Богомол (1/1)

Корзина была слишком тяжёлой для тонких ручек.Перебирая в голове весь список продуктов, Яни бросила взгляд на кассу. Надо бы ещё не забыть купить сигарет для Надзирателя?— обязательно в синей пачке. Других он не курит. Хотя, он давным-давно обещал бросить это дело, ведь в квартиру уже и самому неприятно заходить.Кассирша зыркнула на девочку с-под опущенных век, что, кажется, сами прогибались под тяжестью тёмно-синих теней и туши. И, на секунду отвлёкшись от зеркальца, перевела на корзину скучающий взгляд.—?Поторапливайся, малявка, у меня скоро перемена,?— сердито буркнула женщина, провожая взглядом пачку риса.—?Дайте пачку сигарет, вот тех, синих,?— тихо попросила Яни, продолжая доставать продукты.—?Паспорт,?— устало буркнула женщина, пробивая цену.—?Нету… —?опустив глаза в пол, девочка поправила на плечах жилетку. —?Но, это не для меня, честное слово!—?Не для меня, не для меня,?— язвительно передразнила кассирша, резким движением распахнув пакет. —?Все вы так говорите, а потом нам от начальства выговор, что опять мелкой пигалице сигареты и пиво продаем! А деньги хоть есть, или же тебе всё за бесплатно отдать?—?Пожалуйста, это не для меня! Клянусь!—?А мне отпустите, дражайшая?Яни вздрогнула, когда на её плечи опустились руки, отдающие крепким кофе и бумагой, но не обернулась. Слегка нахмурилась, наблюдая за тем, как накрашенное лицо искажает непонятная гримасса удивления и страха.—?З-здравствуйте, господин судья,?— закусив губу, в три слоя накрашенные красной помадой, кассирша торопливо засуетилась, переложив последнюю пачку круп в белый пакет. —?К-конечно. Вам, как всегда, белые, или?..—?Те, что девочка просила,?— голос Богомола был спокойным, но в нём чувствовались железные нотки, от которых начинали бежать мурашки по коже. —?Вы всегда так хамите покупателям, или только в моём присутствии?—?Да что вы, господин судья,?— поспешила ответить женщина, пробив по кассе ещё и пачку синих. —?Разве же вы этих деток не знаете, хе-хе?..—?Действия в рамках закона ещё не значат, что их нужно преподносить на таких нотах,?— положив пачку сигарет себе в карман, мужчина вернул руки Яни на плечи. —?Сколько с меня? За все.—?Семь тысяч,?— торопливо ответила кассирша, всматриваясь в экран.—?Дядь Богомол, не надо… —?Яни поспешно достала из кармана кошелёк, но мужчина опустил её руку плавным движением, и, достав свой бумажник, положил несколько купюр на монетницу.—?Бери пакеты, и пойдём. Сдачи не надо. Чек у себя оставьте,?— кивнув племяннице, Богомол привычным движением поправил воротник плаща и направился к выходу.Тихо вздохнув, Яни поспешно стащила с кассы два белых пакета с логотипом и вдохновлённой походкой направилась за силуэтом судьи.—?Давай один мне,?— слегка притормозив у самого входа, Богомол ловко выудил пакет со слабых рук Яни. —?И сигарет больше не покупай,?— вытащив из кармана пачку, мужчина привычным движением отправил её на верх продуктов. —?Сама же знаешь?— не все продадут, так ещё и охрану вызвать могут.—?Простите,?— виновато потупив глаза в пол, девочка вышла на улицу, придержав дверь для судьи.—?Ладно, чего уж там,?— суровое лицо Богомола на миг осенила едва заметная улыбка. —?Хорошо, что я был рядом, не то кто знает этих кассирш… Ещё бы охранника вызвала.—?Спасибо, что заплатили,?— заправив за ухо выпавшую прядь, Яни начала осторожно спускаться по ступенькам.—?Да разве это деньги? —?