6 (1/1)

Первое, что Люба увидела при пробуждении – белые пушистые облака на нереально синем небе, промеж которых парили, расправив золотые крылья, ангелы в белых хитонах.?Я что, уже умерла?? - Мелькнула машинальная мысль.Но в следующее мгновение она поняла, что и ангелы, и облака – нарисованные. Точнее, рельефно вылеплены на высоком сводчатом потолке и профессионально раскрашены. Девушка повернула голову, утопающую в пышных подушках и взгляд уперся в букет чайных роз, стоящий в пузатом кувшине на маленьком резном столике. Розы были настоящими, свежими, они сладко пахли, и именно этот аромат больше всего заставлял поверить в реальность происходящего.Люба села на постели и с изумлением огляделась. Никогда еще, даже на журнальных картинках, девушка не видела подобных спален. Комната, показавшаяся ей огромной, больше чем на треть была занята огромной кроватью и вычурной спинкой, отделанной вишневым бархатом с золотыми нитями. Такой же тканью были обтянуты креста, небольшой диванчик с резными подлокотниками, пышные пуфики и высокие стулья. Деревянные ножки мебели, в том числе, столов, были тонкой резьбой превращены в подобие виноградных веток. Все было сделано на таком искусном уровне, что можно было различить даже зернышки в глубине полированных ягод. Стены были обиты старинного вида гобеленами, их украшали картины и зеркала в причудливых рамах. Огромное, во всю стену, окно было убрано тяжелыми бархатными портьерами, из-за которых в комнату упорно пробивались солнечные лучи. Размеренно тикали старые часы-ходики с тяжелыми гирями и дверкой для кукушки.Люба подумала, что в таких спальнях в прошлые века, должно быть, отдыхали королевы. В памяти даже всплыло слово ?будуар?.- Однако радоваться рано! – Сказала она себе. – Жилые комнаты не могут выглядеть как интерьерные покои Эрмитажа. Следовательно, это не дом. А что тогда? И как я здесь оказалась?Люба припомнила виденный когда-то фильм про элитный публичный дом, апартаменты в котором тоже обставлялись в стиле винтажной роскоши.- Только этого мне не хватало!Люба торопливо отбросила атласная одеяло. На ней не было ничего, кроме нижнего белья, Зато на выгнутой спинке стула посреди комнаты девушка увидела свою одежду. Пуловер и джинсы были кем-то дочиста выстираны и тщательно выглажены. Ступни ног утонули в пышном ворсе коврового покрытия. Рядом с кроватью лежал пушистый розовый халатик, на полу стояли мягкие тапочки, но Люба предпочла торопливо натянуть свои, к счастью уже высохшие вещи. Конечно, колючий свитер и грубоватые джинсы – не самая удобная одежда после пробуждения, но так она чувствовала себя хоть немного увереннее.Просовывая руки в рукава, она заметила чуть выше локтевого сгиба характерное пятно – свежий след от укола. А подойдя к зеркалу, увидела и ссадину на виске, аккуратно промытую и заклеенную пластырем.Ходики показывали полдень, но какого дня? Люба не представляла, сколько времени она могла пролежать в беспамятстве. Огнем обожгла мысль: заметили ли ее исчезновение? Вряд ли! В университете тут же забыли о неудачливой абитуриентке, а в родном городе никто не знает, когда она должна вернуться.Шлепая босыми ногами, она подошла к массивной, белой с золотом двери и нерешительно толкнула. К ее удивлению, дверь распахнулась без малейших препятствий. Прислушавшись, и не услышав ничего кроме тиканья часов и ударов собственного сердца, Люба выскользнула наружу.Несколько минут спустя, девушка поняла, что находится все же в квартире. Правда, большой и роскошно отделанной. Повсюду было множество украшений: картин, антикварных ваз, статуэток. Пол устилали ковры. За стеклами массивных дубовых шкафов виднелись книжные ряды и сервизы из тонкого фарфора. Кто же мог обитать в таком великолепии?