Глава 11. Джон. (1/1)

Джон просыпается из-за назойливого жужжания, доносившегося из-под одеяла. Ещё не до конца проснувшись, он нащупывает телефон и вытаскивает его на свет божий.Зевнув, Джон несколько раз растеряно моргает и только после этого видит имя того, кто посмел побеспокоить его в столь поздний час. Вообще-то ещё нет и одиннадцати, но в последний месяц он так сильно вымотался, что они со Скоттом пользуются любой возможностью поспать как можно дольше. Перед тем как отправиться в другой город с очередным рождественским представлением, разумеется. После травмы шеи у Джона выпало немного свободного времени, так что он со Скоттом и с родителями, обосновившимися в ближайшем отеле, остановился в их Кардиффской квартире. В конце концов, ему нужно же было как-то отчитаться перед мужем за свою ноябрьскую вылазку и доказать, что он способен и без его помощи обставить квартиру со вкусом.И сейчас Скотт лежит на соседней стороне кровати и крепко спит, прижав к груди две подушки. Джон одаривает его слабой улыбкой и, пристроившись поудобнее на своей территории, открывает сообщения и принимается их читать. Его не беспокоит тот факт, что Скотт внезапно проснется?— его муж спит крепко, и даже стада слонов не способна поднять его на ноги, особенно при нынешнем напряженном графике.Джон сглатывает и окончательно просыпается?— все сообщения от Гарета, и они продолжают поступать." ДжейБи на базе, угомонись. "" Всё в порядке? Обычно ты сразу отвечаешь на мои сообщения. "И это?— правда. После той июльской встречи они время от времени переписываются, посылая друг другу дурацкие картинки, смайлики и типичные фразочки, которые больше характерны для подростков в средней школы." Извини, я уже спал"?— вначале Джону хочется написать ?мы?, но в последнюю секунду он передумывает." Совсем замучился???Угу.??Скотт рядом???— спрашивает без смайлика Гарет, и Джон, тяжело вздохнув, переводит взгляд на Скотта. Пусть мужа и отчетливо не видно, но Джон готов поклясться, что Скотт во сне улыбается. У Джона неприятно начинает колотиться сердце, потому что живы ещё воспоминания о той ночи с Гаретом в этой же квартире и в этой же самой кровати.Джон с головой окунулся в работу, в поездки, в подготовку к концертам, конам, пытаясь перебить остроту той встречи, однако… всё было бесполезно, и ничто так и не смогло затмить произошедшее между ним и Гаретом.Джона всё ещё терзает стыд: он то и дело ловит себя на мыслях о Гарете и, всматриваясь в глаза Скотта, пытается уловить в них крошечный намёк на то, что тому всё известно. Иногда Джону нестерпимо хочется, собрав всю волю в кулак, выложить всё Скотту начистоту, признаться в том, что он предал, изменил ему, поставил под сомнения всё, что когда-то говорил и делал для него. Он провёл немало бессонных, мучительных ночей в одиночестве, представляя реакцию Скотта на его откровение?— как улыбка медленно сходит с уст Скотта, как он переспрашивает, почему Джон не говорит ему, что это шутка, как радость на его лице сменяется озадаченностью, а затем злостью.Он представляет, как нижняя губа у Скотта начинает дрожать, как сжимаются руки в кулаки, как он растеряно смотрит на обручальное кольцо, а потом, молча сняв его с пальца, аккуратно кладёт его на стол, качает головой, неразборчиво что-то говорит, а потом выходит из комнаты. И из жизни Джона заодно.Во сне Джон пытается остановить Скотта, догнать его, но каждый раз не может сдвинуться с места, подобрать нужные слова, как-то оправдаться… Он просыпался с криком на застывших устах и каждый раз уговаривал себя сознаться во всём Скотту в следующую их встречу, но сердце переставало тревожиться, когда они вновь оказывались рядом, в объятьях друг друга.