Пролог 1/3. Артём и Меченый (1/1)

Тяжёлые тёмно-серые тучи, словно отлитые из чистого свинца, застилали небо над руинами погибшей два десятка лет назад российской столицы. Пронизывающий ледяной ветер, с дикой скоростью гнавший по предрассветному небу снежные тучи на восток, дул с такой силой, что, казалось, сама Останкинская башня вот-вот не выдержит напора стихии и рухнет вниз вместе с маленьким отрядом из трёх человек, расположившихся на самой её вершине; вернее на том, что от неё осталось. Сама верхушка чуда телерадиовещания, безвозвратно сломав внизу монорельсовые пути, обрушилась в Останкинский пруд вместе с доброй сотней метров верхних этажей ещё очень давно, во время последней для всего мира войны.Печальная судьба, постигшую телебашню, постигла не только её, но и все московские здания, до которых только мог дотянуться взгляд Артёма Сухова, молодого парня в комбинезоне с нашивкой войск РХБЗ, которого на эту недостижимую для человека четвёртого десятилетия двадцать первого века загнала сама судьба. По крайней мере, он сам очень хотел в это верить. Видимые им масштабы катастрофы поражали его собственное воображение, и одновременно с этим угнетали, давая представление о том, какой прекрасный и цветущий мир загубил человек. Это зрелище, служившее напоминанием о том, что для человечества теперь утеряно навсегда и безвозвратно, конечно, пугало, одновременно с этим завораживая, но Артём пришёл сюда далеко не для того, чтобы тосковать об утраченном. Он, не жалея себя, проделал столь долгий путь, чтобы спасти хотя бы последние крупицы былой цивилизации, исчислявшееся всего лишь сорока тысячами людских жизней, и их последние пристанище. Московский метрополитен. И ведь спасать их действительно было от чего.Чёрные. Проклятые нелюди, окрещённые Александром Суховым, отчимом Артёма ?Гомо новус? и терроризировавшие мирных жителей станции ВДНХ последние десять лет, будут уничтожены здесь и сейчас, и никакой речи о пощаде и быть не может. Предпринятая этими созданиями не далее чем минуту назад гнусная попытка запутать сознание Артёма, сбить его с истинного пути и отвлечь от миссии по спасению остатков человечества, обернулась провалом, и никакие заверения этих упырей в мире, дружбе и возможности вернуть погибший в ядерном пожаре мир, не смогли поколебать намерений юноши. Мутанты-псионики не смогли взять его сознание под контроль, и даже слова ?Ты?— избранный?, единственные из сказанных Артёму, не возымели действия. Чёрным, желавшим человечеству, определённо, только гибели, существовать осталось совсем недолго?— от силы пять минут.Ракеты вылетят. Те самые, доставшиеся в наследство от предков, построивший весь этот мир, и уничтоживших его же. Человек, достигнув такой высоты, сбросил с неё сам себя, но даже после этого у него оставалось чем ответить тем, кто считает, что он?— лёгкая жертва, и ракетная часть в Раменках, в которой Мельник и Антон сейчас из последних сил наводят ракетный удар, была лучшим тому подтверждением. Человечество будет спасено, но какой же ценой Артёму и остальным дались последние ракеты. Сколько раз он рисковал жизнью, пересекая всё метро и даже вылезая на поверхность ради них, и сколько людей отдали свои жизни…Вспомнив слова Мельника о том, что даже ликвидировав чёрных, человечество всё равно не протянет дольше двухсот, максимум?— трёхсот лет, юноша поёжился от холодного ветра и вздохнул. Он очень хотел верить в то, в других городах необъятной России или даже мира всё произошло иначе; что, возможно, хоть один городок уцелел, сохранив в себе привычный уклад мирной довоенной жизни. Он надеялся на то, что где-то сохранилось такое место, где можно спокойно гулять под солнцем без тяжёлого комбинезона и дышать полной грудью без противогаза, но одновременно с этим понимал, что все его надежды тщетны. Радисты московского метрополитена, по слухам, не обнаруживали в эфире ни одного радиосигнала, хотя искали очень хорошо?— начиная от частот подмосковных пригородов и даже заканчивая частотами, на которых до войны с обратной стороны Земли вещали далёкие южноамериканские, австралийские и новозеландские радиолюбители.Человек качнул головой и, махая рукой на несбыточные мечты, оторвал свой взгляд от руин Москвы, отчётливо понимая, что его фантазии о находящихся где-то за горизонтом чистых от радиации землях, не принесут ему ничего, кроме боли и страданий. Переведя взгляд на командира отряда, рослого детину Ульмана, возившегося с рацией и докладывающего по ней о чём-то Мельнику, Артём машинально кивнул разматывающему длинный провод третьему бойцу. Павел, довёзший отряд на броневике сталкеров Полиса от вестибюля станции ВДНХ до башни, сейчас уже, позабыв о проводе, разглядывал карту, называя своему командиру координаты сектора обстрела. Они уже заканчивали корректировку ракетного залпа, и назвав ещё несколько цифр, и для верности, повторив их, Ульман доложил:—?Товарищ полковник, это всё, дальше давайте сами! Держим за вас кулаки! —?проговорил он, после чего окликнул Артёма?