Младший (1/1)

К удивлению, утро выдалось очень солнечным в противовес хмурой неделе, что в последнее время тяготила серостью туч. Что отвратительно тянулась час за часом, вырисовывая в хороводе нецепких мыслей только одну картину?— холодный свод мертвого мира, который нужно пробить импульсом, единой силой воли. Точечным ударом, от которого зависит своя-чужая жизнь.Щурясь от белизны холста, Младший протер глаза.Он желал называть себя только так. Гостем он уже давно перестал быть, но и своё истинное имя не хотел ни обретать, ни вспоминать. Оно где-то там и так, мерзко прячется в затворках сознания, прикрываясь нелепым щитом, ведь кем он был раньше? Художником? Поэтом?Бесполезным мусором.Тогда, кто он сейчас?Булькающий смешок поцарапал глотку, и Младший тяжело кашлянул, прислушиваясь к трепету лёгких. Это всё побочные эффекты. Врач сказал, что так будет, и бояться этого совсем не стоит. Но почему тогда хвалёные пилюли не лечат, а наоборот делают только хуже? Почему они пытаются выжечь, выцарапать его изнутри, вытащить всё то, что он так упорно пытается забыть?—?Будешь чай? —?позвала из кухни Сестра, чье имя Младший никак не мог вспомнить.—?Н-нье б-буд-у,?— слова вырывались из горла с неестественным бульканьем, и мужчина прикрыл рот ладонью.Домашние уже привыкли. Он никак не мог. Да и всё казалось чужим и непривычным?— исписанные угловатым почерком листы со стихами, кисти и краски в мастерской. Поначалу пугало, ведь за время пребывания в Промежутке?— своем Аду, своей Преисподней?— он научился рисовать только своей кровью.Была ли в этом необходимость сейчас?Никакой.Но от привычки он уже избавиться не мог, благо, Кровь Истинная не спешит тут же испариться, покинув тело.Опять взяв дрожащими пальцами кисточку, Младший макнул её в терпкую Лазурь, что расползлась на палитре голубым пятнышком. Аккуратно прочертил на белой бумаге первую линию. Тут же остановился, порывисто вздохнул, сжимая в руках инструмент.Нет.Не то.Не то, не то, не то!Истерика опять сжала горло железными клещами, перекрывая воздух, и Младший упёрся в мольберт, открывая и закрывая рот, как рыба. Едва заметно улыбнулся, слушая шум крови в висках, собственное, судорожное дыхание, от которого он давно отвык.Ничего. Скоро пройдет. Мозг ведь ещё не до конца восстановился. Часть функций до сих пор нарушена, часть уже не восстановится никогда. Доходит ведь до смешного?— порою не хватает знаний для того, в каком порядке нужно упираться руками в матрац, чтобы подняться с кровати. Как правильно поднести ложку ко рту. Как правильно себя назвать, смотрясь в зеркало над умывальником.Разве для этого стоило чертить на себе Прорыв у одинокого деревца на краю Колодца? Может быть, лучше стоило вознести вместо себя одну из прекрасных пленниц, чьи силуэты до сих пор преследуют его в толпе, чьи руки касаются его во время тревожных снов в робких попытках успокоить? Или же этого заслужил один из Праведных, что прожигает его огненным взглядом с плаката на билборде, что выедает душу одним лишь сверканием зрачков с экрана телевизора?Или же нужно было дождаться конца, как и подобает честному?..Коснувшись края подоконника, Младший провел по нему пальцами, наблюдая за тем, как кожа начинает окрашиваться в золотистый цвет.?Сёстры мечтают лечь у твоих ног…?Это Золото. В солнечных лучах чаще всего попадается именно оно?— тёплое, ласковое, такое…Живое.С другими Цветами приходилось тяжелей. Где же отыскать буйный Янтарь посреди лета так же, как Изумруд в самый разгар въюги? Как дотянуться к самим небесам за Лазурью, чьи синие очи прожигают насквозь? Как правильно подобрать Серебро с снежных сугробов так, чтобы оно не растаяло в цепких пальцах?..Из какого поцелуя снять терпкость Сирени, из какого ненавистого крика вытащить пламя Пурпура?Всё ведь живёт благодаря воле Цветов. И об этом явно не стоит забывать, особенно тогда, когда все семь больно пульсируют внутри тебя.Перекатывая по ладоням капельки Золота, Младший закрыл глаза, перенося их в Память, что больно пульсирувала в левом предплечье чуть пониже Сердца.?Ты пришел в это мир, отдавая правой рукой, и забирая левой. Какая из них будет подниматься чаще зависит только от тебя?.Кто это сказал?..Опять подхватил кисточку?— нервно, неровно, позволив капле Янтаря из Палитры побежать по пальцам. Не Сирень, но ничего?— он тоже направит руку, тоже нашепчет на ухо то, что нужно изобразить.Пускай и пальцы сводит судорогой. Больно, но необходимо.Опять неровные, слабые штрихи, в которых не было ни капли души. Далёкие отголоски прошлого?