Глава 16 (1/1)

Ричард надеялся, что Грэм смутится, будет путаться в словах или хотя бы удивится, но тот только усмехнулся и хитро посмотрел на него.— Думаешь, это сложно? Здесь не так много зон, где не ловит сотовая связь, и мне повезло найти тебя в первой из них. Адам подкинул меня до съезда с шоссе, а тут рукой подать, я ведь много хожу и отлично бегаю. Ты чем-то недоволен, или быть догадливым теперь преступление?— Конечно же нет. Я очень рад, что ты нашел меня, — сказал Ричард. — Не знаю, как бы я выбирался сам.— Я надеялся заслужить ужин или что-то такое, — признался Грэм, поигрывая бровями.— Ох, боюсь, я могу только пригласить тебя куда-то, кухарка из меня не очень-то. А что насчет "чего-то такого", у меня есть альтернатива?— Пригласить — тоже хорошо, — кивнул Грэм. — Я не подумал, извини. Адам все время что-то готовит, вот я и решил... Кхм. Ладно. Придумаем тебе что-то другое, приятное.— Никогда больше не буду срезать дорогу по такой грязи, — Ричард поморщился. — Весь день насмарку.— Зато я смог почувствовать себя героем, — парировал Грэм.— Ты и есть герой, — улыбнулся Ричард.Спорить ему не хотелось, а голова шла кругом от противоречий и сомнений. Каждый раз, когда он думал, что подловил Грэма на какой-нибудь странности, тот не просто легко выпутывался, но и объяснял произошедшее. Ричард глупо чувствовал себя и начинал испытывать сомнения в ясности собственного разума. Остатки привычного здравомыслия были с ними заодно: не бывает медведей, которые смотрят телевизор на диване. Сказки существуют только на страницах детских книг. Как можно подозревать нормального человека в... чудесах? Надо бы записаться в клинику, пусть пропишут витамины или успокоительное.Гораздо позже они сидели в городке, в любимой таверне, и ели запеченную с овощами индейку. Людей было не так много; зимний туристический сезон давно прошел, летний еще не начался. Местные то и дело здоровались с Ричардом, вызывая недовольство Грэма и отвлекая его от еды.— Я думаю пробыть до апреля, может, до середины месяца или чуть меньше, — рассказывал он, ловко объедая индюшачью ногу в перерывах между гневными взглядами вокруг. — С первых чисел мая у меня дела дома, но в июне я снова окажусь свободен. На день рождения Адама, я полагаю, мы будем приглашены вместе, и я постараюсь приехать к этому времени. Может, летом ты захочешь приехать ко мне в гости?Ричард едва сдержался, чтобы не закричать, что готов ехать к Грэму хоть сейчас — достаточно одного его слова.

— Конечно, с удовольствием. Хотя я уже почти все там знаю благодаря современной связи, — сказал он вместо этого.— И то правда. Удобные штуки люди придумывают, да? Я очень этому рад.

Это прозвучало так странно и чужеродно, что подозрения Ричарда, едва-едва улегшиеся, всколыхнулись снова.— Ты говоришь так, словно люди — какие-то потусторонние твари, — сказал он.— Изобретатели так точно психи, уж поверь мне, — Грэм хмыкнул. — Вполне возможно, что их к нам инопланетяне присылают ради технического прогресса.— О, так ты веришь в инопланетян.— Поживи с мое — и не только в них поверишь, — шутливо проворчал Грэм.Дни снова побежали мимо, похожие друг на друга и в чем-то неуловимо совершенно другие. Ричард носился по округе, занимаясь привычной рутиной, но теперь он постоянно чувствовал присутствие Грэма, словно тот проник ему под кожу и стал невидимым доспехом, защищающим от всех бед. Привычные волнения с позором бежали, уступив место приятному и уверенному спокойствию.Чаще всего Грэм появлялся только вечером, наполняя ночи Ричарда своей жаркой любовью, а днем занимался таинственными "делами общего наследства" с Адамом. Это звучало странно и даже подозрительно, как ни крути. Ричарду иногда удавалось застать их вместе, и он видел, что они спорят на незнакомом наречии гэлика. Адам всегда выглядел очень печальным при этом, а Грэм сердился, но едва Ричард подходил к ним, с их лиц пропадали все проявления эмоций, кроме приятного дружелюбия. Сложно было понять, как на это реагировать правильно.На попытки разузнать, в чем дело, Грэм всегда отшучивался, что Адам слишком стесняется проявлять свою волю, и даже в магазине пряжи долго выбирает между цветом зеленой травы и лиственничной хвои, чтобы не обидеть продавца.Ричард и хотел бы не думать об этом, но часто вспоминал лицо Грэма во время спора с Адамом, и снова начинал бояться за него.В один из дней — на удивление ясный и солнечный — Ричард застал Адама одного в городской таверне. Тот помахал рукой, приглашая его к себе за стол.— Вдвоем и есть веселее. Картофельный суп сегодня просто отличный у них, рекомендую.— Спасибо. А ты чего в одиночестве?