— Всё, координаты ушли! Сейчас, Тёмка, сейчас, ещё минуту…Однако, всё произошло даже быстрее, чем предполагалось. Уже через два десятка секунд боец, успевший убрать карту в рюкзак, молча похлопал Артёма по плечу и кивнул головой куда-то на запад. Артём, сначала не разглядев ровным счётом ничего похожего на ракетный залп, только через несколько секунд, краем глаза заметив вдалеке вспышку на периферии своего зрения, понял, что смотрит совсем не туда, куда надо. Взяв в руки бинокль Павла, он мигом прильнул к запотевшим окулярам и сразу же нашёл на небе три ярко светящихся и стремительно приближавшихся объекта. С оглушительным шумом промчавшись мимо вершины сохранившейся части телебашни, осколочно-фугасные боеприпасы ударили точно по городищу Чёрных, находящемуся в нескольких километрах севернее.До сих пор глядя в оптический прибор, слыша несколько громких взрывов и наблюдая за погибающими в огне руинами Всероссийского Выставочного Центра, Артём с облегчением отметил, что РСЗО под управлением Антона и Мельника сработала на славу. Юноша выдохнул, с гордостью осознавая, что человечество отстояло своё право на пусть безрадостную, пусть бессмысленную и пусть всё равно недолгую, но жизнь. Никакой ?Гомо новус?, как того боялся Сухой, не вырвет из цепких рук Гомо Сапиенса корону царя природы.Похоже, Ульман разделял это мнение, и об этом однозначно говорило его радостное восклицание, которое тут же раздалось на всю верхушку Останкинской башни:—?Как мы славно их взгрели, а? Будут знать, как к нам с мечом! А, Артем? Артем!Артём не отвечал, до сих пор не отпуская в бинокль?— и глядел он на пепелище ботанического сада. Несмотря на всю радость этой безоговорочной победы человека над угрозой, ставившей его дальнейшее существование под сомнение, сейчас ему было отнюдь не радостно; скорее?— наоборот: ему казалось, что вместе с чёрными что-то умерло внутри него, а пепелище городища этих нелюдей, где ещё что-то догорало, было сожжено сейчас также, как и весь мир двадцать лет назад. Человек не учится на своих ошибках, и ни капли не изменился, продолжая свою смертельную игру; и от осознания этого на душе было далеко не весело, и поделать с этим он ничего не мог.Ульман, уже намереваясь выяснить причину того, что сталкер с ВДНХ молча смотрит на Ботанический сад уже вторую минуту, внезапно заметил буквально краем глаза едва уловимое движение в районе руин останкинского телецентра. Предчувствуя что-то однозначно нехорошее, он быстро подошёл к Артёму и, ни слова не говоря, вырвал у него биноклю из рук, сразу же глянув в окуляры, и обомлел: источником движения было сразу несколько птеродактилей, хищных летающих тварей, своим размером превосходящих человека как минимум в два раза. Похоже, ракетная бомбардировка улья чёрных переполошила их, и сейчас они беспокойно летают над Останкинским прудом, поднимаясь всё выше и выше над поверхностью земли, именно с целью найти нарушителя спокойствия… И одна из тварей, даже вопреки тому, что её и отряд разделяли минимум две сотни метров высоты, всё-таки заметила отряд.Мгновенно осознав, чем это грозит трём незадачливым корректировщикам ракетного огня, Ульман мигом схватился свой автомат, одновременно с этим громким криком ставя в известность остальных о своих наблюдениях. Павел, присев у ржавой аппаратуры и выглядывая из-за неё через перекрестье прицела за пределы обзорной площадки башни, отреагировал молниеносно, ещё до того, как командир закончил свою и без того короткую фразу. Артём же, не отличаясь тщательной подготовкой спецназовцев Полиса, замешкался на несколько секунд, и эта ошибка чуть не стала для него роковой.Стая летающих мутантов за какие-то несколько мгновений смогла развить просто нечеловеческую скорость и преодолеть разделявшую их и отряд из трёх человек высоту буквально в мгновение ока. Автомат Павла, до этого момента покоившийся в руках его владельца, огрызнулся короткой очередью, за которой последовала уже очередь длинная, и в следующий момент сразу трое птеродактилей, словно взявшись из ниоткуда, взмыли в небо, и принялись пикировать на людей настолько синхронно, что поверить в то, что это?— безголовые монстры, а не сплочённое звено лётчиков, было просто невозможно. Игнорируя летящие в них очереди снарядов, они стали стремительно сближаться с отрядом, растопырив когти, и одна из них нацелилась точно на Артёма, трясущимися руками запоздало всё ещё достающего автомат. Животный страх захлестнул человека, и лишь только инстинктивный рывок в сторону внутреннего помещения башни от надвигающейся крылатой бестии смог его спасти от когтей, едва не впившихся ему в спину.Периферией зрения заметив ещё двух тварей, появившихся с нижних ярусов башни, Артём бросился вперёд, где буквально в нескольких шагах его ждал спасительное помещение этажа с давно разбитой аппаратурой, подъёмным механизмом высокоскоростных лифтов, не работавших уже очень давно, каким-то чудом ещё не рассыпавшейся в пыль мебели и прочим хламом. В двух шагах от него грохотали автоматные очереди, слышался грозный и громогласный рёв мутантов, тела которых прошивали пули, и леденящий душу звук крыльев этих самых тварей, раздающийся совсем рядом. Топот кирзовых сапог о металлические листы смотровой площадки, прервавшийся также внезапно, как и начавшийся, только сильнее подгонял сталкера, помогая оказаться ему внутри телебашни как раз вовремя?