Джон думал, что со временем всё пройдёт, всё забудется, но его по-прежнему терзала, преследовала та ночь. Одна из самых волшебных, чарующих ночей и одновременно?— самая кошмарная?— в его жизни.Бывало, что время от времени, погрузившись в дремоту из-за разглагольствования Скотта на ту или иную тему, Джону казалось, что муж говорит о том, что теперь, после того, как он рассказал ему об измене, им только и остаётся, что планировать развод и как были правы все те, кто говорил ему, Скотту, о том, что нельзя удержать на поводке Джона Барроумэна, который обязательно вонзит ему нож в спину, стоит тому лишь моргнуть глазом. В такие моменты Джон посильнее сжимает запястье Скотта, из-за чего тот обеспокоенно спрашивает, в чём дело, и тогда Джону хочется наконец-то признаться, но, как и всегда, в последнюю секунду он передумывает и отделывается банальными фразами о том, что у него всего лишь заболела голова.Ему нелегко держать мужа в неведении, день изо дня убеждая себя в том, что так оно и к лучшему. Возможно, впервые в своей жизни Джон Барроумэн не готов столкнуться с последствиями своей ошибки, раскрыть все карты и тем самым поставить на кон отношения со Скоттом, строившиеся ими год за годом на протяжении почти трёх десятилетий.Да, когда Гарет был рядом, поверить в то, что они продолжат жить, к ни в чем не бывало, было проше-простого; что будет разплюнуть по-прежнему жить бок о бок со своими вторыми половинками. Но, оказалось, что, нельзя.'Да. Скотт рядом. Спит.'Молчание.Джон наблюдает за то появляющимися, то исчезающими тремя точками, пока те на несколько секунд не пропадают вовсе. Боль в сердце Джона усиливается, и его терзает страх, что своим ответом он перечеркнул всякое желание Гарета общаться с ним. Он уже начинает колебаться между желанием написать Гарету капсом, умоляя ответить и намерением позвонить, когда, наконец, получает от него новое сообщение." Сможешь подъехать к КардиффуБэю???В такой час?! "?— спрашивает Джон дрожащими, вспотевшими от волнения пальцами.?Не терпится увидеться с тобой. Пока ты не уехал обратно в Лондон.??Ты в своём уме?!?" Давай, ДжониБаза, ненадолго.? ?Пожалуйста.?" Ну и козёл же ты!??Это значит да?;)??Да! Скоро буду. JB?О Господи, Господи, Господи,?— беззвучно начинает шептать Джон, отложив телефон в сторонку. Он ещё раз внимательно смотрит на мужа, который по-прежнему крепко спит, посапывая. Сейчас Джон как никогда в жизни рад тому, что с ними нет собак, которые бы наверняка всполошились из-за пробуждения Джона и потребовали бы выгулить их. Джону так хочется махнуть на всё рукой, отключить телефон и погрузиться обратно в сон и в то же время он понимает?— желание увидеться с Гаретом вновь сильнее всего. Даже обязанностей перед Скоттом.Он понимает, что поступает как настоящий козёл, но не может остановиться, натягивая на себя верхнюю одежду. Джон старается воспроизводить как можно меньше шума. Схватив с тумбочки ключи от машины, Джон смотрит сверху вниз на мужа. В который раз за вечер.Скотт, словно почувствовав освобившееся пространство, продвигается поближе к центру кровати и вытягивается во весь рост. Его голые ступни торчат из-под одеяла, а руки раскидываются в сторону наподобие креста. Сейчас он чем-то напоминает Иисуса Христа после распятия, и Джон чувствует усиливающийся приступ нежности и любви к Скотту.Склонившись над ним, Джон целует его в лобик.—?Прости меня, Скотти, прости.