подойдя к машине, Богомол выудил из кармана ключи, и, выключив сигнализацию, открыл багажник и положил в него пакет. —?Забрасывай пакет сюда, и садись. Раз Надзиратель не берёт трубку, мне придётся лично его уведомить, что на этих выходных ты побудешь у нас.—?П-правда? —?со скрытой надеждой спросила Яни, поставив свой пакет рядом с двумя похожими.Коротко кивнув, Богомол закрыл багажник, и открыл заднюю дверцу.—?Дядя Богомол? —?после нескольких минут тяжёлого молчания наконец решилась Яни.—?М? —?слегка нахмурившись, судья ещё раз одёрнул воротник плаща.—?Может, есть у вас какая-никакая работа в суде? —?с тенью надежды спросила девочка, приподнимая голову. —?Пусть даже полы мыть, я всё-всё смогу!—?Это тебе зачем? —?Богомол на секунду повернулся к Яни.—?Н-нужно вернуть деньги Надзирателю,?— голос девочки начал угасать с каждым словом. —?Это последние… Но в холодильнике уже ничего нет, а кушать что-то надо…—?Эта сволочь опять в запой ушла? —?голос Богомола переполнился резкостью, и судья поспешил смягчить тон.Плечи Яни медленно осунулись, и она отвернулась к окну.—?Ничего,?— со вздохом кивнул Богомол. —?Я с ним поговорю, да так, что ему больше ничего не захочется.***—?Яни, твою мать, где ты шлялась?!Голос больно резанул по ушам. Девочка вздрогнула, но теплые руки Богомола тут же легли ей на плечи?— успокаивали, подбадривали.Пока он рядом, всё будет в порядке.—?Вот оно как… —?тихо отметил судья, подняв пакеты. —?Что же. На выпивку у него деньги есть, а на пачку макарон нет. Ничего. Я на кухню, а ты иди к нему. И ничего не бойся.Нервным движением сняв с себя жилетку, Яни приоткрыла дверь в гостиную.Телевизор опять сломался?— синий экран мерцал в полумраке комнаты, но звука не было. Только громкое шипение, от которого начинался зуд. Но, кажется, сам Надзиратель этого не заметал?— лишь устало потянулся к бутылке и отхлебнул прямо с горла.—?Дядя Надзиратель… —?тихо позвала Яни, но тут же испуганно отступила к двери, когда мужчина покашлял в кулак.—?А, вот и наша девочка-припевочка,?— растянув губы в ядовитой усмешке, Надзиратель повернулся к падчерице. —?Ну и где мы это пропадали столько времени? Я уже начал беспокоится!—?Я… Я по продукты ходила. Есть совсем нечего… —?тихо ответила Яни, щурясь от яркого света, что начал резать глаза.—?Хм… Я деньги давал? —?щёлкнул языком мужчина, ещё раз смерив взглядом девочку, Надзиратель сжал в руке пульт.—?Д-давали,?— кивнула Яни, и попятились к двери, заметив движение опекуна.—?Ах ты маленькая лгунья! —?зло сверкнув глазами, Надзиратель запустил пультом в стену, и рывком поднялся следом, когда Яни испуганно пискнула и присела. —?Думаешь, я не замечаю, как ты воруешь деньги из кошелька?! —?схватив падчерицу за воротник, мужчина поднял ее над полом и влепил пощечину. —?Неблагодарная воровка! Я пою и кормлю тебя, а ты ещё и крысятничать удумала?!—?Поставь ребенка на землю. И отойди.Испуганно замерев, Надзиратель медленно перевел взгляд на дверь.В полумраке черты Богомола казались ещё более острыми, почти мертвецкими в синеватом свете телевизора.—?Ты зачем его пустила? —?прошипел Надзиратель, опуская падчерицу на землю.—?Я сам вошёл,?— холодно ответил судья, прижимая к себе племянницу, что тут же обняла его за руку. —?А ты, как я погляжу, ни капли не изменился с прошлой нашей встречи.—?Здесь тебе не палата суда, Богомол,?— рыкнул Надзиратель, заметив, как заходили скулы у брата. —?