— юркнув в узкий лаз, он в следующий момент увидел прямо за собой уродливую морду птеродактиля, стоявшего прямо там, где секунду назад был сам Артём. Клацнув клювом с досады, тварь попыталась достать человека своими когтистыми лапами, но получив по себе очередь, истошно заверещала, мгновенно взлетая вновь и не желая умирать под автоматным огнём.Очереди снаружи уже давно стихли, и только сейчас до Артёма начало доходить, чем для отряда, который сейчас уже полностью состоял из него одного, обернулась бомбардировка улья чёрных. Осознание этого, кажется, должно было привести в ужас или, по крайней мере, напугать его, но вместо этого он лишь устало и с нотками равнодушия заключил, что победа, доставшаяся так тяжело, в один момент превратилась в поражение: ?Вот ведь какая штука,?— подумал он усмехаясь,?— спасти всё человечество и вот так вот глупо умереть!..?. Определённо, все его предыдущие суждения о судьбе, к которым его подтолкнули обитатели Полянки, были однозначно ошибочными, ведь в отличии от реальной жизни, в книгах ведомые судьбой герои после счастливого конца не остаются в безвыходном положении и уже, тем более, не умирают.Во всяком случае, он выполнил свою миссию и теперь может со спокойной совестью умереть?— по крайней мере, других вариантов развития событий он не видел. Глупо пытаться спускаться с башни и выходить из неё на открытое пространство на радость летающим тварям, а попытки перебить их, особенно если учесть крайнюю ограниченность носимого боекомплекта, которого точно не хватит на всю стаю, выглядели ещё глупее. Единственное, на что он мог надеяться?— это чья-то помощь, но и здесь была проблема: в мёртвой российской столице, наверное, на десять километров вокруг нет никого из живых, кто мог бы называться человеком. Масла в огонь подливало ещё и то, что совсем рядом находилось то, что минуту назад было Ботаническим садом. Учитывая скорость распространения слухов в метро и дурную славу этого места…Нет, спасения было ждать однозначно неоткуда. ?Если только…??— закралась на секунду мимолётная мысль, за которую Артём тут же ухватился как за последний шанс на спасения, и через секунду в голове юноши уже созрел спасительный и до боли очевидный план?— он вспомнил о уже покойном Ульмане и, главное, о его рации, по которой секунду назад произошёл сеанс связи с полковником Мельником. По рации можно вызвать помощь, которая, если Мельник её отправит, в чём, однако, Артём не сомневался, прибудет пусть и через несколько часов как минимум, но прибудет. Конечно, выживание под открытым небом, да ещё и после восхода солнца было предприятием, не дававшим больших шансов на спасение, но за неимением других вариантов, этот подходил даже больше, чем требовалось. Оставалась только одна проблема: громоздкая армейская рация осталась снаружи башни и, во-первых, не факт, что она лежит там до сих пор, а во-вторых, даже если и лежит, к ней ещё нужно было подобраться, что в условиях наличия рядом целой стаи птеродактилей, виделось Артёму довольно проблематичным, но рискнуть было просто необходимо.Вытащив из автомата наполовину пустой магазин и заменив его последним полным, человек, осторожно ступая по битому стеклу и заледеневшему полу, подобрался к выходу на смотровую площадку. Предельно аккуратно выглянув, держа находящееся перед собой в перекрестье оптического прицела, он сразу же почувствовал даже через химзащиту и противогаз резкий порыв ледяного ветра, но кроме его завывания снаружи ничего слышно не было. Навряд ли бестии решили отказаться от ещё одной добычи; более вероятным Артёму виделось то, что они просто затаились, решив поймать свою добычу на банальной неосторожности. Понимая эту по-детски наивную попытку застать его врасплох, сталкер одновременно с этим осознал, что ему всё равно придётся выходить на открытую обзорную площадку, и значит всем, чем он может себя обезопасить, служила лишь его реакция и оперативность действий.Осторожно высунувшись из узкого прохода, он оглядел доступную для его обзора область смотровой площадки, и тут же облегчённо выдохнул: посреди кровавых следов на тонком снегу и металлическом полу, всё также одиноко лежала лишившаяся хозяина рация вместе с разбитым противогазом Ульмана и десятком стреляных гильз. До неё было максимум три шага, но Артём понимал, что они запросто могут стать последними в его жизни, если всё делать недостаточно быстро.Ещё раз прикинув то, сколько времени нужно на то, чтобы выбежать, схватить аппарат и вернуться обратно, он, наконец, решился. Держа одной рукой автомат, весящий несколько килограммов, сталкер рывком направился к заветному прибору связи, одновременно с этим слыша оглушительный скрежет железных конструкций телебашни, раздавшийся внизу. Буквально через мгновение сразу четыре огромных твари, поджидавших его, с характерным звуком вспорхнули с нижнего яруса, опять взмыв ввысь и тем самым давая Артёму секундную фору, которой, впрочем, ему хватило с запасом на то, чтобы сделать два шага, ухватить левой рукой вожделенный аппарат и развернуться.