Пройдя через все комнаты, она заглянула даже в ванную с джакузи необъятных размеров. Кроме нее, в квартире никого не было. На столике в прихожей Люба обнаружила свою коричневую дорожную сумку, а на полу, прямо под ней – рюкзак. Тут же, на специальной полочке, стояли вычищенные до блеска кроссовки. Девушка осмотрела вещи и облегченно вздохнула, когда ей показалось, что все на месте. Не сразу она поняла, что из кармашка рюкзака исчез паспорт. Пропал и бумажный тонкий листочек с ее фотографией – пропуск на экзамены, который она не успела сдать в деканат. Кошелек с остатками денег лежал там же, куда она положила его накануне. Все остальное тоже было нетронутым.С замирающим сердцем Люба попыталась открыть входную дверь, но та была накрепко заперта снаружи. Не зная, что делать, она посидела немного в прихожей, затем прошла на кухню. Кухня в этой музейной квартире казалась единственным современным помещением, оборудованным по последнему слову бытовой техники. Серебристый двухкамерный холодильник упирался в потолок, респектабельная плита с духовым шкафом мигала зеленым огоньком, а в различных приборах и емкостях Люба просто запуталась – предназначение большинства этих приспособлений ей было незнакомо. Ярко-голубая, с блестящими никелированными вставками, кухня буквально сверкала. На подоконнике, под белоснежной занавеской застыла модель маяка, выкрашенная в белую и синюю полоску. На миг это тронула сердце девушки, которая всегда мечтала увидеть море но так пока что и не сумела этого сделать.Потом ее взгляд скользнул по холодной, серебристой поверхности стола, часть которого была старательно накрыта кружевными салфетками, под которыми что-то топорщилось. На углу столешницы поблескивал плоский сотовый телефон.Люба мечтала о собственном телефоне все старшие классы, но не у всех ее ровесников пока были такие и стояли они пока недешево. К тому же, Петр Кипренский был уверен, что злоупотребление техническими новинками может плохо сказаться на здоровье.Под телефоном девушка обнаружила короткую записку, написанную красивым, ровным почерком. ?Проснешься – звони!?. И длинный ряд цифр телефонного номера.- Если бы меня похитили, они не оставили бы мне телефон. – Решила она про себя. – Я же могу позвонить в полицию... Или куда-нибудь еще. Хотя много ли с этого толку, если я даже не знаю, где нахожусь?Она немного поколебалась, но решив, что хуже от этого не будет, набрала предложенный номер.- Абонент занят, или не может ответить! – Сухо щелкнул в трубке металлический автоматный голос. – Ваш звонок переадресовывается на другой номер.Она не успела удивиться, как услышала другой женский голос – такой же деловой и твердый, но немного более любезный, чем сообщение автомата.- Добрый день! Вы дозвонились в главный офис корпорации ?Каскад?. Пожалуйста, представьтесь, и скажите, с кем и по какому вопросу вас соединить?- Я... я не знаю... – Растерянно произнесла девушка, понимая, как глупо это звучит. – Просто мне оставили этот номер, и...- Прежде всего, назовите ваше имя! – Вежливо предложила собеседница.- Люба... Любовь Кипренская.- Любовь Петровна?! – Радостно ахнул голос, как будто его обладательница хорошо ее знала и всю жизнь, как большого счастья, ждала этого звонка. – Господин Павликадзе распорядился немедленно соединять вас с ним, как только вы позвоните! В настоящий момент он находится в зале заседаний, и потому был вынужден выключить свой мобильный.- Простите, а... кто он? – Решилась спросить она, но женщина на том конце линии словно не услышала вопроса.- Я сейчас же переведу на него ваш звонок! Прошу не класть трубку одну минуту!Некоторое время из трубки доносились шорохи и треск, затем приятный, словно бархатный голос мягко произнес:- Доброе утро, Люба. Как тебе спалось?- Неплохо. Просыпаться было значительно хуже! – Ответила она резко. – Отвечайте сейчас же, кто вы такой? Куда вы меня привезли? Зачем я здесь?Ей показалось, что голос в трубке засмеялся коротким трескучим смехом.- Это все твои вопросы? Немало!- Далеко не все! Еще я бы хотела знать, когда вы собираетесь меня отпустить? Где мои документы и собираетесь ли вы их мне вернуть? И, наконец, что за гадость вы мне вкололи, пока я спала?!