, вздрогнула и отпустила меня.— Ты еще не готова услышать. — Глухо пробормотала она. — Но когда придет время, все тебе станет понятно… когда придет время... Теперь иди.Подхватив арфу, я поспешила удалиться, оглядываясь, чтобы удостовериться, что знахарка не бежит за мною. Ее слова вселяли в меня тревогу, где-то внутри меня возникло желание вернуться и расспросить все в подробностях, но меня ожидала филида. А чувство, что возвращение памяти этой девушки гораздо важнее, чем все сказанное знахаркой, подгоняло меня к дубу. Ведь нужно было найти еще какой-то свиток. Так что мне совершенно некогда тратить время на всякие непонятности. Вот, придет время, тогда и обдумаю.Стоило только сказать себе: ?Все, хватит об этом!?, как странное предсказание оставило меня в покое. Оно не забылось, просто перестало волновать меня, как и не волновал шелест палых листьев под ногами. Я всерьез занялась поиском свитка. Пришлось обшарить все окрестности, несколько раз оббежала каменный круг, где все еще продолжали о чем-то беседовать друид Арлен и безымянный воин.Свиток обнаружился под одним из камней, присыпанный затхлой листвой. Я его подняла, оттряхнула и развернула. Буквы складывались в слова, слова образовывали строчки, но прочесть ничего не удавалось. Написано на непонятном языке.Со своими находками вернулась к дубу.— Филида! — позвала я, спугнув какого-то полупрозрачного призрака, слившегося с тенью. Сгусток тумана в ужасе метнулся сначала в одну сторону, потом в другую, а потом и вовсе исчез.Девушка появилась бесшумно, соткавшись из тумана, печально посмотрела на меня. Я продемонстрировала ей свои находки. Та не верила глазам, сначала просто всматривалась в арфу, потом осторожно притянула ее к себе, погладила струны. Потом развернула свиток, уселась на траву, положив его перед собой, тонкими пальцами коснулась струн и запела.Звонкий голос, сопровождаемый нежными переливами мелодии, разлетался по всей округе. Друид и воин, оставив свой спор, молча глядели на филиду. Из далека наблюдала Аластриона. Другие призраки тоже обратили внимание на певицу. Одни подходили ближе, я даже стала различать их лица, другие просто стояли там, где их застала красивая музыка. Казалось, всё замерло, прислушиваясь к волшебным звукам арфы. Но как только филида закончила пение, все вернулись к своим обычным делам.— Спасибо тебе, живая! — Она ухватила меня за руку, а потом и вовсе полезла обниматься. — Ты вернула не только мою память, но и мой голос. Я снова могу петь!— Ты помнишь, как оказалась здесь? — спросила я.Она кивнула и поведала мне свою грустную историю. Звали ее Эслинн, и когда-то очень давно она проводила своего возлюбленного, храброго воина на войну, из которой тот так и не вернулся. Охваченная беспокойством, она отправилась искать его. По дороге пела, надеясь, что, услышав ее голос, любимый выйдет ей навстречу. Но этого не произошло. Девушка нашла лишь его бездыханное тело. Горе и отчаяние охватило ее. Она поняла, что не сможет уже ни петь, ни даже жить без него. И тогда она приняла единственное верное, как ей тогда показалось, решение – пойти за своим любимым.Как бы романтично все это не звучало, но для меня ясным было одно – девушка просто покончила собой. Хотя, кто знает, может в Сид или на его поверхность можно прийти и другими путями…Окончив свой рассказ, Эслинн еще раз поблагодарила меня и принялась тихонько играть на арфе.— Скажи, а твой возлюбленный случайно не он? — я взглядом указала на воина, который все так же пристально смотрел на певицу.— Он сам должен вспомнить, — уклончиво ответила она и заиграла еще громче.Я не знаю, что так повлияло на воина, но вспомнить все он захотел сам. Может его убедил Арлен, который, кстати заметить, скрылся в неизвестном направлении. Может филида своим пением затронула какие-то тайные струнки в его огрубевшей душе.Как бы там ни было, заметив мое приближение, он вышел навстречу и попросил вернуть его память. Протянул руку. Свое имя он вспомнил сразу. Виллем, сын короля Бриана. Проиграл битву и погиб на поле боя.Но это лишь детали. Со всем остальным пришлось повозиться. Чтобы вернуть его память, пришлось искать его воинское облачение: шлем, латы, щит и меч. Память возвращалась к нему, не сразу. Постепенно. Шаг за шагом вскрывалось что-то новое.