chapter 3 (1/1)

– Доброе утро, мистер Роттен!– И вам не хворать, Алекс.Во всяком случае, новый день начинался не столь страшно, сколь Робби представлял его себе весь вчерашний вечер. Одна часть его, кажется, все же надеялась, что им со Спортакусом не посчастливится встретиться хотя бы сегодня, но он к сему хотя бы был готов. Роттен, держа в одной руке огромный тубус и придерживая его второй, отчего-то дождался Спортакуса, что снова пытался справиться с, по-видимому, заедающим замком, и с видом донельзя важного человека подошёл к лифту, ожидая за свой маленький аукцион невиданной щедрости в виде приветливой улыбки приз – нажатую кнопку лифта. Этого, однако, не последовало даже спустя целую минуту! И тогда на него наконец дошло: новый сосед, снисходительно улыбаясь, смотрит на него, качая головой.– Вы пользуетесь лифтом, живя на третьем этаже? – Знаете, если хотите скакать, как маленький ребёнок, по ступенькам, переезжайте на десятый, – Робби лишь закатил глаза и, поняв, что помощи ни от кого ждать не придётся, попытался-таки дотянуться до кнопки лифта. Длинная рука с синим фитнес-трекером на оной его опередила.– Хорошо, на лифте, так на лифте, – выставив ладони в примирительном жесте, Спортакус быстро встал рядом и в полной боевой готовности, заключающейся в легком покачивании туда-сюда на пружинистой подошве брендовых кроссовок, принялся ждать.Робби, как и любой человек, живущего похожим образом жизни, остро реагировал на любой посторонний шум, начиная от громкого дыхания и заканчивая гудением розетки, которую давно пора было починить. Попытавшись как можно более мило улыбнуться (из-за этого его губы скривились в самой что ни на есть странной и, уж точно, не дружелюбной форме), он медленно повернулся, показательно склоняя голову чуть вниз.– Вы можете прекратить двигаться хотя бы на секунду?Спортакус хотел было что-то сказать – Роттен готов был поклясться, что видел легкое шевеление губ и покачивание усов, – но отчего-то осекся; с поникшей улыбкой он лишь дождался приезда лифта, помог нажать Робби кнопку первого этажа и покинул кабину, спускаясь привычным для себя способом. ?Какой важный, да больно надо было? – мужчина закатил глаза. Радости Роберт Роттен не чувствовал. – Доброе утро, мистер Роттен!– И Вам не хворать, Алекс.?Хоть какая-то стабильность в наших взаимоотношениях? – со смешком подумал Робби, снова дожидаясь, как Спортакус справится с дверным замком. После вчерашнего удачного рабочего дня у него было воистину потрясающее настроение, и ни один вездесущий странный парень в синих спортивках не посмеет испортить этот настрой. На ходу поправив прическу, смотрясь в маленькое карманное зеркало (а заодно, сказать начистоту, наблюдая за успехами Спортакуса на замочном фронте), Роттен нетерпеливо постучал носком чёрного лакированного ботинка по полу и замер, решая, что больше ничего делать не будет. Конечно, он понятия не имел, зачем выходил в законный день отдыха на улицу, и, безусловно, он не знал, для чего ждал своего нового соседа, но на улице, вроде бы, была прекрасная погода для прогулки в парке (да и уж очень вымотанному Робби свежий воздух пошёл бы на пользу), а Спортакус выглядел уж очень мило, когда, сморщив нос и высунув язык, кипел над замком. С ним, впрочем, было покончено спустя всего полторы минуты.– Мне стоит вызвать лифт? – участливо поинтересовался Спортакус, делая медленный шаг вперёд. – Думаю, сегодня я могу пройтись пешком.Наблюдать за Спортакусом было действительно интересно. Он походил на наивного ребёнка и понимающего всё настоящего мужчину одновременно. Быть может, как убеждал себя сам Робби, он решил пройтись лишь для того, чтобы узнать его получше (в теоретическом смысле сего – увлечение психологией даром не прошло). Однако, за один лестничный пролет обсудив, казалось, всё, что только можно, Роттен с ужасом для себя заметил, что Спортакус был ещё донельзя интересным собеседником. Сердце пропустило два удара в секунду – ?стоит просто чаще ходить пешком?.– Я думал, Вы нечасто куда-то выбираетесь, – честно признался Спортакус, открывая тяжелую дверь и пропуская Робби вперёд. – Возможно.– Ох, я уже забыл, какого это – заводить новые знакомства, – тяжело выдохнув, он снова улыбнулся, подмигивая, и Робби, поняв, что краснеет, от осознания зарделся ещё сильнее. – Хорошо, тогда, в таком случае, куда Вы направляетесь?Этот вопрос застал Робби врасплох. Не мог же он ответить честно: я впервые выбрался из дома, чтобы поглядеть на странного соседа, к которому меня почему-то тянет словно намагниченного.