Свои порядки будешь там качать. Убирайся прочь, пока я не вызвал жандармов.—?Состава преступления нет, открывал двери дубликатом, ничего не своровал,?— все так же холодно парировал мужчина, поглаживая Яни по дрожащему плечу. —?Наоборот, тебе пожрать принес, тварь неблагодарная.—?Ах, вот как… —?зло усмехнувшись, Надзиратель медленно уселся на диван. —?Что же. Даже не польстишь меня своим вниманием и не присядешь? А, братец, или брезгуешь?—?Я ненадолго,?— обводя комнату взглядом, Богомол на секунду задержал руку на плече племянницы, что едва сдерживала слезы. —?Чем же ты болеешь, что на мои звонки не отвечаешь? Хитрость обострилась? Или боишься, что натравлю на тебя твоих младших братьев по погонам?—?Горло сорвал,?— отмахнулся Надзиратель, поудобней расположившись на диване и подтянув к себе бутылку пива. —?И пару пальцев выбил. А что? С каких это пор ты так печешься обо мне?—?С тех самых,?— остановив взгляд на тощей фигуре брата, судья поджал губы.?Зрачки расширены… Неужели ты снова нашёл способ выискать наркоту?.. Хотя… Нет, быть того не может?.—?Что-то такой активности от тебя я раньше не наблюдал,?— открыв очередную бутылку зубами, Надзиратель откинул крышечку и сделал короткий глоток. —?Ах, как же я сразу не допер! Ты приехал за этой мелкой воровкой. Похвально-похвально. Какую басню на сей раз сложишь перед отцом? Что ?этот сукин сын не имеет права воспитывать ребёнка, ведь уже раз мы доверили ему котёнка. Помнишь, он его спустил с крыльца?!?? —?тонким голоском передразнил тюремщик и тут же закашлялся. —?Только теперь вместо котёнка эта лгунья?—?Я забираю её на выходные. К отцу Яни поедет тоже со мной,?— холод голоса дрогнул.—?Валяй,?— вяло отмахнулся Надзиратель. —?А теперь проваливай!***—?Он тебя сильно ударил? —?выйдя их квартиры, Богомол присел на корточки перед Яни, рассматривая на ее лице багровый след.—?Бывает и хуже,?— шмыгнув носом, Яни вытерла его рукавом.—?Куда! —?цыкнул судья, и, быстро достав из кармана носовой платок, протянул его племяннице. —?Хорошенько высморкайся. Не стесняйся, у меня пятеро младших, и не такое видел. И запомни: если он посмеет ещё раз поднять на тебя руку?— сразу звони мне. Я уж найду на него управу, поверь,?— поджав губы, Богомол поднялся.?Найду. Рано, или поздно, но найду?.Склонившись на перила, судья начал считать взглядом ступеньки. И когда эту клетку мыли в последний раз?..Отвернувшись от мужчины, Яни едва заметно вздохнула, прикрывая платком нос.—?Всё? —?выждав паузу, Богомол повернулся к племяннице. —?Пойдем. Я найду тебе в машине что-нибудь холодное. Не то тетя Ута у нас слишком сердобольная, ты ведь знаешь,?— натянув улыбку, судья тронул плечо Яни.Пора.***По квартире гулял запах молока и взбитых сливок.—?Осторожно,?— придерживая жилетку, Богомол помог Яни её снять. —?Не замерзла?Девочка покачала головой, шмыгнув носом.—?А дрожишь, как листик осенний,?— поджав губы, судья привычным движением снял пальто, механически повесив его на вешалку. —?Завтра поедешь со мной, купим тебе новые туфли, хорошо?—?Дядя Богомол, не надо… Правда,?— подняв глаза на мужчину, Яни шмыгнула носом.—?Надо,?— погладив племянницу по голове, Богомол слегка подтолкнул ее вперёд между лопаток. —?Иди на кухню. Тетя Ута там блины жарит. Ты голодная, небось. Только занеси пакеты на кухню, а я тебе сейчас найду переодеться,?— присев, судья начал раззуваться.