Ричард взял и себе супа, и сел напротив Адама за деревянный стол.— Грэм уехал в Дублин, там что-то насчет земельных границ ему не понятно, вопросы есть. А я с местными на рынке застрял, и время обеда подошло незаметно. Ехать домой и готовить не хочется уже, вот я и решил тут присесть: все равно какая-нибудь компания да найдется. Так что ты очень кстати.Адам улыбался спокойно и ласково, и Ричард опять устыдился своих мыслей. Как можно подозревать своих соседей в чем-то настолько фантастическом, вроде оборотничества или прочей ерунды?— У меня временами возникает чувство, что вокруг творится что-то странное, — пожаловался он. — У тебя так не бывает?— Почти каждый день, — хмыкнул Адам. — Что-то конкретное?— Даже не знаю. В последнее время мне мерещится медведь.Брови Адама взлетели высоко вверх, ложка с супом замерла в воздухе.— В Ирландии медведи не водятся уже много веков. Это не может быть крупная собака, например?— Наверное, может быть, — охотно пошел на попятный Ричард. — Ты прав.— А меня беспокоит Дин, — признался Адам. — Он явно не приспособлен к нашему климату.— Хм, я не замечал за ним ничего такого уж беспокоящего, — задумался Ричард. — Если ты о здоровье его печешься, то сам посмотри: у нас же половина фермеров сезонно носами хлюпает!— Это тоже, да. Но тут больше психологическое: он по дому скучает, по родному Окленду. Здесь все не так, как он привык.— И чего же ты опасаешься?— Сам не знаю, — вздохнул Адам. — Мне просто тревожно.— Просто... тревожно? Адам, давай колись, на тебя это не похоже, — чуть нахмурился Ричард.— Да я сам не могу толком сформулировать, — Адам закатил глаза. — Просто, понимаешь, вот это вот все... новая жизнь Дина здесь, все друзья и близкие там, чужой дом с чужими вещами.— Мне кажется, он неплохо обжился за полгода. И дом уже изменился, и друзья появились, и даже кое-кто поближе, чем просто друг.— Вот да, и это тоже. Не пытается ли он создать замену прежней жизни, не совершает ли опрометчивых поступков? Его "поближе, чем друг" мне совсем не нравится, — признался Адам.— Не хочу тебя обидеть, друг мой, но не ревность ли в тебе говорит?

Ричард сначала сказал, а потом удивился собственной смелости. Прежде он не рискнул бы произнести вслух нечто подобное. Неужели общение с Грэмом повлияло на него так... раскрепощающе?Адам оценивающе посмотрел на него, немного подумал и неохотно кивнул.— Возможно, ты прав. В этом случае я буду очень рад ошибиться в своих подозрениях, потому что Дину я желаю только всего самого хорошего, пусть даже и не я стану его самым близким человеком здесь.Обед они закончили, разговаривая о новых удобрениях для картофеля и посадке капусты в борозды вместо грядок. Ричард больше расспрашивал, чтобы потом было чем блеснуть в разговорах с фермерами.Вечером появился Грэм с пивом из дублинского паба и большим пакетом фруктового лакомства для леди Мариан. Все было хорошо, только Ричард никак не мог успокоиться, думая о Дине. Что-то в словах Адама взволновало его, и теперь тревога разъедала мысли изнутри.

— Ты чего такой смурной? — спросил Грэм, заправляя в духовку добрый шмат телятины под сливами.— Да что-то... Адам сегодня сказал, что волнуется за Дина, и я теперь что-то тоже. Никак не могу успокоиться, это как заноза в пальце: вроде и не видно, а тревожит.— О, понимаю, — кивнул Грэм. — Дин О'Горман — хороший человек. Я тоже желаю ему удачи, и мне кажется, что нашими усилиями все у него будет хорошо.