— жизни? —?нашептали на ухо опять одно и то же: в каждый мазок нужно вложить хоть капельку души. Тогда поверят. Тогда взволнуются чёрствые сердца. Тогда опять можно повторить историю тысячный раз, и тысячный раз её повернуть вспять.В Памяти осталось несколько капель Сирени, которую Младший невозмутимо перевел в пульсирующее под кожей Сердце. Нужно ведь постоянно собирать-направлять-проращивать. Нехитрый жизненный цикл, ставший чем-то привычным за те обороты, которые он скитался по самым тёмным закоулкам своего мозга. Таков путь истинного Мастера?— того, кому разрешено забирать и отдавать, ведь только его пальцы не нанесут вреда и так слишком хрупким жизням.Но это слишком больно.Скрывать свой дар, прикрываясь маской обычной одаренности, чтобы никто и никогда!.. испотрошат, выворачивая наизнанку и бросят обескровленного?— но это не их вина. Они все чего-то хотят, зачастую, важного и тут же необходимого?— но всем не помочь. А помогать одному?— верх жестокости и эгоизма.В дверь позвонили.—?Посмотри, пожалуйста, кто там, мой милый,?— эхом отозвался голос Сестры, которую хотелось называть только так.Мама никак не цеплялось, хоть и булькающее горло добывало эти слоги не раз.Отложив кисточку, Младший вытер руки от краски и Лимфы, поправил рукава просторного свитера. Кажется, это уже было делом привычки. Или не кажется?.. Как же трудно вспоминать то, что было буквально вчера!Вот она?— плата за то, что приобрёл.Почему-то он догадывался, кого прячет за собой дубовая дверь.—?Здравствуйте, мастер,?— поправив на лице шарф, Монгольфьер убрал с глаз волосы. —?А Оле дома?Кадык опять больно сдавили невидимые пальцы удушья, и Младший нервно захватал ртом воздух. Опёрся о тумбочку, царапая пальцами выпирающие косточки ключиц.Этот голос.??— Слушайте меня в последний раз, Братья. Отныне я враг вам, ибо кто не с вами?— тот против вас…?—?Т-ты, т-хы,?— отрывисто захрипел булькающий голос, взбодренный внезапным притоком воздуха. —?Т-тьебя ж-же н-ньет.—?Мастер, что с вами? —?испуганно сделал шаг вперёд Монгольфьер, но Младший поднял руку, останавливая гостя на пороге.Тряхнул головой, словно пытаясь воскресить воспоминание о таких же тёмных кудрях, что были у него… когда-то.Он прошёл этот этап. И должен идти дальше?— с высоко поднятой головой, с нехитрой усмешкой на губах. Принимать свой долг таким, какой он есть, чертить кровью выбранный путь, хоть и ещё не решил, куда ему свернуть.—?Вс-с-сьё хор-рош-шо,?— слова предательски дрожали, смешиваясь с бульканьем глотки. Зажмурившись, мужчина потер пальцами переносицу, больно надавил на краешки глаз.Это не Промежуток.Черты, голос?— всё слишком знакомое, но в то же время?— далёкое, как давно забытый сон. Всё осталось в его голове с полумертвым мозгом как пройденный этап пути.—?Н-ньет,?— забулькал Младший, криво усмехнувшись. —?О-Оле уш-ш-шла м-минут д-дьес-с-сьять наз-зад. Ть-тьеб-бя вс-с-стречать.—?Минут десять?.. —?задумчиво потянул Монгольфьер. —?Как мы с ней разминулись?.. Спасибо, мастер.Проводив взглядом спину парня, Младший дрожащими руками закрыл дверь, и, оперевшись в нее спиной, съехал вниз, закатив глаза.—?Кто приходил? —?из кухни показался силуэт Сестры?— такой теплый и родной, но в то же время отдающий холодом Ада.—?Г-Г-хлеб.О-Оле ис-с-скал,?— сипло потянул Младший. —?Н-ничег-хо.—?Ты пил таблетки? —?обеспокоенно проговорила женщина, бросившись к сыну. —?Милый?—?П-пил-л,?— отстранив теплые руки, мужчина поднялся. —?С-сдел-л-лай м-мне ч-ш-шай.—?Всё в порядке? —?Сестра помогла мужчине подняться.—?Д-да,?— вяло закивал Младший, закрыв глаза?— тепло материнских рук успокаивало, но тревожные мысли было не унять. —?М-мам?..—?Да, мой милый?—?Н-нье пус-с-скай н-никог-гхо к-кхо м-мне,?— просипел мужчина.Ноги уже отказывались держать.Взяв в руки кисточку, Младший легко вспорол на руке Палитру острым кончиком. Даже не поморщился, когда капли Нервы просочились сквозь кожу, ручейком побежали вниз. Нельзя ведь безраздумно тратить?— стучало мотором давнее воспоминание в черепной коробке. Нельзя. Иначе истатишь себя без остатка и так и умрёшь, не принеся в этот мир ничего, кроме пустоты после себя.Но ему тратить можно.Мазки ложились на бумагу нервно, неровно.Ничего. Пара недель?— и всё затянется, запульсирует под кожей, как все двадцать Сердец. Но одно исконное он оставил внизу.В Аду.Чтобы следующий путник смог выбраться вслед за ним.Руки дрогнули, и кружка полетела вниз.С холста на Сестру смотрели холодные глаза, но пальцы Младшего тут же их зачеркнули Пурпуром.Робко вывели: Монгольфьер.