Джон закрывает квартиру, но ещё какое-то время стоит на лестничной площадке, прислушиваясь к звукам в квартире. Там по-прежнему тихо и темно. Скотт спит, успокаивает себя Джон. Он лишь надеялся, что Скотт будет спать и тогда, когда он вернётся.После того как Джон спускается вниз и садится в арендованную им машину, заводит мотор, выруливает с автостоянки и мчится к КардиффуБэю, он начинает думать о том, как подло поступает по отношению к Скотту, поддавшись слабости, полюбив мужчину, который никогда и не принадлежал ему, мальчишку, который только совсем недавно принялся открывать все радости и горести супружеской жизни.Джон не знает, что на него нашло, что за чувство не покидает его на протяжении многих лет, год за годом скапливается в глубинах сердца и жжет при каждой встречи, что за головокружетельное волнение, пьянящее счастье, охватывающего его при разговоре с Гаретом, и почему он не может успокоиться и выбросить из головы его образ и непрестанное желание повторить то, что было между ними в середине июля этого года.У него ведь есть Скотт.Скотт, который неоднократно оказывался тем единственным, кто был рядом, когда весь мир отворачивался от Джона; когда Джон психовал из-за того, что не справляется; когда обессиленный приходил с работы домой и не мог даже включить телевизор, чтобы отвлечься хотя бы ненадолго от мысли о том, что все полагаются на него, что все видят в нем только надежду, спасение, видят в нём героя; но как часто Скотт оказывался истинным гером, морской сетью, поднимающего его, да, его, Джона Барроумэна из глубин отчаяния, из самой бездны депрессии; сколько раз Скотт говорил с ним, когда Джон сокрушался из-за очередной потерянной связи с отличным человеком; сколько раз Скотт ворчал вместе с ним на тех, кто критиковал его или отказывался от его помощи, отвергал его кандидатуру; как часто Скотт был рядом, разделяя с ним счастливый момент.Множество раз Скотт был… есть… и будет с ним рядом, чтобы разделить мелкие и большие радости и горести… И всё, чем может отблагодарить его Джон в последнее время?— это вскочить посреди свободного вечера и, закрыв мужа в квартире, помчаться в КардифБэй на встречу с любовником? Возможно, Джон не заслуживает Скотта…Однако слишком поздно уже что-то менять?— в последнюю секунду, правда, у него появляется нестерпимое желание развернуть машину, но вот автомобиль уже подъезжают к пристани, а ноги уже сами несутся к причалу, перепрыгивают несколько ступенек, словно нет этих пятидесяти двух лет за плечами, нет этого страха подскользнуться, упасть, сломать себе всё на свете, замёрзнуть и заболеть,?— Джон ведёт себя как настоящий мальчишка в рождественское утро,?— и вот уже он оказывается у мемориальной доски, которая почему-то не подсвечена, как обычно. И вокруг?— ни души?— не слышно ни хора голосов, ни людского смеха туристов, ни просто разговоров случайных прохожих, решившихся провериться после тяжелого рабочего дня. Ничего, кроме проезжающих мимо автомобилистов, мчащихся по своим делам.Джон стоит, согнувшись в три погибели и, схватившись за коленки, пытается отдышаться, восстановить дыхание, пораскинуть мозгами. И вдруг с ним происходит приступ паники?— он жадно хватает ртом воздух, не понимая, где тот, кто позвал его, и сердце Джона колотится сильнее, чем раньше, и ему становится страшно при мысли, а что, если у него инсульт, а поблизости нет ни души, чтобы помочь ему, вызвать скорую помощь.