Глава 15 (1/1)

Сырой февраль сменился ничуть не менее сырым мартом. День потихоньку прирастал, утро наступало все раньше, урезая и без того беспокойный сон Ричарда. Ему часто снились тревожные сны, которые поутру не оставляли почти ничего в воспоминаниях, кроме ветра, холмов и беготни. Каждый раз просыпаясь, Ричард думал, что на этот-то раз он запомнил, и ошибался — с первыми же мыслями все ночные впечатления испарялись без следа. Вдобавок леди Мариан имела обыкновение просыпаться с первыми лучами солнца и очень бурно радоваться наступающему дню, и ее не интересовали желания окружающих людей.— Накрывай ее на ночь плотной тканью, — посоветовал Грэм как-то вечером.Они говорили по скайпу, и Ричард видел на мониторе не только лицо, но и интерьер помещения. Сейчас Грэм сидел на кухне и чистил грецкие орехи; позади него виднелась беленая стена старинного очага.— Ты же знаешь, это вряд ли займет леди Мариан дольше, чем на пару-тройку ночей.— Попробовать можно, — Грэм пожал плечами. — Ты ничего не теряешь.Ричард выбрал старое пальто, которое принадлежало еще его отцу и до сих пор без дела висело в кладовке ?на всякий случай?. Видимо, тот самый случай настал. Леди Мариан приглушенно чирикала из-под плотной ткани, в ее голосе слышалось недоумение. Проверив, хорошо ли проходит воздух сквозь отверстие воротника, Ричард лег спать, и проспал гораздо дольше обычного. Он проснулся утром, чувствуя себя бодрым и отдохнувшим, поскольку после обычного своего тревожного сна он успел еще и подремать на рассвете без всяких видений.В клетке леди Мариан было подозрительно тихо. Ричард отрезал для нее четвертинку яблока, чтобы побаловать за хорошее поведение, и чуть не выронил ее из рук, когда понял, что из-под пальто не слышны приветственные утренние трели. Могла ли закрыться дырка для воздуха? Он в одно мгновение сдернул пальто с клетки и увидел живую и активную леди Мариан, в засыпанной клочками шерсти клетке.— Дорогая моя, ты в порядке?Ричард не стал ругаться за мусор, щедро покрывавший пол клетки и край столешницы. Наверное, птичка хотела пробиться к свету, вот и клевала преграду… Он убрал мусор, насыпал корм, положил яблоко и поднял злосчастное пальто. Жалость к леди Мариан мгновенно улетучилась: судя по равномерному узору из дырочек, ей просто понравилось делать их. Пальто теперь стало ажурным — практически летний вариант.Больше Ричард не накрывал клетку одеждой — ни старой, ни бесхозной. В следующий приезд Грэм привез для нее плотный синтетический чехол в форме домика с трубами, через которые поступал воздух. Его леди Мариан хватило до середины лета.Весна в этих местах всегда была тихая, незаметная почти — если не считать ветров. Медленно зеленели пожухшие холмы, покрывались листвой кустарники, что оголялись на зиму, самшит выпускал новые тонкие веточки. В ложбинах поукромнее, где ветер не так выдувал почву, робко зацветали примулы и маргаритки. Ричард любил это время, ему нравилось высокое небо, прозрачные дожди с запахом свежей листвы, и даже лужи на дорогах казались какими-то особенно чистыми и привлекательными. Он подозревал, что видит часть того тайного мира, который все время перед глазами у творческих людей с тонким чувством прекрасного — как Дин, например. На его фотографиях пустяковые моменты, незаметные в ежедневной суматохе, открывались с неожиданных сторон, становились глубокими и полными тайного смысла.Временами Ричард расстраивался, что не умеет передавать свои впечатления, но быстро утешался чужими работами. Дин в этом плане был настоящей отдушиной: в его фотографиях местная скромная красота расцветала, ничем не стесненная, и замирала навсегда для тех, кто умеет ценить мгновения. Ричард относил себя именно к таким персонам, хотя вряд ли признался бы хоть кому-нибудь. Каждый раз при встрече его накрывало желанием рассказать Дину обо всем, что творится в его голове: о медведе, который часто видится, о подозрениях насчет Грэма, о мыслях об Адаме. Останавливал только страх показаться странным, смешным и сумасшедшим. От него Ричард не мог избавиться, как ни убеждал себя переступить через этот барьер, так что продолжал молчать. Дни без Грэма шли мимо, плавно перетекали из одного в другой, и он сам уже не был уверен в том, что видел — и видел ли вообще. Медведь на диване все больше превращался в плод болезненного бреда.