— И еще я не могу не переживать о тебе.— Обо мне? А я-то как оказался в списке тех, о ком стоит тревожиться?— Вы с Адамом все время ругаетесь из-за этого непонятного наследства. Неужели оно того стоит?— О, не стоит беспокоиться! Мы не ругаемся, а спорим — это разные вещи. В споре рождается истина, слышал такое?— В споре рождаются разногласия вплоть до тяжких телесных повреждений, как утверждает криминальная хроника, — парировал Ричард. — Я вовсе не хочу этого для тебя.— Нет-нет, насчет нас с Адамом можешь не волноваться, мы действительно не ссоримся. Есть некоторые спорные моменты...— Все же, я был бы признателен, если бы ты немного рассказал мне об этом. Ваши наследственные дела покрыты такой плотной тайной, что я немного ревную.— Немного? Да ты у меня просто скромник, — хмыкнул Грэм, с размаху усаживаясь на диван. — Иди ко мне, я попробую тебе вкратце объяснить. Когда-то давно наши общие предки владели всей этой землей: фермой Адама, окрестными холмами, полями до самых пристаней — да почти всей территорией нынешнего графства, если вдуматься, — и примерно таким же немалым куском камней и грязи в Шотландии. Была еще куча всего, но это нас не интересует, поскольку род давным-давно разделился, и владения разошлись по разным хозяевам. Мой предок всегда жил в Шотландии, поэтому те места издавна считаются нашими, и моя семья отвечает за все, что там происходит. Но со временем — ты наверняка сам знаешь, как это бывает — то один, то другой фермер ставит новый заборчик, огораживает пастбище чуточку дальше, заезжает на шаг на землю соседа. Границы меняют форму, расползаются в разные стороны. И если у меня ситуация попроще — хотя бы потому, что в моих диких землях мало кто живет, и наезжать на чужое пастбище нет никакой необходимости, — то у Адама полный швах с подтверждением собственности. Ничего не сходится по всем направлениям, просто ужас какой-то! Его родители были очень добрыми и мягкими людьми, многие этим пользовались, перекраивая карту владений. Теперь я уговариваю его хотя бы формально обновить границы владений, зафиксировать их по всем правилам. Никто не просит его выгонять фермеров, которые за много лет искренне считают землю своей; однако Адам боится доставлять неудобства окружающим и готов отказаться от всех спорных участков в пользу новых хозяев. Но этим он оказывает им очень плохую услугу, ведь людям придется самим следить за порядком на этих землях, а они могут не справиться. Страшно подумать, к чему это приведет.Грэм приложился к бутылке пива и довольно выдохнул.— Но ведь... все бумаги о владении землей, границах и сделках хранятся в муниципалитете. Не думаю, что их так уж сложно поднять и оформить заново в соответствии с новыми правилами, — задумчиво сказал Ричард. — Только я почти уверен, что площадь владений Адама куда меньше графства. Все окрестные фермерские хозяйства оформлены официально, и они уже давно находятся во владениях семей.— Ну, я сейчас говорил о гораздо более старых границах, — Грэм с хрустом почесал бороду. — Мда.— Но ты сказал, что многое было упущено во времена родителей Адама. Я, правда, совсем их не помню, но вряд ли это было так уж давно. А фермерские хозяйства Калленов, Хамфрисов, МакКензи и даже Отто находятся на своих местах уже более ста лет точно. Так что они никак не могли совершить самозахвата земель Адама, когда здесь руководили его родители. Даже наоборот, в последнее время он сам берет в аренду неиспользуемые земли соседей: участки Джона Каллена, мой, Дина у него в пользовании.— Да, да, все так. Сам видишь, какие сложности, — покачал головой Грэм. — нужна уйма времени, чтобы привести все в порядок. Муниципалитет не всегда может помочь, там нет многих данных.— Да как это так? — Ричард взволнованно распрямился. — Я сам регулярно пользуюсь информацией действующего кадастра, иногда смотрю в архивах — и никогда ничего там не терялось. Совсем недавно, пару лет назад, был спор по межеванию между пастбищами Дурифа и полями Фримана, и мы очень быстро все уладили именно благодаря полному документированию всех сделок в муниципальном архиве!— Ну вот примерно так мы и спорим, — усмехнулся Грэм, спокойно отпивая из своей бутылки. — Сам видишь, никаким серьезным конфликтом тут и не пахнет.— Я мог бы вам помочь. Меня хорошо знают, я имею доступ к архиву и могу делать копии с нужных документов. К тому же, если требуется найти нечто совсем уж старое, я неплохо ориентируюсь в архиве и умею обращаться с древними планами.

— Вообще у Адама есть копии новых документов о владении и кадастровых планов. Но, может быть, что-то и получится найти в архиве, тут ты прав.— Отлично. Я могу начать завтра же с утра, у меня как раз есть время до обеда.Ричард был почти уверен, что Грэм не ожидал ничего подобного, и теперь несколько удивлен и даже растерян. Любопытно выходило. Хорошо бы выяснить причины, но спешить в любом случае не стоило: Ричард всегда считал, что при должном терпении любое тайное проявит себя рано или поздно. Так что он просто улыбнулся и поцеловал Грэма в щеку.— Вот и договорились, — довольно заворчал тот. — Давай теперь поедим и пойдем спать. Я уже очень хочу обнимать тебя без всей этой одежды.— Прекрасный план действий, я одобряю и поддерживаю.Они не обсуждали ничего важного за ужином, поскольку леди Мариан вздумала бегать по столу и воровать кусочки печеных слив. Она до того умильно склоняла свою маленькую головку, так очевидно хитрила и строила из себя приличную птичку, что обоим людям оставалось только сдерживать смешки на протяжении всей трапезы.

— Если бы я сам лично сегодня не насыпал ей плошку еды, то подумал, что птица голодает, — сказал Грэм.Ричард только мягко улыбнулся, глядя, как леди Мариан, плотно прижав перья и вытянувшись, ухватила клювом шкурку сливы и потянула на себя. Грэм склонился, чтобы смотреть на нее с ее высоты, и теперь его глаза оказались напротив птицы.— Я никогда бы не подумал, что она может хорошо принять кого-то, кроме меня. Прежде леди Мариан ревниво относилась ко всем, кто пытался войти сюда, а теперь… похоже, моя очередь ревновать, — сказал он после недолгого молчания.Грэм распрямился и посмотрел на него с удивленной улыбкой.— Ты ревнуешь? К леди Мариан? Мне это приятно, хотя ты совершенно напрасно волнуешься: ведь мы с ней одинаково сильно любим тебя.