Джон растеряно оглядывается по сторонам, хватается за скамейку и садится на неё, чудом не шлепнувшись задницей на асфальт. В промежутках между кошмарным волнением, сковшем его, Джон переваривает в мозгу горькое предположение о том, что, вероятнее всего, Гарет просто-напросто обманул его, шутки ради выманил на мороз, да ещё в такое место, где каждое творческое произведение фанатов Торчвуда отзывается с болью в душе Джона из-за безвозвратно ушедших времен.Конечно, ведь не мог же Гарет поступить иначе?— они не виделись почти полгода, целых полгода, а за время идиотской переписки не обмолвились и словом о том, что значит жить так же, как прежде, не имея возможности целовать другого и каково это целовать вторую половинку и на долю секунды сокрушаться о том, что она или он?— не Джон, не Гарет. Возможно, Гарет поступает с Джоном справедливо, решив подобным образом поквитаться с ним. В конце концов, ничто ни в его постах в социальных сетях, ни в его выступлениях не выдавало изменений, произошедших с ним в реальной жизни. И он мог бы, правда, конечно же, мог бы провести больше времени с Гаретом, но тот постоянно ссылался на множество дел?— с музыкальной группой, с семьей, с режиссерством, с сочинительством, и Джон, в конце концов, был вынужден оставить его в покое.Джон отворачивается, по-прежнему держась за горло, и делает ещё один судорожный вдох. Удивительно, но это помогает?— речной воздух проникает в легкие, и черные пятна перед глазами исчезают, мир перестает плыть, а в голове гудеть, и сердце вновь возобновляет свою обычную работу. Джону становится значительно легче. Словно бы с ним вовсе и не было этого приступа. Джону бы засмеяться от облегчения, но когда ему уже хочется начать кричать на бога, что этому засранцу придется подождать ещё парочку десятков лет, Джон вдруг нащупывает руками ткань чьей-то куртки и издает визг, словно дошкольница.—?Джон, Джон, тихо, тихо, это я! —?кричит кто-то, хватая его за лацканы пальто и тихонько встряхивает. —?Это я, я, я.Джон не сразу узнает этот голос, не сразу понимает, кто перед ним, но, переместившиеся на лицо незнакомца пальцы, расслабляются, узнавая его владельца. Гарет.—?Боже, Гарет, это ты… ты меня до смерти напугал… Как… как… —?говорит Джон и вертит головой в разные стороны, недоумевая, когда Гарет успел появиться.—?Джон, ты в порядке? —?заглядывая в глаза, спрашивает Гарет, голос которого звучит обеспокоенно.—?Я… я… да… —?наконец выговаривает Джон, который окончательно приходит в себя. —?Давление… просто… упало… Ух,?— Джон откидывается на спинку скамейки и только потом осознает, что поглаживает костяшками пальцев щеку Гарета.Гарет не смеется, не шутит, не издевается, не подкалывает?— наоборот, он внимательно смотрит на Джона, словно пытается убедиться, что с ним правда всё нормально. Гарет без шапки, впрочем, как и он сам, на нем черная кожаная зимняя куртка, а из рваных перчатках торчат кончики пальцев. Нет, не рваных, просто… модных. О Боже. Это и правда Гарет. Его Гарет.—?Сейчас всё нормально? —?продолжает меж тем допытываться Гарет, но Джон уже не слышит его вопроса. Он набрасывается Гарету на шею и крепко—крепко обнимает его, обезумев от реальности происходящего. Джон уже начинает мёрзнуть, и холодный пар вырывается из его лёгких, пальцы медленно коченеют, но между тем у него на душе становится так тепло и уютно из-за присутствия Гарета. Словно бы они и не расставались полгода назад, словно бы не было этих мучительных пауз в сообщениях по несколько дней, недель, месяцев. Словно бы они виделись только этим утром и в то же время?— тысячу лет назад.—?Я соскучился,?— эти слова слетают с уст Джона быстрее, чем он пытается осознать сказанное им. Я соскучился по твоим прикосновениям,?— хочется продолжить Джону,?