Один из монстров, реагируя на резкое движение, столь же резко поменял курс и спикировал вниз. Инстинктивно отпрыгивая в сторону, человек сумел спастись от первой твари, и тут же чуть не попасться второй, последовавшей за сородичем. Моментально уловив это движение, сталкер практически сразу же ушёл вправо, чем и смог спасти себя от когтей, но одновременно с этим самостоятельно подвергнув себя другой опасности. Третий птеродактиль, не успев среагировать на столь неожиданное перемещение жертвы, не обращая внимание ни на что другое, повернул вслед за ней, позабыв обо всём прочим и думая только о том, как бы её поймать. Слишком поздно увидев, что его траектория идёт прямо на выпирающий из того места, где верхняя часть башни и обломилась, каркас из ржавой арматуры и моментально сообразив, чем ему это грозит, он захлопал крыльями, намереваясь уйти от столкновения, но тщетно?— как ни старался он уйти от контакта с металлоконструкциями, несколько стальных прутьев впились в него, и один из них?— прямо в мохнатую серую шею. Агонизируя и, не контролируя своих действий, мутант ещё сильнее захлопал крыльями, и задел Артёма шипастым концом правого крыла.Сила, в несколько раз превосходящая человеческую, толкнула сталкера к краю смотровой площадки, а обледеневший металл ещё сильнее усугубил положение Артёма. Скользя на спине по полу и стремительно приближаясь к краю обзорной площадки, находящемуся на высоте в четыре сотни метров, он постарался уцепиться за что-то, но этого ему не дала сделать рация, которую человек не отважился бросить. Из последних сил пытаясь зацепиться за выступ на самом краю, он почувствовал, как холодное железо выскальзывает у него из рук, и через секунду он уже находился в свободном падении.Земля стремительно приближалась, и Артём понял, что теперь-то у него точно нет шансов выбраться живым, и жить ему осталось на больше пяти секунд, но страха, который, как он думал, всегда охватывает человека перед смертью, он не испытывал. Возможно это было потому, что он уже несколько раз успел побывать на краю пропасти, и привык к такому чувству, если к нему вообще можно было привыкнуть; возможно?— и из-за того, что он точно знал, что его смерть для человечества всё равно не будет напрасной, но факт был фактом. Решив напоследок насладиться чувством полёта, которое было на самом деле приятным, если не считать жёсткого приземления, ожидающего его, и стараясь не смотреть на стремительно приближающуюся землю, человек не сразу заметил яркое голубое сияние у подножья Останкинской башни. Находившееся именно в той точке, куда должен был упасть Артём, оно появилось там совсем недавно?— по крайней мере раньше его там точно не было, и это сталкер ВДНХ точно помнил.За время, проведённое во время своих приключений в московской подземке и секретном Метро-2, он, видевший уже, казалось, всё, что только можно было увидеть, устал удивляться. Не придав сиянию, явно находящемуся тут по каким-то аномальным причинам, особого значения, он, видя, что до земли осталось всего ничего, закрыл глаза, не желая видеть последний миг своей жизни?— и Артём, сам не осознавая того, поступил правильно. Спустя полсекунды его озарила голубая вспышка, грозя выжечь прожившему в сумраке метро всю свою осознанную жизнь человеку сетчатку глаз, и сталкер, который по всем законам физики должен был разбиться о заснеженный асфальт, исчез в сгустке яркого свечения.Спустя сотую секунды на тонкий снег с громким клацаньем повалился АК с оптическим прицелом, а за ним?— тяжёлая рация, извергающая крепкую ругань Мельника, которая, едва коснувшись поверхности земли, с громким звоном разбилась, превратившись в десятки пластмассовых осколков, битых лампочек, предохранителей и транзисторов, разбросанных на снегу.***—?…и к чему это приведёт?— неизвестно. Выбор за тобой, СтрелокЗавершив свой довольно длительный монолог, бесплотный голос наполовину прозрачной зелёной голограммы, представляющей собой разум одного или сразу нескольких учёных проекта ?О-сознание?, умолк, давая возможность своему собеседнику обдумать адресованное ему предложение. Тёмная круглая комната, находящаяся в самом сердце лаборатории под Саркофагом Чернобыльской атомной электростанции, слабо освещалась из её центра только светлой площадкой, проецировавший голограмму в виде человека в возрасте, одетого в научный халат. Пол комнаты, вымощенный коричневой плиткой, был усеян осколками, которые раньше были шестью энергетическими блоками, поддерживающими питание самого могущественного и таинственного артефакта Зоны?— Монолита, Исполнителя желаний. И разбились они далеко не случайно?— дорогостоящие энергетические элементы, останки которых окружали площадку с голограммой, разбил прикладом своего тяжёлого РПК именно тот человек, с которым общалось неживое наваждение, называя его Стрелком.Сам Стрелок, больше известный сталкерам Зоны как Меченый, почти неподвижно стоял прямо перед образом учёного, лишь изредка переминаясь с ноги на ногу и похрустывая битым стеклом на полу, и не торопился отвечать. Его внушительных размеров жёлто-зелёный экзоскелет с нашивкой на плече в виде волчьей головы с надписью ?