Тепло. Даже очень, по сравнению с осенней слякотью, что царствовала на улицах. Приятный запах молока с нотой кофе и дорогих сигарет. Кажется, уютно, но уюта и домашнего тепла почему-то не было.Яни медленно пошла на кухню.Тонкий силуэт Струны выглядел слишком слабым, распространял ауру какой-то болезненности и невыносимой тоски, но было в нём что-то настолько теплое и родное, что Яни едва сдержала порыв. Так хотелось бросить пакеты и броситься к Уте, прижаться к ней так крепко, насколько бы это позволили руки.Поставив пакеты на стул, девочка коснулась следа, что ещё едва-едва багровел на щеке. Заметит, или нет?—?Добрый вечер, тетя Ута,?— тихо поздоровались Яни, опустив голову.Струна на секунду замерла?— с приподнятым над раскаленной сковородой половником, все так же натянутая до предела, хоть и тургор души был ненадолго отодвинут.Зазвенела.—?Яни,?— тут же отбросив половник, Ута метнулась к племяннице, удивившись внезапному приливу сил. —?Как хорошо, что ты приехала,?— горячо зашептала женщина, уткнувшись холодным носом в шею Яни.Она вздрогнула?— как птенец, пойманный в силки. Такой же робкий и маленький, такой же слабый и беззащитный.Холодные ладони обняли тонкий стан, и Яни со всей силы прижалась к Уте, замерев, когда едва теплые руки пригладили растрёпанные, белые волосы.—?Я тебе свитер нашел. Он, правда, великоват для тебя, но согреться?— согреешься,?— Богомол замер в дверном проёме.Возле сердца что-то неприятно заныло, отдавая горечью во рту.Слишком давно он не видел Струну такой?— теплой, по-настоящему живой. Слишком долго холодная маска княгини сновидений и мечтаний держалась на её точечном лице, но теперь она капелью стекала вниз вместе со слезами.Как же хотелось коснуться её, прижать к себе, согревая тягучим изумрудным дыханием, но останавливало одно: их сейчас лучше не разлучать.—?Яни,?— ещё раз позвал Богомол, сжимая в руке пестрый свитер.Племянница вздрогнула, неохотя расжала руки, поворачиваясь к судье. Ладони Уты тут же переместились ей на плечи, осторожно погладили.—?Держи,?— мужчина сделал шаг вперёд, протягивая одежду девочке. —?Одевайся, и иди в гостевую. Я тебе постелил. Тебе надо отдохнуть с дороги, и да: захвати с собой пару блинов. Думаю, ты ещё помнишь, какие они изумительные на вкус,?— тонкие губы тронула теплая улыбка.Оглянувшись на Уту, Яни неохотя натянула на себя свитер.Колючий. Но теплый.Ута тут же засуетилась, переложила несколько блинов на тарелку, налила рядом немного сгущенки и джема.—?Держи,?— едва-едва улыбнулась Струна, погладив Яни по голове. —?Они ещё горячие, так что не спеши. Думаю, ты помнишь, где лежит пульт от телевизора.—?Спасибо, тетя Ута,?— благодарно кивнув, Яни стянула блин с тарелки, и робким шагом перешагнула порог.Скрипнула дверь.—?Свою часть уговора я выполнил,?— холодно проговорил Богомол, опираясь о спинку стула. —?Теперь твоя очередь.—?Я хоть раз тебя обманывала? —?тихо произнесла Ута, поворачиваясь к плите. —?Спасибо тебе.—?Ты ведь знаешь, что я сделаю для тебя всё,?— отодвинув край футболки, судья легко прочертил по шее жены дорожку едва заметных поцелуев.—?Перестань,?— дёрнув плечом, женщина выключила плиту, и тут же вздрогнула, когда руки мужа скользнули по ладным бёдрам.—?Ута, пожалуйста… —?прохрипел мужчина, обжигая дыханием ухо.—?Наша связь не ослабла,?— отстранившись от судьи, Ута отвернулась к окну. —?Незачем вдаваться в эти крайности, Богомол.—?Как скажешь,?— пожал плечами мужчина. —?Я в душ. Ждать тебя в спальне, или идти на диван?—?