– В торговый центр, тут недалеко.– О, я тоже планировал туда, разрешите составить Вам компанию? – Спортакус смотрел с такой надеждой в светло-голубых глазах, что даже и помыслить отрицательно было абсолютно невозможно.– Разрешаю, – холодно произнёс Роттен, понимая, что сейчас сгорает адским пламенем.– Можно задать Вам маленький вопрос? – учтиво поинтересовался Робби, ставя в продуктовую тележку молоко. Он вообще предпочитал не пользоваться корзинками – даже, если ему нужно было взять всего пару вещей, – и от вида Спортакуса, спокойно нёсшего металлическую корзинку с уже стоявшими в ней тремя литрами воды, его передернуло. – Почему Вы отказались ехать со мной в тот вечер? Нам же, как оказалось, было по пути. – О, не воспринимайте на свой счёт. Я просто не люблю машины. Они же так отрицательно влияют на окружающую среду.– Никогда бы не представил Вас во главе митинга зелёного движения.– Я вовсе и не заставляю других людей поступать также. Чтобы изменить что-то, нужно начать с себя, верно? Вот я и начал.В своих взрослых изречениях Спортакус выглядел отчего-то ребёнком, и это непроизвольно заставило Роттена скривить губы в подобие улыбки. Взяв нужные продукты по списку, успев порассуждать на тему калорийности тортов, стоя вдвоём у прилавка с кондитерскими изделиями, Робби поймал себя на мысли, что вместе выглядят они давно женатой парой. Мысли эти были довольно странными, но вместе с этим ужасно приятными – и прогонять их из своей головы он не стал. – Кстати, давно хотел спросить, почему Спортакус? – внезапно задал вопрос мужчина на выходе из магазина. – Ничего не имею против, но это прозвище выглядет так, будто его придумал ребёнок.– Возможно, потому что это фактически так, – парень, улыбнувшись, снова сдул мешающую прядь с лица. – Стефани оно нравится, и это самое главное. – Стефани – это Ваша девушка?Внезапно Робби понял, что ответь Спортакус ?да?, мир повернётся и пойдёт другим чередом. Было бы глупо рассчитывать, что это – кошка, но, может, хотя бы сестра?...– Нет, – на этом сердце Роттена, успевшее приостановиться, заново пошло. И окончательно замерло, услышав продолжение, – это моя дочь.– Дочь? У Вас есть дочь? А жена?– Разве для того, чтобы иметь дочь, нужна жена? – чужой смешок погоды не сделал; Робби насупился чему-то своему и всю дорогу до дома молчал, не понимая, почему это могло так сильно его задеть.– Доброе утро, мистер Роттен!– И вам не хворать, Алекс.Чертов день сурка. Каждое утро, просыпаясь в большой холодной постели с непонятной ноющей болью в груди, Робби списывал это на давнишние проблемы с сердцем. Ничего другого он и в мыслях произносить не хотел.Обменявшись любезностями, Роттен стремительно покинул дом – на встречу с Милфордом он уже почти опаздывал, и Бесси никогда не сможет простить ему такой наглости. На счастье, в этот день привычной пробки не оказалось, и в огромный офис он прибыл срок-в-срок; снова оглянув себя в зеркало, Робби пригладил растрепавшиеся от быстрого шага в ветреный день волосы и остаток дня провёл в чужом кабинете, разрешая все интересующие себя вопросы. Никогда никуда не спешив, сейчас мужчина то и дело поглядывал на наручные часы: в шесть у него была очередная тренировка, и её почему-то он не хотел пропускать. Задержался на работе, впрочем, он больше нужного, засим в маленький да уютный спортивный клуб пришёл в деловом костюме, не переодеваясь. Заниматься он, сказать по чести, не планировал, поэтому о внешнем виде не беспокоился. Ему просто нужно было увидеть Спортакуса, и уже эту потребность на болезнь Робби никак списать не мог. – Мистер Роттен, если Вы искали загс, то он на другом конце улице, – привычный голос после тяжелого дня был действительно приятен. – Ха-ха, очень смешно, – Робби закатил глаза и показательно вздохнул. – Так Вы дадите мне пройти, или мне вечность стоять в дверях?– Да-да, конечно! – воскликнул Спортакус, отходя в сторону. – Знаете, я думаю, Ваш костюм очень подойдёт к тому, что есть у меня, – не спрашивая разрешения, он цепко схватил вяло сопротивляющегося мужчину за руку, и, подведя к мрачному, плохоосвещенному углу, указал на стоящий там пуфик. – Я подумал, что он более удобный, нежели коврик. Да и свой костюм Вы теперь не испачкаете. Разве мог Робби ответить на это что-то внятное? Всю жизнь, показывая людям свою позицию, он получал либо открытый смех в лицо, либо желание его исправить. Сейчас же подстраивались под него, и довольное искренне светящееся чужое лицо действительно внушало доверие. – Премного благодарен.Дела действительно шли гораздо лучше, чем когда-либо.