ВОЛЯ?, огромным количеством сервоприводов, толстыми бронепластинами и стальным шлемом, совмещённым с противогазом, не давал рассмотреть самого человека, но для того, чтобы понять, кто он такой, это было бы излишеством, ведь его снаряжение говорило само за себя. Сильно потрепанные бронепластины, испещрённые многочисленными следами воздействия огненных и химических аномалий, попаданий пуль и осколков и царапин от когтей мутантов, очевидно, уберегли своего владельца от многих опасностей; то же можно было сказать и о шлеме, также могшим похвастаться следами от рикошетов и непробитий минимум пятью пулями. РПК в его руках дымился, остывая после штурма ЧАЭС и Саркофага, а практически пустой пояс, на котором до начала штурма крепился десяток магазинов повышенной ёмкости и две гранаты, давал понять, что бой и вправду был нешуточным. Висевшие рядом с двумя артефактами на поясе ножны были сильно затёрты, а боевой нож, рукоять которого виднелась из них, был по самую гарду выпачкан в свежей крови. Наконец, спецкобура с пистолетом ?Гюрза? на груди под левой рукой и гаусс-пушка за спиной только довершали образ этого живого сверхтяжёлого танка, в одиночку сломившего сопротивление более чем двух сотен сталкеров Монолита на Радаре, в Припяти и ЧАЭС.Меченый не торопился давать своего ответа учёному, хотя его предложение было, бесспорно, не лишено смысла. Группа ?О-сознание?, ответственная за возникновение Зоны, посредством терпеливо ждущей его ответа голограммы, честно и без утайки ответила на все вопросы, которые только могли прийти в голову сталкеру, пытающемуся разгадать тайны Чернобыльской зоны отчуждения столько, сколько он себя помнил. И ответы, услышанные им, действительно, прояснили очень многое, кроме одного: фантом не смог ответить на последний и самый главный вопрос: ?Что дальше??. Присоединяться ли Стрелку к группе самонадеянных очкариков, заваривших всю эту кашу, и постараться помочь им, сделав свой разум частью коллективного, сдержать высвободившуюся энергию ноосферы? Или, наоборот, положиться на провидение и попытаться найти способ прекратить бесконечную и бессмысленную войну между людьми из самых разнообразных группировок за Зону? Выбор был сложным, но Меченый смог сделать его, и говорила в нём частица его души, очевидно, бывшая родом из прошлой жизни, той, когда ?О-сознание? ещё не стёрло ему память. Не имея реальных знаний о том, что было тогда, Стрелок подсознательно знал и не разу не сомневался в том, что его призвание?— приносить людям мир, и, умиротворение всей чернобыльской земли было делом принципа.—?Я отказываюсь присоединяться к вам?— решительно и твёрдо произнёс Стрелок своим баритоном, сильно искажённым противогазомГолограмма с сожалением покачала головой и исчезла, не проговорив ни слова, оставив Стрелка одного в пустой комнате. Не до конца осознавая, правильным ли был его ответ, данный тем, в чьих силах было в буквальном смысле управлять происходящим в информационном поле Земли, Меченый мотнул головой, переходя к более насущному вопросу, звучащему примерно как ?И куда дальше-то?!?. Массивная бронированная дверь, находящаяся за спиной сталкера и ведущая обратно в Саркофаг четвёртого энергоблока, была закрыта им же наглухо, да и практического смысла отступать назад просто не было. Нужно было двигаться вперёд и разыскать точное место дислокации этих учёных, чтобы уже там поступить, как сказал Доктор, ?По обстановке?.Луч налобного фонаря спешно забегал в поисках выхода по ржавым трубам, стелящимся по стенам с облупившейся краской, и наконец вырвал из темноты ещё одну дверь, аналогичную входной и располагавшуюся на противоположном конце помещения. Пожалуй, лучшего пути, даже если и учесть тот факт, что Стрелок не знал, куда он ведёт, было не найти по крайней мере потому, что он был единственным, и нельзя было сказать, что у сталкера Свободы был выбор. Медленно подойдя к выходу из странного помещения, человек в экзоскелете вытащил пистолет из кобуры, резким движением распахнул дверь наружу и, только увидев, что, никакого сопротивления в поле зрения не наблюдается, вернул оружие на место.Тёмный и, в отличии от предыдущих, не освещаемый даже тусклыми 100-ваттными лампами накаливания коридор не изобиловал разнообразием предметов, находящихся в нём. Вырываемый из темноты светом фонаря строительный мусор, валяющийся на полу, и всевозможное ржавое железо были единственными объектами в этом довольно коротком коридоре, уже через десять метров поворачивающим направо. За поворотом однозначно находился источник света, освещавший самый конец помещения слабым синим светом, изначально принятым Меченым за свет от его фонаря. Аккуратно и находясь во всеоружии, будучи готовым ко всему, сталкер прошёл коридор до конца и выглянул из-за угла, и всё сразу стало на свои места. Сразу за поворотом начиналась бетонная лестница наверх, в конце которой виднелся выход на улицу. Радуясь, что бесконечные лабиринты Саркофага, кишащие фанатиками Монолита наконец-то остались позади, Стрелок заспешил по ступенькам, сильно надеясь, что выброс, едва не настигший его на подходах к станции, уже закончился и, что ещё важнее?— не собирается повторяться. пасмурное небо, во время выброса окрашивающееся в яркий ало-красный цвет, сейчас выглядело абсолютно естественно; других признаков выброса также не наблюдалось, и это было знаком к действию. Повесив РПК за спину и достав снайперскую винтовку, Меченый, всё ещё боясь показываться в своём экзоскелете на открытом пространстве, высунулся из выхода из подземелий и окинул взглядом через прицел окрестности в поисках снайперов Монолита.