42. Размолвка (1/1)

От их запланированной встречи Гарет ожидал совсем другого. Джон всего парой слов сумел всё испортить.Блядь, это никуда не годилось.— О, Газ, а я-то думал, что ты не гей, — вместо приветствия довольно зло, с какой-то издевательской ухмылкой только и произнёс Джон, стоило ему переступить порог гостиничного номера, снятого специально в самом отдалённом районе Лондона, где никому и никогда не задавали вопросов. — Постоянно же это твердишь, даже когда мы наедине. Не надоело?Гарет сначала подумал, что тот пьян, настолько непривычно прозвучал обвиняющий и словно стремящийся его заморозить голос Джона, решительно вошедшего в номер и с непонятно откуда взявшейся яростью захлопнувшего за собой дверь. Но приглядевшись, понял — нет, тот совершенно трезв. Только раздражён свыше меры и словно пропитан гневом с головы до пят. Почему? Хочет поссориться? О, это можно было легко устроить!Предвкушение бесследно испарилось. Настроение испортилось к херам. Гарет ненавидел, когда на него налетали вот так, с ходу и без всяких объяснений. Правда, он всё-таки попытался сдержаться, только взгляд стал тяжёлым, предупреждающим. Но Джон этого, похоже, даже не заметил — настолько был взвинчен. — Сучка ты, Газ, — язвительно выдохнул он, смотря прямо в глаза оппонента. — Не гей. Такой образцовый не гей, что аж тошнит…Этого Дэвид-Ллойд стерпеть уже не смог. Раздражение разлилось по венам. Что Джон себе позволяет? Блядь, довыёбывается же! Встреча определённо не удалась. Захотелось съебаться куда подальше.— Заткнись к херам, — глухо произнёс Гарет с интонациями, пробирающими до дрожи. Такими же тяжёлыми и предупреждающими, как и его взгляд. — Раз не гей, то и между нами ничего быть не может. Прощай, — и Гарет схватил свою куртку, намереваясь уйти, но Джон не дал ему этого сделать.Вцепившись в плечи, Джон с неожиданной силой впечатал его в стену и жадно поцеловал. Гарет не сопротивлялся, но и не ответил на поцелуй. Слишком задел его выпад Джона. Неожиданный и… ну да, обидный и, как бы Газ не хотел этого признавать, причинивший боль.— Отвали, — уже с явной угрозой прошипел Гарет, как только невольный, но такой страстный и яростный поцелуй подошёл к концу. И столько гнева было в голосе, что это непроизвольно отрезвило.Джону как-то сразу стало не по себе. Тёмный взгляд, зло и жадно до этого вглядывающийся в лицо Гарета, начал проясняться. Хватка на плечах ослабла, и теперь Газ, если бы захотел, смог бы вырваться и покинуть номер, но он почему-то медлил. Сам не понимая, отчего.— Я думал, что для тебя… что особенный… только я… что это другое дело... ну, ты знаешь, — вдруг глухо произнёс Джон без прежней злости и язвительности, снова слегка усиливая хватку на плечах, но теперь уже не для того, чтобы удержать, а, видимо, от слишком сильных эмоций, что сейчас бушевали в его душе. — Единственный, кого ты…— Так и есть, — с тяжёлым вздохом подтвердил Гарет, поняв, что ему хотели сказать. О, он ещё злился, но то, что Джон взял-таки на себя труд объясниться, помогало держать себя в руках. Всё ещё было больно. Он не понимал, почему Джон так себя повёл, что произошло такого…— А как же Марстерс? — кажется, эта фраза невольно сорвалась с языка, потому что Джон после как-то сразу весь напрягся, а его взгляд стал слишком уж испуганным, будто это не он всего минуту назад приложил Гарета об стену, но через пару секунд он всё-таки решил продолжить, раз уж начал говорить: — Вы на панели*… — но его слова уже не звучали настолько уверенно, как до этого.— Блядь, херня, Джон, — тут же выдохнул Гарет, перебивая, наконец-то уяснив, из-за чего они только что чуть не разбежались. Полнейший идиотизм. — Ну просто заебись! Ты идиот, Джон Барроумен. Ты ревнуешь, что ли?!Джон замер. Потом стыдливо отвёл взгляд и отпустил плечи Гарета, причём это выглядело так, словно его руки разжались сами собой, безвольно упав вдоль тела. Сил хватило только на то, чтобы неуверенно, но утвердительно кивнуть.Гарет офигел. Вот чего он точно не ожидал, так это ревности. Не от вечно-флиртующего-со-всеми-кто-на-глаза-попадётся-Барроумена. И из-за чего?! Из-за какой-то панели! Блядь, да это даже в голове не укладывалось! Между тем Джон не выдержал. Просто стоять и ждать реакции на своё признание стало попросту невыносимо. Неизвестность пугала. Простит ли Газ его поведение, останется ли, ведь уже попрощался… Потому он медленно приблизился и очень осторожно поцеловал. Очень нежно прижался к губам Гарета своими, словно извиняясь, прося разрешения продолжить. Джон пытался всё исправить, как умел, обмирая в душе и моля всех известных ему богов, чтобы не было слишком поздно. У них и так были очень напряжённые отношения, могущие закончиться в любой момент, и он бы просто не выдержал, если бы это случилось по его вине. Из-за его дурацкого поведения.Из раздумий Гарета вывел довольно приятный, но очень уж нерешительный поцелуй. Аж сердце защемило: Джон редко бывал таким. Газ понимал, что тот просит у него прощения, и от этого на душе стало спокойней. Нет, перестал злиться он ещё раньше, осознав, в чём всё-таки дело, и это даже в какой-то степени польстило, но продолжить встречу решил только сейчас, наслаждаясь мягкостью знакомых и таких покорных в этот момент губ.— Не уходи, — тихо попросил Джон, как только их поцелуй прекратился. Мольба и обречённость, надежда и отчаяние, спокойствие и надрыв, прозвучавшие в голосе, просто не оставили Гарету выхода. Он не смог бороться с желанием обнять и успокоить это великовозрастное недоразумение, которое умудрялось создавать неприятности на ровном месте, а потом само же от них и страдало. — Куда я от тебя денусь, — хмыкнул Гарет, заключая своего любовника в крепкие объятия, даря покой и обещая много интересных, счастливых и жарких часов, проведённых наедине. Куртка выскользнула из руки, приземлившись на пол им под ноги, но Гарет с Джоном даже не заметили этого, настолько были поглощены друг другом.