Акт 3. Часть. 4. От ничтожных до нулевых (1/1)

Я буду Любить тебя, пока шансы, что мы встретимся, не снизятся от ничтожных до нулевых. ~Лемони Сникет ?Письма Беатрис? —?Это Отель Развязка.До сих пор поездка проходила в тишине. Все трое были подчинены взаимному беспокойству, никто не разговаривал. Когда кто-нибудь успокаивался достаточно, чтобы дышать ровно или думать рационально или, может, чтобы выпить немного клюквенного сока, он внезапно снова становился одержим беспокойством, начинал дрожать, пока кто-то тем временем наливал в кружку клюквенный сок.—?Красивый вид, правда? —?спросил Лемони, и Вайолет дважды кивнула. Они летели над городом, приближаясь к внушительных размеров отелю. Ветер мягко обдувал лицо.Граф Олаф уселся на пол автономного летучего дома, сунув одну ногу в холодильник, а в руках держа полупустую бутылку клюквенного сока.?Что ты делаешь? Тебе обязательно загрязнять холодильник??—?прокомментировал Лемони действия Олафа, когда он первый раз сунул голую ногу в холодильник?. ?Ну,?— отвечал Олаф, не смотря на них,?— я трушу*. Я не хочу идти в этот отель. Я не хочу идти на слушание. Раз у меня итак ноги холодные от трусости, заморожу их еще больше?. ?Тогда почему только одну? —?спрашивала Вайолет.? Олаф пожимал плечами, отталкивая от себя бутылку с клюквенным соком и не отвечая.Вайолет Бодлер вглядывалась в очертания Отеля Развязка.—?Там буквы написаны наоборот? —?недоверчиво спросила она.—?Как ни удивительно, да. Если приглядишься, увидишь маленькое озеро прямо напротив отеля. А здание наклоняется так сильно, что тот, кому надо, легко сможет прочитать слова в отражении.Вид здания пробудил в Лемони воспоминания, которые он итак помнил слишком четко и хорошо. Он почти слышал слезливые обещания, восстающие из грязи и пепла: ?Мы встретимся здесь. Обещай, что мы встретимся здесь.?—?Я так предполагаю, что отель весь покрыт мхом и лилиями, чтобы сливаться с озером… —?пробормотала Вайолет. Не ответив на ее полу-вопрос, Лемони отвернулся от Отеля Развязка, чтобы посмотреть на Олафа на полу.—?Вставай, благородный злодей. Пора мне погрузиться в блаженное и свободное от опьянения спокойствие. Иди, объясни все своей юной меланхоличной невесте.Олаф засмеялся и склонил голову, вверх ногами смотря на писателя и свою жену.—?Хорошо, но не погружайся слишком долго. Это не сработает. К тому же, мы приедем меньше, чем через час.Лемони пожал плечами, глядя, как Олаф встает, а потом занял его место и даже сунул одну ногу в холодильник.—?И о чем же ты хочешь знать, дорогая, восхитительная, удивительная, назойливая, раздражающая, изобретательная, меланхоличная жена? —?провозгласил Олаф, становясь рядом с Вайолет и обвивая рукой ее талию.—?У тебя завтра слушание. Чего мне ожидать? —?Вайолет крутила кольцо на пальце, глядя, как солнечный свет переливается на фиолетовом и темно-бордовом камнях. Олаф вздохнул и посмотрел на нее, внимательно наблюдая за тем, как ласково она крутит кольцо на пальце.—?Я не уверен. Никогда раньше не делал такого. Никогда не бывал на слушаниях, тем более на таких. Я полагаю, я возненавижу его так же, как ненавижу говорить правду, плохие поступки, чувство вины и мартышек. Ты должна знать, что в отеле будут присутствовать и обычные постояльцы. Не только волонтеры и негодяи,?— сказал Олаф, играя с прядью ее волос.—?Да,?— согласился Лемони. Он лежал на полу лицом вниз, нога его все еще находилась в холодильнике. Вид был очень, очень странный. —?И не все те, кем хотят казаться. Кто-то окажется волонтером, притворяющимся негодяем, а кто-то негодяем, притворяющимся волонтером, который прикидывается постояльцем. А может это будут ни те, ни другие, и ты будешь разговаривать с призраками, или они могут оказаться очень хорошими актерами, которым достались очень плохие роли.