За мечом опять пошла к знахарке. Видать, Аластриона изо всех сил старалась, скрыть воспоминания других призраков. И арфу Эслинн она прибрала, и меч Виллема, и кто знает, что еще. Трудно было не заметить, как изменилась знахарка. Уже не смотрела на меня так сурово как раньше. Сказала, что я каким-то образом меняю их мир и их самих, заставляю вспоминать все самое тяжелое. Я так и не поняла, хорошо это или плохо. Тем не менее, меч отдала, и я отнесла его воину.С Виллемом творилось что-то странное. Взяв меч в руки, он переменился в лице, заметался как загнанный в ловушку зверь, что-то невнятно бормотал. Потом, издав гортанный вопль, с силой вонзил меч в землю. — Я готовился к бою, оплакивая своего отца… — глухо прозвучал его голос, — эти доспехи были на мне… Я поклялся отомстить и отомстил. Разрушил поселение презренных врагов. Но война была проиграна. Здесь, среди этих камней пал я. Мои доспехи не защитили меня, как и моего отца от вражеской стрелы. В кровавом безумии произнес я страшные слова, ставшие моей судьбою. Я проклял богов, которым мы служили и приносили жертвы. Проклял их всех, за то, что не спасли ни меня, ни моего отца. Вот за что я несу свою кару. И вечно буду ее нести.— А Эслинн? — Осторожно спросила я. — Вы ее помните?Мы сидели на большом камне в круге камней, смотрели на пламя, пока воин неспеша рассказывал свою историю.— Эслинн? — Виллем растерянно нахмурил брови. — Я помню красивую женщину, проводившую меня на битву… но не помню, кто она…В этот момент филида запела, перебирая струны арфы. Пела о том, как провожала любимого на битву, как подарила ему оберег и о чем-то еще.Виллем встал, заворожено смотрел на девушку, потом, едва слышно выдохнув ?Эслинн?, медленно, неуверенно пошел к ней.Ну, все ясно. Он ее вспомнил. Теперь им есть о чем поговорить, значит мне нужно удалиться и не мешать. Я сидела на одном из холмов, ни о чем не думая, ни о чем не переживая. Глядела в туманную даль, не ощущая скуки, не беспокоясь о том, что куда-то надо бежать, что-то надо искать… Красивая долина, поросшая зеленеющей травой, цветущими кустарниками, была окружена грядой высоких гор. Их вершины скрывались в плотных облаках, а по их склонам стекали ручьи, впадающие в не очень большое озеро в центре поляны.Темная, холодная вода и пугала и манила одновременно. Я часто заглядывалась в нее, раздумывая, а не нырнуть ли в это озеро? — Не думаю, что это хорошая идея. — Раздалось вдруг за моей спиной.Я обернулась и увидела рядом молодого, высокого парня с кудрявой шевелюрой. — Приношу свои извинения, — произнес он, присаживаясь рядом на корточки, — не хотел тебя напугать.—Ты и не напугал вовсе, — ответила я и уставилась на озеро.— Мое имя Леонард, — представился он. — А как твое имя?— А я… — хотелось ответить быстро, не отрываясь от созерцания манящего водоема, но почему-то не вышло. — Я… — Слово не произносилось. А парень сидел и смотрел на меня с какой-то легкой улыбкой. — У меня нет… имени… я не помню …Осознание того, что забыто что-то очень важное, заставило меня испытать странное, непонятное чувство. Кто я? Должна ли я быть здесь?— Я так и думал, — сказал Леонард. — Ты вернула память некоторым из нас, но сама забыла кое-что очень важное.— Что я забыла?— Я помогу тебе вспомнить. Дай руку.Не раздумывая, я протянула ему свою руку, и мы мгновенно переместились в другое место. А может быть просто окружение изменилось. Красивая долина с ее зеленеющими холмами исчезла. Мы находились в какой-то просторной комнате с камином, в котором весело горел огонь. Леонард уселся в одно из кресел, стоящее рядом и предложил мне сесть во второе.— Не бойся, доверься мне. — Сказал он. — Закрой глаза.Послушно зажмурилась. Сначала ничего не происходило. Но спустя мгновение, словно кто-то запустил бесконечную видеопленку. Перед глазами проносились какие-то сцены древних битв, много крови и слез. Я видела, как мир окунается во тьму, и красный туман выходит из земли. И все, до кого он дотрагивался, начинали совершать поступки, приводящие к еще большим бедам. Много крови… много слез и страданий. В конце концов, я увидела красивый большой дом, снаружи похожий на замок. Но внутри него происходили ужасные вещи. Люди, обезумевшие от страха, убивали друг друга, другие, дойдя до крайней степени отчаяния, убивали сами себя. Кровь реками текла по полу и стенам. А дом, словно живое существо, поглощал ее всю, до последней капли. И ему хотелось еще. Еще больше крови, больше смертей.