- Я?! – Искренне изумился собеседник. – Девочка моя, я даже не знаю, как правильно шприц держать. Инъекцию тебе делал врач и, насколько я знаю, это было всего лишь легкое снотворное.Голос казался ей смутно знакомым. Она попыталась вспомнить, таким ли голосом говорил тот курчавый парень – и не смогла. Лица и события путались в сознании, все смешалось.- Какой еще врач? – Настороженно спросила она.- Ну, не мог же оставить погибать в грязной луже хорошенькую девушку, даже если она решилась броситься мне под колеса? Да по правде говоря, я никого бы так не оставил – не так воспитан. Разумеется, я отвез тебя домой и вызвал своего личного частного врача. Он не нашел никаких повреждений, заверил меня, что даже без сотрясения мозга обойдется, скорее всего, но что при этом ты очень устала и напряжена, и нуждаешься в отдыхе. И сказал, что сделает один укол – на всякий случай.- Значит, я у вас дома сейчас? Эта квартира – ваша?- Да. Одна из моих. – В голосе прозвучала гордость. – Правда, именно в ней я еще не жил. Но вчера она оказалась ближе, чем остальные.?Значит, прошла только одна ночь!? - С облегчением подумала она. В вслух насмешливо сказала:- Надо же, какой вы добрый самаритянин! И зачем вам, интересно, мой паспорт?- Надо же было узнать, с кем я имею дело.- А заперли вы меня, надо полагать, чтобы я от уличного движения не пострадала, да? Послушайте, Гиви...- Я не Гиви. – Перебил он. – Гиви – мой водитель.- Неважно! Мне все равно, кто вы и как вас зовут, но учтите, что меня будут искать!Он вновь рассмеялся. На этот раз громко и отчетливо. Люба внутренне похолодела от этого уверенного смеха.- Некому тебя искать! На экзаменах ты провалилась. Вещи из общежития забрала. Даже квартира, в которой ты жила, не оформлена в собственность и формально является муниципальной. Родных и даже близких друзей у тебя нет. А знакомые твои решат, что девочка с горя в другой город рванула. Их в нашей стране ох как много! Ну, а через пару месяцев никто вообще не вспомнит о твоем существовании.- Откуда...- Ты хочешь спросить, откуда я все это знаю? Поработал с утра с твоими документами. Как видишь, успешно.- Да кто вы такой? – Почти со слезами в голосе выкрикнула она. – Что вам от меня нужно?!Наверное это выглядело жалко, потому, что он сказал еще более мягким, вкрадчивым голосом:- Не бойся. Никто тебя теперь не обидит. Обещаю. И на все свои вопросы ты обязательно получишь ответы. Вот только пока я немного занят. Давай-ка с тобой сделаем так. Ты сейчас прими ванну и поешь. На столе завтрак. Правда, я пока не очень знаю, что ты любишь, поэтому подобрал на свой вкус. В общем, позавтракай, не торопись. А минут через сорок я освобожусь и подъеду к тебе. Вот мы все и выясним. Договорились?Не дожидаясь ответа, он отсоединился. Некоторое время Люба озадаченно смотрела на телефон. Затем положила его на то же место, откуда взяла, так осторожно, словно он мог взорваться. Сдвинула кружевные салфетки. Под ними оказались тарелки и вазочки с фруктами. Золотились апельсины, желтели бананы, мягко сиял изумрудный виноград. Черешня блестела глянцевыми боками, а сквозь бархатную опушку спелых персиков, казалось, просвечивало солнце. Влажная капля блеснула на горке желтоватого сливочного масла в масленке. Рядом тонко порезанным хлебом лежали сыр и розовая ветчина. В пузатом графине плескалась рубиновая жидкость, пахнущая переспелым виноградом. Она посмотрела на все это великолепие и, сглотнув слюну, опустила кружевную ткань. Как бы она не была голодна, ничего не станет есть в этом доме. Нелепо было бы доверять владельцу этой квартиры после всего, что произошло. Неизвестно, что может быть подмешано в красивый и ароматный завтрак, а неприятные сюрпризы ей ни к чему.