Олаф злобно улыбнулся, хотя Лемони этого не увидел, потому что глаза его были закрыты.—?Да, потому что актеры должны быть хорошими лжецами. Помнишь, Графиня? Ха. Помнишь?Вайолет улыбнулась от воспоминаний, вызванных его фразой, несмотря на страх, провоцировавший приступы головной боли, и на то, что ноги скучали по твердой земле под ними.—?Да, помню.—?Помнишь свои волонтерские шифры? —?приглушенно спросил Лемони.—?Да, их тоже помню,?— Вайолет снова улыбнулась, но по сравнению с предыдущей улыбка вышла вялой.Когда весь целиком автономный летучий дом начал дрейфовать рядом с отелем в соответствии с запрограммированными координатами, Лемони захлопнул холодильник, а Олаф взял Вайолет за руку.Они приземлились с глухим стуком, от которого всех тряхнуло, так что пришлось хвататься за ближайшие предметы, чтобы устоять на ногах. Лемони остался сидеть, сжимая в руках бутылку сока.—?Вы двое идите внутрь,?— распорядился писатель с пола. —?Мне нужно занести наш багаж и я не собираюсь идти через холл с такими важными вещами, как сахарница и книга с длинной историей возлюбленных из ГПВ. Я надеюсь, вы достаточно привлекательны, чтобы отвлечь все внимание на себя. Я встречу вас, когда смогу,?— с этими словами Лемони встал и посмотрел на парочку с кривой улыбкой. —?Удачи. Желаю всего хорошего,?— сдержанно сказал он.Несмотря на добрые слова, то, как он произнес их, заставило Вайолет передернутся от гнева, когда они вместе с Олафом вышли из всего целиком автономного летучего дома и ступили на твердую землю. Она повернулась, чтобы взглянуть на него, и ее лента для волос трепыхалась на соленом ветре.—?Не говорите так, словно мы никогда не увидимся,?— строго сказала она. —?Мы увидим вас максимум через несколько часов.Но даже говоря эти слова, видя выражение на его лице, Вайолет сомневалась.—?Конечно. Мы увидимся,?— сказал Лемони, не глядя на нее. Олаф сжимал руку жены и пытался не выглядеть таким уязвимым, каким он себя чувствовал. Казалось, что все слова, которые он когда-либо хотел сказать Сникету, наконец сформировались, но только не так, как он хотел.После нескольких мгновений иррационального беспокойства и жестоких внутренних дебатов Олаф наконец протянул руку Лемони в открытом жесте.—?Я тебя уважаю,?— резко выпалил бывший негодяй. Потребовалось несколько секунд, чтобы писатель справился с удивлением и пожал протянутую руку. Рукопожатие было твердым, дружелюбным и благодарным.—?Полагаю, ты тоже заслужил мое уважение, ты, самый известный и талантливый актер,?— пошутил Лемони, стараясь не падать духом. —?Увидимся скоро, а, может, не так скоро, потому что мое время вечно не совпадает с моими планами. Позаботься о себе и, что более важно, о Вайолет. Не оставляй ее одну.—?О, не думаю, что это будет проблемой,?— Вайолет улыбнулась, глядя на мужа и на писателя.—?Вайолет, тебе только исполнилось шестнадцать! —?нахмурился Лемони. Вайолет засмеялась, беспокойство испарилось, а Олаф, улыбаясь, просто покачал головой.—?И что мне с ней делать?Внезапно, когда Лемони сделал еще одно замечание насчет ее возраста, Вайолет вдохнула и повернулась, чтобы посмотреть на внушительный отель, который словно уклонялся от ее осуждающего взгляда.—?Ты готов, мой прекрасный супруг? —?она потянула Оалфа за рукав.—?Я готов больше, чем свинья, поедающая бекон, моя Графиня,?— он посмотрел на нее и, в последний раз кивнув Лемони, который занялся выкачиванием воздуха из черных шаров, повел Вайолет вперед, вокруг озера к большой глянцевой передней двери.—?Стой! —?внезапно вскрикнула Вайолет, дергая Олафа за руку и оттаскивая его от дверей.—?Что? Что такое? —?нервно спросил Олаф, осматривая окрестности на предмет возможных угроз.—?Ничего,?