— по твоим влажным губам, по твоим поцелуям, по твоему голосу, по твоим стонам, по твоим крикам. Джон правда сгорает от желания всё это произнести вслух, но ему и впрямь немного стыдно. Отчасти он боится, что реальность не оставит и камня на камне от его сентиментальной речи. Поэтому он отделывается лишь этой неуклюжей фразой и, отстранившись от него, берёт Гарета за руки.—?Зачем… ты позвал меня сюда?..Гарет улыбается, и даже в полумраке Джон понимает, что в его глазах нет ни тени смущения.Слава Богам, думает Джон про себя, он принимает его чрезмерное проявление чувств.—?Потому что я тоже соскучился по тебе, Барроумэн,?— быстро отвечает Гарет и, прежде чем Джон успевает что-то сказать, что-то сделать, поднимает Джона и за руку ведёт куда-то. На ходу Гарет говорит:—?Мне, кстати, нравится твоя новая причёска. Стильно, модно.—?Ага, для старика,?— шутливо выдавливает из себя Джон и автоматически дотрагивается до единственной окрашенной в чёрный цвет чёлки. Ему тоже чертовски нравится выбранный им стиль и то, что он наконец-то свыкся с тем, что поседел.Они останавливаются перед мемориальной доской Янто, и Джон непонимающе осматривается по сторонам.—?В чём дело? Почему мы здесь?—?Чтобы устроить тебе сюрприз,?— отвечает Гарет и ставит Джона в точности напротив себя.—?Сюрприз?..—?Ага,?— улыбка освещает лицо Гарета, и он несколько раз хлопает в ладоши.Тотчас же КардиффБэй заливает десятки огней. Над мемориальной доской Янто вспыхивает золотая гирлянда, ёлка, стоящая наверху, загорается неоновыми украшениями. Вслед за этим в динамиках начинает играть до боли знакомая Джону песня?— его собственная, из недавно записанного им же самим альбома и неоднократно исполнявшая им на сцене?— Holy Night.Не успевает Джон отойти от первого потрясения, как Гарет словно бы из ниоткуда извлекает новенький альбом Джона и, открыв его, протягивает Джону вместе с чёрным маркером.—?Подпишешь? —?спрашивает он, ухмыляясь.Джон находит в себе силы закатать глаза.—?О, нет, только не ещё один, мне и так пришлось расписываться для русских,?— вымученно выговаривает Джон.—?Для меня, пожалуйста.Джон вздыхает, но, кивнув, все же подписывает. Он не забывает нарисовать ему сердечко, но делает это незаметно для Гарета. Вручив альбом Гарету, Джон смущенно заламывает руки в замок, не зная, что и сказать.—?Ладно,?— решает как-то сгладить своё смущение, выдавливает Джон,?— с тебя десять фунтов.Гарет издаёт смешок и неожиданно для Джона наклоняется к нему и целует его в губы. Его шероховатый язык проникает Джону в рот, обжигая его своим горячим дыханием. Джон прикрывает глаза от блаженства и со стоном на устах прерывает поцелуй. А Гарет лишь ещё шире улыбается, напоминая уже Тома Сойра после очередного розыгрыша, который сошёл ему с рук.Джон после поцелуя кончиком языка проводит по своим сухим губам.—?Что ж, и так сойдёт,?— и только произнеся это, Джон замечает над их головами омеллу.—?Ого…— издаёт он восхищенный возглас.—?Надеюсь, ты больше не расстраиваешься из-за того, что в том супермаркете тебя так и никто не поцеловал,?— Гарет слегка толкает его локтем в плечо.—?Нет,?— заразившись улыбкой Гарета, отвечает Джон,?— больше нет. Спасибо, Гарет… правда… —?говорит Джон, чувствуя, как к горлу подступают слёзы счастья.Ему так приятно, что Гарет постарался ради него: всё организовал, всё устроил, даже, судя по всему, изолировал на некоторое время этот городской участок. Джон даже и представить не мог, в какую суму это вышло для Гарета, но сам факт того, что он сделал это для него, свидетельствует о его огромной заботе о Джоне. И даже не просто заботе… любви.