Люба зашнуровала кроссовки. Порывшись в сумке, отыскала щетку для волос и попыталась хоть отчасти привести в порядок голову, натуго переплетя косички. Вновь зайдя на кухню, взяла со стола кухонный нож с серебряной ручкой и сжала его в руке, спрятав лезвие в рукав свитера. Потом она опустилась в прихожей на стул, как раз напротив входной двери. Придвинула к себе сумку и рюкзак, с таким расчетом, чтобы можно было подхватить их за секунду, если появится шанс для побега. Оставалось только напряженно ждать.***Час тянулся бесконечно, как резина. Несколько раз Люба вставала и подходила к окнам. Вдали, за углом оживленной улицы, четко вырисовывался знакомым купол храма Христа Спасителя. Значит, из города ее не увезли, уже легче! На площадке, напротив окон, застыл ряд блестящих и, видимо, недешевых машин. Стоял погожий летний день, сияло солнце, по улицам, обнявшись, гуляли влюбленные парочки, седая респектабельная старушка вела на поводке кудрявую болонку. Люба подумала, что если разбить стекло и закричать, ее непременно кто-нибудь услышит – не дикий же лес вокруг. И, конечно, вызовет полицию. Так что, ситуация, конечно, странная, но не безнадежная. Собираясь уже отойти вглубь комнаты, она заметила подъезжающий автомобиль. Таких солидных, тяжеловесных ?Джипов? с наглухо тонированными стеклами, конечно, немало было на улицах Москвы, но Люба сразу же безошибочно почувствовала, что именно этот – по ее душу.Она узнала Гиви, вчерашнего парня из кафе с жестоковатыми вьющимися волосами. Узнала, хоть теперь он выглядел совсем иначе, чем накануне – белая рубашка с отглаженным воротничком, убранные на лоб зеркальные солнцезащитные очки, и даже непослушные волосы каким-то непостижимым образом приглажены и блестят. Вел себя он тоже совершенно по-другому. Суетливо обежал ?Джип?, чтобы подобострастным жестом распахнуть заднюю дверцу. С другой стороны из машины уже выбирался молодой человек громадного роста, атлетическим телосложением и безупречно строгим темным костюмом неотличимый от личных телохранителей политиков и звезд, какими их показывают по телевидению. Он цепким, профессиональным взглядом огляделся вокруг, неторопливо кивнул кому-то в глубине салона, и только после этого из распахнутой Гиви дверцы, наконец, появился пассажир. Высокий мужчина средних лет расправил широкие плечи, щелчком стряхнул с рукава пылинку, и бодро зашагал к подъезду.Он быстрыми уверенными шагами пересек тротуар, даже не оглянувшись на пытавшихся не отставать спутников. Девушка успела увидеть только пиджак – ослепительно белый, со сливочным оттенком, такой в июньскую жару мог позволить себе носить только очень большой аккуратист – и аккуратно причесанные на пробор густые волосы цвета воронова крыла, взметнувшиеся от резких движений. Она еще стояла у окна, а на лестнице уже послышали шаги и голоса и тут же заскрежетал в скважине ключ.Люба метнулась в прихожую, и, подхватив одной рукой сумки, вжалась в стенку шкафа. Как только дверь открылась, она рванулась к выходу, так, что человек, взявшийся на ручку, поневоле отступил перед таким неожиданным натиском. Стоящий позади него охранник торопливо загородил дорогу, и она, лихорадочно стиснув рукоятку ножа, взмахнула рукой. Парень невозмутимым отработанным движением перехватил запястье и сжал так сильно, что девушка вскрикнула и уронила нож, со звоном упавший на вымощенную плиткой площадку. Другой рукой он одновременно зажал ей рот, чтобы девушка не успела закричать.- Ловко! – Произнес человек в белом пиджаке, неторопливо нагнувшись за ножиком. Провел пальцем по блестящему лезвию, и усмехнулся:- Острый!- Вообще офигела девка! – Покачал головой охранник, не разжимая удерживающих Любу рук. – Не знает, на кого руку подняла? Объяснить, может?- Сам объясню. Давай ее сюда, Анвар.Он кивнул на распахнутую дверь, и охранник легко, словно куклу, внес упирающуюся Любу в прихожую. Человек в пиджаке кивнул.- Спасибо. Теперь можешь идти. В машине меня с Гиви подождите.- Что, так, просто идти? А если она на тебя еще с чем бросится?- Думаю, я справлюсь с этим.