Глава 1. (1/1)

Прошло два месяца с тех пор, как Кассандра Браун попала в детский дом.

Несмотря на то, что с ней, как и с другими детьми, беседовал психолог («Кофейная маньячка, которой все дети кажутся маленькими реинкарнациями Люцифера» — так окрестила ее Кэсси после первой беседы), она оставалась нелюдимой, безразличной и депрессивной. Впрочем, ничего необычного в этом не было, и все решили «дать ей время свыкнуться с горем, перетерпеть». Вообщем особого внимания взрослые ей не уделяли. Дети поначалу пытались с ней заговорить, но, столкнувшись с полным игнорированием, закончили свои попытки. Все понимали ее состояние, потому что многие пережили похожее или даже хуже. Она ходила будто во сне, и казалось, что ее душа витает где-то далеко, а разум вообще не пробуждается. На занятиях (ведь все дети из детского дома занимались по школьным программам в классах, находившихся в корпусах здания) она иногда на автомате записывала слова учителя, забывая их в то же мгновение. Учителя первое время ничего у нее не спрашивали, но проверяли иногда конспекты. Если другие девочки решили пока не навязывать свою дружбу, то мальчики оказались более настойчивыми.Кэсси было все равно как она выглядит, но это не убавляло ее привлекательности. По прибытии ее подстригли, и теперь темно-каштановые волосы с красным отливом (который однако сильно поблек) имели форму карэ, что очень ей шло. Но холодный, отсутствующий взгляд отпугнул и мальчиков. Ей было все равно. Друзей у нее не было. В конце октября Кассандре исполнилось четырнадцать лет. Через две недели она вспомнила об этом, но мысль потонула в тумане. Ее психическое состояние отразилось на здоровье не только в виде болезненной худобы: по ночам у Кэсси случались припадки. Сначала из стороны в сторону моталась голова, потом начинало трястись все тело, она выгибалась, стонала, захлебывалась слюной... Кэсси невозможно было разбудить, можно только следить, чтобы она не проглотила язык и не задохнулась. Приходили медсестры, две ее держали, а третья делала укол в вену. Девочка успокаивалась. Через некоторое время просыпалась. В первый раз она очень испугалась, ведь ничего не помнила и не понимала. Она заплакала, а потом ее вырвало. Кассандра привыкла к припадкам и заметила, что после них тумана в голове почти нет, она мыслит ясно, правда большинство этих мыслей обыкновенный страх. Кэсси старалась подольше не засыпать, чтобы можно было немного подумать, но лекарство действовало быстро, и наутро она просыпалась с еще более густым туманом... Однажды в ноябре, когда деревья уже стояли полностью голые, а дождь все время норовил перейти в снег, к Кэсси во время обеда подошла девочка из параллельного класса и спросила можно ли сесть с ней за один стол. Кэсси вопреки обыкновению внимательно взглянула на нее — длинные, темные волнистые волосы, забранные в два хвоста, большие серые глаза, веснушки на вздернутом носу. Она была немного ниже, нормального телосложения. Форменное черное платье с глухим воротом хорошо на ней смотрелось, стройнило, тогда как на Кэсси висело, словно на вешалке. Даже не попытавшись улыбнуться, она кивнула. Как только они сели, девочка сказала: — Меня зовут Лора. А ты Кассандра, да? — Можешь звать меня Кэсси — на удивление себе ответила она. Лора улыбнулась, а Кэсси отправила себе в рот ложку супа и, как всегда, не почувствовала вкуса. — Ммм... Знаешь у тебя очень красивый цвет волос, такой необычный! — Лора опять улыбнулась. "Что ей от меня нужно? Почему я вообще согласилась сесть с ней (чтобы она села со мной)? — подумала Кэсси, уставившись в безвкусный суп — «Друзья? Мне нужен кто-нибудь? Наверное... Кажется, мне одиноко...» Она подняла глаза — Лора все еще добродушно улыбалась. — Спасибо за комплимент... Это передалось от моей бабушки по отцовской линии... — в сердце кольнуло от воспоминаний об отце, Кэсси снова захотелось убежать в туман. — Ммм... у тебя все умерли, да? — спросила Лора сочувствующим голосом. Кассандра взглянула на ее грустное лицо и кивнула, не понимая собственных чувств. — Я сожалею... Но знаешь... в конце концов это пройдет, ты смиришься... Здесь много детей, которые лишились родителей... Но в моем случае это просто манна небесная. После того, как мама легла в психиатрическую лечебницу, ее второй муж стал моим опекуном. Я всегда его недолюбливала... А потом случайно узнала, что у нас в подвале он снимал детскую порнографию... Он меня засек и заставил... вообщемя стала его порно-звездой... — уголки ее губ немножко приподнялись, а глаза оставались холодными, как сталь — Я ничего не могла поделать, я очень хотела умереть, но покончить с собой не хватало смелости, — Кэсси заметила белые тонкие шрамы в виде крестов на запястьях девочки -А когда он застал меня за попыткой спрыгнуть из окна с веревкой на шее, то избил, очень сильно, но аккуратно, чтобы я не умерла... Однако из-за всего этого я не могу теперь иметь детей. Все-таки мне было только двенадцать... Слишком рано начинать половую жизнь в таком возрасте, да? — теперь она даже немного улыбнулась, хотя на ресницах блестела влага, — Короче, соседям показалось подозрительным, что я не хожу в школу, но иногда мелькаю в окнах. Думаю, они просто недолюбливали этого ублюдка, за то, что он всегда хамил и посылал их куда подальше... Они вызвали копов, сказав, что у нас творится что-то неладное. Я тогда лежала в подвале связанная и, когда они пришли, стала ворочаться и биться обо что попало... Я своротила что-то в темноте, и они услышали шум... Когда его забирали, он поклялся, что убьет меня... А в прошлом году его зарезали в тюрьме! — теперь она чуть ли не смеялась — вот судьба, да? Эта сволочь насиловала, унижала, убивала меня, а я жива и даже немного счастлива! Я выжила несмотря ни на что, и я буду жить... — ее глаза светилсиь, а руки так сжали ложку, что побелели костяшки пальцев.Кэсси давно забыла про свой суп. Со слегка приоткрытым ртом она смотрела на эту девочку, чуть старше нее, которая пережила невероятный ужас и теперь улыбается ей от всего сердца, улыбается так, будто победила в самой страшной войне.«А ведь победила...» — она внимательно взглянула на Лору и поняла, что тоже хочет жить, тоже хочет когда-нибудь так улыбаться. Она подумала, что может быть пора уже покинуть этот уютный туман. Пора наверное встретиться с реальностью...Вечером она хотела вызвать воспоминания о семье, но это не удалось, лишь сердце заболело в тоске. А ночью опять случился припадок. Она слышала хрипящие стоны сквозь сон, но не могла контролировать свое тело. После укола Кэсси лежала словно тряпка на своей постели и в первый раз захотела оглядеть свою комнату. В свете одинокой лампочки, заключенной в тряпочный абажур, светло-желтые стены казались грязно-оранжевыми. Только сейчас она заметила, что на соседней кровати почему-то никого нет. «Они оставляют меня совсем одну...» — с грустью подумала Кэсси увядающем сознанием — «но теперь... у меня есть... Лора...» — лекарство подействовало, и она провалилась в тяжелое небытие...