—?Это… это… очаровательно… —?Джон проводит рукой, стараясь охватить украшенный участок КардиффаБэя. Место, где всё началось для них. Место, которое сводит их вместе снова и снова. Место, которое всегда будет ассоциироваться у них не только с сериалом, но и с ними обоими. Да чёрт возьми, это место лучше Сикстинской капеллы!?—?Ты так потрудился… ради меня… да ещё и выбрался в такой час из дома… Гарет… я правда не понимаю… почему… как… как же твоя семья… Джемма…Гарет начинает смеяться, и не успевает Джон и глазом моргнуть, как он сгибается в три погибели, и слёзы, вызванные хохотом, ручейками скатываются вниз.—?Эй,?— обиженно говорит Джон, ошарашенный подобной реакцией Гарета. —?Что смешного-то?! —?слегка раздраженно выпытывает он у Гарета, легонько пихнув кулачком.Гарет, наконец, успокаивается и, выпрямившись, смахивает с глаз последние капли.—?Ох, прости, просто это так всё забавно получилось.—?Что забавного-то? —?недоумевает Джон.—?Я знаю, что на Рождество тебя здесь уже не будет, и я всё думал, удастся ли нам встретиться с тобой как-нибудь… я так ломал над этим голову, что даже и не заметил, как проболтался Джемме…—?Оу… —?Джону кажется, что за этим должно последовать что-то плохое, однако Гарет преспокойно продолжает:—?Я думал, она будет в бешенстве. Думал, что по крайней мере Джемма накричит на меня… но она лишь… Боже… Джемма лишь села возле меня и, положив руку мне на плечо, сказала: ?—Я не могу смотреть на то, как ты мучишься. Ты должен увидеть его, Гарет?. "?— Джемма, ты не понимаешь, что я натворил. Что я сделал…?, но та лишь покачала головой. "?— Я поняла, что между вами есть нечто особенное уже тогда, когда ты впервые познакомил меня с ним. Я видела, как ты смотришь на него, Гарет. Как ты смеешься, рассматривая его фотографии, и как переживаешь, когда с ним что-то случается. Если ты чувствуешь к нему то же, что и ко мне, я принимаю это. Правда. Послушай, я не хочу, чтобы ты страдал. Если Джон делает тебя счастливым так же, как и я, я хочу, чтобы ты немедленно приехал к нему и побыл с ним, пока он ещё в Великобритании.? Я… я не поверил своим ушам, Джон… я спросил у неё, имеет ли она в виду, что прощает меня за ту ночь, которую я провел с тобой вместо того, чтобы быть дома… а она просто улыбнулась мне и сказала: "?— В конце концов, ты же вернулся домой. Ко мне и детям. И я знаю, что ты всегда будешь возвращаться к нам. К своей семье. И ты можешь приводить Джона, потому что он тоже наша семья?.—?Матерь Божья,?— только и смог выдавить пораженный этой ситуацией Джон.—?Она сказала, что не готова простить ни мне, ни тебе лишь в одном случае?— если ты вдруг однажды решишь сменить пол.—?Чёрт,?— Джона одолевает приступ смеха, и какое-то время они с Гаретом стоят и хохочут, как безумные.—?Не могу поверить, что она сказала это… —?первым отойдя от потрясения, говорит Джон.—?Да. Я тоже, Джон, я тоже,?— тихо говорит Гарет, и Джон понимает, что, в отличие от него, у Гарета было время на то, чтобы всё обдумать и принять это как данное.—?У тебя замечательная жена… передай ей всего самого лучшего и поцелуй за меня ребятишек, хорошо?..Гарет с серьёзным видом кивает. Для Джона это служит подтверждением того, что у них вдвоем и в самом деле мало времени?— Гарет позвал его не для того, чтобы убежать вместе с ним на край света или в худшем случае пообедать с ним в ресторане. И даже не для того, чтобы пригласить на ужин к себе. Он позвал его, чтобы лично сообщить ему эту новость. С глазу на глаз. И чтобы Джон не просто услышал это, но ещё и прочувствовал всем сердцем.