Патриарх (1/1)

Пожелтевшие страницы отдают горечью табака и пыли, на свету режут глаза.Максимилиан Волошин. Уже давным-давно зачитанный, затёртый до дыр, обожаемый так же, как и Гёте. И Диккенс. И Кафка. И Достоевский. Давно ли он сам напевал сыновьям ?Ольхового короля? на свой, счастливый манер, где же отец смог добраться до опушки? Давно ли его сыновья слушали и другие потрясающие истории, которые он перекроил по-своему?Патриарх недовольно пощурился, снял очки и блаженно закрыл глаза. Веки изнутри горят огнём?— свинцовые, тяжёлые, хоть и прошедшая ночь выдалась спокойной. По крайней мере, уснуть старику удалось.Уснуть.Само слово звучит как предательство верного сплетения рук и мыслей. Как он может спать без неё?— бархата её кожи, мелодичности голоса и перелива русых волос в ярком свете луны? Как он может есть без неё, пить, улыбаться?Как он вообще может без неё жить, если её имя в перезвоне мыслей, в жаре <i>Пурпура, в чертах каждого из сыновей, которых они вместе сумели взрастить?</i>—?Ваш чай, Мастер Патриарх,?— глухо проговорила Юна, поставив поднос на небольшой столик рядом с креслом. —?Мастер Патриарх?Уснул?В последнее время, он всё чаще начал засыпать днём. После, конечно же отшучивался на её сердитые комментарии о том, что он нагло игнорирует режим, и совсем её не слушает. Конечно, не слушает?— все таблетки вперемешку приходилось выгребать из прикроватной тумбочки.Почему же все они к закату жизни становятся настолько капризными?..Коснувшись жилистой руки, Юна легко провела по крупным костяшкам.—?А? —?эхом к движению отозвался Патриарх, приоткрыв глаза. —?Да-да, спасибо. Прости, надо было дать глазам отдохнуть.—?Вы всё утро читаете,?— с нотой укора кольнула Юна, осторожно наливая чай в чашку. —?Может, сделаете перерыв хотя бы к обеду?—?Нельзя давать мозгам застаиваться, хе-хе,?— с сиплостью в голосе хохотнул старик, и, толкнув колеса коляски, осторожно подъехал к столику. —?Вам, молодым, ещё можно, а мне, лишеному любого движения?— смерти подобно. Не той, маленькой, которой нас все с детства пугают. Той, что навсегда. Вся жизнь в движении?— не так ли? Вот ты?— бегаешь и суетишься целыми днями вокруг старого пенька, а он только то и умеет, что тебе нервы трепать, правда?—?Мастер Патриарх, ну не надо об этом с самого утра… —?поджав губы, Юна протянула чашку старику. —?Нельзя вам волноваться, сами понимаете.—?Я о том, что присесть бы тебе на минутку надо,?— отставив кружку обратно на поднос, Патриарх кивнул на оббитое кожей кресло, и взял чайник. —?Не то так и вся жизнь пролетит, как и моя. Вот забегался я, и сейчас по инерции тащусь вслед за тобой, дочка, ведь уже нет сил идти самому. Тебе сколько сахара?Носик чайника мелко-мелко застучал о фарфор?— ладони Патриарха мелко дрожали. Осторожно поддержав руки старика, Юна благодарно кивнула и села на подлокотник кресла.—?Я не пью сладкий,?— ответила девушка, и, взяв свою чашку, сделала маленький глоток.—?А надо,?— бледные губы тронула улыбка, и Патриарх сделал глоток из своей. —?Сахара в жизни не напасешься?— всё горькое, как дёготь. Ну, если у тебя нет сахарного диабета.—?Так вот где мастер Триумфатор взял вдохновение для своих шуток,?— прижав ладонь к губам, Юна едва-едва улыбнулась. —?Что читаете?—?Сборник стихотворений, который, как я думал, Богомол забрал с собой,?— горько усмехнувшись, Патриарх отложил книгу на столик, и положил на неё очки. —?Его любимый автор. Коллекционное издание, зачитанное до дыр, и вызубренное до рези в дёснах. Юн. Он тебе звонил?—?Да, мастер,?— сделав ещё глоток, девушка подняла глаза на мужчину. —?Они обещали приехать с Утой сегодня. Или завтра. На крайний случай.—?Его судейская пунктуальность работает, как слаженный механизм уже который год, так что они будут сегодня. Максимум?— сегодня вечером. А что с остальными?—?Они тоже будут,?— отводя глаза в окно, Юна тихо вздохнула, когда возле забора остановилась машина, что лоснилась на солнце черной краской. —?Мастер Патриарх?—?Да? —?немного обеспокоенно спросил старик, отставив от себя чашку.—?Можно я уеду на выходные?—?Опять проблемы с отцом? —?нахмурил брови старик, упираясь в колеса.—?Нет, просто… Просто я уже почти три месяца не была дома, и всё-таки вам надо побыть с семьёй. Я явно буду лишней.—?Ты?— такая же часть нашей семьи, как и любой из моих сыновей,?— хрипло начал Патриарх, немного отъехав. —?Но, ты тоже имеешь право на отдых, ведь я знаю тебя и твоё упорство,?— улыбнулся мужчина. —?Да, только предупреди Богомола о своем отъезде. И, знаешь, что я тебе скажу?—?Да?—?Не жертвуй собой и своими интересами только потому, что тебе так велит Лазурь. Если тебе надо уехать?