Неужели я слыла славой мегеры, что уже и родного мужа выгоняет с брачного ложа? —?тихо засмеялась Струна, и тут же едва заметно вздохнула, когда руки Богомола обняли ее за плечи.—?Пускай злые языки навеки умолкнут,?— шепнул Богомол, и поцеловал Уту за ухом. —?О Цвет, как же я устал…Тонкие пальцы Струны коснулись узкого запястья мужа, прочертили дорожку по выпирающим сквозь кожу венам. Он поймал её ладонь, легонько сжал в руке, и тут же зарылся носом в волосы, вдыхая запах мяты и розмарина.Родная.Живая.—?Наверстываем упущенное? —?тихо спросила Ута, откинув голову Богомолу на плечо.—?В самый раз,?— он коснулся её шеи, оставил влажный след от поцелуя. —?Я тебя люблю.—?Я тоже тебя люблю,?— почему-то эти слова дались слишком тяжело, словно через силу. Слишком давно она их не слышала.Слишком непривычно слышать их сейчас.Руки мужчины подхватили Струну под бедра, усадили её на подоконник. Губы Богомола?— горько отдающие кофе и сигаретами?— опять коснулись нежной кожи, внезапно обожгли. Руки Уты обвили шею мужа, и женщина посмотрела прямо в глаза, что мерцали изнутри Изумрудом.Серебро в груди больно заволновалось, распирая ослабевшую грудную клетку, и Струна тихо застонала, но стон тут же прервали губы мужа, что так удобно легли на её.Касайся…Касайся.До боли, до ноющей рези в груди, до тех пор, пока она ещё может биться птицей в его руках.До тех пор, пока она ещё жива.Рука сама потянулась зашторить окно, но Богомол властным движением прервал порыв Уты, прижал её ладонь к своей груди, медленно опуская все ниже и ниже. Краска тут же бросилась к бледным щекам, когда пальцы коснулись пряжки ремня.—?Богомол, пожалуйста… —?едва-едва вырвалось из влажных губ, но муж не дал договорить?— опять поцеловал: приторно-сладко, с горечью табака и кофейных зёрен.—?Я тебя люблю,?— прохрипел судья, приподнимая руки жены над головой. —?Или я для тебя слишком старый?—?Этот вопрос надо было задавать перед алтарём,?— улыбнулась Струна, помогая Богомолу стянуть с себя футболку.—??И властью, данной мне Семью Владыками, я объявляю вас… постойте-ка. Мастер Богомол, вы не слишком стары для вашей невесты???— хрипло хохотнул мужчина, слегка оттянув жену от холодного окна. —?Подожди… вот так,?— стянув с себя пиджак, Богомол подложил его под спину Уты.Она слегка откинулась назад, поежилась, когда шеи коснулся холод окна, но теплые руки Богомола тут же успокоили осторожным касанием.Непослушные пальцы расправились с пряжкой, и Ута приспустила брюки вниз, приподнимая бедра. Осторожно стаскивая с жены штаны, Богомол поцеловал её колено, провел носом вниз, прямо к стопе, слушая хриплое дыхание жены.Осторожно. Во всем надо соблюдать осторожность, чтобы ничего не разрушить и не разбить?— будь то бумага, чашка, чужая судьба или жизнь в крепких жилистых руках.Ута замерла, слегка напряглась, прислушиваясь к движению мужа, и тут же откинула голову с протяжным стоном, когда их бедра соприкоснулись.Рука судьи коснулась белых волос жены, намотала толстую косу на руку?— сильно, властно, и Богомол жадно впился в губы Струны, делая резкое движение вперед, навстречу её бёдрам.С губ сорвался короткий вскрик.Серебро в груди раскалилось до предела, растекаясь по телу обжигающим потоком, и тут же устремилось к Изумруду, проступающему сквозь кожу мужа мерным, зелёным свечением. Пальцы Уты крепко сжали плечи Богомола, ноги оплели его пояс, открываясь навстречу ещё больше.Жилистые руки упёрлись в оконную раму.?