Грэм приезжал в начале марта; об этом он сообщил сам во время одного из звонков, а потом и Адам, хитро подмигивая, рассказал на рынке.— Что за семейные дела вы все время решаете? — спросил Ричард, густо покраснев и спеша перевести тему.— О, это давняя история. Не уверен, что мне хватит красноречия, а тебе — терпения, чтобы вникнуть в детали.Ричард не стал настаивать, но его улегшиеся было подозрения всколыхнулись вновь. Он хотел спросить у Адама что-нибудь про медведя, чтобы увидеть, как изменится его лицо, но не смог придумать ничего остроумного. Все же, не зря местные говорили про старика МакКоя и самого Адама, что они знаются с феями. Раньше Ричард относился к таким слухам с усмешкой, а сейчас... он не знал, как сейчас. Что-то бродило внутри, отравляя мысли мелкой тревогой, как старая намятая мозоль, или заноза в неудобном месте.— Ах, милая моя леди Мариан, если бы я мог вынуть из головы эти мысли и отложить в сторону, пока не дойдут до них руки, — сетовал Ричард вечерами, ожидая звонка из Шотландии.Весна шла мелкими шагами, незаметно меняя привычные виды, и в этом году была особенно плаксивой, как продолжение зимы. Несколько дней подряд шли дожди, дороги развезло. Совсем немного оставалось до травяного буйства, когда чавканье сырой грязи под ногами должно было смениться густой мокрой щеткой молодой травы. Ричард собирался навестить ферму мистера Фримана, чтобы взглянуть на новый загон для овец, и дорога его лежала на запад через холмы. Он выехал в хорошем настроении, надеясь на интересную беседу и домашний обед в приятной компании. Верный джип весело бежал по узким дорогам между чужих пастбищ, мимо проносились фермы, ухоженные коттеджи городских жителей, и даже редкие в этих местах заброшенные строения. Некоторое время дорога была асфальтированной, но потом Ричард решил срезать через поля и свернул на старую грунтовку. Здесь скорость пришлось сбросить, и машина ползла уже осторожно, временами ухая в глубокие колеи и с урчанием взбираясь на пригорки. Этой дорогой пользовались редко, проходила она вдалеке от въездов на фермы, обходя пастбища. Чаще всего здесь гоняли овец и подвозили сено и комбикорм, вывозили навоз на телегах, ходили пешком, если была необходимость попасть на земли другой фермы, минуя основные подходы — например, если овца забрела за соседский забор. Ричард часто пользовался этими дорогами, хорошо их зная: обычно это позволяло здорово сократить время в пути и не сталкиваться с другими автомобилями на узких дорогах графства. Однако сегодня эта уловка не сработала, поскольку от долгих дождей колеи раскисли и потеряли всякую форму во многих местах сразу. Ричард ругал себя за недальновидность и вспоминал, где впереди встретится карман пошире, чтобы можно было развернуться и ехать в обратную сторону, на надежный асфальт. Занятый этими мыслями, он не приметил впереди огромную лужу и вписался в нее на приличной скорости. Джип глухо ухнул, под его животом что-то стукнуло и чавкнуло; машина завязла.— Просто прекрасно, — вздохнул Ричард, пробуя сцепление.Джип ревел, брызгал мокрой глиной и вздрагивал, но не двигался с места. Похоже, Ричард застрял всерьез. Он заглушил двигатель и стал выбираться наружу, чтобы посмотреть, как же так получилось, но не сразу смог найти, куда поставить ногу. Зря он задумался в пути: джип почти что лежал на пузе, а колеса только месили напрасно грязную жижу в колеях; лужа занимала почти всю дорогу, но по обочине, примяв кустарник, уже кто-то объезжал. Ричард приуныл. По всему выходило, что нужно вызывать помощь, ведь самостоятельно ему машину не поднять. До ближайшего жилого дома было около мили, в поле зрения не попадалось никого из работников окрестных ферм — на дальнем склоне паслись несколько овец, да над горизонтом виднелась группа каких-то птиц; с южной стороны ветер приносил отзвук собачьего лая.