— она положила одну руку на его щеку, а другую?— на пояс. —?Просто поцелуй меня.—?С удовольствием,?— немедленно прорычал Олаф, наклоняясь, чтобы украсть ухмылку с ее губ.Затуманенному разуму Вайолет казалось, что в этот раз они целуются рекордное количество времени. Пальцами она зарывалась в его волосы, наклоняя его ближе к себе, потом сжимала его плечи и щекотала мочки его ушей кончиками пальцев. Когда она сделала так в первый раз, он вздрогнул, а руки его покрылись мурашками, от чего Вайолет просто надулась от удовольствия и гордости.Олаф водил руками по ее бокам, чувствуя ладонями шелк платья и отдаленно думая: ?Хорошо, что я выбрал шелк… ?Тут огромные двери распахнулись, и их страхи тут же материализовались в виде очень беременной женщины и кучки авторитетных людей.—?Вы уверены, что это он? Тот, у которого завтра должно быть слушание? —?спросил полисмен в очень блестящих, очень темных солнцезащитных очках и в ярко-пурпурной рубашке. Группка полисменов была одета в маскировочные костюмы ГПВ.—?О, да. Теперь я уверена,?— произнесла беременная женщина, определенно шокированная, потрясенная и смущенная.Вайолет почувствовала, как Олаф сильнее обнял ее, когда группа полисменов подошла ближе.—?Кит,?— беззлобно сказал Олаф. Когда Вайолет подняла глаза, они смотрели друг на друга так, словно присутствие каждого из них вызывало у них ощутимую нутром боль.—?Граф Олаф, вы должны последовать за нами в комнату, в которой вы проведете все время до завтрашнего слушания,?— сказал мужчина в очках и пурпурной рубашке.—?Но обычно мы не так встречаем злодеев… —?пробормотал, нахмурившись, один из его товарищей.—?Мне все равно, как мы поступаем обычно; так мы поступим сейчас и с этим злодеем! —?нахмурился мужчина, хватая Олафа, оттаскивая его от Вайолет и заводя его руки за спину, а другие полисмены тем временем нацепили на него наручники.—?Ты не сопротивлялся,?— смущенно пробормотала Вайолет, когда наручники защелкнулись.—?Это не помогло бы,?— Олаф пожал плечами и облизнул пересохшие губы.—?Что этот парень снова учинил? —?спросил один офицер у другого, когда они повели Олафа в отель прочь от его жены. Вайолет проследовала за ними, стараясь не отставать.Когда Вайолет вошла в отель Развязка, ее окружил хаос. Вокруг сновали люди, слишком громкие, слишком безликие, слишком раздражающие.—?Лучше спросить, что он не учинил,?— засмеялся другой офицер, утаскивая прочь Олафа, который хмурился и не отрывал взгляда от испуганных глаз своей жены.—?Я не знала, что они уведут тебя! Ты не говорил! —?кричала Вайолет, пробиваясь через толпу и расталкивая пианистов и постояльцев, отгораживавших ее от Олафа.—?Я не знал! —?крикнул Олаф, паникуя больше, чем она ожидала. Вайолет чуть не споткнулась о маленького ребенка, выбежавшего перед ней в толпу. В какой-то момент она заметила собственное растерянное выражение в отполированном зеленом деревянном полу, отразившееся там, как отель в поверхности озера.—?Эй, сиротка! Сиротка!?— в панике закричал Олаф, не обращая внимания на толпу людей, видевших его таким уязвимым и человечным.—?Что? —?воскликнула Вайолет, запрыгивая на большой диван и пугая сидевшую там женщину. Только сейчас она заметила, что полисмены тащили Олафа к лифту.—?Я люблю тебя!Услышав крик Олафа, исчезнувшего за закрывшимися дверями лифта, Вайолет замерла на красном плюшевом диване. И как раз в этот момент доисторические часы в центре комнаты пробили: ?Вронг! Вронг! Вронг!**? три раза, и Вайолет молча с ними согласилась. Девушка извинилась перед женщиной, которую она напугала, и слезла с дивана, оглядывая переполненный людьми холл и думая о том, должна ли она дождаться Лемони. В конце концов она так и не решила, потому что кто-то закричал очень знакомым голосом:—?Вайолет!И тут ее внезапно обнял ее брат.