В двухстах метрах восточнее, на крыше Саркофага, до сих пор шли ожесточённые бои между сектантами и остатками десантной группы военных, участвовавших в операции ?Монолит?, и стрельба была слышна по всей округе. Солдаты ВС Украины, несмотря на численное превосходство противника, не собирались сдаваться, но, похоже, для них всё было уже предрешено, особенно, если учесть, что поддержки с воздуха они лишились, и несколько догоравших у подножья ЧАЭС ?Крокодилов?, сбитых гранатомётчиками Монолита, были тому действительным подтверждением. Там же догорали и несколько остовов БТР-80, один из которых был взорван самим Меченым с помощью фугаса из позаимствованного из рук мёртвого монолитовца РПГ-7. В остальном же, окружающий пейзаж выглядел характерно для места, брошенного двадцать шесть лет назад: насквозь проржавевшие грузовики и автомобили советского производства, такие же ржавые металлические гаражи и ангары, крошащиеся старые бетонные заборы с квадратным узором, строительная техника, потрескавшийся от времени асфальт… И странные светящиеся синим сгустки энергии, разбросанные по всей атомной станции и так не вписывающиеся в окружающую картину. По большему счёту, они находились в отдалении, на крыше Саркофага, но одно из них было прямо в пяти метрах от Стрелка, уже закончившего осмотр местности и не нашедшего снайперов. Аномалия? Это следовало выяснить.Левая рука сталкера по привычке потянулась в область пояса, где всегда был наготове карман со ржавыми болтами, гайками и прочим металлическим хламом, отлично справляющимся с задачей обнаружения аномалий самым непосредственным, контактным, путём. Уже намереваясь достать болт и ксо всей силы запустить его в свечение, Меченый, зло махнув рукой, вспомнил, что свой последний болт, отброшенной гравитационной аномалией в неизвестном направлении, он потерял ещё в Припяти, прорываясь на север по футбольному полю стадиона ?Авангард?. Понимая, что другого выбора нет, он достал из последнего магазина РПК патрон калибра 5,45, и, замахнувшись, отправил его в полёт прямо в центр сияния. Ослепляющая вспышка озарила Стрелка, и патрон исчез в аномалии?— ожидаемого звука падения его на землю сталкер так и не услышал, да и самого боеприпаса тоже не увидел. Человек в экзоскелете сразу понял, с чем имеет дело. Из разнообразного набора аномалии чернобыльской зоны эта была, пожалуй, настолько же редкой, насколько и необычной?— ?Телепорт?.Легенда Зоны, освежив в своей памяти всё то, что он знал о телепорте, начал рассуждать, понимая, что кидаться в аномалию, пусть и безвредную?— не очень разумное решение. Присовокупляя к этому то, что место расположения проекта ?О-сознание? находится однозначно недалеко, но добраться до неё пешком нельзя хотя бы потому, что в противном случае Стрелок, обследовавший каждый угол ЧАЭС и заглянувший чуть ли не под каждый камень, уже давно нашёл бы этих учёных, очевидно, очень сильно законспирировавшихся. И всё-таки в их конспирации было одно слабое звено, давшее Меченому ключ к разгадке всей загадки?— лаборатория в Саркофаге, из которой управлялся Монолит, пусть и имела все признаки заброшенности, но не была таковой, ведь находившиеся там приборы и агрегаты функционировали штатно, даже слишком. Следовательно, эти самые учёные часто появляются там, но каким именно образом они это делают, не подвергая себя опасности? Конечно же посредством телепортирующих аномалий!Понимая, что других вариантов достижения своей цели, возможно, даже и не существует, сталкер Свободы ещё раз огляделся, кивнул самому себе, и короткой, но быстрой перебежкой достиг аномалии. Белый свет буквально залил всё поле зрения, и Меченый на секунду мысленно поблагодарил самого себя за то, что ему хватило ума выключить ПНВ на выходе из секретной лаборатории, ведь бегать ослеплённым ярким и нестерпимым светом по ЧАЭС в его планы явно не входило. Белая пелена спала также быстро, как и появилась, и легенда Зоны сразу же понял, где находится. С крыши четвёртого энергоблока открывались настолько невероятные виды на окрестности станции, стоящий рядом лес и видневшиеся вдалеке припятские многоэтажки, но полюбоваться ими у сталкера не получилось. Виной тому стал раздавшийся внизу громкий хлопок выстрела из снайперской винтовки и металлический лязг пули калибра 7,62, срикошетившей в паре метров. Меченый, пользуясь своим огромным опытом, который, кажется, был заложен в нем на инстинктивном уровне и сохранился даже после потери памяти, потратил всего лишь одну десятую секунды на то, чтобы понять, откуда стреляют, но даже эта десятая секунды чуть не стоила ему жизни. Ещё один снайпер, стоявший тоже на крыше Саркофага, но чуть выше Меченого, до этого момента остававшийся невидимым для него, обнаружил своё местоположение вспышкой и метким выстрелом, едва не угодившим сталкеру в голову и, на его счастье, продырявившим лишь фильтр его противогаза.