19. Падающая звезда (1/1)

Тансель вспоминала падающую звезду. Она так ещё и не нарисовала падающую звезду на щите сира Дункана. Вяз на закатном лугу с падающей звездой над головой — такова была его просьба. Она нарисовала всё, кроме звезды. Она приберегла её напоследок, а теперь может быть уже слишком поздно.— Брось, просто оставь, — гнул дядюшка. — Поздно. У нас нет времени! Мы должны немедленно покинуть это гнездо драконов. Немедленно! Поспешим же в Дорн.— Как же ты станешь рисовать с такой-то рукой? — спросила тётушка, перевязывавшая рану и наложившая шину на сломанный палец Тансель. Принц Эйрион сломал бы ей не один палец, если бы не вмешался сир Дункан. Всю её руку или, возможно, даже шею. Такие, как он, никогда не остановятся на пальце. Они могут безнаказанно причинять боль остальным, наслаждаясь болью и страданием тех, кто слабее их.— У меня есть ещё одна рука. Я в силах рисовать, — настаивала Тансель. — Я же обещала! Я обещала нарисовать щит сиру Дункану.Её дядюшка воскликнул:— Обещала! Какая теперь разница? Вряд ли он явится в ближайшее время. Там, куда он отправится, почти не понадобится щит. Они наверняка-Быстрый, острый взгляд его жены остановил дядю. Многим Морс и Найя казались неподходящей парой: первый — высокий, тощий и застенчивый, обычно медлительный и неуверенный в своих словах, если только он не был в беде, вторая — низкорослая, полная и свирепая, совсем не робкая. Но Тансель знала, её дядюшка и тётушка прекрасно подходят друг другу. Она часто видела, как они общались одним взглядом или жестом, не произнося ни единого слова.Они наверняка убьют его, подозревала она, что хотел сказать дядя. Сир Дункан поднял руку на принца. Не только руку, но и ногу тоже. Даже если бы ему оставили жизнь, его руку и ноги они заберут.Он так поступил ради защиты невинных, как и подобает истинному рыцарю. Тансель отлично знала обычаи этого мира, чтобы понимать, что это неважно для лордов и принцев. Сир Дункан — межевой рыцарь, и у него нет могущественной родни, сумевшая бы защитить и поддержать его.Она не может уйти. Она не должна уходить. Он сделал для неё всё, что мог, и теперь настала её очередь спасти его.— Как я могу уйти, дядя? Я обязана остаться и поведать им, что произошло на самом деле. Рассказать, что сир Дункан всего лишь пытался защитить меня от принца Эйриона.— О, они прекрасно знают, — пробормотал дядя себе под нос. — Какова бы ни была причина, он ударил принца, пустил кровь принца.— Тогда я попрошу о милосердии от имени сира Дункана. Я буду-— Тансель, с чего ты взяла, что твоё слово будут учитывать эти драконы? — спросила тётя Найя. — Дорнийское слово ничто для их рода.— До того, как Дорн обручился с драконом. Теперь же всё иначе. И принц Бейлор... Его мать — дорнийка, Мартелл. Разумеется, он-Тётушка глубоко вздохнула:— Тот принц, что сломал тебе палец, что обозвал тебя шлюхой, что толкнул тебя сапогом, когда ты лежала на земле, скорчившись от боли... Его мать тоже дорнийка. Дейн, насколько я помню. Его бабка — мать принца Бейлора. В нём так много дорнийской крови, что он мог бы быть дальним родичем половины Дорна. Но кровь не помешала ему творить зло. Он видит себя драконом, кем бы ни были его мать с бабкой.— Я обязана сделать всё, что в моих силах, тётя Найя. Дело не только в сире Дункане. Я хочу справедливости и для него, и для нас. У принца Эйриона не было законного повода сделать то, что он сделал. У него не было законного повода ломать нашу палатку и сжигать наших кукол. У него не было законного повода избивать меня.Тётя не стала смягчать свои слова:— Не будь столь наивной, Тансель. Жизнь — не кукольный театр. Если ты потребуешь справедливость от них, они убьют тебя. Они убьют тебя без сомнения.— Я не хочу видеть, как ты погибаешь. Не заставляй меня наблюдать за этим, чадо, — взмолился дядя, и слёзы потекли по его щекам. Он уже много лет не называл её чадо и так же давно она не видела, как он рыдал.Тансель схватила дядю за руку.— Вы с тётей Найей должны уехать. Когда пришёл принц Эйрион, тебя не было здесь. Ты был далеко от палатки, ты ничего не видел. А тётя Найя не сказал ничего, чего не могла бы сказать я сама. Я останусь и-Тётя усмехнулась:— Бросить тебя здесь умирать в одиночестве? Ну уж нет! Если ты останешься здесь, то мы тоже. Мы все умрём вместе.Дядюшка горячо согласился с ней.Она не сомневалась, что слова её дяди и тётя правдивы. Если она не уедет в Дорн, они останутся с ней.Она нарисовала падающую звезду здоровой рукой. Она доверила щит оружейнику Пейту, дабы тот передал его законному владельцу. Она также доверила письмо оруженосцу сира Дункана, лысому мальчику, оказавшимся ещё одним принцем. То письмо предназначалось для глаз принца Бейлора. Тансель всё ещё верила, что принц Драконьего камня не походил на своего племянника. Он был лучшим человеком, нежели принц Эйрион. Он сделает всё, что в его силах, ради защиты невинных, как подобает истинному рыцарю. Он защитит сира Дункана.