- Клаус? Что? Что-то… Как? —?схватив брата за плечи и отстранив его так, чтобы посмотреть в его лицо, Вайолет почувствовала что-то горько-сладкое. Клаус вырос и теперь был таким же высоким, как и она. Она больше не возвышалась над ним, не смотрела на него сверху вниз, видя его макушку. И в ее голове маячила одна лишь эта грустная мысль.—?Ты в порядке. Я рад, что ты в порядке, Вайолет. Готовь поспорить, это было ужасно. Нам было так плохо, но мы были так заняты…—?Можем мы где-нибудь поговорить наедине? —?спросила Вайолет, перекрывая шум толпы, когда в нее врезался какой-то мужчина с портфелем.—?О, конечно,?— прищурившись за стеклами очков, Клаус оглядел море людей в деловых костюмах, волонтеров и одного повара индийской кухни.—?Кит! —?позвал Клаус, схватил Вайолет за руку и повел ее к беременной женщине, что протирала очки, стоя у дивана, на который недавно запрыгнула Вайолет.—?Кит, это Вайолет. Могу я отвести ее наверх в комнату? —?спросил Клаус, отпуская руку Вайолет. Женщина оглядела ее с ног до головы, тут же смущаясь.—?Вайолет? Ты ведь пришла сюда с Графом Олафом? Он тебя целовал…—?Можем поговорить об этом наедине! —?выпалила Вайолет, осознавая, что она должна рассказать обо всем Клаусу. Обручальное кольцо на пальце вдруг показалось очень тяжелым.Клаус повел Вайолет наверх через переполненный людьми холл, Кит следовала за ними, и Вайолет чувствовала, как она прожигает взглядом ее кольцо. И ей хотелось показать Кит, показать всем, что она сама сделала свой выбор и не стыдилась этого выбора. Не стыдилась Олафа. Вместо этого она просто посмотрела на Кит неопределенным взглядом.—?Где Санни? —?спросила Вайолет, когда они подошли к лифту и втиснулись внутрь вместе с группкой астрологов, тащивших телескопы, карты и стопки книг.—?Санни работает консьержем. Вот почему мы были заняты в последнее время. Скоро она должна вернуться,?— пояснил Клаус, оглядывая Вайолет. Казалось, он не обращал никакого внимания на ее кольцо, в то время как Кит только на него и смотрела.—?Что ж, ты выглядишь не такой несчастной, как я ожидал,?— он криво улыбнулся. Вайолет видела свое сконфуженное лицо, отражавшееся в его очках.—?Что ж, я не так несчастна, как ты ожидал,?— подтвердила Вайолет. Кит вскинула брови, а Клаус лишь довольно кивнул.—?Это хорошо. Ты можешь так говорить, но я все равно не совсем верю.—?Наш этаж,?— провозгласил Клаус, когда двери лифта открылись, и они оказались в обычном холле отеля. Единственным отклонением от нормы были колокольчики, висевшие на каждой двери. Некоторые из них позвякивали, некоторые молчали. Кит повела их в комнату за несколько дверей слева от лифта и выхода. Вайолет, пропустив брата перед собой, захлопнула дверь.Спустя несколько минут они уселись за кофейный столик, потягивая чай из фирменных кружек отеля ?Развязка?. Сахара не было, от чего Вайолет хотелось усмехнуться?— потому что в сахарнице, которую все искали, не было сахара?— поэтому чай оставался горьким, как полынь и острым, как два скрещенных меча.—?Так где вы были? —?спросила Вайолет, внимательно изучая свои ногти и пытаясь делать вид, что она не нервничает.—?В Пруфрокской подготовительной школе. Это школа-интернат, но мы там не особо много узнали. Мы с Санни были вынуждены жить в маленькой хижине, где вместо кроватей были тюки сена, всюду ползали маленькие крабы, а с потолка капала рыжая плесень,?— пробормотал Клаус, глядя на свой чай, но не делая ни глотка.—?Это просто ужасно! —?воскликнула Вайолет, переводя взгляд с Кит на Клауса.—?Зато у нас появились друзья. Дункан и Айседора Квегмайры. Они должны быть здесь на завтрашнем слушании,?— Клаус поднял голову, чтобы посмотреть Вайолет в глаза, и кивнул на Кит, молча наблюдавшую за ними. —?