Ричард достал телефон, собираясь позвонить, и еще раздумывал на ходу: техпомощь набирать, или сообщить, например, Адаму? ?Нет сети? — информировал аппарат. Поиск сети вручную тоже не находил доступных подключений.— Да это уже просто какое-то издевательство!Ричард даже неловко рассмеялся, поражаясь комичности ситуации. Он стоял тут, среди холмов, овец и луж, с беспомощной машиной и бесполезным телефоном, и перспектива помощи в ближайшее время выглядела весьма призрачно. Выбора особенно не было: Ричард закрыл машину и пошагал назад. В нескольких сотнях метров ему вроде бы встречался въезд на одну из ферм, стоило свернуть туда и попросить помощи. Идти приходилось медленно, потому что дорога была скользкой от размякшей глины, а в колеях тут и там стояла вода. Вдобавок, джип Ричарда, проезжая, забрызгал края, подсохшие до того.

Съезд действительно нашелся, хоть и чуть дальше, чем ему казалось. Отодвинув воротца, Ричард пошел к дому по подъездной дороге, которой, судя по ее состоянию, пользовались нечасто. Изредка он проверял телефон, но тот так и не находил сотовую сеть.Дорожка вильнула и вывела к дому. Ричард сразу понял: здесь никто не живет. Все окна были закрыты щитами, на задней двери замок, а площадка у стены усыпана старыми листьями, ветками и прочим мусором, который любит носить ветер. Для очистки совести он обошел дом кругом, но нигде не нашел и следа пребывания людей. В этих краях многие продавали фермы приезжим из городов, и те оставляли себе коттеджи как загородные дома, наведываясь сюда от случая к случаю, а земли сдавали в аренду или продавали отдельно. Возможно, хозяева не навещали этот дом с Рождества, поскольку над входной дверью все еще висела почерневшая веточка остролиста.Телефон все еще ничего не нашел, надеяться было не на что. Ричард набрал веток, разбросанных по двору ветром, и отправился в обратный путь. Может, у него получится выехать самостоятельно, если накидать сучьев под колеса? Полноприводный джип должен выдержать, ведь это всего лишь лужи.На обратном пути Ричард старательно себя убеждал, что все неплохо, и это даже приключение. Наверняка через некоторое время эта ситуация будет вспоминаться исключительно как курьезная, хотя пока впору отчаяться: помощи ждать не стоит, и ближайшее обитаемое место неблизко. Эти места Ричард знал не очень хорошо, главным образом потому что владельцы домов тут часто менялись. Кажется, чуть дальше осталась действующая ферма, если машина не выберется сейчас, можно дойти туда...Ричард издалека увидел, что кто-то возится рядом с машиной, и сперва обрадовался, что помощь подоспела сама собой. А потом засомневался: какой-то человек нашел его здесь, в глуши, вдали от жилых домов, в зоне, где не берет мобильная связь... Ледяные мурашки забегали по плечам, перебрались на спину до самых лопаток. Ричард сильнее стиснул сучья в руках и пошел быстрее. Неизвестный копался под передними колесами, бодро отбрасывая шлепки мокрой глины в разные стороны и отдуваясь. Кажется, он бормотал что-то себе под нос, но слов было не разобрать.— Не может быть, — прошептал Ричард, разглядывая торчащий край клетчатой рубашки.Он подошел ближе (популяция мурашек к тому времени выросла до устрашающих размеров, и постепенно захватывала ноги), не моргая и почти не дыша.— Да что ж ты не лезешь, зараза, — ворчал Грэм, подпихивая доску в середину густой лужи. — Давай-ка еще разок...— Грэм? Это и правда ты? — заплетающимся языкам проговорил Ричард, роняя все свои ветки разом. — Ты что здесь делаешь?