- Она ж психованная, по глазам видно!- Сам ты псих! – Не удержалась Люба.- Слышал, да? – Вспыхнул Анвар, и сделал шаг к девушке. Но человек протестующе поднял руку, и он замер.- Остынь. – Блестящие золотисто-карие глаза в упор изучали притихшую Любу. В их глубине плясали золотые искорки.- Она почти ребенок еще! Разве детские шалости волнуют мужчин?– Дело твое, но по мне, надо проучить! Чтобы знала, с кем дело имеет!- Анвар, ты слышал, что я тебе сказал?! – Голос внезапно стал вкрадчиво напряженным, в нем появился свист, напоминающий змеиное шипение.Охранник съежился, словно вдруг стал меньше ростом и вобрал голову в плечи.-Прошу прощения, я просто...- Пошел вон! – Как будто выстрелил сухой голос и человек в пиджаке, шагнув в квартиру, захлопнул дверь перед самым лицом растерянного Анвара.- Бестолковые они иногда! – Вздохнул он, обращаясь к Любе. – И Анвар, и Гиви... Но зато надежнее людей я не знаю. Уверен, вы подружитесь со временем.Люба молчала. Она по-прежнему ничего не понимала.Он усмехнулся – представительный, красивый. Ни одной лишней детали не было в облике этого высокого смугловатого человека с резкими, но миловидными чертами лица. Все – от выглаженного в струнку галстука до сдвинутых на лоб зеркальных темных очков – словно работало на имидж. Сила, уверенность и власть – вот что воплощал этот образ, не лишенный, однако, природного обаяния. Орлиный нос как восклицательный знак подчеркивал черты лица, ослепительные черные брови, как птицы, взлетели над переносицей, а огненный взгляд давал понять, что этот человек от рождения порывист и горяч, но, благодаря недюжинному уму, обычно держит эмоции под контролем. Все еще потирая тайком ноющую руку, Люба отступила к стене, но он шагнул вперед и, опершись рукой, навис над девушкой. Сердце в груди уже не билось, а дергалось испуганными толчками.- Что... что вам от меня нужно?Ответа не было. Казалось, он просто наслаждается ее испугом.Чтобы подавить желание зажмуриться, Люба отвела глаза, и взгляд споткнулся о блестящий наручный хронометр незнакомца, с тремя циферблатами и искрящими камнями на стрелках.- Какие у вас часы! – Почти с восхищением вырвалось у нее.- Нравятся? – С довольной усмешкой спросил он. – Швейцарские, без подделки! Знаешь анекдот, как отличить в магазине настоящие швейцарские часы от фальшивых? Нет? Надо их взять и бросить на пол. Если продавец в ту же минуту умрет от разрыва сердца – часы стопроцентно подлинные!Она почувствовала, как губы поневоле складываются в ответную улыбку. Собеседник, увидев это, удовлетворенно кивнул.- Так-то лучше! Хочешь, такие же тебе подарю? Нет, не точно, конечно, это мужской вариант. Поизящнее. Но похожие! Прямо завтра пришлют, хочешь?Голос понизился, приобрел ласкающие нотки вкрадчивости.Люба покачала головой.- За что это, интересно?И, не дожидаясь ответа, поднырнула под руку и ушла в первую попавшуюся комнату. Понимала, что он пойдет за ней, но спиной к нему ей было как-то спокойнее. Кроме того, еще оставался вариант с окном.- За что? Ну, хотя бы за твою красоту! – Прозвучало в спину. – Ты, действительно, выросла красавицей, Люба! Да и есть, в кого... А красота стоит дорого! Особенно в наше время.- Зачем вы отобрали у меня паспорт? – Резко спросила она, стараясь говорить уверенно и громко, чтобы ее страх не был заметен. – Надеюсь, не затем, чтобы продать меня в рабство?- А что, у нас уже и в рабство по паспортам продают? – Расхохотался он. – Не знал! Ну, что ж, чувство юмора у тебя есть. Это уже хорошо! Но зачем же ерунду говорить? Ничего я у тебя не отбирал! Вот, пожалуйста!Он демонстративно извлек из нагрудного кармана накрахмаленной рубашки темно-красную книжечку и положил ее на стол перед девушкой.- Просто мне нужно было убедиться, что ты действительно та, за кого себя выдаешь, вот и все. Знаешь, сколько я тебя искал? Да-да, именно тебя! С того самого дня, когда прочел в газетах о смерти Кипренского.- Вы знали папу? – Удивилась она.