Кит стала учителем в Пруфроке и рассказала нам четверым о ГПВ. Она рассказала нам про раскол, про шифры и про всю историю. Ты знаешь о чем-нибудь из этого?Вайолет кивнула, не зная, что сказать и не зная, сколько можно сказать. Повисшая тишина была отчаянной.—?Граф Олаф меня научил. Граф Олаф и Лемони,?— и Вайолет испугалась, когда Кит вздрогнула.—?Лемони? Лемони Сникет? —?спросила женщина, и Вайолет с Клаусом задумались, как много людей в этом мире носили имя Лемони.—?Возможно,?— ответила Вайолет, только теперь понимая, что ни Олаф, ни Лемони не учили ее, как сохранить секрет при допросе, особенно когда не знаешь, полезен этот секрет, бесполезен или разрушителен.—?Это мой брат. Я не видела его целую вечность,?— объяснила Кит, накрывая живот дрожащими руками. —?Как он?—?Он был… здоров и хорошо образован,?— Вайолет улыбнулась, глядя, как Кит улыбается в ответ и как розовеют ее щеки. Она с любовью сказала:—?Да, он тоже сказал бы нечто подобное.—?А где ты была, Вайолет? —?спросил Клаус, который так натер свои очки, что они стали выглядеть еще хуже, чем раньше. —?И как??Вот оно…? подумала Вайолет, крутя кольцо на пальце.—?Я была… в порядке. Мы с Олафом остановились у его приемных родителей на несколько месяцев, пока наш дом ремонтировали. Лойд и Сали оказались очень эксцентричными. Мне они понравились,?— Вайолет улыбнулась, отмечая тот факт, что мысли о свекрови и свекре улучшали ее настроение. —?Лойд?— изобретатель и очень хороший. Я помогала ему со стеклянной крышей в их доме. А Сали очень хорошо готовит французские блюда и играет на аккордеоне. Они оба были очень милы со мной.Клаус нахмурился. Он, растерявшись, все ждал, когда Вайолет начнет говорить, как это ужасно?— быть женой Графа Олафа и как много бед она познала. Кит просто выжидающе смотрела на нее широко распахнутыми глазами.—?Что еще? —?Клаус напрягся, готовясь услышать худшее.Вайолет решительно встала, чтобы наполнить пустую кружку чаем. В голове возникла мысль, что Клаусу станет противно он от нее, что он ее возненавидит. А потом?— что она должна признаться прямо сейчас.—?Еще было пари, рутбир с мороженым, были некоторые недоразумения и картины, сожженные на заднем дворе. А потом, когда мы были у Лойда и Сали, мы встретили Лемони,?— она улыбнулась Кит, которая послала ей в ответ грустную улыбку,?— который был приглашен на наш мюзикл ?Мятежное Воссоединение?. Во время мюзикла сгорел его офис в Риторическом Доме, поэтому он стал жить у Сали и Лойда вместе с нами… и недавно вместе с нами вернулся в наш только что отремонтированный… —?Вайолет остановилась, чтобы не сказать ?дом, где осталось наше сердце? -…дом.Она упустила некоторые детали, которые ей не хотелось сообщать им в данный момент. Например, она не сказала про суть пари, встречи с Лемони, про истинное назначение стеклянной крыши и про то, что ?Мятежное Воссоединение? значило для них с Олафом. И, конечно, она не сказала, что они вместе.—?Наш дом. Ты постоянно говоришь ?наш?. Как будто… Как будто воспринимаешь брак всерьез,?— Клаус нерешительно улыбнулся сестре, опасаясь, что она обидится. Вайолет, покривив губы в подобии улыбки, беспомощно посмотрела на Кит.—?Потому что так и есть,?— Вайолет протянула руку к Клаусу, чтобы он увидел кольцо. Он ее не тронул. —?Так и есть. Я воспринимаю его всерьез, Клаус. Граф Олаф оказался очень добрым, очаровательным и очень-очень благородным.—?Благородный! —?хмыкнул побледневший Клаус. Он смотрел на кольцо так, словно оно могло поранить его. —?А завуч Ниро умеет играть на скрипке!—?Клаус,?— строго сказала Кит. —?Уважай свою сестру.—?Но… Но это Граф Олаф разлучил нас! Он убил дядю Монти и тетю Жозефину! И он скорее всего замешан в гибели наших родителей! Как ты могла, Вайолет?