Реагируя практически моментально, и не желая оставаться на простреливаемой со всех сторон крыше, сталкер Свободы прыгнул за слегка фонящий контейнер и бетонные блоки, находившиеся неподалёку. Сорбент из пробитого навылет фильтра посыпался на железную крышу с характерным звуком, давая понять, что фильтр больше не защищает от убийственной радиоактивной пыли. Чертыхнувшись и понимая, что действовать нужно крайне быстро, сталкер задержал дыхание, выхватил гаусс-пушку, мгновенно высунулся из своего укрытия, метко поразив по памяти, даже не целясь, одиночным выстрелом одного из снайперов и оставаясь вне сектора обстрела второго, быстро изъял из рюкзака новый фильтр, сорвал пломбу и произвёл замену. После этого бегло оглядевшись и мгновенно заметив ещё один телепорт всего лишь в десяти метрах выше, на верхнем ярусе крыши, куда вела металлическая лестница из ржавых скоб, Стрелок быстро высунувшись, отправил в небытие и второго снайпера и спешно, не желая тратить времени вообще, принялся подниматься по скобам в тяжелом экзоскелете, не жалея уже и без того усталых мышц рук. Забравшись по лестнице и бегло окинув взглядом окрестности ЧАЭС с высоты птичьего полёта, заметивший ещё по меньшей мере пятнадцать телепортирующих аномалий Меченый понял, что этот путь обещает быть явно неблизким и далеко не простым……и предчувствие его не подвело. Сейчас, спустя всего лишь пять минут после выхода из подземелий ЧАЭС на свежий воздух и десятков убитых монолитовцев, сталкер точно мог сказать, что не ошибся. Сопротивление фанатиков, выстроенное практически после каждого телепорта, несмотря на всю его подготовленность, было сломлено?— сектантов не спасали ни их ударные группы в экзоскелетах, ни снайперa с гаусс-пушками и СВД, контролировавшие буквально каждый квадратный метр, ни даже несколько гранатомётчиков, вооружённых таким серьёзным оружием, как РПГ-7, но явно не имевших инстинкта самосохранения.По крайней мере, у Стрелка были все основания так думать, ведь последний оставшийся в живых гранатомётчик, осознав, что остался один на один с анархистом из Свободы, предпочёл выстрелить из своего гранатомёта по врагу практически в упор, и только тот факт, что граната, пролетев не дальше чем три метра, банально не успела взвестись, спас легенду Зоны. Ввиду того, что патроны в последнем магазине РПК закончились очень давно, а в пистолете?— только что, Меченому, не растерявшемуся ни на секунду, пришлось лично ознакамливать гранатомётчика со степенью твёрдости рукояти своей ?Гюрзы?, пока тот запоздало доставал из кобуры свой пистолет. Получив сокрушительный и на все сто процентов смертельный удар, сектант повалился с проломленным черепом.Пряча разряженный пистолет в кобуру и бегло оглядывая крышу административного здания, на котором и произошла эта одна из немногих стычек, сталкер, осознал, что разряженная гаусс-пушка и РПК в довольно вместительном рюкзаке мало помогут ему дойти до конца. Благо, это не было проблемой, так как в телах сталкеров Монолита, только что пытавшихся оказать сопротивление, недостатка не было. Быстро подбежав к ближайшему из них и схватив лежащий на рубероиде ?Винторез?, Меченый быстро открыл рюкзак убитого снайпера, доставая оттуда то, что он и рассчитывал найти?— два запасных магазина. Больше задерживаться смысла не было, и сталкер заспешил к очередной аномалии.Уже ставшая привычной, белая вспышка вновь ослепила сталкера на секунду, и он уже был готов пустить в ход свой ВСС, услышав прямо перед собой движение, но громкий и удивлённый возглас Сидоровича заставил его пересмотреть свои ближайшие планы:—?Меченый? Какого чёрта?!Зрение вернулось в должное состояние, и Стрелок сразу же осознал, где находится, и кто с ним разговаривает. Непонятно как, он очутился на кордоне, прямо в бункере Сидоровича и, кстати говоря, прямо сейчас не на шутку пугал ошарашенного торговца направленным ему точно в лицо дулом снайперской винтовки. Соблазн нажать на спуск и прикончить этого барыгу был огромный, но сталкер Свободы сдержался, не желая стрелять в этого, пусть и жадного, но, по сути, хорошего человека, в отличии от монолитовцев, точно не желавшего ему зла. Спешно опустив оружие, он, не пускаясь в объяснения, быстро проговорил:—?Патроны 5,45 есть?Всё также ошарашенно проговорив ?Угу?, Сидорович полез под стойку, намереваясь достать так необходимые патроны, а Стрелок уже потянулся за деньгами, лежавшими во внутреннем кармане, как вдруг всё окружающее пространство опять залил яркий свет, и уже в следующий миг анархист вновь оказался на громаде ЧАЭС. Едва сдержав стон разочарования, он, питая огромное желание прескверно выругаться в адрес аномалии, будто бы задумавшей поиздеваться над ним, уже в следующий момент, позабыв про то, что хотел сказать, спешно ретировался с открытого места, и на то была серьёзная причина.Оказавшись среди огромного количества контейнеров, он попал под самый настоящий перекрёстный огонь. Сектанты, атакуя с севера шквальным огнём, теснили последний очаг сопротивления отчаянно обороняющихся военных. Гранаты и пули автоматных очередей летели во все стороны, свистя над головой и противно лязгая о металл и бетон, и не будь это место полно стальными контейнерами, Стрелка давно уже не было бы в живых. Отползая из эпицентра событий и одновременно с этим пытаясь сориентироваться и обнаружить следующий портал, сталкер вскоре покинул зону обстрела, одновременно с этим встретившись нос к носу с человеком в военной форме, бегущим в противоположном направлении и, скорее всего, пытавшемуся обойти позиции фанатиков с тыла. Противники отреагировали друг на друга моментально, но у бегущего в полный рост военнослужащего, носившего капитанские погоны, было намного меньше шансов выжить, чем у анархиста, ползущего по крыше и, к тому же, выстрелившего первым.