Изумруд, как же она прекрасна?.С лёгким румянцем на ледяных щеках, полуобнажённая, с полузакрытыми глазами?— желанная княгиня снегов и сладких грёз, которой впору надеть тысячи венцов изо льда, сейчас таяла на его глазах, подчинялась его движениям.Пальцы Струны запутались в каштановых волосах, и Ута тут же притянула голову мужа к себе. Горячо что-то зашептала на ухо, но чуткому слуху Богомола удалось уловить только одно слово.Люблю.Его губы едва-едва приоткрылись, чтобы шепнуть что-то в ответ, но вышел только тихий хрип, который тут же прервали губы жены?— холодные, податливо-влажные, распухшие от поцелуев.Прекрасная.Изумруд, слишком прекрасная.Руки судьи рвано переместились на бедра Струны, резко подтянули к себе, выбивая из её истерзанной груди короткий вскрик.Касайся…Касайся.Касайся!Сильнее, резче, наслаждаясь тихими всхлипами и влажными шлепками, пытаясь продлить этот дьявольски-сладкий момент как можно дольше. Забыть обо всем?— о важной должности, о слабости тела, о следах на тонких руках от иглы катетора.Ута резко ухватилась за воротник, со всех сил стараясь подавить стон, и тут же почувствовала, как руки Богомола крепко прижали её к себе, его горячее дыхание возле уха. Секундное напряжение растянулось на целую вечность.И Струна зазвенела, постепенно обмякая в руках мужа.—?Устала? —?шепот обжёг кожу, и женщина едва заметно закивала, но тут же крепко уцепилась в рубашку мужа, когда он медленно поднял её на руки.Уронив голову Богомолу на плечо, Ута сжала бедра, стыдливо прикрывая руками грудь.—?В спальню, или в ванную сначала? —?тихо спросил Богомол, переступая через свои брюки.—?В спальню… ничего не хочу,?— хрипло прошептала Ута, чувствуя, как Серебро в груди мерно переливается, отдает мятой Изумруда.Приоткрыв дверь локтем, Богомол осторожно переступил порог, прижимая к себе свою ценную ношу, что уже покачивалась на его руках, закрыв глаза. На секунду застыл, прислушиваясь к тишине.Тихо работает телевизор. Значит, Яни ничего не слышала.Спальня встретила разгоряченные фигуры ночной прохладой?— сердцебиение постепенно успокаивалось, страсть отступала от разума, проясняя мысли.Осторожно положив Уту на кровать, Богомол слегка приподнял жену, пытаясь расстегнуть лифчик, который никак не хотел поддаваться.Почему женщины всегда выбирают такое неудобное нижнее белье?Наконец, застёжка открылась, и, осторожно спустив лямки бюстгальтера с плеч, судья легко поцеловал жену в нос, накрыв её одеялом. Отойдя от кровати, Богомол повернулся к шкафу, впопыхах расстегивая запонки на рукавах.Зачем всё это?Врачи давали ей всего ещё два-три года жизни. Года, полных мучений и ложных надежд.Как ей помочь??Отдавать свою Лимфу?— Табу?.Никто на это не подпишется, каким бы дорогим не был гонорар, каким бы сильным не было его влияние. Никто не станет отбирать чужую жизнь ради того, чтобы жил другой, ведь отдавать?— значит, умирать. И больше всего пугало осознание того, что он умрёт вместе с ней.Отбросив рубашку на кресло, Богомол устало лег рядом с Утой, прижал жену к груди.Она рядом. Теплая, родная, живая…Увы, ненадолго.Уже погружаясь в сон, Богомол почувствовал, как ладонь жены легла ему на лицо.Приоткрыв глаза, судья осторожно поймал её руку, коснулся губами запястья как раз там, где ещё багровел синяк от иглы, и тысячный раз мысленно пообещал себе сделать последние годы её жизни самыми счастливыми.Чего бы это ему не стоило.