— поезжай, только предупреди. Я снисходителен, но не только потому, что стар. Все мы люди, и у всех нас есть своя жизнь. Хорошо?—?Да,?— закивала Юна, и медленно поднялась. —?Я завтра ещё помогу с завтраком, и тогда уеду.Патриарх медленно кивнул, разворачивая коляску к выходу и на секунду замер, сжав колеса до побеления костяшек.—?Здравствуй, отец. Вот я и вернулся домой.Голос Богомола был необычайно глух. По сердцу заскрежетали цепкие когти грусти, и Патриарх сжал губы.Сколько времени прошло с их последней встречи?— полгода? Год? Или же время, что замерло для старшего из сыновей, оживилось под лазурным дыханием, бешенно закрутило стрелки циферблата и изрезало в его памяти драгоценные дни и годы?Каштановые волосы начали переливаться сединой?— как раз под стать белой косе Уты, что пряталась за плечом мужа, обняв его за руку.—?Приехал все-таки,?— улыбнувшись, старик толкнул колёса, подъезжая ближе. —?А мы уж с Юной думали-гадали?— когда же ты приедешь? Она говорила, что через три дня. Я говорил?— через неделю. А ты вот, сегодня.—?Не мог не приехать,?— тихо вздохнул судья, переплетая пальцы с пальцами жены. —?Гадали. Видите?— немного ошиблись. Гуща соврала,?— шутка получилась слишком натянутой, и Богомол протянул руку отцу.—?Карты бракованные попались,?— добродушно поддержал шутку Патриарх и пожал ладонь?— рука предательски подрагивала. —?Но, я рад, что ты приехал не в последнюю очередь, как в прошлом году.—?Стараюсь, отец, стараюсь,?— едва-едва улыбнулся мужчина и покосился на Яни, что дернула его за плащ.—?О,?— улыбка старика стала ещё шире, и он поправил на ногах плед. —?Надзиратель тоже с вами приехал?—?Нет, у него работа?— сами понимаете,?— эхом отозвалась Ута, отпустив руку мужа. —?Он ведь инквизитор?— всё во благо родине. Всех во благо родине. Он приедет завтра-послезавтра,?— обняв Яни за плечи, женщина легко сжала её руку.—?Вот как… —?задумчиво потянул Патриарх. —?А Яма с Броненосцем?—?Если Яма не приедет, Броненосец сказал, что притащит его за ухо,?— ответил Богомол, проходя вглубь комнаты и на ходу распахивая плащ. —?А у него слово крепкое: сам понимаешь?— военный.—?А Колдун с Всадником? —?с тенью надежды спросил Патриарх, чувствуя, как глаза пощипывают слёзы.—?Нет,?— разко выпрямившись, Богомол застыл, сжав в руках плащ. —?Их не будет.—?Почему? Неужели так сильно в люди выбились, что и на родного отца наплевать? —?дрожащим голосом спросил старик, сжимая колёса до побеления костяшек.—?Пап, не начинай,?— резко повесив плащ на вешалку, Богомол помог Уте снять куртку. —?Сейчас осень. Всадник с конюшней возится?— надо лошадей на другой корм переводить, и внимательно следить за конюхами?— они ведь ребята бестолковые. А Колдун… —?слова начали застревать в горле комьями, и мужчина хрипло вздохнул. —?А в Колдуна три диплома. Детишкам всё самое лучшее?— и рекомендации, и тексты, отбеленные до скрипа.—?Что же… Хорошо,?— ложь больно кольнула под сердцем, но Патриарх лишь тихо вздохнул.Он врёт. Но он не стал бы врать без причины. Он не умеет врать! Не такое воспитание, не такая работа!..—?А с ребятишками нашими как? Или им только ветер в голове? —?горько улыбнулся Патриарх, чувствуя собственную дрожь.—?Ну… У них только ветер в голове,?— с облегчением улыбнулся Богомол. —?Но Монгольфьер обещал приехать. И наконец-то показать нам свою драгоценную Оле, которую он так упорно прячет от чужих глаз.—?Вы, наверно, устали с дороги,?— тут же оживилась Юна. —?Чаю? Кофе?—?Нет, спасибо,?— приобняв жену за плечи, Богомол взял за руку Яни. —?Вещи я тоже подниму сам. И да: часть разговора я слышал, так что можешь ехать. Увы, моя юрисдикция начинается и оканчивается судебными процессами. Или к счастью. Поднимайтесь наверх, а я сейчас приду,?— кивнув Уте, мужчина направился к камину.Присев перед порталом, Богомол положил несколько поленьев в топку, и, обильно облив их жидкостью для расжигания, достал из кармана зажигалку.—?А ты всё куришь, как я погляжу,?— проследив за выпавшей из кармана пачкой сигарет, Патриарх хмыкнул.—?И каждая сигарета отдает мне болью твоего ремня,?— когда дрова начали потрескивать от огня, Богомол подобрал сигареты, и, спрятав их обратно, повернулся к отцу.—?Разве я тебя так ничего и не научил? —?добродушно улыбнулся старик, и тихо охнул, когда сын бросился к нему, крепко обняв за шею.—?Я скучал, пап,?— переборов дрожание голоса, Богомол уткнулся носом ему в шею, вдыхая крепкий запах табака.Осторожно положив дрожащие руки сыну на спину, Патриарх улыбнулся, ласково погладил выпирающий сквозь рубашку позвоночник.—?Я тоже за тобой скучал.