Даже будучи его сестрой, Вайолет еще никогда не видела Клауса таким растерянным и преданным. Он резко встал, вытащил одну книгу из кучи лежавших на полу книг, перелистал страницы, положил на место и взял другую книгу, словно ища ответы, которые не мог найти. Вайолет представила, как в момент, вроде этого, Лойд позорно пробормотал бы: ?Я не хочу ссориться…!? Но Вайолет не была такой же слабой, как Лойд, не была созависимой и напуганной.Вайолет посмотрел на Клауса, пытаясь не показывать свою злость.—?Граф Олаф не убивал наших родителей, Клаус. Он столько всего сделал, чтобы искупить свою вину, что ты поверить не сможешь! Он рисковал жизнью, чтобы спасти Лемони! Он успокаивал меня, когда мне это было нужно! Он помогал мне и заботился обо мне! И знаешь, почему он согласился прийти сюда?Внезапно Вайолет разозлилась слишком сильно, чтобы думать о том, что она может пугать его или что она слишком яростно реагирует. Она хотела, чтобы Клаус понял, что Олаф изменился и что, выбрав его, она не сошла с ума.—?Он не хотел быть здесь! Он не хотел, чтобы его ткнули носом в каждое приписанное ему преступление, но он пришел ради меня! Потому что он хочет, чтобы мы жили нормальной жизнью, чтобы нас не преследовали волонтеры, негодяи или волонтеры, притворяющиеся негодяями, или негодяи, притворяющиеся волонтерами, которые прикидываются постояльцами!Клаус сел на место и смотрел на сестру. Она сжимала в руках кружку, а щеки ее покраснели.—?Он в ужасе от этого места. В ужасе от того, что может больше никогда меня не увидеть; что судьи его не послушают и бросят его в тюрьму,?— а ярости Вайолет вспомнила свой разговор с Олафом за день до ее дня рождения. —?Он боялся, что я брошу его, когда мы прибудем сюда. Так что просто… Знай, что это правда, это происходит, и мы нуждаемся друг в друге.В повисшей тишине Вайолет почувствовала вину за то, что она так разозлилась, но не за свои слова. Когда она раньше представляла этот разговор, она не кричала, а Клаус не сидел, слушая ее вопли. Первой заговорила Кит.—?Поскольку ваш брак настоящий, а Олаф уверен в том, что он выбрал нашу сторону раскола, я не вижу никаких проблем.Вместо ответа Клаус встал и вышел, чтобы успокоиться где-нибудь. Выходя, он не смотрел на Вайлет.Так Вайолет осталась в комнате незнакомого отеля рядом с женщиной, которая сначала решила отправить ее мужа в тюрьму, а потом дала им свое благословение. Олаф был заключен где-то в отеле, она не знала, где ее друг-писатель и вернется ли он когда-нибудь, а ее брат, которого она не видела почти год, ушел от нее.—?Покажешь свое кольцо? —?тихо спросила Кит, подойдя к юной невесте и взяв ее за руку. —?Очень красивое,?— женщина улыбнулась и покрутила кольцо так, бриллиант в середине блеснул.—?Спасибо,?— пробормотала Вайолет, глядя на кольцо и чувствуя себя слегка безнадежно и растерянно. Внезапно на губах Кит появилась улыбка, она подошла к столику и взяла лист бумаги и ручку.—?Иди сюда,?— позвала она, протягивая их Вайолет. —?Я предполагаю, что твоего мужа закрыли в 165-м номере. Готова поспорить, если ты достаточно хитрая, ты можешь написать ему.Настроение у Вайолет улучшилось. Она ужасно скучала по Олафу, особенно учитывая то, что она так долго находилась в незнакомом месте с такими двусмысленно настроенными людьми, чувствуя себя обреченно.—?Спасибо большое. Я пойду найду его комнату,?— сказала Вайолет. Она взяла еще несколько листов бумаги и еще одну ручку. Кит улыбнулась и поправила очки.—?Всегда пожалуйста. Удачи, Вайолет. Если захочешь вернуться, то я буду здесь. Я слышала, здесь есть очень интересный индийский ресторан, в который мы можем сходить, если ты не против.—?Хорошо,?— вздохнула Вайолет, чувствуя, как сердце затрепетало, когда она открыла дверь номера. —?Надеюсь, я встречусь с Санни до слушания.