Он кивнул.- И не только его. Тебя я тоже прекрасно знаю. Как-никак все эти годы я следил за тобой.- В... в каком смысле?- В прямом. Я знаю, в какой школе ты училась. Какие оценки были у тебя по разным предметам. Какую куртку ты носила зимой, а какую надевала осенью. Я даже знаю, о чем ты мечтала в двенадцать лет. Не веришь? Смотри сюда!Он пересек большую гостиную и остановился у полированного шкафа.- Открой-ка вот этот ящик. Ну, смелее!Люба пожала плечами и потянула ручку. На дне глубокого ящика лежал бумажный пакет.- Достань и открой!Повелительному голосу нельзя было не подчиняться. Руки Любы так покорно подхватили сверток, что у девушки мелькнула мысль – не владеет ли ее собеседник гипнозом? Во всяком случае, ощущение страха куда-то испарилось, а дыхание стало ровнее.Из бумаги на руки скользнул мягкий кожаный рюкзачок с блестящими пряжками. У Любы сжалось сердце.- Это...- Узнаешь? Это мой подарок, который ты когда-то отказалась принять. Все эти годы он ждал тебя здесь! Я хранил его... для тебя. Как только узнал, что ты осталась одна – сразу послал в твой городок ребят, но ты очень быстро уехала оттуда, и никто не мог сказать – куда. А может, мои ребята просто не умели вежливо спрашивать, с ними это случается. Тогда я послал по приемным комиссиям, в первую очередь, гуманитарных Вузов. Так и думал, что ты, как золотая медалистка, отправишься покорять Москву. Только не знал, куда конкретно будешь поступать. До МГУ мои люди добрались вчера, но там уже ничего не знали о твоем местонахождении... И тут... как в сказке, честное слово! Я спасаю девушку, решившую покончить с собой под колесами моего автомобиля...- Нет, я не...- Не перебивай. И ею оказываешься именно ты! Ну, вот как после такого совпадения не верить в чудеса? И вот, когда я прихожу, счастливый, ты набрасываешься на меня с ножом, причем из моего собственного сервиза, и норовишь сбежать от меня! Думаешь, это не обидно, девочка? Неужели, за все мои усилия, я не заслужил даже пятиминутного разговора, чтобы все тебе объяснить?- Что ж, объясняйте! – Кивнула Люба, притягивая к себе паспорт. – Прежде всего, кто вы такой? Я... я могла вас видеть раньше?Он с улыбкой покачал головой.- Мы не встречались. Но, поверь, не по моей вине! Кипренский ни за что не хотел меня к тебе подпускать. Никаких аргументов не слышал, насмерть стоял! Знаешь, он со мной так разговаривал, как будто я дьявол, и одним взглядом способен погубить душу невинного ребенка, то есть, твою! А по-моему, это у него был характер, как у черта. Прости, о мертвых так не говорят, но мне до сих пор обидно его отношение.- Если папа не хотел, чтобы мы с вами виделись, у него были на это причины. – Твердо ответила Люба. – И не смейте его оскорблять.- Вот! – Улыбался он. – Вот поэтому я и не стал настаивать на встрече с тобой! На Кипренского, мне, в общем-то было плевать, но я чувствовал, что ты сама не очень расположена ко мне. Я это по твоему голосу понял и по тому, как ты его защищала. И, чтобы окончательно не вызвать у тебя ненависть, я принял решение временно отступить, хотя вообще по жизни не привык к этому. Я уступил не ему, а тебе! Но я сказал тогда, что мы еще встретимся, помнишь?- Помню... – Потрясенно прошептала Люба. – Это вы нам звонили... В тот день, когда какие-то... (она сглотнула просящееся на язык резкое выражение) незнакомые люди избили папу! Значит, это вы им приказали.- Ничего подобного! – Он сделал протестующий жест. - Я их посылал просто для разговора. Это они самостоятельно... превысили полномочия, так сказать. И были за это наказаны. Хотя, между нами говоря, он мог и святого своим упрямством из себя вывести. А мои ребята далеко не святые!- Это уж точно! – Усмехнулась Люба. – Может быть, все-таки ответите, кто вы?Он долго и пристально смотрел на нее, словно изучая, и, наконец, произнес:- Меня зовут Гурам. – Помолчал еще немного, и добавил:- И, возможно, я твой отец. Твой настоящий отец.