—?Я… —?начинает снова Джон, но ему вдруг чудится, будто бы в голове не осталось ничего, кроме пустоты. Он собирался сказать что-то важное, значимое, но теперь стоит как истукан, наверняка производя не самое приятное впечатление на стоящего перед ним мужчину. Нет,?— приказывает себе остановиться Джон,?— оставь все сомнения. Гарет никогда не считал тебя чудовищем или полнейшим кретином, даже когда ты с голой задницей носился по хабу, чтобы взбодрить всю съемочную площадку. Гарет не считает тебя эгоистом, бездушным уродом или пустым местом. Не после всего, через что вам пришлось пройти. Вы наконец-то узнали, что действительно думаете и чувствуете друг к другу.Эта мысль успокаивает Джона и он, крепко обняв Гарета, в очередной раз целует его в губы. В ответ Гарет жадно впитывается в его губы, и Джон на какую-то долю микросекунды осознает, что все их поцелуи с Гаретом отличаются от всех его предыдущих. В их с Гаретом поцелуях всегда было нечто более глубокое, головокружительное, страстное. Даже спустя двенадцать лет… Это были не те неуклюжие, неловкие, смешные поцелуи, которыми уже сколько времени довольствуются они со Скоттом.Мысли Джона вновь возвращаются к реальности, и он со вздохом отстраняется от Гарета.Чтобы хоть как-то сгладить неловкую паузу, повисшую между ними после этого, Джон выпаливает нечто чертовски глупое и одновременно безумно смешное:—?И ещё скажи Джемме, чтобы она не беспокоилась насчёт смены пола. Мне комфортно в своём теле.Гарет фыркает, наверняка припоминая все те случаи, когда Джон переодевался в женское платье, но потом, немного успокоившись, отвечает на полном серьёзе:—?Это хорошо. Я не хочу что бы ты менялся.И тут на Джона внезапно обрушивается сентиментальные волны и он, чуть ли не задыхаясь, скороговоркой начинает тараторить:—?А я не хочу прощаться с тобой. Я люблю тебя, Газ. Люблю всё в тебе, люблю так сильно, безумно, отчаянно, аж тошно думать о том, что придётся тебя отпустить. Что придётся сказать ?до свидания?… что…Джон собирается продолжить, но Гарет затыкает его, приложив указательный голос к его губам, и Джон словно бы немеет. Он озадаченно смотрит на Гарета, затаив дыхание.—?И речи быть не может о прощании.—?Но…—?Тс.—?Мы не прощаемся, Джон. Мы не произносим ни ?пока?, ни ?до свидания?. Ты свихнулся, что ли, Барроумэн? Мы ещё непременно увидимся. На конвенциях, на записях аудиограмм или же мы можем случайно встретиться в супермаркете, когда твою задницу в очередной раз занесёт в Кардифф. Нет, Джон,?— Гарет качает головой,?— мы не прощаемся,?— повторяет он,?— мы говорим ?ещё увидимся?, ясно? —?Гарет сжимает руку Джона, и, усмехнувшись, прикладывает два пальцы к виску и, отсолютировав, повторяет,?— ещё увидимся, капитан Джек Харкнесс. —?Наклонившись к Джону, Гарет быстро целует его в обе щеки и, помахав на прощание, уходит к своей машине. На середине лестницы, ведущей наверх, он останавливается и оборачивается к Джону. —?И Джон,?— кричит Гарет,?— я тоже тебя люблю,?— и скрывается из виду.Какое-то время Джон стоит один у мемориальной доски Янто Джонса, до сих пор ощущая обжигающий поцелуй Гарета на своих замерзших щеках и губах. Из колонок доносятся строчки песни Sleigh Ride, и Джону кажется, что он ещё никогда в жизни не был так счастлив.let`s take the road before usand sing a chorus or twocome on, it`s lovely weatherfor a sleigh ride together with you.Но потом, уже сидя в машине, до Джона доходит, что он что-то забыл. Телефон. Он оставил свой телефон на тумбочке в квартире. И Скотт может проснуться в любую минуту. Если не уже.