Не дав Кит ответить, Вайолет закрыла дверь и направилась к лифту, намереваясь найти своего мужа, который, как она надеялась, был в безопасности и с которыми хорошо обращались.***Когда тишину в комнате Олафа нарушил металлический скрежет, он обернулся через плечо и рявкнул:—?Я сказал, я не хочу чаю!Но это был не Эрнест, не Френк и даже не этот легендарный Дьюи.Вместо щелчка ключей, закрывших его в абсолютно пустой унылой комнате размером с чулан, звук исходил от одной машины, которую он очень рад был видеть. Орнитоптер покружил над Олафом и уселся на его согнутую в колене ногу, раскрыв оба крыла. Оттуда выскользнули ручка и свернутый в трубочку лист бумаги и упали на пол.—?О, как зловеще,?— пробормотал Олаф, разворачивая бумажку и улыбаясь. —?Похоже, пленная Графиня скучает по мужу, ммм? —?он прочитал первые слова, глаза его засияли, и Олаф хихикнул. —?Сказал человек, который разговаривает сам с собой… Дорогой О… Дорогой. Должно быть, я и правда ей нравлюсь. После того, как тебя увели, меня встретила К., С. не было, я увиделась с КС. Все прошло не так хорошо, как я надеялась. Лучше тебе быть в порядке, иначе я изобрету что-нибудь, чтобы проникнуть к тебе в номер и освободить тебя. Нет никаких новостей об Л. Пиши быстрее. На последних словах Олаф прищурился и, хотя он никогда и никому в этом не признается (за исключением этой чертовой девушки), он покраснел. Перед тем, как поставить подпись, обведенную небольшим сердечком, Вайолет смело и размашисто написала: ?Я тоже люблю тебя!??— Просто тошнотворно мило. Какая же ты дерзкая, Вайолет. Полагаю, это меня надо винить за твою внезапную… смелость. Может, любовь ко мне сделала тебя увереннее? Эмоциональнее. Человечнее. Я тебя создал! О, как же мило! Это должно быть фильмом. Или пьесой. Мюзиклом! Написанным и срежиссированным гениальным Лафгроафом!Орнитоптер жужжал и махал крыльями над коленом Олафа, заставив того нахмуриться и пробормотать:—?Хорошо, хорошо,?— с этими словами он оперся на колени и прислонил лист к стене. Перевернув записку Вайолет, он начал писать ответ, пытаясь не обращать внимания на дрожь в руках.?Сиротка, твоя подпись особенно ужасна в этой любовной преданности. Думаю, я сохраню ее навечно. Так что, когда прочитаешь это, отошли записку обратно вместе с орнитоптером. Ты знала, что у меня до сих пор есть твоя фотография с щербатой улыбкой? Я сунул ее в карман до того, как мы полетели сюда. Я полагаю, К. испугался. Или кричал. Не уверен, каковой была его реакция, но знаю, что он не в восторге от того, что его сестра замужем за злодеем.?И тут Олаф запнулся, не зная, как продолжить. Как он мог сказать своей жене, как сильно он скучал по ней и как неописуемо испуган он был. Как он мог донести до Вайолет, как сильно он ее любит??Я в порядке, моя обеспокоенная Графиня, но со мной не очень хорошо обращаются. Комната размером с кладовку, здесь все из бетона, здесь очень холодно. Готов поспорить, Л. скоро вернется? Перечитав написанное, Олаф зачеркнул ?готов поспорить? и написал ?надеюсь?.?А теперь читай внимательно, В. Знай, что если завтра меня осудят, то я не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой за то, что оставляешь меня здесь. Я знаю, быть замужем за осужденным гедонистом, убийцей и поджигателем?— это не сказка и не мечта. Я хочу, чтобы ты встретилась с Л., К., С. или КС. и уехала отсюда. Будь в безопасности и будь счастлива. Ради меня. Я так обожаю тебя. Я обожаю тебя, В. Я хочу, чтобы ты была успешным изобретателем, влюбилась в благородного мужчину и чтобы у тебя было шестнадцать детей, если хочешь. Даже если я никогда не увижу тебя после завтрашнего дня, я хочу, чтобы у тебя было все счастье, которое этот жалкий мир может тебе дать.? —?