Наконец эти ужасы прекратились. Хотя дом все еще был прежним. Люди в нем уже не безумствовали, а мирно жили. Но кровь все еще продолжала течь, и дом продолжал ее поглощать.Смысл всех видений я не поняла, а сцены проносились настолько быстро, что разглядеть что-то конкретное не было возможности. Одно осознавала очень ясно – я не хотела находиться там. Не хотела больше видеть этот кошмар. Я хотела вырваться.И в тот самый момент, когда видения стряхиваются, а глаза начинают открываться, я увидела знакомые мне лица. Дженни, Джим, Джек, Эдвард, Софи, Исами…— Ты вспомнила. — Прозвучал голос Леонарда.— Эллис, — выдохнула я, — мое имя Эллис.Я действительно вспомнила. — Это хорошо, — кивнул Леонард.— Джек! Что с ним? — я вскочила на ноги, собралась куда-то бежать, но призрак меня удержал.— Не переживай о нем. С твоим другом все будет в полном порядке.— Он взорвал бомбу… хотел нас всех освободить… — пробормотала я.— Невозможно спастись от Проклятия таким образом. Но ты слишком долго находишься среди мертвых. Пора возвращаться. Я пришел, чтобы отправить тебя домой. Но прежде, мы совершим небольшой обряд.Первым я увидела Арлена. Старик прошел сквозь стену, приблизился и протянул мне что-то маленькое, похожее на плоский камушек. Он пояснил, что это его дар мне за возвращенную память. К моему удивлению, пришла и Аластриона.— Ты наша надежда. Не забывай о нас, иначе погибнете вы все. — Сказала она, подарив мне такой же плоский камушек. Но на этот раз я заметила на нем изображение – две волнистые линии. Символ воды, догадалась я. Виллем и Эслин тоже пришли, подарив свои символы, разобрать которые пока не удалось.— Ты знаешь многое, — заговорил Леонард, — но это еще не все. Избавиться от Проклятия можно будет лишь увидев всю картину в целом. Для этого тебе придется приходить к нам не раз. Четыре глифа в твоей руке – это символы четырех мест в которых ты побывала. Объедини их и получишь свой знак силы, который поможет возвращаться сюда.Как объединять символы, я не имела ни малейшего понятия. Это знание появилось интуитивно, а может это было единственное, что пришло мне в голову тогда. Я просто сжала ладонь в кулак и подула на него, как обычно дуют на руки в сильный мороз, чтобы согреть. Меж пальцев просочился яркий свет. Мне показалось, я даже почувствовала тепло. А когда разжала кулак, на ладони лежал всего один плоский камушек с изображением трех спиралей исходящих из одной точки в центре.— Это Триксель, — удовлетворенно кивнул Арлен. — Запомни этот знак, девочка. Только с его помощью ты сможешь прийти сюда.—Что это значит? — спросила я.— Среди вас есть знающая, — ответила мне Аластриона. — Она поможет тебе. — Тебе пора идти, — произнес Леонард. Призраки растворились в тумане, и мы остались одни. Призрак указал рукой на дверь, за которой чернел коридор. — Еще только один вопрос, — попросила я, — ты Старший? — Нет, — произнес с улыбкой. — Но когда-то им был, пока мои силы не иссякли. Теперь Старший другой. Но ты его не можешь увидеть. Пока. Он сдерживает Проклятие, чтобы нас удержать на поверхности Сида и сохранить жизнь вам. Но, когда придет время, он сам найдет тебя. А теперь иди. Не теряй время.Я направилась к выходу. Не очень уверенно, правда. Темный коридор наводил страх. Но желание вернуться к живым подгоняло меня вперед. Туман сгущался, становился плотнее. Идти было все труднее и труднее. Тесно и невероятно тяжело. Густая тьма давила со всех сторон. Тяжело даже дышать, каждый вдох давался с трудом. Наконец, я поняла, что не могу даже пошевелиться. Страх. Отчаяние. Хочется кричать. Но из пересохшего горла вырывается лишь слабый хрип. Чей-то голос. Совсем рядом.Что-то говорит. Вроде радостно. Но, почему-то, со слезами.Хочется протянуть руки, разгрести эту тьму. Открыть глаза и увидеть. Но вместо этого я проваливаюсь в небытие.