— Ха, ты вернулся! — тот показался из-за машины с очень довольным видом. — А я уже собирался забраться на крышу твоего джипа и кричать, пока ты не отзовешься!— Я ходил поискать кого-то на помощь, или телефон, — Ричард невольно улыбался. — Но я никак не ожидал увидеть тебя.— Ты искал помощи, и помощь прибыла, — Грэм самодовольно хмыкнул, подходя ближе. — А ветки очень кстати, пригодятся. Разве ты не ждал моего приезда?— Конечно ждал, но... не сегодня, не сейчас, не здесь, в конце концов.Фразу он завершил куда-то в шею Грэма, захваченный его могучими объятиями. От его кожи пахло трубочным табаком, мятой и бензином.— Ну, я подумал, что ты будешь рад, — голос Грэма бархатисто рокотал внутри, отдаваясь в горло приятной вибрацией. — Здесь же до людей не докричаться.— Вот именно, — Ричард неохотно отстранился. — Как ты узнал, что я здесь?— Твой номер недоступен, машины нет — значит, ты уехал куда-то, где не ловит сеть. Адам сказал, что это может быть здесь, и что тут очень плохая дорога. Ну и вот я тоже здесь, со спасательным набором из двух досок и бутылочки прекрасного скотча, — Грэм расплылся в улыбке и выудил из кармана плоскую фляжку.Ричард готов был поклясться, что на секунду он увидел стоящего перед ним медведя с бутылкой. Он моргнул, сглотнул, посмотрел на далекий пологий склон; овцы переместились правее с тех пор, как он смотрел в прошлый раз.— Ладно. Предположим, что так, — кивнул он. — Думаешь, вдвоем мы справимся?— Конечно. Ты иди за руль, а я пока пристрою добытые тобой ветки.Грэм чуть ли не силой втолкнул Ричарда в машину, там же непонятным образом оказалась и бутылочка со скотчем; сам он, бормоча что-то, возился с задними колесами.

— Пробуй, — скомандовал он, отходя на обочину.Джип взревел, разбрызгивая в разные стороны жидкую глину, рванулся вперед, но выпрыгнуть из колеи не смог. Ричард выглянул в окно:— Может, подпихнуть под задние колеса что-то еще? Я прямо чувствую, что там недостаточно сцепления.— Я попробую подтолкнуть тебя немного, — предложил Грэм. — Мне кажется, надо совсем чуть-чуть, у тебя сильная машинка. Давай еще раз.— Хорошо, — Ричард с наслаждением позволил себе не удивляться. — Но я тебя забрызгаю.— О, это ничего, я могу поехать и голый.?Или побежать напрямик через холмы в своей шикарной шубе, — подумал Ричард и сам смутился. — Придет же в голову такое...?Он дождался, чтобы Грэм кивнул в заднее стекло, и попробовал тронуться. Точнее, он поехал — словно машина не застревала ни в каких колеях, а дорога была ровной и твердой.

— Как это получилось? — спросил Ричард, остановившись на надежном участке и выходя из машины. — Я вылетел, как по воздуху!— Говорю же: нужно было только немного подтолкнуть, — Грэм пожал плечами и отряхнул грязные ладони.На заднем бампере остались следы его ладоней, словно он просто так легко поднял тяжелый джип. Мурашки Ричарда активизировались при мысли, что так оно и было.— Ну хорошо, — покладисто сказал Ричард. — Садись в машину, поедем домой.Грэм долго тряс сапогами, прежде чем закинуть ноги в машину, потом приложился к скотчу и хитро подмигнул Ричарду.— Я очень соскучился, — доверительно сообщил он.Ричард улыбнулся, не отрывая взгляда от дороги. Собственная голова казалась ему большой и прозрачной; мурашки на спине рисовали пиктограммы на зависть кельтским предкам.— Я тоже. Расскажешь, как ты только что преодолел двадцать миль по холмам, чтобы безошибочно найти меня?