О, я не знаю, как сказать это. Как мне сказать это, птичка? Как ты говоришь кому-нибудь нечто подобное? —?почерк Олафа постепенно ухудшался по мере того как он продолжал писать.?Поскольку я уверен, что завтра меня осудят, я хочу написать (потому что не могу сказать, хотя сказал бы, если бы мог), что мне очень повезло полюбить тебя. Для меня большая честь быть твоим мужем.?Олаф усмехнулся самому себе и вытер вспотевшие ладони о брюки.?Когда дело доходит до любовных концовок я думаю, что избиваю тебя, но сироты не умеют любить, как обычные люди. С любовью, О.?Глядя, как орнитоптер с запиской проскальзывает под дверь и улетает, Олаф думал о том, как долго еще ему придется ждать в этой маленькой темной комнате без очередной записки и жены и о том, что последний раз, когда они увидятся и она еще будет любить его, будет на завтрашнем слушании.***—?Вайолет,?— сказал Клаус слегка дрожащим голосом, заходя в кабинку.Они четверо?— Вайолет, Кит, Клаус и Санни?— в конце концов собрались за столом в индийском ресторане, упомянутом Кит. Им нужно было время, чтобы пересмотреть свое мировоззрение и подкрепиться, и желательно всем вместе.Санни была невероятно рада встретить старшую сестру, несмотря на ее новое кольцо и перемены в поведении. Ни Кит, ни Клаус не упоминали Графа Олафа, за что Вайолет была им благодарна.—?Вайолет,?— повторил Клаус, присаживаясь рядом с Кит. —?Ты ведь не искала орнитоптер в виде колибри, нет?—?Почему, ты его нашел? —?сказала девушка, пытаясь сохранять спокойствие, продолжая играть с Санни.О, ей определенно нужно было лучше скрывать свои тайны!—?Вообще-то,?— Клаус пожал плечами и отвел глаза, не желая смотреть ни на Санни, ни на Вайолет. Из кармана он достал орнитоптер. —?Он врезался в меня. Это письмо было у него. Видимо, это предназначалось тебе. Это от твоего… мужа,?— пробормотал Клаус, вручая орнитоптер и письмо Вайолет.Раздраженная тем, что Клаус прочитал ее письмо, Вайолет быстро схватила его и развернула помятую бумажку. Увидев свой почерк, быстро перевернулся записку и начала читать то, что написал ей Олаф.—?Глупый,?— дочитав, застонала она, не сумев скрыть грустную улыбку. —?Глупый, глупый дурак!Вайолет уже готова была написать ?Как ты посмел подумать, что я решу оставить тебя здесь?? размашисто на всем листе просто, чтобы доказать и потому, что больше не было бумаги.—?Вайолет, если хочешь, можешь вернуться в нашу комнату, там есть бумага. Все наши материалы здесь из Чайного Магазина Хэмлока и Канцелярской Лавки. Тебе повезет, если в ручке вообще будут чернила. Не зря мы поменяли компанию,?— Кит загадочно улыбнулась, словно делилась шуткой, понятной только ей.—?Для написания важных и не очень писем,?— воскликнула Вайолет, вспоминая надпись на этикетке бутылочки от Корпорации Чернил.Кит Сникет ничего не сказала, только усмехнулась и кивнула, когда Вайолет, пообещав вернуться как можно скорее и до того, как ей принесут сомнительную еду, унеслась в комнату.Но, войдя в номер, темный, как ворона, летящая по чернильно-черному небу, Вайолет кое-что заметила. В тени у дальнего окна с липкой желтой лентой для птиц в руках кто-то стоял. Лицо было скрыто темнотой и искажено бледным лунным светом.—?Иногда я задумываюсь, как долго ГПВ может просуществовать, но потом я понимаю, что существуют люди, такие же как я, которые могут быть одновременно очень благородными и очень злыми. Пожалуйста, прости, что спрашиваю, я знаю, ее давно уже нет, а кости ее в могиле, но… Юная леди, вы хорошо относились к своей матери?________________________________________*В оригинале это ?Cold feet?, что буквально переводится как ?холодные ног?, а означает ?трусость?. Получается игра слов.** В оригинале ?Wrong, wrong, wrong?, что переводится как ?неправильно?, тоже игра слов.