Смерть неизвестного капитана ВС Украины не прошла незамеченной для его сослуживцев, но значения этому они не предали, в пылу боя не разобравшись, что стало причиной его смерти. Эта ошибка, непозволительная для членов десантной группы прожжённых ветеранов, и стала роковой?— секунду спустя из-за стальных труб, лежащих практически на самом краю плоской крыши, показалось дуло ?Винтореза?. Практически сразу же после первого его выстрела, в рядах военных начала царить настоящая неразбериха, ведь они, укрывавшиеся от сталкеров Монолита за достаточно прочным препятствием, не могли до этого даже и предположить, что находятся в секторе чьего-то обстрела. Наконец, один из десантников, заметив едва видневшуюся из укрытия голову Меченого в жёлто-зелёном шлеме, открыл огонь в его сторону, и легенда Зоны, почувствовав сильный удар в область виска, мгновенно пригнулся, трогая свой шлем в точке попадания. Нащупав там след от рикошета, он в очередной раз убедился в безотказности своего золотого правила: ?Безопасности слишком много не бывает?.Внезапно с севера вновь загрохотали очереди автоматов сталкеров Монолита, воспользовавшихся короткой заминкой со стороны военных и уже успевших сменить позицию. Бой продолжился с новой силой, но поражение военных было предопределено?— вынужденные не только отбиваться от атак фанатиков в серых комбинезонах, но и держать в секторе обстрела последнее известное местоположение свободовца, военнослужащие теряли одного человека за другим. И этот факт не остался незамеченным Стрелком, быстро сообразившим, что сразиться с целым отрядом Монолита, конечно, было можно, но гораздо умнее было бы успеть пробежать через опустевшие позиции военных, пока сектанты не заняли их. Кивнув самому себе, сталкер уже хотел начать выжидать удобного момента, но уже в следующий миг, аккуратно выглянув и попытавшись рассмотреть поле боя, он с удивлением для себя отметил, что десантная группа военных за эти мгновенно пролетевшие секунды, была почти полностью перебита шквальным огнём сектантов. Больше ждать было нельзя.Обежав своё укрытие, выскочив совсем с другой стороны и пробегая вплотную к краю крыши, располагавшейся на опасной высоте, Стрелок навскидку открыл огонь по последнему из державших оборону солдат и, краем глаза успев увидеть то, как военный падает на ржавые трубы, быстро огляделся, и едва завидев знакомое сияние аномалии, побежал к заветной цели, не забывая пригибаться. Позади опять загрохотали запоздалые очереди, но легендарный сталкер был словно быстрее их?— иначе объяснить то, что он, получив всего три попадания, заблокированных тяжёлыми бронепластинами, сумел добежать до портала и раствориться в нём, было нельзя.Сохранявший боеготовность и появившийся в буквальном смысле из воздуха сталкер Свободы был готов к любому внезапному нападению, но, как выяснилось, эти меры были излишними. Стрелок, вместо того, чтобы переместиться в ещё какой-нибудь уголок ЧАЭС, оказался в помещении, освещаемом лишь зелёный светом компьютерных мониторов, тусклыми лампами аварийного освещения, и установкой, по видимому, и являвшейся конечной целью путешествия Стрелка. Он стоял перед странными стеклянными саркофагами, соединёнными проводами и шлейфами с огромной установкой, и внимательно рассматривал странную конструкцию. Именно здесь и покоились тела участников проекта ?О-сознание?, в то время как их души, их сознания, будучи объединёнными в единый разум, пытались сдержать энергию ноосферы. Именно ради этой встречи Меченый и прорывался на ЧАЭС, причём, не один раз. Именно ради этого момента погиб его друг Клык, ценой своей жизни собравший декодер. Именно этой загадкой Зоны грезил Меченый, рассказывая свои предположения на этот счёт покойному Призраку и Доктору?— единственному, кроме него самого, живому на сегодняшний день члену своей группы.Меченый не знал, осознавали ли его присутствие учёные из ?О-сознания? или нет, но зато он отлично понимал, что, несмотря на своё коматозное состояние, они живы. Живы и поддерживают своё влияние на ноосферу?— и это нужно было прекратить. До конца не понимая, правильно ли он делает, или нет, Стрелок наставил ствол своего ВСС на ближайший стеклянный саркофаг, и, даже не целясь, выстрелил одиночным. Проследив за тем, как разбивается одно из зелёных стёкол, а пуля впивается в тело незадачливого вершителя судьбы человечества, Стрелок молниеносным движением развернулся, и выстрелил по второму саркофагу, затем?— по третьему…В тот самый момент, когда последний учёный получил смертельное попадание, энергия ноосферы, более не сдерживаемая ничем, вырвалась наружу, заливая просторное помещение голубым светом. У Меченого, стоявшего прямо перед установкой, шансов успеть убежать не было никаких?— поток чистой энергии, захлестнув сталкера с головой, исчез спустя несколько секунд, оставив после себя лишь пустую комнату.